КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Диагностики
Основные принципы нейропсихологической Организации высших психических функций и Современные представления о мозговой Фундаментальный вклад в нейрофизиологическое направле- ние, изучающее проблему локализации функций головного мозга, внесло учение И. П. Павлова о сложной динамической организации мозговых структур, лежащих в основе психи«е- ской деятельности. Локализация функций, по И. П. Павлову, есть «... формирование сложных и «динамических структур» или «комбинационных центров», которые состоят из «мозаики» далеко отстоящих пунктов нервной системы, объединенных в общей работе» (Павлов И. П. Полн. собр. тр., 1940, т. III, с. 253). Это учение, преодолевающее как узкий локализаци- онизм и психоморфологизм, так и антилокализационизм, про- возглашающий эквипотенциальность всех частей и структур мозга, было в последующем развито в работах физиологов П. К. Анохина (1940, 1971) и Н. А. Бернштейна (1947, 1966). «Функция», как это понимал П. К. Анохин (занимавшийся изу- чением функции дыхании и др.), по существу является функ- циональной системой, направленной на осуществление извест- ной биологической задачи и обеспечиваемой целым комплек- сом взаимно связанных актов, которые в итоге приводят к достижений) соответствующего биологического эффекта. Наи- более существенные черты таких функциональных систем со- стоят в том, что они опираются на сложную динамическую констелляцию отдельных звеньев, расположенных на различных уровнях нервной системы, и что эти звенья, принимающие уча- стие в осуществлении той или иной приспособительной задачи могут меняться, в то время как сама задача - оставаться не- изменной. Таким образом, развитие нейрофизиологии, обога- щение ее принципами, впоследствии сформулированными в общей теории систем, позволило пересмотреть ее изначальное («локализационистское») понимание как деятельности отдель- ных мозговых структур или популяции нейронов. Функцио- нальные системы - весьма сложные и пластичные морфо-фун- кциональные образования, они многомерны, имеют различные уровни взаимодействия между своими элементами и подчи- няются принципам иерархичности (Ломов Б. Ф., 1984). Фун- кциональные системы, составленные из высокодифференциро- ванных комплексов взаимозаменяемых элементов изменяют и само понятие «локализация» в центральной нервной системе. Говоря о локализации функций, И. Н. Филимонов отмечал, что следует говорить о «поэтапной локализации функций», о многозначности понятия «локализация». Таким образом, когда говорится о локализации функций, имеется в виду прежде всего системная деятельность мозга, определяющая пути движения и места взаимодействия нерв- ных процессов, лежащих в основе той или иной функции. В этом смысле психические функции приурочены к мозговым структурам, но в то же время одни и те же мозговые центры могут входить в различные «рабочие» констелляции, а одна и та же функция в разных условиях реализуется по-иному и опирается на разные по локализации мозговые механизмы. Работы П. К. Анохина по теории функциональных систем, роли «обратных афферентаций», «афферентных синтезов» в многоуровневой организации психических функций, начатые еще в 30-х годах, получили в настоящее время широкое рас- пространение в нейрофизиологии, нейропсихологии и смеж- ных науках во многих странах мира. Так, Н. А. Бернштейн (1966) на примере анализа произвольного двигательного акта убедительно доказал, что движение, в противовес существовав- шим взглядам, не является функцией специальной группы клеток моторной коры, а происходит в результате сложного объединения различных анатомических образований на суб- кортикальном и кортикальном уровнях и не только эфферен- тной, но и афферентной системами. Исходя из этого, любое произвольное движение должно рассматриваться как результат многоуровневого, координированного сенсомоторного взаимо- действия. Бесспорно, что высшие формы психической деятель- ности (речь, узнавание, целенаправленные действия и т. п.) имеют еще более сложную организацию и опираются на сис- тему совместно работающих зон головного мозга и, в первую очередь, коры полушарий. Очевидно также, что каждая зона вносит свой специфически вклад в реализации) психической функции. Положения теории функциональных систем П. К. Анохи- на широко использовались А. Р. Лурия (1969) при изуче- нии патофизиологических механизмов афазий и апраксий и впоследствии легли в основу теории мозговой организации ВПФ. Основоположником учения о высших психических функци- ях человека по праву считается Л. С. Выготский, начавший еще в конце 20-х годов изучать специфику развития ВПФ в онтогенезе. Им было показано, что развитие ВПФ во многом опосредовано взаимодействием ребенка со взрослыми, и имен- но этот фактор явлется определяющим в формировании его адаптивного поведения (Выготский Л. С., 1956, 1983). Эти первые работы послужили началу фундаментальных исследований общественно-исторической природы ВПФ, которые были заверше- ны А. Н. Леонтьевым (1972). В тот же период были начаты совместные работы Л. С. Выготского и А. Р. Лурия по изуче- нию роли различных мозговых структур в осуществлении ВПФ. И хотя само понятие ВПФ еще не было теоретически очерчено и нейрофизиологически обосновано, прозорливость большого ученого позволила Л. С. Выготскому еще в начале 30-х годов говорить об их системной организации, о том, что проблема мозговой организации психических процессов дол- жна разрабатываться с позиций сложных межфункциональных связей (Выготский Л. С., 1956, 1983). Высшие функции мозга, как подчеркивается его последова- телями и соратниками - А. Р. Лурия (1969, 1973) и А. Н. Ле- онтьевым (1972) - формируются в процессе длительного соци- алыю-исторического развития (в процессе эволюции предметной деятельности человека), являются сложными, опосредованными по своему строению, сознательными и произвольными по спо- собу деятельности. Представление о «системной локализации функций» позволило лучше понять механизмы нарушений психических процессов, возникающих при очаговых пораже- ниях мозга, что убедительно доказал в своих фундаментальных работах А. Р. Лурия. Действительно, нейропсихологическая практика показывает, что при дезинтеграции отдельного звена функциональной си- стемы может страдать вся деятельность в целом, но выпадение той или иной функции еще не дает основания судить о ее локализации, и поиск «центров» чтения, письма, счета и т. д. представляется неправомерным. Для того чтобы перейти от симптома к локализации функции, необходим детальный пси- хологический анализ структуры расстройства с выделением ос- новной причины распада функциональной системы. Это ока- зывается возможным только при нейропсихологической «ква- лификации» симптомов нарушения высших психических функций. Понятия «локализация очага» и «локализация функ- ций», следовательно, не являются однозначными, и судить о мозговой организации функциональной системы на оснований данных очагового поражения мозга следует исходя из струк- турного анализа совокупности взаимосвязанных и взаимодей- ствующих друг с другом симптомов (Лурия А. Р., 1973). В связи с этим автор считал принципиально важным не- однократно подчеркивать, что для правильного понимания симптома необходим его качественный анализ, дающий воз- можность изучить структуру дефекта и выделить тот фактор (или «первичный дефект» по А. Р. Лурия), который привел к возникновению того или иного симптома. О роли «фактора» в нейропсихологической диагностике неоднократно упоминается в ра- ботах учеников А. Р. Лурия (Хомская Е. Д., 1986, 1987; Симерниц- кая Э. Г., 1985, 1995). Очевидно, что речь идет об особенностях «технологии» нейропсихологического заключения, необходимости различать «внешние» проявления дефектов (которые могут быть сходными при действии различных патологических факторов) и «глубинные», обусловленные первичным дефектом и его вто- ричными, системными последствиями. Такая «технология» принятия топико-диагностического решения основывается на качественном анализе структуры синдрома. При этом А. Р. Лу- рия, зная работы С. Spearman по факторному анализу, пред- полагал, что с этих позиций можно подходить и к анализу ВПФ, но только одного испытуемого. На новом этапе развития нейропсихологической диагностики, с учетом стандартизации исследования и оценивания его результатов, становится воз- можным использовать факторный анализ, последовательную статистическую процедуру и другие виды многомерной стати- стики для решения конкретных исследовательских задач. Опыт нейропсихологической диагностики показывает, что при нарушений функции симптом может быть частично или полностью защищен за счет деятельности других областей мозга, участвующих в рабочей констелляции, что повышает надежность работы мозга (Тонконогий И. М., 1973; Трау- готт Н. Н., 1981). Но какова все же роль отдельных моз- говых структур или функциональных единиц в сложной многоэтапной иерархии функциональной системы? Наряду с понятием «локализация функций» возникло понятие «локали- зация операций», которое пришло в нейропсихологию из теории информации и распознавания образов (Тонконогий И. М., 1973). Под операциями понимается ряд действий, необходимых для реализации той или иной функциональной системы, таких как выделение сигнала из шума (фильтрация сообщений), опера- тивная память, принятие решения и др. Можно допустить, что именно операций являются теми дискретными категориями, по Н. А. Бернштейну, которые «... могут быть в действительности локализованно отображены в центрах мозга». Как уже говори- лось, синтез современной нейропсихологии с теорией информа- ции и распознавания образов обогатил представления о мозге как о системе, воспринимающей, хранящей и перерабатывающей информацию, где операций реализуют отдельные «звенья» или «этапы» в сложной организации памяти, узнавания, дейст- вия и т. д. Такие представления существенно обогатили и углубили теорию нейропсихологии, ее принципиальные положения о мозговых механизмах психической деятельно- сти, способствовали разработке принципиально новых ме- тодов исследования в клинике органических поражений мозга. При решении задач нейропсихологической диагностики, исходя из обозначенных выше принципов системной органи- зации ВПФ, следует учитывать, что все психические процессы совершаются на разных уровнях интеграции и что нарушения высокодифференцированиой системной деятельности мозга при локальных поражениях могут быть обусловлены не только за счет пораженного полушария, но и в результате изменения межполушарного взаимодействия, влияния одностороннего очага на деятельность интактного полушария, изменения вза- имодействия так называемых специфических функций отдель- ных корковых зон и неспецифических активирующих образо- ваний ствола мозга и ретикулярной формации (Лурия А. Р., 1978; Бехтерева Н. П., 1980; Мучник Л. С. с соавт., 1981; Тра- уготт Н. Н., 1981; Sperri R с соавт., 1969; Geschwind N., 1979; Levy J., 1980, и др.). Иными словами, множество церебральных структур, обеспечивающих реализации) функциональных сис- тем сложных психических процессов, связаны между собой как по горизонтали, так и по вертикали. Поражения верхних от- делов ствола, лимбических и палеокортикальных образований, как известно, редко приводят к синдромам нарушений высших психических функций. Но при этом, в зависимости от распо- ложения очагов поражения, могут наблюдаться расстройства активного внимания, модальностно-неспецифические рас- стройства кратковременной памяти, нарушения процессов кон- солидации следов текущего опыта, расстройства пластичности и инициативы при решении интеллектуально-мнестических задач, эмоционального реагирования и некоторых форм адап- тивного поведения (Корсакова Н. К., Московичюте Л. И., 1985; Хомская Е. Д., 1987, и др.). Задача нейропсихолога заключа- ется в том, чтобы изучить, как влияют нарушения тонуса ко- ры, снижение уровня активации на процессы восприятия, па- мяти, узнавания, речи и какое это имеет значение для диаг- ностики, восстановительного лечения и прогноза заболевания. В последние годы многими исследованиями установлена важная роль правого полушария в осуществлении психических функций и особая значимость для прикладной нейропсихоло- гии вопроса о функциональной специализации полушарий. В связи с этим проблема доминантности полушарий (по речи и по ведущей руке), оставаясь актуальной для решения конкрет- ных задач топической диагностики (особенно в нейрохирурги- ческой клинике), рассматривается как составная часть более об- щей проблемы интегративной деятельности мозга. Известные со времен Х. Джексона и В. М. Бехтерева различия в функцио- нировании правого и левого полушарий (у праворуких) в на- стоящее время являются предметом обширных и разносторон- них исследований, которые объединяются общей проблемой — функциональной асимметрией полушарий (ФАП). Проблемы функциональной неравнозначнбсти и функционального взаи- модействия полушарий считаются фундамеитальными для нейрофизиологии и нейропсихологии, являются также весьма актуальными для клинической нейропсихологии. Фундаментальные аспекты проблемы парной работы боль- ших полушарий мозга отражены в публикациях Б. Г. Ананьева (1968), В. Л. Бианки (1975, 1989), С. Спрингер и Г. Дейча (1983), О. С. Адрианова (1988), Н. Н. Брагиной и Т. А. До- брохотовой (1988), N. Geschwind (1979) и многих других ав- торов. В указанных работах имеются обзоры исследований, в которых интегрируются данные междисциплинарного подхода к проблеме ФАП. В клинической нейропсихологии проблемы ФАП и межпо- лушарного взаимодействия рассматриваются прежде всего с позиций мозговой организации ВПФ и их патологии при ло- кально-органических поражениях мозга. Существует большая литература по этой тематике, которая отражает и теоретиче- ский уровень исследований, и рузультаты нейропсихологиче- ских экспериментов. Обобщая результаты работ А. Р. Лурия (1973), Е. П. Кок (1975), Л. И. Московичюте и А. Л. Кадина (1975), Л. Я. Ба- лонова и В. Л. Деглина (1976), Т. А. Доброхотовой и Н. Н. Бра- гиной (1977), Э. Г. Симерницкой (1978), Б. И. Белого (1982), А. Г. Зальцмана (1982, 1989), С. Спрингер и Г. Дейча (1983), В. Л. Деглина (1984), Е. Д. Хомской (1985), Н. Н. Трауготт (1986), Я. А. Меерсона (1986), Н. Н. Брагиной и Т. А. Добро- хотовой (1988), Э. Гольберга и Л. Д. Коста (1995), Е. Д. Хом- ской (1995), В. Л. Деглина (1996), М. Guzzaniga (1970), D. Ki- mura (1973), R. Sperri с соавт. (1974), Н. Несаеп, а. М. Albert (1978), N. Geschwind (1979), J. Levy (1980), B. Uzzel (1992) и других авторов, следует сказать, что представления о домини- ровании полушарий в восприятии определенного стимульного материала (речевого — для левого полушария и наглядно-об- разного —для правого) должны быть существенно дополнены и уточнены. Результаты клинических и экспериментальных ис- следований показывают, что различия зависит не только и не столько от особенностей предъявляемого материала, сколько от характера конкретных задач, стоящих перед испытуемым. При этом с левым полушарием преимущественно связываются за- дачи категоризации (классификации) на основе выделения су- щественных признаков в речевых или зрительных стимулах, а с правым — задачи идентификации (сличения) целостного об- раза. Иными словами, различия в стратегиях переработки ин- формации являются одним из важнейших механизмов, опре- деляющих функциональную специализацию полушарий. При этом правое полушарие обеспечивает, главным образом, быс- троту узнавания стимулов, требующих комплексного описания (не выделяя главный признак), необходимого для идентифи- кации сложных, малознакомых невербализуемых объектов (в условиях высокой помехоустойчивости), а левое полушарие до- минирует в задачах, связанных с категоризацией хорошо знако- мых, относительно несложных, легко вербализуемых объектов. Левое полушарие, как показывают экспериментальные дан- ные, теряет в скорости переработки информации (оно связано, по-видимому, с построением иерархии признаков и выделени- ем ведущего), оно менее устойчиво к повреждениям, но обла- дает способностью к аналитическому, обобщенному описанию объектов на основе системы речевых связей и тем самым к произвольному управлению психологическими функциями. Следует заметить, что и доминантность левого полушария по речи рассматривается в настоящее время как относительная, ибо она превалирует только в наиболее сложных видах произ- вольной речевой деятельности, тогда как правое полушарие до- минирует в непроизвольных, автоматизированных речевых процессах, таких как эмоциональная, интонационная окраска речи, ее музические компоненты и др. Все это необходимо учитывать при нейропсихологическом исследований больных и принятии топико-диагностического решения. Проблемам экснериментального исследования ФАП посвя- щен нами специальный раздел, в котором приводятся резуль- таты современных исследований на моделях нарушения зри- тельного узнавания при различных по локализации и латера- лизации поражениях мозга. Основные принципы нейропсихологической диагностики и разработки методов исследования Краткие сведения по истории и теории клинической ней- ропсихологии убедительно показывают, что в настоящее время этот раздел медицинской психологии наиболее фундаменталь- но теоретически обоснован и располагает большим количест- вом разнообразных методических приемов исследования, не все из которых теоретически и эмпирически одиноково обос- нованы. Многие из них, как уже говорилось, разрабатывались разными авторами на протяжении многих десятилетий1. Ис- пользование этих приемов в большинстве своем не ограничи- вается стандартными условиями эксперимента и оценки ус- пешности их выполнении. Диагностические алгоритмы доста- точно субъективны и во многом зависят от индивидуального опыта исследователя, что существенно затрудняет сопостави- мость и воспроизводимость результатов. Естественно, что нейропсихолог должен хорошо знать и по- нимать те синдромы, которые возникают при различных по ло- кализации поражениях мозга и располагать достаточным набо- ром методических приемов для получения надежных в топико- циапюстическом отношений данных. Но, по нашему убеждению, количество нейропсихологических проб, адекватных целям инди- виггуалыюй диагностики, в клинических условиях должно ограни- чиваться рамками определенной схемы. В свое время А. Р. Лурия (1969), определяя основные принципы нейропсихологического ис- 1Авгорство многих нейропсихологических проб и заданий установить че предспвляется возможным следования, отмечал лимит времени проведения эксперимента в клинике локально-органических поражений мозга. Это свя- зано в первую очередь с быстрой истощаемостью внимания больных, снижением их умственнои работоспособности и т. п. Поэтому, при всем многообразии конкретных методических приемов исследования важно придерживаться определенной схемы эксперимента, к чему, собственно, и стремятся все раз- работчики. Следует помнить, что способ преодоления ошибок испытуемым, его отношение к неудачам также могут оказаться значимыми в топико-диагностическом отношений. Не исключая творческого, исследовательского подхода к по- иску критериев для постановки топического диагноза, предпо- лагающего как «квалификации) симптома» (по Л. С. Выготско- му), так и структурно-динамический характер проведения исследования и принятия диагностического решения, необхо- димо иметь возможность достаточно объективно оценивать ус- пешность выполнения больным тех или иных заданий, опи- раясь на нормативные данные. Такой подход, сохраняя все своеобразие нейропсихологического эксперимента и возможно- сти полноценного анализа результатов, позволяет вместе с тем выйти за узкие рамки индивидуального опыта и широко приме- нять нейропсихологические методы в научно-исследовательской работе для оценки эффективности лечебно-восстановительных и реабилитационных мероприятий и медико-педагогической прак- тики. Вопросы о надежности получаемых в нейропсихологиче- ском эксперименте данных проблематичны и, по-видимому, могут решаться, главным образом, путем сравнительного анализа ре- зультатов группы разнородных проб и обнаружением в них общих признаков, укладывающихся в единый синдром, как это подчер- кивали А. Р. Лурия (1969) и Е. Д. Хомская (1986). Наш многолетний опыт нейропсихологической диагностики позволяет утверждать, что основные требования, которым должен соответствовать набор нейропсихологических проб для решения топико-диагностических задач в неврологической, нейрохирурги- ческой и психиатрической клиниках, в дефектологии и медицин- ской педагогике, должны состоять в следующем. 1. Необходимы избирательная надежность и валидность ме- тодов исследования тех высших психических функций, нару- шения которых могут иметь место при локальных поражениях мозга. Иными словами, набор должен содержать минималыю необходимое количество проб, адекватных для исследования речи, гнозиса, праксиса, специальных видов памяти и т. д., характеристика нарушений которых позволяет оценить их то- пико-диагностическую значимость в динамике лечения. 2. Методики должны быть доступны для выполнения лю- бому взрослому, практически здоровому испытуемому1, для чего желательна их предварительная стандартизация на нор- мативной выборке, включая и относительно малообразованных людей. (Сложные пробы могут использовался индивидуально с учетом преморбидных особенностей и культурного уровня больных). 3. В набор следует включать задания, направленные на вы- явление нарушений высших психических функций различной степени тяжести, не только выраженных и умеренно выражен- ных расстройств, но и слабовыраженных, которые часто не уда- ется обнаружить при обычном клинико-психологическом иссле- дований. Для этого необходимы сенсибилизированные приемы диагностики тонких, слабоструктурированных нарушений речи, гнозиса, праксиса, памяти и т. д. 4. Результаты исследования, полученные с помощью ней- ропсихологических проб и заданий, должны быть пригодны для сравнительной характеристики нарушений высших психи- ческих функций и их динамики в процессе восстановительного лечения и реабилитации больных. Это может быть достигнуто относительно стандартной процедурой исследования и оцени- вания. 5. Оценка степени выраженности расстройств высших кор- ковых функций (квалификация) не должна препятствовать основному принципу нейропсихологического исследования — качественному, структурному анализу синдрома. 6. В дополнение к методикам собственно нейропсихологи- ческой диагностики могут использовался патопсихологиче- ские (нестандартизованные) и тестовые методики. Необходи- мость их применения должна обосновываться конкретными задачами исследования, например дифференциации общемоз- говой и локальной патологии или различными видами экс- пертизы. Вместе с тем эти дополнительные эксперименталь- но-психологические методики (в связи с их многообразием и сложностью) не должны включаться в качестве обязательных компонентов в стандартный набор. Нейропсихологическое исследование, как и любое другое медико-психологическое исследование, надо строить с учетом индивидуальных особенностей больного. В соответствии с эти- ми требованиями в основе предлагаемого стандартизованного набора нейропсихологических методик лежат субтесты, отобран- 1 Вопрос о создания специально™ набора нейропсихологических проб для детской нейропсихиатрической клиники, аналогичного взрослому, пока еще не решен. ные нами за 25 лет научно-практической работы в Институте им. В. М. Бехтерева как наиболее адекватные и валидные для решения топико-диагностических задач. Одни из них давно и хорошо известны (пробы Поппельрейтера, Хеда, Н. И. Озерец- кого, А. Р. Лурия и т. д.). Другие пробы применялись многие годы преимущественно ленинградскими нейропсихологами — В. К. Ор- финской, Н. Н. Трауготт, С. И. Кайдановой, И. М. Тонконогим, В. М. Смирновым и др. Часть методических приемов исследо- вания, предложенная первоначально известными зарубежными нейропсихологами [A. Benton (1960, 1994); В. Milner (1967)• D. Kimura (1961, 1966); D. Finlcy et al. (1978); K. Ley et al. (1979) и др.] модифицирована и апробирована в Институте им. В. М. Бехтерева. Наконец, ряд субтестов методики, как уже говорилось, впервые разработаны для целей топической диагностики при локальных мозговых поражениях авторами этой книги в содружестве со специалистами по теории ин- формации и распознавания образов. Предлагаемые методические подходы и принципы нейроп- сихологической диагностики, разумеется, не претендуют на всеобъемлемость. Также очевидно, что каждый нейропсихолог сам выбирает способы и методы обследования больных, «тех- нологию» принятия топико-диагностических решении. Выбор может быть обусловлен многими факторами: образованием, «школой», опытом работы с различными контингентами ис- пытуемых, направленностыо исследований ВПФ (научная ра- бота, клиническая практика, восстановительное обучение или комплексный характер деятельности и т. п.). Вместе с тем представляется важным подчеркнуть, что любые наборы (схе- мы, блоки, батареи методик и т. п.) для многомерной диаг- ностики, в том числе нейропсихологической, должны отвечать требованиям научной обоснованности экспериментального ме- тода и анализа получаемых данных (в совокупности с клини- ческими) на основе методологии естественных наук. Это ме- тодологическое требование, предъявляемое к нейропсихологи- ческим исследованиям, исходит из нашего понимания нейропсихологии как науки, находящейся на стыке гумапитар- ных и естественнонаучных знаний. Глава II МЕТОДИКИ НЕЙРОПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ДИАГНОСТИКИ
Дата добавления: 2015-06-04; Просмотров: 542; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |