Две модели оказания помощи

Помощь другому – одна из основных и всеобщих ценностей. Реализовать ее удается не каждому и не всегда, поэтому человек, оказывающий помощь другому, чувствует, что совершает благородный поступок. И окружающие разделяют его мнение.

Помогать другому – значит делать для него то, в чем он действительно нуждается. Порой приходится сталкиваться с такими формами помощи, которые и помощью-то не назовешь. Например, кто-то делает для другого человека то, в чем он совершенно не нуждается, или что-то делается по желанию другого, но вопреки принципу полезности. Таким образом, помощь другим людям – гораздо более сложное явление, чем это кажется на первый взгляд. Она требует подчас чего-то большего, чем просто добрые намерения. Чтобы лучше понимать ее во всей сложности, нужно различать два основных представления о помощи, связанных как бы с двумя моделями помогающего поведения.

В соответствии с первым представлением, широко распространенным на уровне обыденного сознания, оказывать помощь – значит давать другому человеку что-то, в чем он нуждается, и тогда, когда он этого заслужил. Это представление прежде всего распространяется на ситуации, связанные с материально-бытовыми трудностями, например с нищетой, болезнью, лишениями. В этих и подобных ситуациях первостепенное значение имеет добрая воля помогающего и средства, которыми он располагает. Человек, нуждающийся в помощи, испытывает потребность в понятных и однозначных услугах.

Оказание этих услуг тоже осуществляется в недвусмысленной и ясной форме, хотя подчас это оказывается довольно непросто. Иногда человеку, протягивающему руку помощи, даже приходится самому терпеть какие-то лишения. Правда, это вовсе не означает, что по-настоящему ценной является только такая помощь, которая сопряжена с жертвами и потерями со стороны помогающего. Конечно, бывают ситуации, когда для того, чтобы помочь другому, непременно нужно отказаться от чего-то значимого для себя, однако делать это общим правилом мне кажется неправомерным.

Результаты помощи – вот то, что по-настоящему ценно, а если человек, оказывающий ее, также что-то приобретает – это вовсе не умаляет значение его услуги.

Следующий вопрос, возникающий при обсуждении этой модели, связан с наличием "доброй воли" человека, приходящего на помощь. Поскольку благие намерения имеют большое значение в ситуации оказания помощи, мы нередко начинаем незаслуженно переоценивать сам факт того, что кто-то стремится оказать помощь другому, полагая, что, если кто-то руководствуется добрыми намерениями, желая помочь, значит, его действия априорно будут полезными. С точки зрения того, кому оказывается помощь, такая ситуация определяется подчас формулой: "Дареному коню в зубы не смотрят". Тот, кто оказывает услуги, частенько не ориентируется в том, нужна ли такая помощь другому. Кажется, что мобилизация доброй воли требует так много сил и энергии, что их не остается для того, чтобы задуматься, что же на самом деле нужно этому человеку.

Мне могут возразить: стоит ли вообще придавать этому значение, если готовность прийти на помощь другому вообще встречается не столь уж часто. Тем не менее, я думаю, об этом не стоит забывать. Кроме того, я уверен, что каждый человек располагает таким большим "запасом доброй воли", что даже сам не догадывается о его размерах. Проблемой на самом деле является неспособность реализовать этот запас или разумно пользоваться им в повседневной жизни. Мне кажется, что первая модель помощи, несмотря на свою ограниченность, используется слишком часто. Из этой модели следует, что человек, оказывающий помощь, в каком-то смысле лучше или располагает большими возможностями, чем тот, кому он помогает. Конечно, об этом не говорится вслух, но люди чувствуют это и порой отказываются принять чью-то помощь, чтобы не выглядеть в своих собственных глазах или в глазах других хуже тех, кто им помогает.

Есть немало ситуаций, связанных с принятием важных решений, с осуществлением выбора, с переживанием опасений и неприятностей, с поиском собственного пути в жизни, с личностным и профессиональным развитием, когда человек может получить от других очень ценную помощь.

В соответствии с первой моделью эта помощь может осуществляться прежде всего в форме готовых рецептов разрешения той или иной проблемы, добрых советов, попыток уменьшить остроту переживаемых неприятностей путем внушения или поддержки. Как правило, человек, пришедший на помощь, полагает, что его услуги нужны потому, что другой испытывает неприятные переживания или не может сам справиться со своими трудностями. На самом деле нельзя сказать, что именно в этом кроются причины необходимости оказания помощи. Когда люди пытаются решить важные личностные проблемы, трудности, связанные с этим, приобретают особое значение; переживания, которые у них возникают, глубоко индивидуальны и не могут быть точной копией переживаний других, поэтому наиболее ценными являются их собственные способы разрешения тех или иных проблем, способы, порожденные данной ситуацией и подкрепленные их личностными возможностями.

Неприятные ощущения также приобретают особую роль, потому что не они сами по себе, а причины, их вызвавшие, имеют первостепенное значение. Очень часто, желая избавиться от подобных ощущений, но не осознав причин их возникновения, мы упускаем из виду какие-то важные способы разрешения наших проблем.

Вторая модель оказания помощи основана на идее, что помогающий прежде всего должен максимально активизировать внутренние ресурсы того, кому он помогает, чтобы тот сам справился со своими проблемами.

Поэтому позиция помогающего может быть определена следующим образом: "Я верю, что ты вполне можешь справиться со своими жизненными проблемами. Верю, что никто тебе не сможет помочь лучше, чем ты сам. Каким бы ни было твое нынешнее состояние, как бы сильно ты ни страдал, ни мучился, ни переживал, как бы сильно ни поколебалась твоя вера в себя, ты можешь, если захочешь, стать сильнее и сам пойти дальше, быстрее, успешнее. Я не хочу и не могу пройти этот путь вместо тебя. Если ты согласишься, я могу составить на некоторое время тебе компанию, потому что я хочу помочь тебе, но только в том, чтобы ты сам лучше помогал себе. Когда-нибудь, возможно, мы поменяемся ролями".

Главным моментом такого представления о помощи другому является укрепление этого человека в его способностях самостоятельно разрешать свои проблемы. Помогающий не стремится ликвидировать трудности другого, не выдает ему готовые рецепты, как справиться с проблемами, а всячески старается своими действиями усилить его способности и веру в себя.

Как правило, это оказывается очень непросто, потому что требует большого терпения, усилий, уважения к неповторимым индивидуальным особенностям того, кому хочешь помочь. Конечно, есть много ситуаций, в которых данный способ мышления не применим; например, если кто-то упал в воду и тонет, мы не будем учить его плавать, а постараемся вытащить его на берег. Но я хочу сказать о другом: мне кажется, что мы слишком часто трактуем различные жизненные ситуации по аналогии со спасением утопающего. Даже сам этот оборот – "спасение утопающего" – используется нами чересчур часто для определения помощи людям, хотя на самом деле их проблемы могут быть не так уж остры и не чреваты столь грозными последствиями.

Значит ли это, что людям вообще не надо помогать? Нет, это значит только, что помощь должна заключаться в чем-то другом. А именно – в укреплении веры в себя, в свои силы и возможности, в развитии у человека способности правильно оценивать причины своих трудностей, в поощрении его к поиску лучших способов разрешения проблем. Такая помощь предполагает сопереживание другому в трудные моменты осознания даже самых тяжелых, болезненных переживаний. Такая поддержка без активного вмешательства, без стремления силой "успокоить", заставить воздержаться от слез оказывается чрезвычайно важной. Помогая другому, мы не мешаем ему "до конца переживать" то, что он чувствует.

Порой, обняв страдающего человека, взяв его за руку, помолчав с ним вместе в трудную минуту, мы помогаем ему больше, чем если начинаем урезонивать его: "Не переживай", втолковывать ему что-то, давать пусть даже самые лучшие советы. Очень часто, пытаясь успокоить другого, внушить ему, что не стоит переживать, что не надо расстраиваться, что стоит взять себя в руки и не распускаться, мы на самом деле боремся со своим внутренним напряжением и волнением, которые испытываем в этот момент. То есть мы скорее и в значительно большей степени помогаем себе, а не тому, кто страдает.

Человек обретает психическую стойкость не тогда, когда успешно вытесняет или устраняет свои переживания, а тогда, когда осознает, что способен вынести еще более тяжелые и сильные потрясения. То, что "я могу пережить это", укрепляет мою веру в себя, убеждает меня в том, что нужно развивать нечувствительность как способ самозащиты от грядущих неприятностей.

Одно из основных различий между предложенными концепциями помощи, а именно между представлением о помощи как о "способе борьбы со злом" и как о "поддержке в личностном росте и развитии", определяется сферой, на которую должны быть направлены усилия помогающего. В первом случае его усилия направлены вовне, на какие-то особенности ситуации, событий, действий других людей. Например, пытаясь помочь приятелю, которого бросила девушка, мы стремимся понять, почему она это сделала, какой она была, что произошло между ними, что можно сделать, чтобы она вернулась, как можно отвлечь приятеля от мыслей о ней и т.п. В соответствии со второй концепцией помощи помогающий ориентируется прежде всего на особенности личности того, кто в нем нуждается. Ему важно понять, как тот оценивает и воспринимает ситуацию, что думает о себе, как оценивает свои действия и то, что с ним произошло, как представляет свои перспективы, что делает для того, чтобы решить проблемы.

Таким образом, человек, желающий помочь другому, строит свои отношения с ним так, чтобы тот успешнее осознал самые тяжелые и неприятные переживания, лучше понял свои трудности и нашел эффективный способ их преодоления. Он не собирается изменять человека, просящего его о помощи, делать что-то вместо него, разве что в какой-то конкретной ситуации, когда это необходимо. Он просто так строит свои отношения с ним, чтобы это дало наибольший эффект.

Рассматривая здесь разные концепции помощи, я не хотел подчеркнуть преимущество одной из них. Мне кажется, что оба представления по-своему ценны, они дополняют и усиливают друг друга. Выбор одной или другой формы помощи зависит от ситуации, потребностей и возможностей людей. Но это возможно лишь тогда, когда мы осознаем существование альтернативы. Однако по-моему, в наших представлениях о людях, трудностях и способах оказания помощи неправомерно доминирует первая концепция – концепция "помощи в борьбе со злом". Другая концепция – "помощи в росте и личностном развитии" – не только редко реализуется, но и мало известна и недостаточно распространена. В значительной степени это объясняется трудностью воплощения в жизнь второй концепции, теми требованиями, которые она предъявляет людям, стремящимся оказать помощь.

Роль помогающего весьма нелегка, ведь ему надо не поддаваться отчаянию, верить в возможность успешного разрешения проблемы даже тогда, когда она кажется безнадежной. А мы так склонны впадать в уныние, чувствовать свое бессилие перед трудностями. Гораздо проще дать добрый совет, полагая, что он содержит наилучший способ разрешения проблемы. Легче посоветовать человеку, чтобы он не волновался, чем сопереживать ему в тяжелый момент, когда уходит вера в себя, когда жизнь кажется ужасной, когда прежние привычные способы мышления и поведения оказываются ни на что не годными, сопереживать ему до тех пор, пока он не увидит свой собственный выход из ситуации и не наберется сил.

Чрезмерное пристрастие к первой концепции помощи влияет и на характер восприятия и понимания людей, оказывающихся в трудном положении. Протягивая руку помощи, мы не видим конструктивных возможностей того, кому помогаем, не замечаем его "сильных сторон", благодаря которым он сам смог бы справиться со своими проблемами.

Итак, есть много причин для того, чтобы, не забывая о достоинствах первой модели помощи, лучше познакомиться со второй моделью и овладеть ею. С этой моделью помощи через личностное развитие связана идея, что даже в трудные, тяжелые и безнадежные моменты жизни можно многое сделать для реализации основных человеческих ценностей, для развития потенциала личности. Поэтому гораздо чаще, приходя на помощь другому, мы должны не ограничиваться облегчением его страданий и поиском выхода из затруднительного положения. Мы должны помогать ему в развитии, в становлении как более богатой и гармоничной личности, в реализации его собственных конструктивных возможностей. Понятно, что развитие личности и формирование ее качеств происходит не только в трудные и тяжелые моменты жизни. Однако именно в эти моменты происходят по-настоящему значимые события, сказывающиеся на всей дальнейшей судьбе человека. Поэтому тем важнее уповать на собственные силы, но при поддержке другого. Другой человек воспринимается в этой ситуации как тот, кто укрепляет и усиливает тебя, а не как покровитель и защитник.

Прежде чем перейти к описанию условий, способствующих оказанию помощи подобного рода, мне хотелось бы остановиться на некоторых ситуациях, с которых, как правило, начинается помогающее поведение. Необходимо только напомнить, что речь пойдет не обо всех возможных ситуациях оказания помощи. Главным образом нас будут интересовать ситуации межличностного общения и разные трудности, возникающие в отношениях между людьми и требующие помощи со стороны.

Дата добавления: 2015-06-04