Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Собрание сочинений по психопатологии в 2 тт. Т. 2 10 страница




 

' Мы вынуждены дать такой неясный по своей внутренней форме эквивалент, так как иначе пришлось бы использовать описание, а при частых повторах такая громоздкая структура мешает восприятию текста.

 

 

 

ные творения любого рода, действия и поступки, образ жизни, жестикуляция), которые по отдельности «понимаемы», но всегда остаются в определенной мере недостаточными. Все понимание единичных действительных процессов остается поэтому в большей или меньшей степени толкованием, интерпретацией, которое только в редких случаях может достичь относительно высокой степени завершенности. Эти соотношения видны наиболее ясно при сопоставлении отношении правил каузации и связей, понимаемых как очевидные, к действительности. Правила каузации являются именно закономерностями, которые устанавливаются индуктивно и завершаются созданием теории, которые предполагают наличие некой величины, лежащей в основе непосредственно наблюдаемой действительности. Каждый частный случай причисляется к ней. Генетически понимаемые связи являются идеально-типическими связями'. Они очевидны сами по себе (не выводятся индуктивно), не служат созданию теории, а являются тем масштабом, по которому измеряются единичные реальные процессы и распознаются как более или менее понятные. Понятные связи ошибочно принимают вид правил в том случае, когда устанавливается частотность проявления какой-либо понятной связи. Но ее очевидность благодаря этому ни в коей мере не увеличивается: индуктивно выводится не она сама, а ее частотность. Например, устанавливается частотность понятной связи между ценой хлеба и воровством. Частотность понятной связи между осенней погодой и самоубийством не подтверждается кривой самоубийств, которая достигает пика весной, однако понятная связь не является поэтому ошибочной. Один реальный случай может стать для нас поводом для осознания понятной связи, ее частотность ничем не дополняет ее уже однажды установленную очевидность. Ее установление служит совсем другим интересам. В принципе вполне можно представить себе ситуацию, когда, предположим, поэт убедительно изображает понятные, но никогда еще не существовавшие связи. Они нереальны, но им присуща общая очевидность в идеально-типическом смысле.

 

6. Границы понимания, неограниченность объяснения. Напрашивающаяся мысль, что все психологическое является областью понимания, а физическое областью каузального объяснения, оши-

 

? понятии идеального типа ср. Мах Weber. Die «Objektivitat» sozialwissenschaftlicher und sozialpolitischer Erkenntnis, Archiv f. Sozialw. Bd. 19, 1904.

 

 

 

бочна. Нет ни одного реального процесса психической или физической природы, который был бы недоступен причинноследственному объяснения); психические процессы также могут быть объяснены как причинно-следственные. Каузальное объяснение, например, уже начало успешно работать в психофизиологических исследованиях, посвященных возникновению чувственного восприятия, в открытиях, касающихся зависимости речевой функции от определенных мозговых центров и т. д. Последовательность психических состояний, каждое из которых, конечно же, должно быть понято феноменологически (статически), могла бы также в принципе получить каузальное объяснение. Не будет звучать абсурдно и мысль, что и последовательность «понятно» связанных между собой мыслительных актов когдалибо могла быть объяснена с точки зрения каузальных отношений без учета самой понятной связи. И здесь понятность данных психических явлений была бы столь же безразлична и случайна для каузального объяснения, как в другом случае и их непонятность. Таким образом, не было бы абсурдным как понимать, так и объяснять один и тот же реальный психический процесс. Обе установленные связи имеют лишь различные корни и различную сферу действенности. Они не могут оказать друг другу ни малейшей помощи. Объяснение не делает связь более понятной, а понимание не делает ее более объяснимой. Каждое из них, как понимание так и объяснение, означает по отношению к другому нечто новое'.

 

На самом же деле, впрочем, не известен ни один процесс, который в этом смысле мог бы быть как понят, так и объяснен. Поиск такого процесса — проблема, уходящая в бесконечность. Совсем иным является то, что почти во всех психологических исследованиях понимание и объяснение идут рука об руку. Эта комбинация методов является незаменимой для психологии, однако понимание и объяснение, подходя с различных сторон, тем не менее ни в коем случае не относятся к одной и той же реальной части комплексного психического процесса.

 

В то время, как при каузальном объяснении мы нигде не наталкиваемся на принципиальные границы, а напротив, можем продвигаться во всех направлениях до бесконечности, то при понимании мы везде наталкивается на границы. Наличие пси-

 

'Это убедительно разъясняет Мах Weber, l.

 

 

 

хических предрасположенностей, закономерности приобретения и потери диспозиций памяти, последовательность различных конституций психики по мере роста и возраст, а также все другое, что мы можем объединить в понятии подземной части, фундамента психического, все это является границей для нашего понимания. В мифические времена человек полагал, что, видя Бога-громовержца в молнии, он понимает, что такое гром. Были также и исследователи, которые считали, что все психическое может быть понято. Теперь же мы знаем, что нашему пониманию доступны лишь определенные стороны душевной жизни. С вопросом, каково же очертание этих границ, мы ознакомимся после того, как кратко обозначим все виды каузального объяснения в психологии, при освещении проблемы «Понимание и бессознательное».

 

7. Виды каузального объяснения в психологии. Каузальное исследование осуществляет индуктивный поиск правил связей. В примитивной форме устанавливаются голые правила, когда одно явление рассматривается как причина, а другое как следствие, например, душевное состояние как следствие ввода в организм алкоголя. В завершенной форме на основе господствующих теорий (как, например, теории атомов в химии) могут быть установлены каузальные уравнения. В психологии речь пока идет только о первой из названных ступеней. И так как здесь у нас нет какой-либо господствующей теории, то мы используем самые различные вещи как элементы каузального мышления, неважно, рассматриваем ли мы их в качестве причины или в качестве следствия. Эти элементы устанавливаются при определенных возможностях исследования и с определенной исследовательской целью. Виды каузального мышления в психологии меняются в зависимости от рода этих элементов. Чтобы послужить установлению элементов каузального объяснения в область каузального мышления втягивается весь понятийный аппарат феноменологии и психологии понимания. Феноменологические единицы, как например, галлюцинации, способ восприятия, объясняются на основе физических и физиологических процессов, понятные связи комплексной природы рассматриваются как единства, которые (например, маниакальный комплекс симптомов со всеми его содержаниями) оказываются следствием заболеваний мозга или непонятным следствием душевного потрясения, такого, например, как смерть близкого человека. Даже бесконечная

 

 

 

совокупность понятных связей в индивиде, которую мы называем личностью, в определенных случаях принимается за единицу (элемент), каузальный генезис которой исследуется, например, по закономерностям наследственности. При таком каузальном исследовании мы вынуждены предполагать наличие чего-либо внесознателъного и использовать такие понятия, как»несознательные диспозиции, предрасположенности, душевные конституции и внесознательные механизмы. На основе этих понятий в психологии не могут быть созданы единолично господствующие теории, они могут быть использованы лишь в определенных научных целях, если это окажется целесообразным.

 

8, Понимание и бессознательное. Сущностью самого каузального исследования обусловлено, что оно вторгается в лежащие вне сознания основы психического. А вся феноменология и вся психология понимания, как кажется на первый взгляд, остаются в пределах сознания. Это противопоставление действительно сохраняется. Вопрос о границах сознания никогда не являлся для феноменологии и психологии понимания окончательно ясным. Обе все более и более расширяют свои владения. Феноменология описывает прежде совершенно незамеченные способы жизни души, а психология понимания осмысляет до этого незамеченные психические связи, как в случае, когда определенные моральные воззрения она осмысляет как реактивные образования на сознание своей слабости, бессилия и убогости. Так каждый психолог испытывает на себе, что его собственная душевная жизнь проясняется все больше и больше, что ранее незамеченное становится осознанным, но что он никогда точно не знает, достиг ли он последней черты.

 

Было бы ошибкой смешивать воедино это бессознательное, которое феноменология и психология понимания переводят из области незамеченного в область осознанного, с истинно бессознательным, принципиально внесознательным, никогда не замечаемым. Бессознательное как незамеченное можно испытать в действительности. Бессознательное как внесознательное в действительности испытать нельзя. Мы поступаем правильно, обычно называя бессознательное в первом смысле незамеченным, а бессознательное во втором смысле — внесознательным1.

 

' Ср.: Hellpach, Unbewusstes oder Wechselwirkung, inder Zeitschr. f. Psychologie.

 

 

 

С давних пор задачей психологии являлось перевести незамеченное в сознание. Очевидность понятого поддерживалась тем, что при благоприятных обстоятельствах каждый тоже мог зафиксировать это как действительно пережитое. Но есть целый ряд фактов, которые мы не можем понять на основе фиксируемых задним числом действительно пережитых процессов, но которые, как мы считаем, мы все же понимаем. Так, например, Шарко и Мёбиус обращали внимание на совпадение усиления двигательных нарушений и расстройств чувственного восприятия с грубыми физиологическо-анатомическими представлениями больного и таким образом понимали их. Доказать, что источником нарушений действительно было такое представление, не представлялось возможным — за исключением случая суггестии, поэтому нарушение понималось так, как если бы оно было обусловлено осознанным процессом. Идет ли в этих случаях речь на самом деле о таком генезисе, даже если при этом не выявляются незамеченные, но реально существующие психические процессы, или же только о точной характеристике определенных симптомов при помощи искусственного построения, остается неясным. Фрейд, описавший большое количество таких «как будто бы понятных» феноменов, сравнивает свою деятельность с работой археолога, который, имея ряд осколков из прошлых древних времен, пытается судить о духовной деятельности человека. Большая разница заключается лишь в том, что археолог интерпретирует то, что было когда-то на самом деле, в то время, как при понимании «как будто» реальное существование понятого остается полностью под вопросом.

 

Психология понимания имеет возможность значительно расширить свою область благодаря тому, что она переводит незамеченное в область сознания. Может ли она, напротив, при помощи понимания «как будто» проникнуть также во внесознательное, всегда останется под сомнением. Может ли искусственное построение понимания «как будто» быть пригодной для характеристики определенных феноменов, это вопрос, на который нельзя ответить в общем, так как это можно решить только в каждом случае.

 

9. Задачи психологии понимания. Попытки сформулировать привычные в будничной жизни понятные связи, которые при обычном языковом употреблении знакомы каждому, приводят к

 

 

 

тривиальностям. Задачи психологии понимания заключаются в распространении понимания за рамки этого известного в область незамеченного, далее, распространение его на совсем необычные связи (как, например, извращенные сексуальные наклонности в совокупности их связей с другими наклонностями) и, наконец, выделение понятных связей среди тех состояний психоза, которые на первый взгляд кажутся лишь беспорядочными. Решению этой последней проблемы и должен послужить материал данного исследования.

 

10. Понимание и оценка. Собственно фактом является то, что все генетически понятные связи мы оцениваем как позитивные или негативные сами по себе, в то время как все непонятное, если вообще мы оцениваем только как вспомогательные средства для чего-то другого. Так мы оцениваем возникновение моральных требований на основе эмоциональных предубеждений само по себе как отрицательное, память же мы оцениваем только как инструмент. Однако в такой науке, как психология, мы должны строжайшим образом воздерживаться от любых оценок такого рода. Мы должны лишь выявить как таковые и осознать понятные связи. Но иногда естественным образом создается видимость, что мы, якобы, оцениваем, когда в конкретных случаях выявляем какую-либо понятную связь. Эта видимость возникает потому, что понятная связь сама по себе всеми людьми сразу же оценивается как отрицательная или положительная. И этой видимости нам никоим образом не избежать. Впрочем, правильные оценки основываются на правильном понимании, а так как правильное понимание бывает редко и очень затруднительно — только при особенных задатках (данных и сознательном развитии познавательных способностей собственно, может быть определенная гарантия точности попадания) адекватности, то любая оценка других людей чаще всего бывает ошибочной и зависит от случая и источников, не доступных познанию. Так как каждый человек хочет, чтобы его оценили с лучшей стороны, часто он чувствует себя правильно понятым, если результатом является благоприятная оценка. Поэтому в обычном, бытовом, употреблении слово «понимать» часто используется как идентичное по значению вместо «благоприятно оценивать», и фактом становится, что отрицательно оцениваемые люди, особенно в тех случаях, когда отрицательная оценка не скрывается, считают,

 

 

 

что их понять особенно трудно и что они постоянно остаются непонятыми.

 

11. Результаты, достигнутые психологией, основывающейся на понимании. Каждый анализ отдельной личности, поступка, действия может внести свой вклад в психологию понимания. Все то, что пока делалось не в виде таких отдельных анализов, а с точки зрения установления общих понятных связей, никогда не осуществлялось планомерным и систематическим образом, а носило форму эссе, рефлексий и афоризмов. Но в них то, что является приобретением для психологии понимания, почти всегда пронизано оценкой или «жизненной мудростью». Но незаменимая ценность этих результатов поэтому все же сохраняется: понятные связи вновь открыты и убедительно представлены только благодаря интуиции редких людей. От них к нам пришла непосредственно или через посредство секундарных (вторичных) дополнительных источников большая часть понятной нашему сознательному знанию душевной жизни человека. После предшественников древнего мира (Характеры Теофраста) особенно выдающимися были французы Монтень, Ля Брюйер, Ларошфуко, Вовэнарг, Шамфор.

 

Совершенно единственным в своем роде и самым великим из всех психологов, применяющих понимание, является Ницше (особенно его труды Человеческое, слишком человеческое; Рассвет; Радостная наука; К генеалогии морали).

 

В рамках психиатрии психология понимания работала во все времена. С одной стороны, в ранних учениях о «психических причинах» душевных заболеваний она была слишком расширена, с другой стороны, (особенно в новое время при снижении уровня психологического образования) она разрослась, стала примитивной, так что в конце концов появилось желание полностью от нее отказаться. На определенной высоте она всегда держалась во Франции. В наши дни ее самым лучшим ученым является Жанэ. В Германии психология понимания пережила новый подъем в рамках психиатрии благодаря учению о реактивных психозах (Боннхеффер, Вильманнс, Бирнбаум и др.), которые особенно активно изучались в экстраординарных условиях предварительного и тюремного заключения. Она также постепенно развивалась в учении о психопатических личностях (истерический характер и т.д.). Но в целом она осталась скудной.

 

 

 

Одновременно с этими усилиями в области психиатрии развивается как определенная реакция на ранее крайне соматическое направление исследований психологическое учение Фрейда. Благодаря большому количеству сотрудников и публикаций эта школа имела беспрецедентный успех. Не только из-за этого успеха, а прежде всего из-за необычайно интересного содержания этих учений, ни один из психопатологов не может воздержаться от того, чтобы высказать свое к ним отношение. К сожалению, в настоящее время большинство из них либо является «фрейдианцами» либо относится к нему с пренебрежением. Вместо критического детального осмысления и приятия того, что выглядит убедительно, одни из них безоговорочно принимают эти учения, другие же отвергают все в целом. Среди выдающихся исследователей, которые примкнули к учению Фрейда в его существенных моментах, Блейлер является одним из немногих, которые заняли по отношению к нему критическую позицию1.

 

Мы так же пытаемся продолжить позитивную работу над тем, что мы принимаем, и занять критическую позицию, которую мы здесь кратко сформулируем, основываясь на сделанных ранее методологических замечаниях: а) У Фрейда речь на самом деле идет о психологии понимания, а не о каузальном объяснении, как считаем сам Фрейд. Каузальные объяснения принимают участие в игре, когда физические основания всей понятийной связи в целом рассматриваются как причина, например, паралича руки, помрачения сознания и т. д.

 

б) Фрейд убедительным образом учит видеть многие отдельные понятные связи. Мы понимаем, как комплексы, вытесненные в область незамеченного, проявляются в символах. Мы понимаем реактивные реакции на вытесненные порывы, различие между первичным, настоящим, и вторичным, как лишь символов или очищенных образов протекающих психических процессов. Здесь

 

'Bleuler's Schizophrenie (Wien 1911), труд, к которому мы обратимся еще более подробно, является книгой по психиатрии о психозах в узком смысле понятия, которую психология понимания снова научилась применять при анализе этих психозов. В ней очень много замечательных наблюдений. Она богата превосходными подробностями, однако в целом содержит много недостатков из-за отсутствия методологической ясности, из-за слишком многочисленных повторов, а также ошибочных или, по крайней мере, очень дискуссионных, слишком догматично представленных общепсихологических и философских взглядов.

 

 

 

Фрейд частично более детально излагает учения Ницше. · Он проникает глубоко внутрь незамеченной душевной жиз1ш, которую он переводит в сознание. ·?

 

в) На смешении понятных связей и каузальных,· зависимостей зиждется неправомерность принципа Фрейда, что все ь душевной жизни, что любой процесс может быть понят (разумно детерминирован). Только принцип безграничной каузальности, а не принцип безграничной понимаемости, имеет право на существование. С этой ошибкой связана и другая. Фрейд строит на основе понятных связей теории о причинах, влияющих на течение всего психического процесса в целом, в то время как понимание по своей сути никогда не может вести к построению теорий (основывающееся на толковании какого-либо отдельного психического процесса,— а только такие отдельные толкования и" могут существовать — не являются, конечно же, теорией).

 

г) Во многих случаях у Фрейда речь идет не о понимании и переводе в сознание незамеченных связей, а о понимании «как будто» лежащих вне сознания связей. Если учитывать то, что психиатр, сталкиваясь с острыми формами психоза, не может констатировать ничего, кроме сбивчивости, дезориентации, функциональных отклонений или бредовых идей при ориентации, то прогрессом должно представляться то, что в этом хаосе при помощи «как будто» связей удается хотя бы предварительно что-то охарактеризовать и систематизировать (например, содержания бреда при Dementia praecox). Раньше, таким шагом вперед было то, что способ распределения нарушений восприятия и двигательных отклонений при истерии стал определяться на основе понятной связи с грубыми анатомическими представлениями больного. Впрочем, особенно в результате исследований Жанэ стало ясно, что при истерии на самом деле происходит расщепление психических связей. В самых тяжелых случаях приходится иметь дело с двумя душами одного и того же индивида, которые не имеют друг о друге никакого представления. При таких действительных раздвоениях понимание «как будто» имеет реальное значение. Невозможно доказательно ответить на вопрос, насколько часто встречаются такие «расколы» (случаи, описанные Жанэ, очень редки), и существует ли на самом деле «раскол» при Dementia praecox (как учат Юнг и Блейлер). И правильно поступит тот, кто не вынесет в этом отношении окончательного

 

 

 

приговора. Исследователи школы Фрейда в любом случае очень неосторожны, поспешно предполагая наличие «раскола», а «как будто бы» понятые связи, которые, например, как полагал Юнг, он открыл при Dementia ргаесох, большей частью мало убедительны.

 

д) Одна из ошибок учения Фрейда состоит в возрастающем упрощении его понимания, которое связано с превращением понятных связей в теорию. Теории стремятся к простоте, понимание находит бесконечное многообразие. Фрейд полагает, что все психическое можно понятно приписать сексуальности в широком смысле понятия как к единственной первичной силе. Из-за этого упрощения особенно труды некоторых его учеников невыносимо скучны. Уже заранее известно, что написано в каждой работе. Здесь у психологического понимания уже нет успехов.

 

Наши методологические замечания написаны не с целью что-либо доказать, а с целью определить нашу позицию и терминологию, которая нам нужна будет в дальнейшем. В этой работе мы поставили перед собой особую задачу — выявить понятные связи между жизнью и определенными формами острых психозов, специфику которых в ряду других психозов мы хотим установить. Чтобы облегчить себе эту задачу, мы должны выполнить второе предварительное условие — уточнить понятия, используемые в учении о реактивных психозах.

 

Учение о реактивных психозах

 

Мебиус отграничивает экзогенные психозы, для которых решающими являются внешние причины (например, сифилис, чрезмерное употребление алкоголя и т. д.), от эндогенных психозов, которые возникают преимущественно из-за внутренней предрасположенности. Среди эндогенных психозов мы различаем вслед за Хельпахом реактивное и продуктивное отклонение от нормы. При первом неизменная, имеющая отклонения от нормы душевная конституция реагирует отклоняющимся от нормы способом на

 

'Hellpach, Grundlinien einer Psychologie der Hysterie. 1904, S. 71 ff.

 

 

 

внешние раздражители, чтобы затем вернуться в прежнее состояние, при втором процесс протекает без внешних причин, все более и более изменяя душевную конституцию.

 

Понятия экзогенный, эндогенный, реакция, процесс служили раньше для выделения так называемых единиц болезненных состояний. В наше время все больше и больше распространяется взгляд, что выделение «единиц» болезненных состояний может удасться исключительно путем анатомического исследования мозга или благодаря другим соматическим методам исследования и что, напротив, попытки строгого выделения и определения единиц болезненных состояний на основе клиники заболевания остаются · раз и навсегда бесперспективными. Установленные понятия не теряют из-за этого своей ценности, они лишь перемещаются из области психиатрии в область общей психопатологии. Так, такое изменение претерпевает, как нам кажется, понятие реакции, которое из понятия, относящегося к группе дегенеративных заболеваний, превращается в общее психопатологическое понятие, применяемое по отношению к отклоняющимся от нормы душевным состояниям, которые появляются при всех или, по крайней мере, при очень многих, хотя и очень различных психозах. В этом смысле понятие реакции должно претерпеть как сужение, так и расширение значения.

 

Сужение понятия представляется нам необходимым в следующем направлении. Если человек из-за менструации, физического утомления, голода, тюремного заключения, тоски по дому или смерти близкого человека впадает в отклоняющееся от нормы, но полностью излечимое душевное состояние, то во всех этих случаях мы говорим о реактивных психозах. Учитывая проводимое нами различие между каузальными и понятными связями, мы устанавливаем глубокое различие и между менструацией, утомлением и голодом, с одной стороны, и ностальгией, смертью близких, с другой, в то время как тюремное заключение имеет нечто от обеих сторон, но от последней все же больше. В первом ряду случаев на душевную диспозицию воздействуют вещи, которые являются внесознательными, физическими. Они изменяют душевную диспозицию неизвестным способом, и в результате возникают отклоняющиеся от нормы психические феномены субъективной и объективной природы. Между причиной и следствием здесь существует только каузальная связь. Во

 

 

 

втором раду случаев (тоска по дому, смерть близких) внесознательная основа душевного потрясения является причиной изменения душевной диспозиции (в самых различных направлениях: возросшая раздражительность, изменение сознания, диспозиция к определенным группам чувств и т. д.). Это каузальная связь, при которой, однако, оба члена только предполагаются и являются гипотетическими. Но здесь есть дополнительно и понятная связь: из ситуации мы понимаем душевное состояние, а преимущественно на основании перенесенного душевного потрясения мы в значительной степени понимаем форму или содержание психоза или и то и другое вместе. Как мы понимаем, мы скоро увидим. Сначала же ограничим понятие реактивного психоза {терминология, конечно же, как всегда произвольна) только отклоняющимися от нормы психическими изменениями, которые появляются как реакция на какое-либо переживание. Значение, которое эти события имеют для души, их значимость с точки зрения переживания, душевное потрясение, которое с ними понятным образом связано, а не физические воздействия дают основание называть наступающее вслед за ними отклоняющееся от нормы состояние реактивным психозом. При тюремном заключении, например, причиной психической реакции являются сознание значения этой ситуации, возможных последствий, а также общая атмосфера, одиночеств, темнота, голые стены, наконец, в первую очередь, напряжение из-за неизвестности, что будет дальше. Кроме того, на возникающую душевную диспозицию воздействуют чисто физически скудное питание из-за отсутствия аппетита и плохой еды, изнуренность вследствие бессонницы и т. д. Обе группы причин, возможно, объединяются, чтобы создать общую картину тюремного психоза.

 

Расширение понятия реактивного психоза неизбежно в следующем направлении: под это понятие подпадают все отклоняющиеся от нормы душевные состояния, наступающие вслед за каким-либо событием, находящиеся в непосредственной связи с ним, являющиеся обратимыми и проявляющиеся таким образом, что содержание нового состояния находится в понятной связи с пережитым событием. Наступает ли такой реактивный психоз у больных психопатией, шизофренией или у больного с заболеваниями внутренних органов, не имеет значения. Виды же реактивных психозов, разумеется, будут очень различными.

 

 

 

После того, как мы в общих чертах отграничили понятие реактивного психоза, нам необходимо продумать, каким образом в этом понятии объединяются каузальные и понятные связи, чтобы в дальнейшем снова иметь возможность без ущерба говорить кратко.

 

То, что какой-либо психический процесс, какая-либо понятная связь реализуются, всегда означает бесперебойное функционирование представляющихся всегда очень сложными, но всегда совсем неизвестных внесознательных механизмов. Мы научились понимать, что каузальность бесконечна и что по сравнению с каузальными связями понятные связи в определенных местах естественного процесса имеют плюсы, что не должно, однако, как-либо препятствовать каузальному мышлению. Мы констатируем далее, что при каузально-психологическом мышлении в качестве элементов каузальной цепи наряду с другими могут выступать относимые к ним внесознательные основания душевных состояний и понятных пережитых связей.

 

В большом количестве случаев реактивного поведения мы, однако, совсем не думаем о каузальных связях между внесознательными основаниями. Мы остаемся полностью на уровне «переживания» (дословно: представить себя на месте, в положении другого, т. е. в гипотетической ситуации — прим. пер.) понятных связей, например, между неудачей и адекватным плохим настроением. Ведь мы никогда ничего непосредственно о названных внесознательных каузальных связях (или механизмах) не знаем и не имеем повода думать о них в этих случаях, когда совокупная индивидуальная душевная диспозиция при реактивном поведении остается приблизительно той же самой, не имеем повода думать о них, если мы, конечно, как раз не собираемся поразмышлять о требующих постулирования внесознательных (например, физических) основах различий человеческих типов. Иначе дело обстоит во всех тех случаях реактивного поведения, когда вслед за душевным потрясением наступает изменение сознания, истерический Delirium, галлюцинаторно-параноидальное состояние и т. д. В этих случаях внесознательная основа душевного потрясения вызвала временное полное изменение психической диспозиции и внесознательных психических механизмов, которые и являются отклоняющимися от нормы основами понятных психотических




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2015-06-04; Просмотров: 269; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.014 сек.