КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Собрание сочинений по психопатологии в 2 тт. Т. 2 13 страница
Я от этого очень устал, но спать не мог. Наконец все ожило перед моими глазами, в голове появились самые разные мысли, внезапно я или моя комната переполнились родственниками с моей стороны, вплоть до самого дальнего родственника моего отца. А именно, моего пра пра пра пра пра пра прадедушки, который мне. кажется, рассказал, что он родился 15 апреля 1475 юда, a ia же бабушка 15 марта 1473 года, и что со мной не может случиться нише«плохого, это сказали все мои родственники до моих отца и матери вместе с моей старшей сесгрой которая тоже уже умерла. Наконец между одиннадцатью и двенадцатью уже ночи я снова пробудился и все время думал о том как я обманываюсь, что мне это псе видится, но я уже не мог совладать с собой, и мои отец и магь, которых я совсем не знал. говорили мне они умерли ведь так рано что я не мог их себе представить он сказал что его ранили в 1866 и 1870—71 во время военного похода, мой дедушка рассказал мне о 1848 годе, а брат моего отца рассказал мне о тех кто был ранен или погиб в военных походах, и что они будут меня защищать, и это будет длиться до часа. Они все подошли к моей кровати и спросили что бы я хотел и почему я не даю им спокойно лежать в могилах. Я ответил, что я не звал их, они могут спать спокойно, чего они мне тоже пожелали, но они опять появились у моей постели и говорили как их всех зовут, в каком родстве они находятся ко мне до самого древнего рода с тысячачетыреста семидисятпятого года.
Затем к утру я заснул и очень крепко. В понедельник утром, я был очень утомлен, хотел пойти на работу, но не смог. Моя хозяйка вдова К... сказала, чтобы я оставался дома, чтобы я встал, попил
'При этом они, стоя, имели половое сношение. Кондуктор крикнул: «Ну что. ты тоже так хочешь?» Больной ответил громко. Он все это видел открытыми глатами. Более точные данные очень ненадежны: он, собственно, не видел, где и на чем они стояли, он слышал только, что они говорят. Когда он отворачивался, то ничего не видел, «когда я снова смотрел в сторону, то я их снова видел». Видел ли он что-нибудь, когда глаза бьши закрыты, он не знает.
кофе, что она заварит мне чаи я попил его и что я должен опять лечь спать. Затем она послала за господином доктором К... на М...штрассе в Маннгейме.
Когда я затем пришел в свою комнату, я услышал, как жалуется и причитает моя жена, как ее брат ругается с ней, потому что он не смог справиться со мной, он очень разозлился, потому я был сильнее чем он. Моя жена жила у своего брата, он хотел прогнать ее, она должна идти ко мне, раз она вышла за меня замуж, она должна жить со мной. Я слышал потом, как он ее бьет, тогда я ее в мыслях защитил так, что он ничего не мог ей сделать, затем я услышал как моя теща говорит видишь Мориц сильнее тебя он справится с тобой, чтобы ты не мог обижать Марту с детьми. Наконец я немного передохнул, встал и тогда увидел на противоположенной стороне, что все мои родственники на крыше, и все кричали мне чтобы я им помог спуститься. И тогда, хотя мне это все виделось, я посмотрел как это сделать и помог им спуститься. Но они опять оказались на крыше, и увидел что это прекрасная равнина, и что все эти видения окружены чудесным светом, и вдруг я услышал стенания, моя жена провалилась сквозь дыру в крыше, моя теща тоже упала с крыши, и каждая из них сломала по руке и по ноге, моя жена, кажется, сломала еще поясницу. Ее привезли в общую больницу, где она просила у меня прощения за то что она мне сделала, иначе она не может умереть, и чтобы я оставил детей у себя. Я ей все тогда простил, и пообещал, что тут же сразу заберу детей, и что вместе с ними опять навещу ее, от чего она отказалась, тогда я услышал, что ее мать все слышала, и она сказала мне, что это все неправда, что она мне сказала, а она сидит здоровая и веселая дома, и что ее сын ушел в далекие края, но что она была бы рада, если бы я опять был с ними. Но ей этого, якобы, нельзя, у нее засел трамвайный, и они скоро поженятся. Тут присоединился мой шурин, его мать рассказала ему все что случилось, что произошло между мной и моей женой, и что мать рассказала мне правду что жена меня обманула.
Около шести часов в понедельник вечером пришел ко мне на С...штрассе господин доктор К... с М...штрассе в Маннгейме. Он сказала мне что я в первую очередь не должен ходить на работу. Было бы лучше, если бы я несколько дней отдохнул, он спросил меня, не было ли у меня когда-нибудь проблем? нервами, я сказал, в прошлом году. Тогда я рассказал ему о 23 июля по б сентября. Тогда я был десять недель в Гейдельберге. Тогда он сказал, что еще нет ничего плохого, только я не должен ходить на работу, иначе может быть хуже. Он сказал, чтобы я пришел к нему завтра утром на прием, он даст мне справку для больницы, мне не надо из-за этого в Гейдельберг. Но я сказал, что я лучше сразу поеду в Гейдельберг, потому что в прошлом году я тоже был два дня в больнице здесь, но покоя мне не было и я беспокоился все больше и больше, а когда я приехал в Гейдельберг, с этого момента, я
успокоился, и не видал, и не слыхал ничего, на это господин доктор К... сказал, что если я думаю, что в Гейдельберге мне будет успокоительнее, то он б мне посоветовал, чтобы я обратился туда, тогда они восстановили бы меня, за восемь-четырнадцать дней. Он сказал, чтобы я пришел во вторник утром на прием, и тогда он выполни! мое пожелание.
Мои. глаза были настроены на другое, я все видел вдвойне, в моих глазах искрилось, и было так как будто передо мной сверкает
молния.
Весь день затем ко мне приходили видения, я слышал что соседи жалуются из-за тех картин которые они видели у меня, я не хочу работать, я предпочитаю зарабатывать деньги таким легким способом. Я ответил что живу здесь с женой с 15 августа 1904 года, и каждый день работал. Мне было стыдно, и я занавесил окна скатертью чтобы люди больше ничего не могли видеть. После этого я успокоился, и лег в постель, но не мог спать, потом встал, сел в беседку, и моя хозяйка велела принести мне молока, которая я выпил. После девяти я лег спать, и увидел, что в окне стоят знакомый белый мужчина с киркой и палатой и затем услышал что мои родственники говорят ага теперь он им попался теперь он пропал но я этого не испугался, потому что это лицо было мне знакомо, и я пошел туда и спросил его что ему нужно, он ответил если я не отдам ему мою жену, в распоряжение, чтобы он мог жениться на ней я должен умереть. После этого я стоял у окна и видел что это видение двигается вверх и вниз, я взял занавеску, в руку и увидел что этот человек в окне исчез. Когда я отошел от окна, он появился опять. Тогда я убрал занавеску и закрыл окно скатертью.
Внезапно затем появились примерно двенадцать приличных господ, они не говорили обо мне потому что я их не понимал. В конце концов я их выгнал, вслед за ними пришли одетые во все черное господа. Среди них был один маленький мальчик, которого я не знал, который выдал меня что я их выгнал. Они уже убили двоих, наконец нашли меня но не смогли убить.
Наконец пришли господа врачи из Гейдельберга наряду с профессором господа Кронфельд Ранке Вильманнс Шультхайс, и два санитара и тогда господин профессор показал мне мою фотографию которую я сразу узнал. Вдруг они прикрепили мне к голове две пластины одну побольше и другую поменьше, от которых я попытался освободиться, но у меня не получилось. И еще у них были щетки побольше и поменьше чтобы сделать меня полностью черным. Я натянул одеяло на голову но оно в конце концов прохудилось, и я увидел, что я теперь был совсем черный, и тогда господа легли спать, рядом со мной вокруг стола как будто они гамаки. Когда я увидел, что они спят, я встал и пошел в другую комнату к моим товарищам, они один из них опять уложил меня в мою постель, но к счастью господа уже исчезли.
И я стал думать, как им удалось выйти, ведь все окна были закрыты. И опять на меня навалились мои мысли и я твердо решил выбросить эти мысли из головы, и теперь спокойно поспать. Но когда я заснул я опять что-то услышал, огляделся, увидел мою жену,
кондуктора трамвая вместе с его женой и Мартином Бауэром. Жена кондуктора стояла рядом со мной у кровати и умоляла меня, но я поставил ее на место и сказа.! что она должна остаться со своим мужем. Они все тоже были черными но смогли сразу отчиститься, и сказала что они могли бы меня спасти, если я отдал бы им мою жену. Затем они разрезали меня на куски по длине я это чувствовал но смирился со своей судьбой.
Кондуктор снял пластинки Которые врачи прикрепили к моей голове и прикрепил их к голове Мартина Бауэра, он должен был теперь носить мое имя, но они не очень хорошо поняли как меня зовут и он выдал себя за Валентина Клинта а не Клинка и они считали что я мертв.
После двенадцати часов в понедельник около полуночи, я услышал что что-то шумит и встал посмотреть что там происходит. И увидел, выглядит как воздушный корабль, только спереди как лошадь, и рулевого, который управлял кораблем, он остановился на улице перед моей квартирой, бросил якорь и закрепился, но все еще был в воздухе, оттуда выпрыгнуло огромное количество мужчин, которые были замаскированы, и искали меня, которые хотели взять меня с собой. Они сначала искали ни противоположной стороне тогда одна женщина сказала здесь никого нет. кого вы ищете они ничего не ответили, тогда женщина сказала идите туда прямо напротив там вы его и найдете, тот??1·^ вы ищете как раз там и стоит, и смеется над вами. Я и на самом деле в своем этом видении стоял? окна, и смотрел за происходящим и очень радовался, потому что это было очень красиво. Наконец они пришли ко мне. нашли меня, но они не могли войти, потом) ччо окна были закрыты, а также двери. Я очень радовался когда видел как они усердно трудились но ничего не могли со мной поделать. Один из них сунул записку в мое окно, но я был хитрее, потому что mhs: не было любопытно что там написано. И вдруг я услышал, чю мужчины прокляли меня, обрекли меня на самое страшное проклятие. Затем я услышал, как жена и дети, а также другие родственники жалуются, что они тоже прокляты этими людьми и не поверили, что я мог с ними так поступить. Если бы они это знали, то поступили бы по-другому. Но я сказал, что случилось, то случилось, и я знаю только обязанность право и справедливость это три моих свойства. И никакой лжи как вы мне это показываете весь год.
Наконец все исчезло от меня, я видел что это все не могло быть на самом деле, что я видел, и открыл одно из трех окон и впустил немного свежего воздуха. Затем я опять пошел спать, и когда я засыпал, увидел красивый сон. Но вдруг три или четыре мужчина схватили меня и увели. Я хотел закричать, но мне запретили, и если я пророню хоть звук, я расстанусь с жизнью. Меня привели в ужасный большой черный зал, там сортировали людей, я уже конечно
'Когда его резали, он «чувствовал такие вздрагивания». Он не чувствовал боли, не видел крови. Но он слышал, как сказали: «Я разрежу его на куски». Бауэра же он видел действительно, тот стоял коленями на больном, когда он лежал в постели.
не был спокоен, и начал говорить. Тогда они опустили меня глубоко в шахту, там людей освобождали от тела, а дух ловили и оставляли себя. Наконец я был спасен, меня пропустили когда у меня должны были отнять тело, у мужчины который это делал была маленькая лопатка и он колол ею людей в грудь и живот, прокручивал там, доставал все из грудной клетки и выбрасывал, а другой ловил дух. Проходит недолго, и дух начинает говорить. Вдруг пришел приказ Мориса Клинка нельзя лишать тела, это особенный мужчина его еще нужно сначала обучить. И тогда ответил Что уже позно, я услышал это и крикнул еще не позно, я еще живой. Тогда пришли господа врачи вместе с профессором из клиники в Гейдельберге, и посмотрели, правильно ли я тот мужчина, потому что там многие хотели освободиться. Я был настоящим Клинком, этого не отрицала моя фотография. Меня опять вытащили наверх потому что это значило, что меня надо пощадить и я должен сначала выдержать экзамен. Меня тогда отправили к высокопоставленным лицам, и всех моих родственников пощадили и не лишили тела, а их тут же отвезли на их квартиру. Но им было очень интересно, что же получится из меня и что со мной будет. Они были рады что спаслись, а я покорился своей судьбе, и сказал обо мне можете не беспокоиться. Мне тогда показали договора, прочли вслух, но я просил, что я не могу их подписать потому я еще очень неопытный. Господа назначили тогда экзамен, на вторник утро полдевятого часов. И тут меня из моего сна разбудили, и я лежал тогда к счастью в своей квартире в кровати. Я собственно думал о том, как же случилось такое дело. И сказал себе спасибо Господи, что этого не было в действительности, что мне это все привиделось и что этого не бывает.
Я чувствовал слабость и очень хотел попасть в больницу но еще больше в психиатрическую клинику в Гейдельберге, потому что я помнил как мне там было в прошлом году. Я еще слышал ночью в понедельник, как разные люди угрожали мне, потому что они были с моей женой в интимной связи, что и я утверждаю, потому я тоже хотел подать на развод. Они все подошли к дому, но в мою комнату никто не вошел.
Наконец настал вторник утро. Я стал думать как мне лучше быть, пойти ли на работу или к господину доктору К... на прием. Так как я был очень вялый, фрау К... дала мне чаю который выпил, и хотел пойти погулять. Но я чувствовал, что я очень слабый и лег опять в постель. Внезапно мне объявили что будет экзамен, и я лег на спину, и тогда я увидел всех знакомых врачей вместе с дирекцией психиатрической клиники. Мне показывали фотографии, которые я все знал, сквозь стекла. Но я смог ответить на все вопросы, которые мне задавали. Все другие медлили, и у них были фальшивые имена они называли себя Клинт а я был настоящий Клинк потому что я был на первой фотографии настоящий и во второй фотографии я был разрезан, и я сразу сказал, что они только хотят обмануть господ, это ведь не они. Я был настоящий, и получил высшую награду, то есть лису. И получил титул Брильянтового
Короля Солнца. И получил титул Главной директоры. Это было записано, я должен был явиться пятого июня в психиатрическую клинику к совещанию. Мне должны были дать двадцать марок, на билет на дорогу. Но записали и имя Клинт, когда вокруг проводили и фальшивых и они видели этот титул с платьями, и они радовались, но когда они попали на другую сторону, и увидели свои неправильные имена, и задрожали они в страхе своем, и посмотрели они на меня но было позно, они пропали, все они были прокляты как предатели, и клеветники, они были лишены тела, и попали в ад, испытание теперь закончилось, и они оставили меня лежать, так как я был в своей постели и я был очень рад, что я вышол из своих мыслей, но это продлилось недолго, и меня опять позвали, потому что кто-то пришел за мной, но я сразу хотел одеться, чтобы поехать в Гейдельберг. Теперь я к своему удивлению увидел, что черные мужчины хотят застрелить меня. Но дневной свет причинял им боль и они опять удалились. Тогда они пришли днем но меня в комнате не было. Вся эта история произошла, наверное от того, что я сказал Senn Sadorie1 это меня наверное и причинило вступить в связь с миром злых духов. Затем мне сообщили, что надо было Senn выпустить, а сказать Sadorie Marckius.
Затем приехал командующий ночи, в корзине днем во вторник в двенадцать часов и хотел меня забрать. Он сказал,.что я должен забраться на крышу и поехать с ним, я сказал что я не могу на крышу,.потому что я еще из плоти и крови.
Здесь самоописание прерывается. О дальнейшем развитии событий мы узнали из устного повествования, причем ото дня ко дню у него все более проявлялось нежелание давать информацию. Мы сначала приведем дальнейшее содержание переживаний, чтобы затем судить об общем психическом состоянии по тому, что можно будет установить.
Отраженная в конце самоописания болезни ситуация была прервана, когда в два часа ночи санитар, которого больной сразу узнал, доставил его на машине скорой помощи в маннгеймскую больницу. В больнице он тотчас же потребовал, чтобы его отправили в Гейдельберг. В приемном покое записали его данные и затем поместили в палату.
В палате он услышал, что всех людей следовало бы положить в больницу, раз он находится здесь. Он все время слышал, как открываются и закрываются ворота, грохот машин. Он услышал голос врача: этого мы доставим в Гейдельберг, он этого требовал.
Появился опять командующий ночи, с черной бородой, темными глазами, в темной одежде, высоких сапогах, у него был в руках фотоаппарат, который он впустил через окно. Больной стоял на свету и должен был смотреть в фотоаппарат. Больной в качестве «брильянтового Короля Солнца» был для дня тем же самым, чем
'Это слово является для него абсолютной загадкой. Он услышал его во время психоза. Встречалось ли это слово ранее при чтении книг, он не знает.
тот другой был для ночи. Он потребовал от больного, чтобы тот занял свое место, командующий ночи говорил, что командует днем, потому что Клинк болен. Они поменялись местами. И тогда командующий сказал, что это нарушение тарифа, для больного это было загадочное обстоятельство. Командующий ночи командовал днем без разрешения командующего Горного отделения (самого главного лица из всех, которые появлялись). Больной сказал, что он ни о чем не
договаривался.
Между 8 и 9 часами вечера он услышал свою жену. Она сказала ему, что он получил 30 лет тюрьмы. Жена предстала ему в виде фотографии в окне. Он считал, что она находится в соседней палате. Он сказал, что еще не было слушания дела, что он ни на что не согласится. С женой он вел переговоры. Она просила прощения, он сказал: только когда закончится срок наказания. Из-за грохота его жене и ему должны были отрубить голову. Он слышал, как схватили его жену. И тогда опять появился командующий ночи и сказал, что с ним ничего не случится. Он слышал, как убирают плаху. Командующий ночи сфотографировал его жену. Вдруг он увидел ее висящей, как восковая кукла, перед печной топкой. Но услышал, как она убежала, и увидел, что сам висит перед топкой и что его фотографируют. Командующий ночи фотографировал Клинка, чтобы получить для себя его лицо, на время, что он командует также днем, пока Клинк не поправится.
На лампе под потолком он увидел затем корзину, а в ней голову с усами, которая с ним разговаривала и сказала ему, что дух ночи совершил нарушение тарифа, и его убьют, и больного тоже расстреляют из-за нарушения тарифа. И тогда появились два ремня, всю палату вместе с кроватью мотором подняли в высоту. Он видел два совершенно новым ремня. Он чувствовал, как все поднимается. В окно он видел, что находится на высоте крыш. Врач закричал: мы позовем военных и застрелим его. Появился сам дух ночи в белом одеянии и успокоил его: не волнуйся, они нам ничего не сделают. Сначала пришли 50 полицейских, чтобы арестовать его. Он только слышал, но не видел их. Он слышал, как распорядились; пятьдесят. Затем вызвали военных,.которые хотели стрелять в него снизу, в то время, как он вместе с палатой плавал по воздуху. Он слышал, как маршируют войска, но он не слышал, как они стреляли. Дух ночи, который при помощи прожектора наблюдал за врагом, сказал, что сначала он, а затем больной получат по 12 выстрелов. Больной ничего не слышал, он увидел, как над лампой под потолком мимо пролетел светлый шар. Было так, как будто бы наступил день. Это означало: теперь он мертв. Явился (как будто поднимаясь по деревянной лестнице) офицер, чтобы посмотреть нет ли тут какого обмана. Слышно было, что он стоит перед дверью. Он увидел, что дух еще жив. Начали стрелять снова. Затем было сказано, что в 5 часов утра будут стрелять опять.
Теперь приблизилось «южнонемецкое горное отделение»: «Главнокомандующий со всей своей свитой и своими служащими». Кто это был, он не знает. Горное отделение обратило солдат в бегство.
Мужчина в корзине — своего рода наблюдатель — хотел затем подвергнуть больного пыткам. Это получилось так: он хотел, чтобы больной занял его место. Но тот отказался: «там мне будет очень одиноко, я этого не сделаю». Тот «доложил» на него, и больной получил «за неподчинение 30 лет». Почему он должен был подчиняться, он не знает. Наконец он хотел заснуть, но тот в корзине требовал, чтобы он бодрствовал, иначе он опять на него донесет потому что тогда он, якобы, будет виновен в смерти. Затем он потребовал, чтобы больной вел себя спокойно, так чтобы его не услышали. В конце концов мужчина в корзине сказал, что он подарил бы много всего больному, если тот завещает ему своей мозг. Собственно, он хотел получить его мозг, потому что больной был умнее чем он. Во время экзамена он был лучше всех других и получил «лису», премию, знак ума. Больной уже не владел собой. Он заснул и все это время был в состоянии между сном и бодрствованием. Мужчина в корзине не давал ему спать, будил его, так что он тут же просыпался и опять видел этого мужчину. Но затем он все же заснул. Когда он снова проснулся, у него было такое ощущение, что у него в голове дыра и что он может просунуть туда руку. Он подумал: меня все-такие обманули, он меня взял хитростью. Он услышал: теперь у этого полностью забрали разум. Человек в корзине вынул у него мозг. Но когда он увидел, что у больного есть «лиса», он сказал «о, нарушение тарифа», а значит, его должны были наказать за это смертной казнью. Впрочем, мужчина объявил: я ему вставлю новый мозг, вынул у мальчика лет б—7 каким-то инструментом мозг из головы и вставил его больному, в то время, как его настоящий мозг лежал перед ним на столике. Больной схватил себя левой рукой за голову, и бросил детский мозг мужчине: «если моего ума уже нет, то и этот мне не нужен». При этом у него было чувство, что он теряет сознание, что он больше не может думать. Тогда мужчина бросил ему сверху его настоящий мозг и сказал, что он сам виноват в смерти, потому что он совершил нарушение тарифа. Больной хотел положить свой мозг в карман, но на нем не было одежды, и он положил его рядом на скамью. В голове была пустота. И он снова заснул, но тут же опять в страхе вскочил и увидел, что мозг такой сухой, что его можно раскрошить. Он взял его и бросил в угол. Еще какое-то время у него было ощущение пустоты, что-то еще происходило, но он не думал об этом, и тогда сказали, что он все же еще умный. Тогда он сел, подумал о том, что произошло, потрогал свою голову и понял, что ничего этого не было. Его мыслью было: ну, ты и напридумывал всякой ерунды. Он услышал, как часы пробили 3/4. «И тогда я обрадовался, что ничего этого не было». Он чувствовал облегчение, но очень потел.
В среду утром его приговорили к заключению на 30 лет, по ошибке, потому что он, якобы, совершил «нарушение тарифа». Затем он услышал приказ: этого мужчину освободить, он получит вознаграждение. Его приказано тотчас отпустить. Затем он опять видит полицейских, которые арестовывают его и хотят отвести в тюрьму.
В это утро ситуация меняется и сохраняется в таком виде до конца (до перевода в Гейдельберг в субботу). Больной находится на корабле. Корабль плывет по каналу. Он в каюте, из окна которой виден берег. На этом корабле и разыгрываются с нарастающим хаосом и частыми повторами бесчисленные сцены, которые больной перечисляет как: казнь, сжигание, повешение, удушение, смерть от голода, съедение дикими животными, ссылка на остров на 90 лет тюремного заключения. Это означает, что все это не произошло, но должно было произойти. Что касается подробностей, то надо, по-видимому, перечислить следующее. Полицейские сказали: «Этого мы вытащим и бросим в воду или пустим его бежать по полю и застрелим, а потом разделим деньги». Или «мы отдадим концы и отплывем и откроем впереди, тогда он утонет» (корабль). Тогда они посовещались и решили уморить больного голодом, а вознаграждение, предназначенное больному, получить и разделить. Внезапно открылось окно, в него вошли тигры и львы и двинулись в сторону больного. Когда он попытался схватить их, они исчезли. Он слышал, как работает двигатель корабля, как они стояли перед шлюзом, пока он не открылся. Задвижку открыли, чтобы корабль пошел ко дну. Но он не тонул, потому что канал был недостаточно глубок. Он видел, как в каюту проникла вода, но немного. Пол из трех настилов вскрыли, и он увидел в щель воду. Деревья — по его мнению настоящие, он их видел все время — однажды стали видны хуже. Он почувствовал, что корабль плывет боком и что его перетягивают к вражескому берегу. Деревья удалялись. Один берег был, собственно, «родной», а другой «вражеский». Там были большие дыры в земле, в которые бросали людей, которых не надо было обезглавливать, чтобы они исчезли. В одну из них должны были опустить больного на глубину 25 м, а там его собирались сбросить в яму глубиной в 82 м. Иногда он слышал голос капитана: «Этот больше не получит еды; этого бросим в воду; этого обезглавим; этого сбросим в дыру и т. д.». Его жену трижды бросали в воду. Он слышал, как она звала на помощь и кричала. Но каждый раз она выбиралась на берег. Тогда его жену бросили в яму с крысами. Опять она взывала о помощи. Отвечал, что он не может выйти, эти люди ему не открывают. Но он просил: «Если вы и меня хотите бросить в яму, бросьте меня туда, где сидит она». В другой раз он услышал, как жена говорит ему, что пришла депеша, что его, якобы, не надо убивать, что ему подарили его 30 лет. Его должны отвезти в Гейдельберг.
В яме его жена окончательно умерла и была съедена крысами. Были убиты также и его дети. Но на следующий день больной увидел лицо своей жены на стене, она появилась, в виде духа. Она рассказала, что старший сын бросил обеих девочек в воду, а в конце его самого туда бросили. Затем она объяснила ему, как ему надо умереть, чтобы попасть к ней. Надо, чтобы его утопили. Она его все еще любит. Она лежала рядом с ним на определенном расстоянии. Но они друг друга даже не коснулись. Его жена раз пожаловалась, что хочет есть. Он положил кусочек булочки на постель. Так его жена постоянно сопровождала его в виде духа до последнего момента, пока он не попал в гейдельбергскую клинику. Туда он ее не взял.
Она жаловалась, что он ее теперь бросил, сказала: «разве ты больше не знаешь меня и детей?» и «Прощай, Мориц, мы больше не увидимся» и ушла. В этот момент он почувствовал глубокую боль. Но уже в бассейне он «все забыл». Только идея, что его жена умерла на самом деле, сопровождала его еще несколько дней.
С момента поступления в клинику он больше не слышал никаких голосов и ничего больше не видел и не переживал. Он был чрезвычайно вял и изнурен (потеря веса во время психоза с 156 до 138 фунтов) и спал крепко. Объективно он тоже производил впечатление изнуренного больного делириумом. Когда он в воскресенье проснулся, он опять считал, что его жена умерла. Только по прошествии нескольких дней ему стало ясно, что все это ему привиделось. Прежде, чем перейти к описанию длительного состояния и дальнейшего течения психоза, изложим лишь то относительно немногое, что нам удалось узнать от необразованного и не очень хорошо наблюдаемого больного относительно общих психологических соотношений при психозе.
В начале психоза, до момента поступления в маннгеймскую больницу, сцены сменяли друг друга относительно медленно, между ними были довольно длительные перерывы. Одна и та же сцена не повторялась. Ото дня ко дню переживаемые больным сцены стали носить все более массовый характер, а в конце концов «лихорадочный». Начало «было легким» по сравнению с событиями в больнице. И все же, по мнению больного, он все время был в полном сознании и бодрствовал, может обо всем вспомнить (за исключением отдельных деталей, например, имени главнокомандующего Горного отделения и т. д.).
В начале психоза он иногда и довольно длительные промежутки времени был снова совершенно независим, как это следует из его описания. Даже тогда, когда переживания стали богаче и непрерывнее, ему снова и снова удавалось сориентироваться и прогнать видения. Он ложился на бок, и голые люди исчезали. Или он вставал с постели, и все исчезало. Неоднократно он говорил тогда себе: это мне все привиделось, что за ерунда. «Временами я не знал, где я был, был подавлен мыслями, но затем сосредоточивался и опять все знал». Наконец, попав в больницу, он ориентировался по санитару, выглядывал в дверь и делал вывод: это не корабль, а больница. Он удивлялся: это корабль, а находится в середине города. Но это были лишь краткие мгновения, и он абсолютно не знает, ориентировался ли он в последние дни. «Это захватило меня крепко». «Я не знал больше, был ли это день или ночь, в субботу думал, что это уже воскресенье». При этом он заявлял, что полностью бодрствовал, и смог бы сориентироваться, если бы произошло что-нибудь действительно. «Я все, что происходило, понимал». По его словам, он все время знал, что мы пишем 1912 г. Когда его перевели из больницы в Гейдельберг, он сразу понял, что произошло.
Что касается состояния сознания, то больной не способен внятно его описать. То он подчеркивает, что полностью бодрствовал, то в другой раз говорит, что когда он временами ориентировался, то это он приходил в себя. Но он подчеркивает, что это было не так, как когда пробуждаешься ото сна. Сравнение со сном представляется ему неточным: все, что он переживал, было слишком настоящим, и, кроме того, он не спал.
Дата добавления: 2015-06-04; Просмотров: 275; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |