Общая оценка концепции социальных резервов

Измерение социальных резервов производилось двояким способом: с од­ной стороны, рассчитывался прирост производительности труда и объемов производства от использования еще не задействованных факторов, с другой — рассчитывали выгоду от сокращения прямых и косвенных потерь, ликвида­ции неблагоприятных факторов, тормозящих производство. Если первые свидетельствовали о том, какие неизведанные перспективы открываются перед социализмом, то вторые показывали реальные недостатки и промахи социалистических методов управления. Часто, приблизительно в 70—80% случаев, обе группы факторов объединялись. Например, в середине 80-х гг. 13 млн человек ежегодно меняли место жительства и перемещались по тер­ритории страны. Если перемещения происходили стихийно, а это было ха­рактерно для большинства из 13 млн человек, то специалисты относили их на счет потерь. Они считались нецелесообразными с точки зрения удовлет­ворения потребностей общества.

Прямые экономические потери от незапланированных перемещений оцени­вались в 3 млрд рублей. Меняли место работы, но не перемещались далеко по территории страны ежегодно 25 млн человек. Причем 12% уволившихся возвра­щались на прежнее предприятие. И эти расходы относились на счет потерь. Сокращение объема стихийных перемещений выступало одним из социальных резервов. Социальными эти резервы являлись потому, что касались человека. Напротив, целенаправленные перемещения, в частности, оргнабор на комсо-

¹⁷ Лебедев В. Система резервов экономического роста // Общественные науки. 1986. № 1. С. 23-26.

¹⁸ Правда. 1983. 24 февраля.

мольское стройки и объекты народнохо­зяйственного значения считались пози­тивным явлением и относились на счет еще не задействованных резервов.

По мере того, как социалистическая экономика начинала сдавать, а обнару­жилось это в первой половине 80-х гг., все больше усилий приходилось затрачи­вать на приукрашивание положения дел. Росло число прогулов и нарушений дис­циплины, но их не полагалось называть «коренными недостатками социализма». Их переводили в разряд «резервов рос­та». Так, ежедневные потери рабочего времени в среднем по стране составля­ли в середине 80-х гг. 20—25 мин, что равносильно было невыходу на работу нескольких миллионов человек¹⁹. Боль­шие потери несли предприятия и в ре­зультате сверхурочных работ, поданным обследований, они достигали 6 часов в неделю. Причем в отчетности руковод­ство многократно занижало реальные цифры, показывая лишь ту их часть, которая, пусть со скрипом, но вписыва­лась в установленные нормы, и выпуская из внимания скрытые формы²⁰.

Огромные потери несло производство вследствие неправильного, непроду­манного нормирования труда. Исследования показывали, что нормы времени неоправданно завышались на 10— 15%, а в ряде случаев — на 20—25%²¹. Чем ниже нормы, тем легче их выполнить и, следовательно, тем выше производительность труда. Не удивительно, что на многих предприятиях устаревшие и заниженные нормы перевыполнялись в 1,5—2 раза, при этом производительность труда не растет, а снижается²². Завышались не только нормы времени, но и численность работников. Обследование, проведенное ЦСУ РСФСР на 900 принятых в экс­плуатацию после 1974 г. объектах, показало, что на 20% из них имеется сверх­проектная численность персонала. На 42 обследованных предприятиях в сред­нем нормативная численность была выше фактической на 7%²³.

В 70—80-е гг. концепция социальных резервов проделала определенную эволюцию. От сложившихся в 20-е гг. представлений о невыявленных чело­веческих ресурсах социологи в конечном итоге отошли в сторону признания в качестве социальных резервов упущенные социализмом возможности. Про­стаивающее оборудование и ржавеющая под открытым небом техника, не­рационально использованная, недозагруженная рабочая сила, заниженные нормы труда, срывы в снабжении и поставках, грубые ошибки в управлении

_м Социалистический труд. 1984. № 4. С. 3. _}1 Социалистический труд. 1984. № 7. С. 102.

22!?^0ЦИалистический труд. 1984. № 4. С. 66.

₂₃ Там же. С. 58.Там же. С. 62-66.

и организации труда стали именоваться «нераскрытыми, невыявленными ре­зервами производства». По мнению специалистов, речь идет о «выбывших из социального обращения средств производства»²⁴.

Теоретически было ясно, что омертвленные средства производства, не­дополученная потребителем продукция или зря потраченные деньги уже ни­когда не станут резервами. Заниженные планы и нормы выработки, недоис­пользование оборудования и рабочей силы в одном звене планового хозяй­ства вели к перегрузкам в других — когда одни трудятся вполсилы, другим приходится выполнять чужую работу. В этом случае необходимо к экономи­ческим потерям прибавить социальные и нравственные, поскольку работа с прохладцей неизбежно ведет к девальвации трудовой этики.

Эволюция этой концепции раскрывает довольно типичную «карьеру» со­циологических теорий при социализме. Первоначально созданная для того, чтобы вскрывать истинные ресурсы производительности труда, служить эф­фективным аналитическим инструментом, она со временем полностью вы­родилась. Ее главной задачей стала маскировка многочисленных ошибок и потерь, описание мнимых ресурсов производства. На первый план вышла ее идеологическая функция.

К концу 80-х гг. в рамках концепции социальных резервов научились рас­познавать реальные и мнимые резервы. Горбачевская перестройка позволи­ла говорить вслух об этой проблеме. Появились критические статьи и моно­графии, разоблачающие недостатки социализма и доказывающие, что реаль­ные и мнимые резервы — не одно и то же. Практика социального управления, кажется, уже убедила хозяйственников в том, что упущенные (вследствие не­умелого руководства) или умышленно скрываемые возможности начинают аккумулироваться, порождая все новые и новые просчеты. Однако время было упущено. Социализм доживал отпущенные историей сроки, так и не реализовав до конца ни свои истинные, ни мнимые резервы.

Дата добавления: 2015-06-04