Москва, 2000 14 страница

Родные, когда же научимся проявлять разумное сотрудничество? Ведь час последний пробил! Если нет тонкого распознавания, именно сотрудничество может восполнить этот ущерб. Разве можно было такой ответственный шаг не обсудить на общем собрании Трэстис или же немедленно не довести это предложение до сведения Президента, который один может решить, возможно или нет то или другое выступление, когда это касается Имени и Учреждения? Кто взял на себя страшную ответственность самовольно разрешить участие в этом гнусном, заклейменном гражданственной трусостью параде? Кроме того, если бы можно было объяснить, что кто-то самовольно пронес Знамя, то фотография стоящих при нем представителей Учреждения вырывает всю почву под ногами. Горько мне до слез. Когда же научимся охранять доверенные нам Сокровища и Имя?! Неужели все обещания, все клятвы лишь на языке, ничто не доходит до сознания! Пишу со всем огнем сердца, ибо ничто так не противно мне, как проявление трусости и уклонения от гражданского долга. Сожалею очень, что в свое время не переслала Вам моего письма в Ригу, освещающего мою точку зрения на подобные лозунги, кощунство которых осквернило наше белое, прекрасное Знамя. Всем сердцем сочувствую Стоксу, так пусть Порумочка и передаст ему, также благодарю родного Логвана за то, что он припомнил, как Н.К. и Юрий в свое время возмущались известными формулами Эйнштейна. Наше Знамя – Охранитель, Напоминатель и связующее Звено, но именно оно также участвует во время войны. Мы можем всей душой быть против войны, но мы знаем красоту долга перед родиной. В истории нашего государства Самый Высокий, Самый Миролюбивый Подвижник воодушевлял народ и посылал даже иноков своих на бой против врагов Родины. Мы чтим Его за это. Его Заветами мы идем! Храмина Его у Вас в доме. Как войдете в нее после такого кощунства, где опозорено было Знамя Его! Родные, как омыть этот позор? Поймите, что ничто так не презирается Владыкой, как трусость, и мне чувство это отвратительно до глубины души. Ощущаю такой жгучий стыд, такую боль!! За что запятнали наши Знамена?

Ввиду того что мы проходим сейчас, как сказано, самое важное и ответственное время и Имя Рериха должно охраняться выше высшего, еще раз повторю: если примитивное основание сотрудничества и Иерархии из-за самости и легкомыслия не будет осознано в этот последний час, то все может рушиться. Так, все, что касается до участия, до выступления Учреждений, должно быть обсуждено совместно со всеми Трэсти и только Президент, выслушав все доводы, может вынести решение за или против определенного действия, в котором могут быть затронуты Имя и Учреждения. Так запомните, ибо пишу это с ведома и одобрения Самого Владыки.

Знаю, что вызову этими строками большое неудовольствие и кто-то в обращении ко мне изымет (как уже было не раз) некоторые высокие и любовные прилагательные, оставив одно торжественное «Мовэр»[148], но согласна претерпеть такое развенчание, лишь бы предотвратить новое легкомыслие. Еще хочу сказать Модрочке: когда Фавер[149] говорит, что нужно быть с кем-то дружественными, это не значит, что мы должны варить с ними обед и ходить в их галошах. Фавер мудр и не любит порождать мелких врагов, которые иногда опаснее крупных, и всегда советует влить ложку меда где можно, но именно где можно. Неужели кто-то еще не научился соизмеримости и умению понимать дух сказанного? Эта почта была богата сенсационными сведениями. Так, из Парижа на мой запрос, чтобы мне были присланы все подробности о г-не Тарасове и все копии писем, исходящих из Центра к нашим Европейским группам, пришли документы, от которых тоже захватило дух. Оказывается, что все мои опасения относительно этого типа превзошли действительность. Тотчас же после отъезда Н.К. этот г-н Тарасов запросил Шклявера, чтобы тот немедленно поставил его в контакт со всеми европейскими группами, что по разным своим хитроумным соображениям тот исполнил. Тогда г-н Тарасов тотчас же снесся со всеми, извещая их, что он принятый ученик и сын Владыки М. (!!) и потому готов принять над ними духовное водительство. Многие из не имевших с нами контакта и за смертью Феликса Денисовича полетели, как мотыльки на огонь, признавая его духовный авторитет и благодаря за выказанный интерес к ним. В одном письме он определенно пишет, что он имеет не только «савуар»[150], но и «пувуар»[151], как признанный ученик и сын Владыки, и потому может им помогать советами. Затем этот самозваный сын и духовный вождь не постеснялся написать мне, что все смотрят на него как на духовного вождя и даже г-н Шклявер называет его духовным советником при Европейском Центре. Далее этот духовный вождь признает мою иерархию над собою и сообщает, что ввиду того, что столько народа за ним идет, он должен быть осторожен в своих ответах и потому будет обращаться ко мне с вопросами и пересылать свои ответы для исправления, затем задает мне ряд глупейших вопросов, смысл которых, должно быть, самому ему не ясен, и наконец радует меня «блестящей» идеей – он собирается объединить всех глав разных обществ в Париже, как Франкмасонское, Теософское, Розенкрейцеровское и целый ряд других! Можете себе представить, какой может произойти вред, если этот юнец, выдающий себя доверенным Н.К., начнет объединять общества, от которых мы всячески оберегались до сих пор, ибо среди названных им организаций наряду с прекрасными имеются с сомнительной репутацией! Конечно, я немедленно написала Шкляверу, чтобы сократить этого самозваного вождя, также и г-ну Стурэ для оповещения членов и других групп. Перешлю Вам тяжелой почтой копии этих писем. Также буду отвечать самому Тарасову. Имейте в виду, что он всячески добивается войти в контакт с «Императором» Спенсера Луиса в Америке. Можно себе представить те фантастические размеры, какие примет деятельность этого «сыночка», если он соприкоснется с этой организацией! Думаю, будет полезно, если Порумочка после получения копий моих писем о Тарасове со своей стороны запросит Шклявера о деятельности г-на Тарасова и в каком касании находится он ко всем Обществам имени Рериха и напишет, что запрос ее вызван поступающими к ней письмами с вопросами о личности этого молодого человека и беспокойством Н.К. и Е.И.

Перешлю Вам также копии писем этого «сыночка». Шклявер пишет, что «сыночек» очень заинтересован своими прошлыми воплощениями, но что он, Шклявер, направляет его внимание в будущее! Мне хотелось бы сказать этому «сыночку», что упоминание или, по крайней мере, символ одного из своих воплощений он может найти на страницах книги «Письма Махатм». Помните там инцидент с мистером Ферном? Забавно было читать его письма к представителям Прибалтийских групп. Надо сказать, он уже усвоил стиль вождя, говорит формулами Учения и посылает им свои апробации и удовольствие их первым шагам и дает советы. Именно, как Владыка велел мне передать Стурэ, «нужно особенно опасаться приближающихся с Нашими формулами на устах. Распознавание людей есть пробный камень для Вождя». Эту формулу следует запомнить.

Сейчас пришли еще письма от наших, они глубоко тронуты теплотою и достойным отношением. Милый Восток не обманет! И мои видения оправдались. Но посреди трогательного чествования сердце Н.К. болеет за Америку, за внутреннюю атмосферу. В каждом письме напоминает о клятве, данной ему в последний день, и надеется, что соизмеримость во всем будет соблюдена, ибо мы подошли к будущему. Неужели нам придется еще краснеть за наши действия? Очень, очень тревожится он. Должно быть, дух его созерцал недостойный парад, в котором волочили Имя Самое Высокое. Он остро чувствует, что нужно постоянно очищать внутреннюю атмосферу, и по опыту не очень верит данной ему клятве. А что скажет он, когда узнает, что не успел он отъехать от берегов Америки, как клятва была забыта. Пишу сурово, ибо последний час наступил. Грозно и ответственно время. И должны мы понять, что именно сейчас слагаются ступени будущего. Также и Друг должен понять, что весь план должен быть принят, другого пути нет. На пути Служения половинчатости не может быть. Он был позван, поставлен и вознесен и ему было Указано. Сердце мое болит за Шаткого. Дух его ждал Вести Габриэля. Но ее от него утаили. Ах, Модра, Модра, почему Друг не сумел передать? Сколько красоты прибавило бы это к деятельности самой Модрочки! Дай Бог, чтобы хотя теперь он прозрел и не навлек на себя и страну тяжкого бедствия. Ибо, как сейчас ясно, именно он повинен в непринятии Вести. Модрочка, когда сердце будет гореть разумным сотрудничеством, тогда только оно сможет зажигать тех, кого нужно. Только мысль, оплодотворенная огнями сердца, творит и убеждает. Неочищенное сердце никого зажечь не может. Итак, не слова творят, но тот огонь, который посылает их. Модрочка, возжечь нужно огни сотрудничества. Помогите, родные, строить свое же будущее! И помните о Кровавом Поте, помните о Ноше чрезмерной, возложенной на Вашего великого Гуру. Нужны поступки, действия, а не слова. «Как пристойно встречали Нашего Великого Гуру! Как цементируется пространство формулами достойными! Так пусть Америка научится чтить великого Вождя. Лишь высшее почитание приличествует высшему. Так утверждаю каждое слово Нашей Наместницы. Так Мы огненно творим вместе. Так утверждаю сказанное об искусстве Люмоу. Да, да, да!»

Прочла сейчас первые минутсы Комитета Музея. Предложение г-на Формана о назначении особого лектора во время посещения школами Музея само по себе прекрасно, но кто будет этот лектор? Именно это и есть самая ответственная сторона деятельности Музея и то, о чем так болеем Н.К. и я. Ведь нужно, чтобы этот лектор понимал действительно художественную сторону этих перлов искусства. Так, я помню, как Н.К. всегда хвалил культурный художественный язык и объяснения Дабо и страдал от этнографических, географических объяснений, даваемых его картинам. Если лектор начнет рассказывать только сторис[152] и указывать географию и этнографию, выраженную в произведениях искусства, то что останется от самого искусства, ради которого существуют эти картины? Именно в этом заключается великая опасность, чтобы посетители не привыкли смотреть на Музей как только на картины новых, незнакомых им мест и со стороны интересных сторис. Мы ведь уже понимаем закон цементирования пространства, не правда ли? Потому совершенно необходимо подчеркивать именно художественную ценность этих картин, их мастерское исполнение, их замечательную концепцию, что так мощно выражено в произведениях Н.К. Но, увы, для этого нужно быть художником в духе, иметь тот культурный синтез, которым должны были бы обладать все художественные критики. Потому меня очень обеспокоил выдвинутый вопрос о хостессес[153]. Ведь если хостессес не умеют говорить художественным языком, именно они могут подчеркнуть эту опасную сторону. Кто из хостессес пожелает или будет иметь время ознакомиться со всем имеющимся у нас материалом художественной критики о произведениях Н.К. и выбрать наиболее ценные страницы, говорящие о высоком художественном значении этого искусства, о не об этнографии, географии, биографии и сторис, и, усвоив их, передать их культурным языком? Кто отберет эти страницы из массы пустого набора слов? Кроме того, хостессес являются как бы апробированными лицами Бордом оф Трэстис; напоминаю им в английской копии об инциденте со Стоковским, который просил оставить его одного. Также и случай с Чандлером, пожелавшим остаться одному в комнате, где висела «Матерь Мира». Потому я предпочла бы в обычные дни простого сторожа, который мог бы предложить каталог, или молоденькую ученицу школы, любящую искусство Н.К., и с которой много не спросят. Но в дни лекций нужен культурный представитель. Вопрос этот крайней важности. Мы должны, как сказано, «держать Имя выше Высшего». Знаю, родные, что это большая трудность. Вы скажете, где найти таких художественно образованных лекторов? Я знаю лишь одного Дабо, но, может быть, Форман и Кунц Бэккер могли бы быть такими? Пожалуйста, родные, рассмотрите этот насущный вопрос на Вашем митинге. Теперь, что это за чай для всех лидеров «Либерал Парти»[154], который хочет устроить г-жа Флейшер в Музее? Кто эти лидеры? Рада, что моя родная Порумочка скоро уедет с детками в Морайа. Если бы она могла пробыть с ними подольше там, весь сентябрь. Также прошу Пору-мочку иметь в виду, что Карл Иванович Стурэ одобрен Владыкой как представитель и руководитель всеми прибалтийскими группами, этим самым мы парализуем вредную деятельность Шклявера и его духовного советника. И он не сможет утаивать от нас адреса некоторых членов.

Шлю, родные, мою надежду, что мы прозреем в последний час и усвоим соизмеримость.

Храните великий ритм, очищайте внутреннюю атмосферу – берегите здоровье.

Е.И.Рерих – К.О.Валковскому

14 июня 1934 г.

Дорогой сотрудник, наш Владимир Анатольевич был так добр, что прочел мне Ваше письмо к нему. И сказать не могу, как тронула меня выказываемая Вами любовь к Благословенным Гималаям. Потому вместе с самым сердечным приветом посылаю Вам веточки с дерева моруа, растущего на наших любимых горах. Они донесут Вам аромат, свет и всю ласку далекой, но близкой сердцу Вашему прекрасной Индии.

Ел. Р.

Е.И.Рерих – К.И.Стурэ

14 июня 1934 г. «Урусвати»

Глубокоуважаемый Карл Иванович, Ваши оба письма получила одновременно и спешу ответить. Можно приветствовать совершившийся переворот в Вашей стране[155], ибо этим будет создан еще один оплот против невежественной и разрушительной силы. Будем надеяться, что страна недолго задержится на ступени узкого национализма. Конечно, это переходное состояние неизбежно. Но чем просвещеннее будут люди, стоящие во главе, тем скорее справятся они с этим вопросом. Ведь истинный патриотизм и так называемый шовинизм – два антипода. Одно понятие вмещающее и потому растущее, другое исключающее, сжимающее и потому приводящее к смерти. Законы во всем одинаковы. И если кому-то кажется, что узкий национализм есть патриотизм, то они очень ошибаются. Лишь близорукие могут усмотреть в этом силу. Истинный патриотизм заключается в истинной бескорыстной любви к родине, ко всем проявлениям ее национального гения и в уважении ко всему и ко всем народам, населяющим и обогащающим ее строительство во всех жизненных проявлениях. Ведь задача национального гения –претворить в себе, пропустить через свое сознание достижения всех народов, именно, дать свой синтез этого конгломерата творческих выявлений. Люди и страны должны научиться охранять основу своего характера, своей индивидуальности, развивая и обогащая его всеми цветами, растущими на их лугах. Но всякая насильственная обособленность в наш век сотрудничества и объединения, хотя в настоящей своей стадии объединение это проявляется гораздо мощнее в сфере механических достижений, пагубна. Но не за горами и следующая ступень, когда целые страны начнут стремиться к культурному, духовному сотрудничеству и объединению, внося каждая свой цветок достижения. Вот к этой ступени зовет и готовит нас Учение Живой Этики.

Итак, мудро переживем неизбежную полосу утрированного национализма и сумеем не нарушить, но сблизить, что возможно.

Также примите Совет из Высокого Источника – «не вступать ни в какие споры с отжившими сознаниями». Завет, данный нам, – никого не зазывать, никому ничего не навязывать, ибо лишь готовый дух может воспринять расширенное понятие всех жизненных проблем. Что же касается до так называемого восточного влияния в Учении, то будем справедливы и спросим себя, какое учение, какая философия не пришли с Востока? Вся так называемая западная философия есть лишь отображение мысли Востока. Также и само христианство пришло из восточных рук. Потому, чтобы действительно проникнуться духом Учения Христа, нужно быть или восточником, или хорошо изучить основы тех учений, на которых построено Учение Христа. Конечно, христианство и Учение Христа – две совершенно разные вещи. Точно так же, как и современный ламаизм и Учение Готамы Будды. И мы именно почитатели Учений основоположников, но не позднейших искажений их, ибо одно от Духа, другое от человеческого корыстия. Но все это я пишу лишь Вам, но не для узких догматиков, ибо споры с ними, как сказано, безнадежны и вредны. Кроме того, для многих сознаний еще нужны заборы, и пугливым лошадям одевают шоры. На Востоке существует пословица – «прекрасно родиться в храме, но ужасно умереть в стенах его». Ведь ступеней сознания столько, сколько стадий в Беспредельности, следовательно, и законов и Учений столько, сколько степеней сознания.

Относительно Знамени Вы пишете, что некоторые люди будут против него, ибо они не симпатизируют пацифическим идеям. Но почему они берут лишь одну сторону Знамени? Ведь самый Пакт, прежде всего, говорит о Знамени во время войны и прочих разрушительных явлений. Ведь Красный Крест хорош в мирное время, но главное значение его во время войны. Также и Знамя как охранитель особенно нужно сейчас, когда мы стоим у преддверия грозных событий. Наиболее выдающиеся военные авторитеты Франции и Америки первые высказались в пользу практичности и приемлемости Знамени. Но уже начались официальные признания Пакта. Так, уже республика Панама положила начало и официально признала и приняла Знамя Мира. И Пан-Америкэн Унион, взявший в свои руки ратификацию Пакта и Знамени, надеется уже к 35-му году победно завершить это великое культурное начинание.

Теперь о Лиге Культуры. Вы пишете, что Вы решили сосредоточить |деятельность предполагавшейся Лиги Культуры при Обществе, устав которого разрешает основание подобных секций, – это прекрасно, и; именно при Обществе могут быть и группы Культуры, Науки и Искусства. И мне кажется, если Вы начнете такие группы, то они могут развиться прекрасно. И со временем могла бы получиться прекрасная школа, нечто вроде Народного Университета. И конечно, на принципе само оплаты. Но начать, как всегда, следует в малых размерах, по возможностям. Ни в чем не следует перетягивать струн – это основное правило. Также ознакомление с Учением Живой Этики и принятие его не должно являться непременным условием. Лишь бы люди были неплохие и, главное, не предатели. Время сделает свой отбор. Кроме того, не навязывая восточного происхождения Учения, всегда можно дать им прекрасные основы Живой Этики. Помните всегда канон «Господом Твоим».

Да, работы перед Вами, как говорится, уйма. Но пусть члены Общества не разбрасываются чрезмерно. Все задания нужно начинать в рамках, они сами раздвинутся, когда станет тесно.

Прекрасно, что Вы стараетесь поставить Кооператив на свои ноги, именно, нам всегда указывается, что нужно строить так, чтобы каждое начинание могло жить самостоятельно.

Теперь об отходящих. Принимать их назад в Общество не следует. Они принесут великую смуту. Они предали самую основу Учения. Явились нарушителями священной Иерархии. Вы знаете, как рассматривались во всех древних Учениях отход от Учителя и замена Его другим. Раз нить связующая пресечена, никто не может соединить ее. Лишь сам отпавший, после многих и тяжких усилий и заслуг, конечно, не словесных намерений и обещаний, может вновь просить Учителя принять его, но мы от себя сделать этого не можем[156]. Мы знаем случай, когда ученик, уже приблизившийся, произнес недопустимую формулу и оказал неуважение к звену, связующему его с Высшим Иерархом, и был отослан Владыкою на пять лет, причем был совершенно предоставлен самому себе без права какого бы то ни было обращения за помощью. И конечно, он мог быть принят вновь лишь в случае прохождения им тяжелого пути испытания. Следует очень предупредить подходящих к Учению и желающих духовных достижений, что совершенно необходимо бесповоротно решить в глубине своего сердца, отдает ли он себя всецело без всяких условий этому Высшему Руководству. Часто человек, стремящийся в своем желании немедленного продвижения и большего знания, бросается в поиски других Учений и Руководителей и в своем раздвоении теряет и ту ступень, на которой стоял. Необходимо твердо утвердиться на Одном Облике и затем помнить о всех звеньях Иерархии. Высший Иерарх имеет своих доверенных, и никто из приближающихся учеников не может перескочить или миновать это ближайшее звено без утери своего места в цепи. Но, конечно, все это относится к тем, кто серьезно хотят духовно совершенствоваться и идти путем Великого Служения. Остальные могут черпать из Учения, что им близко, не претендуя ни на ученичество, ни на руководство. Они могут даже не знать Источника Учения. Сказано, что многие будут читать Учение на сон грядущий, как успокоительные капли. Мы знаем таких, и они никогда не задумываются над Источником, давшим эти книги. Итак, желающие идти путем расширения сознания должны усвоить закон Иерархии, без понимания и соблюдения которого никакое духовное продвижение невозможно. Лестница Иакова – Великая Реальность и основа всего Мироздания.

Вернемся к Алексеевым. Помимо всего другого, они окутаны сейчас флюидами астрального мира и могут внести много вредных эманации, потому лучше избегать их. Люди легкомысленно прикасаются к неизвестным им силам, не зная их страшных и неумолимых законов. Кроме того, насколько я знаю, именно г-н Алексеев изуверски понимал Учение. Так, он запрещал своему сыну-студенту, готовившемуся к экзаменам, спать больше двух-трех часов, и, если не ошибаюсь, у них такие же изуверские нормы проводились и в отношении пищи. Во всех Учениях всюду и во всем указывается на золотую середину. Все насильственное осуждается. (Г-н Алексеев в основе не понимает Учения.) Там, где говорится о сокращении сна и пищи, там же ясно сказано, что, когда дух готов, тогда само тело укажет новую норму. (Но мы не имеем ни малейшего основания предполагать, что дух г-на Алексеева готов к новым нормам.) Он может сократить свой сон и свою пищу до минимума, но конечным результатом будет лишь сумасшествие. Тогда как человек, спящий нормально семь-восемь часов, принимающий нормальное количество пищи, но стремящийся в сердце своем к очищению мышления, может достичь прекрасных результатов. Кроме того, всегда указывается, что сокращение сна и пищи возможно на высотах, где действительно потребность в этом уменьшается по мере подъема, но в зараженной атмосфере города советуется достаточное количество пищи, причем этот достаток заключается, конечно, не в количестве, но в питательности ее, в достаточном количестве витаминов. Ведь если Владыка настаивает на растительной пище, то тоже потому, что мясоедение – причина многих тяжких заболеваний. Но даже в буддийских текстах сказано: «Если бы достижение заключалось лишь в отказе от мясной пищи, то слон и корова давно достигли бы его». Аскетизм не имеет никакой цены для освобождения от уз земли. Гораздо труднее найти терпеливого человека, нежели питающегося воздухом, кореньями, одевающегося корою и листьями. Когда человек ослаблен голодом или жаждою, когда он слишком утомлен, чтобы владеть своими чувствами и представлениями, может ли он достичь цели, которая овладевается лишь ясным разумом расширенного сознания? «Для того, чтобы струны вины издавали гармонический звук, не следует их слишком натягивать или ослаблять. Подобно этому, каждое усилие, если оно чрезмерно, кончается бесплодной тратой сил, если недостаточно, оно обращается в пассивность».

«Упражняйтесь в соизмеримости, соблюдайте точную меру в напряжении и устанавливайте равновесие ваших способностей». Отказ, оторванность от земного должны быть проявлены прежде всего в сознании, в духе. Помните, как сказано, что постник, ласкающий мысли о пище, хуже, нежели человек, употребляющий мясо в пищу. Притом всегда следует иметь в виду, что готовый дух с легкостью отказывается от всех излишеств, он даже не думает об этом, все приходит к нему естественно. Итак, главное достижение – в очищении и расширении сознания, все остальное приложится. Также ошибочно думать, что можно развить и увеличить в себе запас психической энергии путем чрезмерного напряжения в работе и в отказе от сна. Правильное развитие высокого качества психической энергии возможно опять-таки лишь при расширении сознания и при содействии Высшей Помощи. Всякие другие насильственные методы и упражнения ведут или к овладению низшими проявлениями этой энергии или же кончаются развитием медиумизма и одержания и даже смертью. Потому рекомендуйте всем золотое равновесие и бережность к здоровью. Чистая растительная пища не есть сентиментальность, но медицинский совет, и для вступивших на путь истинного ученичества при этом чистота во всем должна быть соблюдаема. Укажите также, что сон совершенно необходим. Когда тело не препятствует, дух особенно насыщается живительной субстанцией Тонкого Мира. Лишенный этого питания, дух замирает.

Потому, Карл Иванович, скажите Алексеевым, чтобы они продолжали свою работу, и мягко предупредите их, чтобы они оберегали свою девочку, ибо медиумизм очень опасная вещь. В древней Индии ни один медиум не мог быть Посвященным, больше того, они даже не допускались в святилище храма. В Египте Иерофанты даже избегали лимфатичных слуг.

Я очень удивилась количеству членов в Обществе. Если все отвечают первым требованиям Учения Живой Этики, то это великая радость. Но, Карл Иванович, очень прошу Вас: следите за качеством, но не за количеством. «Распознавание людей есть пробный камень для каждого Руководителя» – так сказал наш Владыка. Потому, пожалуйста, «будьте осторожны с ново приходящими, особенно с теми, у которых формулы Учения на устах» – это тоже Слова Владыки для передачи Вам. Большая армия никогда не была залогом победы. Важен дух, ее объединяющий. Мне часто с грустью приходится убеждаться, получая письма, как многие совершенно неправильно толкуют некоторые указания в Учении. Почти всегда то, что сказано в широком, всеобъемлющем смысле, перекраивается к своему домашнему обиходу, получается жестокая и разрушительная несоизмеримость. Я знаю, что не так легко понять некоторые утверждения, ибо все Учение давалось и дается на основании определенных переживаний, опытов и событий в нашей жизни, и потому в незаконченности своей они могут быть поняты лишь имеющими ключ. Потому, Карл Иванович, если у Вас возникнут недоразумения или споры в толковании, пожалуйста, не стесняйтесь запросить меня. Я с такой радостью поделюсь с Вами тем, что имею.

Люди, утверждающие, что они следят за правильным толкованием Учения, часто сами повинны именно в обратном. Также не удивляйтесь, если наиболее пылкие будут иногда носить признаки одержания. Всегда следует помнить, что фанатики и есть одержимые. Конечно, степени одержимости весьма различны и, кроме того, бывают и не такие плохие. Так, мы знали очень добрую старушку, которая была одержима своим дядей-епископом и постоянно передавала его проповеди, конечно, не выходившие за пределы тех, которые он читал при жизни, и, может быть, она даже по-своему кому-то помогала. Но для нее самой это явление было печально, ибо рост духа был совершенно парализован, она была лишь послушным орудием своего одержателя.

Очень счастливы будем получить копии записей родного Феликса Денисовича. Мы сохраним их, чтобы со временем достойно увековечить имя его.

Не думаете ли Вы, что «Чашу Востока» следует очень осторожно раздавать начинающим, только подходящим к Учению? Мне кажется, она будет им трудна и сложна и может даже отпугивать.

Теперь, пока я писала Вам это письмо, пришла почта из Парижа с копиями писем, рассылаемых г-ном Тарасовым по всем обществам и группам. Считаю долгом осветить Вам действительное положение вещей в Париже в так называемом Европейским Центре. Генеральный секретарь его, Георгий Гаврилович, очень ценный сотрудник для внешних и дипломатических сношений и всего, что касается до дела Знамени и Пакта в Европе, а также и для устройства разных культурных выступлений при Центре. Он имеет книги Учения, но духовно никогда не подходил и не знает вообще, что есть духовный подход. Нужно брать людей такими, как они есть, и, не звуча на одно, они прекрасно работают в другом. Потому он посвящен только во внешние действия. Но по характеру своему очень любит дать всем понять, что он обладает всеми и особыми полномочиями. Вот этою же особенностью, и еще в большей степени, судя по пересланным мне письмам, болеет и г-н Тарасов. Я имею также копию его письма к Вам от 10 мая. Хотя оно сдержаннее и скромнее, но все же я возмутилась, как может он так писать Вам, утвержденному Представителю многочисленного и одного из самых старших Обществ! Имейте в виду, что г-н Тарасов – молодой армянин 24 лет, подошедший к Н.К. во время его последнего проезда через Париж. Ознакомившись с книгами Учения, он выразил свое желание собирать группу молодежи вокруг Учения Живой Этики. Конечно, Н.К. не мог ему в этом отказать, но группа его должна была работать совершенно самостоятельно, и, как Вы знаете, ни Н.К., ни я, мы не уведомили Вас об этой новой группе. Как только Н.К. уехал, этот молодой человек попросил г-на Шклявера немедленно поставить его в контакт со всеми Обществами и группами, что по легкомыслию своему г-н Шклявер, также мало зная его, исполнил его желание. И вот; передо мною лежит ряд копий его писем, адресованных представителям и членам разных групп в Литве, Эстонии и Латвии, Болгарии и Югославии, к которым он обращается в своем достоинстве принятого ученика и сына Владыки М. (!!) и изъявляет свою готовность руководить ими на их духовном пути. Чувствуя уже сущность этого молодого человека из первого его письма к Вам на смерть Феликса Денисовича, так мудро пересланного Вами мне, я очень встревожилась и обратилась к г-ну Шкляверу с просьбою сообщить мне все подробности, касающиеся этого самозваного ученика и «сына» Владыки М., и в случае каких-либо недоразумений направить его ко мне. Молодой человек немедленно воспользовался этим и не постеснялся написать мне, что все на него смотрят как на духовного вождя и иерархическое Звено между ними и Н.К. (который видел его всего несколько раз и назвал самонадеянным юнцом) и даже как на духовного советника при Европейском Центре. Впрочем, лучше приведу Вам выдержки из его письма: «Кроме того, наш Благословенный Отец М. уже год, как готовит меня к этой деятельности. Конечно, ответственность огромная, но Он учит не страшиться большой Ноши. Я знаю, что это Его Воля. Он хочет, чтобы я взял на себя эту Ношу... Пока понимание Учения отражалось только на мне, я мог бы сам работать, но теперь, когда за мной идет столько народа (?), я должен повысить качество и точность понимания. Очень рад, что звеном Иерархии надо мной являетесь именно Вы (я никогда не претендовала на это). Вот несколько вопросов...» – идет ряд глупейших путаных вопросов... Затем приводит содержание ответа г-жи Серафининой на его письмо и заключает его следующими словами: «Ну как не принять водительство, когда оно так вовремя к ним приходит и может их поддержать! Не правда ли мой долг – взять ответственность и сделать все, чтобы оправдать Его Доверие? Не чудо ли, что в двадцать четыре года Он поручает мне такое серьезное дело?..» Затем идут выписки из ответов на его письмо к Артуру Пеаль и к доктору Асееву и свое заключение к ним.

Дата добавления: 2015-06-04