Биогенетическое и этологическое объяснение

Насилие как средство доминирования и господства

ТЕМА 15. МИР БОРЬБЫ. «ЧЕЛОВЕК АГРЕССИВНЫЙ» - HOMO AGRESSIUS

Весьма тревожным феноменом человеческого существования является его стремление к главенству, доминированию в чем-либо, выражающееся в конкуренции, соперничестве, борьбе за власть, жиз­ненные блага, территорию. Самой социально опасной формой про­явления этого феномена являются войны: мировые, региональные (между отдельными государствами), межэтнические, межконфессиональные. Существует ли связь между войнами и агрессивностью че­ловека, какие есть средства в распоряжении общества для обуздания массовых и индивидуальных проявлений агрессивности?

Вопросам насилия в жизни людей посвящены многие груды, они являются предметом озабоченности политиков, затрагивают жиз­ненные интересы миллионов людей во всем мире. В своих крайних выражениях насилие проявляется в форме войн, террора, геноцида

в межэтнических отношениях, а в межличностных — в виде преступ­лений против личности (убийства, грабежи, изнасилования, драки с нанесением увечий). Даже в семье систематически происходят на­сильственные действия в отношении детей и женщин¹.

В современном мире происходит эскалация насилия, как социаль­ного, так и межличностного. Все геополитические доктрины различ­ного уровня и масштаба основаны на стремлении к доминированию в регионе или в мире прежде всего «великих держав», средства массо­вых коммуникаций систематически проповедуют культ силы, экраны телевизоров заполнены сюжетами насилия. Порой кажется, что люди рождаются лишь для того, чтобы превратиться в насильников или их жертв.

Можно ли рационально, научными методами познать, понять и объяснить феномен господства, доминирования и связанных с ними насилия и агрессивности человека и общества? Сегодня в этой облас­ти существуют по крайней мере четыре направления: биогенетичес­кое (этологическое), психологическое, экологическое и социальное.

К. Лоренц, известный этолог, утверждал, что существует связь между «естественной историей агрессии», описывающей влече­ние к борьбе у животного, влечение, направленное против своих сородичей, и «агрессиями в истории человечества». Более того, он ясно высказался в пользу биогенетической природы агрессивности человека, заявляя, что «пагубный по своим размерам агрессивный инстинкт, который как дурное наследие и по сей день сидит у нас, людей, в крови», был пронесен через многие тысячелетия как ре­зультат генетической селекции². К. Лоренц полон пессимизма в отношении силы здравого смысла и чувства ответственности совре­менного человека: «Имея в руках атомные бомбы, а в центральной нервной системе — эндогенные агрессивные инстинкты вспыльчи­вой обезьяны, современное человечество основательно утратило свое равновесие»¹. Современный человек, по Лоренцу, является лишь промежуточным звеном между животным и истинно гуман­ным человеком.

Еще дальше в переносе на человеческое общество законов мира животных пошел О. Шпенглер, автор книги «Закат Европы». На­кануне захвата власти в Германии Гитлером он провозгласил, что «человек — это хищный зверь», т. е. зверь, чья «жизнь построена на убийстве», и что характер свободного зверя перешел к органи­зованному народу. При этом существуют народы, «чья сильная раса сохранила характер хищного зверя, разбойничьи, агрессивные народы — господа...»². Человечество заплатило 50 млн жизней в про­цессе обуздания такого «хищного зверя» в виде народа, опутанного нацистским бредом «о праве на мировое господство» германской расы.

Если установки О. Шпенглера и ему подобных идеологов самым убедительным образом опровергнуты самим фактом Второй миро­вой войны, то утверждения К. Лоренца нуждаются в корректировке с помощью рациональных аргументов. Критики Лоренца и других поддерживающих его воззрения этологов делают вывод об их непо­следовательности в рассуждениях: Лоренц призывает к тому, «чтобы мы разделяли как две принципиально различные вещи инстинктивно унаследованное и приобретенное путем передачи традиций»³. Тра­диции — это прежде всего культура, т. е. знания, нормы и ценности, навыки и умения населения. Следовательно, при размышлениях о биогенетических основаниях агрессивности человека мы должны помнить и о многовековой истории человеческой культуры, при­давшей человеческому поведению пластичность, сформировавшей ценность права и возможности выбора линии поведения и связанное с этим чувство ответственности за свободный выбор.

Если говорить о микроуровне проявления агрессивности людей, то представляется верным утверждение Р. Мертона о том, что всякое отклонение от культурной нормы (в нашем случае — насилие над другим) есть нормальная реакция нормальных людей на ненормаль­ные условия. Следовательно, насилие есть в большей мере реакция человека на условия, препятствующие удовлетворению человеком каких-то своих потребностей, интересов, нежели проявление врож­денного инстинкта агрессивности.

Существует биогенетическое объяснение альтруистического поведения животных — альтернативы агрессивности. Его основу составляет «отбор родичей», при котором гибель отдельных особей обеспечивает сохранение генов близкородственных организмов. Человеческий же альтруизм принципиально иной и определяется двумя основными мотивациями: механизмом сопереживания, со­чувствия и потребностью следовать этическим нормам, принятым в данной культуре.

Этологические концепции имеют значение не только для проник­новения в тайны поведения животных, но и для человековедения. Академик И. П. Павлов сделал замечательный вывод: «Нет никакого сомнения, что систематическое изучение фонда прирожденных ре­акций животного чрезвычайно будет способствовать пониманию нас самих и развитию в нас способности к личному самоуправлению»¹.

Современные оценки сводятся к осознанию необходимости про­являть «величайшую осторожность при сопоставлении социального поведения животных и человека, наделенного сознанием и феноме­ном культурного (негенетического) наследования»².

Дата добавления: 2015-06-04