Договорных условий в контексте российского права

§ 1. Общие замечания

Как мы уже отмечали в т. 1 книги, интенсификация судебного контроля справедливости договорных условий предопределена целым рядом факторов, которые в полной мере присутствуют и в российских реалиях. Эта тенденция базируется на социально-экономических принципах организации экономики государства "всеобщего благосостояния" (социального государства). С учетом того что принципы социального государства сейчас в той или иной степени реализуются во всех развитых странах, а также принимая во внимание то, что данная идеология однозначно закреплена в Конституции РФ, у российского договорного права, если оно хочет соответствовать этим более общим политико-правовым установкам, нет другого выбора, кроме как реализовывать эти принципы на уровне конкретных законодательных норм и судебной практики. Защита слабой стороны договора (работника, потребителя, клиента монополиста и т.п.) от навязываемых ей несправедливых договорных условий - это то, чего, оставаясь в рамках данной политико-экономической парадигмы, избежать просто невозможно.

Каким же образом действующее российское гражданское законодательство отвечает на этот запрос? На самом общем уровне следует отметить, что в российском законодательстве очевидны признаки скорее многокомпонентной европейской, чем унитарной американской модели контроля справедливости договорных условий. Как мы далее покажем, в ГК РФ закреплено несколько общих и специальных норм, нацеленных на прямой контроль справедливости договорных условий, а также ряд норм, способных при определенной их интерпретации также выполнять данную функцию.

Если бы российское гражданское законодательство создавалось в настоящее время с нуля, выбор в пользу унитарной модели был бы, возможно, наиболее разумным. Унитарная модель создает системно согласованный, универсальный и достаточно гибкий инструмент контроля справедливости договорных условий исходя из того, что единая функция (судебный контроль справедливости договора) должна предполагать и единый инструментарий защиты. При этом минимизировались бы риски возникновения пограничных конфликтов, неоправданной пестроты регулирования в отношении сходных явлений, вероятность случаев, не подпадающих под действие ни одного из этих специальных институтов, и пр.

Тем не менее думается, что с учетом того, что в действующем ГК РФ очевидны признаки многокомпонентной модели, издержки по полной ее реконструкции были бы, видимо, неоправданны. Но это отнюдь не означает, что отсутствует пространство для совершенствования существующей системы.

При условии такого совершенствования российская правовая система вполне могла бы приблизиться к более-менее эффективной модели судебного ex post контроля в рамках многокомпонентной системы. В общем и целом de lege ferenda в ней можно было бы выделить два основных уровня судебного контроля.

Во-первых, следовало бы сформировать правовые основания судебного контроля справедливости договоров, заключенных в условиях явного неравенства переговорных возможностей. Как отмечалось в т. 1 книги, именно договоры, заключенные в условиях несопоставимых переговорных возможностей, являются основной мишенью специальных механизмов ex post контроля. Здесь следует выделить в первую очередь правовой режим контроля справедливости потребительских договоров и договоров, заключенных лицами, занимающими доминирующее положение на рынке.

Во-вторых, необходимо иметь общий механизм контроля несправедливых условий на те исключительные случаи, когда аномальное содержание договора однозначно требует судебного вмешательства, но отсутствуют достоверные доказательства наличия пороков воли или эксплуатации явного неравенства переговорных возможностей. Указанный "корректор" последней инстанции должен носить экстраординарный, исключительный характер и предназначаться для применения в случаях, когда несправедливый характер условия имеет настолько явно выраженный характер, что "шокирует совесть".

Безусловно, два приведенных выше уровня судебного контроля справедливости договоров не формируют некий закрытый список. Не стоит забывать о том, что в законодательстве могут быть закреплены и специальные режимы судебного контроля справедливости отдельных видов условий (например, о договорной неустойке). Кроме того, публично-правовое законодательство может уточнять процедурные детали административного содействия контролю справедливости отдельных видов договоров (например, договоров лиц, занимающих доминирующее положение на рынке). Смысл включения в законодательство подобного рода специального регулирования может состоять в том, чтобы либо стимулировать более активный судебный контроль, либо, наоборот, сделать его более сдержанным, либо зафиксировать те или иные его процессуальные особенности (например, дополнить гражданско-правовой инструментарий административными мерами).

В свете данных общих замечаний попробуем проанализировать существующую в настоящее время в России систему норм, направленных на контроль справедливости договорных условий.

Из инструментов прямого ex post контроля справедливости договорных условий, которые сейчас закреплены в российском гражданском законодательстве, следует выделить: 1) общую норму ст. 428 ГК РФ, дающую суду право ограничить свободу договора в части несправедливых условий договора присоединения; 2) норму ст. 179 ГК РФ, допускающую оспаривание кабальных сделок; 3) норму ст. 16 Закона о защите прав потребителей о запрещении договорных условий, нарушающих права потребителя, предусмотренные потребительским законодательством (в ее интерпретации в качестве ex post "корректора" судами); 4) норму ст. 333 ГК РФ, которая нацелена на ex post коррекцию свободы договора в части размера договорной неустойки; 5) норму п. 3 ст. 42 Семейного кодекса РФ, который запрещает указывать в брачном договоре условия, которые ставят одного из супругов в крайне неблагоприятное положение; 6) нормы Закона о защите конкуренции, дающие основания для оспаривания несправедливых договорных условий, навязываемых в результате злоупотребления доминирующим положением.

Нормой же, которая хотя и не задумана в качестве универсального "корректора" последней инстанции, способного ограничивать договорную свободу в тех случаях, которые не подпадают под соответствующие общие и специальные режимы, но может при определенной ее интерпретации судами выполнять аналогичную функцию, является положение ст. 10 ГК РФ о недопустимости злоупотребления правом. Такой инструмент может использоваться для блокирования случаев вопиющей несправедливости договорных условий и тем самым обеспечивать реализацию субсидиарного по своему статусу режима экстраординарного контроля.

Далее мы постараемся подвергнуть анализу формирующийся в России законодательный режим судебного контроля справедливости договоров и наметить возможные пути развития российского законодательства и судебной практики в данном направлении.

§ 2. Контроль справедливости договорных условий

в соответствии со ст. 428 ГК РФ

Феномен стандартизации договорных условий

Дата добавления: 2015-06-04