О Якунине скпзкп (и

Чукотские героические сказания

ФОЛЬКЛОРНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

Вприложении приводятся героические сказания чукчей, коряков и азиатских эскимосов, наиболее рельефно иллюстрирующие военное дело крайнего северо-востока Азии. Данные тексты обычно не являются буквальными переводами, но представляют собой литературно обработанные произведения. Эскимосский фольклор дополняет чукотские сюжеты, обращая внимание на отдельные обычные для оленеводов детали, которые ускользают или не поясняются в собственно чукотском фольклоре. Подчас в сказках этих двух народов приводятся дополняющие друг друга варианты текстов, говорящие нам о наличии некого основного сюжета, восходящего к определенным историческим событиям, которые, впрочем, пройдя через горнило фольклора, становятся подчас совсем неузнаваемыми, сливаясь в некую единую массу. Последнюю иногда трудно разделить на пласты, а тем более датировать. Все же там, где сюжет говорил о каком-то периоде чукотской истории, это отмечено. В текстах, вслед за словоупотреблением оригинала, оставлено различное написание названия противников: таньги, таниты, танниты и т. д.

Сказание приведено по изданию: Богораз 1900. № 127: 330–332; ср.: Тан 1898. № 116, 118. Текст записан В. Г. Богоразом в 1897 г. от оленного чукчи Иэкаки на урочище Аконайке (местность к востоку от Колымы в лесной зоне). В этой и последующих сказках из данной книги В. Г. Богораза деление на абзацы мое, поскольку у него текст не разбит на абзацы. Кроме того, для удобства я перевел в кириллицу имена и географические названия, написанные кириллично-латинской графикой. Само повествование в сказочной форме

[123]рассказывает о борьбе чукчей с Якуниным, под этим именем скрывается исторический персонаж, н е п р и м и р и м ы й враг чукчей Д. И. Павлуцкий, который, как истинный герой эпоса, сражается с врагами один. Сказка литературно не обработана рассказчиком, она четко делится на несколько, в общем, слабо связанных между собой частей. В первой части передаются чукотское представление о появлении русских и мотивы их вражды с чукчами. Во второй, центральной, части описываются походы Якунина и его смерть в поединке с чукотским богатырем. Далее следует рассказ о посольстве к Солнечному Владыке — русскому императору, это содержание еще одной части сказки. В последней же части рассказывается о заключении мира между русскими и чукчами через посредство чуванцев (1778). Таким образом, сказка как бы описывает всю чукотскую войну

Была девочка, имя Гынкы-нэут. Собрались в шатре совершающие служение, закрыли дымовое отверстие, поют, а между тем это собаки. Одни поют: «Кооо, косо!», воют дружечки, другие: «Коон, коон, коон!», третьи, стоящие: «Ооо, нооо!»¹ Наконец хозяйка говорит девушке: «Посмотри-ка, что за поющие, зачем они закрыли дверь и дымовое отверстие?» Нашла щель, заглянула. Все собаки воют. Люди прибежали и стали колотить. Убежали собаки на западную сторону, стали русским народом². Часть осталась собаками, сделалась их упряжкой. Прежние битые стали гневаться за удары, начали войну. «Гук! Мы не знали! Наши били собак, а они стали народом!» Стали воевать.

Пришел Якунин, железом одетый, худо убивающий, Якунин, огнивный таньг³, стал истреблять народ. У него приемыш, взращенный из кочевых людей, приносящий пищу, проворный, быстроногий, на бегу догоняющий дикого оленя; убивает но—

' В. Г. Богораз в примечании к этому пассажу пишет: «Здесь изображается праздник мн'еырг'ын, который как будто бы справляли собаки. При этом празднике совершается торжественное служение над добычей охоты, причем мужчины шаманят, стуча в бубен, а женщины, становясь перед ними, выражают свой религиозный экстаз различными странными телодвижениями и пляской. Между прочим собакам, волкам и другим хищным животным приписывается также совершение таких служений после удачной охоты». Чукчи, как и другие первобытные народы, не отделяли человека от мира природы и считали, что одни и те же обряды исполняются как людьми, так и животными (ср.: эскимосская сказка «Как собаки праздник справляли» (Меновщиков 1947: 224)). Относительно самого благодарственного обряда можно добавить, что оленные чукчи справляли мн'эгыргын — «молитвенное» песнопение — после забоя телочки в плотно закрытой яранге: мужчина пел и бил в бубен, а женщины ему подпевали. Это песнопение сопровождало душу оленя в стадо этих животных у верхних (небесных) людей — умерших насильственной смертью предков чукчей (Кузнецова 1957: 314–318; Вдовин 1977: 160).

² Подобное интересное объяснение этногенеза русских могло возникнуть, по объяснению В. Г. Богораза (1902: 155, примеч. 1; Тан 1898. № 116: 2; № 118: 2), из-за заунывных народных песен, которые у чукчей сопоставлялись с собачьим воем. Однако и у американских эскимосов описывается подобное происхождение людей: у женщины и пса родилось пять щенков и пять людей, от первых произошли предки европейцев и индейцев, а от вторых — эскимосов (Тан-Богораз 1936: 244; ср.: Богораз-Тан 1936: 39–40).

³ То есть враг, употребляющий железное огниво.

[123]жом, вываливает меняло⁴, хватает за заднюю ногу, вскидывает вверх, прямо так уносит домой⁵. Худо убивающий Якунин истребляет людей, собрал шапок целые возы, шапки убитых двадцать возов отправил к Солнечному Владыке⁶. Говорит: «Больше нет, всех истребил!» Говорит Солнечный Владыка: «Еще в траве много скрывается птичек!» — «Докончу! Пусть принесут большое ружье, унесу с собой!» — «Однако нет! Убьют тебя!» — «Могу!» Взял ружье, большое ружье (пушку), унес с собой, ходит, ищет жителей, истребляет.

Дата добавления: 2015-06-29