С кожаными нащечниками (XVIII в.)

С левым крылом, в железном пластинчатом шлеме

Чукотский воин в доспехе из лахтачьей кожи

Чукча, отпугивающий копьем собаку (XIX в.).

Реконструкция. Рисунок А. В. Сильнова

⁴ М е н я л о — полупереваренное содержание оленьего желудка. Из этой зеленоватой каши варили похлебку, добавляя кровь и жир, однако ели ее все же неохотно, особенно колымские чукчи (Богораз 1899: 355, примеч. 1; 1902а. 81).

⁵ Описываются положительные качества чукчи-оленевода. Вероятно, речь идет о каком-то чукотском юноше, взятом в плен русскими и росшем у них. В доме Павлуцких было три чукотских холопа (Алексеев 1961: 14). Так, например, известно, что в детстве чукча, впоследствии сибирский дворянин (с 1767 г.), Николай Дауркин был взят в плен (1744), находился в услужении у Д. И. Павлуцкого, а позднее, в 1763–1764 гг., ездил на Чукотку для переговоров со своими сородичами (Алексеев 1961) В. Г. Богораз (1902а: 71) полагал, что Д. И. Павлуцкого предал чуванец.

⁶ С о л н е ч н ы й В л а д ы к а — русский царь.

[123]Наши: Нанкачгат, богатырь, одетый в лахтачную одежду⁷, большой, широкий; во время ледохода на реке Номваан ложится поперек, задерживает глыбы льда; по его туше переходят кочевые обозы, как по твердой земле. Товарищ его Тэмээрэчэкай тоже проворный. Пошел Выращенный таньгами на промысел, нашел дикого оленя, убил, подхватил. Из досады смотрит Нанкачгат, говорит: «Не сможет!» Говорит: «Могу!» Догнал Выращенного таньгами, схватил за правую руку, тот дергает, дергает, вырвать не может. «Если я стал для тебя дичью, (убей)!» — «Нет, не для смерти, для жизни тебя схватил, не для темноты, для смотрения. Сердце твое не хочу достать». — «Э-э!» — «Почему лицо твое как у настоящего человека? Кто ты?» — «Я — Взращенный таньгами». «А-а! Будь нашим товарищем, совсем нашим, указателем пути!» — «Согласен». Пошли вдвоем к Якунину. «Вот, вот! Какого человека сюда привел?» — (кричит Якунин), схватил большое ружье, хотел выстрелить. «Зачем же? Это — товарищ, будет указывать жительства». Сел таньг, стал есть. Ест очень скоро. «Вот, вот! Отчего так скоро ест?»⁸ Схватил большой нож, хочет ударить. «Зачем же? Это — товарищ, будет указывать жительства!» — «А-а!» Заснул Якунин, покончил еду. Тэмээрэчэкай хотел его ударить ножом. «Сонного не убивай! Если Нанкачгат силен, пусть сражаются завтра вдвоем!» — «А-а!»

Наутро пошли сражаться, Якунин, железом одетый, Нанкачгат, одетый лахтами, двое. Копье Якунина, острие длиной в локоть, копье Нанкачгата такой же длины. Солнце обошло во—

Реконструкция. Рисунок А. В. Козленка

⁷ Очевидно, имеется в виду кожаный доспех. Ср. с дальнейшим противопоставлением железного доспеха Якунина и брони из лахтака у чукотского богатыря.

⁸ По чукотским представлениям, быстро есть — это признак доблести. Я к у н и н у показалось подозрительным доблестное поведение перебежчика (Богораз 1900: 331, примеч. 3; 1902: 156, примеч. 5; 1902а: 83).

[123]круг небо, сражаются, не могут. Люди кругом стоят, смотрят. Копье Якунина притупилось, стерлось об землю до обуха. Железная одежда рассечена, язык Нанкачгата свешивается до плеча. Не могут. Тогда Эургын, из смотрящих, молодой парень, выстрелил из лука стрелой из китового уса, пробил Якунину глаз. Облился кровью Якунин, сел на землю, оперся локтем о землю. Множество людей приступают; еще убивает, ибо силен. Тогда Эургын ударил ножом под броню, распорол брюхо; тогда убили.

На другой год Выращенный таньгами и Тэмээрэч пошли обозом к Солнечному Владыке. «Где же товарищ?» — «Нету» — «Где?» — «Убили» — «А-а! Я говорил ему!»

Тогда перестали драться, заговорили люди Этэль (чуванцы), убиваемые с обеих сторон (коряками и чукчами), стали говорить на все стороны. Сделавшись товарищами, совсем перестали драться. Тогда Нутэвия-чуванец пришел к Ээнейву⁹ и говорит: «Слишком худо убивать друг друга, пусть перестанем! Сотворим союз!» Говорит Ээнейву: «Посмотрим! Пойди, спроси сильных людей вашей страны, что они скажут, потом осенью приезжай! (Посмотрим), как будет!» Уехал Нутэвия.

На другой год стала осень. Наставши, осень кончилась. Окончилась осень. Сидит Ээнейву дома, вдруг слышит, кто-то на оленях приехал. Вышел на двор — иные олени, иная одежда (не чукотская). Человек привязал оленей, не подходит, сидит на нарте, потупив голову, Нутэвия. Молча сидит, только голову похиляет. Обошел вокруг один раз, другой; молчит, ничего не говорит. Пнул ногой в лицо, молчит. Еще обошел кругом раз и другой, ничего не говорит. Опять сильно пнул в лицо ногой, испытывает: будет ли гнев? Нисколько. Тогда сел на корточки против него, говорит: «Пришел?» — «Ы!»'° — «С чем ты?» Ничего не говорит, только достает из сумы медаль и бумагу. Вот эта бумага о прекращении войны и создании союза.

О ЯКУНИНЕ СКПЗКИ (21

Сказание приведено по изданию: Богораз 1900. № 128: 332–333. Текст записан В. Г. Богоразом от чукчи Нырона на урочище Аконайке. Сказка представляет чукотский взгляд на последний поход и гибель Якунина-Павлуцкого в 1747 г. Причем действия 1747 г. смешаны в сказании с походом капитана на Чукотский Нос в 1731 г. В сказании, прошедшем через фольклорное предание, Якунин погибает при штурме укрепления, а не в полевой битве, как погиб Д. И. Павлуцкий. При этом даются конкретные географические привязки этого события, которые должны объяснить происхождение рода чукотского тойона (Богораз 1900: 333, примеч. 1).

⁹ В. Г. Богораз (1902: 154) отмечает, что Ээнейву — это первый чукотский тойон, вступивший в русское подданство, в источниках он назван Хамахеем, однако у чукчей существовало по два и более имен для одного человека.

Дата добавления: 2015-06-29