Без надписи (Ходатайствует о том же деле)

Удивительно мне, как при твоем посредстве осмелились так худо поступить с пресвитером, что расхитили у него единственное какое имел он, пособие к пропитанию. И что всего хуже — отва­жившиеся на сие вину сделанного ими слагают на тебя, которому надлежало не дозволять подобных дел, а, напротив того, всеми силами препятствовать, чтобы, если только можно, ни с кем так не поступали, в противном же случае по крайней мере с пресви­терами и с теми из них, которые с нами единодушны и идут тем же путем благочестия. Поэтому, если заботишься сколько-ни­будь о нашем спокойствии, постарайся скорее поправить сделан­ное. Ибо с Божией помощью можешь и это, и еще большее этого сделать, если захочешь. Писал я и к начальнику отечественного города, чтобы, если сами собою не захотят сделать справедливос­ти, то принудили их к этому, побудив судебным порядком.

84 (88). Без надписи (Просит отсрочить взнос сборных с города денег или отослать до време­ни в казнохранилище неполное их количество. (Писано в 372 г.))

Досточестность твоя более всякого знает затруднительность в сборе запасного золота (взнос на отделение воинов). У нас нет еще другого свидетеля на­шей бедности, подобного тебе, который по великому человеколю­бию был к нам сострадателен, доселе поступал по возможности снисходительно и из кроткого состояния нравов своих никогда не был выводим боязнию высших властей. Итак, поелику нам из всего количества остается еще внести несколько золота, и это нужно собирать складчиною, к которой пригласили весь город, то просим твою снисходительность продолжить нам несколько срок, чтобы дать о сем знать и живущим вне града; ибо, как и сам ты знаешь, многие из состоящих в окладе живут по селам. Поэтому, если возможно отослать деньги без такого числа литр, сколько нам осталось внести, то просим тебя сделать это, а остальное будет послано впоследствии. Если же совершенно необходимо выслать в казнохранилище все вдруг, то, о чем я просил вначале, положи нам более продолжительный срок.

92 (96). К Софронию, магистру (Изображает, какую потерю понесла Каппадокия в лице отнятого у нее по клеветам правителя (вероятно, Илии), и просит Софрония предста­вить его царю и защитить пред ним. (Писано в 372 г.))

Кто так любит отечество, как ты, который наравне с родите­лями почитаешь изведшую тебя на свет и воспитавшую родину, желаешь благ и вообще всему городу, и в частности каждому, даже не только желаешь, но подтверждаешь свои благожелания соб­ственными делами? Ибо ты, с Божиею помощью, можешь делать подобные дела и, о, если бы при такой своей доброте мог и как можно долее делать их! Впрочем, и при тебе отечество наше бо­гатело только во сне. Попечение о нем вверено было человеку, которому, как говорят знающие, что было у нас в старину, доселе не бывало другого равного начальника. Но у него вскоре отнят этот человек по навету людей, которые благородный и нельстивый нрав сего мужа обратили в повод к вражде на него и сло­жили клеветы, не допустив сего до слуха твоего совершенства. Потому все мы вообще сетуем, лишившись начальника, который один мог восстановить наш город, преклонивший уже колена был истинным стражем правды, был доступен обиженным, страшен преступникам закона, равно и бедным, и богатым, и, что всего важнее, возвратил христианству древнюю честь его. А то, что был он самый неподкупный из известных нам людей и в угодность кому-либо не делал ничего вопреки справедливости, прехожу мол­чанием как самое малое между прочими его доблестями.

Правда, что свидетельствую об этом, пропустив надлежащее время, утешая сам себя, как поющий про одного себя, и не при­нося никакой пользы делу. Впрочем, небесполезно и сие, что в великой душе твоей останется памятование о сем человеке, и во­зымеешь к нему благодарность как к благодетелю твоего оте­чества, и если кто из раздражающихся тем, что его не предпочли справедливости, станет нападать на него, ты заступишься и за­щитишь, для всякого сделав явным, что почитаешь для себя этого человека своим, достаточною причиною к таковому признанию полагая доброе о нем свидетельство и действительный опыт, пре­вышающий собою меру времени; потому что, чего бы не сделал другой во многие годы, то совершено им в короткое время. А достаточная для нас милость и достаточное утешение в постиг­шем нас — если представишь его царю и разрушишь возведен­ные на него клеветы. Воображай, что все отечество говорит тебе это одним моим голосом, а таково общее всех желание, чтобы этот человек, при содействии твоего совершенства, остался в делах своих небезуспешным.

100 (104). К Модесту, ипарху (Поелику при новой переписи церковнослужителей в Каппадокии обло­жили податями, то просит Модеста освободить их от податей, предоставив сие собственному распоряжению епископа. (Писано в 372 г.))

Это одно — писать к такому человеку, хотя бы не было ника­кого другого предлога, само по себе, для способного чувствовать весьма уже великая честь, потому что беседы с мужами, которые много превосходят прочих, доставляют весьма великую знамени­тость удостоившимся сих бесед. Но мне необходимо вступить в сношение с твоим высоким умом, потому что нахожусь в страхе за Целое отечество. Прошу принять это с кротостию, как сооб­разно с твоим нравом, и подать руку помощи моему отечеству, преклонившему уже колена. А дело, о котором прошу, такого рода.

Освященных Богу нашему пресвитеров и диаконов старая Перепись не обложила податьми. Но те, которые производят пе­репись ныне, поелику не получили предписания от твоей высокой власти, и их внесли в перепись, за исключением разве некоторых, по самим летам своим имевших право на освобождение. Потому просим оставить нам этот памятник своего благодеяния, чтобы на все предбудущее время сохранилась у нас добрая о тебе па мять, и по древнему закону обложения податьми уступить нам священнослужителей. Освобождение же от податей просим сде­лать не лицам, теперь находящимся в священном чине (в таком случае милость сия перейдет к их наследникам, которые, без со­мнения, не все непременно будут достойны священства), но по образцу, наблюдаемому в свободной переписи, допустить некото­рую общую уступку клириков, чтобы управляющие Церквами могли освобождать от налогов всех, когда бы то ни было служа­щих. Это и твоему высокородию соблюдет бессмертную славу добрых дел, и царскому дому приуготовит многих молитвенников, да и самому государству принесет великую пользу, потому что утешение сие — свободу от податей — доставляем не клирикам собственно, но людям, непрестанно угнетаемым, а это и по доброй воле делаем, как можно видеть всякому желающему.

Дата добавления: 2015-06-30