Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Анна Хорошкевич 1 страница




СИГИЗМУНД ГЕРБЕРШТЕЙН И ЕГО “ЗАПИСКИ О МОСКОВИИ”

1 марта 1549 г. в Вене было подписано посвящение императору Фердинанду труда, ставшего одним из первых историко-географических бестселлеров в Европе второй половины XVI в., — “Записок о Московии” Сигизмунда Герберштейна. Как сообщал сам автор, в книге помещены описание “Руссии”, ее столицы и ее соседей, сведения о религии, о дипломатическом ритуале. Автор явно поскромничал: в “Записках” читатель нашел и множество других сведений: историю имперско-польско-венгерских отношений, характеристику Венгрии, подробные данные об экономике России, многочисленные переложения различных памятников русской письменности и пр.

В следующем, 1550 г., в Венеции появился перевод “Записок” на итальянский, еще два латинских издания увидели свет в 1551 и 1556 гг., два перевода на немецкий — один, сделанный автором, или авторизованный, и другой, принадлежавший некоему Панталеоне, — вышли в 1557 и 1563 гг. За ними последовали многочисленные переиздания на латинском, немецком, итальянском языках.

В чем заключается секрет успеха этого сочинения у просвещенного читателя эпохи Возрождения? Чем привлекла его хорография Руссии и описание ее соседей? Почему переложения летописей и Судебника Ивана III издавались и в Швейцарии, и в Италии, и в Англии и всюду встречали неизменный интерес? И почему через 450 лет после выхода “Записок” Герберштейна к ним снова и снова обращается внимание историков, этнографов, языковедов, историков культуры и общественной мысли, исследователей социального и экономического развития, политических и дипломатических отношений не только Восточной, но и Центральной Европы?

ЕВРОПА В 40-е ГОДЫ XVI в.

Нашему современнику легче всего представить себе европейский мир середины XVI в. с помощью карты. Бросим на нее беглый взгляд: ясно вырисовывается остов Европы нового времени. Его составляют несколько национальных государств. Это Французское, по территории уступавшее современной Франции; Английское и Шотландское на Британских островах; огромное, сравнительно с нынешней Данией, Датское королевство, удерживавшее в своих пределах Норвегию; такое же непривычно большое Шведское, включавшее и Финляндию; быстро увеличившееся Польское, с 1466 г. получившее выход к Балтийскому морю, а с середины 20-х годов пополнившееся землями Мазовии; рядом с ним Великое княжество Литовское, в которое наряду с Литвой входили и русские земли (будущей Белоруссии и Украины).

Почти всю Восточно-Европейскую равнину и просторы Севера Европы занимала Россия, или Российское царство (по официальной терминологии, принятой до 1547 г., — Русь, или Руссия). Его северные границы совпадали с естественными географическими. Южные границы с “Полем” (с конца XVI в. называвшегося Диким) — нейтральной степной полосой — определялись, с одной стороны, успехами земледельческого освоения этого благодатного края русскими поселенцами, а с другой — набегами Крымского ханства, орды которого кочевали здесь в летние месяцы. На востоке от Русского государства [8] располагалось Казанское ханство, откуда постоянно исходила угроза набегов и угона в плен жителей восточных территорий Руси.

Западная граница России также не была стабильной. Она менялась вследствие воссоединения земель Древнерусского (или Киевского) государства, т. е. присоединения Вязьмы, Северских земель, Смоленска. Все эти территории в XV — начале XVI столетия входили в состав многонационального Великого княжества Литовского, соединенного личной унией с Короной Польской; во главе их стоял “король польский и великий князь литовский, жемайтский и русский”. Великое княжество Литовское было не единственным многонациональным государством в Европе XVI в. Самое большое — это Священная Римская империя германской нации. Лоскутная империя, включавшая помимо королевств и Австрийского эрцгерцогства — наследственной земли династии Габсбургов — несколько герцогств — Силезию, Брауншвейг, Бранденбург, многочисленные курфюршества, архиепископства типа Зальцбурга, Трира, Кельна, епископства, свободные имперские города на севере и в центре Германии (Нюрнберг, Аугсбург, Бремен, Любек), одно государство военно-религиозного типа — Ливонский орден и ряд других образований, которым несть числа. В Европе ее земли раскинулись от крайнего юго-востока — королевства Чехии и эрцгерцогства Австрии до северо-запада — части Нидерландов и юга — итальянских республик и герцогств.

Крайний юго-восток Европейского континента занимал Османский султанат, так называемая Порта, еще в XIV в. поглотившая славянские государства Сербию и Болгарию. В начале XVI в. в его состав вошла значительная часть Морей, располагавшейся на юго-западе Пелопоннеса, а в 1516 г. — Египет. Захват Портой островов Самос, Лесбос и Тенедос в Эгейском море подорвал левантийскую торговлю итальянских городов-государств и предопределил их упадок в XVI в. Ни одно из тех карликовых образований, которые занимали Апеннинский полуостров (республики Флоренция и Сиена, герцогства Милан, Модена, Феррара, признававшие верховную власть императора, независимая республика Венеция и др.), в том числе и Папская область, центр католического мира, и на закате средневековья, хотя и страдали от османской агрессии, не могли организовать коллективной обороны от нее. “Боевые рубежи” османской агрессии с XV в. упорно защищало княжество Молдавия, состоявшее из собственно Молдовы, Бессарабии и Буковины. Данница султана с 1456 г., она вела упорную борьбу за независимость и при Стефане III Великом (1457—1504) добилась значительных успехов. Менее удачно было сопротивление княжества Валахии, признавшего свою зависимость от Порты.

Превращение Крымского и Казанского ханств в вассалов Османского султаната резко ухудшило положение Короны Польской, Великого княжества Литовского и Русского государства, изнывавших от набегов из этих ханств. Из южных земель Польского королевства и Литовского княжества, из южных и восточных земель Российского царства тысячами угонялись в плен жители — мужчин продавали в султанат, а женщинам суждено было стать наложницами в гаремах Крыма, Казани, Стамбула или прислужницами в Италии и других средиземноморских странах.

Османская агрессия на юго-востоке Европы встретилась с ожесточенным сопротивлением местных народов: славянских, восточно-романских, венгерского и др. В середине XVI в. в фокусе этой борьбы оказалась Венгрия. Судьбам Венгерского королевства автор “Записок о Московии”, Сигизмунд Герберштейн, уделил много внимания. [9]

ПОХОРОННАЯ ПЕСНЬ ВЕНГРИИ ИЛИ ЕЕ АПОФЕОЗ?

На первый взгляд, пожалуй, покажется странным начинать рассказ о книге Герберштейна, посвященной “Руссии”, совсем с другой темы — с описания Венгрии. Внимание Герберштейна к судьбам Венгрии делает ее почти такой же героиней его сочинения, как Русь. Он дважды обсуждает венгерскую проблему, с любовью описывает ее ландшафт, восхищается плодородием почв, с болью возвращается к последним дням Людовика Венгерского, повествует о времени расцвета Венгерского королевства при Матвее Корвине (Матьяше Хуньяди) и начавшемся при его преемниках Ягеллонах — Владиславе (Ласло) и Людовике (Лайоше) — упадке. По словам В. О. Ключевского, “умный австрийский дипломат” пропел Венгрии “полную грустного чувства похоронную песнь” (Ключевский. — С. 74.). С этим наблюдением В. О. Ключевского можно согласиться лишь отчасти. В рассказе Герберштейна о Венгрии сильно звучат и другие настроения. Апофеоз Венгрии, прекрасной, плодородной, изобилующей всеми земными богатствами — металлами, в том числе серебром, винами, скотом,— пропет им в мажорных тонах. Есть в венгерской теме и-разоблачительно-осудительные высказывания. Герберштейн дважды обрушивается на тех “зловредных”, которые хотят пересмотреть венгерский вопрос (с. 77, 84—86). Чем же объясняется такое разнообразие красок и тонов в описании Венгрии Герберштейном?

Венгерский вопрос, каким он сложился в середине XVI в., возник задолго до того, по крайней мере за четверть века. Битва при Мохаче 29 августа 1526 г. положила конец существованию единого Венгерского королевства. В этот день погиб двадцатилетний король Людовик (Лайош II) Ягеллон. При Ягеллонах позиции центральной власти ослабели. Даже угроза османского нашествия и грандиозный поход османов на Белград в 1521 г. не могли привести к усилению централизаторских тенденций. Через пять лет, в 1526 г., состоялся новый поход, в результате которого Венгрия стала добычей могущественного соседа.

На вопрос “кто виноват?” в Европе давали разные и противоречивые ответы. По-видимому, Габсбурги распространяли “версию о том, что ответственность за поражение при Мохаче должен нести один из крупнейших венгерских магнатов — Янош Запольяи. Вслед за имперскими дипломатами, вероятно, также оценивали роль Яноша Запольяи и в России. Иван Грозный в 1564 г. в письме Курбскому сравнивал поведение последнего, не приведшего 15-тысячного войска под Казань, с позицией венгерского магната: “И тако ли прегордые царства (имеется в виду Казань. — А. X.) разорять, еже народ (Грозный писал о воинниках. — Л. X.) безумными глаголы наущати и от брани отовращати, подобно Янушу Угорскому” (Послания Ивана Грозного (далее — ПИГ). — М.; Л., 1951. — С. 47.). Еще более определенно высказывали свою точку зрения русские дипломаты польским послам в 1578 г., характеризуя Яноша Запольяи как османского ставленника: “...был на королевстве Угорском Лодовик, которого турецкой убил, а посадил на Угрех Януша Седмиградцкого, а Яныш был у угорского короля у Лодовика гетман навышшой, и Януш по ссылке с турецким Людовика короля подал (предал. — А. X.) и всем своим полком оступил и для тое израды турецкой его на королевстве учинил” (ГПБ. Q IV, 33, л. 35 об. — 36. Цит. по: ПИГ. — С. 601.). [10]

Судя по сочинениям Герберштейна, в Австрийском эрцгерцогстве вину за поражение при Мохаче возлагали не только на Япоша Запольяи. Таким же ответчиком считали Сигизмунда I Старого, польского короля и великого князя литовского, не пришедшего на помощь своему племяннику (с. 86). Противоположное мнение высказал сам король на приеме австрийского посла Герберштейна 28 января 1527 г. Все несчастья и ссоры между христианскими государями, по его словам, происходят по вине тех из них, которые мечтают о захвате других государств, ведомые надеждами на чужие земли, они “выдают все христианство” на поток и разграбление неприятелю (AT. — Т. IV. — № 38. — S. 35. Ср.: Pociecha. — Т. III. — S. 321—322; Т. IV. — S. 87.).

Несомненно, Сигизмунд I намекал при этом на государя, направившего к нему Герберштейна, — австрийского эрцгерцога Фердинанда.

Итак, три точки зрения — виноваты Янош Запольяи, польский король и великий князь литовский и, наконец, Габсбурги. Три виновника поражения при Мохаче — это три главные действующие силы на территории Венгрии, не считая Порты, в период с 1526 по 1549 г. Их борьба за раздел Венгрии то разгоралась, то утихала, их “вклад” в “решение” венгерского вопроса то сокращался, то увеличивался в зависимости от внутреннего развития Короны Польской и Австрийского эрцгерцогства, соотношения их сил с силами Османского султаната.

Поражение венгерского войска, гибель короля, не имевшего наследников, поставили под вопрос само существование королевства. Османским войскам удалось войти в Буду, где они находились с 11 по 30 сентября 1526 г. При содействии Сулеймана Великолепного части венгерских феодалов удалось добиться провозглашения королем Яноша Запольяи, коронация которого состоялась 10 ноября 1526 г. Другая часть избрала Фердинанда Габсбурга. На его коронации 3 ноября

1527 г. присутствовали русские послы в Империю. Два венгерских короля 14 апреля 1527 г. заключили перемирие, закрепившее раздел страны между ними. Тем не менее, отныне началось многолетнее кровавое соперничество партии Запольяи и Габсбургов в Венгрии. Первую поддерживала Польша. Герберштейн, будучи в Польше в очередной раз в конце февраля — начале марта 1528 г., сообщил Сигизмунду I требование Фердинанда — не предоставлять его сопернику Яношу Запольяи убежища в Польше (Pociecha. — Т. IV. — S. 18, 66, 344; Finkel L. Habsburgowie i Jagiellonowie po klesce Mohackiej//Kwartalnik historyczny. — 1893. — R. VII. — Z. 4. — S. 592.). Большего он не осмелился потребовать.

Османская опасность не исчезла, было ясно, что ее объектом отныне могут стать не только славянские и венгерские земли, но и земли эрцгерцогства. Военная активность Сулеймана возрастала. Летом

1528 г. османские войска вторглась в Крайну. В этих условиях венгерский вопрос временно отступил на второй план сравнительно с проблемой безопасности собственного эрцгерцогства.

И вот в феврале — марте 1529 г. Герберштейн отправляется в Великое княжество Литовское со сложным дипломатическим поручением — добиться военной помощи от Сигизмунда I. Двухнедельное пребывание в Вильнюсе с 20 марта по 7 апреля 1529 г. не привело ни к каким результатам. Ни красноречивое описание османских захватов и угрозы, нависшей надо всеми государствами Юго-Восточной Европы и Центра, ни просьбы о помощи не возымели должного результата. Польский король, напротив, отправил своего представителя Иеронима [11] Лаского в Стамбул, где тот интриговал против Габсбургов. Не помогла австрийскому послу и поддержка литовского канцлера Ольбрахта Мартиновича Гаштольда, мечтавшего о получении графского титула из рук императора (ему было недостаточно титула графа “обмурованных”, т. е. обнесенных стеной, Гераноин, полученного от папы Климента VII в 1528 г.) (Росiесhа. — Т. IV. — S. 66; Finkеl L. Op. cit. — S. 592.).

Несмотря на холодный прием посла весной 1529 г., летом того же года Фердинанд снова отправил Герберштейна в Польшу. С 11 июля по 6 августа Герберштейн находился в Кракове. И снова получил отказ — отказ в денежной поддержке, в посредничестве между Австрией и султаном, в военной помощи. Несмотря на неоднократные требования о задержке войска, набранного И. Ласким для Яноша Запольяи, тот сумел использовать в Трансильвании (на Руси именовавшейся Семиградьем) эти силы, впрочем, очень незначительные (Finkеl L. Op. cit. — S. 595.). Впредь, однако, вербовка войска для Запольяи в Польше была запрещена.

Итак, перед лицом османской опасности австрийцы остались без помощи со стороны Короны Польской. Более того, они превратились в объект насмешек. Плоцкий епископ Анджей Кшицкий, выражая антигабсбургские настроения польской королевы Боны, написал сатиру “О праздности и неблагочестии немцев” (Pociecha.— Т. IV. — S. 76.).

Решающим фактором в соперничестве Габсбургов и Запольяи из-за венгерской короны стал очередной османский поход. 7 сентября 1529 г. Буда была захвачена. На аудиенции, милостиво данной Сулейманом Великолепным Яношу Запольяи и ближайшему сподвижнику трансильванского воеводы и венгерского короля Юрию Утешеновичу, более известному под именем брата Дьердя, власть Запольяи была утверждена. Он получил корону св. Стефана из рук султана. А с осени 1529 г. началась осада Вены, продолжавшаяся три года (Uebersberger H. Oesterreich und Russland seit dem Ende des XV. Jahrhunderts. — Wien; Leipzig, 1906. — Bd. I. — S. 239.).

В этих условиях власть Фердинанда Габсбурга над Венгрией становилась более чем непрочной. Необходимо было срочно укреплять позиции в Польше, где не дремали сторонники королевы Боны. 19 сентября 1530 г. в Познань отправилась представительная австрийская делегация во главе с Герберштейном, которая должна была содействовать претворению в жизнь плана выдать дочь Фердинанда Елизавету за наследника польского престола Сигизмунда II Августа (Росiесhа. — Т. IV. — S. 89.).

В результате встречи Герберштейна с представителем Запольяи — Иеронимом Ласким — Сигизмунд I издал “Декрет о компромиссе” Фердинанда и Запольяи. Одновременно была достигнута договоренность о заключении двух браков — Яноша Запольяи с дочерью Сигизмунда I Изабеллой и предварительная договоренность о браке Елизаветы Рагузской и Сигизмунда II Августа (Dogiel M. Codex diplomaticus regni Poloniae et Magni Ducatus Lithuaniae.— Vilnae, 1758. — Т. I. — N 130.). Было ясно, что Ягеллоны отнюдь не собираются уступать своего права в решении венгерского вопроса.

Под давлением обстоятельств Фердинанд вынужден был подписать перемирие с Яношем Запольяи с 1 мая 1531 по 30 апреля 1532 г. Оно было скреплено рукой Герберштейна. Но уже в июне неутомимый дипломат вновь покидал Вену, чтобы решить в Кракове вопрос о судьбе [12] ряда трансильванских замков, на которые претендовал польский король. Соглашения достичь не удалось, и 10 июля 1531 г. посол покинул Краков (Pociecha. — Т. IV. — S. 118.). В Короне Польской между тем возник новый проект передачи венгерской короны не кому иному, как сыну польского короля Сигизмунду Августу. Это несколько облегчило Герберштейну переговоры в Кенесе на Балатоне в начале января 1532 г., равно как и переговоры февраля 1533 г. с Яношем Запольяи (Ibid. — S. 129.).

Проект передачи венгерской короны наследнику польского престола настолько испугал одного из “венгерских королей” — Фердинанда, что в 1534 г. он предпринял попытку договориться с Польшей, предлагая платить ей ежегодно часть венгерских доходов и обещая свое посредничество в решении литовско-русского военного конфликта. И все это ради отказа польского короля от всяких притязаний на Венгрию (Ibid. — S. 176—177, 315.). Неизменный сторонник королевы, Анджей Кшицкий резко протестовал против посредничества Габсбурга, напоминая о неудачном опыте подобного рода — заключении перемирия в Москве (AT. — Т. XIV. — N 183. — S. 282—284; Pociecha. — Т. IV. — S. 132.) (он подразумевал, по-видимому, события 1526 г.).

“Отступного” платить не пришлось. Польша в силу личной унии короля оказалась втянутой в непосильную для нее и несправедливую войну против Русского государства. После смерти государя всея Руси Василия III в 1533 г. перед Великим княжеством Литовским открылась, казалось, возможность пересмотра условий перемирия 1526 г., и в первую очередь возвращения Смоленска. Ради этого древнего русского города была начата война, поглотившая все военные силы, потребовавшая финансового напряжения не только Литовского княжества, но и Короны Польской (См.: Любавский. Сейм. — Прилож. II. — С. 21—22. К этой войне в Короне Польской и Великом княжестве Литовском готовились еще в конце 20-х годов. Препятствием для нее оказалась попытка Волынской земли добиться самостоятельности от Короны. Сигизмунду I пришлось отказаться от идеи возобновления войны с Русским государством, как и от “вменьшения титулу господарсково” по отношению к малолетнему Ивану IV. Литовские послы в Москву должны были объявить от имени короля, что он-де “тытул его достаточно выписывал” согласно перемирной грамоте 1526 г. (Акты Литовско-Русского государства. — М., 1899. — Т. I. — С. 235—236).). А посему в конце 30-х — начале 40-х годов австрийско — венгерские отношения развертывались без участия Польши.

В борьбе за Венгрию решающую роль в это время играл Османский султанат. 9 октября 1537 г. у Сисека австрийские войска были наголову разбиты османскими. Соперничавшие венгерские короли вынуждены были признать власть каждого на захваченной территории: Фердинанда — на Славонию, Хорватию, а Запольяи — в Трансильвании. Условия статус-кво закрепил Великоварадинский договор 25 февр. 1538 г. Янош Запольяи пожизненно сохранял титул венгерского короля, так же как и Фердинанд. При отсутствии у него потомков титул и королевство переходили к Фердинанду или другому представителю Габсбургов. В случае же рождения у Яноша Запольяи сына тот должен был получить Спишское княжество, заложенное Габсбургами, а до возвращения его — удерживать владения отца (Wojciechowski Z. Zygmunt Stary (1506—1548). — Warszawa, 1946. — S. 327.).

Осуществилась, хотя и не полностью, вторая из альтернатив, предусмотренная договором. 7 июля 1540 г., за две недели до смерти [13] Яноша Запольяи, у него и Изабеллы Ягеллон родился сын, названный в честь отца и деда Яношем Жигмондом.

Однако Фердинанд не торопился расставаться с родовыми землями Запольяи — Спишским княжеством. Напротив, он намеревался отобрать у новорожденного наследника земли его отца. Обеспечив нейтралитет Польши (прибывший в Вильнюс в августе 1540 г. Герберштейн узнал, что Польша не будет вмешиваться в австро-венгерские отношения), Австрия перешла к военным действиям, исход которых и на этот раз решило османское вмешательство. Продолжавшаяся с апреля по 21 августа 1541 г. осада австрийскими войсками Буды была снята из-за появления войск султана, 29 августа занявших город. Порта свела на нет и дипломатические успехи Австрии, заключившей в Гиалу под Колошваром договор с Изабеллой, согласно которому признавалось верховенство Фердинанда над Трансильванией. Австрийское посольство гр. фон Зальм и Герберштейна требовало у султана передачи Фердинанду всей Венгрии, но услышало ответ великого визиря: “Что же султан отдаст то, что трижды добывал мечом?” (Pajewski J. Wegierska polityka Polski w polowie XVI wieku. 1540—1571. — Krakow, 1932. — S. 42.).

Весной 1541 г. позиция Польши в венгерском вопросе стала предметом не только обсуждения, но и осуждения. Королева Бона, архиепископ гнезненский Петр Гамрат и великий коронный маршалок Петр Кмита выступили против договора в Гиалу. Польша потребовала возвращения Изабеллы на родину.

Габсбурги же продолжали борьбу за обладание Венгрией. С 28 сентября по 8 октября 1542 г. войска императора Карла V безуспешно осаждали Пешт, а в апреле следующего 1543 г. османские войска совершили еще один поход в Венгрию, захватив на этот раз Эстергом, Тату и Секешфехервар (История Венгрии. — М., 1971. — Т. I. — С. 305—306; Pajewski J. Op. cit.— S. 63.). В условиях военных неудач в Венгрии Габсбургам важно было обеспечить нейтралитет Польши, эту цель преследовало бракосочетание в мае 1543 г. Сигизмунда Августа и Елизаветы Рагузской, прибывшей в Краков вместе с Герберштейном. Этим браком Габсбурги на время нейтрализовали Польшу.

В соперничестве за Венгрию они оставались один на один с султанатом. Однако им самим под давлением превосходящих сил османов пришлось заключить сначала перемирие (10 ноября 1545 г.), а затем (19 июня 1547 г.) и мир, закреплявший все завоевания османов в Венгрии. Его признали и венгерские феодалы (25 ноября 1547 г.) (История Венгрии. — Т. I. — С. 329.). Поэтому борьба партий при дворе Изабеллы — антигабсбургской, которую в середине 40-х годов возглавил Петрович, категорически возражавший против передачи Трансильвании Фердинанду, и прогабсбургской — в это время практически происходила без участия Польши. На петрковском сейме 1548 г. вопрос о Венгрии не стоял. Для молодого короля, которому еще за три года до этого отец передал всю полноту власти в стране, важно было подавить оппозицию собственных подданных (Wojсiесhоwski Z. Op. cit. — S. 338—342.).

Однако в начале 1549 г. польский сейм снова поставил вопрос о судьбе Изабеллы и потребовал активного вмешательства Польши в венгерский вопрос. По-видимому, требовалось какое-то дипломатическое вмешательство Австрии, чтобы изменить настроение правящих кругов Польши. Эту-то роль и выполнили “Записки” Герберштейна, [14] посвященные, как уже говорилось, эрцгерцогу Фердинанду. Герберштейн не случайно изложил все события венгерской истории XVI в. Лейтмотивом венгерской темы у Герберштейна стало обвинение Ягеллонов в несчастьях Венгрии: именно они-де оставили без помощи короля Лайоша, своего кровного родственника на венгерском престоле,. одного из “братьев” многочисленной “семьи” европейских государей.

Сочинение Герберштейна и другие дипломатические усилия Габсбургов по нейтрализации Польши временно привели к успешным результатам. Польское посольство Анджея Зебжидовского и Себастьяна Мелецкого в мае 1549 г. добилось примирения различных партий при дворе королевы Изабеллы, партии “брата Дьердя” и Петровича (Pajewski J. Op. cit. — S. 66, 70, 71, 73.). А в июне 1549 г., через 4 месяца после выхода в свет книги Герберштейна, был заключен польско-австрийский договор, согласно которому Польша впредь отказывалась от какого бы то ни было вмешательства в дела Венгрии. Хозяином положения в Венгрии отныне становится австрийский эрцгерцог, король венгерский Фердинанд Габсбург.

8 сентября 1549 г. “брат Дьердь” подписал в Ньирбаторе новое соглашение о передаче Фердинанду Трансильвании. Это вызвало новую волну возмущения Габсбургами. Проосмански настроенная Изабелла и южновенгерский магнат Петер Петрович снова призвали в страну османов. Последние в 1551 г. предложили немедленно короновать Яноша Жигмонда (уже 11-летнего подростка) и передать им крепости Беч и Бечкерек.

Филиппики Герберштейна в базельском издании “Записок” 1551 г., направленные против “некоторых” персонально не названных им людей, которые хотят снова пересмотреть венгерский вопрос, против самого польского короля, должны были служить для утверждения мысли о том, что все права на Венгрию Ягеллоны потеряли вместе с изменой Лайошу. Одновременно Герберштейн обрушивает свой гнев и на Яноша Запольяи, выдвигая версию, как и русские дипломаты четверть века спустя, будто конкурент Габсбургов в Венгрии — османский ставленник.

Дополнения в базельском издании 1551 г. отразили ту атмосферу возмущения, которое труд Герберштейна произвел в Польше. В этих дополнениях Герберштейн оправдывался в том, что-де титуловал Василия III царем, ввел эпизоды о храбрости и благородстве поляков (в частности, эпизод с Перстинским), наконец, поместил огромный раздел о Венгрии в конце описания первого путешествия на Русь. В последнем он возлагает вину, за незакончившуюся еще трагедию Венгрии (Изабелла в 1551 г. выехала в Польшу, где и оставалась до 1555 г.) на дурное управление польских королей (Владислава и его сына), своеволие, расточительность и беспечие венгерских баронов, проводивших дни в праздных увеселениях и не способных охранять границы королевства. В этих упреках Герберштейна сквозит намек на Польское королевство, вступившее на тот же погибельный путь. Себе же и в издании 1551 г. Герберштейн приписывает роль доброго покровителя венгерских королей.

Одновременно он прибег и к тому, что нынче называется демагогией. Подробно рассказывая о теории Ю. Д. Траханиота, казначея и печатника Василия III, о родстве венгров и угров и претензиях Руси на Венгрию, австрийский дипломат недвусмысленно угрожает польскому королю и великому князю литовскому возможным вмешательством в борьбу за Венгрию Русского государства — союзника [15] Империи и недавнего противника великого князя литовского. Этого аспекта труда Герберштейна в Польше не могли не заметить.

“ЦАРЬ ВСЕЯ РУСИ ВЕЛИК УЧИНИТСЯ”

Для того чтобы понять идейный замысел книги Герберштейна и ее роль в международных отношениях Центральной и Восточной Европы середины XVI столетия, пора обратиться к предмету его основного описания — Российскому царству.

Здесь в 1547 г. произошло одно из важнейших событий в политической жизни страны. 16 января состоялось венчание на царство великого князя и государя всея Руси Ивана Васильевича. Полный тезка своего деда Ивана III, в 1478 г. заявившего претензии на титул “государя” над всеми русскими землями и князя всея Руси, Иван IV я упрочении самодержавной власти пошел значительно дальше деда. Внутри страны отныне он возвышался над многочисленными князьями не как первый среди равных (“великий” над простыми, впрочем, уже немногочисленными “князьями”), но как единственный и недосягаемый, превосходивший властью уже не равных “благородством” происхождения, но “холопей государевых”.

За пределами страны, на международной арене, этот титул содержал в себе программу, также превосходившую дедову. Если Иван III титулом великого князя “всея Руси” заявлял свои неоспоримые права на все земли Древнерусского государства как свою “отчину” вне зависимости от их временной государственной принадлежности, то новый титул внука ставил его носителя на одну ступень иерархической лестницы с императором Священной Римской империи германской нации, т. е. значительно выше королей — датского, английского, французского и непосредственных соседей и соперников — польского и шведского, уравнивал с восточными соседями — казанскими и астраханскими ханами (которых русские издавна именовали “царями”), наследниками Золотой Орды, до 1480 г. повелевавшей Русью, и, наконец, пожалуй, даже с главой могущественнейшего государственного образования в Европе и Азии того времени — османским султаном.

В связи с тем что вопросу титулатуры главы Русского государства в книге Герберштейна посвящен самый первый раздел, следует внимательнее присмотреться к международным последствиям этого события, вернее, реакции на него в Европе.

Нового царя не спешили поздравить его “братья”, занимавшие престолы других государств Европы, а признав его новый титул, — официально допустить его в узкий круг вершителей судеб европейского мира. Даже православные церковные власти первые несколько лет никак не отреагировали на это событие. Впрочем, и немудрено. Сношения с афонскими монастырями были прерваны после 1537 г., когда их делегации не удалось изменить судьбу Максима Грека и вернуть его из русского заточения на Афон. Переговоры с новым афонским и патриаршим посольством в 1550 г. были настолько неудачными для русских властей, что сведения о них даже не занесены в летописи (ГАР. — Вып. 2. — С. 346.). Константинопольский патриарх признал новый титул Ивана IV спустя лишь 10 лет, когда в ответ на приезд в Москву кизицкого и евгриппского митрополита Иоасафа 1 января 1557 г. в Стамбул был направлен бывший архимандрит Суздальского Евфимиева монастыря Феодорит. [16] 2 декабря того же года он привез грамоту константинопольского патриарха Иоасафа и Вселенского собора (патриархов александрийского, иерусалимского и антиохийского) (Там же. — С. 77; Опись Царского архива и архива Посольского приказа. — М., 1960. — С. 89; Гладкий А. И. К вопросу о подлинности “Истории о великом князе московском” А. М. Курбского (житие Феодорита) //ТОДРЛ. — Т. 36. — С. 239.). Соборное же послание с благословением патриарха пришло уже в начале Ливонской войны (См.: Курбский А. М. История о великом князе Московском//риб. — 1914. — Т. 31. — Стб. 340.).




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2015-06-30; Просмотров: 388; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.007 сек.