Картина первая. Дома у знахарки д о л о р е с

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Дома у знахарки Д о л о р е с. Светает. Входят Й е р м а, Д о л о р е с и две старухи.

Д о л о р е с. А ты храбрая.

П е р в а я с т а р у х а. Захочешь - все сможешь.

В т о р а я с т а р у х а. На кладбище темно.

Д о л о р е с. Я часто молилась там с бездетными женщинами, и все они

боялись, кроме тебя.

Й е р м а. Мне главное, чтобы все вышло. Я верю, что ты не обманщица.

Д о л о р е с. Нет, не обманщица. Если я хоть раз солгала, пускай мне черви

язык источат! Недавно я молилась с одной нищенкой, она еще дольше не рожала,

живот у нее красивый стал, большой. Она двойню родила прямо у речки,

добежать до дому не успела и ко мне в подоле принесла, чтоб я все толком

сделала.

Й е р м а. Дошла до самой речки?

Д о л о р е с. Да. И башмаки в крови, и юбки, а сама так и светится.

Й е р м а. И ничего с ней не стало?

Д о л о р е с. А что ей сделается? Господь помог.

Й е р м а. Да, ей помог Господь. Ничего не могло с ней случиться. Взяла

своих деток, омыла живой водой - чего же еще? А звери их лижут, правда? От

своего ребенка не противно. Наверное, роженицы светятся изнутри, а дети спят

и спят у них на груди и слушают, как течет теплое молоко, чтобы они поели,

чтобы поиграли, пока не отвернутся. "Ну, пососи еще!" - а у него и личико и

грудка в белых каплях.

Д о л о р е с. Будет у тебя ребенок. Ручаться могу.

Й е р м а. Будет, потому что он мне нужен, или я ничего на свете не смыслю.

Иногда мне кажется, что надежды нет, и как огнем ноги окатит, и все

опустеет. Люди на улице, и быки, и камни становятся как ватные, и я никак не

пойму, зачем они...

П е р в а я с т а р у х а. Детей хотеть хорошо, но если их нет - убиваться не

надо. Живи, как живется. Я тебя не сужу. Сама видишь, я с тобой молилась. А

все ж не пойму, чего ты ждешь для своего ребеночка? Счастья да богатства?

Й е р м а. Я не о завтрашнем думаю, а о нынешнем. Ты старая, для тебя жизнь

как прочитанная книга. А я сохну от жажды и хочу свободы. Я хочу обнять

ребенка, чтобы спокойно уснуть. Слушай и не пугайся: если б я знала, что

мой ребенок меня измучает и возненавидит и по улицам протащит за косы, я бы

все равно радовалась его рожденью. Лучше плакать от живого человека, хоть бы

он и разбил мне сердце, чем тосковать по призраку, который столько лет

сердце точит.

П е р в а я с т а р у х а. Молода ты, не услышишь совета. Уповай на милость божью

и на мужнину любовь.

Й е р м а. Ты коснулась до самой страшной раны!

Д о л о р е с. Муж у тебя хороший.

Й е р м а (встает). Хороший, хороший! Что с того? Пускай уж лучше будет

плохой! Днем овец пасет, ночью деньги считает, а когда со мной спит, долг

выполняет, и сам он холодный, как мертвец. На что я всегда презирала пылких

женщин, а тут бы стала огнедышащей горой.

Д о л о р е с. Йерма!

Й е р м а. Я женщина тихая, а все ж и я знаю, что дети родятся от мужчин.

Ох, если б я могла зачать одна!

Д о л о р е с. Подумай о том, что и муж твой страдает.

Й е р м а. Не страдает. Не хочет он детей.

П е р в а я с т а р у х а. Что ты говоришь!

Й е р м а. Я по глазам вижу. Сам не хочет и мне не дает. Я его не люблю, не

люблю я его, а в нем спасенье!.. Единственное спасенье и чести моей, и рода.

П е р в а я с т а р у х а (тревожно). Скоро рассветет. Тебе пора домой.

Д о л о р е с. Сейчас овец погонят. Нехорошо, если тебя увидят одну.

Й е р м а. Мне нужно передохнуть. Сколько раз на дню читать молитвы?

Д о л о р е с. Молитвы по четкам - два раза, а святой Анне - один раз, в

полдень. Когда забеременеешь, принесешь мне меру зерна, как мы договорились.

П е р в а я с т а р у х а. Над горами светает. Иди.

Д о л о р е с. Сейчас ворота начнут открывать. Иди в обход, по канаве.

Й е р м а (горестно). И зачем я тут была!

Д о л о р е с. Жалеешь?

Й е р м а. Нет.

Д о л о р е с (растерянно). Если боишься, я провожу тебя немного.

П е р в а я с т а р у х а (тревожно). Пока доберешься до дома, совсем рассветет.

За сценой голоса.

Д о л о р е с. Молчи...

Прислушиваются.

П е р в а я с т а р у х а. Никого нет. Иди с Богом.

Йерма идет к двери, и в эту минуту кто-то ее зовет. Три старухи застывают на месте.

Д о л о р е с. Кто там?

Г о л о с. Я.

Й е р м а. Открой.

Д о л о р е с колеблется.

Откроешь или нет?

За дверью приглушенные голоса. Входят Х у а н и обе з о л о в к и.

М л а д ш а я з о л о в к а. Вот она.

Й е р м а. Да, я здесь.

Х у а н. Что ты здесь делаешь? Если бы я мог, я бы созвал все селение.

Пускай бы увидели, как хранят честь моего дома. Но я смолчу, ведь ты мне

жена.

Й е р м а. Если бы я могла, я бы криками воскресила мертвых и они бы

сказали тебе, что я не виновна.

Х у а н. И не думай! Я все стерплю, лишь бы не это. Ты мне лжешь, обводишь

меня вокруг пальца, а я простой крестьянин, мне твоих хитростей не

разгадать.

Д о л о р е с. Хуан!

Х у а н. Вас троих я и слушать не стану!

Д о л о р е с (твердо). Твоя жена не сделала ничего дурного.

Х у а н. Она одно дурное и делает с самой нашей свадьбы. Смотрит на меня,

а глаза словно иголки, ночью не спит, все мои подушки провздыхала.

Й е р м а. Молчи!

Х у а н. Не могу я больше. И каменный не выдержит, когда собственная жена

вечно бередит тебе душу, а по ночам бегает из дому. И зачем? Вы мне скажите

- зачем? На улицах полно мужчин. Цветов там нет.

Й е р м а. Хватит, Хуан. Тебе и твоим родным кажется, что вы одни и храните

честь, а того не знаете, что в моем доме никто ничего не скрывал. Подойди.

Чем пахнет мое платье? Подойди ко мне! Чем оно пахнет, кроме тебя, кроме

твоего же тела? Ты меня опозорил перед всеми и плюешь мне в лицо. Хорошо,

делай со мной что захочешь, но мужчиной меня не попрекай. Хуан. Не я тебя

позорю, ты себя позоришь, народ о тебе поговаривает. Слухи пошли. Подойду к

людям - замолчат, муку приду развешивать - замолчат, и даже ночью, если я в

поле проснусь, деревья замолкают.

Й е р м а. Я не знаю, откуда прилетает злой ветер, который треплет пшеницу,

- а уж она чиста.

Х у а н. И я не знаю, что нужно женщине, которая только и норовит сбежать

из дому.

Й е р м а (кидается к мужу и обнимает его). Ты мне нужен! Ты нужен мне и

днем и ночью, и нет мне утешенья. Мне нужна твоя кровь и твоя помощь.

Х у а н. Пусти.

Й е р м а. Не прогоняй меня, полюби!

Х у а н. Пусти меня!

Й е р м а. Я же совсем одна, как луна на небе. Взгляни на меня! (Смотрит на

него.)

Х у а н (смотрит на нее и грубо ее отталкивает). Да оставь ты меня

наконец!

Д о л о р е с. Хуан!

Йерма падает на пол.

Й е р м а (громко). Я пошла нарвать гвоздик и наткнулась на стену. Об эту

стену я голову разобью...

Х у а н. Хватит. Идем.

Д о л о р е с. Господи!

Й е р м а (кричит). Будь проклят мой отец! У него было много детей, и он

передал мне свою кровь! Будь проклята эта кровь! Она бьется во мне, ищет

выхода, ищет детей!

Х у а н. Сказано тебе - замолчи!

Д о л о р е с. Тише, люди идут!

Й е р м а. Никто не запретит мне кричать, когда я ухожу во тьму кромешную.

(Встает.) Пускай хоть что-то хорошее, хоть голос родится из этого тела.

За сценой - голоса.

Д о л о р е с. Проходят мимо дома...

Х у а н. Тише!

Й е р м а. Молчим, молчим, не бойся.

Х у а н. Пошли. Ну, быстро!

Й е р м а. Иду. Иду. Не выкручивай мне руку. Одно дело - любить умом...

Х у а н. Замолчи!

Й е р м а (тихо). Одно дело - любить умом, а другое - плотью. Будь она

проклята, плоть, не дает нам покоя! Так оно и есть, и не мне это побороть.

Лучше уж я помолчу.

Занавес

Дата добавления: 2015-07-02