Действие второе. Чисто выбеленная комната в доме Бернарды

Чисто выбеленная комната в доме Бернарды. Слева - двери, выходящие в спальни. Дочери Бернарды сидят на низких стульях и шьют. М а г д а л е н а вышивает. Здесь же П о н с и я.

А н г у с т и а с. Я уже скроила третью простыню.

М а р т и р и о. Эту Амелии подрубать.

М а г д а л е н а. Ангустиас, буквы Пепе тоже вышить?

А н г у с т и а с (сухо). Нет.

М а г д а л е н а (кричит). Адела, куда ты запропастилась?

А м е л и я. Должно быть, валяется на кровати.

П о н с и я. С ней творится что-то неладное. Ходит сама не своя, вся дрожит,

места себе не находит, будто червь ее точит.

М а р т и р и о. Ничего с ней особенного не творится. Только то, что со всеми нами.

М а г д а л е н а. Со всеми, кроме Ангустиас.

А н г у с т и а с. Со мной все в порядке, а кому это не по нутру, пусть лопнет от зависти.

М а г д а л е н а. Что и говорить, ты всегда отличалась и приятной наружностью,

и деликатным обхождением.

А н г у с т и а с. Слава Богу, скоро я вырвусь из этого ада.

М а г д а л е н а. Как знать, может, и не вырвешься!

М а р т и р и о. Перестаньте!

А н г у с т и а с. А еще скажу - не родись красивой, а родись счастливой.

М а г д а л е н а. Мели, мели - мне в одно ухо вошло, в другое вышло.

А м е л и я (Понсии). Открой дверь во двор - может, попрохладнее будет.

С л у ж а н к а открывает дверь.

М а р т и р и о. Этой ночью я не могла заснуть из-за жары.

А м е л и я. Я тоже.

М а г д а л е н а. Я встала и вышла на воздух. Вроде бы гроза надвигалась -

небо туча облегла и даже дождь закрапал.

П о н с и я. Я тоже вставала. Был уже час ночи, а земля еще не остыла, - так

и обдавало жаром. Ангустиас еще стояла у окна, все разговаривала с Пепе.

М а г д а л е н а (с иронией). Так поздно? Когда же он уехал?

А н г у с т и а с. Что ты спрашиваешь, Магдалена, раз сама видела?

А м е л и я. Он уехал примерно в половине второго.

А н г у с т и а с. Да? А ты откуда знаешь?

А м е л и я. Я слышала, как он закашлял и как застучали копыта, когда он

тронул свою лошадку.

П о н с и я. Но ведь я же слышала, как он уехал часа в четыре утра.

А н г у с т и а с. Должно быть, это был не он.

П о н с и я. А я уверена, что он.

М а р т и р и о. Мне тоже так показалось.

М а г д а л е н а. Что за странность!

Пауза.

П о н с и я. Послушай, Ангустиас, что он тебе сказал, когда в первый раз

подошел к окну?

А н г у с т и а с. Ничего. Что он мог сказать. Так, поболтали о том о сем,

чтобы только поддерживать разговор.

М а р т и р и о. А странно в самом деле, что два человека, которые знать не

знают друг друга, вдруг сходятся у окна и не успеют поговорить через

решетку, они уже жених и невеста.

А н г у с т и а с. Нет, меня это не удивило.

А м е л и я. А я не знаю, что бы со мной было.

А н г у с т и а с. Да ничего особенного, ведь когда мужчина подходит к окну, он

уже знает, что ты согласишься, - люди все выведывают и все переносят.

М а р т и р и о. Хорошо, но ведь он должен тебе сказать, чего он хочет.

А н г у с т и а с. Конечно!

А м е л и я (с любопытством). И как же он сказал?

А н г у с т и а с. Очень просто: "Ты уже знаешь, что я закинул глаза на тебя.

Мне нужна хорошая, скромная жена, и если ты согласна, я на тебе и женюсь".

А м е л и я. Меня стыд берет, когда про это говорят!

А н г у с т и а с. Меня тоже, но надо через это пройти.

П о н с и я. А еще что-нибудь он сказал?

А н г у с т и а с. Да, только он и говорил.

М а р т и р и о. А ты?

А н г у с т и а с. Я и слова вымолвить не могла. Чуть сердце не выпрыгнуло из

груди. Ведь я в первый раз была ночью с глазу на глаз с мужчиной.

М а г д а л е н а. Да еще с таким красивым.

А н г у с т и а с. Да, он недурен.

П о н с и я. Это бывает и с людьми, которые уже пообтерлись и за словом в

карман не лезут, а то и руки пускают в ход... Когда мой муж Эваристо

Кургузый в первый раз пришел ко мне под окно... Ха-ха-ха!

А м е л и я. Что же у вас вышло?

П о н с и я. Было очень темно. Вижу, он подходит, а когда подошел, говорит:

"Добрый вечер". - "Добрый вечер", - говорю, и оба мы больше ни гугу - так и

стояли добрые полчаса, точно в рот воды набрали. Я вся потом покрылась.

Потом Эваристо еще ближе придвинулся, навалился на решетку, как будто

пролезть через нее захотел, да и говорит мне тихохонько: "Дай я тебя

пощупаю!"

Все смеются. Амелия встает, подбегает к двери и прислушивается.

А м е л и я. Ой, я подумала, мама идет.

М а г д а л е н а. Уж она бы нам задала!

Продолжают смеяться.

А м е л и я. Тсс... А то нас услышат!

П о н с и я. Потом он присмирел. Вместо чего другого пристрастился разводить

щеглов, тем и тешился до самой смерти. Вам, незамужним, не худо знать, что

через две недели после свадьбы у мужчины на уме уже не с женой поспать, а

брюхо набить, а потом и не брюхо набить, а деньги пропить, и которая не

обтерпится, та только изводит себя да плачет в уголке.

А м е л и я. Ты-то, верно, обтерпелась.

П о н с и я. Ну нет, я забрала его в руки!

М а р т и р и о. Это правда, что ты била его?

П о н с и я. Да еще как - он у меня чуть не окривел.

М а г д а л е н а. Вот так бы все женщины!

П о н с и я. Я прошла выучку у твоей матери. Как-то раз он мне что-то сказал

поперек, так я ему пестиком всех щеглов перебила.

Все смеются.

М а г д а л е н а. Адела, деточка, приметь себе это.

А м е л и я. А где ж Адела?

Пауза.

М а г д а л е н а. Пойду посмотрю. (Выходит.)

П о н с и я. Что-то этой девочке не по себе.

М а р т и р и о. Еще бы, она почти не спит.

П о н с и я. А что же она делает?

М а р т и р и о. Почем я знаю!

П о н с и я. Кому же знать, как не тебе, ты ведь спишь через стенку от нее.

А н г у с т и а с. Ее гложет зависть.

А м е л и я. Полно тебе.

А н г у с т и а с. Я это вижу по ее глазам. Она смотрит на меня как сумасшедшая.

М а р т и р и о. Не поминайте про сумасшедших. Где-где, а в нашем доме это

слово и так у всех на уме.

Входят М а г д а л е н а с А д е л о й.

М а г д а л е н а. Значит, ты не спала?

А д е л а. Мне нездоровится.

М а р т и р и о (с намеком). Может, ты плохо спала ночью?

А д е л а. Нет.

М а р т и р и о. Так в чем же дело?

А д е л а (с озлоблением). Отстань от меня! Спала я или не спала - тебя не

касается! Я делаю с собой что хочу!

М а р т и р и о. Я только беспокоюсь за тебя!

А д е л а. Не беспокоишься, а в душу лезешь. Ты ведь шила? Ну и шей. Я

хотела бы стать невидимкой, чтобы ходить по дому без ваших приставаний -

куда да зачем!

Входит С л у ж а н к а.

С л у ж а н к а. Вас зовет Бернарда. Продавец кружев пришел.

Все выходят. М а р т и р и о, выходя, пристально смотрит на Аделу.

А д е л а. Не смотри на меня! Я готова отдать тебе мои ясные глаза и взять

твой горб, только бы ты отворачивалась, когда я прохожу!

Мартирио уходит.

П о н с и я. Зачем ты так? Ведь она твоя сестра, да еще самая любящая!

А д е л а. А что она следит за мной - куда я, туда и она. Иной раз и в мою

комнату заглядывает - сплю я или нет. Дохнуть мне не дает. И всегда у нее

одна песня: "До чего же ты хорошенькая да ладная! Как жаль, что такая

девушка никому не достанется!" Ну уж нет! Я достанусь тому, кому хочу.

П о н с и я (понизив голос, многозначительно). Пепе Римлянину, так, что ли?

А д е л а (вздрогнув). Что ты говоришь?

П о н с и я. То, что ты слышишь, Адела.

А д е л а. Молчи!

П о н с и я (громко). Думаешь, я ничего не замечаю?

А д е л а. Тише!

П о н с и я. Выкинь эти мысли из головы!

А д е л а. А что ты знаешь?

П о н с и я. Мы, старухи, сквозь стены видим. Куда ты ходишь ночью, когда

встаешь?

А д е л а. Должно быть, тебе это сослепу померещилось!

П о н с и я. Будь спокойна, на такие вещи у меня глаз зорок, не надо сорок.

Сколько ни думаю, понять не могу, что ты затеваешь. Зачем, когда Пепе во

второй раз приехал поговорить с твоей сестрой, ты зажгла свет и чуть не

голая стала у открытого окна?

А д е л а. Неправда!

П о н с и я. Не будь ребенком. Оставь в покое свою сестру, а если тебе

полюбился Пепе, терпи!

Адела плачет.

И потом, кто сказал, что ты не сможешь выйти замуж за него? Ангустиас

хворая, она не выдержит первых родов. У нее узкие бедра, да и года уже не

те, попомни мое слово, она умрет - уж я кое-что смыслю в таких вещах. Тогда

Пепе поступит, как все вдовцы в наших краях: женится на самой молодой, самой

красивой - значит, на тебе. Надейся на это или забудь его, как хочешь, но не

нарушай Божьей заповеди.

А д е л а. Замолчи!

П о н с и я. Не замолчу!

А д е л а. У, змея! Не лезь в чужие дела!

П о н с и я. Я должна ходить за тобой, как тень.

А д е л а. Ты должна убирать в доме и ложиться спать, помолясь за своих

покойников, а ты, старая карга, как свинья, во все суешь свое рыло, день и

ночь шашни вынюхиваешь.

П о н с и я. Слежу, чтобы срама не было! Чтобы люди не плевали, проходя мимо

наших ворот.

А д е л а. Что это ты вдруг так полюбила мою сестру!

П о н с и я. Для меня вы все одинаковы, но я хочу жить в приличном доме. Не

хочу позориться на старости лет!

А д е л а. Зря меня уговариваешь. Теперь уже поздно. Я вся в огне горю и на

все пойду, чтобы унять этот огонь, - но только на тебя, служанку, не

посмотрю, не посмотрю и на мать. Что ты можешь сказать про меня? Что я

запираюсь в своей комнате и никому не открываю? Что я не сплю? Я попроворнее

тебя! Голыми руками зайца не возьмешь!

П о н с и я. Не хорохорься, Адела, не хорохорься. Ведь я могу такой всполох

поднять, что в колокола ударят!

А д е л а. Хоть тысячу огней запали, чтоб все селение сбежалось, как на

пожар, а чему быть, того не миновать.

П о н с и я. Так тебе полюбился этот человек!

А д е л а. Да! Когда я гляжу в его глаза, мне кажется, будто я пью хмельное

вино.

П о н с и я. Не могу тебя слушать.

А д е л а. Ничего, послушаешь! Раньше я тебя боялась, но теперь я уже

сильнее тебя!

Входит А н г у с т и а с.

А н г у с т и а с. Все спорите!

П о н с и я. Как же с ней не спорить. Пристает, чтобы в такую жару я пошла в

лавку чего-то купить ей.

А н г у с т и а с. А духи ты мне купила?

П о н с и я. Самые дорогие. И пудру. Поставила на стол у тебя в комнате.

Ангустиас выходит.

А д е л а. И молчок!

П о н с и я. Там видно будет!

Входят Мартирио, Амелия и Магдалена.

М а г д а л е н а (Аделе). Ты видела кружева?

А м е л и я. Те, что пойдут на простыни к свадьбе Ангустиас, прелесть как хороши.

А д е л а (Мартирио, которая держит кружева). А эти кому?

М а р т и р и о. Мне. На сорочку.

А д е л а (с сарказмом). Будет любо-дорого посмотреть.

М а р т и р и о. Лишь бы мне самой нравилось. Мне не надо ни перед кем

красоваться.

П о н с и я. Девушку в сорочке никто и не видит.

М а р т и р и о (глядя на Аделу, с намеком). Всякое бывает! Но я обожаю

красивое белье. Будь я богатой, я бы носила белье из голландского полотна.

Много ли у меня еще радостей в жизни!

П о н с и я. Такие кружева очень хороши для детских чепчиков и крестильных

покрывалец. Мне-то они были не по карману, а вот Ангустиас, наверно, теперь

их накупит наряжать своих маленьких. Как пойдут у нее дети, с утра до вечера

будете шить.

М а г д а л е н а. Я даже не подумаю взять в руки иголку.

А м е л и я. И тем более нянчить чужих детей. Охота была, как наши соседки,

класть жизнь на сопливую мелюзгу.

П о н с и я. Этим женщинам лучше, чем вам. У них хоть смеются и плачут.

М а р т и р и о. Ну и нанялась бы к ним.

П о н с и я. Нет. Уж, видно, такая моя судьба жить в этом монастыре.

Слышится отдаленный звон бубенцов, доносящийся как бы сквозь несколько стен.

М а г д а л е н а. Это мужчины возвращаются на работу.

П о н с и я. Только что пробило три.

М а р т и р и о. В такую жару!

А д е л а (садясь). Ах, как я завидую тем, кто может выйти в поле!

М а г д а л е н а (садясь). Нам это негоже. Всяк сверчок знай свой шесток.

М а р т и р и о (садясь). Что верно, то верно!

А м е л и я (садясь). Ох!

П о н с и я. До чего весело в поле об эту пору. Вчера утром прибыли жнецы.

Сорок или пятьдесят молодцов.

М а г д а л е н а. А откуда жнецы в этом году?

П о н с и я. Издалека. С гор. Огонь-ребята! Веселые как черти! Кричат,

камнями швыряются! Вечор в селенье пришла одна девка в платье с блестками,

потанцевала под аккордеон, и человек пятнадцать жнецов договорились с ней

и увезли ее в оливковую рощу. Я их издали видела. А договаривался за всех

один парень с зелеными глазами, крепкий такой, тугой, как хороший сноп.

А м е л и я. Неужели правда?

А д е л а. А что же, может быть!

П о н с и я. Несколько лет назад сюда тоже приходила одна таковская, и я

сама дала денег старшему сыну, чтобы он с ней поладил. Мужчинам это нужно.

А д е л а. Им все прощается.

А м е л и я. Нет хуже родиться женщиной.

М а г д а л е н а. Да, в нашей недоле и глазам нет воли.

Слышится отдаленное пение, которое мало-помалу приближается.

П о н с и я. Это они. Славные у них песни.

А м е л и я. Жать идут.

Х о р

Уже колосья ждут серпа,

в поля идут жнецы,

и девичьи сердца с собой

уносят удальцы.

Слышатся бубны и дудки. В комнате, где царит полусумрак, пронизанный лучами

солнца, воцаряется молчание: все прислушиваются.

А м е л и я. И жара им нипочем!

М а р т и р и о. Их прямо огнем палит, когда они жнут.

А д е л а. Я бы и жать была рада, только бы не сидеть сложа руки. За делом

забывается то, что нас гложет.

М а р т и р и о. Тебе-то чего забывать?

А д е л а. У каждой свое на душе.

М а р т и р и о (вдумчиво). У каждой свое!

П о н с и я. Молчите! Молчите!

Х о р

(вдалеке)

Откройте окна поскорей,

калитки отворите

и розы алые жнецам

на шляпы приколите.

П о н с и я. Что за песня!

М а р т и р и о (с тоской).

Откройте окна поскорей,

калитки отворите...

А д е л а (со страстью).

...и розы алые жнецам

на шляпы приколите.

Пение удаляется.

П о н с и я. За угол сворачивают.

А д е л а. Пойдем поглядим на них из моей комнаты.

П о н с и я. Только поосторожнее, а то они, чего доброго, заметят и снаружи

распахнут окно посмотреть, кто на них глазеет.

Магдалена, Адела и Понсия выходят. Мартирио остается сидеть на низком стуле, зажав голову руками.

А м е л и я (подходя к ней). Что с тобой?

М а р т и р и о. Жара разморила.

А м е л и я. Только и всего?

М а р т и р и о. Поскорей бы ноябрь, дождливые дни, изморозь, что угодно,

только не это лето, которому нет конца.

А м е л и я. Лето пройдет и опять наступит.

М а р т и р и о. Конечно!

Пауза.

В котором часу ты вчера заснула?

А м е л и я. Не знаю. Я сплю как убитая. А что?

М а р т и р и о. Ничего, только мне послышались голоса во дворе.

А м е л и я. Да?

М а р т и р и о. Очень поздно.

А м е л и я. И ты не испугалась?

М а р т и р и о. Нет. Я уже не первую ночь это слышу.

А м е л и я. Что бы это значило? Может, это батраки?

М а р т и р и о. Батраки приходят в шесть.

А м е л и я. А может, необъезженная кобылка?

М а р т и р и о (сквозь зубы, вкладывая в свои слова другой смысл). Вот-вот,

необъезженная кобылка.

А м е л и я. Надо будет сказать!

М а р т и р и о. Нет, нет, ничего не говори. Может, мне померещилось.

А м е л и я. Может быть.

Пауза.

Амелия направляется к выходу.

М а р т и р и о. А м е л и я.

А м е л и я (в дверях). Что?

Пауза.

М а р т и р и о. Ничего.

Пауза.

А м е л и я. Зачем же ты меня окликнула?

Пауза.

М а р т и р и о. Так, сорвалось с языка. Сама не знаю почему.

Пауза.

А м е л и я. Ты бы прилегла.

А н г у с т и а с (в ярости врываясь на сцену, так что ее появление

контрастирует с предшествующим тихим диалогом). Где карточка Пепе, которая

лежала у меня под подушкой? Кто из вас ее взял?

М а р т и р и о. Никто.

А м е л и я. Кому она нужна. Подумаешь, драгоценность!

А н г у с т и а с. Где карточка?

Входят П о н с и я, М а г д а л е н а и А д е л а.

А д е л а. Какая карточка?

А н г у с т и а с. Кто-то из вас ее стащил.

М а г д а л е н а. Как у тебя хватило нахальства это сказать?

А н г у с т и а с. Она была в моей комнате, а теперь ее нет.

М а р т и р и о. Может, она среди ночи убежала во двор? Пепе любит гулять при луне.

А н г у с т и а с. Брось свои шуточки! Когда он придет, я ему расскажу!

П о н с и я (глядя на Аделу). Да нет, она найдется!

А н г у с т и а с. Хотела бы я знать, кто из вас ее взял!

А д е л а (глядя на Мартирио). Кто-кто, только не я!

М а р т и р и о (с намеком). Уж конечно!

Б е р н а р д а (входя). Что за скандал в моем доме! Всех жара сморила,

слышно, как муха пролетит, а они крик подняли! Соседки небось уже навострили уши.

А н г у с т и а с. У меня украли карточку моего жениха.

Б е р н а р д а (свирепея). Кто? Кто?

А н г у с т и а с. Они!

Б е р н а р д а. Кто из вас?

Молчание.

Отвечайте!

Молчание.

(Понсии.) Обыщи комнаты, посмотри в постелях. Вот что значит дать вам

потачку! Но я вам покажу. (Ангустиас.) А ты уверена?

А н г у с т и а с. Да.

Б е р н а р д а. Ты хорошо искала?

А н г у с т и а с. Да, мама.

Все стоят в неловком молчании.

Б е р н а р д а. Горькую чашу я пью на старости лет. Какая мать это вынесет.

(Понсии.) Не нашла?

П о н с и я (входя). Вот она.

Б е р н а р д а. Где ты ее нашла?

П о н с и я. Она была...

Б е р н а р д а. Не бойся, говори.

П о н с и я (с удивленным видом). В постели Мартирио.

Б е р н а р д а (Мартирио). Это правда?

М а р т и р и о. Правда!

Б е р н а р д а (набрасывается на нее с кулаками). Чтоб ты сдохла, паскудница! Гадючье семя!

М а р т и р и о (с озлоблением). Не бейте меня, мама!

Б е р н а р д а. Еще как изобью!

М а р т и р и о. Так я вам и далась! Слышите? Отойдите лучше!

П о н с и я. Как ты разговариваешь с матерью!

А н г у с т и а с (удерживая Бернарду). Оставьте ее! Прошу вас!

Б е р н а р д а. Бесстыжая! Даже слезинки не выдавила!

М а р т и р и о. Стану я плакать для вашего удовольствия!

Б е р н а р д а. Зачем ты взяла эту карточку?

М а р т и р и о. Что уж, нельзя и подшутить над сестрой? Зачем же еще она мне

понадобилась?

А д е л а (выпаливает, полная ревности). Нет, тут что-то другое, ты никогда

не была охоча до шуток. Видно, у тебя накипело на сердце, вот ты и сорвала

злость. Так прямо и скажи.

М а р т и р и о. Замолчи, а то я заговорю, и тогда ты готова будешь провалиться сквозь землю от стыда!

А д е л а. Злой язык никаким враньем не побрезгует!

Б е р н а р д а. Адела!

М а г д а л е н а. Вы с ума сошли.

А м е л и я. Хватит вам грешить друг на друга.

М а р т и р и о. Некоторые делают и кое-что похуже.

А д е л а. На речку собираются - загодя подол задирают.

Б е р н а р д а. Испорченная девчонка!

А н г у с т и а с. Я не виновата, что Пепе выбрал меня.

А д е л а. Из-за твоих денег!

А н г у с т и а с. Мама!

Б е р н а р д а. Замолчите!

М а р т и р и о. Из-за твоих лугов и рощ!

М а г д а л е н а. Что верно, то верно!

Б е р н а р д а. Замолчите, говорю! Я видела, что надвигается буря, но не

думала, что она разразится так скоро. Ох, сколько в вас злости - сердце

кровью обливается! Но я еще не древняя старуха и сумею вас всех обуздать. В

этом доме, построенном моим отцом, пока что я хозяйка, и вы будете у меня

тише воды ниже травы, чтобы ни одна живая душа не узнала о моем несчастье.

Вон отсюда!

Дочери выходят. Бернарда садится с подавленным видом. Понсия стоит, прислонившись к стене. Бернарда, встрепенувшись, топает ногой и говорит:

Надо взять их в руки! Помни, Бернарда: это твой долг.

П о н с и я. Можно мне сказать?

Б е р н а р д а. Говори. Жаль, что ты все слышала. Чужая в семье всегда лишняя.

П о н с и я. Что было, то было.

Б е р н а р д а. Ангустиас нужно немедля выйти замуж.

П о н с и я. Конечно, надо ее сплавить отсюда.

Б е р н а р д а. Не ее, а его!

П о н с и я. Конечно. Надо его спровадить. Хорошо задумала.

Б е р н а р д а. Тут и думать нечего. Я так велю, вот и все.

П о н с и я. И, по-твоему, он захочет убраться отсюда?

Б е р н а р д а (вставая). Что тебе втемяшилось в голову?

П о н с и я. Конечно, он женится на Ангустиас.

Б е р н а р д а. Говори, что у тебя на уме, я знаю тебя не первый день и уж

вижу, что ты для меня нож припасла.

П о н с и я. Вот уж не думала, что остеречь значит зарезать.

Б е р н а р д а. Ты хочешь меня о чем-то предупредить?

П о н с и я. Я ни на кого не доношу, Бернарда. Я только говорю: раскрой

глаза и увидишь.

Б е р н а р д а. Что увижу?

П о н с и я. Ты всегда была сметлива, за сто верст подвох чуяла; мне часто

казалось, что ты умеешь разгадывать мысли. Но дети есть дети. Тут ты слепа.

Б е р н а р д а. Это ты о Мартирио?

П о н с и я. Ну, о Мартирио... (С любопытством.) Зачем бы это она спрятала

карточку?

Б е р н а р д а (желая оправдать дочь). В конце концов, она же сказала, что

хотела подшутить над Ангустиас. Зачем же еще?

П о н с и я (с насмешкой). Ты так думаешь?

Б е р н а р д а (энергично). Не думаю, а так оно и есть!

П о н с и я. Ладно, всякому свое мило. Но что бы ты сказала, если бы это была не твоя дочь, а соседка?

Б е р н а р д а. Вот ты и вытаскиваешь нож.

П о н с и я (с той же жестокостью). Бернарда, здесь творится недоброе. Не

хочу тебя винить, но ты заела жизнь дочерей. Что ты там ни говори, а

М а р т и р и о влюбчива. Почему ты не дала ей выйти замуж за Энрике Уманаса?

Почему в тот самый день, когда он собирался прийти к ней под окно, ты велела

передать ему, чтобы он не приходил?

Б е р н а р д а. И если бы понадобилось, сделала бы это тысячу раз! Пока я

жива, я не породнюсь с Уманасами! Отец Энрике был батрак.

П о н с и я. Уж больно ты гордая!

Б е р н а р д а. Мне есть чем гордиться, а вот тебе-то нечем - сама знаешь, от

кого ты на свет родилась.

П о н с и я (с ненавистью). Не поминай мне об этом. Я уже стара. И я всегда

была тебе благодарна за то, что ты пригрела меня.

Б е р н а р д а (высокомерно). Непохоже на то!

П о н с и я (с ненавистью, прикрытой показной кротостью). Конечно, Мартирио

забудет про это.

Б е р н а р д а. А не забудет - тем хуже для нее. Подумаешь - "творится

недоброе"! Ничего здесь не творится. Это только тебе хотелось бы, чтобы

что-нибудь стряслось. А если и стрясется, будь уверена, за эти стены ничего

не выйдет.

П о н с и я. Как сказать. В селении есть люди, которые тоже все насквозь

видят.

Б е р н а р д а. Как бы ты порадовалась, если бы я и мои дочери пошли по той

дорожке, что ведет в непотребный дом.

П о н с и я. Никто не знает, чем кончит!

Б е р н а р д а. А я вот знаю! И про своих дочерей знаю! Во всяком случае,

непотребный дом не для них, а для таких, как одна женщина, которой уже нет в

живых.

П о н с и я. Б е р н а р д а, уважай память моей матери!

Б е р н а р д а. А ты не донимай меня своим карканьем!

Пауза.

П о н с и я. Видно, лучше мне ни во что не вмешиваться,

Б е р н а р д а. Вот-вот. Делай свое дело да помалкивай. Так и положено вести

себя, когда живешь на жалованье.

П о н с и я. И рада бы, да не могу. Тебе не кажется, что Пепе было бы лучше

жениться на М а р т и р и о или... да, на Аделе?

Б е р н а р д а. Нет, не кажется.

П о н с и я. А д е л а - вот настоящая невеста для Пепе!

Б е р н а р д а. Не все так складывается, как нам бы хотелось.

П о н с и я. А все-таки трудно виноград к маслине привить. По-моему,

А н г у с т и а с не пара Пепе, и люди так считают, да это и ребенку ясно. Еще и

выйдет ли по-ихнему!

Б е р н а р д а. Ты опять за свое!.. Хватит мне голову морочить, я и слушать

тебя не хочу, потому что, если я вникну во все, что ты мелешь, тебе не

поздоровится.

П о н с и я. Авось со света не сживешь!

Б е р н а р д а. Слава Богу, дочери почитают меня и никогда не пойдут против

моей воли.

П о н с и я. Так-то оно так, но как только ты отпустишь поводья, они у тебя

отобьются от рук.

Б е р н а р д а. А я им отобью охоту своевольничать.

П о н с и я. Уж больно ты храбрая!

Б е р н а р д а. Да уж сумею, кому надо, перца задать, ты меня знаешь!

П о н с и я. Но какова Ангустиас! В ее-то возрасте! Она просто без ума от

своего жениха! Да и его, видать, забрало! Вчера мне рассказывал мой старший

сын, что в половине пятого утра, когда он проходил с упряжкой по улице, они

все еще разговаривали.

Б е р н а р д а. В половине пятого!

А н г у с т и а с (входя). Вранье!

П о н с и я. Так мне рассказали.

Б е р н а р д а (Ангустиас). А ты что скажешь?

А н г у с т и а с. Пепе уже больше недели уезжает в час. Убей меня Бог, если вру.

М а р т и р и о (входя). Я тоже слышала, как он уехал в пятом часу.

Б е р н а р д а. Ты его видела своими глазами?

М а р т и р и о. Я не хотела выглядывать. Ведь вы разговариваете теперь через окно, которое выходит в проулок?

А н г у с т и а с. Я разговариваю через окно моей спальни.

В дверях появляется А д е л а.

М а р т и р и о. Значит...

Б е р н а р д а. Что здесь происходит?

П о н с и я. Лучше не допытывайся! Но, конечно, Пепе был в четыре часа под

одним из окон твоего дома.

Б е р н а р д а. Ты это знаешь наверняка?

П о н с и я. Наверняка ничего нельзя знать в этой жизни.

А д е л а. Мама, не слушайте злых людей, они хотят нас всех погубить.

Б е р н а р д а. Я сумею разобраться! Если в селении хотят взвести на нас

напраслину, я на это не поддамся! Хватит об этом говорить. Иногда нарочно

воду мутят, чтобы других потопить.

М а р т и р и о. Я не люблю врать.

П о н с и я. И что-то тут кроется.

Б е р н а р д а. Ничего тут не кроется. Мне на роду написано глаз не смыкать,

а уж теперь я буду смотреть в оба до самой смерти.

А н г у с т и а с. Я имею право узнать, в чем дело.

Б е р н а р д а. Ты имеешь право только слушаться. Никто мне не указ.

(Понсии.) А ты занимайся своими делами. Без моего ведома здесь больше шагу

никто не ступит!

С л у ж а н к а (входя). На улице чего-то народ толпится, и все соседки стоят

в дверях.

Б е р н а р д а (Понсии). Сбегай узнай, что случилось!

Женщины бросаются к выходу.

А вы куда? Вам бы только в окна глазеть, даром что в доме траур. Ступайте во двор!

Дочери выходят, и Бернарда тоже. Слышится отдаленный шум. Входят М а р т и р и о и А д е л а и останавливаются у самой двери, прислушиваясь и не решаясь сделать ни шагу дальше.

М а р т и р и о. Скажи спасибо, что я не развязала язык.

А д е л а. Если бы ты заговорила, я бы тоже не стала молчать.

М а р т и р и о. А что ты могла сказать? Хотеть еще не значит делать!

А д е л а. Делает тот, кто может и решается. Ты хотела, но не смогла.

М а р т и р и о. Это долго не протянется.

А д е л а. Он будет мой, и только мой!

М а р т и р и о. Я вырву его из твоих объятий.

А д е л а (умоляюще). М а р т и р и о, оставь меня!

М а р т и р и о. Ни за что!

А д е л а. Он хочет ввести меня в свой дом!

М а р т и р и о. Я видела, как он тебя обнимал!

А д е л а. Я не хотела. Меня потянуло к нему, как на аркане.

М а р т и р и о. Лучше умереть!

В комнату заглядывают М а г д а л е н а и А н г у с т и а с. Шум на улице нарастает.

П о н с и я (входя вместе с Бернардой). Бернарда!

Б е р н а р д а. Что случилось?

П о н с и я. Дочь Либрады, незамужняя, неизвестно с кем прижила ребенка.

А д е л а. Ребенка?

П о н с и я. И чтобы скрыть свой позор, убила его и запрятала под камни, но

собаки - они не такие бессердечные, как некоторые люди, - откопали его и

притащили на ее порог. Вот уж истинно перст Божий! Теперь ее хотят убить. Ее

волокут вниз по улице, а по тропке и напрямик через рощи сбегается народ, и

стоит такой крик, что земля дрожит.

Б е р н а р д а. Правильно, пусть все сбегутся с палками и мотыгами, пусть все

сбегутся и убьют ее!

А д е л а. Нет, нет. Не надо ее убивать.

М а р т и р и о. Нет, надо; и давайте мы тоже выйдем.

Б е р н а р д а. Пусть расплачивается развратница.

Снаружи доносится крик женщины и громкий шум.

А д е л а. Дай ей бог убежать! Вы-то хоть не выходите!

М а р т и р и о (глядя на Аделу). Пусть расплачивается!

Б е р н а р д а (стоя в дверях). Покончите с ней, пока не пришли жандармы! Раскаленного угля ей в срамное место!

А д е л а (хватаясь за живот). Нет, нет!

Б е р н а р д а. Убейте ее! Убейте ее!

Занавес

Дата добавления: 2015-07-02