Сокровища Черного Сэма 1 страница

Ночь 26 апреля 1717 года выдалась штормовой у побережья Новой Англии. Только несколько кораблей маячили на горизонте, с трудом преодолевая тяжёлые штормовые валы. На юте самого большого из кораблей стоял высокий мужчина с длинными чёрными волосами. Он носил черный велюровый китель. На боку висела сабля, за пояс заткнуты два кинжала. Четыре пистолета находились в специальной портупее на груди. Этим человеком был Чёрный Сэм Беллами. Вглядываясь в горизонт, он искал спасительную гавань, которая смогла бы уберечь его флотилию от опасностей свирепого шторма, гнавшего его к берегу…

Биография Черного Сэма Беллами довольно живописна. Согласно распространённой версии, он родился в Англии, в Девоншире, и, поступив в Королевский флот, отправился в Новую Англию защищать интересы короны. Впрочем, на сей счёт существуют различные версии. Известно лишь та часть биографии, которая касается его пиратской жизни.

В конце 1715 года, вдохновлённый рассказами старого пирата о затонувших в Карибском море сокровищах, Самуэль Беллами и его партнёр, бывший ювелир Полгрейв Вильяме, сын бывшего род-айлендского генерального прокурора, известного своими тёмными делами, отправились на небольшом судне из Кейп-Кода. Незадолго до этого, 31 июля 1715 года, у берегов Флориды ураган пустил на дно испанский Серебряный флот — восемь галеонов, гружённых сокровищами Америки. Именно эти сокровища, лежавшие на относительно небольшой глубине, и привлекли интерес Беллами и Вильямса.

Согласно легенде, влюблённый Сэм оставил на берегу свою возлюбленную — красивую девушку, которая вошла в историю как Мэри Халлет. Родители девушки не желали выдавать дочь за бедного моряка, у которого мало что было за душой. Именно это, видимо, и подтолкнуло Беллами к поиску богатства в трюмах чужих кораблей.

Недолго Беллами оставался искателем затонувших сокровищ. Несмотря на небольшие глубины у берегов Флориды, достать сокровища из воды оказалось делом сложным и дорогим. Гораздо больше его привлекали сокровища, лежавшие в трюмах проходивших у американского побережья кораблей. Уже в феврале 1716 года газеты говорили о Беллами исключительно как о пирате, промышлявшем у берегов Белиза в Центральной Америке на двух небольших лодках. В марте он переместился со своей командой поближе к торговым путям испанцев — к Портобелло у берегов Панамы. Он объединил силы с известным пиратом Генри Дженнингсом, и в апреле вместе они захватывают у берегов Кубы большой французский корабль «Сэнт Мэри», на котором оказалось 30 тысяч серебряных песо. К тому времени Беллами понял, что лучшая добыча его ждёт у кубинских берегов, поскольку все корабли, идущие из Америки в Старый Свет, обязательно проходят через Багамский пролив, где легко подстеречь добычу, используя большое количество мелких островков в Багамском архипелаге.

Расставшись с Дженнигсом, Беллами заключает союз с другим пиратом — Бенджамином Харнигольдом. Вместе они захватывают французский шлюп «Мэри Энн» с шестью орудиями недалеко от Гаваны. Именно «Мэри Энн» становится первым крупным судном Беллами. Вместе с Харнигольдом Сэм продолжает грабить испанские и французские суда. Когда об их деятельности стало известно властям, за ним началась охота. Тогда пиратское братство решило сменить место своей «работы», и Беллами направился к южному побережью Кубы, где встретил корабль французского пирата Ла Бюза, который стал третьим компаньоном в предприятии пиратов.

Долгое плавание сильно потрепало корабли пиратов, и им ничего не оставалось делать, кроме как найти удобное место для ремонта. Таким местом оказалась бухта на побережье острова Гаити. Несколько месяцев, с июня по август 1716 года, на своей секретной базе корабли спешно готовили к новым походам.

Долгое пребывание на берегу не могло не сказаться на пиратском братстве. В компании начались разногласия. Беллами выступил против того, чтобы Харнигольд возглавлял их предприятие, и большинством голосов был избран коммодором пиратской флотилии. Взбешённый, Харнигольд оставил компанию и отправился в самостоятельный промысел

В сентябре того же года, выйдя в море с Ла Бюзом, Чёрный Сэм, как стали теперь именовать его товарищи, напал на 44-пушечный французский корабль возле Пуэрто-Рико. Добыча оказалась не по зубам 6-пушечному шлюпу, и, несмотря на отвагу, проявленную в бою, пираты поспешили унести ноги от превосходящего их противника. После этого Белами и Ла Бюз предпочитают довольствоваться торговыми кораблями, которых в этом районе было немало.

В течение осени—зимы пиратская пара захватила более полутора десятков английских и французских купеческих кораблей у Виргинских и Подветренных островов. Один из них — «Султан» был переоборудован в пиратское судно и стал флагманом Черного Сэма. Его партнёр Полгрейв Вильямс был избран капитаном «Мэри Энн».

Новый, 1717 год стал венцом карьеры удачливого пирата. Он расстался с Ла Бюзом. Теперь Беллами и Вильямс орудуют у венесуэльского побережья, используя в качестве базы Сен-Кро на Виргинских островах. Как-то раз, возвращаясь с очередного рейда, Сэм спас множество французских пиратов, чьё судно было потоплено королевским флотом. Пополнив команду, пиратский коммодор отправляется снова к Багамским островам. Именно здесь, у острова Лонг-Кей ему на пути попадается работорговое судно «Уида». Возвращаясь после очередного удачного рейса, судно несло в трюме 30 тысяч фунтов в звонкой монете. Быстрое и вместительное судно настолько понравилось Чёрному Сэму, что он немедленно перевёл свою команду на захваченное судно, а «Султан» был оставлен несчастным морякам с захваченного судна.

Став флагманским судном, «Уида» начинает приносить пиратам удачу. В марте 1717 года был захвачен богатый груз на фрегате «Таннер» у берегов Гаити. После этого пираты взяли курс на север.

Захватив столь солидный груз и приплюсовав к этому ранее награбленные сокровища, Сэм счёл, что незачем более рисковать и жить жизнью пирата. Воспоминания об оставленной в Кейп-Коде любви не оставляли его, и он решил возвратиться домой. По пути, у мыса Делавер он захватил полдюжины мелких судов. После этого он отправился к берегам нынешнего штата Мэн. На этом везение Чёрного Сэма закончилось.

Словно в наказание за прежние грехи, 26 апреля 1717 года, у мыса Элизабет «Уида» попала в жестокий шторм Тяжёлые валы бросили судно на подводные мели. Из 144 человек команды на берег выбрались только двое. Ими оказались Томас Дэвис и Джон Джилиан. В ночь катастрофы эти двое пиратов добрели до дома Самуэля Хардингса на берегу, где получили временный приют.

Другие корабли его флотилии также затонули или были сильно повреждены. «Мэри Энн» затонула в семи милях к югу, возле городка Орлеан, на небольшом островке Почет. Несколько членов экипажа были спасены местными жителями.

Всего на берег выбралось только 9 пиратов с «Уиды», которые немедленно попали в руки властей.

В октябре состоялся суд. Восемь из оставшихся в живых предстали перед судом. Двое были оправданы, шестеро признаны виновными и приговорены к повешению. Казнь состоялась 15 ноября 1717 года. Девятый пират — негр Джон Джилиан, как полагают, был продан в рабство.

После гибели «Уиды» часть груза была выброшена на берег. Надо полагать, что ценности эти были немаленькие, поскольку губернатор Массачусетса немедленно приказал капитану Саутеку найти то, что было выброшено на берег, и, по возможности, поднять со дна часть груза. Однако действия губернатора местное население восприняло как покушение на их «священное право» пользоваться всем тем, что им «подарило» море. Столкнувшись с открытым проявлением враждебности, Саутек почёл за благо оставить поиски сокровищ Черного Сэма. Но перед этим он составил карту места гибели судна, что стало настоящим подспорьем следующим поколениям кладоискателей.

Золото, покоившееся в трюмах «Уиды», долгое время никого не интересовало. Больше 250 лет, несмотря на известность трагической истории крушения, никто не отваживался начать поиски сокровищ. Смельчаком, который бросил вызов судьбе, стал Барри Клиффорд. Ещё в детстве он слышал рассказы о пиратских сокровищах и, повзрослев, решил их отыскать. Покопавшись в архивах и библиотеках, он нашёл карту Саутека и подробное описание места гибели.

В 1982 году он начал обследование берега в районе гибели «Уиды». Саутек писал, что судно затонуло всего в 150 метрах от берега, однако, обследовав пространство на расстоянии 460 метров, Клиффорд так ничего и не обнаружил.

Положение осложнялось ещё и тем, что на сокровища пиратского парусника предъявили претензии две другие компании по поиску и подъёму сокровищ.

Первые неудачи не сломили исследователя. Он обратился к спонсорам и, получив деньги, снова отправился на поиск. После нескольких поражений удача улыбнулась им, когда о поисках пиратского корабля решили сообщить тележурналисты. Снимая подводные работы, водолазы опустились на дно в 460 метрах от берега — на место, ранее обследованное и, как казалось, совершенно пустое. Внезапно исследователи обнаружили в глубокой воронке жерла трёх пушек, покрытых конкрециями. Среди коралловых наростов водолазы нашли и первое свидетельство наличия в этом районе сокровищ — серебряное песо, датированное 1684 годом.

Клиффорд задался вопросом, почему обломки расположены так далеко от берега? Ответ оказался на редкость простым — береговая линия была сильно размыта за прошедшее с момента кораблекрушения время и обломки «переместились» дальше от береговой линии.

Однако были ли найденные обломки именно кораблём Чёрного Сэма, установить долгое время не удавалось. За короткое время со дна были подняты 7310 предметов. Большую часть составляли золотые и серебряные монеты. Обработкой найденных предметов занялись профессиональные археологи, привлечённые для работы в специально построенной лаборатории.

Самой ценной находкой оказался судовой колокол. После того как его очистили от наростов, можно было прочитать надпись на колоколе — «The Whydah Galle 1716». Только после этого стало окончательно ясно, что мечта Барри Клиффорда найти пиратский парусник осуществилась.

На деньги, полученные от частичной продажи сокровищ, Клиффорд смог оплатить все долги и отстроить музей, посвященный кораблю Сэма Беллами. Сам Клиффорд оценил стоимость поднятых ценностей в 10—15 миллионов долларов. Остальная часть сокровища общей стоимостью 400 миллионов долларов, по его мнению, осталась на дне моря.

«Акерендам»

«Акерендам» являлся судном голландской Ост-Индской компании, построенный в 1724 году для перевозки ценных грузов в восточные владения Голландии.

В январе 1725 года парусник отправился в свой первый рейс от острова Тексель на Яву. В трюмах судна располагался ценный груз — 19 сундуков с золотыми и серебряными монетами для оплаты товаров и услуг служащих компании. «Акерендам» присоединился к конвою из двух других судов компании. Однако время для плавания было выбрано крайне неудачно. Зимние штормы свирепствовали в Северном море. В один из них, у норвежских берегов, попали голландцы. Погода не оставила шансов новому кораблю. «Акерендам» был выброшен на скалы в районе Рунде, у Саннмёре. Из 200 человек на борту никто не спасся.

Место крушения находилось близко к берегу, и в течение лета 1725 года четыре сундука и значительная часть груза были подняты со дна местными жителями и агентами компании. К сожалению, спасательные работы вскоре пришлось свернуть. Корпус судна был окончательно разбит волнами. С течением времени место и обстоятельства крушения были забыты.

В течение XIX века местные жители периодически находили монеты на берегу, но об истинном происхождении их люди не знали и приписывали их испанской Непобедимой армаде XVI века.

Место крушения было обнаружено вновь лишь в 1972 году ныряльщиками Бешт-Олаф Гесгаффсоном, Стефаном Персоном и Эйстейнном Крон-Даллом Норвежцев поразил вид на месте крушения. Дно было буквально усеяно монетами.

В 1973 году исследования затонувшего судна продолжались. Со дна было поднято почти 500 килограммов золота и серебра; всего 57 тысяч монет, 6600 из них были золотыми, остальные серебряные.

Весьма либеральное законодательство Норвегии позволило подводным исследователям окупить свои старания. Две трети найденных сокровищ достались подводным исследователям, которые продали найденные ценности. Часть поступила в музеи Норвегии. Доля государства составила 25%, Нидерландов — 7%.

Результатом этих исследований стало издание нового закона, согласно которому все затонувшие в территориальных водах Норвегии суда старше 100 лет автоматически становились историческим памятником и для их обследования требовалось специальное свидетельство.

В настоящее время большинство из 36 орудий «Акерендама» по-прежнему остаются на дне, разбросанные по участку площадью 180 на 20 метров, среди балластных камней. Согласно некоторым данным, здесь также может располагаться ещё более старинное затонувшее судно, вероятнее всего — «Касгелло Негро», затонувшее в этих местах в XVII веке, но до сих пор не обнаруженное.

В настоящее время место крушения «Акерендама» открыто для дайверов и экскурсионных групп.

«Ле Шамо»

В начале XVIII века французские поселенцы начали активно осваивать территории современной Канады. Тысячи французов устремились в Новый Свет в надежде получить землю или начать торговлю мехами с индейскими племенами. В Канаде возникли многочисленные поселения, на содержание и развитие которых требовались большие средства.

В июле 1725 года от берегов Франции в Америку отправился 600-тонный 48-пушечный фрегат «Ле Шамо». Этот парусник в 1720—1724 годах совершал ежегодные рейсы в Квебек из французских портов Лорьян и Ла-Рошель. Согласно регистру, в этот период парусник использовался в основном для перевозки богатых пассажиров и ценных грузов.

Поскольку морской журнал «Ле Шамо» утерян, можно восстановить лишь отдельные фрагменты его грузового манифеста. Мы знаем, что «Ле Шамо» перевозил большое количество монет, а также военные товары и коммерческие грузы. На борту разместилось множество богатых пассажиров. Согласно графику, «Ле Шамо» должен был выгрузить часть денег и пассажиров в Луисбурге, а затем следовать в Квебек, где разгрузить всё остальное. После чего, приняв на борт колониальные товары, и прежде всего пользовавшиеся большим спросом меха бобров, и пассажиров, следовать обратным курсом.

На судне разместились 52 пассажира первого класса — представители наиболее влиятельных аристократических семей Франции. В частности, среди них были новый интендант Канады де Шазель, губернатор провинции — Труа Ривье де Ловиньи.

В трюмах, под надёжной охраной, содержались огромные денежные ценности. Грузовой манифест свидетельствует о том, что деньги исчислялись сотнями тысяч ливров:

Назначение платежа — Сумма платежа в ливрах

Для Академии наук в Монреале — 61000

Для главного госпиталя в Квебеке — 102 000

Для главного госпиталя в Монреале — 200000

Для семинарии в Квебеке и Труа Ривье — Более 60 000

Для правительства Квебека (Суда от Компании Индий) — 547000

Оплата гарнизону Квебека — 82010

Для форта Луисбург — 50000

Для фортов Мичиган и Квебек — Точное количество неизвестно

Пенсии для членов ордена Святого Людовика — 48 000

Для правительства Квебека — 289 696

Помимо прочих ценностей на борту находилось как минимум 60 000 ливров для церковных приходов в Новой Франции. Кроме того, на борт погрузили множество религиозных реликвий для семинарии в Квебеке. Известно, что одна из трёх коробок с реликвиями была выброшена на берег и возвращена церкви, остальные, видимо, ушли на дно.

Точное количество денежных средств, перевозимых пассажирами, неизвестно, однако учитывая, что некоторые из них были баснословно богаты, они должны быть немалыми.

Военная часть груза состояла из пороха ядер для пушек, свинца для отлива пуль и ружей для французских гарнизонов.

Среди пассажиров на борту находилось множество новобранцев для канадских военных гарнизонов, многие из которых едва достигли четырнадцатилетнего возраста.

По началу плавание проходило успешно, хотя переход через Атлантику занял немного больше времени, чем сначала планировалось. Несчастье произошло у берегов Канады. 25 августа 1725 года судно попало в сильный ураган. Капитану Сен-Жарме некоторое время удавалось держать курс и держаться как можно дальше от прибрежных скал «Ле Шамо» отделяло всего несколько десятков миль от надёжных французских гаваней на полуострове Кейп-Бретон, где можно было бы переждать непогоду. Однако судьба распорядилась иначе. Сильнейший ветер бросил парусник на подводные скалы у самого берега в бухте Келпи к югу от Луисбурга. Все 316 человек, находившиеся на борту, погибли.

На следующий день множество обломков судна и тел погибших вынесло на берег. 180 погибших были похоронены в соответствии с католическими обрядами, тела остальных забрало море.

Финансовые потери от крушения «Ле Шамо» составили как минимум почти полтора миллиона ливров. Если прибавить к этой сумме личные средства пассажиров и церковные ценности, а также судовую кассу, то получается, что общая стоимость потерянных ценностей составляет около двух миллионов ливров. Такие огромные богатства не могли не вызвать интереса канадских властей.

Спасательные работы начались немедленно, под руководством Пьера Морпейна — известного французского капера. Однако ценности поднять не удалось. Холодная вода и течения не позволяли ныряльщикам оставаться долго под водой. Даже смазав тело жиром и шоколадом, ныряльщик моментально замерзал в холодных водах северной Атлантики.

В следующем году солдаты, посланные из Квебека, снова попытались достать часть сокровищ, однако снова потерпели неудачу. Власти слишком долго ждали, пока в колонии будут доставлены люди с подходящей экипировкой и знаниями. Время было упущено, и ценности так и не смогли извлечь.

Ещё много лет спустя легенды о сокровищах передавались из уст в уста. Изредка на берегу находили золотые и серебряные монеты. Только через 250 лет пропавшая часть сокровищ «Ле Шамо» была обнаружена ныряльщиками под руководством Алекса Шторма.

Однажды, ныряя недалеко от побережья Кейп-Бретона, Шторм нашёл серебряный ливр 1724 года. Он начал изучение архивов и вскоре среди французских документов обнаружил описание гибели парусника «Ле Шамо».

Изучая навигационные карты, он пришёл к выводу, что обломки парусника должны лежать поблизости от скалы Шамо, получившей название в честь погибшего судна.

В 1961 году на дне моря исследователи нашли первое орудие. С этого момента начались исследования затонувшего парусника. Команда Шторма извлекла ту часть сокровищ, которая не попала в руки спасателей 1726 года. В 1965 году Шторм и двое его друзей начали работы на предполагаемом месте гибели парусника. К апрелю следующего года, когда друзья объявили о своей находке, им удалось поднять золотых и серебряных монет на 700 тысяч долларов.

Со дна подняли множество ценнейших артефактов, но главное — сотни золотых и серебряных монет. После пяти недель над местом работы прошёл сильный шторм, который помог ныряльщикам обнаружить около 30 тысяч ливров в монетах. Большинство монет были серебряными, однако несколько сотен оказались золотыми луидорами. Большая часть ценностей была размещена на продажу на аукционе в Нью-Йорке. Однако учитывая, что на борту находилось более миллиона ливров, большая часть сокровищ так и осталась на дне моря.

«Влигент Харт»

10 мая 1729 года на верфи в Миделбурге началось строительство очередного судна для голландской Ост-Индской компании. Оно получило название «Влигент Харт» и было одним из типичных кораблей компании длиной 43,7 м. шириной 10,9 м. для защиты от пиратов на его борту имелось 42 железных и бронзовых орудия. Через 18 месяцев после начала строительства судно было спущено на воду и было готово к плаванию.

Свой первый рейс, как и многие другие суда компании, «Влигент Харт» совершил в Батавию. Отбыв из Раммекенса в июле 1731 года, корабль благополучно возвратился в Голландию в августе 1734 года с грузом восточных товаров на сумму 90 тысяч гульденов.

Второй и, как оказалось, последний рейс «Влигент Харт» начался вскоре после полудня 3 февраля 1735 года. Тяжело загруженное судно оставило порт в сопровождении небольшого судна «Анна Катарина» и парусника «Меркурий».

Самой важной частью груза являлось золото и серебро, предназначавшееся для закупки восточных товаров и оплаты труда чиновников компании в Ост-Индии. Всего на борту находилось три сундука, в которых было 31 800 гульденов в золоте и 35 012 гульденов в серебряных монетах.

Кроме груза, «Влигент Харт» перевозил приблизительно 256 человек, включая 167 офицеров и матросов команды, 83 солдата и 6 пассажиров. Наиболее известным из них был выдающийся адвокат Яна Доу, который был назначен членом Судебного совещания в Батавии.

Шкиперу «Меркурия» Виллему Гербранзу приказали сопровождать два судна во время бури, которая внезапно началась при сильном северо-восточном ветре между опасными песчаными отмелями канала Деурло в Северном море. Оттуда Гербранз должен был сопровождать их до острова Уайт, чтобы защищать торговые корабли от английских каперов. В этой точке оба судна должны были продолжить свой рейс в голландскую Ост-Индию, вокруг мыса Доброй Надежды.

Около пять часов вечера, в надвигающихся сумерках, «Анна Катарина» сбилась с курса и села на мель в канале Деурло. В течение двух часов судно было разбито на части штормовыми волнами. Команда из 175 моряков и солдат, находившихся на борту, погибла.

«Влигент Харт», следовавший за «Анной Катариной», разделил её судьбу, также сев на мель. Хотя после четырех часов упорных усилий команде удалось стащить сильно повреждённое судно с песчаной отмели и отдать якоря. Ближе к полуночи, в районе Схоневельда, вода стала активно поступать через пробоины в трюм. Команда отчаянно боролась, чтобы спасти судно и свои жизни, но вода прибывала слишком быстро. Уже спустя 15 минут после того, как из орудий был дан сигнал бедствия, «Влигент Харт» медленно погрузился в море.

4 февраля 1735 года «Меркурий» исследовал место крушения и сообщил, что, несмотря на затопление корпуса, мачты судна были выше воды. В апреле было проведено расследование обстоятельств кораблекрушения. Специальные уполномоченные возложили ответственность за бедствие на плохую лоцманскую работу и решение капитана Абрахама ван дер Харта выйти в плавание из порта при плохих погодных условиях. Позже, чтобы предотвратить дальнейшие несчастные случаи в узком канале, Зееландская Палата приказала установить новые бакены в канале Деурло, обозначавшие опасные места. Карта с обозначением новых бакенов и места крушения была подготовлена несколько лет спустя известным картографом Иоганнесом Кюленом.

Ост-Индская компания попыталась поднять часть груза погибшего парусника. Для этого она заключила контракт с Джеймсом Бушелом из Эссексаэ Он попросил составить карту, чтобы найти место крушения. Его просьбу исполнил картограф компании, Абрахам Ариас. Однако Бушел так и не воспользовался ею, поскольку отказался исполнить контракт.

Другой подводный исследователь, капитан Уильям Эванс, который работал прежде с англичанами и шведской Ост-Индской компанией, в 1736 году успешно нашел затонувшее судно. Используя деревянный водолазный колокол, он поднял четыре бронзовых орудия, 856 бутылок вина и четыре серебряных дуката. Столь скромные результаты работы разочаровали Эванса, и, сославшись на плохую видимость и трудные условия работы, он не возвращался больше к затонувшему судну.

С тех пор к остову «Влигент Харта» не было организовано ни одной экспедиции…

Вторично историей кораблекрушения и грузом парусника заинтересовался в 1977 году Гантер Шильдер, профессор истории картографии в Университете Утрехта. Именно он натолкнулся на драматический текст, повествующий о морской катастрофе при исследовании карт в Лейденской университетской библиотеке. Это был отчёт, полностью воспроизводивший описание обстоятельств гибели двух парусников, «Влигент Харт» и «Анна Катарина», с указанием мест их гибели.

Реальные исследования места крушения начались в 1979 году независимой «Археологической Группой Северного моря» и «Риксмузея» в Амстердаме. Проектом руководил Рекс Коуон, специалист в определении местоположения и исследовании мест крушений кораблей Ост-Индской компании.

Для определения точного местоположения «Влигент Харт» потребовалось три сезона поисков, пока наконец в 1981 году не удалось обнарркить подводные магнитные аномалии на предполагаемом месте крушения, а подводный осмотр дал положительные результаты. Корабль был найден.

Поднятые со дна орудия дали положительную идентификацию. Маркировка Ост-Индской компании, дата отливки подтвердили, что затонувшее судно является парусником «Влигент Харт».

В течение нескольких сезонов проведения подводных работ со дна были подняты тысячи предметов, которые заняли важное место в фондах «Риксмузея» Амстердама и музея «Стеделик» в Флисингене. Самой ценной находкой оказался один из сундуков с золотыми монетами, который был в удивительно хорошем состоянии, несмотря на долгое пребывание под водой.

Значительная же часть ценностей до сих пор находится на месте крушения «Влигент Харт».

«Голландия»

3 июля 1743 года из Текселя, в сопровождении двух судов, вышел 40-пушечный корабль «Голландия». Это было крупное судно длиной 150 футов и шириной 40 футов. На его борту находилось 276 матросов и солдат и около 30 пассажиров, включая брата генерал-губернатора Ост-Индии, барона фон Имхоффа, его жену Мехтильду и её молодую невестку Анну, принадлежавшую древнейшему аристократическому роду Беверверде.

Перед «Голландией» стояла важная задача — доставить в колонии различные товары и солдат. Среди прочего груза особую ценность представляли ящики, в которых находилось 129 700 серебряных гульденов.

Изначально плавание проходило удачно. Лишь одно беспокоило капитана — сильный боковой ветер, который постоянно сносил судно с курса. Огромный парусник плохо слушался руля, и его медленно относило в сторону английского побережья.

Судостроители компании уже давно приносили мореходность кораблей в жертву их грузоподъёмности. Ситуацию усугубляло то, что команда судна была слишком многонациональной. В 1743 году Компания изменила свои жёсткие инструкции, и стала нанимать китайцев и других моряков из стран Востока в команды своих кораблей. Кроме того, в экипажах были англичане, немцы, шотландцы, шведы, датчане и представители других европейских народов, привлечённые заманчивыми посулами вербовщиков компании. Это позволило временно решить проблему комплектования экипажей, однако управление такими экипажами стало весьма затруднительным. Китайцы, малайцы и арабы, да и многие европейцы плохо понимали голландских офицеров, а это приводило к многочисленным затруднениям в управлении кораблями.

Именно в таких условиях «Голландия» медленно удалялась от родного порта. Дальнейший ход событий стал настоящим кошмаром для всех находившихся на борту. На полном ходу парусник напоролся на скалы в полутора милях к востоку от скалы, известной как Ганнер-Рок, у острова Святой Агнессы на островах Силии. Эти места особенно опасны для мореплавания, поскольку скалы видны лишь во время отлива, а всё остальное время они скрыты под водой.

Получив пробоину, судно начало быстро погружаться. Чтобы не допустить гибели судна среди опасных скал, капитан направил судно к острову Святой Агнессы, маяк которого был виден в сгущавшейся тьме.

Голландцы пытались привлечь внимание местных жителей, стреляя из орудий, однако помощь так и не пришла. Два других судна, сопровождавшие гибнущий корабль, растворились в наступавшей ночи. Парусник затонул, и сотни людей оказались в ледяной воде… На следующий день их тела вынесло волнами на берег островов Силии.

Гибель «Голландии» вызвала настоящий шок в руководстве Ост-Индской компании. В течение двух месяцев после крушения Амстердамская палата пыталась при помощи водолазов достать затонувшие ценности. Кое-что достать голландцы смогли, однако поскольку водолазы в те времена не могли нырять на большую глубину, а затонувшее судно развалилось на части, добраться до нижних трюмов, где лежали основные ценности, они не смогли.

Только в 1967 году Рекс Коун начал долгие и трудные приготовления к охоте за сокровищами «Голландии». Годы исторических исследований завершились в итоге успехом благодаря применению магнитометра, позволившего найти на дне магнитные аномалии в виде пушек и якорей с голландского судна. На поверхность было поднято множество различных монет, а также оружие. Но наибольшую ценность представляли, конечно, монеты, среди которых оказалось удивительно много испанских восьмиреаловиков, чеканившихся в Америке. Они были отбиты на монетном дворе в Мехико в 1732 году по новой технологии при помощи парового пресса и были более правильной формы, чем их предшественники. Этот пресс позволял получать очень качественные монеты, известные как мексиканские доллары, ставшие образцом для чеканки денег на всех монетных дворах Европы…

«Принцесса Луиза»

В середине XVIII века одним из наиболее элегантных парусников английской Ост-Индской компании была «Принцесса Луиза». Это торговое судно водоизмещением 498 тонн, сопоставимое по размерам с испанскими галеонами, имело две палубы и три мачты и обладало превосходной скоростью. Корабль был назван в честь дочери английского короля Георга II — Луизы.

В марте 1743 года под командованием капитана Джона Призона «Принцесса Луиза» отправилась в свой четвёртый рейс в Бомбей и Персию, имея на борту экипаж из 99 человек. На его борт был погружен груз особой важности — 20 ящиков, наполненных 78 846 серебряными монетами.

Дата добавления: 2015-07-02