Сокровища Черного Сэма 4 страница

В течение дня шторм стал сильнее, и к вечеру на судне могли различить только прибой с подветренной стороны. В сгущающихся сумерках «Самсон» налетел на скалы. Прибой в одно мгновение развернул судно бортом к волнам, и через пробоины в корпусе в трюмы стала поступать вода. В критической ситуации капитан приказал дать сигнал из орудий с просьбой о помощи. Однако звук выстрела утонул в шуме прибоя.

В короткий промежуток времени в корпусе образовались огромные пробоины, и судно стало медленно погружаться. Чтобы хоть как-то облегчить парусник, капитан приказал срубить мачту. Матросы быстро исполнили приказ, но это мало помогло в сложившейся ситуации. «Самсон» все более и более заваливался на борт. Ситуация стала безнадёжной.

Команда и пассажиры в полной безысходности молились о спасении, и в этот момент корпус был прибоем выброшен на берег. По обломкам рангоута большинство людей перебрались на берег. Единственным несчастным, не успевшим найти спасение на суше, оказался повар, который в этот момент находился топе мачты, но и его на следующий день сняли с мачты полузатонувшего судна спасатели.

Гибель судна возле родного порта не могла не вызвать вопросов. 13 декабря 1786 года состоялось внеочередное заседание морского суда. Капитан «Самсона» разъяснил суду суть произошедших событий, которые были подтверждены членами экипажа под присягой. Особо они отмечали, что крушение произошло не по вине экипажа или капитана, а по причине жесточайшего шторма. По решению суда с капитана были сняты все обвинения, а страховая фирма была обязана выплатить компенсацию за погибший груз.

На следующий день на место крушения прибыла команда спасателей во главе с капитаном Рэндольфом, которая должна была собрать все ценности, которые можно было бы найти на берегу. Однако оказалось, что местные жители уже собрали всё, что представляло хоть какой-нибудь интерес. Тем не менее команде досталось 29 бочек смолы, 30 бочек и один анкер патоки, 14 бочек и 1 бочонок спиртных напитков, 3 полубочки масла, 1 фляга масла, 1 коробка чая и некоторые другие мелкие предметы. Всё это и было продано на аукционе.

Поскольку никаких других ценностей на борту не было, о месте крушения быстро забыли. Только в 1972 году местом крушения заинтересовались подводные исследователи. Однако реальные подводные исследования начались лишь в августе 1984 года. Аквалангисты быстро обнаружили корпус судна и обследовали содержимое его трюмов. Одна находка очень удивила исследователей. Среди обломков было найдено несколько тысяч серебряных монет. Вероятно, это были деньги из судовой кассы, которая так и осталась ненайденной.

Все найденные монеты были доставлены в Морской музей и в соответствии с законом разделены в пропорции 20% — государству, 80% — ныряльщикам.

«Лютин»

Каждый день в офисе страхового общества «Ллойд» звонит старинный колокол. Его судьба связана с огромными сокровищами, которые лежат в глубинах Северного моря.

1 февраля 1793 года французские войска вторглись в Голландию и быстро оккупировали эту страну. Это стало началом длительных революционных, а затем наполеоновских войн, охвативших всю Европу на несколько десятилетий.

Естественным следствием этого стало формирование антифранцузской коалиции, в которой главную роль играла Великобритания — давняя соперница Франции в глобальном противостоянии. Воспользовавшись этим, французские роялисты захватили в гавани Тулона несколько боевых кораблей и передали их блокировавшей порт английской эскадре. Одним из них был превосходный фрегат «Лютин».

К тому времени английский королевский флот остро нуждался в боевых судах подобного класса для блокады европейских портов, через которые французы поддерживали торговые отношения с миром, и прежде всего Амстердама — главного торгового порта Европы XVII—XVIII веков.

Поскольку британцы не впускали и не выпускали из Амстердама любые суда, центр торговли переместился в Гамбург и Куксхафен — германские порты, контролируемые Ганноверской династией, правившей в Англии.

В самой Голландии дела обстояли не самым лучшим образом. В стране началась гражданская война между роялистами — сторонниками штатгальтера Вильгельма V и патриотами — сторонниками союза с Францией. Результатом этого противостояния стало изгнание Вильгельма V и его сторонников и превращения Голландии в Батавскую республику.

В августе 1799 года, чтобы поддержать права Вильгельма на престол, в Голландию вторглись 30 тысяч британских и русских солдат. Английский флот под командованием вице-адмирала Митчелла вошёл в Зюйдерзее и взял под контроль голландский военный флот. Поскольку основные силы французского флота были уничтожены при Абукире адмиралом Нельсоном в 1798 году, Великобритания стала единственной владычицей морей.

Одним из фрегатов, перевозившим английские войска, был «Лютин». Он провел транспорты через опасные мели Вадензее и Зюйдерзее, выискивал вражеские корабли, курсируя вдоль побережья, и охранял транспортные пути. За долгие месяцы службы в голландских водах экипаж хорошо изучил их, однако именно это обстоятельство сыграет с фрегатом страшную шутку.

В конце XVIII века жители голландских островов жили изолированно. Население узнало о британском вторжении, лишь когда островные роялисты были выпущены из тюрем. Несколькими днями ранее британская эскадра появилась у островов и захватила контроль над ними.

Изначально, население было радо сменить власть. Французский хомут оказался слишком тяжёл, но затем было сделано неожиданное открытие — англичане мало отличались от французов и нисколько не церемонились с местными жителями.

В сентябре и октябре островитяне пополняли запасы свежего продовольствия, поскольку в течение зимы должны были жить в полной изоляции. В эти месяцы между материком и островами было налажено активное сообщение. Однако англичане запретили любые формы контактов островов и материка, за исключением передачи писем и сообщений, которые могли передать сами англичане. Гавани были блокированы, а бакены в Вадензее сняты.

И, что было хуже всего, англичане захватили всё продовольствие, поскольку местные жители должны были сами кормить своих «освободителей». Такое поведение не могло вызвать симпатию у местных жителей, а впереди была долгая зима.

Из-за плохой погоды летом 1799 года британская торговля с континентом замерла. Это был результат собственной политики, поскольку англичане могли заходить лишь в Куксхафен. Регулярная почтовая связь и пассажиры задерживались на долгое время в Ярмуте.

Это имело негативные экономические последствия. Британские и ганноверские торговцы лишались прибыли. Многие гамбургские торговые дома объявили о своём банкротстве. В безвыходной ситуации банк Англии решил поддержать гамбургскую торговлю передачей крупных денежных средств немецким банкам.

Миссией «Лютина» стала доставка золота в Куксхафен. Огромная сумма в 1 175 тысяч фунтов стерлингов в золотых монетах и слитках была погружена на борт. Кроме того, по пути «Лютин» должен был доставить на остров Тексель 140 тысяч фунтов. Это была плата английским солдатам, которые долгие месяцы не видели жалования.

Несмотря на то что «Лютин» являлся военным судном, на его борт были приняты и пассажиры. Капитан и офицеры сделали для себя это плавание максимально комфортным, наслаждались обществом красивых женщин на борту. Настроение было наилучшим.

Моряки из Ярмута видели, как «Лютин» выходил ночью из порта, ярко освещенный и залитый огнями, что было нарушением правил военного времени. Строгие правила адмиралтейства требовали, чтобы на военных судах гасили все лишние огни.

Погода была спокойной, ночь ясной и чистой. Судно быстро двигалось через Северное море. В течение дня 9 октября погода начала постепенно портиться.

Ночью началась буря. Сильный шквалистый ветер с дождём дул с севера-северо-запада. Но ветер не представлял особой опасности, поскольку, уменьшив парусность, судно спокойно продолжало своё плавание севернее острова Вадден. Опасность заключалась в том, что судно со скоростью 8—10 узлов проходило в непосредственной близости от банок Влиланда.

К несчастью, судно оказалось значительно южнее того курса, который, как считал капитан, он проложил. Как такое могло произойти, сказать сложно. И капитан и команда были достаточно опытны, чтобы понимать, что при таком ветре и течениях «Лютин», несомненно, сносило с курса. Но никаких действий не было предпринято.

Когда стало ясно, что судно в опасности, капитан попытался изменить курс, однако было поздно. Фрегат на полной скорости вылетел на мели Влиланда. Парусник развернуло лагом к волне, и через пробоины внутрь корпуса стала активно поступать вода. За короткий промежуток времени все трюмы были затоплены, и «Лютин» ушёл под воду. 269 человек, мужчины и женщины, оказались за бортом. Корабль и его груз погибли в волнах.

Островитяне были очень опытными спасателями. За века множество кораблей погибло на этих отмелях, поэтому местные жители наладили хорошую спасательную систему. Английский командующий островом знал это. Однако его первым решением было послать куттер, чтобы предотвратить разграбление судна голландцами. Он не доверял местным жителям, а английские моряки заплатили за это недоверие своими жизнями.

Груз был застрахован «Ллойдом» на 900 тысяч фунтов. Страховщики немедленно выплатили всю сумму и стали искать способ вернуть затонувшие ценности. Но в условиях военного времени сделать этого они не смогли.

Зато местные рыбаки, узнав о том, какие ценности лежат в трюмах затонувшего судна, ринулись на поиск золота. За первые восемнадцать месяцев они извлекли золота на сумму свыше 70 тысяч фунтов.

Первую официальную попытку достать ценности предпринял в 1801 году Пьер Эскозье. Однако он не смог найти даже сам фрегат.

После наполеоновских войн голландское правительство снова предложило местным рыбакам начать поиск затонувшего золота, при условии, что половина найденного будет сдана в королевскую казну. За короткий срок на поверхность извлекли около 65 тысяч фунтов, а ещё приблизительно 27 тысяч просто «исчезло» в карманах рыбаков.

Постоянно перемещающиеся пески Зюйдерзее постепенно затягивали корпус фрегата, поэтому добраться до золота с течением времени становилось все сложнее и сложнее.

Только после сильнейшего шторма в 1857 году корпус фрегата немного очистился от песка и стал различим. Начавшиеся немедленно спасательные работы позволили извлечь со дна всего 13 серебряных монет, 1 золотой луидор и 5 латунных колец. Тем не менее работы на судне продолжались до 1861 года и позволили в итоге увеличить добычу до 44 тысяч фунтов. Среди прочих предметов со дна извлекли корабельный колокол, который передали «Ллойду». В 1866 году работы были окончательно свернуты в связи с быстрым засасыванием «Лютина» в песок.

Периодически о фрегате вспоминали различные кладоискатели, однако до начала XX века они смогли извлечь не более 1000 фунтов стерлингов. Даже мощные насосы не смогли справиться со стремительно перемещающимися песками.

В 1895 году, чтобы оградить фрегат от песков, англичане попытались возвести вокруг него стену из семи тысяч мешков с песком весом по 150 кг каждый. Но и их засыпало песком.

Провалом закончились и все попытки достать сокровища в XX веке.

В настоящее время «Лютин» лежит на глубине 12 метров, под шестиметровым слоем песка.

«Эрл оф Абергэвани»

«Эрл оф Абергэвани», капитана Джона Уордсорта, был гордостью английской Ост-Индской компании. Это судно водоизмещением 1200 тонн было построено в 1796 году на верфи Пинчер в Нортфлите для торговли с колониями.

В пятницу, 1 февраля 1805 года, вместе с кораблями «Роял Джордж», «Генри Аддингтон», «Уэксфорд» и «Бомбей касл» и под конвоем 36-пушечного фрегата «Веймут», «Эрл оф Абергэвани» направился в свой очередной рейс в Индию и Китай.

Как наиболее крупный и надёжный корабль в эскадре, «Эрл» нёс на борту много знатных пассажиров. На судне находилось около 400 человек; 160 человек экипажа, 50—60 пассажиров, 100 молодых рекрутов королевских войск, 59 солдат компании и около 30 китайцев.

Общая стоимость груза на борту оценивалась в 200 тысяч фунтов. Среди прочего в судовом манифесте значились и значительные ценности — около 70 000 фунтов стерлингов в монетах.

С самого начала плавания началась сумятица, когда выяснилось, что второй и третий помощники не прибыли вовремя на борт. Эти несчастные были вынуждены заплатить лодочнику 40 гиней за то, чтобы он догнал уходящий парусник, а затем ещё и выслушали от капитана выговор за неисполнение своих обязанностей.

Кроме того, неблагоприятной оказалась и погода. Ветер с запада-юго-запада не позволил поднять все паруса и мешал выходу в открытое море. В пятницу ночью началась настоящая буря, и корабли рассеялись. 4 февраля капитан «Уэксфорда» Кларк, назначенный коммодором эскадры, подал сигнал о возвращении в порт. «Абергэвани» не имел лоцмана, поэтому был вынужден дожидаться его в течение нескольких часов, чтобы войти в порт. Около трёх часов дня, получив лоцмана, судно начало входить в порт. Несмотря на сильный отлив и неспокойную погоду, ничто не предвещало беды. Предполагалось, что лоцман хорошо знает фарватер.

При проходе через восточную оконечность банки Шамблес возле Портленда, в двух милях от берега, ветер стих. Сильное течение потащило корабль в западном направлении на скалы. Как только судно ударилось о камни, ветер снова усилился. Это произошло около 5 часов дня. На «Эрл оф Абергэвани» немедленно зарифили паруса и постарались сняться с камней, но всё было напрасно.

Ветер поменялся на северо-западный, и прибой начал разбивать корпус. Тем не менее капитан Уордсорта и его офицеры были уверены, что судно можно будет спасти без особого ущерба для него, и потому в течение полутора часов не подавали сигнал бедствия. Даже на судне не пробили тревогу. Согласно правилам, капитан решил стащить судно с камней при помощи шлюпок, но оказалось, что это невозможно.

Именно в этот момент плотник сообщил о сильной течи в трюме. Вода прибывала очень быстро, и остановить её было невозможно. Несмотря на то что немедленно были запущены насосы, а часть команды вычерпывала воду вёдрами через люк, это мало помогало. Уровень воды в трюме стремительно поднимался.

В шесть часов вечера неизбежная потеря судна стала очевидной. Были обнаружены новые пробоины, а ветер ещё более усилился и перешёл в состояние бури. Корпус, который постоянно било о камни, грозил развалиться. Наступавшие сумерки ещё более осложнили ситуацию. Пассажиры, пребывавшие в панике, требовали отвезти их на берег, однако это было невозможно.

Чтобы достичь максимальной отдачи от насосов, офицеры судна постоянно находились возле них и подбадривали матросов, выдавая им грог для восстановления сил. К тому времени команда уже была сильно истощена, и капитан приказал подать сигнал бедствия, чтобы добиться посылки спасательных шлюпок с берега. Капитан надеялся с их помощью перевезти на берег как можно больше людей. Тем временем два офицера и шесть матросов были посланы капитаном на лодке с документами на берег, чтобы сообщить о положении на судне и вызвать помощь.

Один ялик сумел отойти от борта гибнущего судна с несколькими пассажирами. Однако ялик бросало по волнам столь нещадно, что большинство пассажиров предпочли остаться на более безопасном, как им казалось, корабле. Действительно, путешествие в открытой лодке в ночной темноте по бурному морю казалось более опасным, чем нахождение на разбитом, но держащемся на плаву судне.

Положение «Эрла оф Абергэвани» тем временем становилось всё более и более сложным. Он непременно затонул бы, если бы не мели Веймут-Сандс, в которых завяз корпус.

Около 9 часов вечера несколько лодок приблизились к гибнущему судну, но не оказали никакой помощи людям, находившимся на борту. Неизвестно для чего они посланы были — оказать помощь или ограбить потерпевших крушение.

Критический момент приближался. Все находившиеся на борту понимали, какая судьба их ждёт. Некоторые воздавали молитвы Спасителю, другие стойко ожидали развязки драмы. Около 10 часов трюмы полностью заполнились водой, и корабль начал медленно погружаться, что вызвало панику на палубе. Некоторые матросы требовали выдать им алкоголь и даже попытались взломать кладовую, но получили отпор со стороны офицеров, которые продолжали стойко выполнять свой долг. Один из них, с парой пистолетов, оставался у склада до последнего момента, пока судно не погрузилось.

Когда пассажиры и команда осознали, что они в безвыходной ситуации, каждый предпринял попытку спасти свою жизнь. Схватившись за обломки, большинство предоставили себя воле волн. Один из пассажиров, господин Форбс, разделся и, будучи превосходным пловцом, поплыл к берегу, где его и подобрала спасательная лодка. Некоторые попытались найти спасение на мачтах. Однако около 11 часов корпус полностью погрузился под воду. Судно погружалось медленно, поэтому часть людей смогла укрыться на верхушке мачт. Те же, кто находился в нижней части снастей, оказались в воде.

Несколько лодок, получив известие о крушении, приблизились к судну около половины одиннадцатого вечера. Несмотря на то что люди, цеплявшиеся за обломки, призывали их на помощь, они не оказали её. Причиной такого постыдного поведения была, вероятно, опасность, что в попытке спасти свои жизни люди перегрузят спасательные лодки и утопят их.

Около 12 часов к месту крушения подоспел шлюп, который бросил якорь поблизости от гибнущего судна. Он снял приблизительно 20 человек, цеплявшихся за мачты, после чего доставил их на берег.

После подсчёта выживших выяснилось, что количество погибших составило около 300 человек. Многие из тех, кто с таким трудом добирался до берега, погибали впоследствии от переохлаждения.

Капитан Уордсвот, несмотря на попытку офицеров спасти его, предпочёл погибнуть вместе с судном. Мистер Баггот, старший помощник, также предпочёл разделить судьбу со своим капитаном.

Спаслись также 20 солдат, 40—50 младших офицеров и других членов экипажа.

Сразу же после крушения Адмиралтейство начало спасательную операцию. Поскольку место кораблекрушения располагалось у входа в гавань Портленда, на небольшой глубине, это существенно облегчало работу.

Спасательные работы на «Абергэвани» проводились под руководством Джона Брайтваута на «Эндеворе» и продолжались до марта 1806 года. Подняв сундуки с монетами и некоторые товары, спасатели предпочли взорвать корпус судна, поскольку он мешал судоходству. Однако значительная часть ценностей, ввиду несовершенства водолазной техники, так и осталась на дне…

«Адмирал Гарднер»

Одна из самых трагичных катастроф с кораблями английской Ост-Индской компании произошла в 1809 году с кораблём «Адмирал Гарднер». Это было большое и красивое судно, по внешнему виду мало отличавшееся от военных кораблей королевского флота, хотя оно и было предназначено в основном для перевозки ценных коммерческих грузов.

Своё название судно получило в честь барона Алана Гарднера, который сделал удачную карьеру на военном флоте, после чего стал в 1796 году членом английского парламента. Судно было построено в 1796 году на верфях Блэквол. Водоизмещение «Адмирала Гарднера» составляло 813 тонн, что было характерным для кораблей Ост-Индской компании.

К моменту начала рокового рейса судно уже совершило четыре рейса в Индию. Пятое плавание стало фатальным для него.

Английские кораблестроители всеми силами старались усилить мореходные качества своей продукции, однако увеличение тоннажа, столь необходимое в торговле, приводило к потере мореходности кораблей и катастрофам. Поэтому водоизмещение парусников компании с середины XVII века снизилось с 800 до 500 тонн, а к XVIII веку составило в среднем 300—400 тонн, что, среди прочего, делало «Адмирала Гарднера» весьма крупным судном.

В отличие от своих голландских конкурентов, владельцы английской Ост-Индской компании не строили собственных кораблей, а предпочитали нанимать суда частных лиц, оформляя долгосрочный чартер. На любом судне компании существовало особое должностное лицо — главный менеджер владельца, который и ведал всеми операциями с судном. Владельцем «Адмирала Гарднера» был Джон Вулмар, который прошёл путь от моряка до капитана на службе Ост-Индской компании.

Стремясь обезопасить перевозимый кораблями компании ценный груз, руководство нанимало для охраны военные корабли, однако значительно чаще опасность исходила не от французских или голландских каперов, а от некомпетентности команды или капризов погоды.

«Адмирал Гарднер» отплыл из Даунса 24 января 1809 года в сопровождении двух других судов — «Карнатика» и «Британии», используя попутный восточный ветер.

В его трюмах находился особый груз: монеты, отпечатанные для внутреннего обращения на рынках Индии. Несмотря на то что Мадрасский монетный двор штамповал достаточно много денег, их всегда не хватало. Именно поэтому компания покрывала дефицит за счёт заказов на Лондонском монетном дворе. Именно этот груз и погрузили на парусник в январе 1809 года.

Когда корабли обогнули побережье Южного Фореленда, ветер слегка изменил направление на юго-восточный, а затем стих. Маленькая эскадра в два часа дня встала на якорь. К вечеру ветер стал усиливаться и задул с северо-запада. Постепенно он приобрёл ураганную силу. В ночной темноте корабли попытались уйти от опасности и укрыться в одной из прибрежных гаваней. Однако было поздно. Внезапно судно налетело на мель. Коварные отмели Гудвин у побережья Англии давно слыли кладбищем кораблей, и одной из его жертв и оказался «Адмирал Гарднер».

В трюме немедленно образовалась течь. Медленно, но уверенно корпус разрушался под воздействием волн. Стало совершенно очевидно, что спасти корабль не удастся. Капитан Вильям Эстфилд слишком хорошо знал, какой нрав у мелей Гудвина, на краю которых оказался «Адмирал Гарднер».

Ветер и волны продолжали разбивать судно. Дождь и непроглядная мгла не позволяли различить береговые огни. Стараясь откачать воду, чтобы хоть как-то отсрочить свою гибель, люди падали от усталости. Чтобы облегчить судно, капитан приказал срубить мачты. На время это мало облегчило положение.

В наступающем рассвете моряки увидели совершенно разбитое, полузатопленное судно, торчавшее на вершине одной из мелей. Надежда на спасение исходила только от местных жителей, которые заметили гибнущий парусник. Стихающий шторм позволил приступить к спасательной операции.

Высокая выучка экипажа и то обстоятельство, что судно крепко сидело на мели, позволили свести гибель людей к минимуму. Погиб только один моряк. Остальные матросы и офицеры судна благополучно были доставлены на берег. К тому времени «Адмирал Гарднер» уже полностью ушёл под воду, и на поверхности оставались лишь верхняя палуба и обломки мачт.

Представители компании, понимая ценность затонувшего груза, немедленно приступили к спасению ценностей. Уже в 1809 году была поднята небольшая часть груза, поскольку обломки были ещё видны над водой, хотя добраться до основного содержимого судна было невозможно. В результате коварные пески затянули обломки судна.

Только в 1984 году, через 175 лет после того, как судно затонуло, местный рыбак сообщил, что поймал в сети обломки неизвестного парусного судна. По обломкам выяснилось, что это был «Адмирал Гарднер», сведения о котором передавались из уст в уста местными жителями.

Ныряльщики, спустившись на дно, действительно обнаружили обломки судна на глубине всего 13—18 метров. На поверхность подняли множество медных монет, ядер, железных изделий и медных слитков.

В 1985 году английские власти внесли место крушения в список исторических памятников и передали право на исследования подводным археологам.

За сезон 1985 года дайверы извлекли на поверхность 28 тысяч монет. Однако сложности организационного плана не позволили более детально исследовать затонувшее судно, и в настоящее время «Адмирал Гарднер» по-прежнему ждёт исследователей.

«Тетис»

Одна из самых известных катастроф в истории британского флота произошла возле бразильских берегов в 1830 году. 4 декабря английский военный корабль «Тетис» под командованием капитана Самуэля Бёрджиса отплыл из Рио-де-Жанейро. У него была особо важная миссия — доставить в Англию весьма ценный груз, состоявший из 810 тысяч фунтов стерлингов в золотых монетах.

Рейс с самого начала оказался неудачным. Погода была просто ужасной, туман не позволял различить берег. Однако поскольку к вечеру погода немного прояснилась, капитан решил продолжить плавание. Следующим утром туман рассеялся, но полил сильный ливень, вновь заслонив обзор. Погода оставалась скверной, как и прежде. Тем не менее судно продолжало идти своим курсом в направлении мыса Фрио. Поскольку непогода не позволяла определить координаты судна, Бёрджис вёл «Тетис» с большой осторожностью, стараясь придерживаться выбранного курса. Следуя на северо-восток, а затем на восток-северо-восток, англичане рассчитывали скоро различить скалы мыса Фрио, однако когда видимость улучшилось, выяснилось, что на горизонте не видно никакой земли. Считая, что он ошибся в расчетах, Бёрджис немного изменил курс на северо-восток-восток. К пяти часам смутные очертания берегов были замечены на северо-северо-западе, однако спустя час снова пошёл дождь, и море заволокло непроницаемым туманом, настолько сильным, что, находясь на корме, невозможно было различить нос судна

В девять часов паруса были убраны, и вахтенный офицер расставил наблюдателей, чтобы обезопасить дальнейшее продвижение судна. В половине десятого гардемарин заметил впереди по курсу буруны. В этот момент судно шло со скоростью 8—9 узлов.

Капитан Бёрджис находился на палубе и немедленно приказал повернуть штурвал право на борт. Но было поздно. В следующий момент страшный грохот раздался со стороны бушприта. От страшного удара рухнули все три мачты, загородив палубу обрывками парусов и такелажа. Многие из моряков были убиты или покалечены. Штурвал был разбит, а рулевой убит. В нескольких футах от носа «Тетиса» высилась огромная скала, о которую разбивался прибой. Скала была абсолютно отвесной.

Капитан Бёрджис видел, что всё будет зависеть от быстроты и правильности исполнения его команд. Он быстро успокоил команду и приказал отдать якорь.

Были установлены два небольших паруса на обломки мачт, которые возвышались над палубой на 12—14 футов. В небо были пущены сигнальные ракеты с просьбой о помощи.

Положение между тем было критическим. Из-за слишком больших глубин, оказалось невозможно отдать якорь. Попытки использовать обломки стеньги, чтобы оттолкнуть «Тетис» от скалы, не увенчались успехом. Прибой всё сильнее бил парусник о скалы, разбивая корпус. Спасательные лодки были или разбиты, или повреждены, но, несмотря на это, на борту сохранялся полнейший порядок и дисциплина. Вековые традиции королевского флота требовали, даже перед лицом смерти, повиноваться приказам офицеров беспрекословно.

Положение становилось критическим. В корпус всё сильнее поступала вода, однако не было шлюпок, чтобы спустить их на воду. Зацепиться за скалы также не представлялось возможным.

Когда прибой повернул судно бортом к скале, появилась возможность переправиться на берег. Капитан приказал лейтенанту Гамильтону сделать всё возможное, чтобы как можно больше матросов перебрались на скалы. После этого лейтенант, гардемарин и около семидесяти матросов перебрались на скалы, используя в качестве путей обломки мачты, лежавшие поперёк палубы. Но не все смогли воспользоваться этим путём. Несколько матросов сорвались и погибли в прибое.

Тем временем изменилось течение, и теперь разбитое судно тащило прочь от скал в море. Понимая, что спасти судно не удастся, капитан думал прежде всего о спасении команды.

Судно, или скорее то, что от него осталось, течение медленно несло в сторону небольшой бухты. Здесь прибой снова бросил «Тетис» на подводные скалы, ещё больше разбив его.

Все находившиеся на борту понимали, что наступил критический момент, и приготовились к спасению своих жизней. Оставалась одна надежда на то, что глубина в месте крушения будет небольшой и судно погрузится не полностью.

Прежде, чем фрегат затонул, около 60—70 человек команды смогли перебраться на берег. Они попытались протянуть трос с берега на корабль. Однако он несколько раз рвался, пока боцман Гич не закрепил его на бушприте.

Именно благодаря этому тросу остальная часть команды была переправлена на берег. При этом соблюдалось полное спокойствие и очерёдность.

Когда на берег переправили большую часть команды, на судне остались лишь несколько человек, которые категорически отказались покидать корабль, несмотря на приказы и уговоры капитана и боцмана. Только после того, как стало очевидно, что остальных матросов им не уговорить, офицеры перебрались на берег к остальному экипажу.

На следующий день оставшаяся партия матросов перебралась на берег. Теперь капитан Бёрджис имел возможность собрать весь экипаж и с горечью наблюдать, как гибнет его судно. Благодаря дисциплине и быстроте спасательной операции, погибло всего 16 человек. Многие были ранены. Среди погибших был и сын капитана Бингхема, предыдущего командира «Тетиса», который сам погиб в Гуаякиле.

Положение спасшихся оказалось критическим. Они были окружены в бухте, со всех сторон крутыми скалами. Многие из них не имели даже ботинок. Только благодаря удаче удалось забросить верёвку на скалу, а затем по ней подняться наверх.

Чтобы привлечь внимание проходящих мимо судов, на флагштоке был выставлен перевёрнутый флаг. 15 декабря, через 10 дней после крушения «Тетиса», на горизонте было замечено судно. Им оказалась алжирская фелука.

Дата добавления: 2015-07-02