Мещера, мордва, Мурома

Славянские поселенцы в районе Средней Оки размещались на территориях, уже обжитых местными «чудскими» племенами финно-угорской языковой группы. Эти племена, населявшие обширные лесные пространства, век за веком отступали под натиском славян, были частично ассимилированы ими и постепенно растворились в массиве пришельцев. «А по реке Оке — там, где она впадает в Волгу,— мурома, говорящая на своем языке, и черемисы, говорящие на своем языке, и мордва, говорящая на своем языке»,— повествует летописец, прекрасно знавший географию Восточной Европы. На языках финно-угорской группы говорят и ныне живущие в нашей стране мордва-эрзя и мордва-мокша, коми-зыряне и коми-пермяки, марийцы и удмурты, карелы и эстонцы.

К поволжским финнам, занимавшим с середины I тысячелетия до н. э. рязанское и муромское течение Оки, бассейны рек Цны и Мокши, относились племена городецкой культуры. Она впервые открыта В. А. Городцовым и названа по городищу у села Городец. В 1966—1967 гг. наша экспедиция произвела раскопки на северном мысе Старорязанского городища, неподалеку от современного кладбища. В результате удалось обнаружить городецкое поселение с валом и рвом с напольной стороны, вероятно, в те времена {40} окруженное частоколом. Судя

Племена и народы Восточной Европы IX—Х вв. Стрелками показаны торговые пути {41}

по находкам гладкостенной и лощеной лепной посуды, оно просуществовало до V в. н. э. В VI—VIII столетиях на этом месте воздвигли языческое святилище: вокруг центрального идола было вырыто семь (священное число) овальных жертвенных ям, каждая в кольце оградки из столбов. В ямах, где в праздничные дни горели ритуальные костры, найдены остатки обильных жертвоприношений: обугленные зерна злаков, расколотые кости домашних животных, намеренно разбитые горшки и сковороды, миниатюрные сосудики, жертвенные ножи, пряслица и разнообразные украшения,

Интересно, что на плане Старорязанского городища первой половины XIX в. существование изолированного холма северного мыса поясняется легендой: «Высокий бугор Древняго идольскаго жречища оставшагось от язычества». Воспоминания и сказы о древнем культовом месте могли сохраняться у местного населения в течение многих веков. Не случайно вершину холма заняли христианским кладбищем, а у подножия в XVIII в. возвели Спасо-Преображенскую церковь: на Руси православные храмы часто строили на месте разрушенных языческих капищ.

Археологи высказали гипотезу о происхождении мордвы, мещеры и муромы от племен Городецкой культуры и генетически связанного с ней населения, оставившего рязанско-окские могильники V—VII вв. Они открыты в среднем течении Оки от устья Москвы-реки до Касимовской возвышенности. Отрядом нашей экспедиции исследован Шатрищенский могильник (по имени соседнего села Шатрищи) за юго-восточными валами Старорязанского городища, в верховьях урочища Черной речки. Покойных, обернутых лубом, клали в прямоугольные ямы, обнесенные оградками из колышков. Над могилами разводили ритуальные костры: огонь почитали очистительной благодатной стихией. Поражает изобилие украшений в женских погребениях, особенно характерны для племен Среднего Поволжья «шумящие» привески: они входили в состав ожерелий, нагрудных, головных и поясных наборов. На головное покрывало надевали венчик, застегнутый круглыми пряжками-сюльгамами. На височные кольца нанизывали подвески в форме гусиных лапок, колокольчиков, трапециевидных бляшек. Девушки заплетали волосы в длинные косы с накосниками и бронзовыми колокольцами. Судя по остаткам тканей, женщины носили подпоясанную рубаху ниже колен, иногда с верхней шерстяной кофтой. На шее красовались ожерелья из красных пастовых бус и бронзовые обру-{42}чи-гривны, на груди — дисковидные бляхи. Мягкие кожаные туфли расшивали рядами бронзовых витушек. Точная фиксация местоположения украшений в погребении дает основания для реконструкции древнего костюма.

Мужские погребения изобилуют оружием: встречены однолезвийные мечи в деревянных ножнах, наконечники копий и дротиков, втульчатые топоры-кельты, железные стрелы. К поясам с серебряными накладными бляшками привешивали ножи, шилья, кремни для высекания огня. В некоторые захоронения клали конскую сбрую. У головы или в ногах умерших ставили глиняные сосуды с пищей.

Судя по расположению рязанских могильников на луговых пространствах у рек и инвентарю мужских могил, население, оставившее их, было воинственными конными пастухами. В течение столетий они обитали на одном и том же месте в общинных поселках, пока не открытых археологами. Вот почему каждый могильник включает огромное количество погребений.

Муромо-Рязанское княжение объединило в своих границах племена мещеры, муромы и частично мордвы. Относительно быстро растворились в культурной среде славянских переселенцев финские племена мещеры и муромы, оставив по себе память лишь в нерусских названиях городов, сел, рек и урочищ Рязанщины. Название Оки — обрусевшая форма финского «йоки», что значит «река» вообще. От финно-угорского этнонима (наименования народа) «мурома» происходит название города, первые сведения о котором появляются в летописи под 862 г. в рассказе о расселении славян и соседних племен: «А перьвии насельници... в Муроме мурома». Существуют две версии объяснения названия Рязань: одни ученые считают, что оно произошло от мордовского племенного имени эрзи «эрзянь», другие — от диалектного славянского «ряса»: топкое место.

Мещера обитала среди лесов и болот в междуречье Клязьмы, Москвы и Средней Оки. Грунтовые могильники XI—XII вв. с характерными женскими украшениями — «арочными» шумящими подвесками, видимо, принадлежат славянизированной мещере. Как давно установлено археологами, племенные отличия наиболее ярко выявляются в женском наряде: так, для украшения муромы, окончательно утратившей этническую самостоятельность к XII в., типичны затейливые дугообразные жгуты, возвышавшиеся над головой, кожаные пояса с длинными боковыми ремнями, бахромы из бутылковидных привесок, пришитых к по-{43}долу рубахи. Ноги от щиколотки до середины голени плотно обматывали ремнем, покрытым бронзовыми обоймами. Металлические украшения покрывали женский костюм с головы до ног. Для коренного финноязычного населения Поволжья показательно обилие шумящих привесок, амулетов в виде животных и птиц, призванных отпугивать злых духов. В муромских могильниках расчищены погребения мастериц-литейщиц, создательниц шедевров ювелирного дела. Другая замечательная черта погребального обряда муромы — ритуальные захоронения коней.

Реконструкция женских костюмов по материалам погребений. Слева направо: костюм женщины, захороненной в Шатрищенском могильнике; костюм муромки; костюм мордовской женщины. По книге: Археология СССР. Финно-угры и балты в эпоху средневековья. М., 1987

Славяно-финские связи были неоднозначны. Патриархальные племена мещеры и муромы, общества равных {44} свободных общинников, оказавшись на магистральных путях славянской колонизации, растворились в среде формировавшейся русской народности и исчезли с исторической арены. Происходило мирное заселение, а не завоевание и порабощение чуди, как в Древней Руси называли все финские племена.

В отличие от рано обрусевшей муромы, родственные ей мордовские племена в междуречье Оки, Волги, Цны и Суры оказались тесно связанными с историей Рязанского княжества и частично вошли в его состав. В постоянной борьбе с лесом они развивали пашенное земледелие и скотоводство. В минуты опасности население укрывалось в укрепленных валами и рвами убежищах — «твердях». Мордовские племенные союзы во главе с князьями долго сохраняли культурную самобытность и политическую автономию. Археологические материалы IX—XI вв. вполне соответствуют описанию мордвы у Герберштейна: «К востоку и югу от реки Мокши тянутся огромные леса, в которых обитает народ мордва, имеющий особый язык... По одним сведениям, они идолопоклонники, по другим — магометане. Они живут в селах, разбросанных там и сям, возделывают поля, питаются мясом зверей и медом, богаты драгоценными мехами. Это очень сильные люди, ибо зачастую храбро отражают даже набеги татар; почти все они пехотинцы, отличаются длинными луками и опытностью в стрельбе». Если в XII в. летописи не упоминают о серьезных столкновениях Рязани с мордвой, то в следующем столетии по инициативе владимиро-суздальских князей рязанские и муромские дружины участвовали в военных экспедициях в богатые драгоценной пушниной мордовские земли.

Гораздо напряженнее складывались отношения Рязани с Волжской Булгарией. Это феодальное государство в районе слияния Волги с Камой было образовано в Х в. тюркоязычными племенами булгар — переселенцев из предкавказских, приазовских и донских степей. Волжско-камские булгары играли важную посредническую роль в торговле славян со странами Азии; в случае неурожаев в Северо-Восточной Руси они ввозили туда зерно. «Был большой голод и смущение в стране Суздальской, так что некоторые люди по Волге в Булгарскую землю ездили и оттуда хлеб привозили» (1124 г.).

Нарушение торговых договоров и нападения рязанцев на булгарские купеческие караваны вели к взаимным столкновениям. После того как на Волге и Оке разбойники побили булгарских торговцев, войска пострадавших «великое {45} разорение учинили»: разграбили Муром и пожгли окрестные села. В 1155 г. булгары снова напали на муромские и рязанские владения. В грандиозном походе на булгар 1183 г. под началом суздальского князя Всеволода III приняли участие четверо рязанских князей. Отряды коалиции углубились в пределы Волжской Булгарии, осадили Великий город (Булгар) и, сильно потрепав противника, захватили много пленных и добычи.

Историческое ландшафтоведение, палеоэкология помогают воссоздать не только хозяйственную жизнь, но и мировосприятие человека Древней Руси. Он стоял лицом к лицу с лесом, рекой и степью — основными стихиями русской природы, то ласковой, то гневной. Она задавала ему все новые вопросы, и решать их приходилось, рассчитывая только на свои силы и сноровку. Люди средневековья стояли гораздо ближе, чем мы, к девственной, неупорядоченной природе. Они видели в ней источник жизни, но хорошо сознавали, что ее неукротимые силы таят в себе постоянную угрозу. «Хищные звери, ныне встречающиеся лишь в нянюшкиных сказках, медведи и особенно волки, бродили по всем пустошам и даже по возделанным полям. Охота была спортом, но также необходимым средством защиты и составляла почти столь же необходимое дополнение к столу. Сбор диких плодов и меда практиковался широко, как и на заре человечества. Инвентарь изготовлялся в основном из дерева. При слабом тогдашнем освещении ночи были более темными, холод, даже в замковых залах,— более суровым». Так рисует борьбу за выживание в те времена французский историк Марк Блок.

Но отношение человека к природе не было чисто потребительским: плотское, радостное восприятие окружающего мира, присущее язычеству, чувство красоты одушевляемой природы не чуждо и христианской культуре. Мифологические представления людей, чья жизнь еще сохраняла колорит сказки, вера в духов, связанных с плодородием матушки-земли, с сумрачными лесными чащами и таинственными речными глубинами, мирно уживались с христианским пониманием «божественности» созданного всевышним земного мира. Этот жизнерадостный взгляд на вселенную нашел отражение в «Поучении» Владимира Мономаха, призвавшего сыновей укреплять единство Руси: «Велик ты, господи, и чудны, дела твои... Ибо кто не восхвалит и не прославит силу твою и твоих великих чудес и благ, устроенных на этом свете: как небо устроено, или как солнце, или как луна, или как звезды, и тьма, и свет? И земля на {46} водах положена, господи, твоим промыслом! Звери различные, и птицы, и рыбы украшены твоим промыслом, господи!.. Все же это дал бог на пользу людям, в пищу и на радость». Образное народно-поэтическое чувство, вдохновляемое задушевностью среднерусской природы, рождало «узорочье» старинных песен, наигрышей и хороводов, проявлялось в красочной стихии художественного творчества: декоративности домостроительства, тканей, одежды, домашнего интерьера.

Своеобразие положения окраинного Рязанского края: близость к степному пограничью, тесные связи славян с аборигенными финно-угорскими племенами и Булгарским государством — наложило отпечаток на историю и культуру будущего города. Благоприятные условия для лесного, промыслового и особенно земледельческого хозяйства, для расцвета торгово-ремесленной деятельности, необходимость стратегического центра, выдвинутого в поле половецкое, и предопределили возникновение Рязани. {47}

ГЛАВА 2

Дата добавления: 2015-06-27