Картина 1. 2 страница

ПОЛ: …и мать её … вдовствующую! Старушке скоро сто лет стукнет. (Выпивают).

РИЧАРД: Дальше можно сидя. (Все садятся). А теперь за актёров! Как там у Шекспира «Лучшие актёры … для представлений трагических, комических… для неопределённых сцен»…

ПОЛ: И талантливых поэм.

Все выпивают.

РИЧАРД (обращаясь к Полу): А тебе понравилось, как играли?

ПОЛ: Особенно, как его зарезали. Да вы закусывайте, закусывайте! (Накладывает в тарелки еду).

РИЧАРД: Кого зарезали?

ПОЛ: Принца.

РИЧАРД: А ты кровожадный… Лучше скажи нам тост, борец за здоровье.

ПОЛ: Чтобы бедные не болели, а богатые не выздоравливали!

ГРЕЙС: Фу, ты же не в аптеке… Давай про театр.

ПОЛ: Еще не готов. Лучше налью. (Наливает всем).

ГРЕЙС: Тогда я… За третий звонок!

ХЕЙЛИ: В духовке или в жизни?

ГРЕЙС: В театре. После третьего звонка они остаются в темноте, а мы освещены. Они неразличимы и одинаковы, а мы красивы и удивительны. Они молчат, а мы говорим. И они нас слушают. За третий звонок!

Все выпивают.

ПОЛ: Слушали замечательно, в антракте никто не ушел.

РИЧАРД: Так его не было.

ПОЛ: Выпьем. За антракт, которого не было, и ничто не мешало цельности...

ХЕЙЛИ (перебивает Пола): А я хочу поднять тост за зрителей.

ПОЛ: Поднять лучше стакан, а тост произнести.

ГРЕЙС: Нет, надо выпить за режиссера. Во всем виноват режиссер. Сегодня он виноват в нашем успехе.

ПОЛ (наливает):За смелые решения. Вот у вас герои в замке, а замка нет. Дерутся на рапирах, а их нет, вином друг на друга плещут. Вино как кровь, бокалы как спринцовки. Трагедия, а выходит клизма.

ХЕЙЛИ: Кому?

ПОЛ: Да всем, кто не смирился под ударами судьбы.

ГРЕЙС: Ты опять ничего не понял.

РИЧАРД: Не ссорьтесь! Трагедия – дело чистое, верное, она успокаивает. В драме с предателями, закоренелыми злодеями, с преследуемой невинностью, с мстителями, с проблесками надежды - умирать ужасно, смерть похожа на несчастный случай. Возможно, ещё удалось бы спастись… В трагедии чувствуешь себя спокойно. Прежде всего, тут все свои. (Ричард обводит взглядом всех присутствующих) И здесь все свои! Так выпьем за то, что нас объединяет. За театр! Театр это храм. Кстати, «храм» - это «запрет». Запрещаю сегодня ругаться!

ГРЕЙС: И «гарем» - это запрет. (Выразительно смотрит на Ричарда). Только чего?

РИЧАРД: А чужие там не ходят. Уже успели поругаться, а за меня так и не выпили.

Выпивают.

РИЧАРД: Хейли, а ты не допила! Как же так, за режиссера? Я обижусь. (Пересаживается поближе к Хейли)

ГРЕЙС: «Да, уж тут есть магнит попритягательней…» (Пересаживается ближе к Полу). Ну что, старый друг? Все-таки в театр тянет?

ПОЛ (с лёгкой иронией): Я, конечно, нетипичный зритель, большинство ждало, когда Гамлет познакомится с Джульеттой, потому что «нет повести печальнее на свете», но я-то знал, чем кончится. Хотя, если хорошо поставлено - каждый раз ждешь, что кончится по-другому. И понимаешь, что по-другому не кончится, но в этом величие трагедии, в её безысходности, неотвратимости, логичности. В сущности, ведь никто не виноват. Не важно, что один убивает, а другой убит. Кому что выпадет. Трагедия успокаивает прежде всего потому, что знаешь: нет никакой надежды, даже самой паршивенькой: ты пойман, пойман, как крыса в ловушку, небо обрушивается на тебя, и остаётся только кричать - не стонать, не сетовать, а вопить во всю глотку то, что хотел сказать, что прежде не было сказано и о чём, может быть ещё даже не знаешь… Ну как, Ричард, я помню Жана Ануя не хуже, чем ты?

РИЧАРД (слегка смущаясь): Да, Пол, не хуже, чем я. Ты продолжаешь меня удивлять.

ПОЛ: Жаль, так хотелось тебя растрогать. Ну что ж, выпьем за неотвратимость, за трагедию.

ГРЕЙС: Её прелесть в том, что каждый считает справедливым, что другому хуже, чем ему.

ХЕЙЛИ: Сколько можно о трагедиях! Давайте что-то весёлое!

ГРЕЙС: Да и без музыки сидим...

РИЧАРД (поднимается): Ну… выпьем… (глубоко вдыхает в себя воздух)…

ХЕЙЛИ: Видимо, за искусство.

РИЧАРД: Не перебивай старших.

ГРЭЙС: Чтобы заставить актрису замолчать, ей нужно дать роль.

ПОЛ: Ри-и-ичард, ну дай Хейли ро-о-оль.

РИЧАРД: С огромным удовольствием.

ХЕЙЛИ: А какую?

РИЧАРД: Поживём – увидим.

ХЕЙЛИ: Лучше наоборот – сначала увидим, а потом поживём.

РИЧАРД: Договорились.

ГРЕЙС: Хейли, учи текст.

РИЧАРД (Выпивает сам, протягивает стакан Полу, тот наливает в него виски. Ричард смотрит по очереди на Хейли и Грейс. Снимает с себя пиджак и набрасывает его на один из тренажёров): Театр и женщина появились на свет одновременно. За нас, за девушек, за…!

ГРЕЙС (Перебивает Ричарда): Я вообще-то замужем.

РИЧАРД: Чужая жена – всегда девушка… Вы сбили меня с мысли … вашей красотой. За что же я хотел выпить? Вспомнил! За те части вашего тела, которые никогда не загорают…За ваши красивые глаза!

ХЕЙЛИ: Ой, и вправду.

Все выпивают. Количество выпитого осязаемо переходит в качество. Ричард садится, приобнимает Хейли за плечи и что-то шепчет ей на ухо. Пол поднимается, подходит к выключателю и приглушает свет в холле.

ХЕЙЛИ: Перестаньте, вы не только говорите глупости, вы ими ещё и толкаетесь. (Хейли отодвигается от Ричарда, встаёт). А мы пойдём в солярий?

ГРЕЙС: Обязательно. Но перед этим я хотела бы выпить вина.

ХЕЙЛИ: А вино после виски, как?

ПОЛ: Также, как и до. Кстати, это замечательный эксклюзивный напиток, из старых запасов, для лучших гостей. (Берёт бутылку вина, стоящую на столе. Наливает Грейс). Это вино урожая нашей юности. Продегустируй. Восхитительное, невероятно гармоничное, с сильным характером. Сбалансированный букет с оттенком миндаля и нотой распустившейся розы. К сожалению, нет возможности его аэрировать и декантировать … (Все смотрят на Грейс).

РИЧАРД: Что там про миндаль? «Не пей вина, Гертруда!»

Пол наливает всем вино.

ГРЕЙС: За твой успех пьет королева, Ричард! Пью стоя за премьеру и аншлаг!

Выпивает, замирает, хватает себя двумя руками за горло, как будто бы ей не хватает воздуха. Пошатывается. Делает несколько шагов по направлению к дверям. Сгибается пополам. Опускается на колени и падает на пол. Все застыли от удивления и неожиданности. Хейли визжит, Ричард и Пол наклоняются к Грейс. Пол пытается привести её в чувство.

ПОЛ: Давайте ее сюда, на шезлонг. (Мужчины переносят Грейс на шезлонг). Принесите воды, здесь душно.

РИЧАРД: (угрожающим тоном) Душно? Что ты ей налил? Ты отравил её?

Гертруда вскакивает с шезлонга, хохочет.

ГРЕЙС: Здорово я вас разыграла? Кто скажет, что я не талантлива? Испугались? А ты, Ричард, побледнел. Больше всех струсил.

РИЧАРД: Ну и шуточки у вас, девушка! Ой, сердце схватило от твоей импровизации.

ХЕЙЛИ: Грейс... (Обнимает ее). Все и вправду поверили, что тебе плохо!

ПОЛ: А ей всегда хорошо. Актёры любят умирать на сцене. Выпьем за твою долгую, прости, яркую жизнь в искусстве!

(Хейли, Ричард и Пол выпивают.)

ГРЕЙС: Не хочу больше пить. (Слегка распахивает халат). У нас тут прямо «Ужин на траве» Эдуарда Мане. Мужчины в комильфо и дамы в неглиже. Только травы не хватает.

ХЕЙЛИ: В смысле – травки? Я не против.

ПОЛ: Нет, девушка, у нас тут полиция бывает, травки не держим.

ХЕЙЛИ: А так хотелось чего-то возвышенного.

ПОЛ: Легко, у меня для вас сюрприз. Из формулы

«секс-наркотики и рок-н-ролл» убираем наркотики.

Из под ближайшего тренажёра достаёт кассетный магнитофон. Включает кассету. Громко звучит известная песня «Битлз» «Can’t buy me love», (известная зрителям старшего поколения по телепередачам об Америке, Валентина Зорина).

Can't buy me love oh love oh Can't buy me love oh I'll buy you a diamond ring my friend If it makes you feel all right I'll get you anything my friend If it makes you feel all right 'cause I don't care too much for money For money can't buy me love I'll give you all I got to give If you say you love me too I may not have a lot to give But what I've got I'll give to you 'cause I don't care too much for money For money can't buy me love Can't buy me love oh everybody tells me so Can't buy me love oh no no no, no! Say you don't need no diamond rings And I'll be satisfied Tell me that you want the kind of things That money just can't buy 'cause I don't care too much for money For money can't buy me love Can't buy me love oh love oh Can't buy me love oh

За звон монет, нет, За звон монет... Куплю кольцо тебе, мой друг, Если хочешь ты его, Достану всё тебе, мой друг, Если хочешь ты того. Ведь, всё равно - и с кучей денег Я не куплю любовь. Отдам всё, что смогу отдать, Жду любви в ответ лишь слов. С меня немного можно взять, Но всё, что есть, отдать готов. Всё равно - и с кучей денег Я не куплю любовь. За звон монет не купить любви мне, нет, За звон монет, нет-нет-нет, нет. Скажешь, что кольца не ждёшь - И ближе станешь мне, Скажешь, что за деньги не найдёшь, Что нам всего нужней. Всё равно - и с кучей денег Я не куплю любовь. За звон монет не купить любви мне, нет, За звон монет, нет-нет-нет, нет. Скажешь, что кольца не ждёшь - И ближе станешь мне, Скажешь, что за деньги не найдёшь, Что нам всего нужней. Всё равно - и с кучей денег Я не куплю любовь За звон монет, нет, за звон монет, нет.

Все участники застолья начинают танцевать рок-н-ролл. Хейли достаёт из кармана халата солнечные очки и танцует в них. Грейс – развязывает пояс на банном халате и повязывает его вокруг головы через лоб, на манер хиппи. Ричард снимает с себя галстук. Посередине танца, Пол из-под тренажёра достаёт барабанные палочки, садится за стол, пока остальные танцуют, сопровождает их танец, отбивая ритм палочками на столе, как на барабане. Грейс в танце подходит к нему, вытаскивает его из-за стола и они снова танцуют вчетвером. Кажется, что во время танца мужчины и Грейс молодеют лет на тридцать-сорок, оказавшись в семидесятых годах прошлого века. И всё, что с ними было потом, куда-то исчезло... Когда музыка заканчивается, обессиленные они возвращаются за стол.

РИЧАРД: Теперь угощать буду я. У меня в сумке бутылка сорокалетнего коньяка. Я хочу, чтоб мы выпили за нашу молодость. За то, как мы визжали от восторга на концертах «Битлз». Пол, помоги мне принести сумку.

ГРЕЙС: Ричард, на улице туман ты можешь простудиться. Пол, пошли, а они пока обсудят эпоху Возрождения.

Грейс и Пол уходят.

РИЧАРД: Давай все-таки допьем. (Подвигается ближе к Хейли. Влияние алкоголя усиливается, говорит сбивчиво). Я вырос в бедной семье. В детстве думал, что меня зовут Отстань. Потом я, правда, получил диплом портного, но без права пошива пиджаков. Тогда у меня была девушка. Встречаться нам было негде. Однажды зимой в парке, в туман, на какой-то скамейке, мы так любили друг друга… (Ричард и Хейли выпивают.) А потом, того, что было тогда в снегу, той радости, того вкуса, запаха, ощущения, той мелодии... И страшно было, что уже никогда не будет. А сегодня, мне кажется, я снова нашёл её. Я нашёл тебя, Хейли, и не хочу потерять. Сегодня меня зовут Везде! Завтра в Лондон, потом в Сингапур. Но хочется повести по этому пути тебя. Давай еще нальем и …

ХЕЙЛИ: Я правда очень стараюсь. Я думала, вы меня на Офелию не назначите.

РИЧАРД: Как можно? На тебя на улице оглядываются.

ХЕЙЛИ: И ещё я импровизаций боюсь.

РИЧАРД: А я люблю…джаз в неформальной обстановке.

ХЕЙЛИ: И с кем у нас импровизировать? С Грейс? Так она в жизни добрая, а на сцене...

РИЧАРД: Она же твоя наперсница, хотя понимаю, лучше не нашлось…

ХЕЙЛИ: А мужчины наши… Да вы же знаете, играть не с кем. И интендант меня недолюбливает.

РИЧАРД: Нужно тебя отсюда забрать, да в хорошие руки. Такие, как мои. Смотри, какие они добрые. Ты умница, давай, что-то вместе сыграем. (Дышит в ухо Хейли) Прелесть моя, зачем я сюда приехал...

ХЕЙЛИ: Вы уедете и всё забудете.

РИЧАРД: Чтобы режиссер забыл о талантливой актрисе?! Уже через месяц я буду дома, в Лондоне, там увидимся и все вспомним. Нам будет, что вспомнить?

ХЕЙЛИ: Конечно, сегодня замечательный вечер и мы вместе.

РИЧАРД: Вот это правильно. «Уж лучше грешным быть, чем грешным слыть». (Привлекает Хейли к себе).

Появляются Грейс и Пол. У Пола в руках дорожная сумка.

ПОЛ: Да ладно, не стесняйтесь. (Ставит сумку перед Ричардом).

РИЧАРД: Отлично! Где он тут у меня? (Достает бутылку коньяка и ставит её на стол). Вот что нужно пить королевам и принцессам!

Ричард кланяется по очереди Грейс и Хейли. Пол берёт со стола бутылку и открывает. Читает этикетку. Хейли и Грейс разыгрывают церемониальную пантомиму. Пол наполняет стаканы.

ПОЛ: Коньяк янтарного цвета с золотистым оттенком. Вкус щедрый, мягкие дубовые тона уравновешены ванильными нотами. Послевкусие длительное, насыщенное.

РИЧАРД: За дам! За их щедрость…

Все выпивают.

ХЕЙЛИ: Пол, а сколько у вас детей?

ПОЛ (после короткой паузы): Вообще я женился поздно.

ГРЕЙС: В третий раз…

ПОЛ: У меня два сына.

ХЕЙЛИ: Это замечательно.

ПОЛ: Ричард, ну скажи, какие у нас замечательные актрисы.

РИЧАРД: Пластичные, тактичные,...

ПОЛ: Тактичные, пластичные... Надо им почаще у меня в зале бывать. Девушки, будет время – приходите запросто, без денег, поплавать, размяться.

ХЕЙЛИ: Французы говорят: le sport est la mort– спорт это смерть.

ПОЛ: Глупости.

ХЕЙЛИ: Не совсем. Какой самый сильный зверь?

РИЧАРД: Лев.

ХЕЙЛИ: Лев же не качается, на тренировки не бегает. Что он делает? Он потягивается. И собаки потягиваются, и кошки. И я йогой занимаюсь.

ПОЛ: И что ты можешь?

ХЕЙЛИ: Разное.

РИЧАРД: Ладно, сейчас выпьем – покажешь.

ХЕЙЛИ: Еще как покажу.

ПОЛ: Не хвастайся. И вообще брось это. Что я заработаю, если все будут потягиваться? Пусть на тренажеры ходят. Вон их сколько накупили. А все эти йоги, индийцы… Знаешь, кто такие индийцы? Это цыгане, которые тогда не ушли из Индии, а сейчас понаехали в Англию...Так что бросай йогу и приходи качаться.

ГРЕЙС: Конец рекламной паузы. Лучше анекдот расскажи.

ПОЛ: У меня только солёные.

ГРЕЙС: Фу-у-у, а малосольные есть?

РИЧАРД: У меня есть малосольный – про ирландцев. Ирландцев здесь нет? Никто не обидится? (Ричард встаёт, проходится по сцене, всматривается в зал.) И здесь ирландцев нет… тогда рассказываю. (Поворачивается к собравшимся). В Ирландии начались волнения, после того, как снизили цену за проезд в общественном транспорте.

ХЕЙЛИ: Снизили или повысили?

РИЧАРД: Снизили, а волнения, потому что раньше, проехав зайцем, они экономили тридцать пенсов, а теперь только десять. (Все смеются).

ПОЛ: Будем гулять до утра. Кофе есть.

ГРЕЙС: Кофе пьют, а не едят.

ПОЛ: А мы будем его жевать.

РИЧАРД: Ох, хорошо посидели. Теперь бы отдохнуть немного. Там где-то комнаты отдыха, а мы их не видели. (Подаёт руку Хейли, приглашая её с собой) Продолжим экскурсию по этому Элизиуму, фрукты захватим и вино…

ХЕЙЛИ: Подождите, дайте же мне показать! Всем можно, а мне нельзя… Я тоже кое-что умею, что другие не могут.

ГРЕЙС: Показывай, показывай…

Хейли делает акробатический этюд, замирает в сложной позе. Аплодисменты. Становится на ноги…

ХЕЙЛИ: Сэр Ричард, ваша помощь!

Тянет за руку Ричарда, совершает сложное движение с его поддержкой.

ХЕЙЛИ: Здесь главное – задержка дыхания. Считайте!

Покачнувшись, падает на пол. Режиссер пытается подхватить ее, но она ударяется головой и остается лежать на полу.

РИЧАРД: Раз, два, три, четыре…. Ну хватит. (Начинает трясти Хейли).

ПОЛ: У меня знакомый всю жизнь прожил, затаив дыхание.

ГРЕЙС: Настоящие йоги могут не дышать сутки. Эй! Ну же, девочка, ты что? Ну все, хватит нас разыгрывать. Второй раз один и тот же фокус не показывают. Ричард, хватит её трясти. Да ладно, ладно, верим мы тебе, ты тоже хорошая актриса. Смотрите… она ударилась головой, по-моему, сильно.

ПОЛ: Подожди, нельзя резко выводить из транса.

ГРЕЙС: Из какого транса? Да она упала, вы что, не понимаете? Она и вправду без сознания!

РИЧАРД: У вас тут что, старинная английская игра в покойника? На вылет? То Грейс нас пугает, то Хейли…

Пол брызгает водой в лицо Хейли. Никакой реакции.

ПОЛ: Я сейчас принесу нашатырь.

Выбегает.

ГРЕЙС: Она в обмороке. Ситуация паршивая.

РИЧАРД: В смысле?

ГРЕЙС: В смысле последствий…

РИЧАРД: Что же делать?

ГРЕЙС: Вот чертова кукла!

Появляется Пол. Подносит к носу Хейли нашатырь. Никакой реакции.

РИЧАРД: Может он выдохся?

Пол протягивает пузырёк к носу Ричарда. Тот отшатывается. Случившееся слегка отрезвляет присутствующих, но количество выпитого дает о себе знать до конца картины.

ГРЕЙС (Полу): Ты же врач, делай что-то!

ПОЛ (наклоняется над Хейли, проверяет пульс, смотрит ей зрачки, хлопает по щекам): Во-первых, фармацевт, во-вторых, без лицензии, а в-третьих, она вроде дышит, но сознания нет.

РИЧАРД: Так его и раньше не было.

ГРЕЙС: Срочно врача! Куда звонить? Ой, нет звонить нельзя, её Бобби сегодня на дежурстве. Господи, да что же делать?!

ПОЛ: Куда звонить, я знаю. (Обращаясь к Грейс) Истерику прекрати!

Выходит с мобильным телефоном в другое помещение.

РИЧАРД: Господи, бред какой-то! Только этого мне не доставало! И дернул же черт…Шоу захотелось!

ГРЕЙС: Черт? Интересно, кто скрывается под этим псевдонимом…

РИЧАРД: А это твои дурацкие идеи – драматург хочет познакомиться поближе!

ГРЕЙС: Поближе познакомиться с молодым дарованием собирался ты.

РИЧАРД: Господи, и все бы нормально, так ведь нет, угораздило! Зачем я сюда приехал? Эти двадцать тысяч я мог заработать где угодно! Нашёл место, где искать вдохновение... Старый дурак! (Хватается за сердце). Ох, как сердце колет.

ГРЕЙС: Успокойся, Пол что-нибудь придумает.

РИЧАРД: Что он придумает? Новую пьесу? Зачем я сюда приехал…

ГРЕЙС: Ты как Клавдий - каешься, а раскаяться не можешь.

ПОЛ (возвращается с мобильным): Сейчас будет.

РИЧАРД: Кто будет? Кого тут еще не хватает?

ПОЛ: Врача.

РИЧАРД: Какого врача? Он ее в больницу повезет и в полицию сообщит! Значит так: меня здесь не было, я ничего не знаю, у меня утром поезд. Я на вокзале переночую. Вы местные, сами и разбирайтесь.

ГРЕЙС: Нет-нет, какая полиция? Я уезжаю с Ричардом. Меня муж дома ждет, а тебе (Полу) терять нечего, да и не впервой такие дела утрясать.

ПОЛ: Нет, ребята! Вы втроём приехали, втроём и уезжайте. Забирайте ее и везите, куда хотите.

ГРЕЙС: Как забирать?

РИЧАРД: Куда забирать?!

ПОЛ: Тогда сидите и ждите. Приедет врач, определит, что с ней, тогда и решим кто, куда, с кем. Вместе будем объяснять, откуда у неё черепно-мозговая травма. А хотите ехать – езжайте, но только вместе с ней.

ГРЕЙС: Нет, нет и нет! Где моя сумка, где мои вещи? (Осматривает себя) О господи, я должна переодеться и уехать!

Грейс спешно уходит. В это время Ричард ищет и находит свой галстук, снимает с тренажёра пиджак и надевает его.

ПОЛ: Гуманизм в действии…

РИЧАРД: Не вижу повода для фиглярства. Вы кашу заварили, вы и расхлебывайте. Может, вы все специально здесь подстроили.

ПОЛ: Зачем?

РИЧАРД: А затем, что вы ненормальный.

ПОЛ: А вы?

РИЧАРД: Я занимаюсь своим делом, а вы оргии по ночам организуете и пишете ужасные сказки!

ПОЛ: Когда людям не нужна правда, надо писать сказки. А то, что они ужасные… Так жизнь не лучше…

Пол склоняется к Хейли, щупает пульс.

РИЧАРД: Не время и не место резонерствовать. (Смотрит на часы). Я никого не убивал. Никто не виноват, что так вышло. Я только помогал ей. И кто дал вам право мне мораль читать?

ПОЛ: Вам показалось. Я ничего не говорил.

РИЧАРД: Постойте-постойте, я, кажется, начинаю понимать. Вы меня подставили, чтобы отомстить за вашу бесталанную пьесу? И после этого говорите, что не сумасшедший?

ПОЛ: Я вообще ничего не говорю.

РИЧАРД: После того, как сами ее сюда заманили? И сколько таких на вашей совести?

Пол молча смотрит не него.

РИЧАРД: Слушайте, вы, маньяк, отпустите же меня!

ПОЛ: И справедливость восторжествует – другим будет хуже, чем вам.

РИЧАРД: Справедливость одна – всех нас черви сожрут, но это, надеюсь, не скоро.

ПОЛ. Мы все смертны по-разному. Может в этом справедливость.

РИЧАРД: И кто её устанавливает? Шекспир? Барак Обама? А может ты своей писаниной? Как любой графоман думаешь, что откроешь сейчас неведомое, и мир перевернется. Ты хочешь, чтобы тебя услышали! Зачем ты хочешь, чтобы тебя услышали? Чтобы стали жить по-другому? У Шекспира всё мерзостно, а что с тех пор изменилось?

Пол снова нагибается к Хейли, щупает пульс. Молчит.

РИЧАРД (продолжает): Ты мир решил спасти? Себя спасай – тебя же посадят. Ты ничего не можешь, поэтому и сдохнешь в тюрьме.

Появляется переодевшаяся Грейс.

ГРЕЙС: Где же ключи? (Роется в сумочке). Я отвезу тебя на вокзал.

РИЧАРД: Подожди минуту, я в туалет, меня мутит.

ГРЕЙС (Обращаясь к Полу): Нас здесь не было.

ПОЛ: Да? Это как я скажу.

ГРЕЙС: Тогда и я найду, что о тебе сказать. И о твоем притоне. Я мужа боюсь, а ты – полиции. Все будем молчать. Гуд бай.

ПОЛ: Если она не поправится, я молчать не буду. Грейс, не дури, дождёмся врача. Трём свидетелям поверят скорей, чем одному обвиняемому.

ГРЕЙС: Я всегда знала, что добро наказуемо. Мне какая выгода от всего этого? Я вам хотела сделать лучше, всем помочь, и тебе, и Ричарду и дуре этой!

ПОЛ: Ты любишь, чтоб тебе все были должны. Всем навязываешь благодарность, всех ею опутываешь. Если честно, нас тут только двое, это же была твоя идея собраться здесь.

ГРЕЙС: Надеюсь, что нас тут трое (смотрит на лежащую Хейли). А почему свою пьесу ты отдал мне, а не режиссёру – это тоже была моя идея?!

Звонок мобильного телефона.

ПОЛ: Да, иду.

Идёт к пожарному выходу.

Из двери, ведущей в бани, появляется Ричард.

РИЧАРД: Пошли отсюда скорее!

ГРЕЙС: Поздно, приехал врач.

РИЧАРД: Надо попробовать его уломать, чтобы никуда не сообщал. Может, обойдёмся без больницы? Ты меня на вокзал, а ее к ней домой отвезешь.

ГРЕЙС: И на руках занесу? Или предлагаешь мне её к себе домой отвезти? (Вспоминает, говорит с интонацией Пола) « Хейли стало плохо, ты отвезла её в больницу и там ждала, пока ей не станет хорошо». Мистика какая-то!

РИЧАРД: Что ты бормочешь?

ГРЕЙС: Уже не важно.

Возвращается Пол вместе с молодым человеком лет тридцати.

ПОЛ: Сюда. Она упала, мы ничего не трогали. Крови нет.

ВРАЧ: Добрый вечер.

ГРЕЙС: Прекрасная погода, вам не кажется?

ВРАЧ: Вечер немного прохладный. Туман…

Врач осматривает Хейли (проверяет пульс, зрачки).

ВРАЧ: Она не дышит, она жуёт воздух... Похоже на кому, боюсь, у нее перелом основания черепа... Это безнадежно... Вы не пытались ее трясти?

РИЧАРД: Да… Но я, я думал, что это обморок.

ВРАЧ: Напрасно… Это ее погубило.

Ричарду становится плохо, он хватается за сердце, оседает на пол.

ГРЕЙС: Пол, расстегни ему рубашку…

Все оставляют Хейли, собираются вокруг Ричарда.

ВРАЧ: Срочно принесите мокрое полотенце, помогите снять пиджак, освободите руку, мне нужно сделать укол.

Укладывают Ричарда на коврик возле кресла. Глен проверяет пульс, зрачки, дыхание.

ГРЕЙС: Сейчас, сейчас…

Приносит полотенце. Врач кладет его на голову Ричарда. Делает ему искусственное дыхание, достаёт из саквояжа шприц и делает ему укол в вену. Приникает ухом к груди. Делает ещё укол и снова слушает сердце.

ВРАЧ: Он что, был сердечник?

ГРЕЙС: А кто сегодня не сердечник? Только почему «был»?

ВРАЧ: Похоже на разрыв сердца, трансморальный инфаркт.

Пол и Грейс стоят в растерянности, опустив руки.

В это время приподнимается Хейли, двумя руками держится за голову.

ХЕЙЛИ (потирает затылок): Погуляли, голова раскалывается. Я что, упала?

ГРЕЙС: Господи, она жива!

ХЕЙЛИ: Кто жива?

ГРЕЙС: Опять Шекспир… Ромео мертв, а Джульетта ожила. Идиотка, что ты натворила!

ХЕЙЛИ: А что я такого сделала? Хотела показать позу с задержкой дыхания, а потом не помню. А это кто? (Показывает на врача).

ГРЕЙС: Врач, деточка.

ХЕЙЛИ: А зачем мне врач? Вы бы ещё Бобби позвали.

ГРЕЙС: Тебе уже не нужен…, впрочем, как и Ричарду.

ХЕЙЛИ: А что с сэром Ричардом?

ПОЛ: Тоже, что с тобой, но навсегда.

ХЕЙЛИ: Не поняла. Он что, тоже решил нас разыграть?

ГРЕЙС: А может он оживет? (Врачу) Может вы опять ошиблись? Вы врач, какой специальности?

ВРАЧ: Логопед.

ГРЕЙС: Серьезно?

ВРАЧ: Хирург... Холодный хирург, патологоанатом… Боюсь, это мой пациент.

ПОЛ: Какой осторожный врач, всего боится.

ХЕЙЛИ (подходит к Ричарду, наклоняется): Ой, мамочки. Мне сейчас опять станет дурно…

ГРЕЙС: Допрыгалась?

ХЕЙЛИ: А я причем?

ГРЕЙС: Ты…при нём!

ХЕЙЛИ: Откуда я знаю, что вы тут делали, пока я без сознания была.

ГРЕЙС: Песни пели. Все, хватит шума.

ВРАЧ: Надо вызвать полицию. Кто будет звонить?

ГРЕЙС: Только не мы! Отпустите нас, нам в протокол попадать нельзя. Я замужем, у нее жених!..

ПОЛ: Втроем приехали – втроем и уезжайте. Забирайте его с собой.

ХЕЙЛИ: Отпустите нас, мы вас очень просим, мы скажем, что сидели с Грейс в баре. Правда, Грейс?

ГРЕЙС: Пол, мы ничего не знаем, мы всем скажем, что в бар пошли, а еще лучше – пошли к Хейли домой и там выпивали, а Ричард поехал в гостиницу и мы его больше не видели.

ВРАЧ: Вы из театра вместе с режиссером уехали?

ГРЕЙС: Нет. Я его ждала в квартале от гостиницы, чтобы нас не увидели вместе.

ВРАЧ: То есть одна привезла, а другая до инфаркта довела.

ХЕЙЛИ: Ну при чем здесь мы? Отпустите нас, я никого не доводила.

ВРАЧ: (Полу) Думаю, пусть они едут. Им есть что забыть.

ГРЕЙС: Мы уже ничего не помним. Хейли, переодеваться, живо!

Быстро уходят.

ПОЛ: Глен, что будем делать? Может его в больницу? Инфаркт - это не травма, мог случиться по дороге.

ГЛЕН: По дороге куда и в чьей машине, папа? В твоей, которой у тебя нет? Или в моей? И как он там оказался? А уколы кто ему делал?.. Без полиции все равно не обойдется. Надо думать, что делать с трупом.

ПОЛ: Сюда он прийти не мог, центр закрыт.

ГЛЕН: Следствие еще не закончено?

ПОЛ: Как видишь, нет. Может, отнесём его в машину Грейс? Скажут ехали, стало плохо…

ГЛЕН: Я бы с этими бабами не связывался, пьяные и глупые. Пусть уезжают.

Появляются Грейс и Хейли.

ГРЕЙС: Пол, выведи нас.

ХЕЙЛИ (врачу): Спасибо за помощь.

ГЛЕН (подходит к ним близко, внимательно смотрит сначала на одну, потом на вторую): Если вам когда-то придет в голову поделиться воспоминаниями о сегодняшнем вечере, пожалеете, что не умерли маленькими. Прощайте.

Глен отворачивается. Женщины и Пол выходят. Глен подходит к лежащему Ричарду, нагибается над ним. Еще раз проверяет зрачки, затем начинает пальпировать живот, печень. За этим занятием его застает вернувшийся Пол.

ПОЛ: Ты что делаешь?

ГЛЕН: Проверяю кое-что. (Осматривается кругом. Замечает дорожную сумку Ричарда). А это что за вещи? Его?

ПОЛ: Да. А если вывезти его отсюда? На вокзал, на скамейку?

ГЛЕН: Могут заметить. Есть другое решение.

ПОЛ (некоторое время молчит): Нет. Я не согласен.

ГЛЕН: Почему?

ПОЛ: Потому что нет.

ГЛЕН: А в прошлый раз?

ПОЛ: Откуда я знал, что эти ребята уезжают из бани на одного меньше, чем приезжают. Я испугался их больше, чем полиции. И не знал, что делать.

ГЛЕН: А сейчас знаешь? И никого не боишься? И денег тебе не нужно? Ты ведь даже квартиру снять не можешь, живешь в этом бассейне!

Дата добавления: 2015-06-28