Я посмотрел на Татьяну, и она вышла

Здесь же я пишу о качественном ином уровне лишь для того, чтобы поделиться своей радостью о той могущественной силе, которая есть у каждого человека в потенции, и которая теперь, в нечеловеческих условиях, подтвердила себя.

Это меня устраивало, поскольку я считаю, что чудеса балуют людей, развивают иждивенчество.

Февральские холода пронизывали насквозь голое тело, когда я открывал ночью створку окна и двери. Сквозняк выбивал не надолго газ. И так каждую ночь четыре-пять раз. Противоядия расходовались тройными дозами. Запас дегазирующих средств таял.

Таяла и Татьяна. Седина усыпала голову. Лицо пожелтело, осунулось. Шутки для нас стали редкими. Шло убийство. Теперь она не сопротивлялась, когда я отправлял её в Москву, но вскоре приезжала. Я сконцентрировался весь, но реализовал не все свои тайные возможности стиля Дана, о которых никто не знал. Только Татьяна догадывывалась после нескольких случаев. Однажды, сжалившись над ней, я рассчитал, когда она поздно вечером дойдёт до метро, и выпустил на неё энергетический фантом. Яркий оранжевый шар, а в следующий раз малахитовый и бирюзовый вспыхивал у неё внутри тела, освещал, поднимаясь снизу вверх, внутренние органы. Очищал я её и «звёздочками», но вскоре она догадалась о причине такого энергетического чуда и твёрдо сказала:

- Я сама.

Теперь, кроме «зелёных» противоядий, я принуждён был пользоваться энергетическими средствами, которыми не владеет никто. Это было нарушение моего правила – вести бой с мутантами только доступными людям средствами. Поэтому, даже когда я пишу книги, стараюсь не отрываться от доступных понятий. Хотя надеюсь, что со временем напишу «Истоки» и «Введение в многополярность», чтобы каждый мог вывести себя на новый качественный уровень, но «сам», как сказала Татьяна. Красующихся с показом чудес я считаю безнравственными, хотя они и объявляют себя, как Сатья Сай Баба, богами. Но для божественного им не хватает человеческого. Не хватает того, от чего нужно вести каждого, а не бахвалиться своими личными возможностями.

Шестого марта комиссия была в сборе. Её условно можно было поделить на две части: те, которые слушали мои лекции, и «новички»: из Звёздного, Военно-Воздушной Академии, Института физики твёрдого тела, Института генетики, военные и штатские, физики, математики и философы…

- Начнём с того, что все современные виды приборов не реагируют на многополярные потоки, - перешёл я от доклада к приборам.

- Как видите, с одного устройства на другое передаётся заданный сигнал, а все современные приборы показывают нуль, - продолжал я.

- Ходят слухи, что приборы такого рода работают только в паре с автором, - посмотрел я на Александра Ивановича, - поэтому предлагаю любому желающему удостовериться, работая с генератором лично.

Комиссия напряглась, так как из показанного следовало, что идёт передача на расстоянии такой информации, которую не расшифрует… точнее, даже не зарегистрирует ни один современный прибор.

- Теперь переходим к изолированию пространства, в котором будут идти активные процессы, но никто их не обнаружит, - продолжал я после первого пункта демонстрации многополярных приборов.

Зримо я изолировал объём с водой и осуществлял там многополярными приборами энергоинформационные преобразования. Современные приборы по-прежнему «молчали». Незримо я выпустил поле в радиусе комнаты. Теперь в комнате время стало зависимым от работы приборов.

- Изолированное пространство передаём на расстояние в своём содержании, - не обращал я внимание на «перекал» комиссии.

Члены комиссии попросили перерыв. Я «прощупал» их и убедившись, что это от перенапряжения, продолжал:

- Физико-механические показатели различных веществ, например, цемента и алебастра можно менять по желанию. Но также по желанию можно менять показатели биохимические человека на расстоянии.

В конце концов Александр Иванович как руководитель программы «Феникс» объявил перерыв.

Заседание мы начали утром и, мало кто заметил, что так скоро академия опустела. Я усмехнулся. Обсуждение было пылким, но меня это уже не интересовало. Моей главной и единственной целью был протокол.

Новые средства связи и в том числе сверхсекретной; новые компьютеры и компактные программы; новое телевидение, радиовещание; тренировки человека для небывалых условий космических полётов… Всё это для меня далеко вчерашнее, которое давно могло стать достоянием народа, если бы не мутанты-садисты, пытающиеся приспособить завтрашнее всего человечества уже сегодня под себя.

Утром седьмого марта я уже сидел с подписанным членами комиссии протоколом у Александра Ивановича.

- Прежде всего, генерал-майора Бобоковского мы заменим на утверждение протокола мной, - крутил в руках бумагу полковник Суптеля. – Во-вторых, протокол я подпишу только, если он останется под грифом секретности.

- «Итак, Татьяна разбирает генераторы и закончит не раньше, чем через полчаса», - думал я спокойно. – «Суптеля попался на том же месте, где и министр здравоохранения Казахстана М.А.Алиев. Тот тоже отказался ставить свою уже никому не нужную подпись, когда стояла колонка подписей экспертов».

- И вот здесь нужно подкорректировать, - закончил Александр Иванович.

- Василий Васильевич, приборы остаются здесь, - твердо объявил мне его помощник.

- «Шутите!» - подумал я и сделал вид, что внимательно изучаю протокол.

- На коррекцию я согласен, - вернул я протокол незадачливому полковнику и в это время положил второй экземпляр протокола себе в папку. Сделал я это открыто, но расчёт был точный. Психология вещь тонкая.

Дата добавления: 2015-06-28