Робинзон на новоселье. - Коза и козленок

Трудно мне было перетаскивать в крепость все мои богатства -

провизию, оружие и другие вещи. Еле справился я с этой работой. И сейчас

же пришлось взяться за новую: разбить большую, прочную палатку.

В тропических странах дожди, как известно, бывают чрезвычайно обильны

и в определенное время года льют без перерыва много дней. Чтобы

предохранить себя от сырости, я сделал двойную палатку, то есть сначала

поставил одну палатку, поменьше, а над нею - другую, побольше. Наружную

палатку я накрыл брезентом, захваченным мною на корабле вместе с парусами.

Теперь я спал уже не на подстилке, брошенной прямо на землю, а в

очень удобном гамаке, принадлежавшем помощнику нашего капитана.

Я перенес в палатку все съестные припасы и прочие вещи, которые могли

испортиться от дождей. Когда все это было внесено внутрь ограды, я наглухо

заделал отверстие, временно служившее мне дверью, и стал входить по

приставной лестнице, о которой уже сказано выше. Таким образом, я жил, как

в укрепленном замке, огражденный от всяких опасностей, и мог спать

совершенно спокойно.

Заделав ограду, я принялся копать пещеру, углубляя естественную

впадину в горе. Пещера приходилась как раз за палаткой и служила мне

погребом. Выкопанные камни я уносил через палатку во дворик и складывал у

ограды с внутренней стороны. Туда же ссыпал я и землю, так что почва во

дворике поднялась фута на полтора.

Немало времени отняли у меня эти работы. Впрочем, в ту пору меня

занимали многие другие дела и случилось несколько таких происшествий, о

которых я хочу рассказать.

Как-то раз, еще в то время, когда я только готовился ставить палатку

и рыть пещеру, набежала вдруг черная туча и хлынул проливной дождь. Потом

блеснула молния, раздался страшный удар грома.

В этом, конечно, не было ничего необыкновенного, и меня испугала не

столько самая молния, сколько одна мысль, которая быстрее молнии

промелькнула у меня в уме: "Мой порох!"

У меня замерло сердце. Я с ужасом думал: "Один удар молнии может

уничтожить весь мой порох! А без него я буду лишен возможности обороняться

от хищных зверей и добывать себе пищу". Странное дело: в то время я даже

не подумал о том, что при взрыве раньше всего могу погибнуть я сам.

Этот случай произвел на меня такое сильное впечатление, что, как

только гроза прошла, я отложил на время все свои работы по устройству и

укреплению жилища и принялся за столярное ремесло и шитье: я шил мешочки и

делал ящички для пороха. Нужно было разделить порох на несколько частей и

каждую часть хранить отдельно, чтобы они не могли вспыхнуть все сразу.

На эту работу у меня ушло почти две недели. Всего пороху у меня было

до двухсот сорока фунтов. Я разложил все это количество по мешочкам и

ящичкам, разделив его по крайней мере на сто частей.

Мешочки и ящички я запрятал в расселины горы, в таких местах, куда не

могла проникнуть сырость, и тщательно отметил каждое место. За бочонок с

подмоченным порохом я не боялся - этот порох и без того был плохой - и

потому поставил его, как он был, в пещеру, или в свою "кухню", как я

мысленно называл ее.

Все это время я раз в день, а иногда и чаще, выходил из дому с ружьем

- для прогулки, а также для того, чтобы ознакомиться с местной природой и,

если удастся, подстрелить какую-нибудь дичь.

В первый же раз как я отправился в такую экскурсию, я сделал

открытие, что на острове водятся козы. Я очень обрадовался, но вскоре

оказалось, что козы необычайно проворны и чутки, так что подкрасться к ним

нет ни малейшей возможности. Впрочем, это не смутило меня: я не

сомневался, что рано или поздно научусь охотиться за ними.

Вскоре я подметил одно любопытное явление: когда козы были на вершине

горы, а я появлялся в долине, все стадо тотчас же убегало от меня прочь;

но если козы были в долине, а я на горе, тогда они, казалось, не замечали

меня. Из этого я сделал вывод, что глаза у них устроены особенным образом:

они не видят того, что находится наверху. С тех пор я стал охотиться так:

взбирался на какой-нибудь холм и стрелял в коз с вершины.

Первым же выстрелом я убил молодую козу, при которой был сосунок. Мне

от души было жаль козленка. Когда мать упала, он продолжал смирно стоять

возле нее и доверчиво глядел на меня. Мало того, когда я подошел к убитой

козе, взвалил ее на плечи и понес домой, козленок побежал за мной. Так мы

дошли до самого дома. Я положил козу на землю, взял козленка и спустил его

через ограду во двор. Я думал, что мне удастся вырастить его и приручить,

но он еще не умел есть траву, и я был принужден его зарезать. Мне надолго

хватило мяса этих двух животных. Ел я вообще немного, стараясь по

возможности беречь свои запасы, в особенности сухари.

После того как я окончательно устроился в своем новом жилище, мне

пришлось задуматься над тем, как бы мне скорее сложить себе печь или

вообще какой-нибудь очаг. Необходимо было также запастись дровами.

Как я справился с этой задачей, как я увеличил свой погреб, как

постепенно окружил себя некоторыми удобствами жизни, я подробно расскажу

на дальнейших страницах.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Дата добавления: 2015-06-28