До новых снов с тобой. 1 страница

-Тебе хорошо было? – тёплое дыхание обдало висок молодого парня с чёрными волосами, небрежно разбросанными по подушке.

-Твоё дыхание…

Молодой человек, лежавший рядом, невольно ухмыльнулся.

-Что моё дыхание?

-Оно тёплое…

Парень, лежавший позади, ещё крепче прижал к себе брюнета, ласково погладил его обнажённые бёдра под одеялом и нежно коснулся губами плеча. Затем отвернулся к тумбочке, слегка присел, отчего одеяло сползло до бёдер, лишь слегка прикрывая молодое подкаченное тело и обнажая спину рядом лежавшего партнёра, небрежно взял пачку сигарет, вынул одну и поднёс к ней зажигалку. Лёгкий щелчок. Еле слышный выдох. Мягкий, обволакивающий губы дым устремляется куда-то под потолок и, не успевая достичь своей цели, распространяется невидимыми змеями по комнате.

-Билл, ты же завтра придёшь? – выдыхая очередную порцию воздуха, смешенного с сероватым веществом, спросил молодой человек, глядя куда-то в потолок.

Второй, до этого так и не поменявший позу мальчик, повернулся лицом к своему собеседнику и уставил своё внимание на тлеющую рядом с любимыми губами сигарету.

-А ты хочешь?

Сидящий слегка поперхнулся и перевёл взгляд на брюнета. Затем, едва, лишь уголками губ улыбнулся, нагнулся, лизнул нижнюю губу брюнета. На что тот невольно, поддаваясь лишь ощущениям, подался вперёд и уже приоткрыл рот для продолжения ласки, но первый слегка отстранился. Билл непонимающе приоткрыл глаза, потянулся к парню, но тот лишь улыбнулся, ещё раз затянулся, звучно выдохнул и опять ехидно взглянул, в такие тёмные, сейчас карие глаза. Затем поднёс сигарету к губам брюнета, и лёгеньким толчком засунул её кончик между пухленьких губ. Билл слегка затянулся и выдохнул в потолок, повернувшись на спину.

-Я давно предлагаю тебе ко мне перебраться, – констатировал один из парней, который вкручивающими движениями тушил окурок в небольшой чёрной пепельнице.

-Том… - выдохнул Билл.

-Я просто предлагаю, – на выдохе произнёс Том, снова ложась в постель.

-Я после университета, наверное, задержусь, потом забегу домой, возьму вещи. Я хочу к тебе кое-что закинуть. Я ведь у тебя часто бываю, - брюнет всё так же продолжал смотреть в одну точку где-то в потолке, тем самым полностью отражая положение лежавшего рядом молодого человека.

-Последний год часто, - задумчиво произнёс Том в ответ.

Они ещё с минуту помолчали, не чувствуя никаких неудобств в этой пронзительной, внезапной тишине.

-Твои друзья вроде меня недолюбливают, – прошептал Билл.

Том повернулся к нему и губами коснулся плеча, после чего уткнулся носом в шею брюнета и так же еле слышно произнёс:

-Им и не надо тебя долюбливать. И мне плевать на их мнение. Ты мой. Я тебя долюбливаю.

Затем Том легким движением руки, проводя ею по груди брюнета, скинул остатки и так уже совсем съехавшего одеяла, оставив их обоих полностью обнажёнными на белоснежной ткани простыни. Его руки скользили по худому, но безумно манящему телу приятеля, лаская каждый сантиметр кожи Билла. Когда руки Тома лёгкими движениями скользнули по внутренней стороне ноги в области паха, Билл издал еле слышный полу-стон и изогнулся под нежными руками. Том невольно улыбнулся, глядя за реакцией брюнета на свои откровенные прикосновения. Губы Билла разомкнулись, а глаза были закрыты. Он кротко, но с жадностью глотал воздух, подаваясь на касания рук молодого человека. Том языком провёл дорожку от ключицы до скул, затем к уху, нежно засосал мочку. На мгновение оторвался, ещё раз оглядев жаждущее, теперь уже даже откровенно требующие ласки тело Билла, сглотнул и коснулся лёгким прикосновением губ брюнета. На что тот, подался вперёд, приоткрыл ротик и уже протянул свой язычок, готовый к действию. Том слегка отстранился. Билл пронзительно застонал и даже приподнял голову, пытаясь дотянуться до губ любимого. Том улыбнулся, слегка высунул язык и коснулся языка брюнета. Лишь касание. Новый стон. На что парень, лишь губами, на мгновение целует родинку под пухленькой губой Билла, затем облизывает его нижнюю губу. Брюнет перехватывает его язык и сплетает со своим, позволяя им слиться в полноценный поцелуй. Слегка постанывая и не отрываясь, Билл целует улыбку Тома. А тот, лаская его тело руками и позволяя парню наслаждаться, слегка наваливается на него грудью, чувствуя кожей уже затвердевшие соски брюнета.

-Том… - лёгкий стон, переходящий в рваное дыхание.

А тот уже вовсю орудует свей рукой в области паха Билла и скользит по его соскам языком, на что брюнет выгибается и откровенно стонет под ним. Рванное, сбивчивое дыхание, возбуждённые до предела эрогенные зоны. Каждый нерв сейчас чувствует касание тела другого. Ещё один громкий стон срывается с губ Билла, но, не успевая распространиться волнами по комнате, перехватывается губами Тома, превращаясь в страстный поцелуй. Брюнет ещё раз толкается в руку парня, и белая, слегка липкая влага разливается по руке Тома и несколькими каплями по телу Билла. Улыбка, причмокивающий, влажный, откровенный поцелуй. И оба тела оседают на кровать.

-А ты? – сбивчиво дыша, шепчет Билл.

Том берёт руку брюнета, касается ею своей напряжённой точки. Парень ловко обхватывает пульсирующий, напряжённый орган и начинает двигать рукой вдоль него. Том обхватывает рукой руку Билла и устанавливает темп. Брюнет целует грудь лежащего рядом парня, переходя к ключице и шеи. Том свободной рукой подтягивает к себе Билла и впивается в его губы. Слабый стон. Пара секунд и удовольствие, разливающееся по телу.

-Укрой меня, - лёгкий шёпот на ушко.

-Холодно?

-Нет, неудобно.

Том нежно улыбается и притягивает к себе парня, обвивая и гладя его талию руками. Билл ещё крепче прижимается к нему. Их тела сплетаются, а губы начинают страстно ласкать друг друга. Затем Том отрывается от такого манящего тела и тянется, за упавшим одеялом.

-Ну, раз тебе неудобно, – ухмыляется.

И белоснежная ткань накрывает их тела. Билл притягивает к себе парня и вжимается в него всем телом, переплетая их ноги, руки, пальцы, губы, языки. Забвение. Сонные, влажные, ленивые поцелуи. Секунда.

-Приснись мне.

-Я постараюсь, Билли.

***

Громкое зевание. Брюнет, сидящий на мягком кресле, забравшись на него с ногами, оборачивается на звук и расплывается в лёгкой улыбке. Том стоит в дверном проёме и лениво потягивается. Его торс обнажён и это определённо вызывает восхищение у глядящего на него приятеля. Билл ещё раз обводит взглядом Тома, затем обеими руками обхватывает кружку с горячим какао и, осторожно подув, подносит к слегка приоткрытым губам горячий напиток. Тёплый пар обдаёт лицо, и парень немного морщится. Улыбка невольно проскальзывает по лицу Тома. Он достаёт пачку сигарет из кармана небрежно натянутых джинсов, вытягивает одну и подносит к губам. Затем пламя зажигалки обдаёт сигарету, и парень вдыхает дым, наполненный никотином. Отбрасывает пачку с зажигалкой на стол и садится напротив брюнета.

-Домашний, - улыбка.

-В универ едим? – выдыхает Том.

-Конечно, – глоток какао. - А ничего, что вместе? – робкий взгляд.

Ухмылка, вновь выдох вместе с дымом. Глаза в глаза.

-Иди ко мне, – улыбка на губах, окаймлённых серёжкой пирсинга.

Билл ставит стакан обратно на стол и подходит к Тому, не отводя глаз. Лёгкое касание рук, сплетённые пальцы. Том притягивает брюнета и садит к себе на колени. Пальцами по щеке, лишь прикосновение, затем по губам. Ещё чуть ближе и Том впивается в нежные губы лёгким, ласковым и практически невесомым поцелуем. Улыбка на пухленьких губах обоих.

-Ключи же я тебе отдавал от дома?

-Да.

-Тогда приходи ко мне, как освободишься.

-Угу, – и Билл вновь тянется к нежным губам друга.

Лёгкий поцелуй. Руки под футболкой, нежные поглаживания. Полу слышный стон.

-Надо ехать, ты собрался?

-Да.

-Тогда я пойду футболку натяну, – улыбка.

***

Шум колёс по асфальту. Лёгкое шуршание шин. Тишина, дыхание, взгляд на трассу, скорость. Двое.

-Том.

-Ммм… - продолжая глядеть вперёд.

-Ты ведь перестал, правда?

-Считаешь, стоит?

Вздох. Тишина. Лёгкое касание рук.

-Ты обещал.

-Я рая не гарантировал, – резкий взгляд, скорость.

-А я и не жду, – шёпот, лишь губы.

-Да брось, всё хорошо, Билл, - улыбка, тёплый взгляд, вновь касания рук. - Просто баловство, ты знаешь.

Билл коротко вздыхает, опускает глаза. Затем, откидывается на кресле и погружается в свои личные мысли. Тому это не мешает, он лишь ещё раз касается руки Билла – как правило: «Не оставлять на долго», и устремляет взгляд на дорогу, ведя машину к университету, в котором они учатся.

Они давно привыкли к этой трассе от дома Тома к учебному заведению. Когда Билл оставался у парня ночевать, то на занятия они всегда отправлялись вместе, хотя друзья Тома не особо это уважали. Но парню было откровенно плевать на их мнение в адрес Билла. Билл был его. И лишь это волновало.

Том был весьма общительным и приятным молодым человеком, так сказать, нормальный парень. Его прошлая жизнь не помешала ему остаться таким, какой он был. Мать его умерла, когда мальчишке исполнилось 16, а отцу он не был нужен, тот жил в другом городе и вся его отцовская забота заключалась лишь в банальном финансировании сына. Но Тома это даже радовало. Он не знал отца и не горел желанием знать. Короткие переписки, редчайшие звонки, и этого хватало. Студенческая жизнь была, так сказать, жизнью парня и он это ценил. Парой Том тусовался на шумных вечеринках, однако Билл ему компанию не составлял, он не принимался теми людьми, что были завсегдатыми таких мероприятий. Они не хотели считать его своим, в отличие от Тома. Билл был лишним, так сказать, гадким утёнком, другим, не их. Однако парня это не особо трогало, он ведь привык, ещё тогда, когда вокруг были такие же, как он, когда окружал лишь холод стен и тоска, парой разгоняемая посиделками в общей комнате.

Билл был сиротой. Сиротой от рождения, от утробы. Просто где-то в глубине души это уже было заложено, ещё с тех времён, когда произошло само зачатие. Его оставили в роддоме, одинокого, никому не нужного, слабого ребёнка какой-то алкоголички. Но он выжил, выкарабкался. Детдом был домом с младенчества. Хотя домом Билл впоследствии его тоже не называл. Он ничто не называл домом. Дом – это мир. Если ты не имеешь ничего, то в твоей власти весь свет.

Парень рос кротким тихим мальчиком, он много учился и занимался, не ясно чего ожидая, просто жил. Мало общался, в основном с девчонками, да и с теми не близко. По иронии судьбы он невольно и сам стал напоминать девушку к 16 годам. Дело в том, что рос он достаточно в мрачном месте, как не странно. Детдом был весьма беден, но своих детей, всё же, пытался опекать, как мог. Мальчиков в окружении подрастающего парня было мало. И это происходило даже не от того, что он мало общался. Просто особей мужского пола вообще было мало в этом месте.

Однажды в этом временном пристанище для брошенных, одиноких детей произошёл весьма не хороший инцидент. Один из мальчиков, который жил в соседней комнате от Билла, покончил жизнь самоубийством, сбросившись с крыши здания. Причина так и не была установлена. Но в те времена навис какой-то мрак. Дом будто поглотила тишина, всеобъемлющая и нескончаемая. Смерть ребёнка, пожалуй, не самый хороший знак, не так ли?

В 18 Билл получил маленькую жилплощадь, размером в несколько квадратных метров, в каком-то мрачном районе, окружённом барами, пивнушками и ночными заведениями для взрослых. Но и это радовало молодого человека. Хоть что-то стало своим. Появился ли дом? Возможно. Он обрёл теперь уже полноправную свободу, которая и так была ему вручена при рождении. Молодой человек, благодаря своим усилиям, сумел поступить в Университет, где и встретил того самого обычного парня – Тома.

Как оказались они вместе? Этого, наверное, не сказал бы ни кто из них до сих пор. Просто что-то стянуло их в миг. И больше нельзя было отпускать друг друга, на это было установлено негласное табу, без каких-либо исключений. Кем оно было наложено? Жизнью, а быть может судьбой, если эти понятия могут существовать отдельно друг от друга.

Том был первым мужчиной у Билла во всех отношениях. Первая привязанность, первый поцелуй, первая влюблённость, первая любовь, первый секс. Был ли Билл первым для Тома? Парнем да, но не партнёром по сексу. Том вёл весьма активный образ жизни, и до Билла у него было множество разных девушек. Но с появлением брюнета жизнь кувыркнулась и встала с ног на голову. И здесь уже был неважен никто. Лишь они, лишь двое. Однако их чувства не были на показ, они были слишком кроткими для публики. Их не надо было показывать, ведь они не имели ни названия, ни обоснования, ни какого-либо понимания. Просто надо было быть рядом. Просто дышать на двоих.

-Приехали! – Том едва коснулся щеки брюнета рукой, убрав тоненькую прядь волос, упавшую на лицо.

Билл приоткрыл глаза. Мимолётная улыбка на губах обоих.

-Уснул?

-Ну, - ухмылка.

-Тебя так выматывают наши ночи? – Том притянул Билла к себе и коснулся губ губами.

Мимолётный ответ на действие и Билл отстранился от парня.

-Стоит идти, увидимся.

И дверь машины, щёлкнув, отварилась. Брюнет вышел. Том как-то тяжело вздохнул, откинулся на сидении, засунул руку в карман.

-Чёрт! – сигарет там не оказалось.

***

-Привет, Майк! – Билл приветливо улыбнулся.

-О, здорова! – откликнулся молодой человек в строгом костюме. – Сегодня поработать решил? - ухмылка.

Билл слегка кивнул.

-Ну, давай! – мужчина, улыбнувшись, пропустил парня в здание.

После универа Билл, как и говорил, завёз некоторые личные вещи к Тому, которых и так имелось не много. Молодого человека в тот момент дома не было, но брюнета это нисколько не смутило. Он имел свой ключ. А Том частенько после университета куда-нибудь сваливал с дружками, за исключением тех дней, когда они с Биллом договаривались побыть вдвоём.

Покинув квартиру своего молодого человека, Билл отправился домой и, наведя там порядок, пошёл на свою работу.

Парень порой подрабатывал в баре неподалёку. Там часто играла живая музыка, и Билл пел под звуки фортепьяно, гитары, саксофона. Одной из особенностей этого странноватого брюнета был его голос. Нет, Билл не имел музыкального образования, не являлся непризнанным гением, не писал стихов и песен, он просто любил музыку, любил петь и наслаждаться звуками, окунаясь в волшебный мир мелодий. Парень вообще был весьма творческой натурой, он безумно любил искусство во всех его проявлениях, начиная с различных художественных произведений, и заканчивая миром моды, с которым он был знаком с глянцевых изданий и экранов телевизора. Но и то, и другое он видел не столь часто. Тратить деньги на журналы просто так было слишком большой роскошью, а телевизора он в своей маленькой квартирке пока не имел.

Как только Билл зашёл на сцену, заиграла мелодичная музыка, слегка тревожная, но нежная и романтичная. Молодой человек подошёл к микрофону, окинул взглядом небольшое помещение и людей, сидящих у крохотной платформы, называемой сценой, вздохнул, кротко улыбнулся и, прикрыв глаза, затянул какую-то спокойную песню.

Аудиторией этого пьяненького барчика обычно были толстопузые дядечки с молоденькими девушками на коленках, так называемые папики. Порой сюда заглядывали угрюмые женщины и мужчины, уставшие от этой бренной жизни или убитые каким-нибудь горем. Они обычно оставались у бара, поглощая алкогольную продукцию, стопку за стопкой глотая жидкость в рюмках. Постоянными же клиентами этого заведения были весьма гадкие типы. Чаще всего это были сутенёры, тщательно маскирующиеся под местность, ожидающие «своих девочек», которые тут же искали себе клиентов, и те самые клиенты, мерзкие, похотливые мужики, для которых грязный секс, наркотики и алкоголь – главный способ оторваться.

В этом районе, в котором проживал тот чистый мальчик по имени Билл, творился иной мир, иная жизнь, иные законы, нежели за приделами его. Нет, здесь жили и обычные люди, хотя можно ли назвать их обычными. Все, так или иначе, обитали здесь. Остальные же были зрителями, чаще становящиеся алкоголиками и наркоманами. Но, возможно, были и такие, как Билл, ещё не запачканные, ещё свежие, ещё живущие, а не существующие. Кто позволял таким жить? Наверное, их неприглядность, тихость и затворничество. Их спасало то, что тот грязный мир творился не в открытую, а под покровом тьмы, когда луна во всю орудовала на небе, а секс, наркота и деньги становились главной разменной монетой этого мини ада. Но всех рано или поздно забирают. Все вляпываются в грязь, правящую тут.

Песня закончилась. Парень слегка поклонился, нежно улыбнулся и покинул сцену, направляясь к бару, чтобы освежить горло.

Чьи-то пухлые сальные руки обхватили мальчишку за талию и притянули к себе. Глаза Билла вмиг распахнулись, а к горлу подступил комок, собранный из нервов. Над ухом раздался слегка хриплый, надменный мужской голос, отдаваемый зловоньем изо рта:

-Хорошо поёшь, детка! – произнёс голос прямо над ухом, медленно и противно растягивая каждое слово.

Парень замер, вытянувшись, как струна и превратившись в один сплошной нерв.

-Может, ты также хорошо… - мужик, стоящий за спиной, шумно поперхнулся и закашлялся прямо на парня. – Может, сосёшь тоже неплохо. Рот у тебя рабочий.

-Уберите… - голос не хотел поддаваться от накатившегося страха. – Уберите свои руки, - выдохнул Билл.

-Не дерзи, крошка. – Мужчина спустил руки ниже, обхватив одной рукой бедро парня, а другой поглаживая его пах.

Билл резко дёрнулся и вырвался из лап похотливого извращенца. Тот большими шагами нагнал брюнета и прижал спиной к стойке бара. Биллу открылось отвратительное лицо мужчины, пропитое с синяками под глазами, небольшой щетиной и полноватыми щеками. Его пивное брюшко прижало мальчика к бару вплотную. А губы мужчины прошептали прямо в ухо:

-Вредная, детка.

-Джон, надо идти, возникли проблемы с товаром, – окликнул мужчину чей-то голос из толпы.

-Иду! – рявкнул он в ответ и вновь повернулся к Биллу – Ладно, я тут частенько бываю, ты обращайся, если что, детка. Подсоблю тебе, чем смогу. Я думаю, ты не от богатой жизни здесь поёшь. Захочешь денег заработать, вот – и он вытащил из приспущенных штанов засаленную визитку и протянул её пареньку.

Билл сглотнул и машинально сунул визитку в карман джинсов.

-Я хорошо плачу, крошка, - язвительная, отвращающая от себя улыбка, взгляд, наполненный грязной похотью.

И мужчина удалился.

Ещё пару секунд Билл стоял в полнейшем ступоре, но затем, забрав свою сумку и деньги за выступление, пробкой вылетел из бара.

Парень влетел к себе в квартиру, мгновенно скинул всё с себя и залез с головой под душ. Ужасно хотелось смыть с себя, оковавший его страх и ужас, до сих пор не хотевший отпускать его. Билла всего трясло.

Пробыв в ванной с полчаса, молодой человек вылез, надел на себя чистое бельё и лёг под одеяло, решив больше не выходить сегодня на улицу и не ехать к Тому, к тому же за окном уже вовсю светили звёзды, а ночь давно вступила в свои владения. Парень с головой накрылся одеялом и поджал ноги к груди. Он мысленно заклинал себя больше не ходить в этот бар и не сталкиваться с этим человеком, а ещё впредь быть осторожней. Недолго поразмышляв и немного успокоившись, Билл провалился в царство Морфея.

***

Том лежит на железнодорожных путях и машет ему рукой. Билл улыбается. Том что-то кричит ему, но брюнет не слышит. Они смотрят друг другу прямо в глаза, и тут резкий поток воздуха обдаёт лицо Билла. Он поворачивает голову направо и видит уже в паре метров несущийся скорый поезд. Истошный крик. Билл пытается бежать к лежащему парню, но ноги не двигаются с места. Крик. Но Том не двигается, он только улыбается и машет рукой. Ещё секунда и поезд проносится с необычайной скоростью, развивая волосы брюнетистого парня, стоящего поодаль. Ещё секунда. Рельсы, горизонт параллельно им, и мягкий поглаживающий ветерок обдаёт лицо. Нет поезда, нет Тома, нет улыбки. Трава зелёная. Небо, оно голубое.

Какой-то мужчина в белом халате просит опознать труп. Страх. Ужас. Одинокая слеза, катящаяся по бледной впалой щеке. Билл подходит ближе к телу, накрытому белоснежной простынёй. Она из квартиры Тома. Он точно знает, он её помнит. Она ещё пахнет ими, их ночами, их прикосновениями, их ласками. Брюнет осторожно приподнимает краешек простыни. Зажмуривается. Рывком срывает простынь и несмело открывает глаза. На столе лежит тот мерзкий мужик из клуба. Его пухлое тело обнажено, и к горлу парня невольно подступает тошнота. Билл, не веря, хочет отступить. Но тут мужик резко распахивает глаза и хватает его за худое запястье, притягивая к себе. Билл упирается, машет головой, жмурится. И тут по комнате раздаётся страшный, пробирающий до костей, дикий хохот. Парень в ужасе распахивает глаза и видит на месте мужчины, заливающегося смехом Тома. Из его рта брызгает кровь, а глаза больше напоминают чёрные впадины. Рывок.

Тяжёлая одышка. Билл сидит в своей постели, уставившись в одну точку. Потом робко оглядывается вокруг. Родная маленькая комнатка, в окно уже вовсю бьют солнечные лучи. И тут молодой человек осознаёт, что на тумбочке разрывается от звона телефон. Парень быстро хватает мобильник.

-Эй, ты куда запропастился? – родной голос в динамике. – Ты чего там так дышишь? – нотка недоверия.

-Сон…

-Что?

-Дурной сон, - полушёпот.

-Ты чего ко мне вчера не приехал?

Молчание.

-Билл, что-то случилось?

-Проспал, да?

-Что?

-Пару проспал я?

-А, это да. Всё точно хорошо? Мне приехать?

-Не прогуливай, – отключается.

Натягивает первое попавшееся под руку, хватает сумку и вылетает из квартиры.

***

Университет. Мужской туалет. Кабинка… вторая справа.

Губы, руки, тела.

-Ты ко мне сегодня, – утверждение.

Улыбка, поцелуй, влажный, откровенный, манящий. Руки под футболкой.

-Не надо тебе больше туда в свой район ездить.

Вновь касания.

-Я задержусь после занятий, мне насчёт экзаменов надо, - улыбка.

-Билл, ты трудоголик, - ухмылка, тела ещё ближе. – Только потом ко мне.

-Угу.

Ещё пару минут, наполненных лаской. Лёгкий, случайный стон, сорвавшийся с припухших губ и стук в кабинку. Парни улыбаются друг другу и мгновенно вылетают из неё, не обращая внимания на улюлюканья молодых людей со стороны. Слегка обнаружились.

***

Нехороший сон. Нехорошие мысли. Какая-то тьма. Что-то гнетёт. Что-то точно не так. Один из них лишь балуется, а второй больше не пойдёт в тот бар. Всё точно хорошо.

Глаза, уткнувшиеся в книгу, но мысли не в тексте. Да и не читает он сейчас вовсе. Думает? Размышляет. Где-то, наверное, в области сердца комочек. Из чего он? Из страха. Нет, скорее из скрытой апатии, которая пожирает восприятие мира, окружающего парня.

Уже смеркается, а он так и не поехал к Тому. Он весь вечер просидел в библиотеке, попивая кофе из автомата и перечитывая какую-то литературу. Да нет, он не читал, он просто был в себе. Том не звонил. Он вообще редко звонил, не считал это нужным.

Им просто не нужны были постоянные переписки, перезвонки и что-то подобное, чем обычно занимаются молодые парочки, объясняясь друг другу во «всепоглощающей любви». Да и парочкой они не были, наверное. Да и в любви не признавались. Да и надо ли это было? Просто было хорошо рядом друг с другом. Да даже не так. Просто в этом нуждались оба. Но почему? Кто-то связал их сердца воедино. Что-то чувствовали, но не осознавали что. А может и не чувствовали вовсе. Они никогда не задавались подобными вопросами. Просто были уверенны, что дышат вместе.

-Молодой человек, мы закрываемся!

-А? – громкий голос женщины неподалёку вывел парня из его глубоких мыслей.

-Закрываемся мы! – повторила женщина.

-Ах, да, хорошо. Я уже ухожу, - парень захлопнул книгу. – Уже ухожу, – шёпот.

Брюнет поднялся со стула, повесил на плечо сумку, одёрнул чёрную блузку и отправился к полкам, чтобы поставить книгу на место.

На улице уже не светило яркое солнце, согревающее всё вокруг. День плавно перетёк в вечер, обдувая город прохладным ветерком. Парень немного поёжился, глубоко вдохнул свежий воздух, обхватил себя руками и пошёл вдоль тротуара мимо разных прохожих, непохожих друг на друга. Уже загорались первые фонари. Ещё совсем не было темно, но и свет был не таким ярким. Впереди горело заходящее солнце, которое можно было увидеть, лишь имея красочное представление и рабочую фантазию, т.к. простым глазам открывалась лишь большая панорама на город, состоящий из высотных домов и многоэтажных зданий с закусочными на первых этажах, окрашенных яркими красками и откровенно заманивающих посетителей в свои аппетитные цепи. Мимо проезжали машины. Город доживал свои последние рабочие часы на этот день, скоро здесь зажгутся фонари совсем

иной жизни, куда будут стекаться толпы молодёжи и не только её в поисках лёгкого алкоголя и расслабления во всех его проявлениях.

Окна в квартире Тома на десятом этаже не горят. Он живёт в хорошем спальном районе не далеко от центра. Здесь всё очень прилично и цивильно. Здесь люди отдыхают после долгого рабочего дня. Аккуратные стоянки для машин. Приличные дворики, где обычно играют дети. Здесь светло. Этот район очень отличается от района Билла.

Плавный поворот ключа. Щелчок в замочной скважине. Дверь отворяется. Брюнет скидывает сумку и оседает на пол, опираясь на захлопнувшуюся дверь, и прикрывает глаза. Шёл пешком. Не очень близко. Деньги стоит беречь.

Тома, похоже, нет дома. Шорох. Открывает глаза. Показалось ли? Дурное чувство. Медленно встаёт, шаг вглубь коридора. Вздох, не его. Тусклое свечение с кухни. Верно ночник. Слишком приглушённый свет. Шаг. Заворот. Том.

Тело парня расслабленно откинуто на кресле перед столом. Глаза прикрыты. Дурная улыбка. Его дурная улыбка, брюнет с ней знаком. Он её знает. Один палец Тома невольно подрагивает. Глаза медленно и как-то раскосо открываются. Улыбка, едва сумасшедшая. Затем, ухмылка.

-Привет, – тихо, медленно, улыбаясь.

Стол. Стодолларовая купюра. Белый порошок. Всё не впервой.

-Снова? – тяжёлый вздох, опущенные глаза, боль где-то в области солнечного сплетения, нет, не резкая, слабая.

-Не бредь! – ухмылка.

Билл отворачивается и вновь погружается во тьму коридора.

-Вернись, слышишь! – оклик из кухни.

-Ты не перестаёшь, – шаг обратно.

-Иди ко мне, – улыбка отступает с губ Тома.

Шаг в его сторону. Билл подходит ближе. Том берёт его за запястье и притягивает к себе, резким одёргиванием. Билл, пошатнувшись, опускается на колени перед парнем. Том проводит рукой по его волосам. Брюнет судорожно берёт парня за руку. Их пальцы сплетаются. Том расслабленно улыбается и прикрывает глаза.

-Это всего лишь игра, Билл, - вздох. – Это всего лишь кайф, баловство.

Минутная пауза. Билл робко касается губами пальцев Тома, прикрывая глаза.

-Я ведь не могу остановить тебя? – шёпот сквозь лёгкие касания.

Парень открывает глаза и устремляет взор в такие же карие. Затем рукой поглаживает шею брюнета, от чего тот прикрывает глаза. Обеими руками обвивает талию Билла. Небольшой рывок. И садит брюнета на стол перед собой. Потом приподнимается, придвигается к губам Билла, не разрывая зрительного контакта.

-Ты только не бойся за меня. У меня всё в порядке, – жадный, резкий, поглощающий и утягивающий за собой поцелуй.

Тело Билла плавно приземляется на стол, покрываемое горячими касаниями и поцелуями. Небольшое скольжение вперёд по столу под уверенными руками Тома. Звук расстегивающейся ширинки. Затем лёгкий напор, и Том оказывается над Биллом, сидя на столе. Руки тянутся под футболку. Мурашки по телу брюнета. Том стягивает с парня, такую мешающую сейчас, блузку. В ответ - тонкими пальцами по торсу, под широкой футболкой. Судорожный выдох.

-Ты сейчас не тот ведь? – тихо прямо в губы.

-Я всегда тот для тебя, - рванный, жёсткий поцелуй.

Звук сваливающихся джинсов на пол.

-Дыши мной, – уверенный голос Тома. – Только не стоит меня спасать, - шёпот, робкая, но всё ещё неадекватная улыбка.

Новый поцелуй. Тихий стон в губы. Билл выгибается на касание парня сверху. Том проводит рукой по телу и залезает под резинку трусов. Глаза Билла распахиваются, когда парень сжимает возбуждающийся орган. Резкая остановка. Стон.

-Чёрт, смазка в комнате, - Том сползает с Билла и садится обратно в кресло.

Билл же, тяжело дыша, остаётся лежать на столе с расставленными и согнутыми в коленях ногами, уставившись в потолок. Том встаёт, обходит стол сбоку. Потом на секунду останавливается, вздыхает, оборачивается, наклоняется и целует губы Билла. Тот ловит касания парня, как воздух. Но поцелуй быстро обрывается. Том подходит к той части стола, где всё ещё продолжает белеть вещество, расширяющее его зрачки после глубокого вдоха. Он медленно стягивает бумажную купюру со стола и начинает скатывать её в трубочку. Билл забрасывает голову назад и умоляюще смотрит на парня. Тот перехватывает его взгляд. На секунду останавливается. Робко пожимает плечами и лишь губами произносит:

-Это игра. Не бойся.

Чётко выстроенная белая дорожка. Небольшой наклон торса. Трубочка, созданная из денег. Ещё один грустный взгляд, лежащего рядом парня. Зажатый нос с одной стороны. Резкий, втягивающий яд, вдох. Каждый миллиметр белой пыли мгновенно исчезает, поглощаемый организмом. Всё. Расширенные зрачки. Ненормальная улыбка на лице. Билл издаёт тихий, продирающий сердце, но только не сердце Тома, стон и съёживается в комочек. Одинокий, раздетый комочек на деревянном, лакированном холодном столе.

Дата добавления: 2015-06-28