Категория определенности/неопределенности. Современныйанглийский язык не имеет морфологических средств выражения грамматического значения рода у имен существительных.В белорусском языке категорию рода

Категория числа

Категория рода

Современныйанглийский язык не имеет морфологических средств выражения грамматического значения рода у имен существительных.В белорусском языке категорию рода образуют грамматические значения мужского, женского и среднего рода имен существительных.

Грамматическое значение числа соотносится с лексико-грамматической классификацией существительных, которая в английском и белорусском языках в основном тождественна. Различные способы выражения категории числа определяются историческим развитием грамматического строя каждо­го из сопоставляемых языков.

Грамматическое значение числа имен существительных зависит от нали­чия у них признака расчлененности/нерасчлененности, являющегося изоморфным в английском и белорусском языках.

Категория падежа

Падеж — это грамматическая форма имени существительного, передающая его отношение к другим словам, выступающим в функции членов предложения. В английском языке имеются два падежа: общий и родительный (притяжательный). Общий падеж не имеет окончания. Падежные отношения выражаются аналитически, при помощи предлогов и порядка слов. Падежная флексия притяжательного падежа (-'s, —s') как элемент синтетического способа применительна, в основном, к одушевленным существительным.

В белорусском языке, как и в русском, шесть падежей. Из них только именительный падеж не выражает отношения между словами. У всех косвенных падежей имеется сложный комплекс отношений с другими словами.

Категория определенности/неопределенности типологически относит английский язык к артиклевым языкам. Выражение этой категории связано с выделением из сферы присубстантивных местоимений и примыкающего к ним числительного одной противопоставленной пары служебных слов — определенного и неопределенного артиклей. Артикль рассматривается как морфологическое служебное слово, которое не имеет собственного лексического значения. Отсутствие категории определенности/неопределенности в белорусском языке, в той же мере, как ее наличие в английском языке, является типологической характеристикой английского и белорусского языков.

13. Общие черты и отличия прилагательного.

В русском языке прилагательное как часть речи достаточно четко выделяется по трем критериям: семантическому (обозначение признака), морфологическому (наличие формаль­ного согласования с существительным по роду, числу, падежу; наличие степеней сравнения у качественных прилагательных; наличие особых словообразовательных аффиксов у относитель­ных и притяжательных прилагательных — стекл- янн -ый, стол- ов -ый, америка- нск -ий, мам- ин) и по синтаксическому крите­рию (употребление в функции определения и именной части сказуемого).

Английское прилагательное не обладает формами согласова­ния, существительным, а среди относительных, прилагательных лишь небольшая часть слова оформляется особым словообразова­тельным суффиксом (wooden). Таким образом, в английс­ком языке прилагательное выделяется прежде всего по своим се­мантическим и синтаксическим характеристикам. Отсутствие мор­фологических показателей делает возможным использование существительного в качестве определения к последующему суще­ствительному (stone wall, glass door, education ministry, verb forms, winter session). В этой модели первое слово по семантическим и синтаксическим характеристикам напоминает относительное при­лагательное, однако его вряд ли возможно рассматривать как бес­спорное прилагательное.

Таким образом, в английском языке, вследствие скудости морфологических показателей, оказываются размытыми грани­цы между мастями речи (прилагательным и существительным), и в этом плане английский сближается с изолирующими языками. Нередко в сочетаниях двух существительных бывает затруднительно также отграничить сложное слово от словосочетания; ср. образо­вания schoolboy, school-teacher, school building; gas-light, gas mask, gas and oil production.

Степени сравнения качественных прилагательных в обоих язы­ках могут выражаться как синтетическими формами (легче, коро­че, интереснее; easier, shorter) так и аналитическими (более легкий / короткий / интересный; в английском — в основном для много­сложных слов: more interesting / important). В отношении английской разговорной речи можно отметить тенденцию к употреблению аналитической формы в именной части сказуемого (This story is more funny / simple than...; This edition is more complete than...; He was more happy / wealthy /polite / stupid than...; He is more good than bad), тогда как синтетическая форма сохраняется у слова в роли определения (a funnier / simpler story; a completer edition; a politer / happier / person; the wealthiest / stupidest person), что более свой­ственно речи литературно-книжной. В русском языке для раз­говорной речи также в Целом более характерны аналитические формы (Она самая умная / более красивая, чем...; Это более полез но, чем...). Таким образом, для обоих языков в данной сфере мож­но отметить тенденцию к аналитизму.

Прилагательное в русском языке имеет полную и краткую формы. различающие Синтаксическую функцию слова: атрибутивную — для полной формы (красивая девочка) и предикатив­ную — для краткой (Девочка была красива). Английский язык не имеет средств для подобного разграничения форм и функций прилагательного.

Следует отметить, что в разговорной русской речи в предика­тивной функции чаще употребляется та же полная форма, что и в атрибутивной функции (Она красивая и умная). В некоторых случаях при употреблении полной и краткой формы в предикативной позиции возникают семантические различия; ср. Он был зол (временное состояние) — Он злой (постоянный признак); в английском эти различия выражаются лексически (Не was angry — Не is bad-tempered / wicked). Как можно видеть, система противопоставления полной и крат­кой формы прилагательного претерпевает в русском языке определенные изменения.

Следует отметить также случаи употребления в русском языке краткой формы прилагательных среднего рода (легко, хорошо, теп­ло) в безличных конструкциях типа Мне холодно (неприятно); Здесь тепло (хорошо). В таких предложениях утрачиваются основания для того, чтобы рассматривать слова на «о» как краткую форму при­лагательного среднего рода, поскольку здесь нет подлежащего, с которым прилагательное могло бы согласовываться по роду, чис­лу и падежу. Нельзя считать их и наречиями, поскольку в предло­жении нет знаменательного глагола, по отношению к которому наречие могло бы уточнять образ действия.

В связи с этим академик Л.В. Щерба ввел понятие особой части речи в русском языке — слова «категории состояния», ко­торые обозначают некоторое состояни е весьма широком смысле и характеризуются морфологически неизменяемым оконча­нием «о», а синтаксически — функцией именной части сказуемо­го. С другой стороны, некоторые грамматисты, вслед за Щербой, выделяют слова категории состояния (statives) и в анг­лийской системе частей речи. Сюда относят прилагательные, обо­значающие некоторое состояние, употребляемые только преди­кативно и характеризуемые префиксом «а» — afraid, awake, asleep, apart, aloof, ablaze и т.п.

Вопрос о том, достаточно ли этих особенностей для выделе­ния в обоих языках такой особой части речи, остается дискусси­онным. Прежде всего, в обоих языках трудно выявить какой-либо определенный семантический тип «состояний», которые выра­жаются данными словами. В русском и английском это явно не совпадающие типы слов; так, русские конструкции Мне холодно, Здесь тепло (приятно) соответствуют английским конструкциям с бесспорными прилагательными — / am cold; It is warm (nice) here; английским конструкциям типа He is afraid (asleep) в русском могут соответствовать предложения с глаголами (Он боится/спит). Кроме того, в английском имеются и прилагательные без пре­фикса «-а», обозначающие некоторое временное состояние субъекта и употребляемые в именной части сказуемого: ill, ready, eager и т.п. Они опять-таки не совпадают с какими-либо русскими словами категории состояния и не образуют в английском языке какого-либо четкого семантического класса. В целом, таким образом, выделение «слов категории состояния» в английском языке как особой части речи не находит четких формальных и семантических оснований.

14. Общие черты и отличия глагола.

Глагол — это часть речи, в которой обобщенное значение "процессуальности" выражается глагольными категориями: любая глагольная форма передает отнесенность к категориям вида, времени, наклонения и залога. Эти глагольные категории охватывают все без исключения глагольные формы, объединяя их в парадигму единой системы грамматических форм.

В английском и белорусском языках любой глагол обозначает процесс, действие, состояние через своеобразную интерпретацию действительности грамматическими средствами.

Категория лица и числа

Категория грамматического лица передает два отношения: участие и не­участие лица в речевом акте. Категория грамматического лица обладает своеоб­разной семантикой.

Грамматическое лицо представлено в белорусским глаголе посредством окончания.

При образовании личных глагольных форм в белорусском и в англий­ском языках наблюдается существенная разница. В английском языке 3-е лицо единственного числа представлено только одним формантом — (е)s в настоящем неопределенном времени, а первое лицо — вспомогательным глаголом shа11 для будущих временных форм. Во втором лице глагольная форма не изменяется и значение лица выражается аналитически.

Категория времени глагола

Категория времени глагола образуется противопоставлением форм, выражающих настоящее, прошедшее и будущее время действия. Две первые формы в обоих языках синтетические, форма будущего — аналитическая (буду делать; shall / will do). Более позднего происхождения также имеющаяся в русском синтетическая форма будущего времени совершенного вида (сделаю), которая образовалась на базе формы настоящего (делаю).

Формы времени глагола соотносят действие с каким-либо моментом по признаку одновременности, предшествования или следования за ним.

В обоих языках, кроме того, временные формы могут упот­ребляться в переносных значениях. Так, форма настоящего вре­мени может обозначать действие, которое ожидается в будущем (Когда отходит твой поезд?; When does your train leave?; Where are you going for a holiday!) или происходило в прошлом. В последнем случае используется т. н. «настоящее историческое», для которого наиболее характерно изображение ряда прошлых действий в пос­ледовательной цепи (Вдруг входит Иван и говорит... — вошел и сказал; Suddenly John comes in and says... = came in and said). Форма настоящего в значении прошедшего часто используется также с глаголами речи, сообщения: Аристотель говорит, что...; Aristotle says that... (= сказал).

Существуют контексты, в которых форма настоящего времени вообще не относит действие ни к какому конкретному вре­менному плану.: Ты говоришь по-французски?; Do you speak French? (умение.

Глагольный вид и временная отнесенность действия

Категория вида тесно связана с категорией времени и подчинена ей. Глагольные формы категории вида различно характеризуют протекание действия во времени. В английском языке видовая характеристика действия представлена термином aspect, в белорусском — трываннем, а в русском — видом. Грамматическая категория вида в белорусском, как и в русском, языке образуется противопоставлением форм совершенного и несовершенного вида.

В современном английском языке выделяют общий вид (the common aspect) и длительный вид (the continuous aspect).

Английский глагол имеет четыре особых формы — простую, длительную, перфектную и перфектно – длительную, которые разными авторами трактуются либо как видовые, либо как временные, либо как составляющие некую особую категорию.

Три сложные глагольные формы (пер­фектная, длительная и перфектно-длительная) всегда выражают соотнесенность с каким-то моментом. Простая же форма используется либо для обозначения одного отдельного действия, не сопоставляемого с другими (Не worked long yesterday), либо для обозначения после­довательной цепи действий (I came, I saw, I conquered). Таким образом, необходимость употребления «слож­ных» видовременных форм глагола возникает только тогда, ког­да последовательная цепь событий в какой-то момент разрывается, останавливается; ср. Не entered the flat, looked into the dining-room and saw (здесь последовательная цепь действий заканчивается, в связи с чем далее появляются сложные формы that the guests had gone and Mother was clearing the table.

Категория наклонения

Категория наклонения — это грамматическая категория глагола, выражающая отношение говорящего к действительности. Наклонение представ­ляет собой модальность, проявляющуюся в определенных формах глаголов. Модальность является, таким образом, одной из форм выражения предика­ции. Вне предикативных форм нет наклонения.

Принимая во внимание различия в значении, сочетающиеся с особенностями внешнего строения формы, можно выделить в английском и белорусском языках три наклонения: извъявительное, повелительное и сослагательное, противопоставляющиеся друг другу в общей категории наклонения.

С точки зрения особенностей образования форм, изъявительное наклоне­ние характеризуется наличием своей видо-временной системы. В английском языке эта система представлена 3-м лицом единственного числа настоящего времени для обоих членов временной оппозиции неперфектность/перфектность. Суффикс — (е) четко отделяет изъявительное наклонение от его дру­гих форм и является показателем не только лица, числа, времени, но и наклонения. В белорусском языке формы совершенного и несовершенного вида настоящего, прошедшего и будущего времени являются формами изъявительного наклонения.

Повелительное наклонение, или императив, проявляется в диалогической ситуации обращения. Повелительное наклонение передает значение непо­средственного волеизъявления с целью побудить участника речевого акта к определенному действию.

Побуждение к действию чаще всего обращено ко 2-ому лицу. Предложе­ния с императивной формой глагола являются односоставными. Однако в от­дельных случаях возможно и упоминание субъекта действия, выраженного тем же местоимением второго лица. В английском местоимении уоu не раз­личается единственное и множественное число. В белорусском, как и в рус­ском, языке выделяются императивные формы 2-го лица множественного числа и 2-го лица единственного числа. Глагольная форма императива 2 лица множественного числа образуется агглютинативно путем присоединения к форме 2 лица единственного числа показателя -це, -ма в белорусском языке и -те в русском. Например: гляньце, глянь-ма; напиши-те. Ко всем русским формам императива может быть присоединена еще частица -ка: бросьте-ка. Форма 2-го лица множественного числа императива употребляется при веж­ливом обращении к нескольким лицам или же к одному лицу.

Как в белорусском и в русском, так и в английском языках наблюдается аналитическая форма императива совместного действия с 1-м лицом множест­венного числа. В качестве таких показателей выступают слова давайце будзем в белорусском, давайте будем в русском языках и let в английском, сочетающиеся с инфинитивом: давайце спяваць, давайте петь; будзем, спяваць, будем петь; let us sing.

Сослагательное наклонение употребляется для выражения действия, противопоставляемого фактам реальной действительности

Форма сослагательного наклонения употребляется в своем общем грамматическом значении; она эксплицитно выражает нереальность действия: ирреальность в плане прошедшего времени, потенциальность — настоящего и будущего.

В английском языке выделяются четыре вида сослагательного наклонения:

1) сослагательное наклонение I со значением неуверенности в реальности данного явления. Эта неуверенность рассматривается как возможное, предположительное, допустимое. Противоречия с действительностью нет, нети соответствия с ней;

2) сослагательное наклонение II употребляется в значении противопо­ложности сообщаемому факту;

3)предположительное наклонение имеет значение предположения;

4)условное наклонение выражает известную нереальность, но взятую не саму по себе, а обусловленную недействительностью каких-то других обстоятельств и условий. Исходя из этого, данное наклонение можно назвать "обусловленным".

Категория залога

С точки зрения формы, залог — категория морфологичес­кая, поскольку она выражается формами глагола. С точки зрения содержания, это категория синтаксическая, поскольку залог указывает на определенные отношения между членами предложения. Залог бывает действительный, страдательный (англ. язык и бел. язык) и возвратно-средний (бел. язык).

Форма действитель­ного залога указывает на то, что подлежащее обозначает деятеля, а дополнение — объект действия (Jack built a house; Джек постро­ил дом).

Форма страдательного залога указывает, что подлежащее обозначает объект действия (A house was built; Дом был построен). В обоих языках формы страдательного залога — аналитические (was built; был построен), в русском есть, кроме того, синтетичес­кая форма с частицей «-ся» (На ночь двери запирались).

В русском языке залоговые формы есть лишь у переходных гла­голов (имеющих прямое дополнение), для английского же залога важно более широкое свойство «объектности» глагола, т.е. нали­чие при глаголе какого-либо дополнения — либо прямого, либо косвенного, либо даже предложного. Вследствие этого подлежа­щее при сказуемом в страдательном залоге может обозначать не только объект воздействия (The book was given to me), но и адресат действия (I was given a book), а также любые подвиды объектного значения, выражаемые предлогами (The baby was looked after / for / at).

При двухобъектных глаголах выбор одного из вариантов зави­сит от того, какой из двух объектов логически акцентируется; ср. The book was given to me, not to him; Книгу дали мне, а не ему и I was given a book, not a pencil; Мне дали книгу, а не карандаш.

15. Слово как единица сравнения. Особенности английского и белорусского слова.

Лексический уровень языка представляет собой более слож­ный, по сравнению с морфологическим, уровень в общей ярус­ной структуре языка и охватывает как простые, так и произ­водные и сложные слова. Основной единицей лексического уровня является слово, которое может быть определено как основная двусторонняя цельнооформленная, самостоятельно су­ществующая единица языка, служащая для называния пред­метов, явлений, отношений между предметами реальной дей­ствительности, а также качеств, действий, процессов.

Слово — это наименьшая смысловая единица языка, свободно воспроизводимая в речи для построения высказывания.

Главная функция слова во всех языках — назывная или номинативная. Существуют три типа лексических значений: прямое, фразеологично свя­занное и синтаксически обусловленное.

Прямое или номинативное значение закрепляется за каждым словом в процессе речевой деятельности как основное и постоянное. Слова с прямой номинацией всегда лексически независимы друг от друга и их связь с други­ми словами свободная. Например, в предложениях: Не speaks English well и Ён добра гаворыць на англiйскай мове все слова имеют прямое лексическое значение.

Фразеологически связанное лексическое значение выявляется только в составе устойчивых словосочетаний в каждом из сопоставляемых языков. В этих случаях лексическое значение свойственно не отдельным словам, а все­му фразеологическому сочетанию: sleep like a log; збiць з толку; даць пытлю; спать без задних ног; слова с фразеологически связанным значением лексически не самостоятельны.

При сопоставлении идиоматичных выражений трех языков один из них принимается, за эталон сравнения. Тогда степень идиоматичности других двух языков определяется как степень отклонения от принятого эталона.

К синтаксически обусловленным относятся лексические значения, приобретаемые словами только в определенном контексте. Это значение закрепляется за словом не как основное, а как производное.

Лексическое значение может классифицироваться и по оппозитивным признакам в зависимости от 1) отношения к предметам и явлениям действительности: прямое/переносное, конкретное/абстрактное, родовое/видовое; 2) образа мышления: безобразное/образное; 3) связей слов друг с другом внутри языка: синонимичное/антонимичное, немотивированное/мотивированное. Следовательно, лексические значения слов неоднородны по своему характеру. Эта неоднородность может быть положена в основу их типологического изучения.

Особенности английского и белорусского слова.

Системное описание языковых средств представляет собой отвлечение от бесчисленного множества речевых актов в устной или письменной форме.

Язык и речь противостоят друг другу прежде всего как система и ее реа­лизация. Чтобы выявить закономерности употребления слов, надо изучать их не только в языке, но и в речи. Своеобразие речевого акта заключается в отборе языковых средств и их комбинировании. Отбор производится индиви­дуально говорящим, но он не всегда индивидуален по своему характеру. Ес­ли сравнивать сходные по содержанию высказывания на белорусском и английском языках, можно обнаружить, что они различаются не только потому, что такого-то слова или конструкции нет в другом языке, но и тем, что одинаковые слова и конструкции языка используются по-разному. Это дает возможность выявить закономерности и сформулировать правила отбора языковых средств при построении высказывания.

В английском языке нет слова, подобного русскому сутки, и для обоз­начения такого отрезка времени используется слово "hour". Двое или трое суток будет обозначаться 48 hours или 72 hours. Выбор данного средства вы­ражения в английском языке — необходимость и относится к фактам языка, а не речи. В английском языке существует слово week, но для обозначения "неделя" в речи очень часто употребляют 7 days. Такое соотношение наблю­даем и дальше. Слово месяц нередко по-английски обозначается 30 days, "год" — 12 months, год и три месяца - 15 months. В обоих языках возможны оба способа обозначения, но английская женщина скажет "My child is 15 months old", a русская- Моему ребенку год и три месяца. В английской речи при обозначении отрезка времени имеется тенденция употреблять единицу меньшего порядка, тогда как в белорусской, русской речи используются наименования более крупных единиц. Это уже факт речи, а не языка, поскольку он связан не с тем, что имеется в языке, а с тем, что является пред­почтительным в данном случае.

Каким бы пестрым ни казался словарный запас языка, слова в нем жи­вут не изолированно, а вступают в определенные отношения между собой, уточняя их функции и значение. Парадигматические связи объединяют слова по близости значения в так называемые лексико-семантические группы или се­мантические поля. Одно и то же понятие отражается в ряде уточняющих его словесных форм. Так, понятие "передвигаться" передается в таких глаголах, как icцi, ехаць, ляцець, понятие "занимать положение" — в стаяць, сядзець, ляжаць. Значение слова в известной мере определяется значением соседних членов в лексической парадигме. Так, наличие в белорусском языке глагола ехаць сужает значение глагола iсцi по сравнению с английским to go со зна­чением "передвигаться любым способом".

Синтагматические связи проявляются в сочетаниях слов, и в этом случае значение слов может подвергаться изменениям. Так, в белорусском, русском языках глагол идти в сочетании с одушевленным существительным означает "передвигаться пешком— человек идет (чалавек iдзе). В сочетании же с отвлеченным существительным оно утрачивает собственное значение и превра­щается в показатель процесса: работа iдзе, работа идет; дождж iдзе, дождь идет.

16. Признаки, значимые для типологии лексических систем. Объем словарного фонда

Лексическая типология — сравнительно новая об­ласть исследований, возникшая в 50-х гг. XX в. Для ста­новления ее метода в славистике особенно важны работы Исаченко 1958, Толстой 1969, Супрун 1983. Предмет лек­сической типологии составляют типологические сходства и различия лексических систем в разных языках.

Для типологии лексических систем значимы следую­щие признаки: 1)объем словарного фонда; 2) семантико-тематическая структура лексики; 3) нали­чие и глубина стилистической дифференциации словаря; 4) источники новых обозначений и сравнительная продуктивность разных средств пополнения словарного запаса (таких, как морфемная деривация, семантическая деривация, заимствования, образование несвободных со­четаний), что в свою очередь обусловливает такие типо­логически значимые признаки, как соотношение в языке мотивированных и немотивированных названий; степень морфемной сложности слов.

Объем словарного фонда

В бесписьменном языке или диалекте примерно 10 тысяч слов — таков «лексический минимум» языкового коллектива, по данным современной диалектологии и ан­тропологии. О «лексическом максимуме» можно, хотя и с оговорками, судить по словарям-тезаурусам языков, обладающих продолжительной и богатой письменной традицией. (Тезаурус (от греч. Thesaurus − сокровище, клад, запас; обилие) − словарь, стремящийся к максимально полному охвату и подробному описанию лексики данного языка.)

Например, в 10-томном тезаурусе немецкого языка (Большой Дуден), в 7 томах французского Grand Larousse более полумил­лиона слов. В 13-и книгах Большого Оксфордского словаря свы­ше 400 тыс. словарных статей; в самом полном из словарей Уэб­стера более 600 тысяч. Однако Оксфордский словарь включает всю лексику английского языка с XII по XX в., в том числе ушед­шие из языка слова. Словарь Уэбстера, соединяя в себе жанр лин­гвистического и энциклопедического справочника, содержит ты­сячи узкоспециальных терминов, тысячи собственных имен, в том числе географические названия. Его хронологические рамки хотя и уже Оксфордского словаря, однако выходят далеко за пре­делы современного языка: включены все слова, начиная с 1500 г, (Ступин 1973). Тезаурус, следовательно, суммирует разновре­менную лексику, в том числе слова, которые реально не сосуще­ствовали в одно время. По таким данным трудно судить об объе­ме лексики, которая находится в обращении одновременно (синхронически), например, в текущем столетии.

Объем «актуального» лексического запаса языка можно представить по так называемым «средним» (по объему) толковым словарям языков, рассчитанным на широкий круг пользователей (учителя, издательства, студенты). В частности, Webster Collegiate Dictionary на­считывает 130 тыс. слов. Ср. также данные, приводимые А.Е.Супруном для словарей современных славянских языков.

В реальности в современных языках слов значительно больше, чем 120—140 тыс. По-видимому, количественная отметка здесь все же близка к цифре, которую дают теза­урусы — полмиллиона слов.

17. Семантико-тематическая структура лексики

Лексическая типология — сравнительно новая об­ласть исследований, возникшая в 50-х гг. XX в. Для ста­новления ее метода в славистике особенно важны работы Исаченко 1958, Толстой 1969, Супрун 1983. Предмет лек­сической типологии составляют типологические сходства и различия лексических систем в разных языках.

Для типологии лексических систем значимы следую­щие признаки: 1)объем словарного фонда; 2) семантико-тематическая структура лексики; 3) нали­чие и глубина стилистической дифференциации словаря; 4) источники новых обозначений и сравнительная продуктивность разных средств пополнения словарного запаса (таких, как морфемная деривация, семантическая деривация, заимствования, образование несвободных со­четаний), что в свою очередь обусловливает такие типо­логически значимые признаки, как соотношение в языке мотивированных и немотивированных названий; степень морфемной сложности слов.

Для типологической характеристики лексических систем существен не только количественный объем, но и качественный состав лексики в разных языках. Лексичес­кое своеобразие языков создается рядом слагаемых — таких, как наличие индивидуально-этнической лексики; объем и характер структурированности отдельных лексико-семантических зон тех или иных лексико-семантических полей и групп.

В этой связи обычно указывают на такие факты, как многочисленность обозначений снега в эскимосском языке; целая система названий песка и понятий коневодства — в арабском; десятки наименований деревьев и плодов банана в языках тропической Африки; множество названий для ветров в языках и диалектах народов, живущих на морском побережье; разветвленность непереводимой терминологии тибетской медицины; высокую идиоматичность религиозно-философской терминологии буддизма, даосизма, ламаизма — при распространении соответствующих учений их термино­логия не столько переводится, сколько заимствуется в другие языки.

В XIX—XX вв. исследователей архаических социумов поражало, как много в племенных языках названий для всего конкретного и единичного, позволяющих в зримых, слышимых, осязаемых подробностях представлять в речи внешний мир, — и это при заметных лакунах в сфере общих и родовых обозначений.

Глобальность современной цивилизации и информа­ционных процессов приводит к значительной унифика­ции и нивелированию лексического своеобразия языков. Современные языки различаются не столько наличием-отсутствием того или иного пласта лексики, сколько его происхождением и этноязыковой облочкой. Например, компьютерная терминология есть всюду, где есть компьютеры, но в английском языке США эти термины «свои», они тесно связаны с неспециальной обиходной лексикой и поэтому ближе обиходному сознанию. Неслучайно многие ключевые термины такие короткие: они пришли из бытового языка и до сих пор живут как названия бытовых реалий. Например, file (русск. файл) продается среди разной бытовой мелочи: это небольшая пластмассовая коробка, вроде каталожного ящика, с перегородками, для хранения счетов, квитанций, адресов, рецептов и т.п.; сhiр (русск. микросхема) — щепка, лучина; тонкий кусочек (сушеного яблока, поджаренного картофеля, ср. чипсы), scanner (русск. сканер, лексический анализатор, сканирующее устройство) от англ. to scan — разглядывать,изучать; просматривать.

18. Наличие и глубина стилистической дифференциации словаря

Лексическая типология — сравнительно новая об­ласть исследований, возникшая в 50-х гг. XX в. Для ста­новления ее метода в славистике особенно важны работы Исаченко 1958, Толстой 1969, Супрун 1983. Предмет лек­сической типологии составляют типологические сходства и различия лексических систем в разных языках.

Для типологии лексических систем значимы следую­щие признаки: 1)объем словарного фонда; 2) семантико-тематическая структура лексики; 3) нали­чие и глубина стилистической дифференциации словаря; 4) источники новых обозначений и сравнительная продуктивность разных средств пополнения словарного запаса (таких, как морфемная деривация, семантическая деривация, заимствования, образование несвободных со­четаний), что в свою очередь обусловливает такие типо­логически значимые признаки, как соотношение в языке мотивированных и немотивированных названий; степень морфемной сложности слов.

Стилистическая дифференциация лексики, конечно, ни в одном языке не изначальна. Стилистически однородна лексика бесписьменных языков и диалектов — до тех пор, пока говорящие не начинают осознавать разли­чия отдельных видов общения, в том числе — путем осо­знания некоторых языковых средств в качестве примет (маркеров) особых видов речи.

Исторически первые функционально-стилистические оппозиции форм общения складывались на основе раз­личения, с одной стороны, обиходного общения, а с другой, — речи, обращенной к высшим силам, — в таких жанрах фидеистического слова, как заговор, заклинание, клятва, молитва. Углубление функциональной специализации языковых средств происходит по мере углубления дифференциации социальных сфер общения. В принципе, чем старше литературный язык, чем богаче его письменно-литературная традиция, тем богаче, тоньше и определеннее спектр стилистических противопоставлений синонимических и параллельных языковых средств.

19. Источники новых обозначений и сравнительная продуктивность разных средств пополнения словарного запаса

Лексическая типология — сравнительно новая об­ласть исследований, возникшая в 50-х гг. XX в. Для ста­новления ее метода в славистике особенно важны работы Исаченко 1958, Толстой 1969, Супрун 1983. Предмет лек­сической типологии составляют типологические сходства и различия лексических систем в разных языках.

Для типологии лексических систем значимы следую­щие признаки: 1)объем словарного фонда; 2) семантико-тематическая структура лексики; 3) нали­чие и глубина стилистической дифференциации словаря; 4) источники новых обозначений и сравнительная продуктивность разных средств пополнения словарного запаса (таких, как морфемная деривация, семантическая деривация, заимствования, образование несвободных со­четаний), что в свою очередь обусловливает такие типо­логически значимые признаки, как соотношение в языке мотивированных и немотивированных названий; степень морфемной сложности слов.

Одноморфемная (одночастная) структурная модель слова является ведущей в английском языке, т.к. основа совпадает с корневой морфемой. В русском ведущей является многоморфемная (в ее двух- и трехчастной разновидностях) структура.

С точки зрения внешней формы наименования могут представлять в каждом языке свою систему словообразования. Во всех языках именно система словообразования осуществляет задачу наречения предметов и явлений реального мира в рамках таких единиц как 1) простое слово, 2) производное и 3) сложное.

При всем типологическом разнообразии языков и не­повторимости их индивидуальных судеб, существует все­го четыре источника новых обозначений, т.е. четыре пути или способа пополнения словаря (подобно тому, как во всех языках мира есть только 9 способов выражения грамматических значений). Источники пополнения сло­варя бывают такие: 1) морфемная деривация; 2) семанти­ческая деривация; 3) образование несвободных сочетаний; 4) заимствования. Все языки используют все четыре пути, однако существенно в разной мере.

Дата добавления: 2015-07-13