Прозрение

Попав на улицу, Вик едва не поперхнулся забитым пылью воздухом. Людям-то хорошо, у них маски и респираторы, а вот ему в горло летела всякая посторонняя гадость. Биодрона затолкали в машину Департамента и глайдер, резко стартовав с места помчался по улицам Аббервила на юг. Перед глазами Вика промелькнул дом мэра, небольшой гидропонный садик с герметичным пласталевым куполом, площадка для наблюдений за звездами, где Лина установила подаренный ей отцом телескоп, а потом все сменилось пылью, горячим туманом и невысокими, приземистыми домами основной части города.

Вика не повезли ни к космопорту, видимо там уже было задействовано много сил, ни к зданиям белковых ферм - туда биодронов по каким-то причинам не направляли. Глайдер в котором ехал Вик, а также несколько крупных транспортеров из Чистилища, образовав довольно внушительную группу, уходили в сторону от жилых кварталов, минуя старый Город и направляясь к разрушенным шахтам. Там был самый сложный участок работ, все-таки пещеры грозили постоянными обвалами, тем более, что судя по поднимающимся к небу клубам дыма, внутри шахт бушевал пожар, ну и разумеется, люди не имели никакого желания туда лезть. Впрочем, этого Вик не знал, а оттого нервничал еще больше. Неопределенность напугает кого угодно, а тем более его, давно уже забывшего что такое улица, чужие люди и рабочий цикл.

Вскоре машины въехали в облака густого черного дыма, которые кое-как рассеивали при помощи атмосферных анти-поляционных установок, однако они валили из огромного, более напоминавшего кратер вулкана чем воронку от взрыва провала, частично заваленного обломками гранита, сплавленного в бесформенную массу застывшим озером оплавленного песка. Разумеется, никаких следов шахтерской компании и артельного дома не было, об их существовании напоминали лишь сплющенные и завернутые обезумевшей в момент взрыва гравитацией балки из тирониума. Что спасать тут некого, сотрудники Депертамента поняли сразу и потому прибывающих биодронов сразу отводили к наименее пострадавшим от взрыва штольням, расчищать завалы и обеспечивать свободный проход к месторождениям кристаллов. Люди были на взводе, постоянно ругались и от этого Вику стало еще страшнее. Сейчас его могли и пристрелить ненароком за невыполнение приказа или а простое недопонимание.

Его глайдер остановился возле человека в сером экзоскелете, которого отличала от остальных замасленная белая повязка на руке. Он распоряжался несколькими группами биодронов, координируя их действия и действия трех или четырех спасательных отрядов.

— Выходи. - приказал сидевший рядом с Виком человек, распахнув дверцу глайдера. - Да вернут тебя домой, что ты трясешься?

Биодрон выполз из машины на негнущихся лапах. С равнины, затянутой серым туманом дул сильный ветер и ему, в его легкой маечке и шортах было довольно зябко. С другой стороны, от места взрыва тянуло жутким жаром и Вик очень надеялся, что туда его не пошлют.

— Денни, этого куда? - спросил у человека с белой повязкой один из тех, кто привез Вика.

— Блик, вы там что, скоро инвалидов привозить начнете? - недовольно заметил Денни. - Смотри какой задохлик. Ладно, сегодня будет на вспомогательных ролях, пусть помогает доставать из шахт оборудование.

— Понял. Эй, ты, двигай за мной. - приказал Блик. - Не пялься по сторонам. Отстанешь, быстро огребешь шокером по ушам, ясно?

Вик тихо заскулил. Чего уж тут неясного. Делай что говорят, а то тормознут нейроконтроллером и все кости пересчитают.

Он последовал за Бликом, стараясь не отставать, хотя это удавалось с большим трудом. Лапы заплетались в рыхлом песке, да и человек шагал более широко и размашисто. Вокруг суетились группы биодронов, втаскивавших из штолен покореженные машины. Крупную технику в каверны провезти не удалось, а потому работали по старинке, поднимая остатки буровых установок и лазерных резаков, предварительно распиленных портативными фазерами вручную, по системе ручных и легких переносных антигравов. К сожалению, время от времени антигравы глохли и тогда нескольким биодронам приходилось удерживать груз небольшими ручными аппаратами силового поля. В это время снизу, по почти отвесной штольне подходил техник, менявший в антиграве батарею.

— Я смотрю, общее питание еще не подается? - спросил Блик у старшего техника, которого легко можно было отличить от других людей по белому шлему экзокостюма.

— Да. И хрен его знает, когда начнет подаваться. Работаем на карманных аккумуляторах, а они садятся мгновенно. Говорят, при втором взрыве повредило энергостанцию. Если ее не восстановят к ночи, то вот тогда еще не так похохочем.

Пожилой техник схватил Вика за плечо и подтащив испуганного биодрона поближе провел небольшим нейросканером по его правому виску.

— Ну етить твою… у этого неполная функциональность. Нейроконтроллер на 45% неисправен, – проворчал человек.

— Где ты тут найдешь исправных, Уилкинс? – добавив еще пару крепких выражений спросил Блик. – Они же все из гражданского сектора. Этот вообще дома в качестве прислуги находился.

— Бардак. Утилизировали бы давно, все равно от них толку никакого.

— Тогда бы ты тут сам всю эту хренотень тягал. – рассмеялся Блик.

— Хорошо. Пусть хватает ручной генератор гравитационного поля и спускается в шахту.

Место Вику определили быстро. Один из биодронов замешкался, не успев включить силовой держатель и сползшая вбок секция какой-то гигантской подземной машины, скорее всего использовавшейся для прокладки тоннелей с грохотом рухнула, к счастью не сорвавшись вниз и застряв уперевшись в стену. Виновника происшествия придавило к стенке штольни, раздробив обе ноги, на его крик сбежались люди, ухватившие антигравом покосившийся блок, пострадавшего биодрона протащили мимо Вика, с ужасом смотревшего на превращенные в месиво и болтающиеся подобно рваным тряпкам лапы, и бросив возле дороги добили выстрелом в голову.

— Вставай на его место, – приказал Блик. – И будь внимателен, если не хочешь закончить также.

Вик дрожащими руками поднял силовой держатель и поплелся в штольню. Увиденного сегодня ему хватило с лихвой, а ведь было еще всего лишь утро.

Мериен Грейт не могла поверить в то, что произошло. Нет, от Уолтера Далласа можно было ожидать чего угодно, но взрывы в Аббервиле... Это уже чересчур. Кто теперь поверит в то, что цель "Серебряной Луны" свобода Тиадара от терранцев? Лишь глухие, слепые и немые. Можно было предположить, что в этих взрывах есть некий подтекст, однако если объяснить разрушение белковых ферм и шахт ей удавалось со стратегической точки зрения, то взрыв космопорта... Помешать высадке десанта со спутника приведением взлетной полосы в негодность Даллас не мог. Разве что надеялся, что ему удастся совладать с десантом собственными средствами, оттянув время, необходимое для переброски от Либертауна крупных сил. Но о каких средствах могла идти речь? О паре тысяч человек, живущих под землей, из которых половина - ученые? Ну, были, конечно, и другие базы повстанческого движения, однако нельзя сказать, что и там численность была выше. Напрашивался один ответ, Даллас все-таки решился без ее помощи организовать восстание биодронов, создав для этого в Аббервиле все условия. Глупо, наивно... но может сработать именно сейчас, если вдруг среди этих живущих в постоянном страхе существ найдется кто-то, кто решит переступить черту.

О чем это говорит? Лишь о том, что ей он не верит. Возможно, верил раньше, но сейчас понял, что играть лучше на своем поле. Что ж, возможность компромисса еще не исчерпана, и в тот момент, когда Тиадар потрясен серией взрывов, к нему прийти, как не парадоксально, проще всего. А вот если не удастся... тогда уже будем думать что делать.

Вернувшись из экспедиции она переехала обратно в город. Не вовремя, конечно, но что делать. Ее дом, работа, лаборатория где она продолжала расшифровку генома шитвани, находились в черте Аббервила, а совсем не в пещерах, а потому Даллас не мог удержать ее. Рано или поздно тот же Штайер мог задаться вопросом, где пропадает его сотрудница. Впрочем, этому коротышке сейчас было не до нее. Если верить слухам, ему кто-то чуть не пустил разряд заряженных частиц в голову, а значит Штайер сейчас укрылся в своей лаборатории и носа на улицу не показывает. Было бы здорово, если бы его подорвали вместе с белковыми фермами... Грейт поймала себя на мысли, что была бы даже рада. Однако в данный момент ее куда больше беспокоил вопрос, сколько же биодронов, в том числе и редчайшего, женского пола, убил этот урод Даллас своей атакой. Наверняка больше тысячи. И вот этого Мериен не собиралась ему прощать. Одно хорошо, что Най и Рит не видят произошедшего. Вот уж кто был бы в шоке от жертв среди себе подобных и наверняка они вдвоем могли бы натворить много всего необдуманного. Даже не знаешь, радоваться или грустить, что они не дожили до этого дня.

Грейт затормозила свой личный глайдер возле своего одноэтажного домика в западном районе Аббервила, практически не пострадавшем от взрывов. По всей дороге она видела непрерывно несущиеся к космопорту и шахтам колонны машин ДЧС и грузовые ховер-транспорты из Чистилища, отвозившие к местам взрывов биодронов. Кто разбирал завалы на месте белковых ферм Грейт не знала, но скорее всего это были части колониальной армии. Никто в здравом уме не направит обладающих определенным сознанием биодронов растаскивать руины городка их соплеменников. Обратно тоже ехали машины. Черные, крытые плотным материалом, заполненные погибшими и фрагментами тел. Мертвых биодронов скорее всего сжигали на месте, собирая трупы в большие груды и заливая струями плазменных огнеметов. Вот дожили, даже не знаешь кого жалеть больше... жителей города или тех, комы ты сама подарила такую незавидную жизнь...

— Мериен Грейт, если не ошибаюсь? - сбоку подошел крупный, лысоватый человек средних лет с легким, насмешливым взглядом чуть прищуренных глаз. - Могу я вам задать несколько вопросов?

— Ага, а вы кто вообще такой? - огрызнулась она.

— Майкл Дойл, сотрудник городской полиции. - мужчина показал небольшой золотистый жетон. - Я занимаюсь расследованием покушения на доктора Штайера и хотел бы с вами пообщаться.

— Вам сейчас в полиции заняться больше нечем? - поинтересовалась Грейт, указав на столбы дыма ползущие к небу от обожженных скелетов жилых домов возле космопорта.

— Если мы будем бросаться от одного происшествия к другому, то ничего не раскроем. Вы же не лепите в кучу свои формулы по органической химии.

— Ох, какой умный. - ехидно проговорила Грейт. - Ну ладно... простите, я сейчас просто не в настроении. Так уж получается, что когда я встречаюсь с полицейскими, у меня все идет наперекосяк.

— Понимаю, - кивнул Дойл. - Ну что, вы пустите меня к себе домой, или поговорим в этой копоти?

— Конечно. Проходите. - Грейт отворила внешнюю створку шлюза. - Не обещаю, что помогу, я была в экспедиции и поэтому мало что знаю.

— Начну с простого вопроса. Ваши слова может кто-нибудь подтвердить?

— Разумеется. Доктор Абрахам Штельман, два ученых экзотектонолога. Остальные участники экспедиции к сожалению... - Мериен умолкла, полагая, что и без этого все понятно.

— Мне очень жаль. - Дойл произнес дежурную в такие моменты фразу, однако, похоже, намного более искренне, чем кто-либо ранее. - И часто у вас такое происходит?

— Если честно, почти каждую экспедицию. Местные пещеры крайне опасны, как в плане тектонических и аномальных гравитационных процессов, так и в плане животного мира.

— Надо быть настоящим фанатом своего дела, чтобы продолжать работать в таких условиях, да?

— Верно. Можно и так сказать, – улыбнулась Грейт.

— Знаете, я вас видел тогда, возле кафе, где были убиты несколько человек. Вы произвели впечатление, – признался Дойл. – Построили шефа полиции так, что он перед вами чуть ли не по стойке «смирно» стоял.

— Лейнер неплохой человек, но он обычный тупой вояка. – ответила Грейт. – Он мало что понимает в сути и причинах того, что происходит на Тиадаре.

— А вы понимаете?

— Стараюсь. Но я не собираюсь откровенничать.

— Зря, кстати. – Дойл прошел следом за Мериен в небольшую комнату, заставленную шкафами с информблоками и видеокнигами по генетике и ксенобиологии.

Грейт провела рукой над выключателем, но свет не зажегся.

— Черт… - с досадой бросила она. – Энергостанции крышка… придется пользоваться домашним генератором и ночью приглашать переночевать соседей.

Она повозилась с дополнительной панелью управления функциями систем жизнеобеспечения и по углам комнаты и вдоль плинтусов зажегся синий ионизированный свет. В нем Дойл осмотрел тесную, заваленную научными журналами, многочисленными видеоэнциклопедиями комнату, с тремя компьютерами, устройством считывания оптикокристаллов и ютившейся в углу кроватью.

— Как вы живете в подобном бардаке? – удивившись спросил Дойл. – Я думал, у вас в квартире поаккуратнее.

— Мой бардак прямо пропорционален бардаку на планете в целом, – мгновенно среагировала Грейт. – На самом деле, это рабочая комната, а гостиная с кухней вон за той дверью. Выпьете что-нибудь?

— Марсианский чай есть?

— Да, в кухонном синтезаторе наверняка найдется. Пройдемте на кухню, там и пообщаемся, а то я есть хочу.

Пока Грейт возилась с синтезатором пищи, Дойл разложил на столе найденные в комнате Стэнлона бумаги, поглядывая за тем, как ловко Грейт орудует с настройками аппарата.

— Ну вот, обед будет через пару минут. – облегченно сказала она, встряхнув головой и распуская по плечам прямые черные волосы. – Ну так что?

— Вам знакомы эти бумаги? – Дойл указал на разложенные на столе документы. – Здесь данные по физиологии и психологии биодронов. Мы предположили, что такое под силу написать либо вам, либо Штайеру, но так как покушение было совершено на последнего, то…

— Вы решили, что его заказала я? – рассмеялась Грейт. – Хотя, данные очень любопытны…

Она пробежалась взглядом по корявому почерку, повнимательнее прочитав лишь пару абзацев.

— Да, интересно… А при чем тут эти записи?

— Человек покушавшийся на Штайера остановил кортеж приказав биодрону подорвать себя возле передней машины. Мы предполагаем, что сегодняшние взрывы осуществлены по тому же принципу. Фазовые бомбы пронесли на территорию космопорта, шахт и заводов биодроны. Но ведь в них есть программа индивидуального хозяина.

— Да, есть. Они принимают приказы только от определенных людей.

— Значит, надо было повторить голос какого-то конкретно человека? Ну или синтезировать его.

— Теоретически. Практически, биодроны могут сделать все добровольно. Однако в теории у них есть лишь индивидуальный хозяин и два альфа-голоса, на которые они реагируют в любом случае.

— Интересно… - Дойл задумался. – А чьи голоса используются в качестве альфа?

— Мой и Штайера.

— То есть при желании, вы можете отдать приказ всем биодронам на планете и они не смогут ослушаться?

— Да. – Грейт поставила перед Дойлом чашечку с чаем. – Угощайтесь.

Она не сказала одной важной детали, о которой этому полицейскому не стоило знать. Уже как пятнадцать лет голос Штайера был убран из системы распознавания альфа-голосов нейроконтроллера.

— Но поверьте, я не стану использовать этих существ для решения своих проблем со Штайером или для чего-либо еще, – сообщила Грейт. – Я еще не настолько оскотинилась.

— Но… записи-то ваши?

— Нет. Я не занималась проблемами синтеза командных голосов. Мне это было ни к чему, – покачала головой Мериен. – Я допускаю, что они могли быть сделаны на основе моих работ, но не более того.

— Ну а что вы вообще думаете по поводу биодронов?

— Я их создательница. – просто ответила Грейт. Я не могу не любить их. Увы, мне очень печально видеть такое потребительское отношение. Я уже слышала, что пара фирм делали заказ на одежду из люминесцирующей шерсти. Я этого не понимаю.

Грейт достала из небольшого шкафчика темную пластинку, над которой при нажатии на поверхность возникла голография изображавшая Мериен в компании двух биодронов – черно-серебристого и рыже-черного. Оба полузверя прижались к Грейт, в их взгляде читались и легкий испуг перед камерой и в то же время странное, очень теплое чувство, какое, наверное, может питать только создание к своему Творцу.

— Это Най и Рит, – сказала Грейт. – Они учились в моей школе, которую закрыли, забрав всех кто там был либо в город, либо на базу этого садиста Штайера.

Дойл сделал для себя пометочку.

— Значит со Штайером у вас натянутые отношения?

— О, да. Именно поэтому уверяю, покушение устраивала не я. Если бы все зависело от меня, он бы точно не выжил.

— Довольно откровенно, – усмехнулся Дойл допивая чай.

— А мне нечего скрывать. – безразлично отозвалась Мериен, готовя себе довольно острое, судя по запаху, блюдо. – Вы наверное про меня уже столько всего слышали… Ну, в целом это правда. Но поверьте, мне нет дела до Штайера да и вообще людей в целом. Я тут занимаюсь биодронами и ради них вообще влезла в политику, начав качать права в Совете Директоров и у Президента колонии. Офицер, мне вам рассказать-то решительно нечего.

Дойл разочарованно собрал листки в полупрозрачную папку.

— Очень жаль. Я надеялся на вашу помощь.

— Что знала, то и рассказала, – развела руками Грейт. – Еще что-нибудь.

— Пожалуй да. Вы слышали легенду про Поющие Раковины?

— Про плоды Hydrociptorianis acydoxea? Слышала. И даже держу пару таких раковин у себя в коллекции. А что? - Грейт старательно делала вид, что не знала следующего вопроса.

— Ну, люди говорят, что они влияют на мозги…

— Брешут люди. – рассмеялась Грейт. – Вы хоть сами-то поняли, что сказали? Майкл, ответите мне на один вопрос? Только честно.

— Попробую, при условии, что вы ответите на мой.

— Вы родились на Тиадаре?

— Нет, на Марсе. Жил на Проксиме и потом вернулся на кафедральный мир. Ну а потом перевелся сюда.

— Тогда мне все ясно, – хмыкнула Грейт. – Вы не местный. Так вот, тогда отвечаю вам честно. Эти раковины, плоды растения, которое по сути является еще и животным. Раковина, как это не странно, при всех признаках растения, тоже имеет высокоорганизованную нервную систему. Память, рудиментарное мышление и даже, как я полагаю, базовые органы чувств. Оно действительно способно влиять на разум людей, но поверьте, совсем в ином направлении. Оно работает как передатчик, который при непосредственным контакте с телом человека, транслирует в его разум накопленную растением-носителем информацию. Иногда весьма занятно посмотреть на то, что оно показывает, ведь эти растения имеют общую корневую систему, а значит и своеобразный общий рефлекторный центр.

— Звучит необычно, – согласился Дойл. – И много тут таких чудес?

— Вся земная кора, изрытая пещерами, одно сплошное чудо, офицер. – Грейт вышла из кухни и было слышно, как она копается в каком-то из многочисленных шкафов.

Вернулась она держа на ладони светящуюся бледным синим светом раковину с перемигивающимися на небольших хрустальных рожках огоньками.

— Попробуйте, убедитесь. В ней нет ничего страшного.

— Мне рассказывали иначе.

— Ну, как знаете. Я же не настаиваю. – Грейт была несколько разочарована, но раковину в шкаф не убрала, а так и оставила лежать на столе. – Мне приходилось слышать истории про то, что агенты «Серебряной Луны» используют такие раковины как средство вербовки. Чушь для необразованной деревенщины. Это ведь растение, а не вербально-ментальный генератор.

— Да нет, все равно как-то боязно, – улыбнулся Дойл. – Но, спасибо за разъяснения. Ничего, если по ходу расследования я буду вас еще беспокоить своими визитами? Кстати, у вас замечательный чай. Сами редактировали рецепт?

— Да рецепт мой собственный, – чуть потупив глаза призналась Грейт. – Что касается дополнительных визитов, то ничего страшного. Только постарайтесь надоедать так же ненавязчиво, как и сегодня.

Она проводила Дойла до внутренней створки шлюза и захлопнула ее за ним. Что ж, жить становилось все интереснее и интереснее. Особенно эти записи. Ведь они определенно составлены на основе ее исследований. Значит кому-то очень хочется, чтобы полиция следила за ней, считая главной подозреваемой по делу Штайера. Из тех, кому это может быть выгодно она знала только Штайера, но этот трус не смог бы инсценировать покушение, и Уолтера Далласа. А вот лидер «Серебряной Луны» наверняка желал от нее избавится, ну или по крайней мере притормозить ее идею создания автономии шитвани. Как и терранцам, ему не нужны были разумные существа, лишь рабы, чьими руками он мог стать победителем в войне. Сейчас Грейт была почти уверена в том, что свободные от нейроконтроллеров шитвани могут оказать сопротивление даже регулярной армии.

Ну что ж, если Даллас решил играть в двойную игру, стоит ему подыграть. Тем более, что она давно готовилась сделать это. Грейт набралась духу и включив устройство гиперсвязи набрала номер сенатора Лайона Прайса.

Вик вернулся домой уже после официального конца рабочего цикла и очень уставший. Он поплелся в ванну, где еще полчаса смывал с себя грязь и выбирал песок из под шерстинок. Ну и страху же натерпелся. Вик вздрогнул, вспоминая заполненную дымом подземную жаровню, в которую превратилась шахта. Оплавленный камень, груды искореженного металла... а самое страшное - люди... Биодрон встряхнулся словно собака, но выбравшись из ванной все-таки обтер шерсть полотенцем.

Отец Лины так и не приехал домой. От космопорта он направился сразу к ратуше и теперь безвылазно сидел там, стараясь хоть как-то восстановить жизнь Аббервила. Лина и Джулия сидели в маминой комнате, и Вик сразу понял, что сегодня в доме он лишний. Молча, потупив взгляд и прижав уши он побрел в свою комнату, чтобы отоспаться до завтрашнего дня. Ведь завтра с утра ему придется опять ехать с работниками Департамента к шахтам. Мышцы ныли, лапы болели, и вообще Вик чувствовал себя самым несчастным существом на свете. Разобрав кровать он улегся под одеяло и постарался заснуть. Но сон не шел. Перед глазами мелькали озлобленные лица людей, поднимающиеся наверх грузовые вагонетки заполненные обугленными и расплющенными телами биодронов работавших в шахтах в момент взрыва, скромная, едва заметная вагонеточка с телами операторов бурильных машин, задохнувшихся от угарных газов, люди, расстреливающие уставших и не способных работать биодронов. На глаза Вика навернулись слезы. Ну чем же они заслужили такое обращение? По мановению чьей руки, им в истории оказалось отведено именно такое место и именно такая роль. Если они искусственно выведенные существа, то кто их создатель? Однако если последние вопросы оставались без ответа и Вик знал, что так оно будет и впредь, то на первый вопрос ответ был. Выгода. Вот что заставляло людей так обращаться с биодронами, вот почему они держали их в постоянном страхе. Уткнувшись носом в подушку Вик даже не заметил, как вошла Лина. Она присела к нему на кровать и наклонившись обняла за еще влажные от воды плечи.

— Ну ты как, лапуль? Живой?

Вик молча кивнул.

— Как твоя мама? – спросил он.

— Уснула. Я все-таки дала ей немного успокоительного.

— Хорошо… А я просто очень устал.

— Сегодня у всех день был тяжелый. И у меня, и у мамы, и у тебя... Если папа сегодня приедет домой, попрошу, чтобы он завтра не дал тебя забрать на восстановительные работы.

— Не стоит, Лин. Ведь тогда вместо меня заберут кого-нибудь другого.

Она недоуменно притихла.

— Я никому не пожелаю там оказаться. Зачем ставить на свое место кого-то еще? - Вик повернул голову, чтобы видеть ее лицо.

— Ты мне всегда нравился тем, что у тебя очень добрый характер. - Лина погладила его по спадавшей на лоб челке, опуская руку ниже и проводя пальцами по переносице. - Ты дрожишь...

— Конечно. Там было не очень приятно... до сих пор отойти не могу.

Она обняла его и поцеловала в покрытую тонкой и мягкой шерсткой щеку.

— Я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Не знаю... - пожал плечами Вик. - Мне просто надо расслабится и постараться уснуть.

Лина положила руки на его талию, большими пальцами поглаживая по нижней части живота.

— Я могу помочь… - предложила она. – Ты же знаешь, что я не против этого. Однако я хочу твоего согласия.

Он замялся, понимая, к чему она клонит. Ей тоже хотелось отвлечься от тяжелых мыслей и сбросить груз переживаний. Кто как не он, мог в этом посодействовать?

Биодрон еле заметно кивнул:

— Я согласен, только я… мне немного боязно. Ведь мы достаточно разные… Не только потому, что у меня есть мех, а у тебя нет.

Вик инстинктивно сжался, когда Лина легким движением провела руками по его бедрам, стащив с него черные шорты.

— Не бойся, лапуль. Ты последний из тех, кому я в жизни хоть раз пожелала бы зла. Или, может быть, ты стесняешься? Ну хорошо, давай я уравняю шансы…

Быстро расстегнув свой черный комбинезон, она сбросила его на пол, вскоре туда же отправились серые брюки и полупрозрачное белье, скрывавшее ее уже вполне оформившиеся груди. Вик сидел на кровати еле дыша и боясь пошевелить даже кончиками пальцев. Лина ощутила, как по телу биодрона прошла едва заметная дрожь, когда кончики ее пальцев прошлись по мягкому кожаному чехлу между его ногами, скрывавшему напрягшийся розоватый язычок и пригладили поблескивающую в неярком свете шерсть на плотно обтянутой кожей мошонке. Еще несколько таких поглаживаний промеж лап и Вик нервно дернул хвостом. Лина чуть прихватила пальцами его напрягшиеся гениталии и потянула на себя, заставив Вика поневоле подсесть еще ближе.

— Такое странное чувство, - признался он. – Я никогда не испытывал этого. Обычно все бывало намного грубее.

— Вик… знаешь... – Лина придвинулась еще ближе, чувствуя как от тела биодрона исходит приятное тепло. – Я давно хотела тебе сказать… что… ну ты знаешь, это принято говорить у людей, когда они хотят связать свою жизнь с кем-то… Со стороны это выглядит дико и неестественно, но ведь ты не машина, ты поймешь… Вик, я… - она обхватила руками его шею, прильнув к самому уху, чтобы следующие слова слышал только ее хвостатый избранник, – я люблю тебя…

Он встретил эти слова грустным взглядом полуприкрытых глаз.

— Я знаю. И от этого мне еще больше страшно. Я знаю, что у нас нет будущего.

— Не говори так, пожалуйста, – попросила она. – Я сделаю все для того, чтобы ты жил счастливо. Ты ведь даже не представляешь, кем стал для меня за эти три года. Когда вокруг крутятся лишь эти приторно-слащавые ублюдки, которые клеятся ко мне лишь потому, что я дочь мэра, холодные, не видящие вокруг ничего, кроме своей карьеры и кредитов… А ты Вик… Ты так далеко от всего этого, что в тебе куда больше человечности чем в них. Тебя и таких как ты мы еще не успели испортить.

Лина щелкнула пальцами и дверь в комнату захлопнулась на гравиозамок, а на окно потемнело, трансформировавшись в округлое зеркало, глядящее наружу. Комнату затопила темнота, но не непроглядная, а теплая, скрывающая лишь недостатки и недомолвки. Мрак спрятал в себе все лишнее, наносное, оставив на виду только то, что было незаметно глазу, но очевидно для двух нашедших друг друга сердечек, еще не представлявших, насколько может быть ужасна и жестока окружавшая их жизнь.

Но это все потом, не сейчас, не в эти часы, когда здесь так тихо, и даже не верится, что на улице ревут сирены и по улицам несутся военные машины. Никто не знает, что будет через день, через час, через несколько минут, но кому до этого есть дело? Потому что сейчас есть лишь этот ласковый взгляд глаз напротив, с одной стороны человеческих, а с другой серых, с чуть удлиненным вверх зрачком. Сейчас нету ничего теплее и ближе грациозных изгибов слившихся воедино тел, ловящих отсветы тусклых ламп, горящих по углам комнаты. Нету ничего нежнее и ласковее подаренных друг другу прикосновений, даже если одни пальцы покрыты кожей, а другие легким и тонким мехом...

— Вик, я хочу, чтобы ты принял от меня один подарок. - проговорила Лина, когда они уже лежали рядышком на кровати, обняв друг друга. - Я оставлю его на полочке, возле зеркала у тебя в комнате.

Ее пальцы опустились в небольшую ямочку у него под хвостом и Вик тихо заурчал. Там, возле срастания мышц спины и крестца находилась очень чувствительная к прикосновениям зона и легкое поглаживание в этом месте было исключительно приятным.

— Хорошо. - муркнул он. - А что это?

— Сейчас ты ходишь по городу и я хочу, чтобы у меня имелась возможность тебя найти. Я заказала небольшой черный ошейничек с твоим именем и встроенной мембранной, отвечающей на сигналы сканера. Это позволит мне отыскать тебя если что случится.

— Я не люблю ошейники, но этот надену, - пообещал Вик.

— Спасибо... - обхватив его за бедра и ягодицы она подтянула Вика к себе и поцеловала в нос.

В ответ он легко погладил ее по голове мерцающей кисточкой своего длинного хвоста.

— Эй, так нечестно, - рассмеялась Лина. - У меня две руки, а у тебя три.

— Видишь, ты уже смеешься. Хотя сегодня был очень нехороший день. - заметил Вик.

— Так поэтому я к тебе и пришла. Что бы я без тебя делала, а?

Она натянула сверху одеяло и закрыла себя и Вика с головой. Сегодня она никуда уже уходить из его комнатки не собиралась.

Голограмма сенатора Лайона Прайса скорчила недовольную физиономию, но все же согласно кивнула.

— Я созвонюсь с моими друзьями и единомышленниками в Сенате и передам им вашу просьбу. Эфир я вам предоставлю.

— Я постараюсь уложиться в сорок пять минут.

— В тридцать, Мериен, в тридцать. Не могу обещать больше тридцати минут простой голосвязи со студийной эмуляцией. И да, вы хоть понимаете, какое действие это произведет?

Мериен Грейт устало откинулась на спинку кресла в своей гостиной:

— Разумеется. На это и идет расчет.

— Вы понимаете, что в случае неудачи вы мало того что станете персоной нон-грата на Терре и Марсе, но вполне возможно, что найдутся горячие головы, готовые обвинить вас в измене человечеству?

— Прайс, если человечество не прислушается к тому, что я говорю, ему не стыдно будет и изменить.

— Это громкие слова, Мериен. Очень громкие. Но я дам вам шанс, так как сам не согласен с проводимой на Тиадаре политикой.

Гиперсвязь отключилась и теперь все было в руках бесстрастной судьбы.

Вик возвращался домой из шахт, когда заметил толпу людей и биодронов стоявших возле расставленных вдоль улиц Аббервила голоэкранов, по которым начиная с самого утра планетарного дня после взрывов крутились новости и данные по погибшими раненым в терактах, сообщались адреса больниц, контактные линии с полицейскими участками и Центральным Департаментом Расследований. Он подошел поближе и навострив уши прислушался. На экране, снизу которого бежала полоска обозначающая экстренный выпуск, появилась женщина-ведущая и ее первые же слова полностью выбили Вика из колеи, впрочем, не его одного.

— Как сообщалось ранее, новостью дня стала возможность потери людьми одной из своих колоний, находящейся на планете Тиадар. Сейчас Сенат Марса проводит экстренные консультации, вызванные заявлением бывшего генерального директора научного комплекса "Нантек" на Тиадаре, доктора наук Мериен Грейт. Согласно опубликованным сегодня данным, которые также распространены между членами Сената, колонизированная планета имеет собственное население, а потому колонизация противоречит пункту 16 статьи 101 галактического кодекса, воспрещающего более развитой расе колонизировать планеты имеющие иные разумные формы жизни, во избежание вмешательства в их жизнь.

— Разработанная нами ДНК, с помощью которой были созданы так называемые биодроны, существа, ныне находящиеся на Тиадаре в положении бесправных рабов, не было синтезировано. - Вик протиснулся сквозь толпу, вглядываясь в лицо говорившей женщины с длинными черными волосами и бледной кожей. - Мы выделили ее из ДНК коренных жителей Тиадара, практически не внеся изменений. Это означает, что официальные власти Тиадара используют в качестве андроидов разумных существ, обладающих сознанием, абстрактным мышлением и иными проявлениями разума, куда более совершенного чем наш. Вторая ДНК, соединенная с основной молекулой цепью рибосом не просто несет в себе дополнительный генный код, она модулирует их сознание, наследственную память и, как я предполагаю, свойства надфизического тела, скрытого в нервной системе этих существ, называвших себя шитвани. Нами обнаружены многочисленные доказательства их разумности и их высокого технологического уровня...

Вик затаив дыхание смотрел на объемные кадры полуразрушенных подземных храмов, застывших в невероятных фигурах срастающиеся и переплетающиеся искусственные арки, воздвигнутые вокруг гравитационных аномалий. Под каждым снимком ползли данные о месте и времени съемки. Уходившие своими корнями в туманные глубины, а вершинами в багровеющие разломы криовулканов искусственные горные пики, окруженные светящимися кристаллами поразили не только его воображение, но и напугали собравшихся вокруг людей.

— Как я полагаю, власти Тиадара должны немедленно изменить всю политику относительно биодронов-шитвани. - продолжала Грейт. - Подобное обращение с разумными существами преступно и наказуемо согласно общегалактическому Кодексу, вплоть до смертной казни.

— Скажите, как долго вы собирали эти данные? - спросила у Грейт ведущая.

— Около двадцати пяти земных лет. С момента создания первого биодрона. Мне, кстати, хочется добавить, что Сенату переданы также данные и об экспериментах над биодронами, что проводятся на Нефертисе и в лабораториях доктора Штайера. Они запрещены всеми междупланетными конвенциями и я надеюсь, что у Сената хватит влияния заставить некоторых людей ответить перед законом.

— Сейчас Сенат начинает консультации по этому вопросу. Возможно завтра соберется заседание по проблеме Тиадара. Скажите, о данной ситуации известно инопланетным правительствам, ведь они очень трепетно относятся к соблюдению Кодекса.

— Пока нет. Однако я передала копии всех данных своим коллегам на Зете Ретикули, Прелане, Анкарии и Трезоле. Если со мной что-нибудь случится, помимо неизбежного увольнения из "Нантек", все данные будут обнародованы и среди инопланетных правительств.

—...Мнения уже разделились. - прервав интервью сообщила ведущая. - Некоторые призывают власти немедленно санкционировать арест Мериен Грейт по обвинению в измене родине, другие, в особенности левые партии, призывают освободить население Тиадара и привлечь к ответственности всех, кто допустил подобное издевательство над инопланетной формой жизни. Напомню, что Тиадар самая дальняя колония Терранской Республики. При общем населении в семнадцать миллионов колонистов, около шестисот тысяч из них составляют те, кого люди называли "биодронами".

Вик оглянулся по сторонам, еще не до конца соображая что происходит. Зато кто-то соображал намного быстрее. На противоположной стороне улицы два человека из жилищного департамента следили за тем как несколько биодронов растаскивали сваленные возле небольшого подвала протонные аккумуляторы. Теперь упаковки батарей валялись прямо на дороге, а биодроны-шитвани удалялись в сторону Чистилища никак не реагируя на крики своих бывших хозяев.

— Код Н-7, слабая боль! - прокричал ближайший к Вику человек и тут же с воплем схватился за плечо, в которое попал брошенный одним из проходивших мимо биодронов камень.

Толпа людей подалась назад, стараясь отойти подальше от Вика и еще парочки шитвани, оказавшихся возле головизоров. Воистину, время для трансляции Мериен выбрала наиудачнейшее. Передачу с ее участием, позднее растиражированную по всем новостным лентам, увидели все, кто в конец рабочей смены возвращался по домам. И люди, и биодроны. И если на первых это произвело весьма странное ощущение, то вторые, пусть и со временем, но все же понимали смысл сказанного. Где-то люди по возможности старались разойтись по домам, но в районах напрямую прилегающих к Чистилищу началась форменная паника. Все усугубил моментально пришедший с самого верха, от Президента Ранда Морриса приказ - до окончательного решения Сената никаких враждебных действий по отношению к биодронам не применять. Отправляться в плазмокамеру в случае неправильной трактовки указов Сената не хотел никто.

Дома Вика встретила радостная Лина, бросившаяся к нему на шею с веселым смехом.

— Вик! Поздравляю тебя! Всех вас... вы теперь станете свободны!

— Ну, я не знаю точно... Сенат еще ничего не решил... - не веря происходящему пролепетал Вик. - Кто знает, чем все это кончится...

— Завтра отключают пси-поле. У вас не будут работать нейроконтроллеры! - радости Лины не было предела. - Грейт их там всех здорово напугала!

— Я даже не знаю, кто это такая... - признался Вик.

— Мериен Грейт, это та ученая - генетик, что вас создала... вернее, сейчас будет вернее сказать - возродила. - объяснила Лина. - Насколько я знаю, она всегда пыталась сделать вашу жизнь хоть чуточку легче и теперь ей это удалось.

— Лина, я даже не знаю, во что верить и чего ждать... - Вик устало вздохнул, поймав на себе тяжелый взгляд вышедшего из кухни Трейса Вейди.

— Что ты прилипла к нему? - строго окликнул Лину отец. - Если их признают гражданами, я просто выселю его из дома, потому что не потерплю приживал.

— Папа? Как ты можешь вообще такое говорить? - возмутилась Лина. - Вик столько тут всего переделал, а ты его выгонишь? Кстати, он имеет полное право попросить у тебя жалование за все это время.

— Еще чего не хватало. - Лина впервые в жизни увидела, что ее отец потянулся за бутылкой крепкого виски, поставлявшегося с Терры. - Ты вообще понимаешь, насколько сейчас тяжелое время для города и для нашей семьи.

— Понимаю. - Лина хоть и старалась выглядеть виноватой, отнюдь себя такой не считала. - Просто ты не хочешь мирится с тем, что людям в твоем городе теперь придется работать самим, а не опираясь на труд таких как Вик.

— Ничего ты не понимаешь. - отмахнулся отец. - Мериен Грейт, которую ты сейчас так нахваливаешь, не подумала ни о людях, ни о своих любимых шитвани. Такие перемены быстро не происходят и они редко когда проходят легко. Помни мои слова, скоро станет намного тяжелее и как бы кризис не стал тотальным.

Вик прошел в комнату, увлекая Лину за собой.

— Твой отец в чем-то прав, - полушепотом сказал он. - Я видел как сегодня такие как я избивали людей. То, что вы делали с нами ужасно, но отвечать тем же... Это не приведет к миру, только к обострению вражды.

— Ты тоже считаешь, что будет еще хуже?

— Посмотрим. - поколебавшись ответил Вик. - Я вообще пока многого не могу понять. Беспокоит другое. Кто-то из... шитвани... сейчас почувствовал, что уже стал свободным. А вдруг все обернется не так как хотелось бы? Вдруг Сенат откажет нам? Тогда люди выместят на нас свою злость и страх, копившийся эти дни и будет совсем плохо. Пока что я могу признаться лишь в том, что я боюсь этих перемен.

— Ну ты же здесь?.. С нами.

— Сейчас да. Но во время рабочего цикла - нет. Завтра я свободен и вряд ли кто за мной приедет. Но ведь это не продлится вечно. А на улице меня не спасет ни полиция, ни военные. Разве что еще больше достанется.

— Вик, ты слишком пессимистичен. Неужели ты не хочешь верить в лучшее?

— Хочу. Но моя жизнь, пусть и очень недолгая, убедила меня в том, что вера зачастую бессмысленна. Даже если все начнет меняться к лучшему... Лина, людей тут семнадцать миллионов, а нас всего-навсего около шестисот тысяч, рассеянных по городам, запуганных и озлобленных. Не законы должны поменяться, а мысли и привычки. Как наши, так и ваши. Мы должны научится жить свободными, а вы, принять это как данность. Без этого, все будет намного хуже, чем было до обнародования данных. Гражданство даст нам определенные обязанности, но вернет ли оно нам права?

С этими словами Вик поднялся к себе в комнату и закрыв за собой дверь уселся напротив окна, разглядывая освещенные полуденным солнцем улицы Аббервила. В голове роился сонм мыслей и они никак не могли выстроиться перед ним в стройную цепочку. А еще он вдруг различил нечто такое, чего раньше никогда не видел. Сквозь украшенную замысловатой резьбой стену комнаты пролетела крохотная синяя искорка, для которой не существовало материальных преград. Сначала искорка была одна, потом их стало несколько, а уже через пару минут комната заполнилась светящимся туманом, который не застилал глаза, но наоборот странным образом усиливал четкость зрения, будто добавляя объектам новые, невидимы ранее грани и делая их более объемными. Вик взволнованно протер глаза руками, но искорки не исчезли. Значит что-то случилось не с его глазами, а с сознанием. Интересно, а что будет, если попробовать поймать эту искорку? Биодрон протянул ладонь к одной из светящихся точек, позволив ей приземлится ему на шерсть. Она растворилась в его мехе, окутав пальцы слабой, незаметной постороннему взгляду дымкой. Сквозь натянувшиеся нити нервов потек ручеек прохладной, но отнюдь не безжизненной энергии. Она слабо билась и пульсировала в так ударам его сердца и участившемуся дыханию. А если…

Испуганно вскрикнув, Вик отскочил от окна, когда его рука вспыхнула настоящим, реальным огнем, полыхавшим несколько секунд, рассыпая снопы искр, оставлявших черные проплешины на стальном полу. Биодрон не чувствовал боли от ожога, едва языки пламени исчезли, он осмотрел свои пальцы и с удивлением обнаружил, что они целы. Нет, это уже было чересчур много для одного запутавшегося и почти раздавленного жизненными страстями существа. Натянув на местами обожженный металл коврик, Вик устало пополз к кровати, по дороге забравшись в ящик стола и выпив таблетку снотворного. Видимо сознание уже на пределе и начались галлюцинации, хотя эти светящиеся снежинки никуда не пропали и продолжали оставаться вполне реальными.

Он не знал, да и не мог знать, что в эти минуты, тысячи биодронов по всему Тиадару, вот так же удивленно смотрели на проходящие сквозь конструкции людей и естественные преграды мерцающие искры, поднимающиеся из-под земли к звездам. Пси-поле, влиявшее на нейроконтроллеры и подавлявшее их скрытую память, о которой не подозревали даже ее носители, ослабло и то прозрение, что ранее было доступно лишь вовсе отбракованным особям, настигло всех.

Дата добавления: 2015-08-31