Языковая картина мира японцев

Вопрос об особенностях так называемой национальной языковой картины мира связан в Японии (и не только в ней) со многими ненаучными спекуляциями и не всегда ставится научно корректно. Тем не менее, нельзя отрицать его важности и актуальности. Давно известно, что языки по-разному членят мир, с разной степенью детальности описывают и классифицируют его явления. Для японского языка вопрос об особенностях членения мира поставил еще в 50-е годы известный лингвист Киндаити Харухико.

Как писал Киндаити, в японском языке мало дифференцирована животноводческая лексика (нет особых слов со значениями «корова», «бык», «жеребец» и пр., можно лишь говорить о самцах или самках соответствующих животных). Это, кстати, значительно отличает японский язык от других алтайских. Зато много лексики, связанной с морскими промыслами; например, русскому «рыба» соответствуют шесть слов, не полностью совпадающих по значению. Богата лексика, связанная с погодой, с сезонами года, весьма дифференцированы названия рельефа и морских просторов. Вообще много слов (значение которых часто трудно передать по-русски или по-английски), связанных с водой (морской, речной, дождевой) и влагой: есть особые слова для горячей (yu) и холодной (mizu) воды, много лексем, обозначающих промокание и отсыревание. Лексика со значением ощущений довольно бедна: по-японски трудно передать разницу между словами «твердый» и «жесткий». Зато богата лексика, связанная с психологическими состояниями: русскому «грустный» или английскому «sad»соответствуют четыре не синонимичных слова, различие между которыми по-русски или по-английски трудно передать. Дифференцированы глаголы, обозначающие приготовление пищи. Русскому глаголу «надевать» или английскому «puton» соответствуют четыре японских глагола: для одежды, обуви, головных уборов и перчаток. Много лексики, связанной с социальными отношениями (например, формами этикета), в том числе благодарностей, извинений, обозначений подарков [Kindaichi, 1978, c. 213].

Существует еще одна особенность, отмечаемая и Киндаити, и другими лингвистами. В японском языке очень много особых звукоподражательных и так называемых образоподражательных слов (в последних словах звуки речи не подражают звукам природы, а передают впечатление, эмоциональное представление о чем-то). Видный отечественный японист А. А. Холодович в книге, посвященной анализу японских военных текстов 30-х годов, писал, что такие слова «употребляются обычно в военных пособиях при характеристике действий газов, а также при описании того, каким образом по звуку можно отличить полет и разрыв химического снаряда от гранаты». Приводятся примеры: «pachi-pachi» – звук химического снаряда во время падения, «puppuu» – звук химического снаряда во время полета [Холодович, 1937, c. 106]. В русском языке нет ничего подобного. Более того, на вопрос о том, как разные звуки химического снаряда передаются в русском языке, скорее всего, придется ответить: никак. Русская языковая картина мира эти значения в себя не включает.

Есть и такая особенность японской картины мира, отражаемая в стандартном эпистолярном жанре «сезонных приветствий» (jikoonoaisatsu). Каждый месяц традиционного японского календаря делится на две части, и получается 24 слова для обозначения сезонов. Например, период с 6 по 19 января именуется «shookan» – сезон вторых по суровости холодов, период с 20 января по 3 февраля – «daikan» – сезон самых суровых холодов, период с 6 по 20 мая – «rikka» – начало лета. Указанный эпистолярный жанр (специальное письмо или фрагмент письма, в том числе делового) связан со стандартным выражением эмоций по поводу наступления того или иного сезона; если сезон неприятен своей погодой, то передается сочувствие. Письма такого рода имеют в зависимости от сезона специальные именования: «kanchuu-mimai» – письмо сочувствия в связи с наступлением сезона холодов, «shochuu-mimai» – письмо сочувствия в связи с наступлением сезона жары и т.д. При этом не обязательно, например, в случае shochuu-mimai собеседник на самом деле страдает от жары: таков ритуал в связи с календарем.

И, безусловно, важнейшая черта японской языковой картины мира – пронизывающее очень многие стороны языковой культуры этой страны противопоставление «свой – чужой», «пространство внутри» (uchi) – «пространство вне» (soto). Данное противопоставление важно и в связи с проведением тех или иных границ внутри японского общества. Как «свои» могут рассматриваться члены своей семьи по отношению к остальным людям, соседи по отношению к тем, кто живет далеко, сотрудники своей фирмы по сравнению с персоналом иных фирм и т. д. И это проявляется в языке.

В Японии сильна тенденция иметь особые языки для «своих и чужих». Отношение к иностранцу – предельный случай: он всегда чужой, и к нему лучше обращаться на английском языке (хотя уровень владения этим языком в Японии в целом не столь высок). Но язык для «своих» и язык для «чужих» – не обязательно разные языки в обычном смысле, это могут быть разные подсистемы японского языка. В современной Японии, где благодаря школьному обучению и телевидению все как-то владеют нормами литературного языка, он повсеместно употребляется не только как язык книги и высокой культуры, но и в качестве «языка для чужих».

Однако хочется иметь и особый «язык для своих». Именно этим объясняется то, что японские диалекты (в отличие, скажем, от русских) необычайно устойчивы. В первой половине ХХ века, когда шло распространение в массах литературного языка, диалекты пытались искоренить, в школе старались от них отучить. Но в послевоенное время от этого отказались. По-прежнему диалект в Японии служит «семейным средством коммуникации». И к любому хорошо знакомому человеку, если он воспринимается как «свой», можно обратиться на диалекте. А вот с иностранцем говорить на диалекте неудобно. Сейчас чаще всего даже крестьяне свободно владеют двумя языковыми системами и сознательно переходят с одной на другую. Конечно, диалектные черты более явны в деревне и в малых городах, но и в крупных городах диалектные и региональные черты могут быть устойчивы, особенно в акцентуации.

Противопоставление «свой – чужой» проявляется и в так называемых формах вежливости японского языка (точнее их было бы назвать формами этикета). В этой системе на противопоставление «свой – чужой» накладывается еще одно важнейшее для японского общества иерархическое противопоставление «высший – равный – низший».

Японская система форм вежливости очень сложна и охватывает не только лексику, но и грамматику, включая в себя большое количество грамматических, прежде всего глагольных, форм. Выбор такой формы в зависимости от ситуации – весьма сложная проблема, которую постоянно приходится решать каждому японцу. Он определяется разными параметрами: относительным социальным положением, возрастом, полом, исполнением тех или иных социальных ролей (к врачу или полицейскому будут обращаться как высшему, пока он исполняет служебные обязанности), психологическими факторами и др. Но важно и рассмотрение с точки зрения параметра «свой – чужой». Например, при приеме посетителя сотрудник фирмы не должен употреблять вежливые формы по отношению к своему начальнику (даже если он по социальному рангу выше посетителя): он в данный момент «свой», а посетитель – «чужой», и именно к последнему надо выражать этикет.

Существуют некоторые специфические явления японского языка – пассивные формы глагола, употребляющиеся в случае обозначения действия, обусловленного внешними обстоятельствами: kanjirareru (чувствуется, что…), omowareru (думается, что...) и др.

Действительно, такой вариант употребления глаголов подчёркивает снижение или полное устранение активности субъекта, а также освобождает деятеля от ответственности за результат действия, что можно признать характерным для японского мировидения.

Япония – одна из первых стран, столкнувшихся с процессами, аналогичными глобализации, еще тогда, когда эти процессы еще не получили всемирные масштабы. Американская оккупация в 1945-1952 гг. и последующая зависимость от США в политической и военной областях обусловили постоянную экспансию американской массовой культуры, что отразилось и в языке.

Количество американизмов в современном японском языке очень велико и не поддается точному учету, поскольку чуть ли не каждое английское слово может быть заимствовано, хотя бы в составе сочетаний. Существует немало сложных слов и словосочетаний, которые созданы из английских корней в самой Японии и не имеют английских параллелей:

· «wan-man-basu» или «wan-man» – автобус без кондуктора (один+человек+автобус);

· «no-airon» – изделие, которое нельзя гладить (нет+утюг);

· «no-mai-kaa-de:» – день, когда рекомендуется воздерживаться от пользования личными автомобилями (нет+мой+автомобиль+день).

Заимствования в японском языке пишутся катаканой, и все чаще можно встретить целые тексты, почти целиком написанные этой азбукой, лишь с небольшими вкраплениями иероглифов и хираганы. Такие тексты состоят из американизмов с добавлением лишь грамматических элементов, минимума необходимых глаголов и японских собственных имен.

Однако сказанное не означает, что японский язык беспредельно наполняется американизмами. Наоборот, уже не одно десятилетие там существует и почти не меняется баланс между американизмами и прочей лексикой. Ряд сфер почти целиком отдан американизмам, которые составляют 53% терминов менеджмента, 75% терминов маркетинга, 80% торговых терминов и даже 99% компьютерной терминологии. Их очень много и в сферах спорта, туризма, эстрадной музыки, кулинарии, моды, потребления бытовой техники и пр. Перечисленные сферы в основном сводятся к двум: высоким технологиям и престижному потреблению. Именно здесь глобализация происходит быстрее всего и более всего затрагивает повседневную жизнь людей. В Японии есть даже термин «катаканные профессии». Это престижные профессии вроде дизайнера интерьера, модельера высокой моды; терминология этих профессий состоится из западных заимствований и пишется катаканой. По существу заимствования из английского языка выделены в некоторое «гетто», пусть и престижное, за пределами которого их мало.

Как бы это ни показалось странным, но в Японии невысоко знание английского языка (и тем более других иностранных языков). В школе все изучают английский язык, но этот предмет – один из самых нелюбимых, а потом, если японец не связан с английским языком профессионально (например, работает во внешнеторговой фирме), то забывает даже то, что знал.

По-видимому, область языка здесь демонстрирует некоторую общую японскую модель поведения. В Японии, стране всегда отличавшейся замкнутостью и обособленностью от мира, стихийно выработалась такая модель поведения, которая позволяет одновременно и вписываться в глобализацию, и сохранять свои традиции и свою культуру. Образцом здесь послужило освоение Японией в прошлом китайской культуры, никогда не бывшее связанным с активным знанием китайского языка. Приведенные выше примеры американизмов, придуманных в самой Японии, образованы не столько по правилам английского словообразования, сколько по правилам образования в японском языке сложных слов из китайских корней. Конечно, трудно сказать, насколько долго в условиях ужесточения глобализации Япония сможет выдержать избранный ей путь.

Здесь рассмотрены только отдельные фрагменты того, что может быть названо японской картиной мира. При этом лишь малую часть можно охарактеризовать как явления, непосредственно обусловленные языком. Вопрос о влиянии японских грамматических категорий, особенностей лексического состава и т. д., набор которых значительно отличается от привычного для нас, на картину мира, исключительно важен и требует дополнительных исследований. Но чаще мы сталкиваемся с тем, что особенности японской картины мира обусловлены причинами, лежащими вне языка. И чаще это не «японский характер» или «японская ментальность», а объективные условия жизни, отражении японской природы.

Вот ряд примеров слов, заимствованных из английского языка: paragliding, parasailing, bodybuilding, fitness, diving, snooker, soccer, rollerskating, kitesurfing, skeleton, skibob, carting, halfback, clinch, powerlifting, trial, mogul, catch, wrestling и многие другие. Оценивая данные слова необходимо отметить, что, по большей части, здесь представлены примеры видов спорта не имеющие хотя бы отдаленно напоминающих их японских эквивалентов.

Таким образом, подобные англоязычные вкрапления, обнаруживая себя во многих локальных языках, трансформируют национальную картину мира. Под влиянием фактора лингвокультурной глобализации, стягивающей мир в одно коммуникативное целое, глобальный английский язык явно или неявно способствует конструированию концептуальной и языковой картин мира, создавая условия для взаимного познания и взаимопроникновения этнических языков. В результате язык глобализации становится фундаментом «лексикализации всех языков мира» и окном в глобальное мировидение.

Показателем одного из направлений глобализации – трансформации или национализации можно назвать внедрение такого вида спорта как бейсбол в Японию и японский язык.

Популяризация данного вида спорта заставила японцев обратить на него свое внимание и проявлять больше усердия в его обучении. Не секрет, что на этом поприще Япония достигла отличных результатов, что привело к некоторой национализации бейсбола и изменении в лексической среде данного вида спорта. Особое внимание стоит уделить тому, что привычный метод заимствования в японский язык, а именно фонетическая запись иностранного слова специальной азбукой катаканой (не редко со смещением смысла), заменился дословным переводом или калькированием.

Примером может стать непосредственно само название вида спорта, изначально записываемое катаканой (ベースボール(be:subo:ru)). В ходе развития и распространения бейсбола данное написание стало считаться устаревшим и вытиснилось иероглифическим 野球(yakyuu) – дословно «поле и мяч».

Основные термины, терминологические обозначения игроков, также были переведены и подлежат иероглифическому написанию:

· 投手 (Toushu) – питчер;

· 打者 (Dasha) – отбивающий;

· 悪投 (Akuto:) – плохой бросок;

· 安打(Anda) – хит;

· 球審 (Kyuushin) – главный судья;

· 攻撃側 (Kougekigawa) – атакующий.

В то же время названия приемов и атрибутики остались соответствующими американским и стали записываться катаканой, расширив таким образом количество заимствований в активном вокабуляре носителя, например:

· ピッチング (Pitchingu) – Pitching, бросок питчера;

· グラブ (Gurabu) – Grab, перчатка;

· 野球ボール (Yakyuu bo:ru) – Ball, бейсбольный мяч;

· キャッチャー (Kyatcha:) – Catcher, кетчер (ловец);

· キャッチャーボール(Kyatcha: bo:ru) – Catcher ball, пойманный мяч или перчатка кетчера (в переносном смыслы);

· バット(батто) – bat, бита.

Появление спортивных неологизмов и расширение словаря за счет заимствований обусловлено в первую очередь востребованностью и успехами, достигаемыми на региональном, национальном и мировом уровнях, данного вида спорта в данной стране. Особенное влияние приобретают олимпийские виды спорта, в которых были достигнуты определенные высокие результаты, в частности получены медали.

Так, Япония, никогда не славившаяся своей историей в мужском хоккее, смогла привлечь большую аудиторию и обратить ее внимание на женский. Согласно правилам в женском хоккее запрещено использование силовых приемов и прямых физических воздействий. Оба эти факта являются причиной появления иероглифических переведенных хоккейных терминов женского вида спорта, в то время как мужского остались на уровне гайрайго, записываемого «жесткой азбукой» катаканой.

Например, хотя иероглифическое написание 氷球 (Hyoukyuu) – дословно «лед и мяч», и переводится как «хоккей» в общем, однако имеет большее применение в обозначении женского хоккея, для мужского остается изначальное написание алфавитом アイスホッケー(Aisu-hokke:).

Другим примеров может послужить водное поло, в котором хотя Япония и не достигает высоких результатов, однако подвергнувшись общемировому процессу популяризации данного вида спорта, заимствовала как сами традиции ватерполо, так и его языковую базу. Наравне с бейсболом водное поло приобрело как иероглифический вариант написания названия, так и вариант с катаканой – 水球 (Suikyuu) – вода и мяч иウォーターポロ (Uo:ta:poro).

Наряду с приведенными выше примерами двойного наименования различных видов спорта можно добавить следующие:

· 籠球 (Roukyuu) – バスケットボール(Basukettobo:ru) – баскетбол;

· 卓球(Takkyuu) – ピンポン(Pimpon) – настольный теннис;

· 庭球 (Teikyuu) – テニス (Tenisu) – большой теннис;

· 蹴球 (Shuukyuu) – サッカー (Sakka:) – футбол и т.д.

Хотя Япония является родоначальницей большого количества видов спорта, которые быстро приобрели общемировую популярность фактического понимания «здоровый образ жизни» у японцев нет. Не было изобретено какого-либо комплекса упражнений, который бы поддерживал тонус человека и помогал сохранить здоровье. Каждый, кто хотел сохранить дух и тело сильными, углублялся в конкретный вид спорта с конкретным набором необходимых для выполнения элементов, имеющих комплексные и сложные названия, например:

· 極め倒し (Kimetaoshi) – насильное удержание руками плечей противника (сумо);

· 組み手(Kumite) – тренировка в паре (карате);

· 引立稽古 (Gokakugeiko) – спарринг, в котором уровень одного спортсмена превосходит другого (иайдо);

· 橫捨身技 (Yokosutemiwaza) – бросок через бедро с падением на бок (дзюдо);

· 仕掛け技　(Shikakewaza) – нанесение внезапного удара, зачастую из позы сидя (кендо) и т.д.

С открытием Японии же появилось понимание необходимости выполнения базовых упражнений, как на профессиональных тренировках, так и в домашних условиях. Эти же упражнения потребовали слова для их описания, что усложнило задачу, ведь чем проще упражнение, тем проще название оно должно носить, таким образом, вместе с фитнесом в Японию пришли заимствования-кальки, пополнившие обиходный словарный запас:

· スクワット(Sukuwatto) – squat, приседания;

· スキップ (Sukippu) – skip, бег вприпрыжку;

· プレス(Puresu) – press, жим;

· シャトルラン (Shatoruran) – shuttle run, челночный бег;

· クランチ (Kuranci) – crunches, скручивание;

· カール (Ka:ru) – curls, сгибания;

· ランジ (Ranji) – lunge, выпады и т.д.

Выводы по главе 2

Обобщая представленные в первом подпункте второй главы данные необходимо сделать вывод о необходимости сравнения языковых картин мира для более четкого и осмысленного их понимания. Сопоставляя различные языковые картины мира, мы обнаруживаем конфликты языков и культур, что позволяет упростить межкультурную коммуникацию.

Исходя из этого следует, что ключевую роль в отражении картины мира того или иного народа играет его язык, который свидетельствует о способе категоризации вещей, свойств и отношений, принятом в данном этносе, особенно единицы, выражающие какие-либоособенности и исключительные черты данной культуры.

Национальная специфика мышления отражается в некоторых стереотипах мышления. Стереотипы же служат основой формирования представлений о конкретной нации у людей, не являющихся ее носителями. Таким образом, из данных, приведенных во второй главе, можно сделать вывод, что английская языковая картина мира отчасти соответствует стереотипному восприятию ее культуры: педантична, склонна к усердному труду, метафорична, скрытна и, в некотором смысле, пресна. Япония в свою очередь предстает глубоко духовной, внимательна к деталям, от которых зависит даже манера общения, уклончива, открыта к заимствованиям, но ограниченна «островным мышлением».

Далее во втором подпункте было рассмотрено отражение влияния глобализационных процессов в области спорта на национальной языковой среде. Здесь на примере языковой репрезентации спортивной глобализации мы смогли выявить основные проблемы интернационализации и особенностей ее воздействия на национальный язык.

Суммируя полученные данные необходимо сделать вывод, что на сегодняшний день спорт играет важную социально-культурную роль, выступая носителем особенностей и характерных черт той или иной нации.

Объективная неизбежность глобализационных процессов в мире породила и социально-культурную глобализацию, в том числе и в сфере спорта, придав ему транснациональный характер в характерном единстве с региональными субъектами.

Одним из результатов популяризации и глобализации спорта стала его национализация, что является в некотором смысле обратной реакцией. Это влечет за собой не только обогащение языка за счет заимствования новых терминов и понятий, но и возникновение неологизмов, так же расширяющих словарь национального языка.

Спортивная языковая среда выступает богатой базой для формирования нового пласта международного языка, понятного представителю любой нации, не только профессионально заинтересованному в этом, но и зрительской и фанатской аудитории. Упрощение, унификация и обобщение терминов становятся основными рычагами к продвижению глобализации.

Однако существуют и обратные глобализации тенденции, в связи с тотальным распространением спорта у национальных языков возникает необходимость разграничения терминологических баз для упрощения адаптации заимствованного спорта в национальной культуре. Таки образом мы видим противоположно направленные склонности в трансформации языка: регионализацию и дифференциацию.

Необходимо отметить конкретные обоснования заимствований и национализации слов в языке-реципиенте. Как мы выявили одним из основополагающих факторов формирования языковой базы того или иного вида спорта является успешность представителей данной страны в нем. Вместе с популяризацией спорта распространяется его терминология, профессионализмы и жаргонизмы становятся общеупотребительными и переходят в пласт обиходной лексики. Язык пластично подстраивается под эти тенденции и пополняется не только за счет заимствований из иностранных языков, но и различными формами неологизмов, калькирования со смещением значения и дериватов.

Спорт сам по себе имеет не только узконаправленное влияние внутри своей сферы, но способен воздействовать на создание новых технологий, литературу, кинематограф, моду и многое другое. Он изменяет не только на внешнюю оболочку людей, но и их ежедневные привычки, образ жизни.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Спорт в эпоху индустриализации, научно-технического прогресса и стремительно развивающейся цивилизации превратился в общемировое социально-культурное явление, стал профессиональной деятельностью наряду с другими видами человеческой занятости. Феномен спорта послужил формированию новой устойчивой и развивающейся языковой среды, были созданы пласты новой профессиональной лексики, жаргонизмы, неологизмы и даже историзмы.

Под воздействием влияния различных современных реалий язык спорта пластично изменяется, воздействуя на национальный язык и создавая новые лингвистические тенденции, способные сформировать абсолютно новые представления и нормы, стать новой классикой.

На сегодняшний день спортивная терминология иностранных языков претерпевает существенные изменения, вызванные всеобщей глобализацией, расширением межкультурной коммуникации, жесткой конкуренцией, экономическими переменами и научно-техническим прогрессом.

В условиях возрастающего внимания общества к спорту стало очень важно правильно понимать и использовать спортивную терминологию при переводе текстов и речей, чтении газет и журналов, а также при работе с Интернет ресурсами. Разнообразие вариаций перевода того или иного термина, зависящего от вида спорта, уровня обозначения и прочего может послужить причиной недопонимания и ошибочного представления.

Несмотря на процессы глобализации общества в целом, появилась необходимость в сохранении самобытности национального языка. С одной стороны, все люди нашей планеты все в большей степени представляются гражданами единого глобального общества – космополитами. С другой стороны, глобализация повлекла за собой нарушение баланса, созданиерамок для развития национальных языков. Каждый народ обладает своим уникальным культурным багажом, веками накопленными традициями поведения и общения, разной ментальностью в картинах мира. В связи с этим вышеперечисленные показатели легли в основу формирования и развития межкультурной коммуникации, основанной на изучении представлений людей иной нации о мире, природе, различных фактах и явлениях, сопоставлении и сравнении языковых картин мира.

Во время проведения данного исследования мы достигли цели и выполнили все задачи, представленные во введении данной дипломной работы. Так нами был проведен анализ динамики языковой картины мира под воздействие глобализации в области спорта.

Для достижения поставленной цели нами были рассмотрены различные подходы к определению языковой картины мира и сделано краткое обобщение данного понятия. Кроме того мы подвергли анализу различные глобализационные тенденции, в том числе в области спорта, и оказываемое ими влияние на языковую среду и представление человека об окружающем его мире.

Нами были рассмотрены, в том числе, краткая история формирования идеи глобализации в различных сфера жизнедеятельности человека и последующие представления о ней ученых и исторические трансформации. Таким образом, мы смогли выделить определенные потоки ее распространения, что помогло в дальнейшем обозначить направление анализа собранных данных.

Для лучшего понимания рабочего материала нами были рассмотрены и сопоставлены языковые картины мира японцев и англичан и сделаны выводы, основанные на сложившихся языковых и фактических стереотипах. Таким образом, английская картина мира педантична, склонна к усердному труду, метафорична, скрытна и, в некотором смысле, пресна. Япония в свою очередь предстает глубоко духовной, внимательна к деталям, от которых зависит даже манера общения, уклончива, открыта к заимствованиям, но ограниченна «островным мышлением».

Благодаря проведенному исследованию нам удалось выяснить, что на сегодняшний день спортивная глобализация всесторонне повлияла на обыденную жизнь людей, подвергнув их жизнь изменениям не только в масштабном значении экономики, политики и культуры, но и воздействовала на их быт, рутину и, безусловно, язык. Кроме того, проанализировав языковые репрезенты глобализационных процессов в области спорта, мы выявили определенные сложности, связанные с расширение словарной базы национального языка, увеличение синонимических рядов, дифференциацией схожих понятий по принадлежности и т.д. и, таким образом, обосновать переводческие компетенции.

Исходя из полученных нами данных можно сделать вывод об определенных причинах возникновения того или иного языкового спортивного явления, как то Олимпийское движение, всеобщая популяризация конкретного вида спорта, успехи национальных команд на международной арене и т.д. В связи с этим японцы, равно как и англичане предстали открытыми для расширения своего активного вокабуляра за счет появления новых терминов. Однако если в случае японского языка мы видим преимущественное заимствование и лишь последующая адаптация терминологии, то английский язык, в свою очередь, выступает по большей части языком-донором и сам формирует новую лексику, заимствуя лишь самое экзотическое и эксклюзивное.

В заключении необходимо отметить, что в настоящее время спорт играет важную роль в жизни человека, что влечет за собой всестороннее его развитие и распространение. Это обуславливает необходимость дальнейшего изучения спорта как носителя новой лексической базы, новых направлений деятельности, всемирной интернационализации. Следовательно, язык спорта еще развивается и сквозь призму своего восприятия дает возможность для изучения и понимания иностранной культуры, менталитета ее носителей, однако остается еще великое множество аспектов, все еще не проработанных исследователями. Это открывает возможности для изучения языка спорта в дальнейшем.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абдулкаримов, С.А. Спорт и культурная идентичность в обществе: история и современность / С.А. Абдулкаримов // Этнографическое обозрение, 2004. – №5. – С. 87-94.

2. Алпатов, В.М. Япония: язык и общество [Текст] / В.М. Алпатов // М.: Наука, 1988. – 95 с.

3. Алпатов, В.М. Япония: язык и общество [Текст] / В.М. Алпатов // Изд. 2-е, дополненное. – М.: Муравей, 2003. – 130 с.

4. Алпатов, В.М. Япония: язык и культура [Текст] / В.М. Алпатов // М.: Языки славянских культур, 2008. – С. 26-28.

5. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика [Текст] / Синонимические средства язы­ка // Ю.Д. Апресян Избр. труды. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. – Т. 1.– 472 с.

6. Апресян, Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1995. - № 1.

7. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека [Текст] / Н. Д. Арутюнова // 2-е изд., испр. и доп. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. –869 с.

8. Базылев, В.Н.Когнитивная структура эмоций: русско-японские параллели / В.Н. Базылев // Язык, сознание, коммуникация. – М.: Диалог-МГУ, 2000.– С. 9-19.

9. Бакушева, Е.М. Социолингвистика и анализ речевого поведения мужчины и женщины в современном обществе / Е.М. Бакушева // Рязань, 1992.

10. Бек, У. Что такое глобализация? Ошибки глобализма ответы на глобализацию [Текст] / У. Бек // Пер. с нем. А. Григорьев и В. Седельник; общ. ред. и послесл. А. Филиппова. – М.: Прогресс-Традиция, 2001. – С. 219-274.

11. Богославская, В.Р. Структурно-семантическая и функциональная адаптация заимствований (на материале спортивной лексики английского и русского языков): Автореф. дис…. канд. филол. наук: 10.02.19. ВГПУ.1. –Волгоград, 2003. – 24 с.

12. Брутян, Г.А. Язык и картина мира [Текст] / Г. А. Брутян // Философские науки НДВШ. 1973. – № 1. – С. 108-111.

13. Бутенко, А.П. Глобализация: сущность и современные проблемы. /Социально-гуманитарные знания, 2002. – № 3.

14. Вежбицкая, А. Понимание культур через посредство ключевых слов / А. Вежбицкая // М., 2001.– 169 с.

15. Вербуль, И.Ф. Основы описательной лингвистики. Синтаксис и супрасинтаксис / И.Ф. Вербуль // М.: КомКнига, 2006. – 114 с.

16. Витгенштейн, Л. Логико-философский трактат [Текст] / Л. Витгенштейн // М.: «Территория будущего», 1921.– С. 216 – 277.

17. Гак, В.Г. Человек в языке / В.Г. Гак // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке / Под ред. Н.Д. Арутюновой, И.Б. Левонтиной. – М.: Индрик, 1999. – С.73-81.

18. Голуб, И.Б. Образность спортивных публикаций / И.Б. Голуб // Спорт в зеркале журналистики: (о мастерстве спортивного журналиста) / Сост. Г.Я. Солганик. – М.: Мысль, 1989. – С. 158-184.

19. Горский, Д.П. Роль языка в познании [Текст] / Д.П. Горский // Мышление и язык. – М., 1997.

20. Гудков, Д.Д. Теория и практика межкультурной коммуникации [Текст] / Д.Д. Гудков // М.: ИТДГК Гнозис, 2003. – 288 с.

21. Гумбольдт, В. Избранные труды по языкознанию [Текст] – М.: Прогресс, 1984. – С. 31–400.

22. Даниленко, В.П. Лингвистические требования к стандартизуемой терминологии / В.П. Даниленко // Терминология и норма: (О языке терминологических стандартов). – М.: Наука, 1972. – С.3-48.

23. Дашиева, Б.В. Концепт образа мира в языковом сознании русских, бурят и англичан (национально-культурный аспект): Автореф. дис.…канд. филол. наук / Б.В. Дашиева // М., 1999.

24. Егоров, А.Г. Философское значение современного олимпизма / А.Г. Егоров // Теория и практика физической культуры // Научно-теоретический журнал, 2001. – №7

25. Ермаков, А.Н. Профессионализация и коммерциализация олимпийского движения в зеркале мировой прессы / А.Н. Ермаков // Новое мышление и олимпийское движение. – М.: Знание, 1990. – С. 169–176.

26. Капанадзе, Л.А. Взаимодействие терминологической и общеупотребительной лексики / Л.А. Капанадзе // Развитие лексики современного русского языка. – М.: Наука, 1965. – С. 86-103.

27. Касевич, В.Б. Труды по языкознанию. Под ред. Ю. А. Клейнера / В.Б. Касевич // Ars Philologica. – СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2006. –С. 30-100.

28. Касевич, В.Б. Проблемы восприятия речи / В.Б. Касевич // СПб.: Изд-во СПбУ, 1994.– 232 с.

29. Катченкова, С.В. К вопросу о синонимии в спортивной терминологии / С.В. Катченкова // Системное описание лексики германских языков. – Вып. 2. Л.: Изд-во Ленинград, ун-та, 1978.–С. 60-66.

30. Кирилина, А.В., Гриценко Е.С. Языковая политика в условиях глобализации [Текст] / А.В. Кирилина, Е.С. Гриценко // Языковая политика и языковые конфликты в современном мире – М., 2014. –С. 95-101

31. Кирилина, А.В., Гриценко Е.С. Основные модели описания языковых изменений в условиях глобализации [Текст] / А.В. Кирилина, Е.С. Гриценко // Журнал «Власть», 2011. – №5.

32. Кисс, Э. Глобализация как непосредственное становление абсолюта, или современность как философская проблема [Текст] / Э. Кисс // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 7: Философия. Социология и социальные технологии: Сб. ст. – Л.: Изд-во ВГГ, 2000. – Вып. 6. – С. 105-107.

33. Кисс, Э. Философия глобализации [Текст] / Э. Кисс // Век глобализации, 2010. –№ 2 (6). –С. 49-70.

34. Кожевникова, И.Г. Концепт «спорт» в русской концептосфере / И.Г. Кожевникова // Культура общения и ее формирование: Сб. науч. тр. – Воронеж, 2002.– С. 62–65.

35. Кожевникова, И.Г. Синонимия: в современной спортивной терминологии / И.Г. Кожевникова // Культура-общения и её формирование: Сб. науч. тр. – Воронеж, 2000. – С. 90–93.

36. Кожевникова, И.Г. Словообразовательные механизмы в спортивной лексике / И.Г Кожевникова // Отраслевая терминология: лингвопрагматические аспекты: Сб. науч. тр. – Воронеж: Изд-во ВГТА., 2000. – С. 59–62

37. Колшанский, Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке [Текст] / Г.В. Колшанский// М.: Наука, 1975. – 230 с.

38. Корнилов, О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов / О.А. Корнилов // М.: МГУ, 2003. –139 с.

39. Лакофф, Дж. Метафоры, которыми мы живем [Текст] / Дж. Лакофф // Теория метафоры. – М., 1990. – С. 387–415.

40. Леонтьев, А.Н. Образ мира [Текст] / А.Н. Леонтьев // Избр. психолог. произведения. – М.: Педагогика, 1983. –С.251-261.

41. Маковский, М.М. «Картина мира» и миры образов (лингвокультуро-логические этюды) [Текст] / М. М. Маковский // Вопр. языкознания. 1997.–№ 1.–С. 73–95.

42. Мамедов, Н. М. Концепция устойчивого развития и исторический процесс [Текст] / Н. М. Мамедов // Век глобализации, 2010. – № 2. –С. 55–68.

43. Мещеряков, А.Н. Из истории политической мысли Японии: концепция «национальной исключительности» К. Тикафуса [Текст] / А.Н. Мещеряков // История политической мысли и современность. – М.: Наука, 1988. – С. 99-108.

44. Мещеряков, А.Н. Японские острова: маленький материк [Текст] / А.Н. Мещеряков // Восток и Россия: взгляд из Сибири. – Иркутск, 1996. – С. 27-28.

45. Мещеряков, А.Н. Культура Японии [Текст] / А.Н. Мещеряков // Очерки по истории мировой культуры. – М.: Языки русской культуры, 1997. – С. 120-140.

46. Мещеряков, А.Н. Япония: бытие определяет сознание? [Текст] / А.Н. Мещеряков // Журнал «Знание – сила», 1998. – № 7. – С. 85-91.

47. Никитина, С. Е. Семантический анализ языка науки / Е.С. Никитина // М., 1987.–С. 35–111.

48. Никитина, С.Е. Устная народная культура и языковое сознание / Е.С. Никитина // М.: Наука, 1993.– С. 140-231.

49. Оруэлл, Дж. Англичане / Дж. Оруэлл // Лондон, 1947. – С.15–250.

50. Рахилина, Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: саментика и сочетаемость / Е.В. Рахилина // М.: Русские словари, 2008. – С.265–290.

51. Рахилина, Е.В. Когнитивная семантика: история, персоналии, идеи, результаты / Е.В. Рахилина // Семиотика и информатика. Вып. 36, 1998. – С.274–323.

52. Салария, Д. Спорт: игры, игроки и зрители / Д. Салария, Н. Барретт // М.: Росмэн, 1994. – 55 с.

53. Свадост, Э.П. Как возникнет всеобщий язык? / Э.П. Свадост // М.: Наука, 1968. – 288 с.

54. Серебренников, Б.А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и мышление / Б.А. Серебренников // М.: Наука, 1988. –242 с.

55. Сорокин, Ю.А., Митамура М. Русские и японские тактики сравнений / Ю.А. Сорокин, М. Митамура // Общество, язык и личность: Мат-лы всероссийск. науч. конф. (Пенза, 23-26 октября 1996 г.). – М., 1996. Вып. 1. – С. 26-27.

56. Сорос, Дж. О глобализации [Текст] / Дж. Сорос // М.: Эксмо, 2004. –С.73–244.

57. Стернин, И.А. Коммуникативное поведение в структуре национальной культуры / И.А. Стернин // Этнокультурная специфика языкового сознания. – М., 1996. – С. 97-112.

58. Стернин, И.А., Быкова Г.В.Концепты и лакуны [Текст] / И.А Быкова // Языковое сознание: формирование и функционирование. – М., 1998. – С. 55-67.

59. Столяров, В.И. Философско-культурологический анализ физической культуры / В.И. Столяров // Вопросы философии, 1988. – №4 – С. 17-25.

60. Тарасов, Е.Ф. К построению теории межкультурного общения / Е.Ф. Тарасов // Языковое сознание: формирование и функционирование. – М., 1998. С. 30-34.

61. Телия, В.Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира / В.Н. Телия // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. – М.: Наука, 1986. – С.173-204.

62. Уорф, Л.Б. Наука и языкознание [Текст] / Л.Б. Уорф // Зарубежная лингвистика. – М., 1999, – С. 97-98.

63. Уорф, Л.Б. О двух ошибочных воздействиях на речь и мышление, характеризующих систему естественное логики, и о том, как слова и обычаи влияют на мышление / Л.Б. Уорф // Зарубежная лингвистика. – М., 1960, – С.1-5.

64. Фромм, Э. Зарубежный психоанализ [Текст] / Э. Фромм // СПб.: «Питер», 2001. – С. 52-68.

65. Фукуяма, Ф. Доверие. Социальные добродетели и созидание благосостояния // Новая постиндустриализальная волна на Западе / Под ред. Иноземцева В.Л. – М., 1999. – 43 с.

66. Хайдеггер, М. Что зовется мышлением? / М. Хайдеггер // Пер. Э. Сагетдинова. – М.: Академический проект, 2007.– 44 с.

67. Холодович, А.А. Сементика японского военного языка / А.А. Холодович // М.,1937. – 106 с.

68. Baker, D. Sport on edge of eternity but no one to keep score / D.Baker // The Times, October 21, 2000.

69. Emmorey, K.D. The mental lexicon / K.D. Emmorey, V.A. Fromkin // Linguistics: The Cambridge survey. Vol. III. Cambridge (Mass.), 1989. – P. 124-149.

70. Fillmore, Ch. J. Frame semantics / Ch. J. Fillmore // Linguistics in the morning calm. Selected paper from SICOL-1981. Ed. by the linguistic society of Korea. – Seoul, Korea: Hanshing publishing company, 1982. – P. 111-139.

71. Kindaichi, H. The Japanese Language / H. Kindaichi // Nihongo, Tokyo, 1957. – P. 200–215.

72. Kiss, G., Armstrong C., Milroy R. & Piper J. The Associative Thesaurus of English / G. Kiss // Edinburgh: University of Edinburgh, MRC Speech and Communication Unit, 1972.

73. Labov, W. The boundaries of words and their meanings / W. Labov // New ways of analyzing variation in English. – Washington: Georgetown University Press, 1973. – P. 340-373.

74. Lakoff, G. Categories: An essay in cognitive linguistics / G. Lakoff // Linguistics in the morning calm. Selected papers from SICOL – 1981. Ed. by the linguistic society of Korea. – Seoul, Korea: Hanshing publishing company, 1982. – P. 139-195.

75. Mikes, G. How to be an Alien / G. Mikes // London: André Deutsch, 1946. –24 p.

76. Redfield, R. The Little Community. Viewpoints for the Study of a Human Whole / R. Redfild // Uppsala and Stockholm: Almovist and Wiksells, 1955.

77. Ruthrof, H. Semantics and the body: meaning from Frege to the postmodern / H. Ruthrof // Melbourne: Melbourne University Press, 1998.

78. Ruthrof, H. The body in language / H. Ruthrof // London; New York: Cassell, 2000.

79. Redfield, R. Peasant Society and culture. An Anthropo-logical Aapproach to Ccivilization / R. Redfild // Chicago: The University of Chicago Press, 1962.

80. Robertson, R. Globalization: Social Theory and Global Culture (Theory, Culture & Society Series) / R. Robertson // SAGE Publications, 1992. Printed in GreatiSritain by The Cromwell Press Ltd, Broughton Gifford, Melksham, Wiltshire. – P. 5-43.

Дата добавления: 2015-08-31