Введение в сценарии 3 страница

Драйвер «Радуй других» и сценарный паттерн «После»

Родительский голос внушает: «Ты благополучен лишь тогда, когда радуешь других людей». Из детс­кого состояния Адаптивного Ребенка: «Я надеюсь, что радую других, но боюсь, что в любой момент да­моклов меч опустится на мою голову».

Такой клиент своей задачей ставит радовать тера­певта. У него все получается, он счастлив, он загля­дывает в глаза, кивает головой. Поза — тело накло­нено вперед. Если это участник группы — ему обя­зательно надо рассмешить группу или вызвать сочувствие. Характерным признаком являются оцен-

ки от высокой к низкой. «Мне сейчас так хорошо, но что будет завтра?» «Мое благополучие зависит от вашего настроения».

Освобождением является разрешение, которое кли­ент дает сам себе — «Я могу радовать себя сам». И, сле­довательно, «Мое благополучие уже не зависит от на­строения других, и я могу освободиться от страха на­казания». «Что Вы чувствуете сейчас?»— главный вопрос терапевта. Любое проявление радости, гордос­ти, удовлетворения, хорошая мысль, остроумная фра­за— на всем терапевт акцентирует внимание клиен­та. «Это Ваша радость! Это Вы сами сделали для себя!»

Драйвер «Будь сильным» и сценарный паттерн «Никогда»

Сценарное послание из Родителя: «Ты благополу­чен лишь тогда, когда скрываешь свои чувства и же­лания от других. Не давай им повода думать, что ты слабый». Слыша из Адаптивного Ребенка, клиент под­чиняется этому посланию, закрывая доступ внешним сигналам. При этом его лицо становится безучастным, он мало двигается и говорит ровным, неэмоциональ­ным тоном. Подобно Танталу он окружен бесценны­ми дарами жизни, морями поглаживаний, но он не просит их, он сильный и выше этого. Возможно, кли­енту нужна помощь, поддержка и сочувствие, но он не сделает ни шага в их направлении. Сбросив «железную маску», он начинает проявлять эмоции, просить и раздавать поглаживания, так освобождаясь от сцена­рия «Никогда». Теперь его девиз: «Будь открытым, спонтанным и искренним. Смелее, расскажи о своих чувствах. Будь прямым и открытым в желаниях». Для клиента очень полезны навыки умения давать-полу­чать — просить поглаживания. Здесь особенно полез­ны навыки применения гештальт-техник с отреагиро-ванием скрытых, закапсулированных эмоций.

Драйвер «Пытайся», сценарный паттерн «Всегда»

«Чтобы быть благополучным, ты должен пытать­ся и пытаться»,— говорит Родитель клиента, и его Адаптивный Ребенок только и пытается. Он ничего в действительности не делает, не добивается, и оста­ется в своем сценарии.

Слова человека с этим драйвером: «пытаюсь», «стараюсь», «как бы», «пробую». Тон голоса глухой или приглушенный. Выражение лица— напряжен­ное, со складками у переносицы, глаза сужены. Он весь напрягается, так он старается все понять и не пропустить, что даже подается вперед и приставля­ет руку к уху. Клиенту может не нравиться его жизнь и положение дел, и он будет пытаться изменить ситуацию, опять же не делая ничего реально...

Девиз к изменению: «Делай! Смелее вперед, и ты добьешься своего!» С клиентом по шагам разраба­тывается стратегия изменения. Ведется дневник, за­писываются сны, эмоции, которые возникают при отработке новых продуктивных паттернов поведе­ния. Терапевт поощряет и дает поглаживания за дела и реальные действия, совершаемые клиентом на пути разрушения привычного драйверного ниче­гонеделания.

Драйвер «Спеши»

Драйвер «Спеши» очень необычен. С одной сто­роны, он задает ритм действиям, с другой — он оп­равдывает плохой результат. Например, «Я так спе­шил на встречу с Вами, что забыл бумаги, которые Вам нес». «Я не успела сделать домашнее задание, зато вовремя пришла на семинар». Например, Ири­на все откладывает на последний момент. Ограни­ченное количество времени является для нее мощ­ным стимулом. Она активизируется, становится подвижней, у нее повышается жизненный тонус. Она

всегда опаздывает на 30 минут, но попробуй скажи ей об этом. В этот момент она — боец в «боевой рас­краске» — глаза горят, лицо красное, тело наклоне­но вперед, она влетает в аудиторию. Ее выигрыш — в этой энергетике. По-видимому, она ощущает себя благополучной именно в таком состоянии.

Работать с клиентами с таким драйвером сложно, так как они сами не осознают его неудобств. От этого драйвера страдают другие. Разрушение драйверного поведения клиента в осознании им того, что у него достаточно времени, чтобы прийти вовремя. У него достаточно времени, энергии и зрелости, чтобы не спеша выйти и прийти вовремя. Терапевт поощряет у клиента дисциплинированность и ответственность.

Функции драйверов

Итак, драйвер толкает человека на определенное поведение и дает ему за это чувство благополучия. «Ты благополучен тогда, когда ты в драйвере — ра­дуешь других, спешишь или безупречен», если ты не выполняешь условия драйвера — ты не благопо­лучен.

Драйверы передают своим детям родители с ус­тановками неблагополучия. Вы помните, что ребе­нок рождается со 100% благополучием, он видит мир реальным, полным возможностей и чудес. Когда же родители надевают на него «очки неблагополучия», мир искажается. Ребенок может даже стать слепым, и тогда родители дают ребенку драйвер — универ­сальный инструмент для жизни вслепую. Ребенок ра­стет и выбирает себе пару и близкое окружение с та­кими же искажениями мира. Например, для наших советских женщин характерны были драйверы — «Будь сильной» и «Радуй других». Непритязательная, скромная, работающая на износ. Если падает, то замертво, больше не встает никогда. Для современ-

ных девушек предпочтительное драйверное поведе­ние— «Будь совершенной» и «Радуй других». Они изнуряют себя диетами в стремлении быть сногсши­бательными, как топ-модели. Они ставят свое бла­гополучие в зависимость от направления моды, суб­культуры, мнения ровесников, значимых людей, от чего угодно, только не от себя самих.

Драйверы обеспечивают условное благополучие. Я чувствую себя хорошо только при условии, что я выполняю условия драйверного поведения, напри­мер, радую других или совершаю усилия, чтобы стать совершенной. Как только я выхожу из-под контро­ля драйвера, например, убеждаю себя, что я и так само совершенство, включаются механизмы обесце­нивания. И мой внутренний голос из негативного Карающего Родителя говорит: «Да посмотри на себя, еле в юбку влезла, корова. Тоже мне совершенство! На тебя смотреть не хочется, а уж радоваться — тем более».

У драйверов есть еще один подводный камень. Достигнуть конечной пели, постулируемой драйве­ром, невозможно. Какие бы усилия ни предприни­мал человек, он никогда не достигнет пьедестала, на котором «Само совершенство» или «Самый силь­ный». И это ловушка для Адаптивного Ребенка. И од­новременно стимул для роста, развития и стремле­ния к цели — пусть и эфемерной. Ловушка, потому что негативный Родитель всегда найдет с кем срав­нить и обесценить результат Ребенка. Но в погоне за этими, пусть условными, поглаживаниями чело­век на самом деле совершенствуется, становится сильнее, находит радость в общении с другими.

Т. Кеплер выделяет благополучные и неблагопо­лучные сценарные модели и соответствующие им варианты драйверов. Пять негативных драйверов исходят из негативной части Родителя. Их цель —

подтвердить позицию неблагополучия и усилить негативное воздействие сценария. Например, нега­тивная форма драйвера «Пытайся» может звучать как «Надрывайся».

Благополучные драйверы (разрешения) исходят от позитивной части Заботливого Родителя и имеют целью ослабить влияние сценарных предписаний и усилить позицию благополучия. Т. Кейлер сравнива­ет действие драйверов с батарейками, подзаряжаю­щими экзистенциальную позицию человека. Если ро­дители зарядили батарейку своего ребенка положи­тельно, то ребенок долго еще будет получать теплые токи радости и счастья. Если же заряд отрицатель­ный, то позиция ребенка окажется неблагополучной и, чтобы ее изменить, он будет нуждаться в полной перезарядке своей батарейки.

Отрицательный заряд «батарейки» принуждает человека собирать для подзарядки лишь пинки и условные поглаживания, искусно избегая радости и удовольствий с помощью механизмов игнорирования и обесценивания и оставаясь в рамках своего сцена­рия. Чтобы стать счастливым, такому человеку нуж­но прекратить сбор пинков, отключив батарейку неуспешности.

У драйверов есть еще одна функция — защитная. Они защищают от разрушительных действий прика­заний, посланных из негативного, фрустрированного Детского эго-состояния реального родителя. Эти приказания являются транзакцией между Детскими эго-состояниями, например, матери и ее сына. Мы уже рассматривали двенадцать групп родительских предписаний и их разрушительное воздействие.

Итак, драйверы защищают от негативных предпи­саний, приказаний. Пока человек выполняет усло­вия контрприказа (исходящие от позитивного Роди­теля своих родителей) и использует драйверное

поведение, он не обязан выполнять приказы (пред­писания, негативные Детские послания своих роди­телей) и может поэтому чувствовать себя условно бла­гополучным. Если же справиться со стрессовой ситуацией с использованием драйверного поведения не удается, человек остро чувствует свое неблагопо­лучие и подпадает под действие приказов. Каждый раз при проигрывании такой последовательности че­ловек проживает свой сценарий в миниатюре, одно­временно подкрепляя его.

Важно отметить, что работа по разрушению неэф­фективного, деструктивного сценария возможна на любом этапе, с любыми сценарными элементами. Начинаете ли Вы работу с драйверным поведением или сценарными паттернами, с родительскими пред­писаниями— вы разрушаете сценарий. В этом боль­шое преимущество сценарного анализа. Разрыв лю­бого звена приводит к разрушению всей конструк­ции. Только, разрушив одно, важно создать новое!

Мини-сценарий и драйверное поведение

Мы уже говорили о мини-сценарии рассматривая экзистенциальные позиции. Рассмотрим теперь его с позиции драйверного поведения.

Мини-сценарий, или минискрипт— последова­тельность сценарного поведения и рэкетных чувств, всегда начинающаяся с драйвера. Человек в мини-сценарии за короткое время проигрывает свой сце­нарий, и тем самым усиливает его. Мини-сцена­рий — это проявление сценария в маленьких, корот­ких событиях, длящихся всего несколько секунд. Мини-сценарий легко обнаружить и работа с ним всегда очень эффективна.

Анализ мини-сценариев — лучший инструмент для терапии с переадресовкой клиенту ответствен­ности за его жизнь.

Рис. 12. Минискрипт (Т. Кеплер)

Позиция 1. Драйверная реакция

Цикл мини-сценария запускается стрессогенным стимулом. Таким стимулом, по-видимому, служит ситуация, в которой что-то нарушает психологичес­кое равновесие человека, напоминая ему о сценар­ном приказе. При этом автоматически активизиру­ется защитное драйверное послание, и человек, находясь в позиции условного благополучия, пыта­ется разрешить конкретную ситуацию стандартным драйверным поведением.

Позиция 2. Стопор

Если ситуация с помощью драйверной реакции не разрешается, и стрессор продолжает действовать, то человек перемещается в позицию № 2. Берн назвал эту позицию «стопор» — пробка, затычка. Здесь че­ловек может ощущать себя заключенным в простран­стве с ограниченным набором операциональных возможностей. Безуспешность драйверного решения активирует сценарное предписание, которое вызы­вает взрыв рэкетных чувств (вина, тревога, смущение, боль наказанного Адаптивного Ребенка). Человек

лишается условного благополучия и переходит в позицию собственного неблагополучия по сравнению с другими, приказы и надежды которых ему якобы не удалось оправдать. При этом его поведение теря­ет связь с содержанием конкретной ситуации и вы­полняет требования сценарного приказа— бегство, необдуманные, неадекватные поступки, замешатель­ство с ничегонеделанием, уход в себя. Однако эта позиция содержит некую надежду — на милость и прощение «всемогущих Других», которые простят неудачника и помогут либо сделают все за него.

Позиция 3. Обвинитель

В этой позиции можно оказаться двумя способа­ми. Можно прямо из драйвера, а можно, — слегка оправившись после «затычки»,— попытаться «воз­выситься над ситуацией и взять реванш», либо — за­щитить остатки самоуважения, когда ситуация завер­шена и ничего реально поделать уже нельзя. Здесь позиция— «Я лучше других», эго-состояния — уяз­вленный, бунтующий Адаптивный Ребенок или взбе­шенный Властный Родитель. Рэкетные чувства — ощущение собственной безупречности и непогреши­мости, торжествующее «благородное» негодование, гневное неистовство. Поведение — поиск и разобла­чение виноватого (очное или заочное). При этом реакция не ограничивается рамками конкретной ситуации. В этой позиции человек с негодованием припоминает все «грехи» провинившегося, прошлые и будущие, и все похожие ситуации.

Позиция 4. Разочарованный

Если всеми перечисленными способами восстано­вить психическое равновесие не удается, то, исто­щившись, человек в эго-состоянии негативного, от­чаявшегося Адаптивного Ребенка может перейти к

позиции «Я плох, и вокруг все плохо» и почувство­вать себя окончательно загнанным в угол. Поражение, полученное в конкретной ситуации, разрастается до масштабов вселенской катастрофы. Имеющиеся в рас­поряжении ресурсы полностью игнорируются, и под давлением тяжелых рэкетных чувств своей полной беспомощности и безнадежности всего сущего, че­ловек утрачивает всякую надежду исправить поло­жение. Он утешает себя тем, что не только он сам, но и жизнь вообще никуда не годится, и нет смыс­ла терпеть все это издевательство. Он ничего и не делает, отдаваясь всецело во власть сценарных при­казов.

Если Взрослый контроль сохраняется, то, как правило, человек может позволить себе не реагиро­вать на сценарное «пугало», заключенное в стрессо­вой ситуации, а, остановившись и осмотревшись, найти оптимальное ее разрешение, исходя из особен­ностей самой ситуации и своих ресурсов. Если это не получилось сразу, то может быть проведен пос­ледующий анализ неэффективности драиверного поведения.

Если же Взрослое эго-состояние подавлено, то, в зависимости от доминирующей жизненной пози­ции, человек может останавливаться на любой из четырех позиций мини-сценария, адаптироваться к ней и даже начать эксплуатировать это свое положе­ние, получая вторичные выгоды.

Предположим, моя преобладающая экзистенциаль­ная позиция— неблагополучная, моя «батарейка сча­стья» заряжается негативным зарядом, я предпочитаю собирать пинки и проигрываю мини-сценарий из Адаптивного, Воспитанного Ребенка.

Мой Ребенок предпочитает слушать нравоучения Карающего Родителя и подчиняться ему, обесцени­вая себя, свои способности и игнорируя все возмож-

ности вокруг справиться с проблемой. Мой люби­мый драйвер — «Радуй других». Я делаю все, что от меня зависит, чтобы люди вокруг улыбались и не ссорились, так я получаю поглаживания (позиция 1). Когда люди ссорятся или «говорят, на повышен­ных тонах» — я чувствую себя плохо, так как мне не удалось их порадовать и избежать ситуации кон­фликта. У меня перехватывает дыхание, немеет тело. Мне трудно говорить, и я не могу думать. Возможно, я подчиняюсь предписанию Карающе­го Родителя «Сгинь! Заткнись!» (позиция 2). Я могу перейти в следующую позицию (3), где активизиру­ется мой Бунтующий Ребенок и начнет выкрикивать что-то нечленораздельное и плакать, но энергия быстро иссякает. Я перехожу в четвертую позицию (4) мини-сценария и получаю финальную распла­ту — беспомощность и разочарование в себе и сво­их попытках что-либо исправить и изменить. Я еще долго нахожусь в этом состоянии, переживая рэкет-ные чувства. Для возвращения в первоначальную, ис­ходную позицию условного благополучия, я могу отыграть свои рэкетные чувства, например, пнуть любимую собаку, накричать на детей или смани-пулировать людьми, которые умиротворенно отды­хают после разговора «на повышенных» тонах. Весь этот цикл переживаний занимает у меня несколько минут. Я проигрываю в миниатюре свой сценарий и подтверждаю свою экзистенциальную позицию, си­стему обмена поглаживаниями, свой драйвер и пред­писания.

Работа с мини-сценарием

Как психотерапевт может работать с неблагопо­лучными мини-сценариями? Используя вместо зап­ретов разрешения, вместо неблагополучия— успеш­ность и благополучие.

Мы уже говорили о том, что в терапии фигура психотерапевта часто имеет большой авторитет. И разрешения, которые дает психотерапевт клиенту, будут восприниматься клиентом как альтернатива родительским запретам.

Рассмотрим случай из практики. Андрей, 35 лет, спортсмен. Попал в автомобильную катастрофу, чу­дом остался жив. После выздоровления не мог на­ходиться в машине больше десяти минут— возни­кал страх. Появлялись следующие симптомы: уча­щенное сердцебиение, потливость, затруднения дыхания, тремор, сухость во рту, обморочные состо­яния, страх наступающей смерти и потери контро­ля над ситуацией. Ему приходилось выходить из машины и идти пешком.

Как известно, работать с фобиями очень сложно. Это длительный процесс. Страх генерализуется и охватывает со временем все больше областей, кото­рые, например, не участвовали в эпизоде с аварией. Появляется страх летать на самолете, ездить в лиф­те. Работа с мини-сценарием дает дополнительный инструмент к традиционным методам лечения фо­бий.

Итак, у Андрея драйверы «Будь сильным» и «Будь совершенным». Он и профессию выбрал мужскую, силовую — хоккеист. Был чемпионом страны. Пока Андрей сильный, он в относительном благополучии. Как только он садится в машину, то становится сла­бым.

Его родители были очень требовательными. Мама всегда проверяла домашние задания. Однажды, вер­нувшись с банкета в первом часу ночи, она подняла сына, чтобы проверить у него письменные и устные уроки. Отец предпочитал -воспитывать сына ремнем. В подростковом возрасте Андрей ходил в синяках, а кулаки были основным языком его общения со свер-

стниками. Родительскими предписаниями были — «Не чувствуй», «Не думай». Когда он садится в ма­шину и испытывает страх, то не может соответство­вать драйверам «быть сильным» и «быть совершен­ным». Он испуган и его тело реагирует.на ситуацию, которая стала для него стрессовой. Адаптивный Ре­бенок слышит голос Карающего Родителя — «Не чув­ствуй» и Андрей испытывает чувство нереальности происходящего (деперсонализация и дереализация), ему кажется, что он сходит с ума «Не думай». Он выскакивает из машины и из негативного Бунтую­щего Ребенка начинает браниться и пинать свою машину. Позже, уже дома, он переживает свою бес­помощность и ощущение безнадежности.

В психотерапевтической работе с фобиями перво­начальным этапом является создание устойчивой эк­зистенциальной позиции благополучия у клиента. Это и усилия по созданию банка поглаживаний, эф­фективной системы обмена поглаживаниями, рабо­та с ресурсами клиента. Обязательным условием яв­ляется устойчивый психотерапевтический альянс между терапевтом и клиентом. Следующим этапом — возможность непосредственно работать со страхом. На психотерапевтическом сеансе в трансовом состо­янии клиент вновь проживает стрессовую ситуацию, и терапевт дает разрешение клиенту быть адекватным ситуации и тем самым разрушает Родительский зап­рет. Например, Андрею терапевт дал разрешение чув­ствовать, переживать, погрузиться в эмоции страха — «Чувствуй, реагируй, осознавай свои эмоции и реак­ции тела». Поддержка и забота, создание условий психологической безопасности необходимы со сто­роны терапевта в переживании страха смерти клиен­том. «Случилось то, чего ты так боишься. Ты умер». Андрей перестает двигаться и дышать. Потом дела­ет глубокий порывистый вдох и открывает глаза.

«Хочу жить!». Для многих существует страх смерти, который заставляет их не думать о ней. Но сама жизнь и есть процесс, приближающий нас к смерти. Страх перед смертью порождает страх перед жизнью. Или еще один парадокс: те, кто боится смерти, чаще приводят аргумент— «Я еще реально и не жил!». Че­ловек, живущий полноценно, приходит к пониманию неизбежности смерти. Андрей сделал выбор между жизнью и смертью. Он выбрал жизнь! И здесь было разрешение: «Думай!», «Делай выбор, принимай ре­шения». Принятие нового решения дало мощный поток энергии, которая проявилась в виде покалы­вания в мышцах, в ощущениях вибрации и пульса­ции, изменении температуры тела. Эти изменения приводят к стимуляции Естественного, спонтанно­го Ребенка. Клиент испытывает радость, обостряет­ся восприятие окружающего мира. В награду клиент получает чувство освобождения, расслабления и по­коя. Последующие сессии были посвящены активи­зации Взрослого эго-состояния. «Представьте, что Вы садитесь в машину. В Вашей правой руке ключ. Вы вставляете его, поворачиваете и слышите шум рабо­тающего мотора, чувствуете телом вибрацию. Ваши руки уверенно держат руль, ноги на педалях. Вы смотрите вперед и оцениваете ситуацию на дороге. Вы не спешите...». Цель такой работы создание чув­ства уверенности и способности управлять собой и ситуацией.

При работе с фобиями обязательным является и этап разговора о смерти. Мы задаем вопросы, кото­рые позволяют деконтаминировать Взрослое эго-со-стояние от страхов и иллюзий Детского и предрас­судков Родительского состояний. Что такое смерть? Как Вы узнали о неизбежности смерти? Что испы­тали? Думаете ли вы о ней? Что собираетесь пред­принимать? Активность или откладывание все «на

потом»? Что вы чувствуете, когда думаете об этом «здесь и сейчас»? Были ли утраты в Вашей жизни? Как Вы пережили их?

Результатом психотерапевтической работы с мини-сценариями будет приобретение клиентом позиции благополучия (ОК), освобождение от рас­платы, от рэкетных чувств, от родительских пред­писаний и драйверов. Клиент учится жизни вне этого сценария.

Сценарии семьи

Каждый человек несет в себе свою жизнь и жизнь своих предков. Более того — своих потомков. От зачатия и до настоящего момента. От настоящего момента и до смерти.

Семья — это тот абсолют и та важнейшая, всеоб­щая единица измерения, которая позволяет оцени­вать все происходящее с обществом, с каждым че­ловеком. То, что полезно конкретной семье, полезно обществу. А если это приносит урон семье, то вред­но и для общества.

Семейные сценарии передаются из поколения в поколение. Из Родительского состояния в Родитель­ское передаются модели семьи — каково оптимальное количество детей и как их воспитывать, семейные традиции, ответственность и права каждого члена семьи. Вплоть до мелких подробностей семейного быта. И совместимость этих моделей может послу­жить неосознаваемой причиной заключения брака, а несовместимость может привести к распаду семьи.

В семейных моделях есть место для героев и зло­деев, подвигов и подлости. Они несут в себе семей­ные истории, мифы и предания.

Семейные модели могут быть жесткими, которые необходимо выполнять, и мягкими, от которых мож­но отойти или изменить их содержание. Они содер-

жат установленные традиции и ожидания для каж­дого члена семьи.

В семейном организме каждый человек исполня­ет свою роль.

Родители создают эмоциональный климат, кото­рый, подобно атмосферному, может быть теплым и холодным. Родители могут обеспечивать постоянную нежную заботу о своих детях, могут поощрять конст­руктивные сценарии удачников. Могут проявлять непостоянство, агрессию или, хуже того, безразличие, пренебрежение детьми, и тем самым способствовать развитию у них деструктивных или непродуктивных жизненных сценариев — сценариев неудачников.

Лучшее, что могут сделать родители,— это по­знать свой собственный сценарий, сценарии своих родителей, оценить их. Принять одно из наиболее важных и далеко идущих решений в жизни: стоит ли передавать сценарии своей семьи своим детям?

И если вы приходите к решению, что этого делать не стоит, то важно обучиться технологиям, как от­казаться от передачи неудачных сценариев и способ­ствовать формированию своих детей как гармонич­ных, счастливых людей.

Дети, как чувствительные радары, ловят сообще­ния о себе, о своей ценности, ожидания взрослых в свой адрес. Они надолго запоминают свои ощущения от контактов или игнорирования их другими людьми. Они особо остро реагируют на косвенные оцен­ки, запреты и разрешения. Подсчитано, что сценар­ных запретов ребенок получает в 17 раз больше, чем разрешений. Запреты льются как ливень из ведра, разрешения— как отдельные редкие капли в нача­ле или конце дождя.

Обдуманные и необдуманные заявления взрослых зачастую служат сценарными посланиями. Ребенок может принять главное сценарное решение, реаги-

руя на одно единственное событие или замечание значимых других. На основе такого решения форми­руется сценарий, который может определять всю жизнь человека.

Приведем пример. Виктория, 34 года, научный работник. Не замужем, детей нет. Все мужчины, которые были в ее жизни, характеризовались «чер­воточинкой» — психологической или психиатри­ческой патологией. Кроме того, все они были же­натыми. Из детских воспоминаний Виктории: любимая сказка— «Аленький цветочек», до 12 лет фантазировала, представляла различные любовные истории, где героиней была сама. Сюжет был один и тот же: мужчина и женщина любят друг друга, но препятствия не позволяют им быть вместе. Препят­ствия были различные— от революционных собы­тий до самых банальных. Один раз в фантазиях появился у этой пары ребенок, но отец по-прежне­му не мог воссоединиться с семьей. Брака как та­кового и семейного быта в фантазиях не было. Се­мейная жизнь страшила. Боялась «опуститься, потерять себя в океане быта». Интересны родитель­ские послания. От отца: «Не люби холостого. До тебя не женился, так и на тебе не женится. Не люби разведенного. Жену бросил— и тебя бросит. Люби женатого. Он с женой живет, и с тобой жить будет». Послания от матери — как надо обращаться с муж­чинами: «Вначале опусти его, а потом бери теплень­кого». С матерью отношения были отстраненными, с отцом близкие. Сейчас живет одна, замкнута, за­нимается наукой. Отношения с родителями фор­мальные.

Сценарий есть сумма родительских приказов (сце­нарных запретов), драйверных посланий (сценарных разрешений) и тех решений, которые ребенок при­нимает по поводу тех и других и их совокупности.

Здесь очень важно напомнить, что ребенок вос­принимает сказанное взрослым по-своему, вклады­вая в его слова свое, порой неожиданное, понима­ния. И у человека всегда есть возможность трансфор­мировать свое восприятие родительских посланий, изменив их направленность, содержание. И принять новое решение.

Это одна из основных причин того, что непрерыв­но возникают все новые и новые сценарии жизни. Для этого необходимо преодолеть и даже отбросить старые ожидания и глубоко укоренившиеся, привыч­ные способы реагирования — процесс редко прият­ный и часто болезненный.

Само по себе освобождение из жестких рамок сценария, с одной стороны, дает человеку свободу, с другой — делает его персонально ответственным, приводит к необходимости постоянно принимать все новые самостоятельные решения. Тогда как в про­шлом такой человек мог следовать автоматическим сценарным решениям и не думать, не заботиться, не принимать ответственность.

Родовые сценарии

Для иллюстрации влияния на нас родовых сцена­риев мы используем пример, описанный Анн Анселин Шутценбергер, специалиста по трансгенерационной терапии. «Было утро и весь дом блаженствовал, везде чувствовалась нега, спокойствие и красота. Вдруг раз­дался властный мужской голос «За стол! Быстро, бы­стро все за стол!». Все кинулись одеваться и побежали в столовую, даже собаки. Твердый мужской голос, уве­ренный в своих правах и привыкший давать указания повторял: «За стол! Моника, быстро! Держись прямо, не сутулься!»....Собаки, ориентируясь на голос, оста­новились перед клеткой с попугаем. Все разбрелись по дому в ожидании настоящего завтрака».

Это был столетний попугай, который иногда «го­ворил» так, как говорили прежде в семье, приводя всех в изумление. Это мог быть голос дедушки-вра­ча, зовущий всех обедать. Или голоса иных из членов семьи или друзей. Никто не знал, что- будоражило память попугая, и кто должен был из нее появиться. «Мертвец хватает живого» — римская максима.

Мы продолжаем цепочку поколений и оплачива­ем долги прошлого. Независимо от нашего желания, независимо от нашего осознавания «память предков» подталкивает нас к повторению приятного или трав­мирующего опыта, высокого или удручающе низкого качества жизни, к нелепо случайной или трагически насильственной смерти, вплетая в наши судьбы от­голоски давно прошедших и даже давно забытых со­бытий.

Можно с уверенностью сказать, что в своей жиз­ни мы менее свободны, чем полагаем. Однако мы можем обрести свободу, избежать фатальных повто­рений и вырваться из пут прошлого, если, изучив сложные и многообразные механизмы его влияния на нас, научимся жить, глубоко чувствуя и осозна­вая настоящее, и строить продуманные и свободные от предрассудков планы на будущее. И это дает нам шанс прожить свою собственную жизнь, а не жизнь наших предков, расплачиваясь по их долгам. Связи поколений можно проанализировать и прочувство­вать, но чаще они проживаются как неуловимые, неосознаваемые, невысказанные или даже тайные. Анализ позволяет использовать шанс и осознать свое предназначение, «обратить в нужное русло неблагос­клонную судьбу» и избежать ловушек бессознатель­ных трансгенерационных повторений.

Для анализа родовых и семейных сценариев мы строим генограммы. Для этого надо собрать следу­ющие данные:

— возраст на настоящий момент;

— даты смерти, возраст и диагноз умерших род­ственников;

— мифы и легенды, связанные с причиной смер­ти;

— разница в возрасте между супругами;

— смена фамилии;

— количество детей в семьях.

Дата добавления: 2015-08-31