Маслоу Абрахам Гарольд. 29 страница

яркие экстатические состояния им доводится переживать. Им знакомо

чувство самоуничижения, ничтожности и невежества, они знают, что такое

дрожь слабого человека перед лицом безмерного универсума, оторопь

птахи, затерянной в небесах, детское изумление, - и то, как все эти

ощущения сочетаются в непомерный восторг перед вселенной,

воспринимаются как щедрый дар судьбы.

Из этого чувства ученые, достигающие высших трансценденций, черпают

смирение, оно дает им мужество признать собственное <невежество>, и

оно же дарует им величайшее счастье. Мне кажется, что каждый из нас

переживал нечто подобное, например, ощущал себя ребенком, но человек,

достигший трансценденции, судя по всему, чаще испытывает этот восторг,

глубже проникается им и дорожит им, как самым ценным в жизни. Это

относится как к ученым, так и к мистикам, как к поэтам и художникам,

так и к промышленникам и политикам', к матерям и ко многим другим

группам и типам людей. В общем виде, в качестве теории познания и

науки, в качестве рабочей гипотезы, требующей проверки, я готов

заявить следующее: на высших уровнях развития человечно ста познание

скорее позитивно, нежели негативно, процесс постижения коррелирует со

все более углубляющимся чувством причастности к тайне и священным

трепетом, с самоуничижением и с абсолютизацией человеческого

невежества, с желанием положить себя на алтарь познания.

15. Люди, достигшие трансценденции, на мой взгляд, не так боятся

безумия, не страшатся <сойти с ума>, как, может быть, другие

самоактуализированные личности. Это тот признак, по которому можно

выделить в общей толпе творца (несмотря на то, что на первый взгляд

творец порой кажется безумным или сумасшедшим). Я предположу, что

самоактуализизованные люди больше по сравнению с другими ценят

креативность и потому более эффективно распознают ее (и поэтому из них

должны получаться хорошие менеджеры по персоналу, специалисты по

отбору кадров и советники). Однако, чтобы ставить креативность превыше

всего, необходимо такое величие духа и такой опыт трансценденции,

который был свойствен, например, Уильяму Блейку. Естественно, можно

предположить и особую чуткость таких людей

к <помешательству> не креативного толка, на мой взгляд, более

распространенному.

Все эти мысли следуют из общей логики рассуждений, но пока не

подтверждены экспериментально. Поэтому я предлагаю принять их в

качестве легко проверяемой гипотезы.

16. Из общей логики рассуждений следует и тезис о том, что люди,

достигшие трансценденции, более спокойно должны относиться к злу как

таковому. Они понимают неизбежность того, что время от времени зло

берет верх над добром, понимают его необходимость, холистическую

необходимость, в <высшем>, богоподобном и олимпийском смысле. Такое

отношение к злу подразумевает лучшее понимание причин, его

порождающих, и позволяет одновременно и сострадать ему, и решительно

вступать с ним в борьбу, не терзаясь амбивалентностью и сомнениями.

Это звучит как парадокс, но вдумавшись, можно понять, что здесь нет

никакого противоречия. В данном случае <лучшее понимание> означает не

слабость, но силу, порождает не сомнения, амбивалентность и жалость,

но решительность, помогает человеку действовать быстро, уверенно и

эффективно. Я утверждаю, что человек может сострадательно бороться со

злом, если это необходимо.

17. Я предполагаю за людьми, достигшими трансценденции, еще одну

парадоксальную претензию - они, пожалуй, настойчивее прочих склонны

считать себя воплощением таланта, инструментом трансперсонального,

временным хранилищем знаний, умений, авторитета и эффективности. В

данном случае речь идет об особом типе объективности, об особом

способе отношения к себе, которое люди, несведущие в трансценденции,

склонны счесть высокомерием, апломбом или даже паранойей. Здесь мне

кажется уместным привести в качестве примера отношение беременной

женщины к себе и к своему еще не рожденному ребенку. Попробуйте

ответить, что для

нее <Я>? Что не <Я>? Вправе ли она требовать уважения к себе,

восхищаться и гордиться сама собой?

Сегодня нас озадачит заявление: <Я лучше всех справлюсь с этой

работой, и потому вы должны нанять именно меня>, как и равноправное:

<Вы справитесь с этой работой лучше всех, и потому вы должны сделать

ее>. Но

Теория Зет 305

для человека, достигшего трансценденции, трансперсональная утрата Эго

естественна.

18. Вообще-то (у меня нет экспериментальных данных, подтверждающих эту

мысль) такие люди более <религиозны>, более <спиритуальны>, как в

теистическом, так и в атеистическом смысле. То, чего достигает человек

посредством высших и иных трансцендентных переживаний, также имеет

смысл рассмотреть с точки зрения <религиозности> или

<спиритуальности>. Для этого только нужно несколько более строго

определить эти термины, исключив из них историческую,

конвенциональную, суеверную и институциональную составляющие.

Обыденное мировоззрение скорее разглядит в подобных переживаниях следы

<антирелигиозности>, обличит их за то, что они убого уподобляются

религиозным прозрениям, тщатся заменить их, выступают в роли

апокрифических пародий на общепринятое понимание религии и

спиритуализма. Парадокс здесь состоит в том, что такие еретики гораздо

более <религиозны>, чем некоторые священнослужители, и мы знаем тому

немало примеров и легко можем понять причины этого.

19. Между двумя типами самоактуализации есть еще одно различие, правда

в отношении него я не могу с полной уверенностью сказать, что это

только количественное различие, различие в степени проявленности того

или иного качества. По моему мнению, люди, постигшие трансценденцию,

легче трансцендируют в том числе и свое Эго, свое <Я>, свою

идентичность, они в состоянии подняться даже над самоактуализацией.

Чтобы обострить эту мысль, скажу: наше представление о здоровых

самоактуализированных людях очень обеднено из-за того, что мы

характеризуем их главным образом как людей с сильной идентичностью,

как людей, знающих, кто они есть, к чему они идут, чего хотят, на что

годятся, - одним словом, мы говорим о силе их <Я>, о том, что они

умело и аутентично строят жизнь, сошасуя ее с собственной природой.

Для людей, достигших трансценденции, такое описание оказывается крайне

недостаточным. Оно верное, но неполное.

20. Я предположу- опять же в качестве впечатления и без специальных

данных - что такие люди в силу их более легкого восприятия высшей

реальности чаще поддаются переживаниям совершенства (особости), чем их

более практичные собратья, они более подвержены полной завороженности,

вроде той, что мы наблюдаем за ребенком, загипнотизированным

бензиновыми кольцами в луже или дождем, струящимся по оконному стеклу,

или Движениями гусеницы.

21. Трансцендировавшие люди теоретически должны быть несколько более

даоистичны, а <просто здоровые> - более прагматичны. Высшее постижение

придает всему окружающему оттенок чудесного, совершенного,

правильного. Оно ослабляет желание воздействовать на предмет,

исправлять его и вмешиваться в его самостийность, поскольку тот и так

предельно.прекрасен. Оно побуждает просто смотреть на него, просто

созерцать, невмешательно и пассивно.

зио

Трансценденция и психология Бытия

22. Постамбивалентность, на мой взгляд, характерна для всех

самоактуализирующихся людей в целом и, может быть, немного более

характерна для некоторых из тех, кто достиг трансценденции. Само по

себе это понятие не даст нам ничего нового, но оно могло бы помочь

связать наши размышления с концептуальным аппаратом фрейдизма.

Постамбивалентность означает тотальную, всеобъемлющую и

непротиворечивую любовь, принятие, экспрессивность; обычно она

противопоставляется той мутной взвеси любви и

ненависти, которая сопровождает житейскую <любовь>, дружбу,

сексуальность, авторитетность или властность.

23. В завершение хочу привлечь ваше внимание к вопросу <высшего

расчета> и <способов оплаты>. Я не уверен, что две рассматриваемые

мною группы самоактуализированных личностей принципиально по-разному

относятся к нему или даже имеют сколько-нибудь отличные воззрения на

проблему оплаты труда. Для меня важно отметить сам факт существования

иных разновидностей оплаты труда, кроме денежной, причем по мере

приближения к всеобщему благоденствию (материальному благоденствию) и

по мере вочеловечивания человечества материальная компонента теряет

свое значение и первые роли все убедительнее играют высшие формы

оплаты труда или мета-оплата. Скажу больше: даже в тех сферах, где

деньги все еще кажутся высшим мерилом, при внимательном рассмотрении

вопроса можно обнаружить, что деньги важны не сами по себе, но как

мерило общественного положения, успеха, достоинства, которые в свою

очередь обеспечивают любовь, восхищение и уважение окружающих.

Мое утверждение несложно проверить. Некоторое время я увлекался

коллекционированием газетных объявлений с предложениями работы. В моей

коллекции были объявления для профессионалов, администраторов,

менеджеров, приглашения Корпуса Мира и предложения для желающих начать

свое дело. Были там и объявления для менее квалифицированных

работников, для <синих воротничков>. Все объявления объединяло одно -

для того, чтобы привлечь кандидатов на вакантное место, предлагались

не столько материальные блага, не только достойная зарплата, но и иные

привлекательные условия, призванные удовлетворить более высокие

потребности и даже мета-потребности человека. Речь в них шла о

дружном, сплоченном коллективе, об атмосфере сотрудничества и

взаимопомощи, о хороших условиях труда, о социальной защите и пенсиях,

о возможности роста и продвижения по службе, о неких идеалистических

перспективах, как то: возможность испытать ответственность за

порученное дело, свобода, важность изготовляемого продукта,

сострадание к ближнему, общая польза, работа на благо родины,

возможность претворить собственные замыслы, престиж компании,

возможность обучения. Иногда рекламодатели указывали в качестве

достоинств даже хороший клев в тех местах, где предполагалось работать

потенциальному работнику, и живописные горы, на которые можно

взбираться. Корпус Мира заходит так далеко на этом пути, что указывает

как достоинство

Теория Зет

низкий уровень зарплаты, расписывает трудности и лишения, рассуждает о

жертвоприношении и прочем, на что должен пойти человек, чтобы помочь

другим людям.

Я исхожу в своем предположении из того, что рост психологического

здоровья человечества будет способствовать возрастанию в цене этих,

<высших>, типов оплаты труда, особенно если денежное вознаграждение

будет достаточным и стабильным. Можно вспомнить, что большинство

самоактуализированных людей работают играючи, они любят свое дело. Уже

этим они вознаграждены, они служат себе на радость и получают зарплату

за свое увлечение.

Если вспомнить об исследуемых мною двух группах, то между ними можно

представить разве что одно небольшое различие. На мой взгляд, люди,

достигшие трансценденции, в отличие от <просто здоровых> будут более

активны в поиске работы, способствующей высшим переживаниям и высшему

познанию.

Я завел об этом речь потому, что убежден - для того, чтобы создать

Евпсихею, хорошее общество, изначально необходимо отлучить людей,

способных повести за собой, от привилегий, эксплуатации,

собственности, роскоши, общественного положения, власти над людьми и

т. д. Единственной защитой для мастеров своего дела, для политиков и

управляющих, способной уберечь их от неприязни, от бессильной зависти

слабых, непривилегированных, менее способных, нуждающихся в помощи, от

косых взглядов неудачников, будет не высокое денежное вознаграждение,

а низкое, компенсируемое <высшей платой> или <мета-зарплатой>. Если

логика этой моей работы, как и других работ (83), верна, то такое

положение вещей удовлетворит как самоактуализированных людей, так и

всех остальных, оно будет препятствовать развитию взаимной неприязни и

антагонизма между классами и кастами, присущих человечеству на

протяжении всей его истории. Чтобы воплотить в практику эту

постмарксистскую, постисторическую возможность, нам нужно лишь

научиться больше ценить высокое, чем низкое, научиться более

равнодушно относиться к материальной стороне жизни. Нам придется

проделать эту работу по разрушению фетиша материального благополучия,

придется отвыкнуть от мысли, что деньги - символ и залог успеха,

уважения и любви.

По большому счету это нетрудно сделать, поскольку необходимость

подобных перемен согласуется с предсознательными или не вполне

осознаваемыми ценностями самоактуализированных людей. Является ли это

мировоззрение более характерным или менее характерным для достигших

трансценденции, еще предстоит выяснить. К слову скажу, что на

протяжении всей истории человечества мистики и люди, достигавшие

трансценденции, невольно тянулись к простоте, избегали роскоши,

привилегий, почестей и богатства. Поэтому могу предположить, что

все-таки описанное выше мировоззрение ближе им, чем другим людям.

Может быть, именно поэтому так называемые

Трансценденция и психология Бытия

<простые люди> любили, а не боялись их, уважали, а не ненавидели. И

может быть, именно поэтому подобное мировоззрение поможет нам в

создании идеального общества, в котором способных и развитых людей,

идеалистов высшей пробы будут избирать на высшие посты, будут уважать

за высокие устремления души и альтруизм.

24. Не могу удержаться, чтобы не поделиться с вами еще одной мыслью,

только-только пришедшей мне в голову. Может статься, что такие люди

чем-то схожи с шелдоновскими эктоморфами, в то время как <просто

здоровые> скорее напоминают мезоморфов. (Я решился упомянуть об этом

только потому, что это предположение очень легко проверить.)

Эпилог

В это трудно поверить, но именно поэтому я должен недвусмысленно

заявить, что в среде бизнесменов, промышленников, менеджеров,

педагогов и политиков так же много людей, достигших трансценденции,

как и среди религиозных деятелей, поэтов, интеллектуалов, музыкантов и

других, по долгу службы предназначенных к этому и официально

считающихся таковыми. Просто у каждой из указанных мною групп

трансценденция проявляет свой норов, говорит на своем жаргоне, имеет

свое лицо и носит свою униформу. Священник будет проповедовать

трансценденцию, пусть даже он ничего не слышал о ней и не знает такого

слова. А бизнесмен, с другой стороны, как правило, старательно

скрывает присущий ему идеализм, свои мета-мотивы и трансцендентные

переживания под маской <жесткости>, <реализма>, <эгоизма> и прочих

словечек, которые я беру здесь в кавычки, чтобы нагляднее показать их

наносной и защитный характер. Его истинные мета-мотивы не подавлены, а

просто затаены. Мне приходилось пробиваться сквозь эту скорлупу, и

скажу, что это было не трудно, обычно хватало нескольких прямых и

резких вопросов.

Мне не хотелось бы, чтобы у вас сложилось ложное впечатление о великом

множестве людей, которых я подверг исследованию (на самом деле мне

довелось тщательно опросить и исследовать лишь сорок или пятьдесят

человек, да с сотней-другой я либо разговаривал, либо читал их труды и

труды о них, либо изучал их, но скорее поверхностно, чем скрупулезно).

То же самое я хочу сказать относительно надежности моих данных (это

было скорее знакомство, предварительное исследование, нежели

тщательное и всестороннее изучение, скорее первое приближение к

научному познанию, нежели нормализованная, верифицированная наука,

которая придет позже) и относительно репрезентативности использованной

мною выборки59 (она была в основном случайной, но особый акцент я

сделал на исследовании лучших людей, лучших в смысле интеллекта,

креативности, характера, силы, успешности и т. п.).

Но несмотря на это, я буду настойчиво повторять, что это эмпирическое

исследование, что я не пересказываю вам свои сны, а излагаю то, что

If.

Теория Зет

действительно наблюдал и познавал. Единственное, на что я склонен

согласиться, чтобы снять некую академическую неловкость от вольности

моих исследований, умозаключений и гипотез, так это назвать их

преднаучными, в отличие от собственно научных изысканий (слишком для

многих <наука> означает прежде всего верификацию, а не открытие). И

все-таки - всякое сделанное мною в этой работе заявление в принципе

проверяемо, его можно подтвердить или опровергнуть.

Часть VIII

Метамотивация

Теория метамотивации:

биологические корни высших ценностей

Самоактуализированные индивидуумы (более зрелые, более вочеловеченные)

уже по определению выступают как люди, удовлетворившие свои базовые

потребности, люди, чья жизнь управляема высшими мотивами. Ихможно

назвать <метамотивированными>'.

Согласно принятому нами определению, самоакгуализированными мы

называем людей, которые удовлетворили все свои базовые потребности

(потребности в принадлежности, любви, уважении и самоуважении). Эти

люди знают, что такое чувство принадлежности, и имеют глубокие корни.

Их потребность в любви удовлетворена, у них есть друзья, они

чувствуют, что их любят и что они заслуживают любви. Они знают свое

место в обществе и в жизни, их уважают, они могут уважать себя и

испытывать вполне обоснованное чувство собственной значимости. Можно

сформулировать то же самое с негативным посылом, в терминах патологии

и фрустрации базовых потребностей. В таком случае мы поймем, что

самоактуализированные люди не подвержены (постоянным и длительным)

тревогам, страхам, чувству незащищенности, они не мучаются от

одиночества, остракизма, отсутствия корней, изоляции, не чувствуют

себя чужими, отвергнутыми или ненужными, не ощущают презрения и

высокомерного отношения окружающих к себе, не терзаемы унизительным

чувством собственной неполноценности, никчемности, зависимости (95, m.

12).

Можно сформулировать то же самое и иначе, и я в свое время делал это.

Когда в науке господствовало мнение, что базовые потребности -

единственно возможный источник мотивации для человека, я счел себя

вправе

Прошу воспринять двадцать восемь тезисов, выделенных курсивом в начале

каждой подглавки, в качестве предположений, требующих проверки.

Метамотивация

для лучшего понимания сути проблемы рассуждать о самоактуализированных

людях как о <немотивированных> (95, гл. 15). Это позволило мне

провести аналогию с восточными философиями, согласно которым здоровье

воспринимается как трансценденция борьбы, трансценденция стремлений и

желаний. (В каком-то смысле то же самое можно сказать и об античных

стоиках.)

Можно описать самоактуализированных людей как воплощающих себя, в

отличие от людей, преодолевающих себя, можно подчеркнуть, что они

спонтанны и естественны, что им легче по сравнению с другими

оставаться собой. Такая формулировка была бы полезна уже потому, что

оперирует терминами известной теории невроза, где невроз представлен

как попытка преодоления глубинного, сущностного, биологического <Я>

при помощи рассудочных (глупых и трусливых) подачек его потребностям.

Приведенные выше формулировки помогают использовать понятие

<самоакгуализация> в рамках того или иного конкретного исследования.

Но однажды может случиться так, что нам захочется поставить следующие

вопросы: что служит мотивами для самоактуализированного человека?

Какова его психодинамика? Что побуждает его к движению, к действию, к

борьбе? Что движет (или ведет) такого человека вперед? Что влечет его?

На что он надеется? Что его бесит, что понуждает его посвятить себя

своему делу, жертвовать собой? Чем он дорожит? Что для него свято? Что

он ценит, к чему стремится, чего желает? Во имя чего он может умереть

(или жить)?

Чтобы ответить на эти вопросы, нам понадобится обозначить различие

между обычными мотивами людей, не достигших уровня самоактуализации,

людей, для которых главное в жизни - удовлетворение базовых

потребностей, с одной стороны, и мотивами людей, базовые потребности

которых удовлетворены, людей, для которых ценно удовлетворение иных,

<высших> потребностей - с другой стороны. Для удобства я буду называть

эти <высшие> мотивы и потребности самоактуализированных людей

<мета-потребностями>, а мотивации <высшего> порядка -

<мета-мотивацией>.

(Сейчас для меня очевидно, что удовлетворение базовых потребностей еще

нельзя считать достаточным условием для мета-мотивации, оно выступает

лишь в качестве необходимого предварительного условия. Мне приходилось

сталкиваться с испытуемыми, у которых, несмотря на очевидную

удовлетворенность базовых потребностей, налицо были черты

<экзистенциального невроза>, которых одолевало чувство

бессмысленности, никчемности существования и т. п. У меня складывается

впечатление, что метамотивация не даруется человеку сразу же с

удовлетворением базовых потребностей;

иногда при исследовании приходится учитывать дополнительную

переменную, названную мною <неприятием метамотивации>. А это значит,

что для лучшего взаимопонимания между нами, для более осознанного

построения теории самоактуализации полезно было бы расширить

определение самоактуализированного человека и сказать, что он не

только а) психологически

Теория метамотивации: биологические корни высших ценностей 315

здоров, б) удовлетворил свои базовые потребности и в) позитивно

использует свои возможности, но и - г) устремлен к неким <высшим>

ценностям, взыскует их и преклоняется перед ними.)

II

Они посвящают себя без остатка своему делу, служат своему призванию,

они знают свое предназначение, воплощенное в любимой работе

(<внеположной по отношению к их "Я">).

При исследованиях самоактуализированных людей я обнаружил, что все они

без исключения (я могу говорить лишь о представителях нашей культуры)

- увлеченные люди, люди, посвятившие себя любимому делу,

<внеположному> по отношению к их <Я>. Они служат своему призванию,

знают о своем предназначении, воплощенном в их работе. Как правило,

увлеченность и преданность делу настолько сильно выражены, что язык не

поворачивается называть их затертыми, утерявшими эмоциональную окраску

словами. Слова <призвание>, <служение> или <миссия> кажутся блеклыми и

банальными, они не в состоянии передать страстного, самозабвенного и

искреннего отношения таких людей к своей <работе>. Мне кажется, что

уместнее говорить о <судьбе> или о <предназначении>. А порой даже о

<жертвоприношении> в религиозном смысле, о принесении себя в жертву

своему делу, о возложении себя на алтарь служения делу, некой

первопричине, которая лежит вне человека, которая больше человека и

величественней человеческого, ради чего-то неэгоистичного,

внеличностного.

Мне представляется разумным расширить присутствие понятий <судьба> и

<предназначение> при описании этого феномена. При помощи этих, на

первый взгляд неадекватных, понятий удачно передается чувство

неадекватности, возникающее при общении с самоактуализированными

людьми (как и с некоторыми несамоактуализированными), при разговоре с

ними об их работе или деле (83). Это удивительное и парадоксальное

ощущение взаимной любви человека и его дела, комплементарности их друг

другу, чувство, что работа <сродни> человеку, что он предназначен

исполнять ее, что только он может сделать ее хорошо и правильно, что

он даже скучает по ней. С первых его слов мы ощущаем присутствие

чего-то, вроде гармонии предназначения, или даже идеального союза,

брака, свершенного на небесах, истинной дружбы, когда двое кажутся

созданными друг для друга. Человек и его работа в таких случаях

подходят друг другу, как ключ к замку, а замок - к ключу, они

откликаются друг на друга, как струна фортепьяно откликается на чистый

тон голоса, как пение сливается с музыкой в высшей

гармонии.

Что касается женщин, то все сказанное выше относится и к ним, но

несколько в ином смысле. Среди моих испытуемых была женщина, абсолютно

поглощенная ролью хорошей матери, жены, домохозяйки, посвятив-

Метамотивация

шая свою жизнь служению семейственности. Ее призвание - а ведь это

можно назвать призванием - состояло в том, чтобы растить детей,

составлять счастье своего мужа, поддерживать связи между

многочисленными родственниками. Она была непревзойденной матерью,

женой и домохозяйкой, и было видно, что это доставляет ей высшее

удовольствие. Она всем сердцем любила то, что ей приходилось делать,

не желала для себя иной судьбы и отдавала этому делу всю себя. Когда

мы говорим о конкретной женщине, то важно учитывать, в какой степени

сочетается в ней любовь к домашнему и профессиональному труду, что

именно она считает своим предназначением, что для нее любимо, важно и

значимо. Глядя на некоторых женщин, мне порой кажется, что рождение

ребенка само по себе может стать абсолютной самоактуализацией для них.

Но чаще всего, когда я берусь рассуждать о самоактуализации женщин, я

испытываю чувства смущения и неуверенности.

III

В идеальном случае позыв совпадает с призывом, <я хочу> совпадает с <я

должен>.

Когда мне приходится исследовать самоактуализированных людей и я

пытаюсь вычленить из единого мотива две подобных детерминанты -

внутреннюю и внешнюю, у меня возникает чувство, что я пытаюсь сделать

из одного волоска два. Безусловно, можно рассуждать о внутренних

позывах, например, когда человек заявляет: <Я люблю детей (или

живопись, науку, политику) больше всего на свете. Я очарован ими...

Меня тянет к ним... Они мне необходимы...> Это мы можем назвать

<позывом>, и это скорее похоже на потакание собственной слабости,

нежели на исполнение обязанности. <Позыв> стоит особняком и отличен от

<призыва>, который предъявляет человеку требования от имени ситуации,

окружения, проблемы, внешнего мира примерно так же, как пожар

<призывает> к тушению его, как беспомощный младенец требует заботы,

как несправедливость взывает к благородству. Призыв обязывает нас,

Дата добавления: 2017-01-13