Истоки литургической музыки

Что же принесло христианство в мир? Прежде всего, изменилась сумма представлений человека о себе самом, истоках и целях своего бытия в мире, об окружающем мире и его отношениях с Богом.

Господь и Бог – различные понятия для язычников. Бог – Первопричина, исток всего бытия. Господь – владыка мира, верховное божество. Для христиан – Бог есть Господь. Нет Бога выше Господа. И нет никого иного Господа, кроме Бога. Христиане получили право прямого обращения к Богу. Христианство увидело в Боге Отца, а в Иисусе – Спасителя. Христианство сочло более значимым то, что происходит в человеческом сердце, нежели то, что совершается вокруг. Евангельская проповедь о покаянии впервые призвала к переменам внутри человека. В «Исповеди» Блаженный Августин пишет о том, что в человеке происходит «метанойя» – перемена ума, покаяние; в покаянии человек с силой отталкивает себя от прошлого, сбрасывает его с себя.

Именно эта идея – осознания греховности своего существования, стремления покаяться и в покаянии очиститься от греха, освободить свою душу - заложена в самом существе христианского богослужения. Богослужение – своего рода диалог человека с Богом.

Центральным богослужением в западном христианстве является месса – обряд, приготавливающий католика к таинству причастия (евхаристии) – моменту наиболее полного приобщения к божественной сущности через вкушение освященного хлеба и вина. Ибо, как пишет Фома Аквинский, «тело и кровь Христова истинно пребывает в этом таинстве, и постигнуть их можно не чувством, ни разумом, но только верою, опирающейся на божественный авторитет». Посещение мессы для христианина – важнейшее условие выражения его религиозности. Не случайно в эту эпоху столь значительную роль уделяли строительству церквей и соборов, где проходили богослужения.

Художественная культура каждой конкретной исторической эпохи всегда обладает достаточно ощутимой внутренней целостностью. Эта целостность обеспечивается сходством мировоззрения художников-современников, в сознании которых существует общее для всех представление о мире в целом, именуемое «картиной мира». Это понятие чрезвычайно богато по своему содержанию. Оно включает совокупность религиозных, научных, философских, нравственных, политических и других идей, которые владеют умами человечества. Связь искусства с этими идеями очевидна. Не случайно идея изоморфности художественного произведения миру в целом пронизывает всю историю философской мысли об искусстве. Каждое произведение искусства с той или иной степенью полноты фиксирует взгляд эпохи на мироздание в целом, в меру возможностей дублирует его пространственно-временные характеристики. Ибо оно есть воплощение постигнутых художником идей мироздания. Благодаря этому микромир произведения искусства становится конкретно-чувственной моделью макромира. Иными словами, всякое художественное произведение есть своеобразная модель Универсума.

В основе художественной целостности средневековой культуры находилась идея Бога и Божественного происхождения всего сущего. Мир понимался как своего рода архитектура и совершенство. В красоте и величии мира видели проявление божественного начала. В определение красоты включались такие понятия, как единство, форма, гармония, порядок, число, ясность, сияние, свет. Согласно учению Августина, порядок, царящий во Вселенной, создан Богом и проявляется в мере и гармонии, поскольку Бог «все расположил мерою, числом и весом». Порядок мироздания сравнивался с музыкальной гармонией. Искусство, хоть и материально (учил Эриугена), но корни его в душе, в Боге. Его идеальные прообразы в божественном Логосе, оттуда они переходят в душу, а из души художника – в материю. Поэтому искусство, не меньше чем природа, исходит из божественных идей. По мнению Гуго Сен-Викторского (1096-1141), все искусства есть лишь несовершенное подражание природе, понимаемой как божественное произведение.

Искусства делились на «свободные» и «механические». Свободных искусств было семь: грамматика, риторика, диалектика (тривий), арифметика, геометрия, астрономия и музыка (квадривий). Свободные искусства почитались выше, нежели механические, так как выражали духовные, а не физические потребности. Архитектура – механическое искусство. Однако главное внимание уделялось религиозно-символической стороне зодчества. Художественное творчество и эстетические искания мастеров средневековья основывались не на античной традиции подражания искусства природе, а на принципах символизации, т.е. выражения сокровенного и видимого через категорию, метафору, сложные символические конфигурации.

Символика как основа образного мышления людей средневековья проявила себя на всех уровнях формирования художественного образа. Пространство средневековых храмов и церквей понималось как духовно насыщенное организованное целое; архитектура – один из элементов этого целого, наряду со скульптурой, живописью, словом и музыкой. Эта целостность объединения различных видов искусств преследовала важную цель – «строительство» души человеческой и подчинение поведения индивидуума идеям упорядоченного иерархического мироустройства. Формы имели символическую сущность. В совокупности это выражало общую философско-художественную идею.

Символическое значение форм, чисел и геометрических построений композиций храма тоже связано с духовным началом средневековой культуры.

Квадрат был символом Земли, мог также означать человека. Круг символизировал небо и выражал идею единства, вечности, бесконечности, законченности и высшего совершенства. Именно квадрат и круг являются основными геометрическими формами плана средневекового храма. Его совершенные формы должны были раскрыться внутреннему взору души человека. Храм являл представление о мироздании, об одухотворенном космосе, о единстве земного и небесного, видимого и невидимого, о небесном граде – Горнем Иерусалиме. Большую роль в архитектуре играли арки – полукруги – символ неба. Arcus – лат. арка, свод, дуга, радуга – своеобразный небесный мост, соединяющий небо и землю. Портал состоял из арки и дверного проема (квадрат или прямоугольник) – таким образом, объединялись земля и небо. Помимо этого, согласно Евангелию, дверь символизировала самого Христа: «Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет». Кроме того, через «дверь покаяния» обретется спасение.

После Миланского эликта службы проводились в базиликах – помещениях для общественных собраний. Именно на основе римских базилик стала развиваться архитектура средневековых церквей и соборов, которая обрела совершенно новый смысл.

Здание христианского храма обычно состоит из 3-х частей: притвора, средней части и алтаря. Это выражало представление о мире как единстве Божественного, ангельского и земного (человеческого). Помимо этого возникает аналогия с Пресвятой Троицей и триадой человека: дух, душа и тело. Алтарь – наиболее священная часть – здесь совершается таинство литургии.

Ориентация храма по частям света также имела символическое значение. Восточная часть – алтарь – обращена к утреннему свету, посвящена Христу и символизирует Рай. Западная часть символизировала ад и грядущий Страшный суд. Справа от Христа, изображенного в центре (второе пришествие в мир), праведники, слева – грешники. Северная часть обращена к ночному сумраку, ассоциируется со смертью, мраком, злом. Южная сторона, озаряемая ясным светом дня, посвящалась Новому завету.

План церкви имел форму креста. Крест – наиболее древний символ. Он соединяет небо и землю, в христианстве он обозначает распятие Христа и победу над смертью. Символично, что крест как бы вписан в фигуру человека.

В верхней части храма изображалось небо, нижние ярусы росписи означали землю. На полу нередко изображали лабиринт как символ пути восхождения к Богу. В евангелии говорится, что Христос есть «путь, истина и жизнь». Переход из смерти в жизнь и есть пасха. Земной путь человека, протекающий во времени, завершается в вечности. Понятие пути, странствия становится одним из основных в христианском учении. Человек в этой жизни уподобляется страннику, ищущему царство небесное.

Своеобразна игра света и тени в храме. Борьба света и тьмы, отождествляемая с борьбой добра и зла, присуща контрастному освещению храма изнутри. Сумрак символизировал мысленный духовный сумрак – некий тайный покров, которым окружены тайны Божии. Окна – главный источник дневного света – символизировали божественный свет, льющийся извне. Сильнее всего освещена алтарная часть – сюда, к этому свету устремляется взор каждого входящего в храм. Цветовой декор и продуманное расположение источников света создавали иллюзию дематериализации архитектурных форм.

Скульптура – неотъемлемая часть архитектуры. Средневековая стенопись – «эхо литургии». Изображение – это не только украшение и наставление, но еще и модель духовного поведения, «живопись – книга для неграмотных». Сюжетно-дидактическое содержание воспринималось как проповедь. Живописное богатство внутреннего декора контрастировало с внешним обликом – более аскетичным и строгим. Тем самым подчеркивалась идея превосходства духовной красоты над внешней, чувственной.

По аналогии с сущностью человека, состоящего из плоти, души и духа, в храме тоже можно различить три объединившиеся начала: телесное, материальное (архитектура и скульптурные формы); душевное - цвет, который вносит ощущение дематериализации формы; духовное, животворящее начало (свет, слово, музыка).

Музыка являлась тем связующим звеном, с помощью которого реализовывалась коммуникативная роль богослужения. Функция музыки в литургии – содействие в создании особой духовной атмосферы, способствующей раскрытию души и сердца каждого прихожанина для искреннего обращения к Богу и сопереживания всего содержания литургического действа.

Корни литургической музыки христианства – иудейские. Христиане считали свою веру продолжением иудаизма, поэтому опирались на уже сложившуюся практику богослужения.

К сожалению, в Библии содержится немного описаний богослужебной музыки, в большем количестве они имеются в апокрифических книгах Ветхого Завета. Главное место в богослужении занимало пение псалмов – использовались тексты 150 Псалмов Давида Ветхого Завета. В послании апостола Павла пишется: «… исполняйтесь Духом, назидая самих себя псалмами и славословиями и песнопениями духовными, поя и воспевая в сердцах ваших Господу…»

Псалмы исполняли хором в сопровождении инструментов[68]. Так в одном из апокрифов описан хор, состоящий из 12 певцов-мужчин, который дополнялся мальчиками, чтобы «добавить сладкозвучия»; помимо этого упоминались инструменты – лиры, арфы, флейты (похожие на двойной авлос), тарелки. В рукописи, найденной в 1947 году в Кумране, принадлежащей ессеям (одной из раннехристианских сект), написано:

«Я вознес горькую жалобу. Сокрушенно стенал и рыдал и настроил свою арфу на жалобный лад… Но вдруг я ощутил, что нет более горести, способной наполнить меня болью. Тогда моя арфа заиграла музыку спасения. А моя лира – мелодию радости; … я заиграл на флейте… нескончаемую хвалу».

Хор являлся формой единения единоверцев. По мнению апостола Павла, Бог даровал единомыслие всем и всему, дабы все «единодушно, едиными устами славили Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа» (Послание к римлянам). Каждая община представляла собой хор, олицетворяющий союз помыслов и приверженность к одним и тем же религиозным идеалам. Такой хор являлся выражением союза личности со всей общиной. О стройности пения речь идти не может. Не случайно в раннехристианской литературе постоянно встречается сравнение хора с кифарой, имеющей струны различной толщины и длины. По мнению Е. Герцмана, в раннехристианской литургии участвовал смешанный хор, состоявший из всех членов общины – мужчин, женщин, детей, стариков, старух, юношей и девушек. Выдержка из послания апостола Павла: «Жены наши в церквах да молчат; ибо не позволено им говорить…», - относится не к пению, а к другой ситуации – к праздной болтовне в церкви.

Псалмовое пение играло важную роль в жизни христианских общин. В раннехристианской литературе слова гимн и псалм используются как синонимы (Герцман). Считается, что традиция применения гимнов связана с Амвросием (339-397 гг., епископом Милана с 374 г.) – на это указывает Августин в «Исповеди». Ему приписывается множество гимнов, которые сочинялись свободно, без использования стихов из Писания, хотя тесно связано с ним по содержанию. Августин: «Гимн – это песня, содержащая хвалу Богу. Если вы славите Бога, но не поете, то это не гимн. Если вы восхваляете что-либо, не подкрепляющее славу Бога и даже при этом поете, это тоже не гимн. Следовательно, гимн содержит три элемента: пение, хвалу и Бога».

Большое значение придавалось единству слова и музыки, что подтверждают целый ряд высказываний авторитетов христианской церкви. «В то время, как ваш язык поет, пусть разум ваш отыскивает смысл слов, чтобы вы могли петь душой, а также разумом» - указывал Василий Кесарийский [69]. «Пусть слуга Христа поет так, чтобы не голос певца, а поющиеся слова доставляли удовольствие» - Иероним Блаженный[70].

Несмотря на гегемонию слова, в христианскую литургию была допущена и бессловесная музыка – распевание слова «Аллилуйя». Израильский царь Давид сочинил псалом (105), завершающийся мощным хоровым «аллилуйя». По указанию Давида этот псалом был исполнен левитами перед ковчегом Господа:

Спаси нас, Боже, Спаситель наш!

Собери нас, и избавь нас от народов,

Да славим святое имя Твое

И да хвалимся славою Твоею!

Благословен Господь, Бог Израилев,

От века и до века!

Аминь! Аллилуйя!

«Аллилуйя» обрело значение определенного рефрена, употребляясь в различных текстах. Например, Псалом 103 «Благослави, душе моя, Господа». В «Апокалипсисе»:

Аллилуйя!

Спасение и слава,

И честь и сила Господу нашему!

Аллилуйя!

Хвалите Бога нашего,

Все рабы Его и боящиеся Его,

Малые и великие.

Пение «аллилуйя» превратилось в вокализированную «музыку без слов», своеобразное слогосочетание.

Августин пишет: «Мы поем в установленные дни, но думаем о нем каждый день». Согласно ему же, «Аллилуйя» пели в течение 50-ти пасхальных дней: «Пришли для нас дни, чтобы петь аллилуйя… Будьте внимательны, вы, знающие как славить и как петь в сердцах ваших Господу.. и хвалите Бога, ибо это – аллилуйя». «Аллилуйя должно петься во все эти пятьдесят дней… оно пелось рано утром…». «Пойте с ликованием. Ибо это [означает] хорошо петь Богу – петь с ликованием. Что же это такое – петь с ликованием? Быть неспособным выразить в словах то, что поется сердцем…, сердце ликует без слов. И громадный простор радости не имеет границ». По Августину, ликование – это особое состояние души, высшая степень восхищения и упоения. Когда никакие слова не в состоянии передать весь восторг и радость, бушующие в человеке, когда невозможно выразить нахлынувшие чувства при созерцании величия Бога.

Христианская певческая традиция по своей природе является одноголосной - монодической. Причем, в 4 веке формируется особый декламационный тип интонирования псалмов, который получил название псалмодия.

Первые сведения о декламационном стиле в церковном пении дошли до нас из высказываний Афанасия Александрийского (293-373гг.), являющегося, вероятнее всего, самим его создателем: «Божественному писанию подобает славить Бога не только слитным произношением, но и растянутым. Слитным произносятся слова Законов, Пророков и все исторические вместе с Новым Заветом. Растянутым произносятся слова псалмов, од и песен». Из комментариев св. Августина (354-430гг.) ясно, что под растягиваемым стилем произношения понимается речитация[71] на определенных тонах: «Иногда мне сильно хочется, чтобы и в моих ушах, и в ушах верующих не звучало тех сладостных напевов, на которые положены Псалмы Давида. Мне кажется, правильнее поступал Александрийский епископ Афанасий, который – помню, мне рассказывали – заставил произносить псалмы со столь незначительными модуляциями, что это была скорее декламация, чем пение». Этот стиль является первоначальным видом монодии, который употреблялся во время христианской службы.

Д. С. Шабалин предлагает следующую версию, объясняющую возникновение монодии. Архитектурно-аккустическое пространство базилики (где стали проходить службы после 313г.) создавало эффект значительной реверберации звука. Обычная высотно-глиссандирующая речь распространялась в виде сплошного гула. Прояснение речи наступало лишь тогда, когда она произносилась на определенной высоте звука. Она приобретала внятность и звучность. Такое произношение Священного писания торжественностью своего высотно-определенного звучания способствовало возвышению церковного богослужения до уровня, соответствующего его статусу.

Интересно высказывание Василия Кесарийского об особенностях исполнения псалмов: «Сперва они делятся надвое и поют псалмы, чередуясь друг с другом. Затем они вверяют ведение мелоса одному человеку, тогда как остальные поют в ответ». Таким образом, здесь указывается на существование таких традиций исполнения псалмов, как антифонное и респонсорное пение.

По мнению Сократа (Сократ Схоластик, историк церкви), заимствованное у иудаизма антифонное исполнение гимнов было введено Игнатием из Антиохии (ум. ок. 107 г.) – якобы он во сне подслушал подобное пение ангелов. Это согласуется с известным мнением, что мелодии, которые поются в храме, должны быть уподоблены ангельскому – небесному пению. «Небесные напевы приводят душу в стройную упорядоченность» (И. Златоуст).

Феодорит Киррский (Феодорит, епископ Кира) приписывает создание антифонного пения Флавиану (патриарху Антиохи) и Диодору (епископу Тарса) - середина 4 века. Более распространенное мнение, что антифонное пение было введено Амвросием Медиоланским. Этот способ пения использовался также у ливийцев, фиванцев, палестинцев, арабов, финикийцев, сирийцев и др.

Таким образом, в христианском богослужении сложились три манеры исполнения псалмов или три типа псалмодирования:

· антифонный (в переводе с греческого - звучащий в ответ) - предполагает исполнение двумя чередующимися хорами или полухориями;

· респонсорный (respondere – отвечать, отзываться по перекличке) - псалм распевается поочередно солистом и хором, поющим рефрен-ответствие;

· сквозной (in directum) - обычно пел кантор, поэтому тип псалмодии называли сольным.

Новый этап в развитии богослужебной певческой практики связан с именем римского папы Григория Великого (родился около 540 г., понтификат с 590 по 604гг.). Падение римского владычества усилило роль римской церкви, постепенно набиравшей свое влияние и могущество. Наиболее внушительной фигурой был папа Григорий. Это был человек необычайно образованный и обладающий большими организаторскими способностями. Он был успешен и как политик, и как проповедник, духовный вождь. В отдаленные уголки Европы Григорий Великий отправлял миссионеров для распространения христианского учения. Для укрепления власти римской церкви он стремился к единообразию в богослужении. Григорию Великому приписываются заслуги по регламентации и упорядочению католического богослужения – создание антифонария,в котором песнопения расписаны по всему церковному году. Один из самых распространенных сюжетов книжных миниатюр изображает Григория, записывающего музыку, которую ему диктует на ухо голубь (Святой дух).

До этого времени существовали различные латинские традиции литургического пения: амвросианская, мозарабская, галльская, кельтская. Но постепенно они были поглощены римской – григорианской.

К сожалению, после смерти папы Григория Великого примерно на столетие прекратилось распространение христианства в западных странах – епископы Галлии не собирались с 614 по 742 год. И лишь в эпоху Каролингского возрождения начинается важнейший этап в распространении христианства, в развитии европейской художественной культуры и ее музыкальной традиции.

Дата добавления: 2017-01-13