Рапсодическая теогония

ОРФЕЙ

В отличие от Гесиода, Орфей — личность абсолютно леген­дарная. В Древней Греции существовал миф об Орфее, великом певце и стихотворце, который спускается в Аид, чтобы вернуть на землю свою погибшую от укуса змеи жену Эвридику.

С именем Орфея связывают многие сочинения и в том числе так называемые «орфические теогонии» — оригинальные версии родословия богов. Носителями и хранителями «орфических те­огонии» стали орфики, последователи религиозного учения, ос­нователем которого также считается Орфей.

В основе орфизма лежит тайный, закрытый культ бога Дио­ниса, значительно отличающийся и даже противостоящий олим­пийской религии, в том числе и традиционному пониманию роли олимпийского Диониса. И сами «орфические теогонии» являются крайне своеобразными, совершенно непохожими на более привычные для нас теогонии Гесиода или Гомера.

Сегодня нам немного известно о сути орфического культа, ибо история сохранила слишком мало сведений об орфиках, к тому же эти сведения противоречат друг другу. По этой же причи­не очень сложно выделить какое-либо единственное орфическое сказание о происхождении мира. Уже сами древние, рассказы­вая об орфизме, приводили разные версии — кто-то первонача­лом называл Ночь, кто-то Воду, другие — слитность Земли, Неба и Моря, а некоторые — само Время (Хронос).

Из сохранившихся фрагментов «орфических теогонии» мож­но сделать вывод о том, что в представлениях орфиков о проис­хождении мира были перемешаны миф и космогония. Мифо­логические персонажи перемежаются с некими природными объектами. В отличии от Гомера, в орфических теогониях пер­воначалами мира считаются не божественные семейные пары, а некие триады. Сначала были вода и ил, «который затвердел в землю». Третье начало, идущее после двух, родилось из них, т.е. из воды и земли, и являет собой «Дракона (Змея) с приросши­ми головами быка и льва, а посреди (них) — лик бога. На пле­чах у него крылья, имя ему — Нестареющий Хронос (Время), он же Геракл. С ним соединена Ананкэ (Необходимость) — то же самое существо, что и Адрастея — бестелесная, распростер­тая по всему космосу и касающаяся его границ».

Хронос-Змей рождает тройное потомство: «влажный Эфир», «безграничный Хаос» и «мглистый Эреб (Мрак)». Эта вторая триада соответствует первой, как потенциальная — отчей. В них

(Эфире, Хаосе, Эребе) «Хронос родил яйцо». Так рождается третья триада. Во-первых, яйцо, во-вторых, двоица заключен­ных в нем существ, мужского и женского пола, и, в-третьих, «бестелесный бог с золотыми крыльями на плечах, у которого по бокам были приросшие головы быков, а на голове — чудо­вищный змей, принимающий всевозможные обличья зверей».

В некоторых «орфических теогониях» говорится о «всемир­ном яйце», из которого вылупляется некий «сияющий» бог Фа-нес, содержащий в себе зачатки всех богов, существ и вещей.

С учением орфиков связана и еще одна важная идея — идея метемпсихоза, т.е. переселения душ. В представлениях орфи­ков, душа человеческая имела божественное начало и оказалась в теле по причине изначального греха. Душа не только сущест­вует раньше тела, но и не умирает вместе с телом, ибо осуждена на жизнь в других телах до тех пор, пока через некое количест­во рождений не искупит свой изначальный грех.

Орфизм оказал огромное влияние на всю древнегреческую и вообще европейскую философскую мысль. Элементы орфизма прослеживаются во взглядах Пифагора, Гераклита, Эмпедокла, Платона, а также и в более поздних философских и религиоз­ных учениях.

(Излагается Дамаскием в труде «О началах»)

Печатается по: Фрагменты ранних греческих философов. Ч. 1. — М., 1989. С. 48. Перевод А.В.Лебедева.

В этих имеющих хождение Орфических рапсодиях теология умопостигаемого такова. Истолковывая ее, философы [неопла­тоники] принимают Хронос [Время] за единое начало всех ве­щей, Эфир и Хаос — за двоицу, яйцо объясняют как абсолют­ное бытие и полагают эту триаду первой. Ко второй [триаде] относятся либо вынашиваемое и вынашивающее бога яйцо, либо «сияющее одеяние (хитон)», либо облако, из которых «выска­кивает» Фанес....Третью [триаду] составляют Метис — как ум, Эрикепей — как потенция и сам Фанес как отец. Быть может, следует принять также и среднюю триаду, соответствующую «трехликому богу, еще вынашиваемому в яйце». Действитель­но, средний член всегда уподобляется обоим крайним, подобно тому как в данном случае он одновременно и яйцо и бог. Легко

видеть, что яйцо — это единенность, а трехликий и в действи­тельности многоликий бог — расчлененность умопостигаемого, а среднее, поскольку оно яйцо, — еще единенное, поскольку бог — уже расчлененное, а говоря в целом, находящееся в про­цессе расчленения. Такова обычная орфическая теология.

Дата добавления: 2017-02-01