Марк Фабий Квинтилиан правила ораторского искусства 3 страница

Сейчас создаются новые учебные программы по риторике. Бесспорно,

51преподавателям будет полезно сопоставить содержание современного и прежнего курсов, их концепцию, идею и конкретное наполнение.

По поводу перемен в отношении к риторике в России необходимо сказать хотя бы несколько слов. Одни ученые полагали, что причиной «падения» риторики стала приверженность многих эпигонствующих авто­ров — создателей учебников к схоластическому, оторванному от жизни направлению. «...Масса определений, разделений и подразделений, кото­рыми кишат учебники риторики, лишила теорию красноречия всякого интереса и сделала пользу, вытекающую из нее, в высшей степени сомнительной»,— отмечает И. И. Луньяк в работе «Риторические этюды» (1881). Другие критики риторики считали эту науку бесполезной хотя бы потому, что замечали «незаконное присвоение» риторикой «чужого». Так, умение излагать мысль и развивать ее правильно дает логика, теорию «украшенной» речи выработала поэтика, теория периодов относится к синтаксису и так далее.

Наконец, среди ученых, преподавателей и общественных деятелей конца XIX — начала XX в. особенно глубоко укоренилась критическая аргументация идеологического свойства. Так, один из ниспровергателей риторики В. Гофман писал: «Будучи идеологическим орудием борьбы, ораторская речь рождается из конфликтных общественных отношений, из противоречий, как форма социального спора, выражение несогласия интересов (...) Официальная риторика была сдана на попечение цер­ковникам, филологам и эстетикам, т. е. отнесена к «воздушным» сферам культуры как нечто отвлеченное, далекое от непосредственных практи­ческих интересов общественной жизни, от политической борьбы (Гоф­ман В. Слово оратора. Риторика и политика.— Л., 1932.— С. 131, 139).

С каждым из трех приведенных обвинительных тезисов против рито­рики можно спорить, как, впрочем, и с другими, здесь не упомянутыми. Так, обвинение в схоластическом школярстве справедливо в большей мере по отношению к тем ученым и учителям, которые в своей активной дея­тельности не сумели достичь гармонии формы и содержания. Н. А. Безменова, занимающаяся теорией и историей риторики, отмечает: «...В XX в. реабилитация риторики завершается (...) Возникает пестрая картина течений и школ американской и европейской неориторики. В значи­тельной мере роль риторики возрастает благодаря появлению новых типов коммуникации и новых типов демократии» (Безменов а Н. А. Очерки по теории и истории риторики.— М., 1991.— С. 11).

Второй тезис свидетельствует не о слабости, а лишь о превосход­стве риторики как научной дисциплины. Многофункциональность рито­рики помогает преодолеть все дальше и глубже развивающуюся специа­лизацию многих ответвлений гуманитарных наук (например, логики, эстетики, психологии, лингвистики). Намерение искусственно сузить то пространство знаний, которое традиционно закреплялось за риторикой, было отвергнуто самой жизнью. Достаточно вспомнить бурное развитие целого ряда направлений неориторики XX в. (см. об этом в книге: Нео­риторика: генезис, проблемы, перспективы.— М., 1987). Поэтому и третий тезис, провозглашавший необходимость идеологизации ораторского ис­кусства, хотя и разделялся многими теоретиками недавнего прошлого,

все же не превратился в закостеневшую аксиому. Об этом свидетель­ствует появление новых учебных пособий по риторике, программ по деполитизированному преподаванию риторики в современных гимназиях и лицеях.

В России кризис риторики внешне проявился в том, что во второй половине XIX в. трудов по этой научной и учебной дисциплине немного. Риторика фактически «маскировалась» то под теорию словесности, то под стилистические упражнения, то под методику сочинения или шире — под развитие речи учащихся.

Большое распространение в это время получили риторики, посвя­щенные родам и видам красноречия: судебному, военному, социально-бытовому (см. раздел хрестоматии). Эти специализированные руковод­ства к концу XIX в. постепенно вытесняли жанр общей риторики. Тем не менее и в последней трети XIX в. в гимназиях, где особое внимание уделялось классическому образованию, читались курсы по риторике. Последний такой курс по античной риторике был прочитан Ф. Ф. 3елинским в Институте Живого Слова (см. ниже).

Чтобы хотя бы вкратце проиллюстрировать направление поисков преподавателей риторики в последние десятилетия XIX в., обратимся к труду И. И. Луньяка «Риторические этюды» (1881). В нем автор вы­разил свое отношение к причинам упадка риторики и подчеркнул необ­ходимость восстановления ее авторитета в кругу филологических дис­циплин.

В первые десятилетия XX в. были сделаны попытки разработать новые направления в теории красноречия. Наиболее ярко эти поиски отражены в материалах Института Живого Слова. Имеются в виду «Записки Института Живого Слова» (1919). В 1918 г. в Петрограде был открыт первый в мире Институт Живого Слова. У истоков создания этого учреждения стояли крупнейшие общественные и научные деятели страны — философы, литературоведы, лингвисты, мастера театра. Доста­точно назвать личный состав педагогического персонала Института Жи­вого Слова. В 1918—1919 гг. в него входили: А.В.Луначарский, С. М. Бонди, А. Ф. Кони, Л. В. Щерба, Н. А. Энгельгардт, Л. П. Якубинский, В. Э. Мейерхольд, Б. М. Эйхенбаум и др. Конкретная научная и практическая разработка вопросов, связанных с наукой об искусстве речи, с культурой устного слова и смежными дисциплинами, была пору­чена Л. В. Щербе. В рукописном отделе Пушкинского Дома хранится машинописный текст «Проекта Щербы». В нем сформулировано «По­ложение об Институте Живого Слова»: «Институт Живого Слова есть высшее и учебное заведение, имеющее целью: 1) научно-практическую разработку вопросов, относящихся к области Живого Слова и связанных с нею дисциплин, 2) подготовку мастеров Живого Слова в областях: педагогической, общественно-политической и художественной и 3) рас­пространение и популяризацию знаний и мастерства в области Живого Слова». Поскольку предполагалось, что деятельность института должна развиваться в научном, учебном и просветительном направлении, с самого начала были открыты три соответствующих отделения: 1) научное, 2) учебное, 3) просветительное. Программы лекций, читаемых в институте, составлялись учеными, получившими классическое филологическое образование еще в XIX веке.

Преподавателями института были предложены специальные програм­мы курса лекций по теории красноречия, по теории спора, по теории словесности. Многое из того, что предлагали специалисты в 20-е годы, звучит актуально и в наши дни. И целый ряд высказанных тогда положе­ний имеет определенное значение для подъема и совершенствования современной культуры языкового общения.

В этом отношении особый интерес представляет «Программа курса лекций по теории красноречия (риторика)», предложенная Н. А. Энгельгардтом. Это был известный критик, историк, преподаватель русской словесности. Его привлекала, в первую очередь, словесная живопись, в особенности красноречие русского фольклора, так же как и роль народного слова в истории национальной культуры. Даже первые строчки программы по теории красноречия можно понять, лишь ориен­тируясь на вкусы и образ мыслей составителя. Вот начало программы. Это слова-заголовки, в которых автор в сгущенно-символической форме изложил наиболее существенные, с его точки зрения, части курса: «Ора­торское слово. Могущество слова. Внушение. Заражение идеями. Слово-импровизация. Вещее слово. Искусственное красноречие». Эти слова са­мым непосредственным образом перекликаются с началом одной из лек­ций Н. А. Энгельгардта по теории прозы: «Слово реченное есть изречение. Изречение — древнейшая литературная форма, древнейший жанр или род литературы (...) Литература изречений весьма обширна». И дальше автор привел иллюстрацию: «Баба с печи летела и шестьдесят шесть дум передумала. Это изречение есть во «Власти тьмы» Л. Толстого (...) Русский народ — хороший оратор, и его красноречие начиналось на площадях старинных городов».

Примерно треть своей программы автор посвятил изложению тради­ционных частей риторических сочинений, которые, по его мнению, должны быть представлены в курсах современного красноречия. Наименования разделов напоминают соответствующие главы риторик разных авторов, хотя в программе изменен порядок расположения тем, иначе расставлены акценты, подчеркнуто значение эмоционального начала ораторской речи и т. д. Заново осмыслена Энгельгардтом и та часть программы, которая посвящена родам красноречия. Энгельгардт более подробно охарактери­зовал содержание истории ораторской прозы: «Русское церковное ора­торство XVII—XIX вв. Дмитрий Ростовский. Гавриил Бужинский. Платон. Филарет. Полисадов. Судебное красноречие в России. Кони. Спасович. Андреевский. Плевако. Парламентское искусство в России и агитацион­ная речь партий. Революция 1905 г.; 1, 2 и 3 Думы».

Темы занятий в Институте Живого Слова были злободневны. Именно в этот период велись напряженные политические споры и дискуссии. В институте читались лекции по теории спора. Программу этих лекций сос­тавила Э. 3. Г у р л я нд-Э л ья ш е в а. Автором подробно были охаракте­ризованы разные виды общественных споров: ученые, богословские, юриди­ческие и политические. Весьма актуально для своего, да и для нашего времени звучит, например, оценка сущности политических споров: «Политические споры. Невозможность переубеждения другой стороны. Равно­душие к задаче выяснения предмета спора, вытекающее из стремления навязать готовое решение противной стороне. Равноценность всех спо­собов, как логических, так и нелогических, поскольку они способствуют ослаблению позиции противника. Устранение противника с поля состя­зания как высшая цель спора. Враждебность, презрение, уничижение как формы отношения спорящих друг к другу».

Известный судебный деятель А. Ф. Кони создал программу курса «Живое слово и приемы обращения с ним в различных областях».

Все эти материалы помогут создать новые курсы гуманитарно-пе­дагогического направления. Предлагаемые программы уникальны, един­ственны в своем роде. Они отражают фактически последний взлет научной мысли в теории красноречия, вслед за чем произошло ее глубокое па­дение. Институт Живого Слова просуществовал лишь до 1924 г. Риторика «закономерно» была исключена из школьного и вузовского курса в конце 20-х годов XX в. Причина очевидна: риторика учила людей самостоятельно мыслить, говорить не по шпаргалкам, отстаивать свои, зачастую альтернативные убеждения. Это умение уже к 30-м гг. не только не было в чести, но даже каралось в судебном порядке.

В наши дни после длительного перерыва вновь стали выходить в свет учебные пособия по риторике, предназначенные для школы, по­явились научные исследования, посвященные риторическим проблемам, раз­личные программы. Риторика ныне переживает новый этап в своем развитии. Так, например, в последние годы вышли учебные руководства: Гурвич С. С, П о г о р е л к о В. Ф., Герман М. А. Основы риторики (Киев, 1988); Юнина Е. А., Сагач Г. М. Общая риторика (совре­менная интерпретация) (Пермь, 1992); Иванова С. Ф. Искусство диа­лога, или Беседы о риторике (Пермь, 1992); Стернин И. А. Практи­ческая риторика (Воронеж, 1993); Конов а Т.Д. Преподавание курса «риторика» в старших классах. Из опыта работы (Тамбов, 1993) и др.

В пособии С. С. Гурвич а, В. Ф. Погорелко и М. А. Германа («Основы риторики»), особенно ценном тем, что эта книга одна из первых, изложены составные части курса риторики, посвященные теории ораторского искусства. В книге выделены главы: из теории ораторского искусства; теоретические основы ораторского искусства; общие вопросы методики красноречия; виды и стадии красноречия.

«Общая риторика» Е. А. Ю ни ной и Г. М. Сагач принципиально иной направленности. В ней обращено внимание на современную интер­претацию теоретической риторики. Так, в книге выделены в отдель­ные главы проблема организационного аспекта мыслеречевой деятельности и собственно «управленческого аспекта» этой деятельности. Большое внимание уделено роли риторики в интел­лектуальных играх.

Особый интерес вызывает книга С. Ф. Ивановой «Искусство диа­лога, или Беседы о риторике». Она написана для учителей-словесников, старшеклассников и всех тех, кто хочет изучить риторику самостоятельно. Прежде всего увлекательна форма книги. Она состоит из восьми бесед, в которых автор полемизирует с воображаемым оппонентом. Для диа­логов избраны самые острые темы: Нужна ли риторика в нашей школе? Чему и как учить? Риторика — наука или искусство? и т. д.

«Практическая риторика» И. А. Стернина представляет собой курс лекций об искусстве публичного выступления. Книга пред­назначена для учащихся старших классов, изучающих риторику. Считая риторику наукой о публичном речевом воздействии, И. А. Стернин по­казал в пособии все особенности взаимодействия оратора и аудитории. Автор рассказал, какой должна быть подготовка к выступлению, каков характер поведения оратора в аудитории, как поддерживать внимание в аудитории.

В наши дни возвращение риторики и ее разработка на уровне научных достижений — событие не просто желаемое, но уже ставшее реальностью, ставшее фактом современного преподавания. Это явление естественно и гармонично согласуется с возрождением интереса к бесценным сокро­вищам утраченной отечественной культуры, который нынешнее поко­ление словесников пытается не только возродить, но и вписать в контуры нового приближающегося столетия.

В.А.ЯКИМОВ¹

Дата добавления: 2017-02-01