Отечественная философия

Лекция шестая

В зарубежной философской научной и учебной литературе предпочитают обычно не говорить о русской философии как самостоятельном явлении. Такое пренебрежительное отношение обусловлено, как нам кажется, исконной нелюбовью Запада к России как к самостоятельной политической и культурной единице. У истоков этой нелюбви лежит элементарная зависть к громадной территории и огромным богатствам нашей Родины, постоянно становившейся объектом как реальной, так и виртуальной агрессии. В наше время многие российские интеллектуалы, пытающиеся всячески выслужиться перед Западом в надежде получить очередной грант-подачку, в своих трудах всячески тиражируют тезисы об исконной отсталости русского народа, не способного создать что-либо оригинальное ни в культуре, ни в литературе, ни в философии.

Обычно зарождение русской философии как таковой относят ко второй половине XVIII века. Между тем зачатки философской мысли возникли на Руси одновременно со становлением государственности и принятием христианства. В 988 году Русь получила от Византии христианскую религию, а вместе с ней и целый комплекс религиозно-философских воззрений. Своеобразной формой предфилософии выступают памятники древнерусской литературы, такие, как «Повесть временных лет» Нестора Летописца, «Слово о Полку Игореве», «Слово о погибели Земли Русской», «Задонщина», «Слово о законе и благодати» митрополита Иллариона. В связи с этим известный историк русской философии В. В. Зеньковский отмечает: «Философские запросы… проявлялись достаточно часто, но, за небольшими и редкими исключениями, они находили обычно свое разрешение в религиозном мировоззрении»[33]. В Древней Руси было широко известно античное наследие в его византийской интерпретации. О значительной степени общей образованности русского населения до татаро-монгольского нашествия написано много, как и о достаточно высоком уровне жизни в городах, выдающемся трудовом этосе и культуре. Сравнения по этим показателям далеко не в пользу средневековой Западной Европы, где грамотность была распространена лишь среди духовенства, а телесная гигиена вообще была не в ходу.

Последовательно русская философия начала развиваться во второй четверти XIX века. Именно тогда разгорелся спор между славянофилами и западниками. Камнем преткновения послужила фигура Петра I и роль его реформ для русской истории. Западники утверждали, что Петр поступил совершенно правильно, направив корабль государства российского на сближение с Западом, а славянофилы утверждали, что реформы царя-преобразователя свернули страну с истинного пути развития и ничего, кроме бед, не принесли. Сам Петр I был, как известно, сложной фигурой, и споры о его исторической роли не прекращаются и по сей день. Некоторые даже считают его антихристом. Действительно, можно ли оправдать ту неистовую ненависть Петра к русским обычаям и традициям и слепое преклонение перед иностранцами, которое именно с его “легкой” руки стало одной из составляющих менталитета государственной власти? Уже само выражение «прорубить окно в Европу» наводит на размышления. Разве нормальные люди ходят друг к другу в гости через окно? Петр прорубил “окно в Европу”, но через это окно русские увидели лишь картинки европейской жизни, мелькавшие перед ними как в калейдоскопе. По-европейски жить и мыслить было трудно, а славянофилы ребром поставили вопрос: а нужно ли? Зачем терять свою самобытность? Да и Европа не торопилась раскрывать России объятия, в чем уже сам Петр смог убедиться...

Славянофилы (И. В. Киреевский, А. С. Хомяков, К. С. Аксаков, Ю. Ф. Самарин) выступали за самобытность страны, которая должна быть реализована благодаря православию, самодержавию и народности. Особую надежду они возлагали на русскую общину. В философии славянофилы были противниками чрезмерного увлечения гносеологизмом, которым страдал Запад, считая, что на первый план должна выйти религиозная онтология. Идеи славянофилов продолжили в своих бессмертных творениях великие русские писатели Ф. М. Достоевский и Л. Н. Толстой.

Ф. М. Достоевский (1821-1881) выделяется из блестящей плеяды русских классиков XIX века особым философским видением мира, беспрецедентным исповедальным мышлением, которое позволило ему заглянуть в глубины человеческой – русской, по преимуществу – души и предугадать развитие русской истории и российской государственности в пророческих масштабах. У Достоевского был гениальный дар раскрытия глубинных процессов, лежащих в основе развертывания исторического процесса в России. Примечательно, что иностранные интеллектуалы, пытающиеся тщетно разгадать вечную для них загадку русской души, обращаются и по сей день к произведениям Достоевского. У Достоевского нет ни одного чисто философского сочинения, писатель мыслит прежде всего как художник. Диалектика идей находит свое воплощение в произведениях Достоевского через столкновения, споры, размышления и поступки героев его книг («Преступление и наказание», «Братья Карамазовы», «Идиот», «Подросток»).

Философские интересы великого писателя сосредотачиваются в основном вокруг вопросов философии духа, проблем человеческой духовности и бездуховности. Это темы антропологии, философии истории, этики, философии религии. Для философско-художественных раздумий Достоевского характерны глубокий антиномизм и экзистенциальная напряженность духовно-нравственных исканий, в которых он предвосхитил многие ключевые философские идеи XX века.

Л. Н. Толстой (1828 – 1910) – еще один русский гений, известный во всем мире. Литературное творчество стало для него своеобразной лабораторией, где он исследовал волновавшие его философско-эстетические вопросы и с помощью которого пропагандировал свои идеи. Внутренний мир Толстого был глубоко противоречив. На закате своей жизни он ударился в богоискательство, но его поиски не были с одобрением приняты православной церковью. В советское время ходила легенда о том, что великого писателя церковные обскуранты даже отлучили от церкви. На самом деле церковь лишь констатировала, что граф своей деятельностью сам поставил себя вне церкви. Толстой считал Христа не Богом, а лишь простым человеком, учившим людей добру. Он взялся судить Евангелие и оценивать степень правдивости его отдельных эпизодов. Толстой интересовался прежде всего этикой в ее религиозной форме. Интересны и его воззрения на философию истории, выраженные в великом романе «Война и мир». В основе его философско-исторических воззрений лежит идея предопределения, неотвратимости наказания за зло и неизбежности торжества праведного народного дела. Мнение отнюдь не правит миром, даже если это мнение весьма просвещенной личности. Теорию «героев и толпы» Толстой не принимал. «Герои» в корыстном стремлении к славе отрываются от народного духа, а потому не могут оказать значительного влияния на ход истории. Это сказалось и в почти что карикатурном изображении Наполеона на страницах «Войны и мира». Напротив, Кутузов у Толстого является выразителем именно народного духа. Народ творит историю, руководствуясь нравственным чувством, безотчетным желанием справедливости.

Толстой не принимал консерватизма славянофилов и радикализма западников. Ему была близка та критика культуры, которую предпринял Руссо. Он также считал близость человека к природе залогом его нравственного здоровья, поэтому всячески стремился подражать крестьянскому быту. В светском обществе это не могло не вызвать насмешек. Толстой дошел даже до отрицания необходимости образования и культуры, которые, якобы, не доступны народу и не служат его нравственному воспитанию. Согласно такой логике он объявил всех классиков мировой литературы излишним балластом. Толстой не дожил семь лет до Октябрьской революции. Интересно, что сказал бы он при виде «обладающего нравственным чувством» народа, грабящего барские усадьбы и убивающего ни в чем не повинных людей? А ведь он считал, что человек, как нравственное существо, обязан жить по совести, а не по принудительному закону. Жить так – значит любить. Таков императив Толстого, но следовать ему очень трудно. Сколь величественны и прекрасны проявления светлого начала русской души, столь чудовищны бездны ее падения! Русские писатели отчетливо ощущали исходящую отсюда угрозу, и недаром русская литература полна предощущения надвигающегося на Россию катаклизма. Главная опасность таилась в глубинах русской души.

Западники были убеждены в том, что России необходимо учиться у Запада. К ранним западникам обычно относят Т. Н. Грановского, П. Я. Чаадаева, Н. В. Станкевича, В. Г. Белинского, А. И. Герцена. Философские идеи немецкой классики русские мыслители пытались приложить к российской действительности. Недаром Герцен назвал философию Гегеля «алгеброй революции». Многие западники были радикально настроены, а их преклонение перед Западом принимало крайние формы. Чаадаев, скажем, почти не знал русского языка, но в своих написанных по-французски «Философических письмах» оценивал прошлое, настоящее и будущее России в весьма пессимистичных тонах. Совершенно не зная жизни простого русского народа, западники, тем не менее, давали для народа советы космического масштаба и космической же глупости. Это не означает, что они не любили Россию и не желали ее народу добра. Они ругали народ, как ругают в воспитательных целях ребенка. Западники и славянофилы – две стороны одной и той же медали, если употреблять часто используемое сравнение. Но именно из западников чаще всего выходили сторонники воззрений, совокупность которых получила название «нигилизм». В русской культуре второй половины XIX века нигилистами называли представителей радикального течения разночинцев-шестидесятников, отрицавших изжившие себя устои крепостнической России. И. С. Тургенев в своем романе «Отцы и дети» дал нам классический портрет такого нигилиста. Более того, у большинства образованных людей России слово “нигилизм” ассоциируется с фамилией тургеневского героя.

Н. Г. Чернышевский (1828 – 1889) поставил знаменитый вопрос «Что делать», полагая, что политика главенствует над философией. Во многом ему вторил Н. А. Добролюбов, который вообще призывал к уничтожению традиционной культуры. Тургенев, придя в ужас от воззрений Чернышевского, в полемическом задоре однажды бросил оппоненту: «Вы, Николай Гаврилович, просто змея, а Добролюбов – очковая». «Змея-Чернышевский», рожденный в семье священника, был до 20 лет глубоко верующим человеком, а в 1848 году стал сразу и материалистом, и атеистом, и республиканцем-демократом, и социалистом... А основной целью его жизни стало свержение монархии с помощью безжалостной крестьянской революции. На заданный им вопрос русские революционеры отвечали самым радикальным образом. Лишь здравомыслящий Василий Розанов в шутку отвечал на него так: «Делать то, что было делаемо вчера». Нигилисты 60-х годов, такие, как Чернышевский, Добролюбов, Писарев, не только стали духовной предтечей народничества, но и сами могут с полным правом быть названы народниками. Этими людьми, зачастую ущербными в моральном и этическом плане, владела идея любыми средствами осчастливить народ. Недоучившиеся семинаристы Добролюбов и Чернышевский с их догматическим воспитанием и образованием после знакомства с идеями Просвещения и точными науками начисто искоренили в себе веру в Бога и заменили ее естественнонаучным фетишем.

Народничество само по себе не было однородным явлением, его представителями были зачастую очень колоритные фигуры: анархисты М. А. Бакунин и князь П. А. Кропоткин; сторонник идеала справедливости полковник П. Л. Лавров и его сподвижник П. Ткачев; психически больной садист С. Нечаев, создавший людоедский «Катехизис революционера», которым впоследствии так будет восхищаться Ленин. Программы Нечаева и Ткачева почти целиком усваивается Лениным. В ряде положений программы Ленина и Ткачева вообще невозможно разделить, настолько полно и органично их слияние. Именно ткачевскую «попытку захватить власть» Ленин назвал «величественной». Он вообще был в восторге от программы насилия, которую до мелочей разработал Петр Никитич.

Философия народников основывалась на чистой политике насилия. Не образовывать и просвещать народ через профессиональные союзы, парламент, школу, левую прессу, приобщением к мировой культуре и т. д., а как стадо бессловесных рабов погнать «дубинкой в рай». Вот - цель Ткачева. И опять не принимаются во внимание кровь, ужас страданий, лютые лишения. Главное - правота, знание того, куда нужно двигаться. Только революционерам дано понимание цели и им дано право судить, казнить, миловать. Это право истории. Народ - лишь материал в руках вождей, которые делают историю. Вот суть воззрений Ткачева.

В 1874 году Ткачев публикует «открытое письмо Фридриху Энгельсу», в котором справедливо упрекает Энгельса в незнании России и даже в презрении к русским. В письме этом Ткачев защищает свою теорию захвата власти: «нужно только разбудить одновременно во многих местах накопленное чувство озлобления и недовольства... всегда кипящее в груди нашего народа»[34]... То есть цель в том, чтобы раскачивать народ, возбуждать недовольство и ненависть, играть на любых трагических обстоятельствах, а когда вдруг сложится «благоприятная» обстановка (то есть народные трагедии в виде войн с их бедствиями или, скажем, длительные неурожаи, эпидемии и т. д.), свалить старую власть и, установив свой режим, вершить народные судьбы.

В ответе Энгельса Ткачеву были примечательные слова: «Дозволительно ли человеку, пережившему 12-летний возраст, иметь до такой степени ребяческое представление о ходе революции»[35]. В общем, Энгельс поторопился. Пройдет время, и этому «ребячеству» - теперь уже от Ленина - припишут прозорливость и гениальность. В целом, это было первое столкновение между классическим марксизмом и якобинцем. Предметом разногласий была судьба русской революции. Рассмотрим основные версии российского марксизма. Его основоположником считается Г. В. Плеханов (1856 – 1918) – рафинированный интеллигент, покинувший Россию после студенческих волнений и вернувшийся после Октября. Хотя он и призывал в свое время воздвигнуть гильотину на Красной площади для казни царской семьи, но реализации своих прекраснодушных идеалов большевиками все же не вынес, а потому вскоре и умер. Он полагал, что марксистское учение основывается на философии высшего порядка: подлинно научной, в которой теоретическая часть необходимым образом переходит в практическую. Философия марксизма включает в себя диалектику (методологию и гносеологию), философию природы и философию общества (исторический материализм). Плеханов считал, что фундаментальным принципом марксизма как научной философии является материалистический монизм. Субстанция одна – материя, ее основные атрибуты – протяженность (объект) и мышление (субъект). Материя существует как совокупность «вещей в себе», которые, воздействуя на органы чувств, вызывают ощущения – источник познания и основанной на нем деятельности. Мир развивается поступательно, по законам диалектики. Общественный прогресс определяется расширением власти людей над природой – развитием производительных сил, существенным условием которого является географическая среда. Плеханов критиковал теорию «героев и толпы» и считал, что «царство свободы» наступит тогда, когда человек подчинит своей воле производственные отношения.

Основные произведения Плеханова: «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю», «Очерк по истории материализма», «К вопросу о роли личности в истории», «История русской отечественной мысли».

В. И. Ленин (Ульянов) (1870 – 1924) – основатель и вождь большевистской партии, использовавшей марксизм лишь в политических целях. Марксизм был превращен исключительно в идеологию. Сам Ленин, скорее, экономист и политик, нежели философ. Его основным философским трудом считается «Материализм и эмпириокритицизм», написанный опять-таки для разгрома взглядов оппонентов. Эмпириокритицизм (махизм) – разновидность субъективного идеализма, от которого Ленин в своем труде не оставил камня на камне. Плеханов, которого Ленин считал своим учителем, отозвался об этой книге как о «первоклассном сочинении», в смысле – написанном на уровне первого класса гимназии.

В написанной в Разливе, во время «последней эмиграции», книге «Государство и революция» Ленин дал абрис нового общества, которое должно было возникнуть после победы большевиков. Представляется, что сама книга, небольшая по объему, как бы символизирует судьбу теории ленинизма. Долгие годы работа считалась шедевром марксизма, хотя представляет собой по сути дела пространный комментарий к таким же пространным цитатам из Маркса и Энгельса. Эта работа служит еще одним свидетельством ленинской страсти к абсолютам, которую он оставил в наследство нескольким поколениям своих политических потомков. Эта книга содержит много «перлов», к примеру: «При социализме все будут управлять по очереди и быстро привыкнут к тому, чтобы никто не управлял»[36]. Говоря образно, неисчислимые миллионы световых лет отделяют практику коммунизма от принципов, изложенных в «Государстве и революции». Мы, бывшие советские люди, видели в этом труде почти божественное откровение. Жизнь над нами жестоко посмеялась, как, впрочем, и над автором тоже. Ленин увлеченно философствовал об отмирании государства всего за два месяца до того, когда сам начал лихорадочно укреплять это государство, применяя безбрежное насилие, принуждение, репрессии. Жизнь уничтожила красивую теорию. Вместо смерти государства - смерть «Государства и революции».

И. В. Сталин (1879 – 1953) в главе «Об историческом и диалектическом материализме» своего «Краткого курса истории ВКП (б)» разгромил по-ленински бескомпромиссно взгляды философов-немарксистов и на долгие годы вооружил марксистов теоретическими аргументами, которые с 1938 года кочевали из учебника в учебник, из монографии в монографию. Духу и букве этого сталинского произведения и должны были следовать советские философы. По числу репрессированных в сталинские годы ученых философы уступали лишь генетикам. Большинство самостоятельно мыслящих ученыхуходили в историю философии, где еще теплилась живая мысль.

После смерти Сталина у советских философов появилась возможность обращения ко многим запретным ранее проблемам, в том числе и к недогматическому марксизму. Упомянем здесь такие имена, как М. К. Мамардашвили, А. А. Зиновьев, Г. П. Щедровицкий, Э. В. Ильенков. Последний обратился к изучению потенциала материалистической диалектики и проблем духовности, но власть предержащие систематической травлей довели его до самоубийства.

Помимо материалистически ориентированной философии в России развивалась своеобразная религиозная философия, которая была представлена звездами первой величины. Владимир Соловьев (1853 – 1900) был сыном великого русского историка С. М. Соловьева и внуком священника. Вообще, семья Соловьевых подарила России много выдающихся людей, опровергнув, таким образом, максиму, согласно которой «на детях гениев природа отдыхает». Сам Соловьев всю жизнь был бессребреником, способным отдать первому встречному бедняку все, что у него есть. Он отличался склонностью к мистическим видениям и однажды даже увидел дьявола. Магистерская диссертация Соловьева называлась «Кризис западной философии (против позитивистов)». В основу своей философии он положил понятия Всеединства, Добра, богочеловечества и Софии. Почитайте его книги «Смысл любви» и «Оправдание добра», и, возможно, вы по-другому посмотрите на мир. В своей философии он пытался объединить в одно целое положительные черты различных философских систем. Смысл человеческой жизни Соловьев видит в осуществлении человеком, обществом и человечеством в целом идеи Добра. Добро он трактует онтологически как высшую сущность, получающую воплощение в различных формах – от индивидуального бытия человека до истории человечества. Свидетельство человеческого достоинства – стыд: «Я стыжусь, следовательно, существую». Человек – существо лично-общественное. В теоретико-познавательных работах Соловьева раскрывается гносеологический аспект его концепции всеединства. Истина понимается как «сущее всеединое». Соловьев создал также: «Чтения о богочеловечестве», «История и будущность теократии», «Россия и вселенская церковь», «Три разговора».

Большинство религиозно ориентированных мыслителей России оказались после революции за границей. В 1922 году были высланы Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, И. А. Ильин, И. И. Лапшин, С. Л. Франк, Л. П. Карсавин, Н. О. Лосский. Каждый из этих мыслителей – крупная фигура в русской философии, о каждом из них можно было бы прочитать не одну лекцию. Найдите время и прочтите работы этих мыслителей: вы много приобретете в плане духовного роста и самосовершенствования. Стиль работ вышеперечисленных мыслителей ярок и афористичен. В этом плане особенно характерны произведения Николая Александровича Бердяева (1874 – 1948) – снискавшего огромную популярность философа, в жилах которого текла кровь русских дворянских и французского королевского родов. В молодости он увлекался марксизмом, но впоследствии перешел на позиции религиозной философии. Он считал, что Россия должна сыграть особую роль в деле спасения человечества. Философию Бердяева называют христианским экзистенциализмом. Он считал, что человек принадлежит двум мирам. Это «мир» (мировая данность, эмпирические условия жизни человека) и мир подлинный (идеальное бытие, где царствуют любовь и свобода). Задача человека – освободить свой дух из этого плена, выйти из рабства в свободу, из вражды – в космическую любовь. Это возможно лишь благодаря творчеству, способностью к которому одарен человек, ибо его природа – образ и подобие Бога-творца. Главный субъект бытия – дух. Объектом становится результат взаимодействия направленности духа на самого себя (к царству свободы, к подлинно сущему) и направленности вовне (к порабощающему миру объектов, к царству необходимости). Бердяев обычно не утруждал себя хотя бы видимостью доказательств своих утверждений, поэтому его труды больше похожи не на научные трактаты, а на философские эссе. «Бердяевский ренессанс» начался в России с публикацией в 1990 году его книги «Истоки и смысл русского коммунизма», представляющий собой блестящий образец социальной философии Бердяева. Работа предназначалась для западного читателя 40-х годов, но поражает и по сей день глубиной и ясностью изложения судьбоносных проблем русской истории. Основные его произведения: «Философия свободы», «Смысл творчества», «Философия неравенства», «Философия свободного духа», «Русская идея», «Смысл творчества».

Оставшийся на Родине выдающийся отечественный мыслитель Павел Александрович Флоренский (1882 – 1937) – ученый-энциклопедист, его называли «русским Леонардо». В 1911 году он принял сан священника. Большевики вначале использовали разносторонний талант замечательного ученого, но впоследствии уничтожили его. Флоренский считал основным законом мира принцип термодинамики, закон энтропии, согласно которому мир стремится к уменьшению разнообразия, к уравниванию, а следовательно, к смерти. Однако энтропии противостоит эктропия – упорядочивающее начало, Логос. Благодаря культуре (для Флоренского культура тесно связана с религиозным культом и верой) человек способствует увеличению разнообразия, то есть противостоит затуханию жизни в мире. Материя мира не отделена от духовного смысла, то есть «софийна». Софиология – учение о Премудрости Бога – занимает важное место в мировоззрении Флоренского. Из нее проистекает символизм философии Флоренского, главную задачу которой он сам видел в выявлении базисных (первичных) символов, из которых складываются различные области реальности и культура. Какие только науки ни лежали в сфере научных интересов Флоренского! Математика, лингвистика, искусствоведение, славистика, богословие… Основным философским произведением мыслителя считается «Столп и утверждение истины: Опыт православной теодицеи» (1914).

Живой легендой в советской философии был Алексей Федорович Лосев (1893 – 1988), с 1930 по 1933 год подвергнутый репрессиям и вынужденный строить социализм в учреждениях ГУЛАГа. Но он счастливо отделался. Ему даже разрешили преподавать в Москве. Поражает необычайная творческая продуктивность этого человека. За долгую жизнь им созданы классические работы по истории философии, эстетике, философии языка, философии музыки. Хотя ему и пришлось всю жизнь делать реверансы в сторону марксизма-ленинизма, Лосев соединил в своем творчестве феноменологию, диалектику и символизм. Он считал, что самым благодатным объектом философского анализа и конструирования является не понятие, а эйдос, пронизанное смыслами живое бытие предмета. Понятие не «схватывает» сущность живой конкретности, это под силу только эйдосу. Лосев использует диалектический метод для конструирования не только понятийного, но и эйдетического ряда. Движение, изменение эйдоса приводит к его инобытию, существованию в ином, а это есть символ. Диалектическая феноменология оказывается символизмом. Как историку философии Лосеву был особенно интересен неоплатонизм, особенно тот его вариант, который лег в основу православия.

Основные произведения Лосева: «Диалектика мифа», «Философия имени», «Музыка как предмет логики», «Эстетика Возрождения», «Проблема символа и реалистическое искусство», «Владимир Соловьев и его время», «История античной эстетики» (в восьми томах).

Отечественная философия продолжает свое развитие. Функционируют крупнейшие философские школы страны: московская (В. В. Миронов, А. Ф. Зотов, Н. В. Мотрошилова, П. П. Гайденко и др.), екатеринбургская (Д. В. Пивоваров, К. Н. Любутин, А. В. Перцев, Б. В. Емельянов и др.). Но для отечественной философии сегодня нет более острой проблемы, чем ее собственное ближайшее будущее. Власть предержащие не внемлют голосу мудрости и не видят практической пользы от занятий философией. И все же философия в России живет; ее многовековой путь включает множество точек философского роста и неожиданных проблематизаций, небезразличных для ревнителей отечественной культуры.

Дата добавления: 2014-01-05