Социальный контроль и девиация

1. Понятие социального контроля

2. Девиация: сущность, причины и функции

1. Понятие социального контроля

Социализация протекает под бдительным надзором общества и окружающих людей. Они не только обучают детей, но и контролируют правильность усвоенных образцов поведения и, следовательно, выступают агентами социального контроля.

Если контроль осуществляется отдельным человеком, то он носит индивидуальный характер, а если целым коллективом (семьей, группой друзей, учреждением или институтом), то приобретает общественный характер и называется социальным контролем. Он выступает средством социальной регуляции поведения людей.

Социальный контроль – это особый механизм социальной регуляции повеления и поддержания общественного порядка. Он включает два главных элемента – нормы и санкции.

Нормы - предписания по поводу того, как надо правильно себя вести в обществе.

Санкции – средства поощрения и наказания, стимулирующие людей соблюдать социальные нормы.

На язык предписаний переводится все то, что так или иначе ценится обществом. Человеческая жизнь и достоинство, отношение к старшим, коллективные символы (например, знамя, герб, гимн), религиозные обряды, законы государства и многое другое составляют то, что делает общество сплоченным целым, поэтому особенно ценится и охраняется.

Ценности имеют две формы – внутреннюю и внешнюю. Первая получила в социологии специальное название – ценностные ориентации. Вторая сохранила за собой общее название ценности.

Социальные предписания – запрет или разрешение что-либо делать, обращенные к индивиду или группе и выраженные в любой форме (устной или письменной, формальной или неформальной).

Социальный контроль выполняет две функции – охранительную и стабилизирующую.

Социальные нормы – предписания, требования, пожелания и ожидания соответствующего (общественно одобряемого) поведения. Нормы суть некие идеальные образцы (шаблоны), определяющие то, что люди должны говорить, думать, чувствовать и делать в конкретных ситуациях. Они различаются масштабом.

Первый тип – это нормы, которые возникают и существуют только в малых группах (молодежных тусовках, компании друзей, семье, рабочих бригадах, спортивных командах). Они называются «групповыми привычками».

Второй тип – это нормы, которые возникают и существуют в больших группах или в обществе в целом. Они называются «общими правилами». Это обычаи, традиции, нравы, законы, этикет, манеры поведения. Любой социальной группе присущи свои манеры, обычаи и этикет.

Все социальные нормы можно классифицировать в зависимости от того, насколько строго соблюдается их исполнение: 1) за нарушение одних норм следует мягкое наказание – неодобрение, ухмылка, недоброжелательный взгляд; 2) за нарушение других норм жесткие санкции – тюремное заключение, даже смертный казнь.

Если расположить все нормы в нарастающем порядке, в зависимости от меры наказания, то их последовательность примет такой вид: привычки, обычаи, традиции, нравы, законы, табу.

Социальные нормы выполняют в обществе очень важные функции:

Ø регулируют общий ход социализации;

Ø интегрируют индивидов в группы, а группы – в общество;

Ø контролируют отклоняющее поведение;

Ø служат образцами, эталонами поведения.

Нормы выполняют свои функции в зависимости от того, в каком качестве они себя проявляют: как стандарты поведения (обязанности, правила) или как ожидания поведения (реакция других людей). Различия между нормой и ценностью состоят в том, что нормы выступают как правила поведения, а ценности – как понятия о том, что такое добро и зло, правильное и неправильное, должное и недолжное.

В сложном, постоянно меняющемся обществе, где нет единой и неизменной системы норм, многие нормы и культурные ценности разных субкультур противоречат друг другу. Неизбежно происходят конфликты норм и ценностей. Наличие в повседневной практике большого числа конфликтующих норм, неопределенность в связи с этим возможного выбора линии поведения могут привести к явлению, названному Э.Дюркгеймом аномией (состояние отсутствия норм). При этом Дюркгейм вовсе не считал, что современное общество не имеет норм, напротив, общество обладает многими системами норм, в которых отдельному индивиду трудно ориентироваться. Аномия, по Дюркгейму, - это состояние, при котором личность не имеет твердого чувства принадлежности, никакой надежности и стабильности в выборе линии нормативного поведения.

Как отмечал другой выдающийся американский социолог Т. Парсонс, аномия – это «состояние, при котором значительное число индивидов находится в положении, характеризующемся серьезным недостатком интеграции со стабильными институтами, что существенно для их собственной личной стабильности и успешного функционирования социальных систем. Обычной реакцией на это состояние является ненадежность поведения». Согласно такому подходу, аномия возникает в связи с беспорядочностью и конфликтами нравственных норм в обществе. Люди начинают ограничиваться нормами отдельных групп и в результате не имеют стабильной перспективы, в соответствии с которой им необходимо принимать решения в повседневной жизни. В этом понимании аномия выглядит как результат свободы выбора без устойчивого восприятия действительности и при отсутствии стабильных взаимосвязей с семьей, государством и другими основными институтами общества. Очевидно, что состояние аномии чаще всего приводит к отклоняющемуся поведению.

Согласно Р.Мертону, среди множества элементов социальной структуры можно выделить два особенно важных, которые определяют ее суть. «Первый состоит из определенных культурой уцелей, намерений и интересов, выступающих в качестве законных целей всего общества или же для его отдельных слоев»[63].

Разбалансированность между культурными целями и институциональными средствами их достижения приводит к состоянию аномии. Аномия – это ценностно-нормативный вакуум, безнормие, которое означает, что ценностные регуляторы поведения резко ослаблены, фрагментированы и рассогласованы. Мертон считал аномию производным результатом от деформированного состояния социальной структуры, побуждающей членов общества к отклоняющемуся, девиантному поведению.

Р.Мертон отмечает, что аномия появляется не от свободы выбора, но от невозможности многих индивидов следовать нормам, которые они полностью принимают. Он видит главную причину трудностей в дисгармонии между культурными целями и легальными (институциональными) средствами, с помощью которых эти цели осуществляются. Например, неравенство в обществе служит тем толчком, который заставляет члена общества искать нелегальные средства и цели, т.е. отклоняться от общепринятых культурных образцов.

Учитывая различное отношение индивидов к общественным целям и средствам, Р.Мертон выделил пять типов наиболее характерного поведения – конформность, инновация, ритуализм, ретритизм, мятеж. [64]

Конформность. По Мертону, этот тип приспособления индивида к социальным условиям распространен, когда степень стабильности общества высока. Имеет место соответствие поведенческих моделей как культурным целям, так и институционализированным средствам.

В России сегодня дело обстоит иначе. Лишь сравнительно небольшая часть населения способна принять одобряемые культурой демократические и рыночные цели. При этом речь идет не о том, чтобы декларировать из принятие. Важно, чтобы на поведенческом уровне люди использовали институциональные средства их достижения. В российском обществе пока не сложились механизмы, посредством которых выполнялась бы эта функция - необходимо соответствующее распределение ролей, новый иерархический порядок ценностей с акцентом на значимость собственно демократических ценностей, адекватное социальное разделение труда, ритуалы и церемония демократического толка.

Инновация. «Эта форма приспособления вызывается значительным акцентированием цели-успеха и заключается в использовании институционально запрещаемых, но часто бывающих эффективными средств достижения богатства и власти, или хотя бы их подобия». Данный тип поведения, предполагающий сильное эмоциональное восприятие цели, вызывает установку на готовность рисковать, вырабатывая инновационные методы достижения цели.

Он весьма характерен для современной России и конкретно проявляется в использовании, хотя и эффективны, но институционально запрещаемых средств достижения богатств и власти. Распространено взяточничество, злоупотребления служебным положением, имеет место коррупция.

Дело не только в том, что далеко не все факты правонарушений выявляются правоохранительными органами. Куда большую проблему представляют латентные функции непоследовательной борьбы властей с преступностью и девиантным поведением, что важно для понимания характера и динамики социальной структуры. У многих россиян возникает снисходительное отношение к преступным и безнравственным практикам. Виноваты ли в этом только люди? Отнюдь нет. «Если бы общественное сознание не принимало мошенников, их было бы намного меньше», - отмечает Мертон. Добавляя при этом, что основная причина подобной ситуации не столько в личных пороках, сколько в «болезни» социальной структуры, которые сужает каналы институциональных средств для достижении целей, свертывает возможности обретения новых социальных статусов, необходимых для участия в демократической жизни и вхождения в рыночные отношения.

Ритуализм. Этот тип приспособления, как отмечает Мертон, предполагает понижение целей-успеха при возможности быстрой социальной мобильности. Для общества такое поведение не оборачивается социальной проблемой, ибо индивиды не нарушают институционально допустимых средств достижения целей.

В России есть немало людей, для кого богатство, власть высоки социальный статус и т.д. не стали стимулом для особой активности. Мотивы понижения целей-успеха могут быть разные. Одни презрительно относятся к богатству, если оно не нажито трудовой деятельностью. Другие и в советское время и ныне стремятся «не высовываться» - сказываются последствия того, что в течение десятилетий смыслопроизводящие институты, официальная пропаганда осуждали «карьеризм». Безинициативный тип поведения при почти следовании институциональным нормам стал распространяться среди рабочих, инженеров, деятелей науки и культуры. Угроза безработицы и увольнения, войдя в нашу жизнь, вопреки ожиданиям реформаторов сковала стремления к продвижению вперед, вверх в общественной иерархии. Этим в значительной степени объясняется сохранение и воспроизводство таких культурных целей, которые могут обеспечить относительное благополучие при следовании рутинному распорядку. Многие россияне живут по принципу: «Не ставь высоких целей – не будет и разочарований». Но новая социальная структура с настойчивым упорством подталкивает этих людей к новым целям. И тогда случается переход к другим типам приспособления, в частности, к инновации. Творческая интеллигенция и специалисты высокой квалификации, ощущая свою невостребованность, уходят в коммерческие структуры, либо уезжают в западные страны.

Ретритизм. Этот тип поведения связан с отвержением и культурно одобряемых целей, и институциональных средств. Обычно ретретисты представляют собой людей, отверженных обществом. Это – бродяги, алкоголики, наркоманы. Однако в обществе, находящемся в состоянии аномии, к ним подчас примыкает и часть населения, пережившая всевозможные неудачи от инновационного поведения. В итоге совершается бегство людей от общества. В самых крайних случаях оно может принять форму самоубийства.

Ретритизм обычно связывают с игнорированием социальной направленности реформ. В этом, несомненно, есть доля истины – многие люди не смогли приспособиться к «шокотерапии», иначе как с помощью алкоголя и наркотиков. Глубинные же корни этого типа приспособления уходят в смену социальных реалий, социокультурных ценностей и, соответственно, социальных статусов и ролей. Процесс этот болезненный для любого общества и, как правило, для смягчения его последствий подключается государственный ресурс. У нас же государство до сих пор н6е определилось ни с декларацией приоритетных ценностей, которые собирается поддерживать в долговременной перспективе, ни с программой социальной помощи людям, которые в принципе могут адаптироваться к новым ценностям и нормам.

Мятеж. Мятеж единственный тип приспособления, связанный со стремлением изменить существующую социальную структуру. «Этот тип приспособления, - пишет Р.Мертон, выводит людей за пределы окружающей социальной структуры и побуждают их создать новую, то есть сильно видоизмененную социальную структуру. Это предполагает отчуждение от господствующих целей и стандартов. Последние начинают считаться чисто произвольными, а их претензия на законность и приверженность индивидов – несостоятельной, поскольку и цели, и стандарты вполне могли бы быть другими» (Там же. С. 93).

Мятеж, как реакция приспособления, возникает, когда существующая социальная система препятствует достижению законных целей определенным социальным слоям. По Мертону, мятежная адаптация способствует производству мифов мятежа, консолидирующих недовольных в революционные группы. Им противостоят консервативные мифы, функция которых выражается в сокрытии источника массовых разочарований, лежащего в социальной системе, переключение его либо на саму природу вещей, присущих любой социальной системе, либо на индивидов-неудачников.

Как мифы мятежа, так и мифы консерватизма направлены на «монополизацию воображения», заключает социолог.

Когда нравственные нормы запрещают совершать некоторые действия, которые многие личности желают совершить, возникает другой феномен отклоняющегося поведения – нормы оправдания, т.е. культурные образцы, с помощью которых люди оправдывают осуществление каких-либо запретных желаний и действий без открытого вызова существующим моральным нормам.

Нормы оправдания возникают только в том случае, если есть образец нарушения, который признается и санкционируются в одной из групп общества.

Санкциями называются не только наказания, но также поощрения, способствующие соблюдению социальных норм. Социальные санкции – разветвленная система вознаграждений за выполнение норм, т.е. за конформизм, за согласие с ними, и наказании за отклонение от них, т.е. за девиантность.

Конформизм представляет собой внешнее согласие с общепринятым, при том, что внутренне индивид может сохранять в себе несогласие, но никому не говорить об этом. Конформизм – цель социального контроля. Однако целью социализации конформизм не может быть, потому что она должна завершаться внутренним согласием с общепринятым.

Выделяют четыре типа санкций: позитивные и негативные, формальные и неформальные. Они дают четыре типа сочетаний:

Ø формальные позитивные санкции (Ф+) – публичное одобрение со стороны официальных организаций (правительства, учреждения, творческого союза): правительственные награды, государственные премии и стипендии, пожалованные титулы, ученые степени и звания, сооружение памятника, вручение почетных грамот, допуск к высоким должностям и почетным функциям (например, избрание председателем правления);

Ø неформальные позитивные санкции (Н+) – публичное одобрение, не исходящее от официальных организаций: дружеская похвала, комплименты, молчаливое признание, доброжелательное расположение, аплодисменты, слава, почет лестные отзывы, признание лидерских или экспертных качеств, улыбка;

Ø формальные негативные санкции (Ф-) – наказания, предусмотренные юридическими законами, правительственными указами, административными инструкциями, предписаниями, распоряжениями: лишение гражданских прав, тюремное заключение, арест, увольнение, штраф, депремирование, конфискация имущества, понижение в должности, разжалование, низложение с престола, смертная казнь, отлучение от церкви;

Ø неформальные негативные санкции (Н-) – наказания, не предусмотренные официальными инстанциями: порицание, замечание, насмешка, издевка, злая шутка, нелестная кличка, пренебрежение, отказ подать руку или поддерживать отношения, распускание слухов, клевета, недоброжелательный отзыв, жалоба, сочинение памфлета или фельетона, разоблачительная статья.

Итак, социальные санкции выполняют ключевую роль в системе социального контроля.

Сами по себе нормы ничего не контролируют. Поведение людей контролируют другие люди на основе норм, которые, как ожидается, будут соблюдаться всеми. Соблюдение норм, как и выполнение санкций, делает наше поведение предсказуемым.

Нормы и санкции соединены в единое целое. Если у какой-то нормы отсутствует сопровождающая ее нарушение санкция, то она перестает регулировать реальное поведение. Она становится лозунгом, призывом, воззванием, но она перестает быть элементом социального контроля.

Применение социальных санкций в одних случаях требует присутствия посторонних лиц, а в других не требует. Увольнение оформляется отделом кадров учреждения и предполагает предварительное издание распоряжения или приказа. Тюремное заключение требует сложной процедуры судебного разбирательства, на основании которого выносится судебное решение. Привлечение к административной ответственности (штрафование за безбилетный проезд) предполагает присутствие официального транспортного контролера. Присвоение ученой степени предполагает не менее сложную процедуру защиты научной диссертации и решения ученого совета.

Применение санкций обусловлено рядом условий: 1) санкции к нарушителям групповых привычек требуют наличия меньшего числа лиц; 2) санкции никогда не применяются по отношению к самому себе; 3) если применение санкции совершается самим человеком, направлено на себя и происходит внутри, то такую форму контроля надо считать самоконтролем.

Самоконтроль называют еще внутренним контролем: индивид самостоятельное регулирует свое поведение, согласовывая его с общепринятыми нормами. В процессе социализации нормы усваиваются настолько прочно, что люди, нарушая их, испытывают чувство неловкости или вины.

Общепринятые нормы, будучи рациональными предписаниями, остаются в сфере сознания, ниже которого расположена сфера подсознания или бессознательного, исследуемая уже психологией. Самоконтроль означает сдерживание природной стихии, он основывается на волевом усилии. Импульсивное поведение, неумение властвовать над своими желаниями и прихотью характерны как раз для детей. Импульсивное поведение поэтому называют инфантилизмом. Напротив, поведение в соответствии с рациональными нормами, обязательствами, волевыми усилиями служит признаком взрослости.

Приблизительно на 70% социальный контроль осуществляется за счет самоконтроля. Чем выше у членов общества развит самоконтроль, тем меньше этому обществу приходится прибегать к внешнему контролю. И наоборот. Чем меньше у людей развит самоконтроль, тем чаще приходится вступать в действие институтам социального контроля, в частности, армии, судам, государству. Чем слабее самоконтроль, тем жестче должен быть внешний контроль. Но в избыточном количестве жесткий внешний контроль тормозит развитие самосознания и волеизъявления, приглушает внутренние волевые усилия. Так возникает замкнутый круг, в который на протяжении мировой истории попадало не одно общество. Имя этому кругу – диктатура.

Часто диктатуру устанавливают на время, во благо граждан и с целью навести порядок. Но она задерживается надолго, во зло людям и приводит к еще большему произволу. Привыкшие подчиняться принудительному контролю граждане не развивают внутренний контроль. Постепенно они деградируют как социальные существа, способные брать на себя ответственность и обходиться без внешнего принуждения (т.е. диктатуры). Иначе говоря, при диктатуре их никто не учит вести себя в соответствии с рациональными нормами. Свержение старой диктатуры часто ведет к установлению общества без всяких рациональных норм. Возникает анархия, которая также характеризуется отсутствием у граждан самоконтроля, рождающего чувство вседозволенности. Для усмирения хаоса вводится новая диктатура.

Внешний контроль – это совокупность институтов и механизмов, гарантирующих соблюдение общепринятых норм поведения и законов. Он подразделяется на неформальный и формальный. Неформальный контроль основан на одобрении или осуждении со стороны группы родственников, друзей, коллег, знакомых, а также со стороны общественного мнения, которое выражается через традиции и обычаи либо средства массовой информации. В традиционном обществе многие события человеческой жизни контролировались общественным мнением (выбор невесты, методы разрешения споров и конфликтов, способы ухаживания, выбор имени новорожденного и многое другое). В единую систему социального контроля органично вписывалась религия. Строгое соблюдение ритуалов и церемоний воспитывало уважение к социальным нормам, прививало глубокое понимание их необходимости. Лица, осуществляющие неформальный контроль, называются агентами неформального контроля.

Формальный контроль основан на одобрении или осуждении со стороны официальных органов власти и администрации. Исторически он возник позже неформального контроля (его наличие фиксируется в эпоху древневосточных деспотий), хотя истоки его мы можем наблюдать в племенном строе: смертная казнь, изгнание из племени, отстранение от должности, вознаграждения и т.д.

В современном обществе значение формального контроля сильно возросло. Почему? Оказывается, в сложном обществе все труднее поддерживать порядок и стабильность. Неформальный контроль ограничен небольшой группой людей. В большой группе он неэффективен в силу своего локального характера. Формальный же контроль способен быть глобальным. Его осуществляют специальные люди – агенты формального контроля. Это лица, специально обученные и получающие зарплату за выполнение контрольных функций. Они – носители социальных статусов и ролей. К ним причисляют судей, полицейских, врачей-психиатров, социальных работников, специальных должностных лиц церкви и т.п.

Если в традиционном обществе социальный контроль держался на неписаных правилах, то в современном его основой выступают юридические нормы: инструкции, указы, постановления, законы. Социальный контроль приобрел институциональную поддержку.

Формальный контроль осуществляют такие институты современного общества, как суды, система образования, армия, производство, средства массовой информации, политические партии, правительство. Школа контролирует благодаря экзаменационным оценкам, правительство – благодаря системе налогообложения и социальной помощи населению, государство – полиции, секретной службе, государственным каналам радио, телевидения и органам печати.

Методы контроля в зависимости от применяемых санкций подразделяются на: жесткие, мягкие, прямые и косвенные. Их названия отличаются от названий типов санкций, но содержание тех и других во многом сходное. Методы контроля могут пересекаться.

Пример:

1. Средства массовой информации относятся к инструментам косвенного мягкого контроля.

2. Политические репрессии, рэкет, организованная преступность – к инструментам прямого жесткого контроля.

3. Действия конституции и уголовного кодекса – к инструментам прямого мягкого контроля.

4. Экономические санкции международного сообщества – к инструментам косвенного жесткого контроля

Кроме того, в организациях (учреждениях и на предприятиях) существуют: общий контроль и детальный контроль. Примеры: 1) Если менеджер дает подчиненному задание и не контролирует ход его выполнения, то он прибегает к общему контролю. 2) Если менеджер вмешивается в каждое действие, поправляет, одергивает и т.п., он использует детальный контроль. Его называют надзором. Такой надзор может быть осуществлен и на общегосударственном уровне, т.е. покрывать всю страну, приобретать системный характер. Элементами этой системы могут быть: сыскные бюро, детективные агентства, полицейские участки, служба осведомителей, тюремные надзиратели, конвойные войска, суды, цензура.

Другой разновидностью социального контроля является общественное мнение.

Общественное мнение – это совокупность представлений, оценок и суждений здравого смысла, разделяемых большинством населения либо его частью. Социология очень широко изучает общественное мнение. Это ее основной предмет. Анкетные опросы и интервью направлены прежде всего на него. Общественное мнение исследуется двумя способами: а) опрашивают типичных граждан, а затем обобщают статистические данные; б) опрашивают не типичных, а самых активных (лидеров общественного мнения).

Образование как форма социального контроля. Для большинства детей в нашем обществе образовательная система представляет их первый опыт перехода под власть того, что социологи называют «формальной организацией». То, что обозначается этими словами, очень просто — институт, правила которого явно обозначены, и который управляется специальным персоналом. Переступая порог, отделяющий семью от школы, ребенок переходит не просто под новую юрисдикцию, но под другой тип юрисдикции. Он как бы «передается» семьей совершенно иному типу учреждения. Здесь применяются другие правила, и они применяются не только к нему, но и ко всем другим, оказавшимся в той же ситуации. Более того, как бы ни была благожелательна школа, с ребенком теперь обращаются как с одним из многих (если хотите, как с «экземпляром»). И теперь он больше не может считаться занимающим уникальный статус, как это было в его семье. К лучшему ли, к худшему ли, в этой новой ситуации он «должен идти своим собственным путем». Поступая в школу, ребенок делает свой первый шаг в более крупный мир, который школа и представляет, и опосредует.

Как переживается индивидом процесс прохождения через образовательную систему? Существует идеология образования, имеющая глубокие корни в истории западной цивилизации, которая говорит о том, каким должен быть этот опыт. Предполагается, что образование передает умения и содержание знаний, в которых индивид нуждается для того, чтобы преуспеть в мире. Предполагается также (и это более важно в традиции западного образования) сформировать характер и развить ум — совершенно отдельно от критериев успеха в данном конкретном обществе. Поскольку существуют отчетливо напряженные отношения между утилитарными («образование для жизни») и неутилитарными («образование ради образования») элементами образовательной идеологии, обоим в американской системе образования уделяется значительная доля неискренних словоизлияний. Несомненно, эти идеологические цели часто реализуются, и многие индивиды действительно испытывают на себе их воздействие, по крайней мере, со стороны отдельных сегментов образовательной системы. Ясно также, что годы, проведенные в школе, содержат в себе разнообразные виды опыта, иногда ассоциирующиеся с образовательной системой, но не прямо запрограммированные ею как таковой, и которые являются для индивида «образовательными» в одном или обоих вышеупомянутых смыслах — опыты обучения через социальные отношения с другими (учителями, равно как и сверстниками), через книги, искусство или спорт. Это важно помнить, особенно потому, что социологический анализ образования делает акцент на совершенно различных аспектах этого опыта.

И все же центральный аспект этого опыта состоит в том, что индивид испытывает давление, причем не просто давление, а давление систематическое. До определенной степени это подразумевается, коль скоро говорится об образовании как об институте, как рассматривают его социологи, когда проявляют к нему интерес. Однако сказать, что образование — это институт, явно недостаточно. Следует спросить далее, какой это вид института, и как он связан с другими институтами в обществе.

Важно понимать, что образование сегодня — это универсальный институт, насколько бы уникально важным или характерным он ни был в американском обществе, он стал институтом первостепенной важности по всему миру.

Образовательная идеология плотно организована в бюрократические процессы, через которые проходит индивид. В целом образовательная карьера индивида структурирована с такой точки зрения: знание «упаковано» в курсы, каждая из единиц (пронумерованных для облегчения) добавляется к другим единицам, общая сумма которых представляет особую образовательную цель (окончание той или иной учебной программы, присвоение той или иной степени), которую индивиду полагается достигнуть.

Дата добавления: 2014-01-06