Н. Н. Врангель

ИСТОРИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ

Если вначале 1990 гг. существовало множество иллюзии относительно возможностей формирования разветвленного арт-рынка в России, то сейчас они рассеялись. Это обстоятельство сильно влияет и на котировку русского искусства на мировом рынке. «Эффективно ли мы «работаем» с красотой?... Если считать по валу, то примерно пятнадцать процентов мирового искусства – наше по происхождению. При этом в обороте торговли нами освоены лишь сотые или даже тысячные доли процента. Почему? У предметов изобразительного искусства никогда не будет международного рынка, если нет рынка «домашнего», где художник герой в своем отечестве, в полном смысле слова», – считает М.Масарский.

Подобное положение дел было не всегда. В начале XX века отечественное искусство ценилось не только в России, но на мировом художественном рынке. Начиная с Лондонской выставки 1862 года «русские отделы» регулярно устраивались на Всемирных выставках. Стремительный рост выставочных предприятий, увеличение числа коллективных выступлений русских художников в европейских столицах произошло в период с 1900 по 1917 гг. Однако эти выставки, являвшиеся «разовыми» вкладами русской культуры в общемировую копилку, не могли составить у европейского зрителя целостного представления о ней.

Гораздо большее значение для достижения этого имела целенаправленная деятельность С.П.Дягилева, который, как талантливый арт-менеджер, занимался управлением процесса продвижения товара на рынке символической продукции. Своеобразным антиподом фигуре С.П.Дягилева может служить Н.Н.Врангель, чья деятельность является примером менеджмента культуры, поскольку результатом ее был ряд изменений в общественной жизни России начала XX века. Обращение к художественной практике предшествующего рубежа столетий дает нам основания, необходимые для обозначения выделенных нами выше различий между «менеджментом культуры» и «арт-менеджментом».

К началу XX века русское дворянство почти утратило то влияние, которым оно обладало ранее. С изменением системы хозяйствования пришло постепенное разорение помещиков «средней руки», составлявших в XVIII и первой половине XIX вв. основу государства. Все большую роль в экономике страны стали играть представители торгово-промышленного класса. Хозяйство России энергично догоняло передовые европейские державы. Социально-экономический прогресс быстро сказался на культурной жизни России. И, несмотря на эсхатологический пессимизм многих произведений, оплакивавших горестное положение русского дворянства на рубеже веков, ситуация была не столь однозначна.

Упустив «бразды» экономического правления, это сословие оставило за собой политическую, социальную и культурные сферы, став эстетическим и поведенческим эталоном для недавно разбогатевших купчин и крепостных мужиков. Подобное «мещанство во дворянстве» уже не выглядело столь комично, как во времена Мольера, поскольку позволяло не только сохранять на должном уровне, но и повышать культурные стандарты. Последние стали своеобразным рычагом управления. С помощью культуры представители дворянства влияли на общественные процессы не меньше, чем определяя направления финансовых потоков. Примером подобного воздействия на определение политики формирования музейных коллекций путем актуализации проблемы культурного наследия может рассматриваться деятельность Н. Н. Врангеля.

Имя этого критика, историка искусства и экспозиционера, весьма популярное на рубеже веков, сегодня мало кому известно. Одной из причин подобного положения дел явилась «неприглядность» фамилии: его старший брат Петр был одним из последних лидеров Белого движения. Поэтому в отечественном искусствоведении было принято приводить идеи ученого без указания его фамилии, а о его культуртрегерской деятельности (выставках, акциях, работе по формирования положительного образа XVIII века) до сих пор старательно молчали, хотя исследования и проводимая Врангелем культурная политика дополняли и взаимно обуславливали друг друга.

Барон Николай Николаевич Врангель принадлежал к древнему дворянскому роду, ведущему свое происхождение из Дании. Периодом процветания фамилии являлся XVIII век. Его отец, испытав все превратности военной и гражданской службы, составил капитал, занимаясь развитием промышленности на Кавказе и юге России

Добровольный отказ от традиционно-дворянской точки зрения на то, какие занятия подходят представителям данного сословия, был обусловлен как общей исторической ситуацией, сложившейся в России в начале XX века, так и личностными особенностями Н.Е.Врангеля. Он относился к новому социальному типу, формирование которого только начиналось в этот период, и не было завершено по причине событий 1917 года. Сочетание «дворянских корней» и капиталистического образа жизни главы семьи сформировали ту особую атмосферу, в которой вырос Н.Н.Врангель. Обладая многими из качеств, позволивших его отцу добиться успеха на предпринимательском поприще, он выбрал в качестве объекта для приложения своих сил пространство культуры. Разные по вектору направления деятельности отца и сына, тем не менее, способствовали единой цели – обновленному пониманию значения того сословия, к которому они принадлежали, расширению его возможностей.

Начиная с устроения портретной выставки 1902 года, Н. Н. Врангель заявил о себе как о талантливом организаторе. Традиционное увлечение знати – коллекционирование, бывшее со времен Петра I занятием, удовлетворявшим прежде лишь честолюбие и эстетические потребности владельцев огромных собраний, благодаря активности Врангеля смогло стать ресурсом для развития музейного и издательского дела.

По подсчетам исследователей, в центрально-черноземной части России до революции 1917 года было около пятисот крупных помещичьих усадеб, в которых располагались различные художественные и исторические экспонаты. Честолюбие коллекционера, долгое время не имевшего возможности показать публике принадлежащие ему произведения, стало хорошей мотивацией для вовлечения владельцев частных собраний в организуемые выставки. Кроме того, подобные мероприятия поднимали социальный престиж их участников, поскольку в большинстве случаев патронами этих экспозиций выступали члены императорской семьи. Другим стимулом был экономический фактор. Демонстрация картины на выставке и сертификат, выданный Врангелем, чья научная репутация в кругах коллекционеров была безупречна, увеличивал рыночную стоимость произведения в несколько раз.

Н.Н.Врангель вел долгую работу с владельцами частных собраний. Исследователь был искренне заинтересован в том, что, если бы владелец решился продать принадлежащее ему произведение, покупателем, независимо от наличия более выгодных предложений, стал музей. Таким образом, провинциальные собрания не только показывались широкой публике, но и являлись источником пополнения музейных коллекций (в первую очередь – Русского музея императора Александра III и императорского Эрмитажа).

Близкое знакомство Н.Н.Врангеля с собранием первого из музеев началось в 1905 г. Внимательно изучив эту коллекцию при составлении каталога, он ясно представлял себе ее «белые пятна» и, выступая в роли посредника между музеем и коллекционерами, весьма успешно влиял на направление закупочной политики. Н.Н.Врангель заботился в основном о пополнении музейного собрания работами мастеров 2-й половины XVIII – начала XIX века, до того времени отсутствовавших в коллекции, претендовавшей на роль национальной художественной сокровищницы.

Это весьма показательно. До культурной кампании, развернутой на страницах журнала «Мир искусства» и продолженной Н.Н.Врангелем, искусство Рокотова, Левицкого и Боровиковского считалось «чем-то далеким, чужим и совершенно не сходящимся с нынешними требованиями. Точно будто целые горы и пропасти разделяют нас от него, не оставляют между ним и нами ничего общего, родственного».

Показ картин предшествовавшего столетия требовал специальных условий (освещение, пропорции комнат), которым едва удовлетворяли залы крупнейших Петербургских музеев. Возникавшие вследствие этого скандалы привлекали внимание публики, а затем и высочайших покровителей к проблемам экспонирования произведений искусства, что в свою очередь заставило музейную администрацию принять меры по улучшению состояния выставочных помещений и изыскать средства для строительства специализированного экспозиционного центра (сейчас – корпус Бенуа при ГРМ).

Необходимость постоянного и целенаправленного воздействия на ситуацию обусловила появление нового издания, предназначенного для коллекционеров и освещавшего проблемы изучения и экспонирования произведений русской живописи 2-й пол. XVIII – начала XIX века. Н. Н. Врангель являлся «неформальным лидером» редакционного совета, определявшим культурную и имиджевую политику журнала. Эффективность предложенного им направления подтверждают статистические данные. Периодические издания подобного рода существовали и ранее, но если «Художественные сокровища России» имели около 300 подписчиков, то «Старые годы», начав в 1907 г. приблизительно с такого же тиража, уже в следующий год своего существования имели 1200 подписчиков, а в 1914 г. – 5000.

Статьи Врангеля в «Старых годах» привлекали внимание к проблеме сохранения национального наследия (эта работа началась еще во время устроения выставок). В период с 1907 по 1914 гг. им была опубликована серия текстов, направленных против продажи русских коллекций за границу. Неудачная попытка спасти от распродажи коллекцию Деларова послужила уроком, опыт которого помог сохранить для России «Мадонну Бенуа», поскольку удалось сделать искусство одним из приоритетов государственной политики.

Эта хорошо спланированная и профессионально организованная акция является лишь одним из примеров деятельности Н. Н. Врангеля по управлению с помощью культуры. Результатом долгосрочного проекта, осуществленного Врангелем, стала не только «всеобщая любовь к старине», но и изменение концепции развития русского искусства, отраженной в составе музейных коллекций, вовлечение провинциальных коллекций в художественную жизнь, и, что немаловажно, гармонизация отношения с прошлым.

Дата добавления: 2014-01-07