Равенство прав сторон в судебном заседании

Формула данного общего условия такова: в судебном заседании стороны обвинения и защиты пользуются равными правами и равны перед судом.

Данное общее условие стадии является проявлением следующих уголовно-процессуальных принципов: а) разделение процессуальных функций; б) равенство прав стороны обвинения и стороны защиты в деле; в) судебная истина; г) диспозитивность

Начало о равенстве сторон нормативно закреплено в ст. 123 Конституции РФ. О равенстве сторон перед судом говорится в ч. 4 ст. 15 УПК. Основные положения этого общего условия судебного разбирательства приведены в ст. 244 УПК. Данная идея определяет содержание ст. ст. 243, 246, 247 - 250 УПК.

Можно выделить три основных элемента, из которых складывается сущность данного общего условия. Первый элемент: уголовно-процессуальная функция обвинения отделена от уголовно-процессуальной функции разрешения дела. Это требование в УПК проводится достаточно последовательно: начиная от принципиального положения, содержащегося в ч. 3 ст. 15 УПК, и заканчивая системой конкретных норм, регулирующих порядок судебного разбирательства. Вместе с тем, обращает на себя внимание ряд дискреционных полномочий суда, позволяющих ему вмешиваться в состязание сторон, а также по своей инициативе совершать действия по собиранию дополнительных доказательств. В качестве примера, можно указать нормы, содержащиеся в ч. 1 ст. 282, ч. 1 ст. 283, ст. 288 - 290 УПК.

Приведенные исключения из требования отделения функции разрешения уголовного дела неразрывно связаны со вторым элементом рассматриваемого условия: активность сторон и пассивность суда в формировании доказательственной основы дела.

Для советской концепции состязательности характерно было оправдание активности суда, его инициативы в собирании доказательств. Воплощением этого являлась норма, закрепленная в ч. 4 ст. 276 УПК РСФСР, согласно которой суд был вправе, независимо от того было ли заявлено об этом ходатайство стороны, вынести определение (постановление) о вызове новых свидетелей, назначении экспертизы, истребовании документов и других доказательств.

Инквизиционное положение об активной роли суда при представлении и исследовании доказательств вытекает из концепции объективной истины: “советский суд, в стремлении законными средствами открывать в каждом деле материальную истину, ничем абсолютно не ограничен. Более того, наш суд обязан выйти за границы предварительного следствия в случае, если оно почему-либо проведено без достаточной полноты, проявить инициативу в отыскании дополнительных доказательств, неправильно обойденных в стадии предварительного следствия, и самостоятельно всесторонне, объективно исследовать их, чтобы решить дело с учетом новых доказательств”[3].

С принятием УПК РФ можно говорить о наступлении коренного изменения в понимании роли суда по отношению к сторонам в ходе представления и проверки доказательств. Законодательно закреплено положение о пассивной роли суда по отношению к активности состязующихся сторон. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для состязания, для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Тем самым, следует констатировать полный и окончательный разрыв с краеугольным положением концепции “объективной истины” об активной роли суда, определявшим советское понимание состязательности[4].

Согласно ч. 1 ст. 243 УПК РФ председательствующий руководит судебным заседанием, принимает все предусмотренные УПК меры по обеспечению состязательности и равноправия сторон. В соответствии с ч. 2 указанной статьи председательствующий обеспечивает соблюдение распорядка судебного заседания, разъясняет всем участникам судебного разбирательства их права и обязанности, порядок их осуществления, а также знакомит с регламентом судебного заседания, установленным ст. 257 УПК. Таким образом, по своему содержанию власть судьи - это, с одной стороны, дисциплинарная власть, которая в равной степени распространяется и на обвинителя и на сторону защиты, с другой стороны, суд уполномочен управлять ходом судебного заседания, определять порядок и последовательность судебных действий, устранять препятствия для нормального рассмотрения дела, предоставлять возможность сторонам использовать свои права, в том числе, предоставлять подсудимому все средства к оправданию.

Однако суд (судья) не должен подменять стороны как в том, что касается определения предмета процессуального спора, так и того, какими доказательственными средствами этот спор разрешается. Он не обязан больше устанавливать объективную истину, но констатирует истину судебную. Суд обязан разрешить спор сторон на основании тех фактов, которые были установлены в ходе судебного следствия сторонами, поставить точку в судебном разбирательстве.

Правомочия судьи в области формирования доказательственных фактов ограничиваются полномочиями на отвод наводящих вопросов и вопросов, не относящихся к делу, которые задают стороны (ст. ч. 1 ст. 275 УПК), отвод вопросов, как не относящихся к предъявленному обвинению, задаваемых присяжными заседателями (ч. 4 ст. 335 УПК). Далее, на судье лежит обязанность исключения из дела доказательств, недопустимость которых выявилась в ходе судебного разбирательства (ч. 5 ст. 335 УПК). При этом суд вправе для проверки формальной допустимости доказательства проводить судебные действия. Только в этом случае будет оправданной инициатива суда в доказывании.

Современное уголовно-процессуальное законодательство исходит из того, что состязательность сторон выступает не как дополнение средство установление объективной истины судом, но самодостаточная форма диалога сторон, где суд - это слушатель, к которой юристы-речедеятели обращаются с целью убеждения. Суд слушает, оценивает то, что говорят стороны, но не выступает творцом речевых доказательственных фактов.

Принцип объективной истины искажает понимание состязательности, навязывает инквизиционный смысл при интерпретации текста закона. Оправдание активности суда означает, что суд из беспристрастного посредника, наблюдающего за борьбой тяжущихся сторон, становится игроком, подигрывающим той или иной стороне. При чем история показывает, что благими намерениями обеспечить достижение объективной истины вымощена дорога к превращению судьи в “деятельного союзника обвинения”[5].

По вопросу об активной роли суда в судебном следствии показательно изменение позиции Верховного Суда. Высшие судебные органы советского государства исходили из необходимости активного вмешательства суда в доказывание в целях достижения объективной истины по делу. Так, в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 17.04.84 г. № 2 "О некоторых вопросах, связанных с применением судами уголовно-процессуальных норм, регулирующих возвращение дел для дополнительного расследования" говорилось: "При выяснении неполноты дознания или предварительного следствия суд обязан в силу ст. 20 и 70 УПК РСФСР принимать необходимые меры к ее восполнению, в том числе путем проверки обстоятельств, имеющих существенное значение для дела, но неполно выясненных органами дознания и предварительного следствия, а также исследовать новые обстоятельства, о которых стало известно в ходе судебного разбирательства"^[6].

О новом понимании роли суда в состязательном судопроизводстве свидетельствую руководящие разъяснения Верховного Суда РФ. Так, в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.94 г. № 9 "О некоторых вопросах применения судами уголовно-процессуальных норм, регламентирующих производство в суде присяжных", разъясняется, что "суд вправе вызвать новых свидетелей, назначать экспертизу (кроме случаев, предусмотренных ст.79 УПК РСФСР), истребовать документы и другие доказательства, только по ходатайству сторон”. В п. 15 указанного постановления проводится положение о том, что суд присяжных “не обязан по собственной инициативе собирать новые доказательства”^[7]. Вп. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.95 г. № 8 “О некоторых вопросах применения судами Конституции РФ при осуществлении правосудия” говорится, что в гражданском судопроизводстве суд только в исключительных случаях по своей инициативе может принимать меры к собиранию доказательств - т. е. активность суда однозначно ограничивается волей сторон^[8]..

Как заметил Н.Н. Розин, в уголовном процессе деятельность суда направлена на разрешение правового спора сторон. Спор этот разрешается судом на основании фактического и юридического материала, предоставленного сторонами в обоснование своих утверждений. Из этого материала судья извлекает основания для своего суждения и таким путем устанавливает действительное право. “В задачу суда не входит исследование того, насколько утверждения той или другой стороны отвечают действительности. Каждая из них, в ее собственных интересах, должна обставить свое дело наиболее серьезно, точно обосновать свое притязание, внимательно отнестись к доводам противной стороны и быть готовой развеять сомнения судьи”^[9]. Таким образом, следует согласиться с мнением, что в состязательном судебном разбирательстве суд не должен стремится к отысканию абсолютной справедливости, он поверяет и определяет спорное право теми способами, которые установлены законом и на основании доказательств, представленных сторонами, и разрешает его на основании законов. Именно в этом состоит смысл утверждения о пассивности суда.

На фоне сокращения активности суда больше свободы по распоряжению своими правами, больше простора для деятельности получили стороны. Активность сторон проявляется в правиле об обязательном участии обвинителя по делам публичного и частно-публичного обвинения (ч.ч.1, 2 ст. 246 УПК). Важным показателем диспозитивных правомочий стороны обвинения являются права прокурора по изменению обвинения или отказу от него. Если в ходе судебного разбирательства государственный обвинитель придет к убеждению, что представленные доказательства не подтверждают предъявленного подсудимому обвинения, он отказывается от обвинения и излагает суду мотивы отказа. Полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства влечет за собой прекращение уголовного дела полностью или в соответствующей части по основаниям, предусмотренным п.п. 1 и 2 ч. 1 ст. 24 и п.п. 1 и 2 ч. 1 ст. 27 УПК.

3-й элемент рассматриваемого общего условия состоит в том, что обвинитель и подсудимый, как стороны, и их процессуальные права равны. В ч 3. ст. 123 Конституции РФ говорится: “Судопроизводство осуществляется на основе равноправия сторон”. Согласно ч. 1 ст. 19 Конституции РФ “все равны перед судом”. Данные положение твердо проводится в действующем законодательстве применительно к стадии судебного разбирательства. Хотя во время досудебной подготовки материалов уголовного дела неравенство в собирании доказательств сохраняется, из-за сохранения следственной формы односторонней деятельности органов уголовного преследования.

Главное в положении о равенстве процессуальных прав сторон состоит в равенстве прав сторон по представлению и исследованию доказательств. В судебном следствии “стороны представляют доказательства” и “исследуют их”. “Равноправие в состязании сторон не может быть ни чем иным, как уравнением их в способах, средствах, пределах и формах в каких стороны, каждая со своей точки зрения, имеет право убеждать судей. Что дозволено одной стороне, должно быть дозволено и другой”^[10]. Дозволив одной стороне какой-либо способ разъяснения дела, нельзя воспрепятствовать противной стороне воспользоваться тем же способом для достижения ее цели^[11].

Согласно ст. 244 УПК в судебном заседании стороны обвинения и защиты пользуются также равными правами на заявление отводов и ходатайств, выступление в судебных прениях, представление суду письменных формулировок по вопросам, указанным в пунктах 1 - 6 ч. 1 ст. 299 УПК, на рассмотрение иных вопросов, возникающих в ходе судебного разбирательства. Вместе с тем обращает на себя внимание, что в соответствии с ч. 5 ст. 246 обвинитель “представляет доказательства и участвует в их исследовании”, а защитник согласно ч. 1 ст. 248 только “участвует в исследовании доказательств”. Очевидно, что подсудимый и его защитник пользуются равными правами с прокурором по представлению доказательств. На это указывает и норма, содержащаяся в ч. 2 ст. 274 УПК. Сторона защиты сама определяет порядок, последовательность представления доказательств защиты.

Равноправие сторон проявляется в том, что каждая из сторон имеет право представлять одинаковые доказательства и требовать прочтения таких документов, прочтение которых в суде разрешается законом. Поэтому жалующаяся сторона должна доказать, что суд разрешил противной стороне прочтение таких документов, прочтение которых запрещено законом, или неправильно отказал ей в прочтении таких документов, которые закон допускает.

Допущенное судом, хотя бы неправильно, выяснение какого-либо обстоятельства одною стороною дает право и другой стороне то же обстоятельство выяснять; при этом выяснение этого обстоятельства одной стороной, хотя бы одним каким-либо способом, дает другой стороне право к разъяснению того же обстоятельства всеми дозволенными на суде способами. Если же какое-либо обстоятельство одной стороне разрешено выяснить ненадлежащим по закону способом, то проведение принципа равноправия сторон требует, чтобы и противной стороне была разрешено выяснить тоже обстоятельство - таким же ненадлежащим способом^[12].

Важнейшее значение для понимания роли сторон в судебном доказывании имеет норма, содержащаяся в ч. 2 ст. 271 УПК, согласно которой суд не вправе отказать в удовлетворении ходатайства о допросе в судебном заседании лица в качестве свидетеля или специалиста, явившегося в суд по инициативе стороны. Для стороны защиты таким образом представляются широкие возможности для представления доказательств защиты. Включая те доказательства, которые подпадают под понятие “иные документы”.

Через все судебное следствие должен проводиться принцип равенства сторон в способах и средствах состязания. “Нападать и защищаться на Суде можно только одинаковым оружием”^[13].

Положение о равенстве сторон нашло отражение и в применяемой терминологии: обе стороны излагают суду свои “мнения” по вопросам, возникающим в ходе судебного разбирательства, “обжалуют” действия и решения суда.

Законодатель по-новому определяет порядок предоставления слова: кто говорит, когда говорит, как говорит. Говорят стороны - когда они аргументируют, убеждают суд. Стороны представляют свое видение фактов в ходе постановки вопросов при ведении судебного допроса. Позиция сторон подтверждается через показания, вызванных в судебное заседание лиц, представление вещественных доказательств, другие судебные действия.

Согласно ч. 1 ст. 274 УПК очередность исследования доказательств определяется стороной, представляющей доказательства суду. Теперь каждая из сторон определяет композицию своего дела в его фактических обстоятельствах. Что составляет важнейшее условие эффективности аргументации в целом и силы убеждения каждого судебного доказательства в отдельности.

По УПК к стадии судебного разбирательства все доказательства группируются на обвинительные и оправдательные, так что только исключительно к ведению стороны относится то, какие доказательства и в каком порядке она будет представлять в суде. Это касается и свидетелей. Каждая из сторон должна озаботиться представлением показаний “своих” свидетелей. Защитник и прокурор, соответственно выбранной ими тактике на судебном следствии, имеет право вызова свидетеля своей стороны в необходимых для них случаях и его допроса. При этом противоположная сторона должна иметь право задать вопросы этому свидетелю со своей стороны (перекрестный допрос). Именно по результатам ответов на эти вопросы защитники и обвинители будут обосновывать свои позиции по уголовному делу судье, доказывая тем самым правоту своей стороны.

Итак, равноправные стороны представляют и исследуют доказательства. Они активны. Теперь председательствующий судья не “волокет” судебное следствие, а только предоставляет сторонам возможность самостоятельно формировать доказательственную базу. Судья обязан только создать условия для реализации сторонами своих процессуальных прав и обязанностей.

Дата добавления: 2014-01-07