Учебно-педагогический статус языков

Для функциональной типологии языков важным является учебно-педагогический статус языка, то есть учет трех основных учебно-педагогических функций языков: используется ли язык в качестве вспомогательного средства при обучении другому языку; ведется ли на этом языке преподавание (обучение); является ли язык учебным предметом.

Большинство языков Земли составляют бесписьменные «местные» языки. Они используются в школе только в роли устного вспомогательного языка: так, родной язык употребляется только в первом, втором классах для того, чтобы перевести дальнейшее обучение на основной язык школы.

Язык может выполнять роль языка обучения. При этом следует учитывать, на каких образовательных ступенях он так используется. В многоязычной ситуации и в условиях конкуренции языков всегда важно, каков удельный вес школ с данным языком обучения. Так, Среднее Поволжье издавна явля­ется многоязычным регионом. В соответствии с постановлением Администрации Самарской области от 02.09.1992 г. «О выполнении указа Президента РФ №514 от 21 мая 1992 г. «О создании в Поволжском регионе поселений российских немцев и гарантиях их социально-экономического развития» в Безенчукском и Хворостянском районах открыты 3 начальных немецких школы. Школы области укомплектованы национальными кадрами, подготовленными на базе вузов Башкирии, Татарстана, Чувашии.

Обучение и повышение квалификации учителей иврита, немецкого, польского и украинского языков организуется на постоянно действующих предметных курсах и целевых семинарах в гг. Самаре, Москве и за рубежом (Израиль, Германия, Польша, Украина). В ряде образовательных учреждений действуют кружки и факультативы по изучению родных языков, этноистории и культуры. В школах Шенталинского, Камышлинского, Елховского, Похвистневского и других районов изучается национальная музыка и прикладное искусство. Национальных дошкольных учреждений в области – 110, из них башкирских – 4, мордовских – 29, татарских – 13, чувашских – 34. В 1995 г. в Самаре открыт национальный еврейский детский сад. Татарские группы функционируют в трех детских садах г. Самары и в одном в Сызрани (Изучаем языковую ситуацию…, с. 4–5).

Язык может выступать в роли учебного предмета. Для типологических признаков языка важно, в каком качестве используется язык в школах и высших учебных заведениях. Ведь язык как учебный предмет может изучаться в качестве либо родного языка; либо неродного, используемого в данном социуме, либо «иностранного» как общеобразовательный предмет в школе и вузе, либо профессионально необходимого, либо классического языка своего культурного ареала. Подробнее

	(Единый литературный язык арабов до сих пор близок к классическому арабскому языку VII в. Это язык Корана, книжно-письменной культуры, науки, исламского права, публицистики, официально-деловой документации, высшего и отчасти среднего образования. Но им владеет пока не более 1/3 арабского населения (Э.Н. Мишкуров, 1981, с. 141–148). Арабский язык имеет только письменную форму выражения. В повседневном общении, в неофициальных программах теле- и радиовещания, в начальной школе используются многочисленные диалекты арабского языка – алжирский, египетский, иракский, йеменский).)

Далеко не каждый язык иной страны изучается где бы то ни было в качестве иностранного. Очень важно рассмотреть термин иностранный язык как категорию функциональной типологии. Общеобразовательный смысл преподавания иностранных языков состоит в развитии речемыслительных способностей человека, в расширении его культурного кругозора. В результате изучения иностранного языка восприятие языка и культуры другой страны как чужого резко уменьшается. Чтобы язык в учебно-педагогическом статусе рассматривался как иностранный, учитывают ряд факторов:

а) коммуникативный ранг языка (преподаются, прежде всего, мировые языки);

б) международный авторитет языка в качестве особо престижного (ср. репутацию французского языка как языка утонченной европейской культуры; неприятие русскими после Великой Отечественной войны немецкого как языка врагов; восприятие польского языка как языка «славянских французов»);

в) возможность применить знание языка на практике;

г) географическая близость страны изучаемого языка;

д) сложившиеся традиции школьного преподавания.

Преподавание иностранных языков отвечает традициям европейского и гуманитарного образования. При изучении иностранного языка следует учитывать проблему интерференции (смешения) языков.

При сопоставлении языков, в первую очередь, бросаются в глаза наиболее контрастивные их свойства – сильное сходство или его полное отсутствие. Но обычно наиболее характерным оказывается частичное подобие языков. Его описанием, как было показано выше, занимается контрастивная лингвистика. В отечественной традиции основоположником контрастивной, сопоставительной, лингводидактики является Е.Д. Поливанов [1]. Оказывается, что на пути взаимопонимания между носителями разных языков встают псевдопараллели, которые создают ложное представление о большей степени языковой близости. Не исключено и полное отсутствие тождества языков при кажущемся сходстве. Так, например, многие фонемы немецкого и русского языков кажутся сходными, в то время как они различны. Артикуляции немецких глухих согласных свойственна напряженность. Немецкий вибрант лишён напряженности и вокализуется в безударных слогах. В звуковой цепи немецкие звонкие под влиянием глухих согласных оглушаются; даже в безударных слогах немецкие гласные произносятся чётко.

Типологическая общность морфологических категорий сравниваемых языков уживается с рядом различий. Например, категория рода часто не совпадает в сравниваемых языках. В немецком женщина – среднего рода, жена – das Weib, девочка – das Madchen, барышня, девица – das Fraulein. Для славянской учебной аудитории важно обратить внимание на тот факт, что безличные предложения (односоставные по своей структуре) в английском и немецких языках соотносятся с двусоставными предложениями («безличными» по семантике). Ср. нем. безличное предложение Es regnet – «моросит», дословно «оно дождит».

В лексике внешне сходные явления называют «ложными друзьями переводчика», или, более строго, межъязыковыми омонимами. Ср.:

англ. genial значит «веселый, добрый, сердечный, общительный», а в русском гениальный – «исключительно даровитый»;

англ. dekade – «10 лет», а русская декада – «10 дней» (примеры: В.В. Акуленко, 1968). Ср. заметные семантические расхождения в значении слов, вплоть до энантиосемии в близкородственных языках: русск. позор, черствый, урод с западнославянскими соответствиями. В чешском языке слово позор (от зреть, т.е. видеть) имеет значение «внимание»; черствый значит «свежий». Русских солдат благодарных жители Чехии встречали с хлебом, тянули руки проезжающим танкам с приветливым словом: «Черствый, черствый» (т.е. свежий хлеб!).

Слово урода (от уродиться) на польском имеет значение «красавица». Известна польская косметическая линия времен социализма «Урода» (т.е. красавица). В Польше бытует женское имя собственное Рожа (от «родилась»). В русском языке это слово приобрело отрицательную оценку. См. пример из «Героя нашего времени» М.Ю. Лермонтова, в котором Печорин разговаривает с полячками:

- А есть ли у вашего пана жена или дочери? – спросил я.

- Есть, пане капитане.

- А как их зовут, графиню, жену вашего Острожского?

- Графиня Рожа.

“Должно быть, красавица”, – подумал я, наморщась.

- Ну, а дочки её такие же рожи, как их маменька?

- Нет, пане капитане, старшая называется Амалия и меньшая Эвелина.

На словацком языке слово моряк имеет значение «индюк»; па?дло – «весло». Чем ближе два языка, тем больше двуязычный индивид опирается на свой первый, родной, язык в речевой деятельности на другом языке. Поэтому родственные языки учить легче. Но и интерференция (смешение языков) при такого рода билингвизме наблюдается чаще и преодолевается с большим трудом.

В начале разговора о типологическом языкознании мы говорили о взаимодействии и общности его со сравнительно-историческим языкознанием. Их сближают понятия языка-эталона и праязыка, изучение отношений между раз­личными языками. Преимущество типологического метода состоит в том, что в его основе лежит большее, чем при использовании сравнительно-исторического метода, количество признаков, которые позволяют выявить общие и различные признаки в родственных и разносистемных языках.

Более того, типологическое мышление сумело увидеть в истории языков эволюцию систем (фонологических, грамматических, лексических). Было открыто, что магистральные линии в развитии языков – это закономерности именно типологического масштаба. Теперь в исследованиях по истории языков многие предположения выдвигаются и проверяются с учётом типологического правдоподобия гипотезы. Типологические факты и аргументы часто оказываются решающим доводом в пользу конкретной этимологии или реконструкции. Например, в русских говорах и белорусском языке клюкву называют журавикой, журавицей. Возможны две этимологические версии: 1) производное от журавль, то есть «журавлиная ягода»; 2) производное от жар – «огненный цвет» (в русских говорах клюкву называют красницей). Обе версии фонетически и семантически равноправны. Но этимология журавики как «журавлиной ягоды» находит надёжное типологическое подтверждение: именно так мотивированы обозначения клюквы в ряде генетически далёких языков (германских, финно-угорских, балтийских и т.п., см.: Ю.В. Откупщиков, 1973, с. 74–76). Поэтому именно эта этимология признаётся верной.

Таким образом, значение лингвистической типологии для компаративистики состоит в следующем: возрастает теоретическая оснащенность исследований, или иначе – совершенствуются методы исторического языкознания; сведения типологии являются одним из надёжных источников проверки сравнительно-исторических реконструкций; типологические представления способствуют формированию масштабных картин эволюции языков

[1] Поливанов Е.Д. Русская грамматика в сопоставлении с узбекским языком. – Ташкент, 1933; Он же. Опыт частной методики преподавания русского языка в узбекской школе. – Ташкент, 1935.

Дата добавления: 2014-10-17