Идентификационная обратная связь

В идентификационной обратной связи участвуют зрители и ведущий психодрамы, поскольку во время иг­ры они идентифицировались с протагонистом или с од­ним из изображенных людей, имеющих к нему отноше­ние. Например, обычно молчаливый участник группы просит слова и сообщает, сколь сильна была его иденти­фикация с протагонистом в детской сцене. В его детстве случилось нечто подобное, только он ревновал не к свое­му младшему брату, а к старшей сестре, которую выде­лял среди них отец. Однажды он не смог больше смот­реть, как ее балуют, и тоже убежал из дома. После то­го как этот участник группы закончил описание своей идентификации с протагонистом, другая участница груп­пы рассказывает о своем сильном сопереживании в де­тской сцене. В результате попеременной идентификации с матерью и с маленьким мальчиком она разволновалась. В своей жизни, будучи матерью, она ведет себя как мать Петера. Несмотря на это, она страдала, идентифи­цируясь с Петером, и даже от волнения начала покры­ваться испариной. Когда Петер убежал из дома, ее злость на мать и Клауса была прямо-таки неподдельной. Благодаря таким исходящим от переживания сообщени­ям протагонист чувствует себя по-настоящему понятым.

Идентификации также являются важной информа­цией об участниках группы, и после каждой игры веду­щий психодрамы должен о них расспрашивать. Отчет об идентификационном переживании может облегчить за­жатому человеку психодраматическую терапию его соб­ственной проблематики. Кроме того, и психосоматиче­ские реакции, достаточно часто возникающие у зрите­лей в фазе игры вследствие идентификационных процес­сов, при идентификационной обратной связи быстро ис­чезают. В выраженных случаях затруднения симптомоносителей должны быть проработаны в психодраме. Как только собственная, зачастую давно минувшая идентификационноспецифическая конфликтная ситуация про­игрывается и у протагониста происходит акциональный катарсис, психосоматические нарушения сменяются чув­ством освобождения и разрядки.

Пример: На первом психодраматическом занятии учеб­ной группы больничный врач в разных сценах изо­бражает конфликты, которые в наше время часто возникают между пожилыми и молодыми сиделка­ми, пациентами и врачами. Сначала он пытается найти решение посредством индивидуальных бесед с представителями различных групп. Затем на представительном совещании коллектива всеми участниками демонстрируется добрая воля, однако без готовности отдельных партий к возможным компромиссам.

В последней сцене внешне здоровая и крепкая зрительница среднего возраста покидает помеще­ние. По завершении занятия она сообщает ведуще­му группы, что, когда она наблюдала за игрой, ей вдруг стало дурно. На вопрос, не сталкивалась ли она сама с аналогичной ситуацией на работе, участ­ница группы с уверенностью отвечает, что нет. За время короткой беседы она снова приходит в нор­му, и ее без опасений отпускают домой.

На следующий день та же самая участница груп­пы обращает на себя внимание своим плохо скры­ваемым напряжением. Она — человек сдержанный и тактично уходит от соответствующих вопросов. Тем не менее ведущему группы кажется, что он по­чувствовал у нее скрытое желание быть протагони­стом. В течение дня оно становится еще более за­метным во время упражнения с пустым стулом. Когда данная участница группы почти уже реши­лась на психодраму, ее сопротивление одерживает верх. При продолжении этого упражнения с груп­пой происходит интенсивная психодрама с другим членом группы, поэтому втайне готовая быть прота­гонистом коллега к психодраматической работе в этот день уже не приступает. Неудивительно, что на следующее утро она занимает уже не свое при­вычное место, а садится рядом с руководителем группы. Однако ее вновь опережает другой участ­ник группы со своим отчетливо выраженным жела­нием быть протагонистом. Она вынуждена потер­петь еще, но на вечернем занятии сразу же расска­зывает группе свое сновидение, приснившееся ей прошлой ночью: во сне она сидела в едва-едва дви­жущемся вагоне поезда. Вдруг откуда ни возьмись появилась группа людей и сдвинула вагон на сосед­ние рельсы, где он остановился. Этот сон вкупе с обратившей на себя внимание сменой своего при­вычного места на утреннем занятии является по­следним явным указанием на ее по-прежнему еще не высказанное желание быть протагонистом. После того как ведущий психодрамы обратился к ней, она теперь без колебания включается в психодраму. Она изображает, воспроизводя то, что явилось ее воображению на пустом стуле, как примерно лет двадцать назад представляет дома своего первого жениха. Мать, отец и братья совершенно по-разно­му относятся к ее другу. В разных сценах протагонистка разговаривает с ними по отдельности; под конец собирается весь семейный парламент. Всеми участниками демонстрируется добрая воля, однако без готовности каждого отдельного человека высту­пить против негативного решения матери. В конеч­ном счете поведение семьи приводит к расторжению помолвки.

Уже во время игры некоторым участникам груп­пы бросается в глаза сходство психологической ат­мосферы в этой сцене с изображенным в первый день собранием коллектива в больнице. Ролевая и идентификационная обратная связь подтверждает это впечатление самым энергичным образом. Пси­хосоматическая реакция протагонистки на сцену в больнице становится понятной. Хотя та сцена, каза­лось бы, по своему содержанию не имеет никакого отношения к жизненному опыту задетой ею участ­ницы группы, по психологической атмосфере, как показала следующая психодрама, она соответствует крайне болезненному событию из биографии протагонистки. После катартической игры симптомы напряжения исчезли.

Дата добавления: 2014-10-22