Импровизационная игра

Импровизационная игра вводится по желанию от­дельных или всех членов группы. Нет ничего заранее определенного. Она развертывается сама по себе сооб­разно соответствующим в той или иной мере действи­тельности или абсолютно фантастическим представлени­ям играющих.

Первый пример: Один из участников группы первым покидает круг, образованный членами группы, идет на сцену, усаживается за «ресторанным столиком» и подзывает к себе другую участницу группы, вы­ступающую в роли хозяйки: «Что бы я делал, если бы не вы, дорогая хозяйка! Опять у меня сплошные неприятности...» «Скверно, скверно, — отвечает участница группы в роли хозяйки, — но у меня припасена для вас ваша любимая водка. Она помог­ла многим развеять тоску. Я мигом принесу двой­ную порцию и немного посижу с вами». Пока они болтают друг с другом, еще один участник группы спонтанно вскакивает на сцену и в роли хозяина орудует за стойкой. Вдруг он озабоченно смотрит на них и восклицает: «Паулина, ты же совсем забы­ла про других гостей и снова переживаешь из-за Фрица! Твой бедный муж может только позавидо­вать». Тут другие члены группы в самых разных ролях сами собой устремляются в «гостиницу» и садятся друг против друга соответственно испол­няемым ролям. Через какое-то время вся группа оказывается в действии, за исключением всегда обособленного аутсайдера, который на протяже­нии всей импровизационной игры пребывает в ро­ли зрителя.

Комментарий: Начало сцены в гостинице сразу выя­вило соперничество между двумя участниками группы, стремящимися расположить к себе участницу группы, выделяющуюся среди других своей отзывчивостью.

Ведущий группы также и в спонтанно развертываю­щейся импровизационной игре может организовать об­мен ролями. Если это не просто игра, то в следующей за нею фазе обсуждения — как в психодраме — особое значение придается подробной ролевой обратной связи. Описание чувств, испытываемых в отдельных ролях, способствует абстрагированию этих чувств от придуман­ных ролей и осознанию с позиций социометрии и груп­повой динамики собственных межчеловеческих отноше­ний.

Второй пример: Участница группы открывает импро­визационную игру восклицанием: «Давайте поигра­ем в животных! Я буду мурлычущей кошкой». Она ложится на сцене, потягивается и мурлычет: «Хм, как приятно греться на солнце!» Вот появляется другой участник группы и, изображая собаку, гав­кает на кошку: «Эй, ты, брысь отсюда, я не позво­лю тебе занять самое лучшее место». Он надоедает кошке до тех пор, пока она не вспрыгивает на стул и со словами «здесь вверху на дереве гораздо луч­ше» презрительно взирает сверху вниз на собаку. Во время их разговора на сцене появляются зайцы, косули, лисица, а также слон и лев. Один участник группы берет другого под руку, подводит к стояще­му на сцене стулу и становится рядом с ним на дру­гой стул. Оттуда сверху он, изображая сову, обра­щается к своему другу, попугаю: «Посмотри на этих глупых зверей, они насмешничают друг над другом, не подозревая, что могут прийти охотники. К то­му же они топчут такие красивые растения и со­вершенно не замечают этого. Чем же они будут питаться, когда наступит засуха? Но что я могу сделать, если они не обращают на меня никакого внимания! Ты, попугай, передай им мои предосте­режения!» И вот уже попугай обращается к живо­тным: «Вы, глупые головы, где только ваш ра­зум? Послушайте-ка, что я вам скажу, и передай­те это всем дальше. Придут охотники и всех вас перестреляют, если вы и впредь будете так бес­печны...» В этот момент один из немногих зрите­лей со словами «тогда я буду мышкой» прыгает в угол комнаты, в то время как попугай призывает зверей подумать, как они будут защищаться. Вняв его словам, они тут же, разбившись на не­большие группки, обсуждают, что следует пред­принять. Зайцам, однако, представляется перво­степенной защита от лисицы. Один из них нахо­дит себе прибежище у слона, который обещает ему в любом случае предоставить укрытие. Лиси­ца, однако, вообще не обращает внимания на зай­цев. Она и другие звери столпились вокруг попу­гая, который, находясь посередине, в оживлен­ном диалоге с совой обсуждает создавшееся поло­жение.

Пока участники группы играют в животных, обученный социометрии ведущий психодрамы на­блюдает за их действиями. Он отмечает, как часто они обращаются друг к другу и друг другом пре­небрегают, как часто совпадают и расходятся их мнения, и набрасывает следующую схему, пред­ставляющую собой нечто среднее между акто- и социограммой.

Социометрическая интерпретация: В группо­вой структуре выявляются два индивида-лидера. Семь обращений к попугаю делают его звездой при­тяжения. Прямым и окольным путем он связывает­ся, если не учитывать обособленных зрителей, об­разующих пару взаимного обращения, и мыши, со всеми членами группы. Таким образом, он пред­ставляет собой «популярного лидера».

Рис. 8. Актосоциограмма отображает не непосредственные выборы и отвержения членов группы, а частоту их активного обращения друг к другу и противодействия друг другу. Кружки — женщины, треугольники — мужчины; сплошные линии — обращения; пунктирные линии — противодействия; цифры рядом с линиями — степень интенсивности обращения или противодействия.

Духовным лидером группы является все же сова. Она занима­ет позицию «обособленного социометрического ли­дера». У совы и попугая наиболее интенсивная связь друг с другом. Через это теле-отношение сова оказывает влияние на всю группу. Такое отношение называется «аристотеле». Лев и слон с четырьмя обращениями у каждого являются достаточно влия­тельными членами группы. Лиса является звездой отталкивания. Кроме того, имеются одиннадцать пар взаимного выбора, две пары взаимного отвер­жения, две короткие цепные структуры, но ни од­ной закрытой треугольной.

Актосоциограмма может быть положена в основу следующего группового занятия и при необходимости обсуждена психодрамотерапевтом вместе с груп­пой. Чтобы не нанести травмы, необходимо тща­тельно оценить силу «Я» отдельных членов группы и взвесить, нужно ли вообще показывать актосоциограмму группе. Возможно, участникам группы покажется оскорбительным, что сова втихую ими манипулирует, и они будут притеснять того, кто ее изображал. Или же они посмотрят на попугая как на пустого болтуна, отвернутся от него и обратятся к сове. Проводится сравнение между отношениями животных и реальными отношениями между участ­никами группы, результатом которого может стать центрированная на группе психодрама. Актосоциограмма может рассматриваться, однако, и с точки зрения иерархической последовательности и стать поводом к психодраме, центрированной на протагонисте. В самом бедственном положении на­ходится лисица. Человек, изображавший мышь, комментирует актосоциограмму следующим заме­чанием: «Прямо как дома! Отец дает всем указа­ния, а втихую же, подобно сове, семьей управляет мать. Я всегда, насколько это было возможно, де­ржался в стороне и наблюдал за этим домашним цирком издали».

Социометрическая обработка импровизационной игры позволяет раскрыть социоэмоциональную структуру группы и позиции отдельных ее членов. Она дает основание для проведения психодрам, центрированных на группе и на протагонисте. По этой причине импровизационная игра причисляется к психодраматическим техникам разогрева.

Дата добавления: 2014-10-22