Особенности восприятия различных объектов

7 37

С. 24.

С. 92.

См.- Грегори Р.Л. Глаз и мозг. Психология зрительного восприятия. М., 1970.

тельность анализаторов под воздействием слабых раздражителей повы­шается, а под действием сильных — снижается.

Данную закономерность необходимо учитывать в следственной (су­дебной) практике при оценке свидетельских показаний, когда, к приме­ру, субъект, стремящийся ввести следователя (суд) в заблуждение, ложно утверждает, что он не видел каких-либо объектов, поскольку «было темно». На самом же деле с учетом продолжительности его пре­бывания в условиях относительной темноты и появления у него темно-вой адаптации это может быть и не совсем так. Известно, что человек, попавший в затемненную комнату, через 3—5 мин. начинает различать проникающий туда свет, видеть предметы. Через 20—30 мин он уже до­статочно хорошо ориентируется в темноте. Пребывание в абсолютной темноте повышает чувствительность зрительного анализатора к свету за 40 мин в 200 тысяч раз¹.

Степень адаптации наших анализаторов различна. Высока адапти­руемость у обонятельных, тактильных анализаторов. Несколько мед­леннее адаптируются вкусовые, зрительные ощущения.

Взаимодействие ощущений. В повседневной жизни на наши ре­цепторы воздействует масса раздражителей, под влиянием которых мы постоянно испытываем различные ощущения. В результате взаимодей­ствия разных ощущений чувствительность анализаторов изменяется: либо возрастает, либо снижается. Этот механизм взаимодействия ощу­щений может влиять на полноту и объективность свидетельских пока­заний, на качество следственного эксперимента. Например, в условиях воздействия очень сильного шума авиационного мотора световая чувст­вительность сумеречного зрения может падать до 20% своего прежнего уровня². Также значительно понижается зрительная чувствительность при воздействии на обонятельный рецептор неприятного запаха. Пос­леднее обстоятельство следует иметь в виду при осмотре места проис­шествия, трупа со значительными трупными изменениями, во время эксгумации. В подобных случаях приходится прилагать дополнитель­ные усилия к выполнению на должном уровне всего объема работы, | чаще делать перерывы.; '

Общая закономерность подобных явлений состоит в том, что слак бые раздражители одной анализаторной системы повышают чувствиг тельность других анализаторов при взаимодействии ощущений, а силь­ные — понижают ее. Это явление называется сенсибилизацией.

Кроме того, в процессе взаимодействия ощущений под влиянием одного раздражителя могут появляться ощущения иной модальности, характерные для другого раздражителя, не воздействующего в данный момент на анализатор. Данное явление получило название синестезия. Например, у некоторых лиц под воздействием звуковых раздражителей могут возникать яркие зрительные образы, различные вкусовые ощуще­ния и т.д.

¹ См.: Общая психология / Под ред. В.В. Богословского и др. М., 1981. С. 187.

² См.: Кравков С В. Взаимодействие органов чувств. М.; Л., 1948. С. 17.

Известный отечественный психолог А.Р. Лурия описал такую не­обычайную чувствительность у некоего Ш. Идя как-то с ним из инсти­тута, А.Р. Лурия поинтересовался у Ш., не забудет ли тот дорогу. «Что вы, — ответил Ш., — разве можно забыть? Ведь вот этот забор. Он такой соленый на вкус и такой шершавый, и у него такой острый и про­ницательный звук...»¹.

При взаимодействии ощущений может иметь место явление, назы­ваемое контрастом ощущений. Это происходит в тех случаях, когда один и тот же раздражитель ощущается анализатором в зависимости от качественных характеристик другого раздражителя, действовавшего на этот же анализатор одновременно с ним или последовательно (напри­мер, последовательный контраст вкусовых ощущений). Иногда кон­трастные явления приводят к ошибкам в ощущениях, а следовательно, и в свидетельских показаниях.

Последовательные образы. Нередко при длительном воздействии на анализатор раздражитель продолжает ощущаться даже после того, как он прекратил свое действие. Какое-то время человек его еще «видит», «слышит» и т.д. Эти ощущения в виде последовательных обра­зов имеют значение при оценке решений, принимаемых в экстремаль­ных условиях.

Закономерность наших ощущений в виде последовательных зри­тельных образов использована при создании кинематографического эф­фекта, как бы движущегося на экране изображения. Критическая час­тота мельканий, когда мы перестаем замечать смену кадров, соответст­вует 30 вспышкам в секунду и более. При кинопроекции обычно частота мельканий достигает 72 вспышек в секунду, и мы видим объекты в дви­жении, не замечая последовательно сменяющихся проекций. При низ­кой же частоте мельканий вспышек, например 5—10 раз в секунду, воз­можно появление ярких световых пятен, неподвижных фигур, причем этот эффект может быть исключительно отчетливым. Стимуляция сет­чатки зрительного рецептора яркими вспышками света иногда доходит до того, что начинает вызывать неприятные ощущения, приводящие к головной боли и тошноте².

Знание данной закономерности может пригодиться, например, при оценке действий водителя, не справившегося с управлением машины в темное время суток в условиях интенсивного встречного движения транспорта.

Пространственная локализация раздражителя. Пространствен­ная рецепция осуществляется с помощью дистантных анализаторов, ощущающих сигнал на расстоянии. Обычно в этом процессе участвует несколько анализаторов с подключением контактных рецепторов. В не­которых случаях возможны искажения в результате взаимодействия ощущений, особенно под влиянием анализатора ведущей модальности.

Лурия А.Р. Маленькая книжка о большой памяти. (Ум мнемониста). М., 1968. ^: См.. Грегори Р.Л. Указ. соч. С. 123—124.

На точность пространственной локализации раздражителя в значитель­ной степени может влиять положение тела, головы.

Определенную дезорганизацию в рецепторную деятельность, в ощу­щения своего тела, пространства вносят необычные состояния, условия деятельности, например невесомость. Вот, как описывает свои ощуще­ния в этом состоянии наш первый космонавт Ю.А. Гагарин, который в первые секунды невесомости, по его словам, «почувствовал, что само­лет перевернулся и летит в таком перевернутом положении... В течение всего периода невесомости, — вспоминает он, — испытывал неприят­ное, труднохарактеризуемое, незнакомое ранее ощущение неестествен­ности и беспомощности... Мне казалось, что изменилась не только об­становка в самолете, но и что-то во мне самом. Чтобы избавиться от этого неприятного ощущения, пробовал в невесомости писать, дотяги­ваться руками до различных предметов. Все это выполнял без особых затруднений. Тем не менее чувство беспомощности, неуверенности не проходило и мучило меня»¹.

Каждый человек имеет свой индивидуальный уровень развития чув­ствительности, определенные качественные характеристики анализа­торных систем, составляющие сенсорную организацию его личности. Существенное влияние на работу органов чувств оказывает тип нерв­ной системы субъекта. Люди с сильной нервной системой обнаружива­ют большую выносливость и устойчивость, чем люди со слабой нервной системой, однако последние наделены большей чувствительностью (Б.М. Теплов, А.Р. Лурия). Изменяя интересы, установки субъекта с помощью аутотренинга, речевой инструкции, меняющей значимость ' раздражителя путем придания ему важного «сигнального» значения, можно добиваться повышения или понижения чувствительности анали­затора, подчинять ее целям и задачам деятельности.

Профессиональная деятельность предъявляет повышенные требо­вания к сенсорной организации юриста. В его деятельности ведущими видами чувствительности являются прежде всего зрительная, слуховая, обонятельная.

Болезненные органические ощущения оказывают отрицательное влияние на функционирование различных анализаторов, снижают уро­вень их чувствительности, что отражается в целом на всей деятельнос­ти юриста. В качестве примера можно привести выдержку из служеб­ной характеристики на одного молодого следователя, в которой отмеча­лось, что наблюдающееся у него «повышенное внимание к болезненным ощущениям, развитая на этой почве мнительность в отношении своего здоровья отрицательно влияют на его служебную деятельность, меша­ют ему выдерживать связанные с работой физические и психологичес­кие перегрузки».

Безусловно, профессиональная деятельность предъявляет повы­шенные требования к сенсорной организации сотрудников правоохра­нительных органов. Поэтому юристам, особенно прокурорско-следст-

¹ Гагарин Ю А., Лебедев В.И. Психология и космос М., 1981. С. 142.

венным работникам, необходимо уметь управлять своими ощущениями: стимулировать положительные и волевыми усилиями нейтрализовать воздействие на психику отрицательных ощущений.

Восприятие. Более совершенной формой отражения по сравнению с ощущениями является восприятие.

Восприятие — это психический процесс отражения предметов и явлений во всей совокупности их свойств и признаков при непо­средственном воздействии этих объектов на органы чувств.

В ходе восприятия в сознании человека возникает целостный образ различных предметов и явлений. Знание закономерностей процессов восприятия помогает лучше понимать механизм формирования свиде­тельских показаний, выявлять психологические истоки ошибок следо­вателя, суда и на этой основе давать рекомендации по повышению эф­фективности их правоохранительной деятельности.

В зависимости от ведущей роли того или иного анализатора можно назвать следующие виды восприятия- зрительные, слуховые, обонятель­ные, вкусовые, кинестетические.

Исходя из организации процессов восприятия выделяют произволь­ное (преднамеренное) и непроизвольное восприятие. Как правило, наи­более эффективно произвольное восприятие, называемое также наблю­дением. Юристу следует вырабатывать в себе такое производное от дан­ного вида восприятия качество, как наблюдательность.

К свойствам и закономерностям восприятия относятся следующие.

Предметность, целостность, структурность восприятия. В повседневной жизни человека окружают разнообразные явления, пред­меты, наделенные различными свойствами. Воспринимая их, мы изуча­ем их в целом. Такое предметное восприятие оказывает регулирующее воздействие на познавательную деятельность человека, на развитие его перцептивных способностей.

Наглядно проявление данной закономерности перцептивной дея­тельности можно проследить при рассматривании рис. 4.1. Пятна, не свя­занные контуром, создают образ собаки (см. рис.4.1,а). Причем мы отли­чаем пятна на теле собаки от сходных пятен фона. И даже в тех случаях, когда пятно вообще не является изображением конкретного предмета, наше сознание стремится найти в нем сходство с каким-то объектом, на­делить его некоторой предметностью, как это, например, имеет место при рассматривании бесформенных пятен теста Г. Роршаха (см. рис. 4.1, б), напоминающим многим испытуемым летучую мышь. В зависимости от особенностей восприятия, личного опыта человека у него подсознательно очень часто происходит своеобразный перебор признаков пятна. Нако­нец, среди них выделяются ведущие признаки и в конце концов в зависи­мости от нашего воображения мы делаем вывод, что пятно напоминает какой-то предмет, например бабочку, летучую мышь и т.д.

Все это, может быть, выглядело бы как просто развлекательные опыты, если бы в жизни, в более сложных условиях практической дея­тельности не проявлялись те же самые закономерности восприятия. На­пример, следователь, осмотрев труп со смертельными повреждениями

Рис 4 1 Предмет восприятия

головы, должен исследовать и орудие убийства, изъятое у подозревае­мого, выявить на изъятом предмете основные, ведущие признаки, выде­ляющие его в качестве орудия убийства, с помощью которого причине­на строго определенной конфигурации черепно-мозговая травма И если следователь видит среди ведущих признаков совсем не те или вовсе не замечает нужные из них, то и результат его поисков будет отрицатель­ным на орудии преступления не будут обнаружены микроследы-нало­жения, т.е те признаки, на основании которых можно доказать при­частность подозреваемого лица к совершенному преступлению. Эту, ка­залось бы, простую истину, наглядно иллюстрирующую перцептивные истоки некоторых профессиональных ошибок следователя, не следует забывать. На данную закономерность восприятия обращал внимание известный французский психолог Ж. Пиаже, который писал, что «вос­приятие осуществляется не путем копирования или точного измерения, а как бы уподобляется процессу отбора, при котором запечатлеваются не все точки или микросегменты фигуры, а лишь те, на которые пал выбор, в этом случае выбранные элементы или микроэлементы, т е. те, которым было отдано предпочтение, будут переоцениваться в сравне­нии со всеми остальными»¹

В отличие от ощущений в результате восприятия складывается це­лостный образ предмета, явления, в том числе и такого сложного, как преступление. В силу этой закономерности человек обычно при недо­статке информации стремится сам восполнить недостающие элементы воспринятого объекта, что иногда приводит к ошибочным суждениям Поэтому при допросе свидетелей нужно выяснять не только, что они, к примеру, видели, слышали, но и на чем основаны их утверждения о тех или иных свойствах воспринятого ими объекта.

Активность восприятия. Обычно процесс отбора, синтеза при­знаков предмета носит избирательный, целенаправленный поисковый характер. В этом процессе действует активное организующее начало, подчиняющее себе весь ход познания. Проникая в изучаемое явление, мы по-разному группируем его сенсорные свойства, выделяем необходи­мые связи. Это придает преднамеренный, активный характер воспри­ятию. Активность _восприятия выражается в участии эффекторных (двигательных) компонентов анализаторов: движение руки при осяза­нии, движение зрачков глаз, перемещение тела в пространстве относи­тельно изучаемого предмета познания. При восприятии знакомых пред­метов перцептивный процесс может быть в той или иной мере свернут

Осмысленность восприятия. Восприятие у человека тесно связа­но с его мышлением, поскольку перцептивные образы нередко имеют разное смысловое значение. Мы не только воспринимаем, но и одновре­менно с этим изучаем предмет познания, пытаемся найти объяснение его сущности «Сознательно воспринять предмет — это значит мыслен­но назвать его, т е отнести воспринятый предмет к определенной груп­пе, классу предметов, обобщить его в слове»¹

Осмысленный характер воспринимаемых образов можно проиллю­стрировать графическими рисунками, на которых обычно изображаются так называемые неоднозначные двухмерные фигуры, создающие своеоб­разный эффект «стереографической двусмысленности», вызывающие у зрителя впечатление объема, благодаря чему двухмерное плоскостное изображение превращается в трехмерный объект. Например, в зависи­мости от того, как осмысливаем фигуру (рис. 4 2), как воспринимаем ее, мы по своему желанию видим попеременно то лестницу, спускающуюся вниз, то уступчатый карниз, поднимающийся вверх справа налево. И хотя в том и другом случае проекция изображения на сетчатке глаза остается неизменной, мы видим поперемен­но два совершенно различных объ­емных объекта, имеющих чисто внешнее контурное сходство

Хорошо прослеживается ак­тивная роль нашего мышления при рассматривании изображе­ния фигуры на рис 4 3, известной как куб Неккера (по имени ис­ландского ученого, впервые опи­савшего свойства этой фигуры). Небольшим волевым усилием можно произвольно «переворачи­вать» этот куб в пространстве, по­переменно меняя положение его ближней и дальней к зрителю вертикальных плоскостей

Рис 4 2 Лестница Шредера

¹ Фресс П, Пиаже Ж Экспериментальная психология Вып VI С 21

Петровский А В Введение в психологию С 141

Рис. 4.3. Куб Неккера

Благодаря активной роли нашего мышления, диктующего, что нужно нам видеть, мы начинаем избирательно реагировать именно на те визуальные стимулы, на основе которых и создается определенный, «нужный» нашему сознанию предметный образ, отличающийся от дру­гих перцептивных образов. Таким образом, осмысленный, избиратель­ный перцептивный процесс приводит нас к тому, что образ восприятия переходит в образ сознания (в том числе, как нередко случается, и в ошибочный образ), под воздействием которого мы оказываемся в даль­нейшем, к сожалению, и тогда, когда благодаря этому совершаем досад­ные промахи и ошибки в познавательной деятельности.

Активная роль мышления в процессах восприятия дала основание известному английскому психологу Р.Л. Грегори, посвятившему многие годы изучению закономерностей зрительного восприятия, образно на­звать наш зрительный анализатор «разумным глазом», подчеркнув не­разрывную связь зрительного восприятия с мышлением и обратив вни­мание на регуляцию перцептивной деятельности мыслительными про_: цессами. «Восприятие, — писал он, — своего рода мышление. И в вос­приятии, как и в любом виде мышления, достаточно своих неоднознач­ностей, парадоксов, искажений и неопределенностей. Они водят за нос даже самый разумный глаз, поскольку именно они являются причинами ошибок (и сигналами ошибок) как в наиболее конкретном, так и в наи­более абстрактном мышлении»¹.

Благодаря такому механизму восприятия человек нередко, даже не осознавая, видит_то, что хочет видеть, а не то, что объективно есть на самом делеТЭтйм свойством восприятия можно в ряде случаев объяс­нить многие изъяны поисковой деятельности следователя во время ос­мотра места происшествия, когда он «видит» далеко не все то, что необ­ходимо для установления истины. Это подтверждает и проведенный нами анализ нераскрытых дел, связанных с убийствами. Одна из при­чин того, что некоторые тяжкие преступления оказываются нераскры­тыми, лежит именно в отсутствии должной перцептивной организации

¹ Грегори Р.Л. Разумный глаз. С. 68.

зрения, в психологической неподготовленности следователя к такому многоплановому восприятию, каким является восприятие обстановки места происшествия.

Существенной стороной осмысленности перцептивной деятельности является вербализация воспринятого. «Процесс восприятия предмета никогда не осуществляется на элементарном уровне, в его состав всегда входит высший уровень психической деятельности, в частности речь»¹.

Вербализация увиденного обостряет восприятие, помогает выделить существенные признаки и их отношения. Пожалуй, нет лучшего способа увидеть объект, чем заставить себя воспроизвести его, используя различ­ные способы. При этом велико значение не только монологической внут­ренней или устной, но и письменной речи. Вот почему требование зако­нодателя о протоколировании следственных действий, изготовлении слепков и оттисков следов, вычерчивании планов и схем имеет под собой не только криминалистическую, но и психологическую основу.

Практика убедительно подтверждает: посредственное качество про­токола осмотра места происшествия, как правило, свидетельствует о по­верхностной познавательной деятельности следователя. То есть, уже на начальном перцептивном уровне нередко создаются предпосылки для возникновения в последующем очень серьезных осложнений по делу².

Организация поля восприятия. Существенное значение в перцеп­тивной стороне познавательной деятельности имеет также организация поля восприятия, благодаря чему отдельные элементы объединяются в единое целое и в результате возникает целостный образ изучаемого объекта.

Человек всегда стремится организовать поле восприятия таким обра­зом, чтобы видеть тот или иной образ, связанный с его прежними пред­ставлениями, некоторыми знакомыми ему предметами, с определенными личными предпочтениями, установками. Иногда это приводит к воссозда­нию некоего синтетического образа, далеко не соответствующего, осо­бенно в деталях, тому реальному предмету, который воспринимается.

Активное мыслительное организующее начало перцептивного про­цесса особенно легко выявляется при рассматривании рис. 4.4. С не­большим напряжением можно произвольно различным образом группи­ровать зрительную информацию, переходя от одного варианта к друго­му, выявляя хотя и простейшие, но различные образы: группировки из четырех квадратов, из девяти, крест из двух рядов квадратов, рассекаю­щий поле по вертикали и горизонтали, при том что проекция данного чередования квадратов на сетчатке глаза нисколько не меняется.

Тенденция к мысленной организации зрительного поля положена в основу разработанной в криминалистике методики использования иден­тификационного комплекта рисунков для получения собирательных ри-

Лурия А.Р. Ощущения и восприятия. М., 1975. С. 47.

К этому мы еще вернемся, когда будем говорить о психологии осмотра места про­исшествия.

Рис. 4.4. Организация поля восприятия

| сованных портретов разыскивае-' мых лиц по показаниям свидете­лей с использованием различных I фрагментов человеческого лица.

Апперцепция. Данное свой-I ство проявляется в особой зави-' симости восприятия от содержа­ния психической жизни человека, | особенностей его личности, опыта, знаний, интересов. В тече-

|ние жизни человек постоянно подвергается воздействию раз­личных стимулов (раздражите-| лей). Постепенно у него накапли­вается определенный перцептив­ный опыт взаимодействия с ними, а также предметный, интеллекту­альный опыт определения (узна­вания) количественных и качественных характеристик различных раз­дражителей, своего рода банк перцептивных гипотез, позволяющий ему быстро реагировать на действия всевозможных стимулов, своевре­менно выбирая из этого, условно говоря, банка ту из гипотез, которая более всего соответствует качественным характеристикам очередного стимула. С обогащением перцептивного опыта процесс определения ха­рактера раздражителя и выработки реакции на него с последующим принятием решения приобретает все более свернутый характер. И чем богаче такой опыт, чем разнообразнее накопленные перцептивные гипо­тезы, тем быстрее происходит восприятие и опознание стимула.

Простейшим наглядным примером смены перцептивных гипотез в процессе восприятия является чередование зрительных образов, когда мы рассматриваем, например, графические рисунки с так называемой пиктографической двусмысленностью (рис. 4.5). В первом случае это из­вестный рисунок В.Е. Хилла «Моя жена и теща», на котором попеременно видятся то пожилая, то молодая женщины; на втором рисунке — то лицо индейца, то фигура мальчика-эскимоса в зимней одежде.

Перцептивные гипотезы могут приобретать чувственную форму, и тогда мы видим не столько объект, сколько саму перцептивную гипоте­зу. Не этим ли психологическим феноменом объясняются те очевидные ошибки, когда следователь «видит» на месте происшествия следы не убийства, а самоубийства, хотя фактически материальная обстановка противоречит такому «видению»?

Особенно быстрые ответы и решения приходят на привычные, зна­комые человеку сигналы. Но так бывает далеко не всегда, особенно когда субъект контактирует с новым объектом кратковременно. Вспом­ним, как иногда медленно выбирает свидетель из группы предъявлен­ных ему для опознания лиц. В этой ситуации восприятие людей и сли­чение их с ранее воспринятым образом разыскиваемого проходит как

Рис. 4.5. Примеры пиктографической двусмысленности

бы в несколько этапов. Запечатленный в сознании образ прежде вос­принятого человека наряду с другими образами (гипотезами) в ответ на новый стимул (предъявление следователем лиц для опознания) под­тверждается не сразу.

К данному вопросу мы еще вернемся в последнем разделе учебника при рассмотрении психологических особенностей проведения следст­венных действий.

Константность восприятия. Данное свойство состоит в способ­ности перцептивной системы воспринимать объекты с определенным, близким к реальному постоянством их формы, величины, цвета и т.д., независимо от условий, в которых это происходит. Например, под каким бы ракурсом мы ни смотрели на тарелку, независимо от ее про­екции на сетчатку глаза в виде круга или эллипса, она все равно воспри­нимается круглой. Белый лист бумаги и при ярком свете, и в условиях пониженной освещенности воспринимается белым.

Константность восприятия вырабатывается в процессе усвоения че­ловеком жизненного, профессионального опыта. Она является необхо­димым условием его жизнедеятельности, обладая механизмом обратной связи, с помощью которого перцептивная система постоянно подстра­ивается к нужному объекту и условиям его восприятия. Однако кон­стантность сохраняется лишь до определенных пределов. При резком изменении освещения, при воздействии на воспринимаемый предмет контрастного по цвету фона константность может нарушаться, а это, в свою очередь, может приводить к отдельным ошибкам в свидетельских показаниях.

Разрушающее воздействие на константность может оказывать со­стояние эмоциональной напряженности, например аффект. Поэтому, допрашивая свидетеля, целесообразно выяснить не только особенности воспринятого им объекта, т.е. что он видел, слышал, но и его состояние, а также условия, в которых протекала его перцептивная деятельность,

и только после этого следует давать оценку его утверждениям о форме, величине, цвете и других свойствах того или иного предмета.

Иллюзии. Искажение воспринятых предметов является одной из наиболее интересных проблем, с которой сталкивается следователь во время проведения следственных действий, в процессе оценки показа­нии свидетелей. Так как значительное количество информации участни­ки уголовного процесса получают с помощью зрительного анализатора, наибольшую актуальность приобретают зрительные иллюзии.

Причины иллюзий носят как объективный, так и субъективный ха­рактер. К объективным предпосылкам появления иллюзий относятся: отсутствие контрастности между предметом и фоном, эффект иррадиа­ции, приводящий к тому, что светлые предметы выглядят большими по сравнению с такими же по размеру темными предметами и т.д. Напри­мер, белый квадрат на черном фоне кажется большим, чем такой же квадрат, но на белом фоне (рис. 4.6, а) Совершенно одинаковые по диа-меру круги, обрамленные разными по диаметру кружками, кажутся также разными (рис. 4.6,6) Параллельные линии, пересеченные линия­ми, пересекающимися в центре, воспринимаются непараллельными (рис 4.6,е) и т.п.

о2р °о§о°

Рис 4 6. Примеры зрительных иллюзии

К причинам субъективного характера, способствующим появлению иллюзий, следует отнести адаптацию анализаторов, утомление рецеп-торного механизма и т.п.

Если иллюзии возникают под влиянием реально воздействующих сенсорных раздражителей, но ошибочно расшифрованных нашими ана­лизаторами, то это галлюцинации — результат патологических наруше­ний перцептивных процессов, приводящих к тому, что возникновение образов не обусловлено в данный момент воздействием каких бы то ни было объектов на рецепторы.

Восприятие предметов. Ведущую роль в восприятии материаль­ных объектов играют зрительные, тактильные, кинестетические анали­заторы. Наиболее информативными признаками предметов являются их форма, величина, а также взаимное расположение предметов в про­странстве.

Поскольку 90% информации мы получаем с помощью зрения, рас­смотрим некоторые особенности зрительного восприятия предметов. Известно, что восприятие предметов, лиц происходит двояким образом. Простые, хорошо знакомые объекты воспринимаются обычно сразу. Так бывает, например, при узнавании свидетелем различных предме­тов, которые он хорошо запомнил (симультанное узнавание). В других, более сложных случаях процесс восприятия предмета носит разверну­тый, осмысленный характер (сукцессивное узнавание). Иногда свидете­лю удается запомнить характерные опорные признаки предметов, людей, например отдельные броские черты, дефекты лица И прежде чем ему предъявят для опознания людей, он может назвать эти призна­ки. Но так бывает далеко не всегда.

В процессе восприятия зрачок глаза совершает как бы ощупываю­щие предмет мелкие движения, останавливаясь на его различных точ­ках, выделяя смысловые центры. В основе механизма восприятия лежит свойство нашего зрительного анализатора при строго неподвижном фиксированном положении зрачка через 1—2 с утрачивать полученное изображение на сетчатке глаза. Поэтому зрачок самопроизвольно нахо­дится в постоянном движении, перемещая тем самым проекцию отража­емого объекта по различным смежным участкам сетчатки. Это первый вид движения глаза. Второй вид проявляется в более крупных движени­ях глаза с одной информативной точки на другую, напоминая скачкооб­разные (саккадические) или плавные (дрейфовые) перемещения.

Поскольку движение глаз, сопровождающее перцептивную дея­тельность, тесно связано с мышлением, наблюдение за человеком с «бе­гающими глазами» может подсказать следователю об активизации зри­тельного восприятия, мыслительных процессов, связанных с той ситуа­цией, в которой оказался субъект, подозреваемый в даче ложных пока­заний при предъявлении изобличающих его доказательств. Многопред-метность восприятия, стремление в ограниченный отрезок времени «схватить» главные, существенные признаки предъявленных доказа­тельств, поведение самого следователя могут вызвать у такого лица ус­коренное движение зрачков глаз Все это может свидетельствовать о его повышенном интересе к возникшей в кабинете следователя ситуа­ции, о его личной заинтересованности в результатах расследования.

При восприятии сложных, многомерных объектов меняется направ­ление взора с выделением наиболее важных «узлов» и деталей. Таким образом, полнота зрительного восприятия во многом обеспечивается движением, перемещением относительно друг друга воспринимаемого объекта и зрительного рецептора.

Чтобы больше расширить возможности зрительного восприятия, следует изменять не только положение зрачка, но и сам предмет отно­сительно глаза, преодолевая иной раз те отрицательные эмоции, кото­рые возникают при контактном осмотре не очень приятных с эстетичес­кой точки зрения криминалистических объектов.

Основными факторами, влияющими положительно или отрицатель­но на восприятие сложных объектов, каким, в частности, может быть место происшествия, являются:

перцептивная задача, стоящая перед следователем, формирующая, по существу, целевую установку его предстоящей деятельности;

сюжетное осмысление им возникшей ситуации;

объективная и субъективная (с точки зрения самого следователя) значимость отдельных признаков места происшествия;

и наконец, опыт следователя (апперцепция) и особенности его мышления.

Анализируя воспринятые свидетелем различные события, мы также наблюдаем воздействие на его перцептивные процессы перечис­ленных выше закономерностей, что иногда приводит к полным или час­тичным искажениям (иллюзиям).

Например, по одному уголовному делу об автопроисшествии разыс­кивалась автомашина, на которой вечером был совершен наезд на людей. Очевидец события некто Н., смотревшая вслед удалявшейся на большой скорости с места происшествия машине, утверждала, что это был «грузовик с прицепом в виде фургона, покрытого брезентом». В ре­зультате кропотливой розыскной работы установили автомашину, на которой действительно был совершен наезд, однако никакого прицепа у нее не было. Только благодаря тому, что следователь критически отне­сся к показаниям свидетельницы, допустив возможность искажения ее зрительного восприятия, дело не зашло в тупик. Осматривались не только грузовые автомашины с прицепами, но и подобного типа машины без прицепов. В последующем свидетельница объяснила ошибку своего восприятия тем, что «хлопающий на ветру сзади кузова быстро ехавшей машины брезент тента» создал у нее искаженное представление о том. что машина была с прицепом. Подобных примеров следственная прак­тика знает немало. Это, по существу, те «поразительные эффекты зри­тельных искажений, которые не нарастают, а возникают мгновенно. Они необычайно реалистичны, практически неизменны при повторени­ях и почти одинаковы для всех, кто их когда-либо наблюдал»'.

Говоря о восприятии объектов, следует также упомянуть еще и об ис­кажающем влиянии фона как на конфигурацию, так и на цвет предмета.

Восприятие пространства. Более сложным видом перцептивной деятельности, по сравнению с восприятием отдельных предметов, явля­ется восприятие пространства, которое включает в себя как отражение формы, величины, взаимного расположения предметов, их рельефа, так и удаленности и направления, в котором они расположены относитель­но друг друга. По некоторым уголовным делам, таким, например, как дела об автопроисшествиях, восприятие и правильная оценка простран­ственных координат движущихся объектов имеет исключительно важ­ное значение.

Грегори Р.Л. Разумный глаз. С. 92.

В основе пространственного восприятия лежит деятельность вестибулярного, глазодвигательного аппаратов, участие бинокуляр­ного зрительного восприятия, ощущения мышечных усилий от све­дения зрительных осей на фиксируемом предмете (конвергенция) и ощущения от изменения преломляющей способности хрусталика глаза путем изменения его кривизны (аккомодация). Также актив­ную роль в восприятии пространства в сочетании со зрительным анализатором играют слуховые, тактильные, кинестетические ана­лизаторы. Большое влияние на точность пространственного воспри­ятия оказывает опыт.

Существенно облегчают восприятие пространства дополнительные зрительные сигналы, т.е. система пространственных координат, с помо­щью которой мы как бы расчленяем пространство на его составные эле­менты и затем оцениваем их в отдельности. Поэтому, когда свидетель затрудняется определить в целом пространственное поле, можно вос­пользоваться этой системой, предложив ему последовательно опреде­лить расстояние до отдельных точек, а уж затем, суммировав данные анализа, попытаться определить искомую величину.

Также большое значение для восприятия пространства имеют: по­ложение субъекта относительно воспринимаемого объекта, условия восприятия, воздействие посторонних раздражителей. Например, нали­чие теней на предметах способствует более точному восприятию. Рас­положение свидетеля в плоскости оси движущегося транспорта по срав­нению с положением свидетеля перпендикулярно направлению его дви­жения при прочих равных условиях может привести к большему иска­жению пространственного восприятия движущегося объекта.

Восприятие времени — это отражение в сознании человека после­довательности, длительности, скоротечности явлений действительнос­ти. Это, наконец, ориентировка человека в самом времени. В основе восприятия времени лежат ритмические процессы жизнедеятельности организма.

На восприятие последовательности событий влияют следующие факторы: перцептивная установка субъекта, выражающаяся в готовнос­ти его к восприятию событий; объективная упорядоченность событий, проявляющаяся в естественной организации стимулов; упорядочен­ность событий самим субъектом с использованием определенной после­довательности событий, обладающих какими-то значимыми для субъек­та признаками. Например, экспериментальным путем установлено: если на нас одновременно воздействуют два стимула, то тот из них, к восприятию которого мы подготовились, будет восприниматься в каче­стве предшествующего, более раннего стимула. Точно также раздражи­тель, к которому мы проявляем интерес, будет воспринят как предшест­вующий по сравнению с другим, «неинтересным» стимулом¹. Это свой­ство восприятия объясняет причину появления некоторых ошибок в

См.: Фресс П., Пиаже Ж Экспериментальная психология. Вып. VI. С. 92.

свидетельских показаниях, особенно о фактах, существенно отдален­ных от момента допроса. '

Значительное влияние на восприятие продолжительности какого-либо события во времени также может оказать степень занятости субъ­екта в данный временной интервал Время, заполненное активной дея­тельностью, кажется протекающим намного быстрее, по сравнению со временем, не заполненным интересными делами, проведенным в ожида-ни-и неприятных событий, занятым малоинтересными, однообразными действиями. Особую роль в оценке времени играет мотивация. Время, насыщенное деятельностью, направленной на удовлетворение личност-но значимых мотивов, воспринимается более коротким.

Также меняется восприятие продолжительности времени в зависи­мости от возраста Это влияние, как считают некоторые авторы, прояв­ляет себя при восприятии длительностей свыше одного дня. Для людей преклонного возраста время течет быстрее, чем для ребенка. Поэтому при допросе свидетелей мы можем столкнуться с расхождениями в их показаниях

Как показывает следственная практика, нередко восприятие време­ни свидетелем, потерпевшим, обвиняемым происходит в состоянии эмо­циональной, психической напряженности, что также оказывает иска­жающее влияние на оценку продолжительности события. Подобное можно наблюдать, например, при допросе обвиняемого, который нахо­дился в момент совершения преступления в состоянии аффекта. В таких ситуациях можно использовать разработанный в психологии прием оценки времени по методу воспроизведения. В этих случаях в ходе следственного эксперимента обвиняемому (потерпевшему, свиде­телю) предлагается воспроизвести те действия, которыми он был занят в интересующий период. Одновременно проводится хронометрирова­ние. Оценивая данный метод, следует сказать, что он хотя и точнее обычной количественной оценки субъектом продолжительности собы­тий, но все же не исключает ошибок, которые могут колебаться в пре­делах 12—28%

Иногда при расследовании преступлений, связанных с применени­ем огнестрельного оружия, возникает необходимость оценить интерва­лы между услышанными выстрелами. Предлагая свидетелям дать вре­менную оценку интервалов, мы нередко сталкиваемся с существенными искажениями в оценках их длительности В основе таких искажений лежат психологические закономерности восприятия времени.

Дело в том, что короткие интервалы, не превышающие 0,5 с, прак­тически не воспринимаются. При интервалах в 0,5—1 с границы вы­стрелов и интервал образуют единство И лишь при интервалах свыше 1 с преобладающим является восприятие интервала Наряду с этими эм­пирически установленными данными известно, что короткие интервалы переоцениваются, а длинные — недооцениваются. Интервал кажется более коротким, если первый выстрел был более громким. И наоборот, он кажется более длинным, если второй выстрел слышался сильнее пер­вого Это явление связано с тем, что при одинаковой длительности

громкий звук кажется более длительным. Интервалы, ограниченные вы­сокими звуками, кажутся более длинными, чем интервалы, ограничен­ные низкими звуками¹ Чтобы помочь свидетелю с наибольшей точнос­тью определить интервалы между выстрелами, следует не только попро­сить его дать количественную оценку, но и предложить отстукиванием воспроизвести интервалы между выстрелами с одновременным хроно­метрированием следователем его действий Практика показывает, что оценки интервалов свидетелем в первом и втором случаях будут суще­ственно отличаться друг от друга.

По одному уголовном уделу важно было установить интервал между двумя выстрелами. Допрошенный по делу свидетель А. заявил, что он слышал два выстрела, похожих на хлопки, с интервалом в 20— 30 с. Когда же следователь предложил ему постукиванием воспроизвес­ти услышанные хлопки выстрелов, оказалось, что интервал между ними не превышал и 5 с. Следовательно, метод воспроизведения оказался точнее в 4—6 раз метода количественной оценки интервалов. В связи с этой особенностью некоторые авторы рекомендуют, прежде чем зада­вать вопрос о продолжительности интервала, предложить свидетелю постукиванием обозначить границы интервала с одновременной фикса­цией его в единицах времени².

Восприятие движения — это отражение в сознании человека из­менений положения предмета в пространстве: его скорости, ускорения и направления. Поскольку восприятие движения в своей основе имеет восприятие предметов и пространства, то в нем участвуют те же анали­заторы (зрительный, слуховой, кинестетический и т.п)

Движение воспринимается нами на основе непосредственного восприятия и восприятия, опосредствованного умозаключением, когда скорость движения при определенных перцептивных способ­ностях человека восприниматься им не может, а о ее параметрах можно судить по результатам движения объекта. В последнем слу­чае воспринимается, по существу, не сама скорость, а результат движения и по нему уже дается оценка скорости С этим явлением следователь сталкивается при расследовании автопроисшествий. В подобных случаях свидетели, добросовестно заблуждаясь, иногда судят о скорости автомашины по результатам аварии и той динамич­ной обстановке, в которой она произошла Трупы, кровь, деформиро­ванный транспорт, визг тормозов, сильные удары могут значительно исказить восприятие скорости, полностью подчинить ее оценку оши­бочным умозаключениям

Поэтому, выясняя скорость движения, следует поинтересоваться-на основании чего свидетель пришел к тому или иному выводу; каков его личный опыт восприятия движущихся объектов Ответы на эти во­просы объяснят причины его возможных ошибок в показаниях о скорос­ти движения транспорта.

' См Фресс П, Пиаже Ж Экспериментальная психология Вып VI С 99—102 См Кертес И Тактика и психологические основы допроса М, 1965 С 64

Не полагаясь целиком на метод количественной оценки, можно при­бегнуть к методу сравнения. Во время следственного эксперимента во­дителю предлагается ехать определенное расстояние сначала со скорос­тью 10, затем 20, 30, 40 и т.д. километров в час. Сравнивая скорости движения, свидетель может определить, в какой момент скорость маши­ны примерно соответствует той скорости, с которой она ехала раньше.

Индивидуальные различия людей, особенности их восприятия обу­словливают необходимость проведения в некоторых случаях судебно-психологических исследований перцептивных способностей свидетеля, потерпевшего для последующей более точной оценки их показаний сле­дователем, судом.

К тому, как проявляются закономерности перцептивных процессов, мы еще вернемся при рассмотрении психологических особенностей проведения следственных (судебных) действий, таких, как осмотр места происшествия, предъявление для опознания и некоторые другие в последнем разделе нашего учебника.

Дата добавления: 2014-10-23