Метаморфозы правопонимания в русле большевистской политики 3 страница

Доктринальное представление о буржуазном "равном праве" при социализме, хотя и подразумевало совсем другое, но как бес­спорно авторитетное положение идеологически подтверждало и легитимировало допущение и признание в тех условиях правового значения и характера "социалистического права", поскольку отри­цание этого означало бы ошибочность доктринального предсказа­ния о наличии хоть какого-то права при социализме.

Самым ортодоксальным и вместе с тем наиболее компетент­ным приверженцем доктринального положения о буржуазном "рав­ном праве" на первой фазе коммунизма в истории марксистско-ленинского учения о праве был Е.Б. Пашуканис. И именно поэтому эволюция его правопонимания представляет интерес не только для характеристики его собственных взглядов, но и для понимания самой доктрины в процессе ее практической реализации в условиях дик­татуры пролетариата и исторически сложившегося реального со­циализма.

Мы уже видели, что эволюция позиции Пашуканиса во мно­гом носила конъюнктурный, приспособленческий характер. Здесь уместно отметить и другой аспект: оставаясь ортодоксальным мар­ксистом и защитником доктрины, он был "обречен" на такую эво­люцию в силу нетождественности доктрины и практики и вместе с тем необходимости интерпретировать доктрину как предвидение практики, а практику — как реализацию доктрины.

Внутренняя суть, цель и ориентиры доктрины — отрицание и преодоление вместе с частной собственностью действительного бур­жуазного права после пролетарской революции и переход в режи­ме диктатуры пролетариата к полному коммунизму (от буржуазно­го формального правового равенства к т. н. "фактическому равенст­ву" с распределением продуктов личного потребления "по потреб­ностям"). И следует признать, что такой доктринальный стержень пронизывает всю внешне пеструю мозаику эволюции подходов Пашуканиса к праву. В метаморфозе его взглядов есть нечто внут­ренне общее и принципиально единое — максимально возможное (с учетом соотношения доктрины с реалиями послереволюционной практики) фактическое отрицание буржуазного права (т. е. един­ственного действительного права в тех социально-исторических ус­ловиях) для всей эпохи перехода от капитализма к коммунизму.

Суть дела и ортодоксальная верность Пашуканиса (да и мно­гих других марксистских идеологов права) не во внешней словес­ной подгонке концепций "особого" "советского права", "социали­стического права" и т. д. под терминологию доктрины (хотя идеоло­гически и это было важно), а в том, что во всех этих "особых" кон-

Глава 3. Советский легизм

I

цепциях под оболочкой словесно признаваемого нового, особого "пра­ва" по существу, фактически имелось в виду объективно нечто не­правовое, а, следовательно, настоящее антибуржуазное, пролетар-ско-диктаторское, социалистическое и прокоммунистическое, под­линно марксистско-ленинское отношение к праву.

Все это характерно и для выдвинутой Пашуканисом концеп­ции "социалистического права". Хотя она расходится и с доктриной (с постулатом о буржуазном "равном праве" при социализме и т. д.), и с практикой победившего социализма (отсутствие буржуаз­ного, а вместе с ним и всякого настоящего права), однако своим фактическим отрицанием права и трактовкой в качестве "социали­стического права" неправовых норм партийно-политической вла­сти при диктатуре пролетариата данная концепция наилучшим образом (при сложившихся условиях) выражает и учитывает внут­ренние требования и доктрины, и практики в их глубинной несо­вместимости с подлинным правом, с принципом формально-пра­вового (не "фактического") равенства.

На эти внутренние потребности коммунистической доктрины и послереволюционной практики так или иначе ориентировались сторонники также и других направлений марксистско-ленинского подхода к праву. Но Пашуканис глубже других понял и адекватней выразил в ходе трансформации своей позиции (*уть доктринально­го и практического отрицания права как права, совместимость док­трины и практики лишь с таким правопониманием, которое на са­мом деле есть правоотрицание. Он был наиболее сознательным, убежденным и последовательным отрицателем буржуазного права, а вместе с ним и всякого права. Его творчество и его вклад (как, впрочем, и других приверженцев доктрины) объективно носят не­гативный характер, поскольку их суть — отрицание права.

Но осмысление этого опыта отрицания права — необходимый момент в современных поисках путей к началам права и утвержде­нию правового строя.

Глава 3. Советский легизм

Дата добавления: 2014-10-31