Судебные ораторы

Особенности судебного красноречия.

ТЕМА 4. Роды и виды публичной речи.

1. Перечислите роды и виды публичной речи.

2. Обоснуйте взаимообусловленность формы и содержания публичной речи; приведите примеры.

3. Каковы значение реформы судопроизводства 1864 года для развития судебного красноречия?

4. Перечислите все виды судебного красноречия.

5. Дайте общую характеристику судебного красноречия.

6. Перечислите особенности обвинительной (прокурорской) и защитительной (адвокатской) речей XIX и XX веков.

7. Перечислите роли всех судебных ораторов, дайте краткую характеристику их выступлениям.

8. Составьте таблицу по предложенному образцу (не менее 5 ораторов)

№ п/п	Судебные оратор, биографические данные	Теоретические труды, судебные речи	Особенности судебного красноречия
1.
2.
3.
4.
5.

9. Ораторское мастерство юристов, выступающих в судебных прениях, нередко называют судебным красноречием. Почему?

10. Прочтите приведенные ниже фрагменты из публичных выступлений. Подумайте, по какому случаю была составлена речь, какова ее цель. Определите род и вид речи, выявите присущие каждому роду черты этоса, пафоса и логоса. Проанализируйте характерные языковые особенности каждого фрагмента.

1) «…Человек может ко всему привыкнуть; он может привыкнуть жить в любом климате – самом холодном или самом жарком; он может приучить себя, если будет к тому вынужден, жить впроголодь месяцами, а, может быть, и годами; он может … не укрывать себя в самую жестокую стужу теплой одеждой; человек привыкает к любому труду, какой на первый взгляд кажется ему непосильным.

Но к одному человек привыкнуть никогда не может, это – жить без любви, без той любви, при которой он никогда не чувствует себя одиноким в этом мире, затерянным в массе людей, или отверженным людьми, или не понятым ими, когда человеку и горе свое разделить не с кем, и некому раскрыть свою наболевшую душу, с ее думами, мечтами, заботами. Сердце человека ищет и жаждет ласки и любви, человек хочет согреть свое сердце теплом этой любви. Разве всегда такая любовь сопровождает земной путь человека?..»

Митрополит Крутицкий и Коломенский Николай

2) «…Но уже пришла пора закладывать основы той будущей науки о Человеке, которая поможет стать ему Человеком, – во всех смыслах этого слова, Человеком… будущего.

Это не будет ни языкознания, ни психологии, ни физиологии, ни логики, – это будут все они вместе взятые, слитые в один сплав.

На фундаменте старого физического мировоззрения я вижу в науке будущее торжество человеческого духа, и наука грядущего... завоюет и самого человека, в творческих его достижениях, в проявлениях его душевной и мозговой деятельности, найдя новую научную область самых высоких форм сочетания элементов природы...

Тогда во всей красе будущее будет принадлежать тому, что мы сейчас называем науками гуманитарными…» А.А. Леонтьев

3) «…Во имя Отца и Сына и Святага Духа!

Человек был поставлен венцом природы, чтобы одухотворить и преобразить ее. А вместо этого он сам соблазнился своеволием, внял голосу Змия-Сатаны. Люди захотели жить по собственному произволу, пожелали «стать, как боги». Возгордившись, они отпали от своего Господа и вместо того, чтобы исполнить вселенское дело, возложенное на них, попали под власть демонических сил…» Отец Александр Мень

4) «…Господа присяжные! Обвинение мое окончено. Я старался, не увлекаясь, спокойно и сжато изложить перед вами существенные обстоятельства этого сложного дела и те данные, которые почерпнуты мною из письменных документов». А.Ф. Кони

5) «…Други, за народ убитые!..

Вы впервые нарушили наш сон, разрушили своей инициативой наше несправедливое сомнение, будто народ наш неспособен к инициативе политических движений... Мир праху вашему и вечная историческая память вашему самоотверженному подвигу. Да здравствует демократическая конституция!» А.П. Щапов

6) «Век живи – век учись! В самом деле, для женатого педагога супружество – та же частная школа, в которой он наглядно и точно может проверить основные законы педагогики. Пусть же в союзе вашем торжествуют понимание педагогом ученика и уважение ученика к педагогу! А если уважение дойдет до обожания, так этому только честь да хвала!»

В.Д. Эфенди

11. Определите род и вид приведенной публичной речи. Кто, перед кем и с какой целью мог ее произнести? Составьте публичную речь оппонента (письменно).

Похвала глупости

«Против человеческой глупости бессильны даже боги!»

В минуту отчаяния выкрикнул это великий поэт и философ.

Верю в философа, не верю в его отчаяние.

Боги всесильны. На то они и боги. Их кажущееся бессилие – выдумка умствующих людей. Не верующих. Существование Глупости именно богами и задумано.

Как увидеть свет, если бы не было тени?

Как понять мгновение счастья, если бы не было моря страдания?

Как оценить игру Ума, блеск и очарование Мысли, если бы рядом не соседствовала Глупость?

Серая, однообразная жизнь умников предстала бы взору богов, если бы не было рядом богатого, пышного, расцвеченного всеми красками бытия мира глупцов.

Боги знают, что делают.

«Что наша жизнь? Игра». Кто сказал? Поэт, проводник божественного. Какая же игра без веселья? Какое же веселье без искрометного столкновения противоположностей?

Россыпи Глупости на земле – щедрый дар богов. Впрочем, такой же, как и Ум.

Да здравствует Глупость!

12. М.В. Ломоносов писал, что «красноречие есть искусство о всякой данной материи красно говорить». Но может ли говорить «красно» прокурор, поддерживающий обвинение в убийстве? Уместна ли красивая, образная речь при изложении результатов судебно-медицинской экспертизы? или, например, при юридической квалификации преступления? при определении меры наказания подсудимому?

13. М.М. Сперанский определял красноречие как «дар потрясать души». Но как может потрясать души судебный оратор?

14. Судебное красноречие, основное назначение которого – способствовать установлению истины по делу, имеет свою специфику, которая обусловлена нормами Уголовно-процессуального кодекса и предполагает оценочно-правовой характер речи.

Эту специфику охарактеризовал Н.П. Карабчевский: «Судебное красноречие — красноречие особого рода. На него нельзя смотреть лишь с точки зрения эстетики. Вся деятельность судебного оратора – деятельность боевая. Это вечный турнир перед возвышенной и недосягаемой «дамой с повязкой на глазах». Она слышит и считает удары, которые наносят друг другу противники, угадывает и каким орудием они наносятся».

Перечислите роли всех судебных ораторов, дайте краткую характеристику их выступлениям.

15. Прочтите приведенные ниже тексты. Представьте аудиторию, к которой обращаются ораторы. Обратите внимание на средства выразительности, использованные в речах. Составьте аналогичные речи (обвинительные или защитительные) выбранному вами недостатку или достоинству человека.

Обвинение жадности

Посмотрите на этот облик: маленькие бегающие глазки, расчетливый ум, которого хватает лишь на то, чтобы оправдать свои деяния, сгорбленная спина, одеяния, похожие на лохмотья, ведь она не может быть доброй, даже по отношению к себе… Вы узнали ее? Это Жадность!

Она чахнет над златом, не видя ничего, кроме него. Ради него она убивает доброту, сострадание, любовь. Она порождает корысть, зависть, алчность. Разве не способна она перешагнуть через все, даже родную мать предать, если найдет в этом хоть какую-то выгоду?

Я обвиняю Жадность в том, что ей недостаточно своего мирка, и она ходит по свету и губит наших родных, друзей, близких. Вспомните Скупого рыцаря, Гобсека, оглянитесь вокруг, и вы увидите их рядом с собой. Вот они – ее жертвы! Их сотни… Она обещает им богатство и почет, а в результате делает нищими, покинутыми всеми.

Слишком долго мы терпели преступления Жадности. И сегодня мы должны, мы обязаны остановить ее триумфальное шествие и изгнать ее навсегда из наших сердец. Я надеюсь, вы примете достойное решение и избавите мир от этого порока!

Обвинение жестокости

Сегодня у нас необычный суд. Нет адвоката, свидетелей, присяжных.

Сегодня я обвиняю Жестокость, которая тихо закралась в души людей и торжествует там.

Люди, опомнитесь! Неужели вы не видите, как все более и более ожесточаются ваши сердца! Не кажется ли вам, что вы стали менее чувствительны к чужому горю и даже к горю своих близких?

127 лет… Вдумайтесь в эту цифру. Много это или мало? Согласитесь, 127 лет – это мгновение в истории человечества.

127 – всего лишь столько было мирных лет. Мгновение! Все остальное – войны, войны, войны… Большие и малые. Пятилетние и столетние. В их пучине гибли миллионы…

Ученые подсчитали, что в войнах на планете в XIX веке погибло 6 миллионов человек, а в нашем, еще не закончившемся XX-м веке в десять раз больше – 60 миллионов!

Отец водородной бомбы Эдвард Тейлер «успокаивал» своих сограждан тем, что в атомной войне погибнет всего лишь несколько десятков американцев, а обожженные и раненые не долго будут обременять живых.

Но мы помним слова и другого американца. Когда Альберта Эйнштейна спросили, каким оружием будут пользоваться люди в третьей мировой войне, он ответил, что если она произойдет, то в четвертой люди будут пользоваться каменными топорами.

Посмотрите только, сколько убийств совершается каждый день. Неужели вас не потрясает смерть ни в чем не повинных детей, женщин и стариков, которые погибают в бывших республиках нашей страны из-за междоусобиц? А сколько детей остается ежедневно, ежечасно сиротами?

Можем ли мы быть равнодушными ко всем этим несчастьям? Будем ли продолжать смотреть друг на друга с ненавистью, озлоблением?

Я призываю вас к милосердию!

Искорените из своего сердца жестокость. Не дайте ей приобрести безграничную власть над Вашей жизнью!

Обвинение равнодушию

Мудрецы и мыслители прошлого не один раз пытались перечислить чудеса света, сотворенные природой и созданные руками человека. Твердили о семи чудесах, искали и находили восьмое… Но никто и никогда не упоминал о чуде из чудес, единственном известном нам во всей Вселенной.

Это чудо – наша Земля! И пока оно продолжает оставаться единственным: доступным и недосягаемым, огромным и маленьким, жизнерадостным и печальным, могучим и беззащитным.

Наша Земля… Дитя наше… которое мы сами калечим, убиваем своим равнодушием! Я не говорю сейчас о ядерной угрозе, которую растит человечество для себя же. Я говорю о повседневном изживании рек и лесов, животных и чистого воздуха.

«Все меньше окружающей природы, все больше окружающей среды», – замечает поэт. А статистика твердит: 3,8 миллиардов кубометров лесов снимаем мы в год с поверхности суши и почти половину всей пресной воды загрязняем.

А известно ли вам, что 60 тысяч тонн пыли падает в один месяц на крыши, асфальт и головы жителей Нью-Йорка, располагающихся на одной квадратной миле? А в нашем городе? С горькой усмешкой я радуюсь, что не имею такой статистики.

Но человек… Проснись рано утром и задумайся. Это твоя Земля. Выйди на улицу. Не топчи этот подснежник, который так удивительно неуклюже синеет среди весенних проталин. Помоги маленькому ростку клена превратиться в могучее дерево. Или ты хочешь, чтобы твои дети, внуки и правнуки не вдохнули свежего воздуха, не услышали плеска волн, не увидели лучей восходящего солнца?

Все больше названий растений и животных вносится в Красную книгу. Не запишем ли мы туда скоро черным по белому слово «человек»?

16. Какое риторическое правило нарушается в приведенном в качестве примера фрагменте из книги П. Сергеича (П.С. Пороховщикова) «Искусство речи на суде»? Постройте схему правильной речи.

«…Это правило постоянно нарушается нашими защитниками. Они подробно и старательно доказывают полную неприкосновенность своего клиента к преступлению, а потом заявляют, что на случай, если бы их доводы не показались присяжным убедительными, они считают себя обязанными напомнить им обстоятельства, могущие служить основанием к отпущению вины или, по крайней мере, к снисхождению. Несколько заключительных слов обращают всю защиту в пепел. Это ошибка в самой схеме речи; то же повторяется и с отдельными аргументами.

Вот что пишет мне об этом один присяжный заседатель: «Обвинению много помогали защитники». «Сначала набрасываются на прокурора и следствие, доказывая, что ничего, решительно ничего ими не установлено: ни самого преступления, ни подробностей его… Прокурор выстроил карточный домик. Коснитесь его слегка, чуть-чуть, и он разлетится. Но сам защитник карточного домика не трогал и, как он рассыпается, не показывал, предоставляя присяжным заседателям вообразить себе такое касательство и рассыпание, дойти до него собственным умом. В заключение, должно быть, на случай недостатка в них необходимой сообразительности, он просил нас, присяжных заседателей, проникнуться чувством жалости к своему «клиенту», не забывать его молодости или стесненного положения и дать возможное снисхождение. Таким образом, окончание защитительных речей почти всегда шло вразрез с их началом, подрывая к нему всякое доверие. Естественно, что при такой архитектуре этих речей самые жалостливые присяжные заключают, что в пользу подсудимого ничего сказать нельзя».

В деле доктора Корабевича один из защитников много говорил о свидетельнице Семечкиной; он горячо доказывал, что ее показание ни в чем не опровергнуто, напротив, подтверждается фактами, он грозно упрекал обвинителя в неумении быть беспристрастным к ней… А кончил он так: «Но оставим Семечкину; она не нравится прокурору. Я согласен. Она опорочена. Хорошо. Оставим ее. У нас есть лучшие доказательства». Возможно, что были такие доказательства, но показания Семечкиной уже обратились в довод против подсудимого».

17. Прочтите в книге П. Сергеича (П.С. Пороховщикова) «Искусство речи на суде» рассуждения «О здравом смысле».

Составьте свое рассуждение о выигрышной силе описываемой защитительной речи непрофессионального защитника, обращая внимание на то, что мог бы позаимствовать у него профессиональный адвокат, и что для непрофессионала было «плюсом» в речи, а для профессионала стало бы «минусом»?

«…Помнится, читатель, мы несколько увлеклись с вами, когда рассуждали о художественной обработке дела. Кажется, даже в небесах побывали. Но заоблачные полеты вещь далеко не безопасная; это знали еще древние по рассказу об Икаре, а нам, современным людям, как не знать? К тому же мы работаем на земле; судят во имя закона обыкновенные люди. Будем искать доводов от имени закона и здравого смысла.

Шла сессия в уездном городе; два «помощника» из Петербурга, командированные для защиты, наперерыв топили подсудимого. На второй или третий день было назначено дело по 1 ч. 1483 ст. Уложения. Во время деревенской беседы молодой крестьянин ударил одного парня ножом в живот; удар был очень сильный, рана опасна; к счастью, пострадавший выжил, но на суд он явился с неизлечимой грыжей.

Свидетели разбились на две половины: одни утверждали, что Калкин ударил Федорова безо всякого повода, другие – что Федоров с несколькими другими парнями гнались за Калкиным с железными тростями в руках и что он ударил Федорова, настигшего его раньше других, не оглядываясь, защищаясь от нападения.

На счастье подсудимого, молодой юрист, бывший на очереди защиты, не решился взяться за дело и заявил об этом суду. Произошло некоторое замешательство; судьи не хотели откладывать дела, но не решались приступить к разбору без защитника; в это время из публики неожиданно выступил отец Калкина и заявил, что защитник есть – родной дядя подсудимого. Перед судом предстал коренастый человек лет сорока, в широкой куртке, в высоких сапогах; ему указали место против присяжных. В течение судебного следствия он часто вызывал улыбку, не раз и раздражение у судей; он не спрашивал свидетелей, а спорил с ними и корил их; после обвинения товарища прокурора он произнес свою речь, обращаясь исключительно к председателю и совсем забыв о присяжных.

«Ваше благородие, – начал он, – я человек необразованный и малограмотный; что я буду говорить, это все равно, как бы никто не говорил; я не знаю, что надо сказать. Мы на вас надеемся...»

Он говорил, волнуясь, торопясь, затрудняясь; однако вот что он успел высказать:

1. Калкин не хотел причинить столь тяжкое повреждение Федорову, «он ударил его наотмашь, не оглядываясь; это был несчастный случай, что удар пришелся в живот».

2. Калкин не хотел этого; «он сам жалеет, что произошло такое несчастье; он сразу жалел».

3. Он не имел никакой вражды против Федорова; он не хотел ударить именно его.

4. Удар «пришелся» в Федорова потому, что он был ближе других: «тот ему топчет пятки, он его и ударил».

5. Он не нападал, а бежал от напавших на него.

6. «Их шестеро, они с железными палками, он один; он спасал свою жизнь и ударил».

7. Несчастье в том, что у него оказался этот нож: «ему бы ударить палкой, железной тростью, как его били; он сшиб бы Федорова с ног и только; тогда не было бы и такой раны; да палки-то у него с собой не случилось».

8. «Какой это нож? Канцелярский, перочинный ножик; он не для чего худого его носил в кармане; у нас у всех такие ножи для надобности, для работы».

9. Он не буян, он смирный; «они за то его не любят, что он с ними водку не пил и им на водку не давал».

10. «Он смирный; он не буян, если бы он остался над Федоровым, когда тот упал, да кричал: «Эй, подходи еще, кто хочет», – тогда бы можно сказать, что он их задирал; а он убежал;...размахнулся назад, ударил и убежал».

Кончил защитник тем, с чего начал: «Я не знаю, что надо говорить, ваше благородие, вы лучше знаете; мы надеемся на ваше правосудие...»

Доводы говорившего приведены мною в том порядке, в каком были высказаны им; логической последовательности между ними нет. Разберем, однако, логическое и юридическое значение каждого из них в отдельности.

Защитник сказал: во-первых, что тяжесть раны была последствием случайности, случайности по месту приложения удара; юридически безразличное, житейски убедительное соображение; во-вторых, что подсудимый раскаивается в своем поступке; это 2 п. 134 ст. Уложения о наказаниях; в-третьих, что у подсудимого не могло быть заранее обдуманного намерения или умысла на преступление - прямое возражение против законного состава 1 ч. 1483 ст. в деянии Калкина; в-четвертых, что случайность была и в личности жертвы – подтверждение первого житейского и третьего юридического соображения; в-пятых, что поведение подсудимого доказывало отсутствие умысла – прямое возражение против 1 ч. 1383 ст.; в-шестых, что подсудимый действовал в состоянии необходимой обороны – ст. 101 Уложения о наказаниях; в-седьмых, что случайность была и в орудии преступления – «палки не случилось», подвернулся нож – подтверждение первого и третьего соображения; в-восьмых, что орудие преступления – не сапожный, не кухонный, а перочинный нож – не соответствует предполагаемому умыслу подсудимого – убедительное житейское соображение против законного состава 1 ч. 1483 ст. Уложения о наказаниях; в-девятых, что личные свойства подсудимого – характеристика, если хотите, вызывают сомнение в составе преступления и объясняют неблагоприятные показания некоторых свидетелей; в-десятых, что поведение подсудимого подтверждает характеристику, сделанную защитником, и доказывает отсутствие заранее обдуманного намерения или умысла.

Вот защита, господа защитники! Дело было сомнительное. Подсудимый не только по обвинительному акту, но и по судебному следствию рисковал арестантскими отделениями, потерей всех особых прав и высылкой на четыре года. Присяжные признали рану легкой, признали состояние запальчивости и дали снисхождение. Судьи приговорили Калкина к тюремному заключению на два месяца.

В следующем перерыве я подошел к оратору и, поздравив его с успехом защиты, спросил между прочим о его занятии. Он заторопился: «Да я... Так что я... У меня две упряжки. Я извозчик».

Заметили ли вы, читатель, общую техническую ошибку профессиональных защитников? Заметили ли вы, что извозчик не сделал ее? Каждый присяжный поверенный и каждый помощник требуют оправдания или, по крайней мере, говорят, что присяжные могут не обвинить подсудимого; извозчик сказал: «Мы на вас надеемся».

В их речах звучит нравственное насилие над судейской совестью; в его словах – уважение к судьям и уверенность в их справедливости. И при воспоминании о его защитительной речи мне хочется сказать: «Друг, ты сказал ровно столько, сколько сказал бы мудрец».

Этот простой случай заслуживает большого внимания начинающих адвокатов. В словах этого извозчика не было ни одного тонкого или глубокомысленного соображения. И сам он не показался мне человеком выдающимся. Это был просто разумный мужик, говоривший здравые мысли. Любой из наших молодых защитников, конечно, мог бы без затруднения, но при старании и без суетливости найти все его соображения. Можно, пожалуй, сказать, что трудно было не заметить их. Однако я имею основания думать, что, если бы им пришлось защищать молодого Калкина, они или, по крайней мере, многие из них не сказали бы того, что сказал его дядя, а наговорили бы... Думаю так по своим наблюдениям».

18. Законспектируйте основные положения риторического учения П. Сергеича (П.С. Пороховщикова), изложенные в его книге «Искусство речи на суде».

19. Составьте три вида речи разных родов (по выбору) на одну и ту же тему (об одном и том же предмете).

20. Подготовьте полный сравнительный анализ обвинительной и защитительной речи.

21. Продумайте вопросы, связанные с особенностями подготовки судебной речи (желательно взять интервью у судебного оратора).

Дата добавления: 2014-10-31