ИДЛи 123022, г. Москва, а/я 9 12 страница

Рис. 44. Два рисунка желудочковой системы,
обнаруженные среди бумаг Леонардо да Винчи

По утверждению сэра Кенелма Дигби, «постельничего короля Карла I», «чувственные представления и подобия вещей» пребывают в боковых желудочках, «где приводятся в движение и мечутся, когда мы думаем». Эти «молекулярные тела» представлений и идей скрываются в бесчисленных полостях мозга, пока возникший в результате умственно-психической деятельности «ветер или мощный поток» не промчится по этим пещерам. Приведенные таким образом в движение мельчайшие частицы «ударяются» о зеркало[157] (явление, аналогичное тому, что происходит в обонятельном процессе), возбуждая тем самым центр фантазии. Эта прозрачная перегородка мозга является, следовательно, тем волшебным зеркалом, на поверхности которого «духи» вызывают тени идей. Любезный сэр Дигби продолжает свои рассуждения, объясняя, как эти духи (крошечные тела, пребывающие во взвешенном состоянии) «совершают длительные замысловатые путешествия по всему головному мозгу» (из одной камеры в другую), чтобы наконец «подымиться на свободе в полых желудочках». Из этих полостей они «испускают дым, выходящий из мелких ответвлений артерий» (хориоидных (сосудистых) сплетений, и, «став к тому времени тяжелыми» (осажденными), падают вниз через четвертый желудочек, через продолговатый мозг в костный мозг (спинной мозг) позвоночника, откуда разносятся по нервам в виде сенсорных импульсов ко всем частям тела.

Бёртон выражает ту же самую мысль, говоря, что четвертая «бухта» (желудочек) является обшей для мозжечка и костного мозга и, вбирая в себя животных духов из других полостей, препровождает их в спинной мозг. В ячейке фантазии мы накапливаем идеи, заявляет один анатом прошлого, в центральной ячейке мы обдумываем их, а в ячейке, находящейся сзади, мы запоминаем их. Гален определяет меланхолию как «отсутствие или заражение средней ячейки головы». Коста бен Люка из Баальбека, писавший в девятом веке, дает, по выражению д-ра философии Линна Торндайка в его труде «История магии и экспериментальной науки», «в высшей степени занятное объяснение» протекания процессов запоминания, воображения и рассуждения — трех ипостасей мышления. Поясняя свою точку зрения, этот араб ссылается исключительно на третий и четвертый желудочки, сообщая, что вспоминание чего бы то ни было осуществляется путем перехода тонкой субстанции из передней полости в заднюю (т.е. из третьего желудочка в четвертый). Отверстие (церебральный водопровод) между этими двумя полостями головного мозга закрывается чем-то вроде клапана, который Коста бен Люка описывает как «частицу вещества мозга, похожую на червя» (Vermis — червь на рисунке Роберта Фладда?). В оккультизме этим несколько странным термином «червь» обозначали шишковидное тело, которое, согласно эзотерической традиции, действительно расположено таким образом, что в нормальном индивидууме образует маленькую дверцу, отделяющую желудочки друг от друга. Под стимулирующим воздействием кундалини эта железа, как утверждают, «встает» вертикально, и тогда о ней говорят как об «открытой двери», через которую обеспечивается свободная циркуляция летучих сил в желудочках. (Подробнее см. главу «Шишковидная железа».) Тогда деятельность чувствительных и двигательных нервов можно рассматривать как нечто подобное лестнице Иакова, по которой поднимаются импульсы, добиваясь аудиенции у интеллекта, а вниз спускаются пары, насыщенные деспотическими распоряжениями.

В третий, четвертый и боковые желудочки головного мозга вдаются нежные, похожие на бахрому отростки, почти целиком состоящие из кровеносных сосудов называемых хориоидными сплетениями. Именно эпителиальные клетки этих сплетений выделяют цереброспинальную (спинномозговую) жидкость, которая вливается в желудочки, откуда растекается через многочисленные отверстия, открывающиеся в подпаутинное пространство. Санте описывает цереброспинальную жидкость, заполняющую различные серозные пространства центральной нервной системы, как вытесняемую жидкость, по консистенции «более похожую на слезы и пот, чем на лимфу». Описывая брахмарандхру как самую большую камеру в головном мозге, д-р Рель сообщает, что эта полость постоянно выделяет жидкость, называемую нектаром жизни или божественным флюидом, который омывает головной и спинной мозг. Следовательно, название «цереброспинальная жидкость» является синонимом «слез небесного Бога» или «плачущим вином небес», да даже и lachrumae Chrisri — лакримэ Кристи — «слез Христа». В символическом смысле это амниотическая жидкость плода в виде головного мозга. Нельзя не вспомнить о реке Ганг, берущей начало в источниках, скрытых в голове Шивы, или же о священном Иордане и обожествленном Ниле. Должно быть, исследование тайны этой небесной воды окажется и интересным и поучительным, так как ее секреты сохранились в трудах древних и средневековых адептов.

В поисках эликсира жизни алхимики открыли оккультные свойства некой таинственной росы, что хотя и побудило их составить подробное описание этих свойств, делали они это всегда в крайне сдержанной манере. Для приготовления своих лекарств, с помощью которых они надеялись излечить все болезни и пороки мира, эти философы использовали прозрачную как хрусталь росу, которую собирали на стеклянные пластины по ночам в определенные фазы луны и во время наибольшего кажущегося сближения планет. По их словам, они таким образом научились улавливать небесные «добродетели» и применять их для лечения бесчисленных недугов, поразивших род человеческий. Слово dew (роса) происходит от санскритского Dhav, что значит «течь, струиться, литься», причем иногда этим термином обозначают слезы. Надо заметить, что в обычае у египтян, а также греков и римлян было особое почитание слез, которые они ценили настолько высоко, что собирали их в особые сосуды, называемые слезницами. Иногда эти сосуды хоронили вместе с умершим, как свидетельство скорби. Однако чаще всего их сохраняли и использовали для исцеления больных и в магических действиях.

Из «Margarita Philosophica» Райша

Рис. 45. Передний отдел головы как средоточие рефлексов органов чувств
(в соответствии с представлениями анатомов XV в.)

Некоторые авторы, включая Мошейма и Хиггинса, придерживаются мнения, что термин rosicrucian (розенкрейцер) составлен из слов «ros» и «crux». Латинское слово «ros» можно перевести как «роса» или «капающая влага», причем без всяких натяжек вполне допустим даже такой перевод, как «слезы». В гностическом требнике записано, что правители сферы [зодиака] создают душу из собственной субстанции, «из слез, струящихся из их глаз, и из пота, которым они покрываются, испытывая страдания и муки». Слову rose (роза) на латыни соответствует термин «rosa», который после простого каббалистического преобразования превращается в «rosa». Как первый из священных гласных, «а» означает луну, которая в мистериях была символом головного мозга, что уже отмечалось выше. В древних трактатах по анатомии сказано, что мозг шевелится в черепе в соответствии с фазами луны. Следовательно, это слово можно перевести как «роса или влага из головного мозга» или, как называли ее розенкрейцеры, «роса в мозге». В данном случае речь идет о росе с небес, определяемой мудрецами как «опускающейся на вершины гор». В письме Братьев Розенкрейцеров Евгению Филалету содержится явный намек на эту тайну: «Перед самым рассветом наступит полнейшая тишина и вы увидите, как восходит Утренняя звезда и занимается заря, и постигнете великое сокровище. Но главное в этом и самое совершенное — это некая благородная тинктура, посредством которой можно было бы изменить мир (если бы он был угоден Богу и был достоин таких даров) и превратить его в чистейшее золото» («Lumen de lumine»). А не является ли эта «благородная тинктура», на рассвете покрывающая горы, той самой «росой мудрецов», которая улавливает и хранит в себе тень всего мира и добродетели звезд? Не за тем ли выходил перед самым рассветом мудрый Парацельс, чтобы собрать небесную влагу, выпавшую на горы вокруг Гогенгейма гораздо более щедро, чем в любой другой части мира?

Эта роса сохраняла всю свою эффективность, только если ее собирали определенным способом и в особо чистые сосуды. Так, один алхимик рекомендовал использовать для этой цели четыре стеклянные пластины, другой — абсолютно чистую льняную ткань. Под хорошо очищенными сосудами, чистыми стеклянными пластинами и льняной тканью, конечно же, следует понимать полностью обновленное тело алхимика, который добился права открыть «Универсальный растворитель», очистив, если можно так сказать, внутреннюю поверхность собственной чаши. Философы, приоткрывая завесу тайны, объявили, что эта таинственная роса каплями стекает в сердце того, чьи грехи искуплены (крещение), благодаря чему человек наделяется способностью понимать все тайны. Следовательно, термин «роса» в равной степени применим и к истине. Именно поэтому у Эммануэля Сведенборга, непосвященного провидца, в одном отрывке о росе говорится как об истине добра, проистекающей из состояния целомудрия и покоя, а в другом — как о приумножении добра от истины и принесении' истиной плодов в виде добра. Термин «приумножение» указывает на то, что Сведенборг понимал важность с точки зрения алхимии той небесной влаги, которая в эзотерическом смысле является и физической, и духовной.

Как уже отмечалось, такого рода росу можно было найти только в горах. Здесь под горами, естественно, подразумевается головной мозг, то самое высокое место, о котором столь часто упоминается в священных писаниях. Дабы такая аналогия не выглядела искусственной, обратимся к книге под названием «Книга сокрытой тайны», где о голове великого Вселенского Человека сказано, что она была создана подобной черепу (монада) и «заполнена прозрачной как хрусталь росой» («Зогар»). Эта роса называется вторым доказательством или аспектом Великого Лица. А не является эта роса тем, что на латыни звучит как lux, или световым флюидом, чистой Акашей, огненным туманом, небесной светящейся водой, Шамаимом, или огненной водой, морем кристальной чистоты перед престолом бога, источником, из которого вытекают четыре эфирные реки, орошающие всю землю? А Филон даже высказывает предположение, что херувим, охраняющий Эдем, в действительности представляет собой облако божественной влаги, которое скрывает райский сад от глаз человечества, опять сошедшего с правильного пути, точно так же как розенкрейцеры, про которых говорили, что они спрятали свое святилище — Обитель Святого Духа — от непосвященных, окружив его завесой, которую один из их писателей называл облаками или туманами.

Из «Anatomia Corporis Himani»

Рис. 46. Желудочковая регуляция сенсорных функций
(по Иоганну Дрюандеру)

В приведенных ниже цитатах из труда под названием «Великое святое собрание» содержатся еще несколько намеков на ту же тему. «Из этого черепа сочится роса на того, кто снаружи, и ежедневно наполняет его голову». Здесь нелишне отметить, что словом «череп» в «Зогаре» обозначено то, что пифагорейцы обычно называли монадой (целостностью), которая, образно выражаясь, представляет собой семя мира и называется черепом, что должно символически выражать ее сферическую форму. В приведенной выше цитате такая монада изображена направляющей свои духовные эманации в меньший череп — низшую вселенную, — поскольку далее указывается, что «этой росой поддерживаются священные небесные нечто». Чтобы понять природу небесных нечто, о которых упоминается в «Зогаре», надо всего лишь продолжить чтение и узнать из текста, что падающая каплями роса орошает поля, где растут «священные яблоневые деревья». Там же записано, что «роса из огоньков — это твоя роса». А не соответствуют ли эти огоньки звездам Парацельса, которые ни в коем случае нельзя рассматривать как небесные тела, а только как способности или центры мышления? «Все, что интеллект в состоянии представить, — пишет этот швейцарский Гермес, — идет от звезд». И добавляет: «Жизнедеятельность человеческого организма есть результат деятельности внутренних созвездий, существующих в его низшем мире». Когда каббалисты говорят, что эти звезды заключены в черепе Макропросопуса, тайну можно считать раскрытой.

Священные яблоневые деревья, которые питаются небесной росой, должны иметь то же самое значение, что и золотые яблони в саду, охраняемом Гесперидами[158]. По утверждению Аполлодора, золотые яблоки, унесенные Геркулесом, росли в гиперборейской Атлантиде. Гиперборея, т.е. страна, расположенная за пределами владений бога северного ветра — Борея, была «Северным раем» древних греков, приполярным континентом, земным Эдемом, где также росли символические яблоки халдейско-древнееврейских мистерий. Значимость золотых яблок, которые росли на горе Атлант[159] — Северном полюсе человеческого тела — становится более очевидной, если понять, что они символизируют духовные монады, атомы или звезды, обитающие в высших мирах и являющиеся источниками «свисающих» с них реально существующих объектов (Дж. Р.С.Мид. «Orpheus»). Эти яблоки также являются сияющими цветами Прокла, «золотыми атомами» в сердцах живых существ, чьи изображения запечатлены в эфире головного мозга. В них же заключена и тайна «золотого руна», охраняемого Полярным созвездием таинственного Дракона.

Из «Musxum Hermeticum»

Рис. 47. Желудочковая система впредставлении алхимиков
(согласно Б.Базилю Валентину)

Боковой и четвертый желудочки представлены ввиде двух состязающихся фехтовальщиков, между которыми, сохраняя полное спокойствие, стоит Меркурий, олицетворяющий третий желудочек.

Как нам уже стало известно, у Семи Строителей, восседающих на своих акашических престолах в огромном черепе Вселенского Человека, есть свои микрокосмические аналоги в головном мозге человека. К ним относятся семь звезд — небесные нечто — чьи сущности переносятся «росой» точно так же, как звездная «влага» переносит семь аспектов астрального света. Не подлежит сомнению, что семи Дхьяни-буддам (двое из них не имеют имен), о которых сказано, что они обитают в ауре сердца, соответствуют семь полостей головного мозга, в которых рефлексия[160] возводит их сущности на престол. Таким образом, Марс соответствует мозжечку, Сатурн — corpora quadrigemina (четырем парным телам), Венера — шишковидной железе, Меркурий — также шишковидной железе после насыщения кундалини, Юпитер — всей полости черепа, заполненной Акашей, Луна — своду головного мозга, а Солнце — пране в третьем желудочке. Некоторые современные авторы соотносят Уран с гипофизом, а Нептун — с шишковидной железой, или наоборот.

Кристально чистая роса, о которой говорит св. Иоанн, и океаны, упоминаемые в первых стихах Книги Бытия, также имеют аналоги в человеческом теле. Спрашивается, а не содержатся ли в рассказах об Океане Вечности и Млечном Пути намеки на кристальную росу адептов? В подтверждение этой догадки вновь обратимся к восточным философиям. В индийских мистических книгах седьмая, или высшая, чакра головного мозга — сахасрара — часто называется «лотосовым чаном» (Т.Субба Роу). «Мелодично журчащую воду из этого чана, — продолжает знаменитый ученый, — называют амритой, или нектаром». С введением этого понятия открывается совершенно новое поле для исследования. Согласно «Ведам», амрита, или «напиток бессмертия», была получена в результате вспенивания великого океана. Слово «амрита» буквально означает бессмертный. Вот вам и эликсир жизни алхимиков, который также называют соком священной сомы, напитком посвящения, подлинный состав которого, равно как и рецепт алхимиков, считается утерянным. «Проще говоря, — пишет Е.П.Блаватская в "Люцифере", — сома — это плод Древа Знания». Сома к тому же служит символом луны, а эзотерически луна — это правитель разума точно так же, как солнце считается правителем духа. Вернемся к чакре под названием сахасрара. В «Арунопнишаде» сказано, что в этой чакре «помещается золотая чаша в окружении ярких лучей, обитель счастья». А значит, там же находится Грааль, священная чаша, охраняемая рыцарями в замке с куполами на холмах христианской Испании. Именно в этом заключен эзотерический смысл чаши для причастия, подтверждаемый словами Макса Мюллера о том, что напиток из сока сомы «имел то же значение в жертвоприношениях Веды и Авесты, что и сок винограда в культах Вакха». Вино Вакха превратилось в вино Христа, кровь Логоса, которую изображают изливающейся семью струями из пасхального агнца.

Боги на высотах Олимпа вкушали амброзию, подкрепляющий напиток бессмертных, который в виде чаши Ганимеда увековечен ныне как сосуд с водой в созвездии Водолея. Испившие этого напитка более никогда не испытывали жажды, что роднит его с водами жизни, о которых упоминает святой Назорей. Можно ли сомневаться, что все эти туманные намеки указывают на некую оккультную истину, имеющую глубокий смысл, ускользнувший от внимания большинства современных символистов? В уже упомянутых ранее готских ритуалах, неофиту в завершение обряда посвящений давали глотнуть небесного меда из чаши, сделанной из человеческого черепа. Похожие чаши из черепов входят в число священных принадлежностей тибетских мистерий. Возникает вопрос, не заключено ли в этом ритуале нечто большее, чем просто выражение обрядовой стороны культа? Розенкрейцеровская роза, вырастающая из черепа, служит еще одним подтверждением взаимосвязи «росы» с головным мозгом. Итак, постепенно продвигаясь сквозь массу символов, самое убедительное доказательство в цепи соответствий мы обнаруживаем в самом неожиданном месте — в Эднах[161]. В одной из последних глав этого произведения приведено описание Древа Мира — Иггдрасиля[162], из которого со всей очевидностью следует, что этот символ в целом был задуман для толкования не только вселенной, но также и человеческого тела. На верхних ветвях этого дерева, соответствующих головному мозгу человека, изображены пять животных: хейдрун — коза Одина, дающая небесный мед, и четыре козла — дайн, двалин, дунейр и дуратор. Из рогов этих козлов, согласно легенде, медовая «роса» капала вниз на землю. Ветви этого дерева соответствуют ветвям, упомянутым в «Зогаре», на которых птицы (ангелы) вили свои гнезда (нервные или сосудистые сплетения).

Применительно к микрокосму все эти аллегории, лишившись своей символики, раскроют сокрытую в них тайну оккультной анатомии. Работа головного мозга человека, который, как нам теперь известно, заполнен и окружен «тонким туманом», вызывает осаждение Акаши, мозговой «росы», которая является скорее светящимся эфиром, чем жидкостью. Однако такая «роса» мышления более осязаема, чем газ, и, подобно падающей сверху манне небесной, капая вниз, просачивается между двумя полушариями головного мозга и, в конце концов заполняет третий желудочек, который служит своего рода резервуаром для небесной воды. Эта «роса» превращается в суспензию (или взвесь) или, как сказали бы алхимики, «окрашивается» в результате ментальной деятельности семи мозговых звезд, образующих северное созвездие человека., Именно эта вода содержится в небесном «Ковше» микрокосма[163], который индусы называют созвездием Семи Риши полюса.

Еще один ключ к разгадке тайны дает обычай первобытных народов смазывать голову жидким растительным маслом или жиром, которое затем беспрепятственно растекается по всему телу. Сэр Э.А.Уоллис-Бадж в своей книге «Озирис и воскресение в представлении египтян» рассказывает о том, что у некоторых туземцев было принято привязывать к голове кусочки жира, а зачастую и просто какого-нибудь вещества, пропитанного жидким маслом или обмазанного густым жиром, «который, постепенно растапливаясь, пропитывал их волосы или тупеи[164] и, стекая вниз, обмазывал их плечи, а иногда и все тело». Таким образом, «роса», которая достигала третьего желудочка и была им уловлена, должна вести себя так, как того требует принятая символика, согласно которой мудрец должен ее уловить в чашу мистерий. А значит, нам ничего более не остается, как заняться поисками священного сосуда, а проще говоря, слезницы, предназначенной для собирания слез головного мозга, образующихся, как сказано в «Махабхарате», в результате верчения Суров и Асуров. Сразу оговоримся, что долго искать не придется, ибо, как нам уже известно, среди символических названий гипофиза есть и Святой Грааль. Следовательно, мозговая «роса», вытекающая или сочащаяся из третьего желудочка, собирается в гипофизе, проходя по тоненькой трубочке, называемой воронкой. В своем описании задней доли гипофиза Грей отмечает, что она «развивается, выпячиваясь из зародышевого головного мозга, и в течение внутриутробной жизни содержит в себе полость, которая посредством воронки сообщается с полостью третьего желудочка». Принято считать, что у взрослых этот канал перекрыт, однако, по мнению оккультистов, это суждение ошибочно. Согласно этой точке зрения, распределение «росы» по всему телу оказывается возможным только благодаря гипофизу, который является, так сказать, ключом к пониманию телесной гармонии. В отношении выделений гипофиза д-р Герман Г.Рубин замечает: «Вещество, выделяющееся из передней доли гипофиза, поступает прямо в кровь, а из задней доли выделяется жидкость, называемая питуитрином, которая сливается со спинномозговой жидкостью, омывающей нервную систему. Питуитрин представляет собой чрезвычайно сложную и в высшей степени удивительную субстанцию». Все это наводит на мысль, что через мозговую «росу» Правители тела передают свою волю и намерения в различные его отделы. Между духом и материей не может быть никакой прямой связи, поскольку согласно философии эманацизма[165] дух должен воздействовать на материю через какого-либо посредника. И именно вода — вполне материальная жидкость или ее оккультный аналог, эфир, — должна быть той средой, по которой импульсы из сверхфизических жизненных центров доходят до низшей личности и распределяют свою энергию по всему физическому телу. Парацельс вкратце так выражает это таинство: «Весь микрокосм потенциально содержится в Liquor Vitae — нервном флюиде, в котором заключены природа, качество, характер и сущность живых существ».

Глава XI
Сердце - средоточие жизни

Из «Collectio Operum»

Рис. 48. Титульный лист трактата Фладда о пульсе

С анатомической точки зрения сердце описывают как полый мышечный орган конической формы около пяти дюймов (12,7 см) высотой, трех с половиной дюймов (8,9 см) шириной и двух с половиной дюймов (6,35 см) длиной. Его вес колеблется в пределах 10‑12 унций (283,5—340,2 г) у мужчин и 8—10 унций (226,8—283,5 г) у женщин. Этот орган располагается в грудной клетке, занимая наклонное положение; его верхушка направлена вперед, вниз и влево, а само сердце разделено продольной мышечной перегородкой и поперечной стяжкой на четыре полости, две из которых — верхние — называются ушками предсердия (в авторитетных источниках древности они именуются ушами) а две нижних — желудочками. Сердце можно рассматривать как сдвоенный орган, правая сторона которого обеспечивает кровообращение через легкие, а левая сторона — распределение крови посредством аорты и ее ответвлений по всему телу. Д-р Чарлз У.Чепмен пишет о точке пульсации в сердце в своей книге «Сердце и его болезни»: «Синусно-аурикулярный[166] узел представляет собой маленький комочек особой ткани, находящийся в месте соединения верхней полой вены с правым ушком предсердия и непосредственно под эндокардом[167]. В этом узле, названном водителем ритма, находится источник сокращения сердца. Считается, что в этот узел входят волокна блуждающего и симпатических нервов».

Опишем кратко артериальное кровообращение. Темная венозная кровь, возвращаясь по венам, поступает в правое ушко предсердия сердца по верхней и нижней полой вене и венечной пазухе. Из правого ушка предсердия кровь переходит в правый желудочек, а оттуда по легочной артерии в легкие. Затем она возвращается в левую половину сердца по легочной вене, поступая в нее через левое ушко предсердия. Из левого ушка предсердия она течет в левый желудочек и вытекает из него по аорте и ее бесчисленным ответвлениям, устремляясь во все концы тела. У Парацельса есть комментарий, касающийся оккультного смысла такого кровообращения. «В человеческой крови содержится воздушный, огненный дух, и средоточием этого духа является сердце, где он более всего сгущается и откуда он излучается, и эти радиальные лучи возвращаются в сердце». Далее Парацельс устанавливает соответствие с вселенной. «Таким образом огненный дух мира пронизывает атмосферу, а его средоточие называется солнцем, и влияние, исходящее от солнца, возвращается в это средоточие».

Макробий сообщает нам, что душа в своем исходном состоянии имеет сферическую форму, указывая тем самым не только на ее форму, но и на то, что ей во всех отношениях присущи отличительные свойства Птолемеевой, или вселенской, сферы, состоящей из зодиака и семи планетарных и пяти стихийных планов. Далее он пишет, что при поступательном движении вниз, в зарождение, душа удлиняется, постепенно принимая вид конуса. Согласно комментариям Дж. Р.С.Мида к герметическим фрагментам, подразумевается форма сосновой шишки, а не геометрического конуса. Если это правда и в человеке есть «орган, скопированный с мировой души», как утверждают гностики, то это описание вполне может указывать на сердце, о котором Грей в своей «Описательной и хирургической анатомии» сообщает, что оно имеет «коническую форму», а Моррис в «Анатомии человека» — что оно представляет «довольно правильный усеченный конус».

Изучив Священное Писание и обнаружив в нем цитаты, относящиеся к этой тайне, Тертуллиан[168] подтверждает наличие у души способности руководить, иными словами, «высшего принципа ума и жизненной силы (ибо где есть ум, там должна быть и жизненная сила), и то, что она пребывает в той драгоценнейшей части нашего тела, о которой особенно заботится Бог». Затем этот великий доникейский духовный отец делает вывод: «Не следует думать ни как Гераклит, что эта высшая способность, о которой мы толкуем, приводится к действие некой внешней силой, ни как Маркион[169], что она носится по всему телу, ни как Платон, что она заключена в голове, ни как Зенофан, что она достигает кульминации в темени, ни что она покоится в мозге, как полагал Гиппократ, или вокруг основания мозга, в чем был уверен Герафил, или в его оболочках, как утверждали Стратон[170] и Эразистрат, или в промежутке между бровями, что соответствует мнению врача Стратона, или, по Эпикуру, в замкнутом пространстве грудной клетки, а скорее надо согласиться с тем, чему всегда учили египтяне, особенно те из них, кого считали толкователями священных истин, и с этим стихом Орфея и Эмпедокла[171]: «Namque homini sanguis circumcordialis est sensus — (Высшее) восприятие человека пребывает в крови, циркулирующей по его сердцу». Свое свидетельство прибавляет св. Хрисостом[172], определенно утверждая, что «сердце обладает превосходством над всеми членами нашего тела и что ему предоставлена верховная власть над всей нашей жизнью».

В философских системах древних китайцев пять элементов, из которых состоит телесная структура, символически представлены пятью царями или душами, каждая из которых восседает в одном из пяти главных органов тела. Главным же из всех этих царей является тот, что утвердился в сердце (Дж. Уиллоуби-Мид. «Китайские вампиры и домовые»). Плиний сообщает нам, что египтяне считали сердце «великим жизненным началом», а Диодору[173] принадлежит важное заявление, что египтяне в процессе бальзамирования своих покойников не удаляли сердце вместе с остальными внутренними органами, хотя мозг они искусно извлекали через ноздри (Уилкинсон. «Нравы и обычаи древних египтян»). В тантрических писаниях индусов о сердце говорится как о «маленьком лотосе с восемью лепестками», местопребывании Брахмы или центре духовного сознания в человеке. Самые обширные сведения об этом предмете содержатся в Чандогья-упанишадах. «Есть такой город Брахмы (тело), а в нем дворец, маленький лотос (сердце), и в нем этот тонкий эфир. Ну а то, что существует в этом тонком эфире, следует искать и понять... Насколько велик этот эфир (пространства), настолько же велик и этот эфир в сердце. В нем содержатся небо и земля, огонь и воздух, солнце и луна, молния и звезды и все, что от Него (собственного «я») здесь, в этом мире, и все, чего нет (т.е. все, что было или будет), все это содержится в нем». Далее в Упанишадах объясняется, что, хотя тело стареет, заключенный в нем Брахма, или эфир, не стареет и что после смерти тела этот эфир не улетучивается. Именно этот эфир, или Брахма, и является истинным «я», свободным от неведения и изменений и обладающим свойствами Реальности.

В своих комментариях к Катха-упанишадам великий ведантийский адепт Шанкарачарья[174] замечает, что об Атмане, Владыке прошлого и будущего, следует размышлять «как об огоньке размером с большой палец (руки) в полости сердца». Парацельс, швейцарский Трисмегист, описывает «Обитателя сердца» как голубоватое, похожее на пламя тело, «равное по размеру последнему суставу большого пальца руки человека». Будучи в Константинополе, Парацельс был посвящен в эту тайну аравийцами, которые производили вивисекцию[175] и записали в своих научных книгах, что «если коснуться пальцем определенной точки сердца живого животного, то жар окажется так велик, что в результате образуется волдырь». В первых подшивках журнала «The Platonist» встречается несколько упоминаний об этих аравийских экспериментах. Якоба Бёме, испытавшего озарение сапожника, хотя и не обученного наукам древних народов, которого Е.П.Блаватская называла питомцем ангелов, наитие свыше привело к осознанию главенства сердца над другими органами, ибо в одном месте он пишет, что «дух влияет на сердце в глубине сердца». И снова, высказывая свое мнение относительно местопребывания духа, он добавляет: «Его первоисточником является сердце, он есть внутренний огонь сердца, во внутренней крови сердца».

Дата добавления: 2014-11-20