Прошлом и настоящем 2 страница

Можно предположить, что последовательность определяющих характеристик: нарушение, расстройство, патология - выстраивается в соответствии со все большей широтой (глубиной), либо временной устойчивостью поражения сознания.

Специфические «повреждения» сознания могут рассматриваться в контексте различных определений сознания - в широком плане как всей психики или в узком, т.е. собственно сознания; в тех или иных конструкциях структуры сознания; в тех или иных свойствах, типах, формах, видах сознания и т.д. Так, в классической работе Б.В.Зейгар-ник различные нарушения сознания рассматриваются либо с точки зрения нарушения отдельных психических процессов, входящих в компонентную структуру сознания (память, мышление, восприятие и т.д.), либо их комплексов, а также психических состояний и личностных проявлений. Значительнорежерассматриваются нарушения функций сознания (целеполагание, планирование, принятие решений, контроль и др.).

По Е.А.Климову, к нарушениям сознания относятся: дезориентировка во времени, месте, обстановке, неотчетливое восприятие окружающего, спутанность мышления, «скачки мыслей»; затруднение воспоминаний о событиях внешнего или внутреннего мира; оглушенное состояние, когда человек действует как бы спросонок; делириозное Йомрачение сознания, когда на человека наплывают яркие посторон-

|* Глава подготовлена при участии Р. Ф. Ихсанова

ниепредставления, идеи, обрывки воспоминаний вплоть до ложных восприятий; деперсонализация (свои мысли, чувства, действия воспринимаются человеком как бы со стороны,как чужие) (Климов, 1999). Структурный подход к нарушениям сознания находим также у В.П.Зинченко; отличие от выше представленного состоит в том, что в качестве структурных элементов выступают образующие сознания (см. Гл. «Структура сознания»). Согласно В.П.Зинченко, противоречия, возникающие в сознании, его болезни и деформации, связаны с гипертрофией в развитии той или иной образующей, в ослаблении или даже в разрыве связи между слоями или их образующими. В этих случаях автор говорит о «разорванном сознании», наряду с «извращенными формами сознания» (обыграно со словосочетанием «превращенные формы сознания»), зачастую определяющими бытие. Освобождение от них, как отмечает В.П.Зинченко, «очищение» нашего сознания представляется делом чрезвычайной сложности (Зинченко, 1991).

Более развернутая картина нарушений сознания представлена в модели образа (сознания) по Ф.Е.Василкжу, также основанной на структурном подходе (см. Гл. «Структура сознания»). Разрывы связей: Слово -Значение, Слово - Предмет и др., в модели сознания Ф.Е.Василюка, возникают в результате искажения образов и процессов сознания. Модель образа (сознания) Ф.Е.Василюка является картой для ориентации в разнообразных психических нарушениях; она (карта) объединяет в едином пространстве самые разные типы нарушений, обладая в тоже время высокой разрешающей способностью, дающей возможность дифференцировать внешне очень сходные феномены (Василюк, 1993).

Автор концепции отношений в психологии В.Н.Мясищев, определяя сознание как «единство отражения и отношения», рассматривает нарушения сознания, как в структурном, таки в медико-психологическом плане. В первом случае нарушения могут быть связаны с крайним изменением ясности, отчетливости отражения; во втором - скрай-ними формами отношений. Возможен и третий вариант-совокупное нарушение и отражения, и отношения.

Само понятие «нарушение» у В.Н.Мясищева неоднородно и объединяет разнокачественные проявления (типы), а именно: расстройство сознания, недоразвитие сознания, частное выпадение сознания, сознание, измененное патологическим отношением (Мясищев, 1966).

В психопатологическом плане В.Н.Мясищев выделяет:

- нарушения ясности, отчетливости отражения в сознании (помрачение сознания, оглушение);

- сужение сознания;

-состояниеспутанности,аменции, астении, делирия (отражениедействительности нарушено вследствие утраты связи психических процессов);

- заполнение сознания элементами патологически измененного отражения, исключающими адекватную ориентировку в действительности.

^: Согласно В.Н.Мясищеву, этими 4 типами не исчерпывается проблема сознания в психопатологии. Автор рассматривает также интеллектуальное развитие или интеллектуальный регресс, определяющие «иное или ненормальное по своей ограниченности сознание» (с регрессом интеллекта регрессирует сознание); «выпадение различных областей познавательного опыта» у слепых, глухих, глухонемых (отсутствие некоторых областей действительности в их сознании либо «частичное выпадение сознательного опыта»); «бредовые нарушения, основанные _; не на обманах чувств и не на интеллектуальном дефекте» (бред отношения, преследования, бред ревности, сутяжный бред). Причем вос-■ приятие, способность суждения и умозаключения первично не пора-I жены, а искажено отношениек некоторым предметам действительнос-: ти (страсть, любовь, ненависть, желание «давят на познавательные про-' цессы и искажают отношение»). «У этих больных сознаниево всем адекватно действительности за исключением одного патологического пунк-[та. Это -пункт болезненно измененных отношений» (Мясигцев, 1966). Отметим здесь, что В.Н.Мясищев считаетвозможным говорить [ об адекватном сознании у больных. Ту же позицию находим у другого [ психолога, изучавшего аномалии личности, принадлежащего другой 'психологической школе. Б,С. Брату сь пишет о больных, которые «пре-[красно осознают, что необходимо сделать для осуществления наме-[ ченного, много об этом думают и рассуждают, но к самой реализации [так и не приступают» {Братусь, 1988. С. 210).

Проблема сохранности сознания при нарушениях психических про-Ыессов, как обсуждалось выше, дополняется не менее сложной - ин-[версией обозначенных переменных, т.е. сохранностью психических [процессов при определенных нарушениях сознания. Так, по описанию [А.А.Меграбяна, «больные с симптомами деперсонализации пережирают своеобразное двойственное состояние: им кажется, что они по-

теряли чувствительность и реальность ощущения своего тела, не испытывают чувства реальности в восприятии внешнего мира». Они говорят о «потере своих эмоций, об отсутствии образов в процессе мышления, о полной пустоте своей психики. Больным кажется, что они переживают исчезновение своего «Я», обезличиваются и превращаются в безвольные автоматы. Но объективное исследование показывает относительную сохранность функций органов чувств, эмоциональных переживаний и разумность мыслительного процесса» (Меграбян, 1978. С. 8). Автор констатирует превращение деперсонализированной личности «в автоматически действующее существо».

На наш взгляд, описанное состояние можно ассоциировать с определенным сочетанием выделенныхранее сущностных характеристик сознания (контакт и свобода), а именно: при сохранности свободы и наличии объективного контакта, происходит нарушение субъективно воспринимаемого контакта.

В середине шестидесятых годов прошлого века дискуссия о соотношении психопатологии и нарушений сознания в отечественной психиатрии, судя по публикациям в сборнике «Проблемы сознания. Материалы симпозиума», приняла весьма острые формы. Согласно точке зрения части психиатров, - любая психотическая картина представляет собой расстройство сознания; другая (большая) часть психиатров придерживается диаметрально противоположного взгляда и относит к расстройствам сознания лишь несколько синдромов (Абрамович^ 1966). Так, в свое время, М.А.Джагаров и М.И.Коршунова вызвали дис-скуссию тезисом «нет душевного заболевания без измененного сознания». Кроме того, они считают, что при психозах происходят качественные изменения сознания, в то время как невротические расстройства характеризуются количественными изменениями (Современная невропатология, психиатрия и психогигиена, 1934. С. 58)

А.С.Борзунова, обращаясь к трафаретной фразе: «сознание ясное» в случаях ориентировки больного во времени, пространстве, месте и окружении, используемой частью психиатров при наличии определенных психических нарушений (бред при депрессивных и маниакальных состояниях и т.д.), приходит к выводу, что соединение, в частности, расстройства мышления с ясным сознанием надо считать методологической ошибкой (Борзунова, 1966).

НМ.Васкжов также выступает против термина «ясное сознание» в психиатрии, считая слишком узким толкование ясного сознания как способности ориентироваться в окружающей обстановке, в месте и во времени (Васюков, 1966).

И.Ф.Случевский считает, что любой симптом психического заболевания или психического расстройства должен быть понимаем лишь в аспекте признания сознания нарушенным, и также критикует принятый в психиатрии критерий вменяемости (ориентировкаво времени, месте, окружении), т.е. понятие сознания, ограничивающееся способностью ориентироваться в месте, времени и окружающем является ошибочным. И.Ф.Случевский не принимает сложившийся в психиатрии практики, когда в записях истории болезни указывают, что тот или иной, несомненно, психически больной человек находится в «ясном сознании», - и там же излагаются его иллюзии, галлюцинации, бредовые идеи, болезненные изменения настроения, неправильное поведение. Автор категорично заключает, что не может быть никакой психической болезни, при которой не было бы нарушения сознания (Случевский, 1966).

Это становится понятным, если считать, что одна из задач сознания состоитв том, чтобы упорядочивать наши сенсорные восприятия {Налимов, 1993Л

Противоположная точка зрения имеет не меньше приверженцев. ' Е.С.Авербух выступает против отождествления понятий «расстройство психической деятельности» и «расстройство сознания»; неверно говорить о расстройстве сознания у больных, продолжающих успешно с высокой продуктивностью работать и выполнять важные общественные функции (Авербух, 1966).

М.О.Герцберг вноситнекоторую ясность в проблему, выделяя два типа нарушений сознания:

- нарушение содержания сознания;

- нарушение сознания в клиническом смысле или «помрачение сования».

Согласно М.О.Герцбергу, в патологии, при дефектных формах отражения действительности, наблюдаются различные уровни нарушенного, но продолжающего существовать сознания (с изменением его [содержания). Основным критерием для практики (медицинской, юридической), по мнению М.О.Герцберга, является степень сохранности рамосознания (Герцберг, 1966).

Похоже, что это согласуется с замечанием Б.Г Ананьева о том, что особенностью сознания является относительная непрерывность его состояний, образующих общность различных психических процессов и их отнесенность к «Я», т.е. к самосознанию субъекта (Ананьев, 1968).

Д.Р.Лунц, Г.В.Морозов и Н.И.Фелинская, идя от практики судеб-но-психиатрической экспертизы, анализируя явления аффективно - суженного сознания, приходят к выводу, что оно может быть названо патологическим, когда к оценке его могут быть применены не психологические критерии, связанные с физиологическими закономерностями, а клинические, основанные на патофизиологических нарушениях (Лущ, Морозов, Фелинская, 1966).

Л.Л.Рохлин также критикует формулу, по которой «любой психоз есть патология сознания», т.е. критикует тех психиатров, которые возражают против выделения расстройств сознания в отдельную психопатологическую категорию, поскольку любая формапсихической патологии, с их точки зрения, есть патология сознания. Автор связывает нарушения сознания с теми или иными нарушениями в структурной характеристике сознания (Рохлин, 1966).

И.И.ЛукомскиЙ, ссылаясь на М.О.Герцберга, считает необходимым выдедениебольшойи многообразной по своим проявлениям группы парциальных расстройств сознания в противовес тезису, что сознание либо есть, либо, если оно нарушено - нет. И.И.Лукомский считает, что в случаях, когда больной сам сознает необычный, несвойственный ему в прошлом характер его мироощущения, тяготится этими изменениями, воспринимает их как нечто чуждое его личности, в качестве проявлений болезни, правомерно говорить лишь о «па рциальном наруше-нии сознания» (Лукомский, 1966).

Сложность такого подхода обнаруживается, в частности, в рассуждении БА.Целибеева. Автор ссылается на то, что синдромологи-ческая классификация расстройств сознания весьма сложна и относительна; еще более сложна, динамична и полиморфна психопатология состояний с нарушением сознания; слишком недостаточно в ряде случае чисто внешнее наблюдение без достаточно субъективных данных, которые не всегда возможно получить от больного (Делибеев, 1966).

Возникновение таких противоречий естественно, т.к. в традиционной психиатрии понятие сознания в значительной мере лишено концеП" туальности и является скорее рабочим. Психологическое же поним^а"

ние данного феномена позволяет более основательно структурировать как его формальные, так и содержательные аспекты (знание, атрибуты, динамика, уровни ит.д.).

Известно, что такая составляющая сознания как матрицы долгосрочной памяти не корректируется воздействием психотропных веществ, которые влияют только на реализацию поведенческих программ (являющиеся, впрочем, также частью сознания). То есть не существует медикаментозных средств коррекции фиксированных патологических систем. Выделяя в энграммах смысловой компонент именно психосемантические расстройства, по мнению ряда авторов, являются «наиболее общим (типовым) патологическим процессом для всех психических нарушений» (Смирнов, Безносюк, Журавлев, 1995). Такой подход связан с появлением прямых инструментальных методов, делающих возможным изучение параметров семантических структур не опосредованно, через поведение субъекта и субъективный опыт, а непосредственно, путем измерения количественных мер связи между

психосемантическими элементами сознания.

■

СТРУКТУРНЫЙ ОБЗОР ИССЛЕДОВАНИЯ ^s

В первой главе «Про блема соз нания в отечестве нной психоло гии. Унитарный и междисципл инарный подходы», помимо хорошо известных в психологии подходов к решению проблемы сознания (Ананьев Б.Г., Выготский Л.С., Леонтьев А.Н., Ломов Б.Ф., Платонов К.К., Рубинштейн С.Л. и др.) рассматриваются мало артикулируемые фи-лософско-психологические подходы Мамардашвили М.К. (метаописа-ние сознания, сознание и свобода), Молчанова В.И. (унитарный под-ходк проблеме), ШпетаГ.Г. (соотношения «Я», субъекта и сознания; утверждение тезиса изначальной свободы сознания), а также иные.

К унитарным концепциям сознания, в противовес редукционистским и/или комплексным подходам (Антонов Н.П., Велихов В.П., Зин-ченко В.П., Лекторский В.А., Гальперин П.Я., Лурия А.Р., Спиркин А.Г., Чуприкова Н.И., Юревич А,В. и др.), можно отнести подходы Аллахвердова В.М. (теоретические и эмпирические исследования сознания), Бахтина М.М. (критика положения о единстве сознания, полифонический подход к проблеме), Слободчикова В.И. и Исаева Е.И. (психологическая антропология сознания), Лефевра В.А. (рефлексивные структуры) и т.д.

Комплексный подход при желании можно развести с системным подходом (Братусь Б.С, ГорбатенкоА.С.,ЛомовБ.Ф.идр.).

Во второй главе «Сознание и его опр е деления в пси хологии)) (Дефиниции сознания. Функции и свойства сознания. Структура сознания), рассматриваются вопросы определения сознания в собственном смысле через категории отражения (Зейгарник Б.В., Платонов К.К. и др.); рефлексии (Климов Е.А. и др.), самосознания (Столин В.В., Чес-нокова И.И. и др.); посредством перечисления определенных признаков сознания (Орлов Ю.М., Чуприкова Н.И и др.) интеграции психических новообразований (Божович Л.И.) и т.д.

Во множестве определений сознания отчасти отражено многообразие функций сознания: познание, отношение, целеполагание, регуляция и т.д.,в сложной взаимосвязи субъекта (личности, «Я») и окружающего предметно-социального мира. Наиболее отчетливо дефиниция сознания, в связи с его функциями, представлена в работе Шошина П.Б. ⁵ Обзор подготовлен при участии Приваловой В.М.

В соответствии с рассмотренными в первой главе методологическими подходами необходимо осуществить соотнесение, разведение или конструирование новых дефиниций сознания, соответствующих логике комплексного (междисциплинарного либо унитарного), унитарного или системного подходов.

Анализ различных подходов к структурации сознания (Выготский Л.С., Леонтьев А.Н., Рубинштейн А.Н., Мясищев В.Н., Платонов К.К., Зинченко В.П., Василюк Ф.Е. и др.) обнаруживает связь различных структурных схем сознания с двухфакторной моделью бесконечно развивающегося сознания (фактор взаимосвязи-контакта индивида и окружающей среды, личности и общества, индивидуальности в реальных и потенциальных образованиях «Я»; фактор созидания - свободы и связанной с ней ответственности в системе взаимодействий -контактов).

В третьей главе «Формы сознания» (Типы и виды сознания. Групповое сознание) рассматриваются различные подходы и основания классификации сознания. Все множество подходов хорошо структурируется в соответствии с выделенными Ананьевым Б. Г. классами проявлений человека: индивид-субъект-личность-индивидуальность.

В индивидный класс можно отнести такие типы индивидного сознания, как эмоциональное, образное и вербальное сознание, различные типы семиотического сознания, феноменальное, рациональное сознание, символическое и знаковое сознание, а также другие типы. К субъектному классу видов сознания можно отнести типологию Брудного А.А.

В личностный класс можно включить различные проявления группового сознания: общественное (массовое сознание), атакже ценностное (Бобнева М.И. и Дорофеев Е.Д., Столович Л.Н.) и нравственное сознание (Знаков В.В.).

К индивидуальному классу можно отнести «авторское сознание», выстраиваемое заново каждым субъектом и определяющее новую, «субъек-тоориенгарованную» (Аксенова Ю А.) и социально значимую картину мира.

В четвертой главе «Уровневая структура сознания» (Уровни (сознания. Сознание и рефлексия), рассматриваются различные подходы к определению и описанию уровней сознания. Анализируются [Ьтруктурно-уровневыеописаниясознаниявконцепциях БехтереваВ.М., [Выготского Л. С, Леонтьева А. Н., Зинченко В.П., Василюка Ф.Е. и | Др. В последние годы определенное распространение находит концепция Зинченко В.П., ее схематизация осуществляется Слободчиковым fB.H. и Исаевым Е.И., а также Петривней И.В., Тугушевым И.В и МаньковойС.В.

Каждый из подходов к выделению тех или иных уровней сознания можно соотнести с той или иной методологической установкой (междисциплинарная,унитарная, системная).

В исследованиях Брушлинского А.В. уровни сознания рассматриваются в соответствии с концепцией психического как процесса.

Вработе Гиппенрейтер Ю.Б. рассматриваются три уровня, включая неосознаваемые механизмы сознательных действий и в рамках этого уровня, еще подуровни неосознаваемых автоматизмов, явлений неосознаваемых установок и неосознаваемого сопровождения сознательных действий.

Схему, предложенную Улыбиной Е.В., можно назвать социально-психологической. В уровневой градации Улыбиной Е.В., в качестве первого,выделяется уровень мифа, характеризующийся слитностью, неразделенностью частного и общего и отсутствием противоречий в сознании. Второй уровень - обыденное сознание,, допускает многозначность и противоречивость знаний и отношений. Высший, рациональный уровень рефлексивного сознания, характеризуется ориентацией на однозначность, определенность понятий, стремление к построению непротиворечивой картины мира.

Во второй части («Сознание и рефлексия»), обсуждаются вопросы специфики и взаимосвязи понятий «сознание» и «рефлексия».

Рефлексивность исследуется в случаях комплексного подхода к сознанию (экологическое сознание, экономическое сознание, правовое сознание,политическоесознаниеит.д.,тоесть, вявлениях контакта и свободы, в системах связи: «Я и Природа», «Я и закон», «Я и Политическое устройство общества» и др.), а также унитарного подхода (этническое, нравственное сознание, т.е. в явлениях контакта и свободы в системах «Я и Другие», «Я в своей общности», «Я в себе»).

Пятая глава «Язык и созна ние» посвящена различным трактовкам языка в его взаимосвязи с сознанием. Здесь анализируется лингвистическая точка зрения (сознание существует исключительно в словесном материале и языке); приводятся концепции множественности языков сознания, где язык рассматривается как любой способ намеренного обращения одного существа к другому (Донских О.А., Розин В.М., Туллер Д.М. и др.); сравниваются эмоциональные контакты, контакты взаимодействия, сотрудничества и эмоциональные контакты как факторы развития речи и сознания (Лисина М.И.); различаются на-

глядно действенная, образная и словесная языковые составляющие сознания (Лурия А.Р.); выделяются модальные формы (тактильные обонятельные, вкусовые, зрительные и т.д.) и внемодальные (пространство, время социальные объекты); семантика и взаимопрекция, в концепте «семантическое единство субъективного мира» Артемьевой Е.Ю.

Оппозиция унитарного и комплексного подходов в проблеме языка и сознания снимается семиотическимподходом: язык - любая система знаков (Степанов Ю.С.). Рассматриваются различные семиотические системы (Фреге Г., Абрамян А.А., Якобсон Р., Салмина Н.Г. и др.)

В шестой главе «Онтогенез сознания» рассматриваются работы Ананьева Б.Г., Божович Л.И. и др. авторов, прямо затрагивающие данную проблему.

В контактах (взаимодействии) со взрослым ребенок начинает более полно осознавать действия с предметами (осознание предметов - осознание своих действий с предметами); выявлены условия отделения предмета от действия в психической активности ребенка как механизм зарождения и развития сознания в онтогенезе; речь и произвольная (волевая) регуляция действий и поведения в отношении предметов, других людей и самого себя- важнейшие детерминанты онтогенеза сознания.

Важной, но малоисследованной категорией общей, и тем более, возрастной психологии является понятие детского сознания. Важнейшие перемены в сознании ребенка происходят на грани 6-ти летнего возраста, а именно - переход от магического к естественно-научному объяснению мира, разделение физического и психического и др. (Суб-ботский Е.В.). Выявлена предметная специфика осознания в старшем дошкольном возрасте (Салмина Н.Г.). Исследовательское сознаниев [детском возрасте анализирует Поддяков А.Н. Особенности подроск-!вого и юношеского сознания достаточно широко освещены в психологической литературе. Однако в отличие от проблемы развития психи-j-ки в онтогенезе, проблема развития сознания в онтогенезе мало и сла-ро концептуализирована. Двухфакторный подход (контакты, их интенсивность и широта; произвольность, ее устойчивость и многообразие [объектов, форм и т.д.) позволяет наметить контуры целостной системы развития сознания в онтогенезе.

В седьмой главе «Образование и развитие сознания» представле- fcbi материалы авторских исследований по этой проблеме, обобщенные ркниге «Социальная психология образования», 2000 и др. публикациях.

В восьмой главе «Феномен ментальн ости к ак проблема сознания» обобщен цикл исследований 1990-2000 гг. по проблеме «Историческая психология российского сознания. Провинциальная менталь-ность России в прошлом, настоящем и будущем»; результаты опубликованы в сборниках материалов конференций, также в книге «Российское сознание. Историко-психологические очерки», 1999,2001.

Девятая глава «Особые состояния сознания» включает материалы исследований сознания в гипнотических, трансовых, медитацион-ных, релаксационных и т.д. состояниях (Ахмедов В.И., Жидко М.Е., Кардаш С, Козлов В.В., Спивак Д.Л. и др.). Рассмотрение явлений «не-сознания», расстройств и нарушений сознания позволяет лучше понять сам феномен человеческого сознания.

Десятая глава «Нарушения сознания». Ключевые словосочетания: «нарушения сознания», «расстройства сознания», «патология сознания». Указанные сочетания встречаются в психологии не часто, за исключением специальных ее отраслей - медицинской и клинической. С классической точки зрения (Зейгарник Б.В.) различные нарушения сознания рассматриваются как нарушения отдельных психических процес-сов,которыевходятвмногокомпонентную структуру сознания, либо ихком-плексов, состояний и личностных проявлений этих состояний (нарушений). Другая точка зрения (Климов Е.А.) рассматривает нарушения как особенность ориентировки (во времени, месте, обстановке, и т.д.), включая деперсонализацию, ложные восприятие, воспоминания.

Структурный подход в проблеме нарушений сознания фиксирует нарушения в картине сознания связанные с гипертрофией в развитии той или иной образующей сознание. В русле структурного подхода психологические (унитарные) концепции нарушений сознания представлены в работах Мясищева В.Н. иВасилкжаФ.Е.

"■ ■'■■' ■ \ -

ЛИТЕРАТУРА

Абрамович Г. Б. Об одном из направлений дальнейшего изучения проблемы патологии сознания // Проблемы сознания. Материалы симпозиума. М,, 1966. С. 546-551.

Авербух Е. С. О трактовке понятия «сознание» в психиатрии // Проблемы сознания. Материалы симпозиума. М., 1966. С. 454-463.

Акопов Г.В. Психолого-педагогическое исследование группового сознания первичного коллектива (на материале обследования производственных бригад). Автореф. дисс. Л.,1981.

^/fo/ioe/'.Й.Уровневаяструктурагруппового сознания как критерий развития коллектива // Личность в системе общественных отношений. Социально-психологические проблемы в условиях развитого социалистического общества. Тез. науч. сообщений советских психологов к VI Всесоюзному съезду Общества психологов СССР. М., 1983, С. 448-449.

Акопов Г.В. Психологические аспекты формирования профессионального сознания студентов // Роль высшей школы в проведении реформы общеобразовательной и профессиональной школы. Тез. докл. обл. межвуз. н.-м. конф. Куйбышев, 1986. С. 63-71.

АкоповГ.В. Профессиональное сознание -ключевое понятие теории и практики подготовки специалистов // Психологические аспекты формирования профессионально-педагогического сознания в процессе подготовки специалистов в вузе. Тез. докл. межвуз. н.-м. конф. Куйбышев, 1989, а. С. 7-8.

Акопов Г.В. Психологические аспекты формирования профессионально-педагогического сознания // Психология учителя. Тез. докл.к VII Съезду Общества психологов СССР. М., 1989,6.

Акопов Г.В. Диагностика профессионального сознания. ^Методическая разработка диагностической анкеты профессионального сознания студентов. Кубышев, 1989, в.

Акопов Г.В. Проблемы перестройки сознания пропагандистов // Углубление перестройки политической учебы: проблемы и поиск путей Ьешения. Тез. докл. обл. н.-пр. конф. Куйбышев, 1990, а. С. 18-21.

Акопов Г.В. Диагностика профессионального сознания в процессе родготовки учителя в вузе // Психолого-педагогические условия развития |вчности учащихся. Тез. межвуз. конф. Воронеж, 1990, б. С. 138-140.

Акопов Г.В. Формы осознания и проявления бессознательного в родительских отношениях // Первые международные Ломовские чтения. Тез. докл. М., 1991, а. С. 68-70.

Акопов Г.В. Динамика профессионального сознания студентов и начинающих учителей // Формирование и развитие профессионального сознания студентов. Межвуз. сб. научных трудов /Отв. ред. Г.В.Акопов.

Самара, 1991.6.С.5-21.

Акопов Г.В. Влияние группового сознания на профессиональное сознание учителя как личности // Взаимосвязь общей и профессиональной культуры педагога как фактор повышения педагогической компетенции. Сб. науч.работ/Подред. Н.Н. Лобановой.

С.-Пб., 1992, С. 38-40.

Акопов Г.В. Социальная психология высшего образования. Самара,

СамГПИ,1993,а.

Акопов Г.В. Диссонансные явления в структуре профессионального сознания студентовконца80-хг.г7/С^циально-психологическиегфоблемь1 ментальности. Материалы н. конф. Смоленск, 1993, б. С. 65-67.

Акопов Г.В. Сознание и воля в исканиях счастья // Российское сознание: психология,феноменология,культура. Межвуз. сб. науч. работ /Отв.ред. В.А.Шкуратов. Самара, 1994,а. С. 77-99.

Акопов Г.В. Структурный анализ родительского сознания: студенты и родители // Провинциальная ментальность России в прошлом и настоящем.Тез. докл. 1конф. по исторической психологии российского сознания. Самара, 1994,6. С. 73-75.

Акопов Г.В. Работа В.М.Бехтерева «Сознание и его границы»: первый опыт системного исследования проблемы и его последующее развитие // Провинциальная ментальность России в прошлом и настоящем. Тез. докл. 1конф. по исторической психологии российского сознания. Самара, 1994,в. С. 176-183.

Акопов Г.В. Системность структуры и функций сознания // Принцип системности в современной психологической науке. Тез. докл., т. 1.

М.,РАН,1996,а.С.40-42.

Акопов Г.В. Проблема сознания в контексте исследований Л.С.Выготского: выход из концептуального тупика // Культурно-исторический подход: развитие гуманитарных наук и образования. М-, 1996, б. С. 7-9.

Акопов Г.В. Системность структуры и функций сознания // Третьи Международные научные Ломоносовские чтения (тезисы докладов). Москва, 29-30 января 1996, т. 1. М., 1996, в.

Акопов Г.В. Социальная психология образования. Самара, 1996, г.

Акопов Г.В. Методические проблемы психологической диагностики сознания // «Методы психологии» Ежегодник РПО. Т.З, вып. 2. Ростов-на-Дону, 1997. С. 4-5.

Дата добавления: 2014-11-26