Ментальность» кок область объединения различных наук о человеке

Прежде всего ментальность «переплетает» собой такие области знаний, как психология и история. Обе эти дисциплины давно перестали представлять собой единые монолиты. По справедливому замечанию Б.С.Кагановича (Одиссей: человек в истории, 1997), глобальной интегральной истории не существует, она состоит из множества «разных» историй. В подтверждение этой мысли он приводит слова Е.Ед-лицкого о том, что «историк должен выходить за пределы своей дисцип-рины, если он хочет как следует заниматься ею» (Там же. С. 293).

В перечне исторических наук прочно укрепились: экономическая история, социальная история, история ментальностей, политическая История, а также историческая антропология, историография, история коллективной психологии и многие другие.

Глава подготовлена при участии Т. В. Ивановой

Психология также представляет систему отраслевых дисциплин, среди которых все чаще фигурируют: социальная психология, историческая психология, психология культуры, психология личности и т.д. Оставаясь напозициях психологии, обратим вниманиена принципиальное отличие двух наук (психологии и истории). Человек живет в определенное время и в определенном месте и не сам по себе, а в обществе себе подобных, которое и формирует его как более или менее полноправного члена этого общества, которое он, в свою очередь, непрерывно пытается изменить и в конечном счете, изменяется вместе с ним. Таким образом определены два встречных плана исследований. 1) От времени и места существования - исторический взгляд, при котором главное- «где и когда». В этом случае то новое, что привносит идея ментальное™, может быть обозначено как добавление психологии к истории, или добавление самого человека к его историческому прошлому. 2) От человека, то есть - психологический взгляд, который «рассматривает» особенности человеческой психики, и в этом случае главное - «кто, как и почему».

То новое, что связано с понятием ментальности, - это добавление «жизненного пространства и исторического времени» к абстрактному человеку, то есть добавление истории к психологии.

Одними из первых наиболее близко подошли к этой программе исследователи, усилиями которых была создана так называемая «социальная история». В современной России, продолжая усилия предшественников, одну из научных групп данного направления возглавляет А.Я.Гуревич. Основная идея, объединившая исследователей этого направления, связана с переходом с позиции «истории событий» на позицию «истории людей», или «истории повседневности» (Гуревич, 1990). Метод «объективного» изучения фактов и исторических событий предлагается дополнить методом изучения «изнутри», с позиции самих участников исторического процесса, людей изучаемого времени и общества. Особое внимание направлено на изучение поведения, ценностных ориентации, особенностей быта, нравов, обычаев, в частности таких «мелочей», как форма жилища, мода и многое другое, что позволяет не только обозначить внешние контуры человеческой жизни прошлых эпох, но и обращаться к поиску внутреннего смысла бытия, психологическому пониманию человека прошлых лет, его материальных и духовных интнресов.

Понимая, что усилий и методов только истории как науки для исследования такого плпнп явно недостаточно, социальные историки пытаются искать комбинации методов различных наук. Среди дисциплин, которые могут обогатить друг друга в таком исследовательском объединении, называются: литературоведение, лингвистика, искусствознание, социология, психология, этнология и другие.

В качестве примера можно привести анализ ментальных основ историографии, проведенный Н.Е.Копосовьш {Одиссей: человек в истории, 1992), который вызвал многочисленные споры. Не вдаваясь в детали дискуссии, отметим лишь ту особенность использования понятия ментальности, накоторую обратил внимание автор. Он приравнивает «ментальность» и «коллективное бессознательное» в контексте формирования взглядов ученого-историка. Описывая «ментальные опоры» марксистской философии истории, автор подчеркивает, что каждая историософская система опирается на тот или иной набор ментальных установок - «неосознанных коллективных представлений об истории, личности и обществе, существующих в данном социуме» (Там же. С. 52), оговариваясь, что слово «неосознанный» не следует понимать буквально, так как многие ментальные установки осознаются. Для нашего обзора эта работа ценна тем, что она подчеркивает, как важно учитывать не только «объективные» исторические события и нетолько «субъективные»условия жизни людей той или иной исторической эпохи, но и убеждения («ментальные основы») самого ученого, который хотя и обладает определенной системой знаний и казалось бы, свободен от ментальных установок общества, но, видимо, полностью от них не отделим. Действительно, как показано в работах В.Ф.Петренко, каждый человек «несет» в себе ментальное пространство, которое «задает собственный смысловой контекст, обладает собственной эмоциональной окраской и диктует свои правила построения Действий... Каждое ментальное пространство описывает свою собственную реальность - реальность человеческого представления, будь то воспоминание о прошлом, мечты о будущем, реконструкция исторической эпохи или образ самого себя» (Петренко, 1988. С. 21).

Врамках социальной истории формируется вполне самостоятельная научно-исследовательская ветвь под названием «история мен-Тальностей». С одной стороны, многое роднит ее с социальной историей, а с другой - у нее есть своя предметность, обозначенная А.Я.

Гуревичем, как «история чувств», то есть такие аспекты человеческой жизни как: рождение, брачные отношения, любовь, отношение к ребенку, отношение к женщине, отношение к смерти и т.п.

Среди работ по «истории ментальностей» можно в качестве примера отметить те, предметом изучения которых является коллективная ментальность больших социальных групп определенного исторического времени, в частности, психолого-исторический анализ коллективных прошений, жалоб и петиций; частных писем и т.д., которые, по мнению А.И.Куприянова (Одиссей: человек в истории, 1998), могут служить источником изучения психологии масс и отдельных личностей. К истории ментальностей тесно примыкает историческая антропология. В связи с обсуждаемой проблемой, особое внимание привлекает историческая психология, современная версия которой представлена в работах ВА.Шкуратова. По мнению автора, «историческую психологию можно определить как изучение психологического склада отдельных исторических эпох, а также изменений психики и личности человека в социальном макровремени, именуемом историей» (Шку-ратое, 1997, С. 14). В широком плане историческая психология занимается психологической интерпретацией свидетельств прошлого,распространенных во всех социально-гуманитарных дисциплинах (Там же). Отмечая содружество двух наук (психологии и истории), В.А.Ш-куратов обращает внимание на разные методологические подходы: в арсенале «классической психологии», в основном - экспериментально-лабораторные методы, в то время как исторические науки - представители «книжной учености». Психолог изучает живого современного человека; чтение исторических документов для него имеет вспомогательное значение. Классическая история, в основном, занимается текстуальными толкованиями. На первый взгляд историческая психология повторяет предмет исследований истории ментальностей, однако В.А.Шкуратов выделяет специфику исторической психологии, заключающуюся в трансформации психологической науки под влиянием истории. Без истории психология ограничена современной эпохой и берет человека в качестве испытуемого вне исторического контекста. Из соединения знаний о современности с историческим взглядом, «должны возникнуть универсальные характеристики психической жизни и синтетическая наука о человеке» (Шкуратов, 1997. С. 54).

Приближаясь к «перекрестку» мнений, обратим внимание на то, как подходят к решению данной проблемы психологи других исследовательских направлений..

Ставя перед собой задачу изучения особенностей российского менталитета, КА.Абульханова и группа ее единомышленников, определяет два приоритетных направления, принципиальные положения которых основаны на теории психологии личности. Первое связано с типологическим подходом, в рамках которого поставлена следующая задача; рассматривать сознание как психосоциальное явление, «сложившееся как результат и регулятор реального способа жизни, найденного личностью в данной совокупности социальных условий и обстоятельств» (Российский менталитет, 1997. С. 13). Другими словами, ищутся закономерности того, как разнообразные способы жизни личностей б одних и тех же социальных условиях порождают разнообразные типы их сознания или можно сказать, происходит изучение российской ментальность изнутри. Второе направление связано с крос-скультурными исследованиями социальных представлений - что означает попытку раскрыть специфику российской ментальности извне, путем сравнения с системами других зарубежных обществ.

А.В.Петровский рассматривает менталитет как отличительную характеристику человеческих общностей, представленных в сознании человека в той степени, в которой он общественно активен. Входя в структуру индивидуального сознания менталитет трудно поддается рефлексии. Автор выделяет некоторые типы менталитета «советского человека». (А.В.Петровский, 1995. С. 381).

Нельзя не отметить также цикл социально-психологических исследований ментальности выполненных при организационном руководстве В.А.Сонина в г. Смоленске.

Обратимся к отраслям психологии, еще более отстоящим от исторического ракурса, но использующим понятие «ментальность». | По мнению А.В.Брушлинского, термин «ментальная репрезентация» стал центральным не только в когнитивной психологии, но и в других областях: отраслях психологии - психофизиологии, психолингвистике, социальной психологии (Ментальнаярепрезентация, 1998. С. 5-22). Его появление обозначает обращение к новой проблеме: как перейти от Лучения отдельных психических процессов (восприятия, памяти, вни-

мания и т.д.) к построению единой когнитивной модели, объединяющей разрозненные факты, относимые к понятиям «перцепция», «память» и т.п. Модель ментальной репрезентации как формат хранения информации, предложенная ТА.Ребеко в русле обозначенной концепции, представляет собой «алфавит», посредством которого конструируются теории когнитивных процессов (Там же. С. 25-54). Таким образом, «ментальный взгляд» призван помочь объединить разные психические явления, до сего времени изучавшиеся «по отдельности» и потому не дававшие целостного представления о человеческой психике.

Обратимся к более «узким» (специальным) исследованиям менталь-ности, В таких работах, как правило, предметом изучения становится какая-либо конкретная ментальность. Чаще всего это - «политическая ментальность». Политологи В.Н.Иванов и М.М.Назаров подчеркивают, что «при трактовке понятия «менталитет» очевидным является акцент на его психологических основаниях» {Иванов, Назаров 1998. С. 42). Они обозначают специфику своего подхода, заключающегося в объяснении взаимосвязей и отношений между политикой и обществом, в сосредоточении внимания на тех сторонах сознания и поведения, которые дают возможность объяснения процессов и явлений в области политики. Идеология и их структурные компоненты в данном аспекте рассматриваются как составляющие политической ментальности. Уместно вспомнить А.Я.Гуревича, который выразил связь политики с мен-тальностью в следующем афоризме: «можно представить человека без идеологии, но нельзя-без ментальности» (Гуревич, 1990. С. 31).

Завершая анализ различных подходов к проблеме, приведем одно из наиболее полных определений:«Ментальность - это характерная для конкретной культуры (субкультуры) спецификапсихической жизни представляющих данную культуру людей, детерминированная в историческом аспекте эко политически ми условиями жизни. Менталитет как область психологической жизни людей проявляется через систему взглядов, оценок,норм, умонастроений, которыеосновываютсянаимею-щихся в данном обществе знаниях и верованиях. Последние, наряду^с доминирующими потребностями и архетипами коллективного бессознательного, задают иерархию ценностей и характерные убеждения, идеалы, социальные установки» (Ментальность россиян, 1997. С. 12).

В данном определении привлекает его унитарный характер и, соответственно, возможность широкой операционализации. Вместе стем, в определении не снимается междисциплинарная суть понятия и скрытого за ним явления, требующего новых методических средств для практического изучения то есть конкретно-психологического исследования.

Дата добавления: 2014-11-26