Приемы перевода метонимии

Перевод исходной метонимии на язык перевода во многих случаях не вызывает затруднений, так как в разных языках ментальные модели метонимии могут совпадать. Так, в казахском и английском языках также распространены такие модели, как «часть – целое»; «вместилище – вместимое»; «материал – изделие из него», «имя собственное - произведение», «действие – результат» и др. Поэтому основным приемом, используемым при передаче метонимии, является замена исходной ментальной модели ИЯ на ментальную метонимическую модель в ПЯ, например, ментальная модель: Белый дом → Белый дом, Ақ үй → Ақ үй (Ақ орда), White hоuse – White hоuse имеется в этих трех языках, только в казахском языке понятие «дом» заменено словом «орда», имеющим «национальную специфику в значении «ханская ставка», «место жительства кочевников», «военно-административная организация».

Тем не менее, в процессе перевода метонимии исходного языка встречаются трудности. По словам Т.А. Казаковой, наибольшую сложность для перевода представляют такие случаи метонимического переноса, которые основаны на ассоциации:

а) между предметами и одним из его признаков – метонимический эпитет;

б) между целым и частью предмета – синекдоха;

в) между именем собственным и именем нарицательным, обладающими общей содержательно-признаковой основой, - антономасия [Казакова, 2006].

Рассмотрим подробнее возможные приемы, используемые при переводе этих разновидностей метонимии.

Признаковая метонимия, возникающая в случаях переноса наименования одного понятия на другое на основе общего признака, вызывает действительно затруднения, так как при вторичной номинации появляется переносное значение, смысл которого может быть непонятным для носителя другого языка и культуры. Так, например, словосочетания, появившиеся в результате переноса по ментальной модели: признак, обозначающий цвет одежды → признак, характеризующий человека в данной одежде, такие, как: коричневые ораторы, коричневые, люди коричневая нечисть будут непонятны адресату, если он не имеет культурных сведений о приверженцах фашизма, неофашизма, одетых в коричневую форму. В данном случае речь идет о сторонниках политического течения. Поэтому прием буквального перевода здесь нельзя использовать. Необходим переводческий комментарий к слову. Суть приема переводческого комментирования состоит в том, чтобы дать пояснение (краткое или обширное) к данному словосочетанию, объяснить его лексический фон. Дать понятие о негативных ассоциациях, связанных с данным понятием «коричневый». Появление оценочной и стилистической коннотации к слову «коричневый» - результат актуализации в семантической структуре исходного слова дополнительных потенциальных сем. Семантика любого слова включает не только лексическое понятие, создаваемое его семантической структурой, но и окружающее это слово ассоциации, возникающие в процессе его разнообразных речевых употреблений. Эти ассоциации составляют так называемый «лексический фон» каждого слова [Верещагин, Костомаров, 1983]. Метонимия как раз и может возникнуть на основе каких-либо компонентов лексического фона слова, не вошедших в его семантическую структуру и окказионально проявляющихся в непосредственном контексте. На этом принципе основано образование метонимических переносов. Потенциальные семы, закрепленные на периферии семантической структуры слова и окказиональные семы, не закрепленные в структуре слова, и составляют дополнительный смысл высказывания на имплицитном уровне. Так, у словосочетания «джинсовая девица», «джинсы киген қыз» в русском и в казахском языках имеются дополнительные негативные коннотации, актуализируемые на импликационном уровне, причем отрицательная оценка в русском языке проявляется наиболее сильно. Английское выражение «a denim girl» не передает отрицательное оценочное суждение, имеющееся в русской культуре. Такое выражение не используется в английском языке. Поэтому в процессе перевода на английский язык образность метонимии теряется. В процессе перевода выражения «джинсовая девица» на английский язык необходимо затекстное переводческое комментирование, объясняющее факт отрицательного отношения к молодым людям, одетым в джинсовую одежду. В советский период джинсы носили молодые люди, манекенщицы и папенькины дети, не работающие и не добывающие хлеб свои трудом. А отношение к таким людям было отрицательным. А на Западе джинсы считались обычной рабочей одеждой, поэтому по отношению к девушке в джинсах не высказывалась отрицательная оценка. Модель «перенос наименования с социального события, мероприятия на его участников» также требует при переводе фоновых знаний, например, перевод с английского языка выражений Thatcherland, Reaganomics, Watergate требует знания аллюзий, лексического фона, связанных с появлением образных данных выражений (рейганономика, страна Тэтчер, Уотергейтский скандал) и др.

Сложность перевода метонимии исходного языка, образованной по ментальной модели, «часть – целое» «целое – часть» состоит в том, что в разных языках способы и ограничения в выражениях этих категорий могут отличаться друг от друга. В русском языке метонимический перенос такого рода сравнительно ограничен, поскольку имеется целый ряд других средств, прежде всего метонимический эпитет, возникающих на флективной основе. Напротив, в английском языке синекдоха столь же естественна, сколь естественна метафора, и, зачастую не неся каких-либо стилистических нагрузок, зависит главным образом от придания синтаксической функции тому или иному слову. Это несоответствие осложняет перевод [Казакова, 2006]. При переводе ментальной модели «часть – целое» требуется функциональное стилистическое и семантическое преобразование исходного выражения, например, в процессе перевода английского выражения: These wheels will drive you at your pleasure на русский язык и казахский языки происходит замена выразительного средства английского языка русским «колеса» и казахским «дөнгелектер», например: «Эти колеса гарантируют вам езду с удовольствием». «Осы дөнгелектер сіздердің риза болып жүруіңіздің кепілі болады. Однако при этом в переводе теряется стилистическая принадлежность слова. Если английское выражение нейтрально, то в казахском и в русском языках использование слов «колеса», «дөнгелектер» носит разговорно- просторечный характер. И в этом случае меняется стилевая принадлежность слова. Точно также перевод нижеследующего предложения с казахского языка на руский также меняет стилистическую принадлежность и стилевую окраску слова, а также структуру метонимии, ср.: «Ізгі перзент, ақ жаулық қорада жатар жуз саулық»; «Шұбар бастаған ақ сақал, қара сақалы жиылып, баталасып аттанысыпты», «Мұндағы жұрт қызыл қарын жас бала емес. Өлмесін білетін болды, - деді Абай», «Святой ребенок, жена, сто овец в овчарне», «Белобородые и чернобородые во главе с Шубаром уехали, получив благословение», «Абай все еще не мог успокоиться. Вам объяснять не нужно. Вы и так меня поняли. Здесь не грудные дети! Раз там наслаждаются своим новым счастьем, пусть и нам дадут жить спокойно».

Как видим, в переводе метонимия разрушается. Метонимическое употребление ақ жаулық, ақ сақал, қара сақал, қызыл қарын заменяется в процессе перевода в структурном плане. В данных случаях используется прием структурного преобразования выражений.

Перевод ментальной модели «имя собственное – нарицательное наименование какого-либо дела, действия» также вызывает затруднения в процессе перевода. Прецедентные имена, широко известные в какой-либо культуре, например, такие, как Плюшкин, Манилов, Обломов и метонимические переносы – плюшкин, манилов, обломов ставшие нарицательными именами, обозначающими какую-либо черту характера, вызывающую отрицательные коннотации, могут быть неизвестны культуре адресата, поэтому в таких случаях требуется прием полного преобразования исходной метонимии. В том случае восстанавливается прямое именование, объясняется, почему данное имя стало нарицательным. Следует использовать также прием расшифровки качества, обозначенного данным метонимическим именем.

Во многих случаях при переводе используется прием полного, адекватного перевода, когда наблюдаются случаи совпадения языковых и культурных традиций выражения индивидуального свойства в сопоставляемых языках, например в казахском, немецком, английском, русском языках аналогично метонимическое употребление слов голова, например: умная голова – голова; бас (бастық), бас болды, der Kopf (голова), the head (голова). Эти метонимические переносы совпадают во многих языках в первом значении «быть во главе чего-либо», но могут иметь расхождения в остальных дифференциальных признаках. В русском и казахском языках ментальная метонимическая модель «часть – целое» совпадает во многих случаях, например, шляпа (растяпа) - қалпақ (бос, болбыр адам), ушанка – тымақ: ср.: «Поезд толды тымаққа, өгіздейін тиеліп»; «Поезд заполнился ушанками, словно стадом волов»; «Сол отаудың ішінде кіріксіз екі журек асау тайдай тулайды»; «В том доме, словно необузданные жеребята, бьются два чистых сердца»; «Қаншама әнші, куйші сұлу сезімді қара көздердің күл астында қалып қойған моншақтай бай босағасында жүзі солмады»; «Сколько одаренных, с прекрасными чувствами, черных глаз, завяли в домах баев, как жемчуг, потускневших в золе».

Таким образом, анализ метонимических употреблений в языке перевода показывает, что перевод метонимии требует использования разнообразных приемов перевода, начиная от полного эквивалентного перевода по адекватным ментальным моделям до структурных преобразований в фунциональном и семантическом планах.

Выводы

1. Метонимия – троп, сущность которого состоит в образной передаче какого-либо предмета мысли, а также в образовании нового слова по модели вторичной номинации. Метафора имеет лингвокогнитивную сущность, так как способствует вторичной концептуализации предмета мысли путем перенесения признаков конкретного мыслительного признака на сложное мыслительное пространство и пояснения его на основе ассоциативного сходства между ними, перенесении признаков одного понятия на другое по смежности признаков. Метонимия – результат вторичной номинации предметов. Она – следствие лингвокреативного, ассоциативного мышления.

2. Метонимия – это перенос, возникающий на основе реализации определенных ментальных моделей, таких, как: 1) вместилище – вместимое; 2) материал – изделие из него; 3) место действия – совокупность жителей, связанные с этим местом события; 4) действие – результат; 5) перенос с формы выражения на его содержание; 6) перенос с отрасли знания науки на предмет науки; 7) с социального события, мероприятия на его участников; 8) с социальной организации, учреждения на совокупность его сотрудников; 9) с целого на часть, с части на целое, с эмоционального состояния на причину; 10) имя автора, человека - на его произведение, изделие, изобретение; 11) имя собственное – поступки и т.д. Знание типов исходных ментальных моделей и подбор подобных в языке перевода способствует актуализации приемов полного перевода метонимии.

3. Перевод метонимических употреблений исходного языка в основном не представляет затруднений, если ментальные метонимические модели совпадают в разных языках. Однако в процессе перевода возникают осложнения, связанные с несоответствием ментальных моделей в разных языках, основанных на ассоциации между предметом и одним из его признаков, между целым и частью; между именем собственным и именем нарицательным. В этом случае требуется полное преобразование метонимии исходного языка, замена его новым метонимическим употреблением, пояснение сути, первоначальной образности, мотива переноса, реализация приема переводческого комментирования.

14.2. Иллюстративный подмодуль. Иллюстративные кадры. «Графика». «Примеры»

Дата добавления: 2014-12-08