Пава третья, фильмы страха: Герой. 2 страница

Следующий пункт-характеристика проясняет предыдущий и не требует отдельных объяснений: Дьявол всегда стремится к власти. Замечу только, что князя Мышкина[49] и Дон Кихота

невозможно представить себе властителем какого-нибудь госу­дарства, островного или континентального. Даже у Санчо Пансы эта миссия провалилась.

Мы подходим к одному из самых важных высказываний из кни­ги де Ружмона: «Дьявол любит маскироваться под ангелов све­та». Когда мы говорим, что страшное в драматургии «фильмов страха» может существовать в оболочке нестрашного, мы имеем в виду и этот перевертыш, когда любящий отец в «Сиянии» вдруг оказывается кровавым маньяком, ученый-исследователь из «Чу­жого» - роботом-убийцей, а симпатичная девочка-подросток из «Изгоняющего дьявола» - воплощением самого ангела тьмы...

«Дьявол склонен к экстремам». Герой в «фильмах страха» дол­жен совершать максимально активные действия, не стремиться

к покою и «середине».

«Легион - имя мне, потому что нас много» - это не только об экс­пансии и могуществе, о которых мы говорили выше, но еще и том, что подобный персонаж обожает запугивать других, он парализу­ет волю утверждением о своем всесилии и полном контроле над окружающим. (Но это является ложью, потому что тогда из мира была бы окончательно изгнана любовь, и человечество существо­вало в цепочке беспрерывных войн каждого с каждым.)

«Дьявол - лжец и отец лжи». Данный тезис дублирует «ангела света». В нашем случае это означает, что «герой страха» постоян­но выдает себя за другого: космический монстр «Чужого» пред­ставляется маленькой рептилией, а маньяк «Сияния» разыгрыва­ет из себя гуманиста-писателя.

«Дьявол все делает в темноте, сзади и наоборот»- средневековая формула, обычно касающаяся сексуальной жизни, и в частности, обряда черной мессы на Лысой горе, когда козла, восседающего на троне, целовали в зад. Можно пойти и дальше в рассуждениях: за этим угадывается антилогика и антисмысл, свойственные ангелу тьмы. Его перевернутый разум порождает перевернутые действия, перевернутые, конечно, по отношению к добру и созиданию.

В приложении к герою сценария эта логика может быть следую­щей: я желаю своему народу добра и поэтому ввергаю его в войну. Или, уча добру, подталкиваю к насилию, - то, кстати, чем занима­ется власть в любом тоталитарном государстве.

Мы подходим к одному из самых перспективных с точки зре­ния сюжетосложенил тезису: «Дьявол не может любить и не лю­бит тех, кто любит». Кажется, еще не создан фильм ужасов, где его герой не гнал бы влюбленных, не преследовал их, не старал­ся всевозможными методами оболгать и разъединить. Зная эту

средневековую формулу, понимаешь, что за окружением Ромео и Джульетты, которое призвано разъединить любовников, прячется наш темный персонале Особенно он заметен в Тибальде и отча-| сти- в Меркуцио. Сам, кстати, ангел тьмы боится любви, как крот страшится солнечного света.

«Дьявол любит прятаться за самые лучшие человеческие чув­ства» - это о том, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Следуя этой логике, добрые поступки героя мистического фильма, если он подвержен инфернальному влиянию, приводят { к злу, насилию и смерти. Искаженный отголосок этого перспек­тивного художественного принципа заметен в Дон Кихоте. До-', брые дела рыцаря Печального образа очень часто приносят людям боль и разочарование. (В данном случае не потому, что за Дон Ки­хотом скрывается наш таинственный персонаж, а оттого, что мир лежит во зле.)

«Дьявол по своей природе не может быть показан ясно и четко». Правоту этой формулировки доказывают многочисленные про­вальные фильмы ужасов, где воочию действует нечистая сила. В частности, многочисленные оборотни, например, «Воя» (ре­жиссер Джо Данте) могут казаться какими угодно, но только не страшными. Вспоминается критика В. Г. Белинского на первую редакцию гоголевского «Вия». В ней «неистовый Виссарион» указал Николаю Васильевичу на слишком подробное описание демонических форм, явившихся Хоме Бруту во вторую и третью ночь его стояния у гроба панночки. Эта подробность, по мнению критика, уничтожает весь ужас повествования. Гоголь внял со­вету Белинского и из второй редакции повести (которую мы зна­ем сейчас) изъял ряд описаний нечистой силы, - от этого «Вий» только выиграл.

Следующее утверждение де Ружмона подтверждает наши со­ображения: «Дьявол опасен только тогда, когда его не видят, а когда егоувидят, он становится мерзким, смешным и жалким». Таким образом, желание Н.В. Гоголя написать и выставить черта перед всем миром есть желание унизить извечного врага рода человеческого, желание сугубо христианское, гуманистическое.

«Дьявол ироничен, но сам терпеть не может иронии и насме­шек». То есть зло лишено самоиронии. Герой «фильмов страха» мо­жет высмеивать всех и вся, но только не себя. (Еще раз вспомним персонажа в исполнении Джека Никол сана из фильма «Сияние»: писатель прекрасно передразнивает свою жену, но по отношению к себе он проливает слезы, особенно тогда, когда ушиб ногу.) Эта

черта - насмешки над другими, но только не над самим собой -есть, в частности, у Чацкого из «Горя от ума».

«Дьявол склонен к разрушению и саморазрушению». Эта формула вполне приложима к многочисленным киноманьякам, которые разрушают себя и окружающих. Зло, как говорят теологи, склон­но к энтропии. Бог же - это прежде всего принцип формы, а не только биологическая жизнь во всех своих проявлениях. Дьявол в своих потугах сотворчества не может создать устойчивого мира, он лишь паразитирует на уже созданном однажды, подрубая сук, на котором сам же сидит. В этом сказывается изначальная ущерб­ность сил зла, их фатальная ограниченность.

«Дьявол обещает золотые горы, а платит разбитыми черепка­ми». Речь идет о заурядном обмане и еще о том, что люди из века в век на этот обман покупаются как в общественном, так и в лич­ном смысле. Целые социальные системы в ушедшем XX веке гибли от этого глобального обмана. В приложении же к кинодраматур­гии можно представить себе героя, который вдохновенно врет, увлекая людей за собой, в глубине души презирая их.

«Дьявол лучше всех знает, как влиять на людей и завоевывать друзей». Это об игре на человеческих слабостях, о политике - точ­нее, политиканстве, которое очаровывает и зачаровывает, делая

из твоих ближних рабов.

«Дьявол - это пятая колонна всех времен и народов». Речь здесь о предательстве как главном свойстве дьявола, но перенесенном в социальные общества и национальные этносы.

«Дьявол - это партия партий и союз союзов». Несмотря на по­литическую окраску, данное высказывание имеет глубокий гу­манитарный смысл: какие бы цели ни ставили себе люди, объ­единенные в общественные движения, тайный двигатель этих

людей-власть.

И, наконец, последняя формула, которая опровергает все ска­занное ранее: «Когда вы думаете, что поймали его, он сидит в ва­шем собственном кресле». Мы-то считали, что наконец определи­ли предмет разговора, но, оказывается, все было попусту. Ангел тьмы перехитрил нас и нашими устами вещает нечто противопо­ложное тому, что мы хотели сказать... В драматургии это значит, к сожалению, что наш герой всегда побеждает. Его, повторяю, нельзя переиграть, от него можно лишь убежать, что делают, на­пример, подростки из «Кошмара на улице Вязов». Правда, было несколько попыток уничтожить антихриста, в частности, этим прославился персонаж в исполнении Шварценеггера в картине «Конец света». Там Железный Арни палит в дьявола из автомата,

бросает в него гранаты и бомбы. И дьявол действительно погиба­ет (но, кажется, не от бомбы, а от скуки).

При помощи списка, приведенного в «Доле дьявола», сконструи­рованы многие персонажи «фильмов страха»: например, Фредди Крюгер из «Кошмара на улице Вязов». Плод фантазии сценариста и режиссера Веса Крейвена доказывает прежде всего то, что его не существует, что он есть ничто, сон. Но это ничто ничтожит - пре­следует и убивает подростков из неблагополучных семей Фредди склонен к экстремам, одни железные пальцы-ножи на его перчат­ке чего стоят... Он не может любить и не любит тех, кто любит, то есть разрушает любовные и дружеские отношения между пер­сонажами. О приверженности его к насилию и говорить не стоит, достаточно посмотреть двадцать минут любой серии. И когда его ловят, то он, оказывается, «сидит в кресле главного героя», то есть выходит сухим из воды, побеждает.

Что из всего этого следует? С точки зрения ортодоксального христианского сознания, мы имеем дело с коммерческой и ду­ховной спекуляцией, опасной для здоровья зрителя. Как говорят в народе, не помяни черта, он и не явится. «Фильмы страха» по-68 минают его бесконечное множество раз и уже одним этим явля­ются, по мнению многих священников, делом весьма сомнитель­ным. Но все же рискну утверждать, что в «фильмах страха» есть нечто положительное, кроме терапевтического действия, вытес­няющего наши комплексы. Это, как уже отмечалось, вытаскива­ние ангела мрака «за ушко да на солнышко».

И видимый всем могущественный герой становится тогда ни­чтожным и жалким.

Глава четвертая. Вместо заключения.

Мы многое уже сказали и повторяться не будем. В качестве по­слесловия, расширяющего рамки темы, мне хочется использовать опыт картины Стэнли Кубрика «2001: Космическая одиссея».

Похоже, что Кубрик, как и любой крупный кинематографист, снимал последние тридцать лет своей карьеры один и тот же фильм. Материал его был разным: действие развивалось то в кос­мосе, то на земле неопределенного завтра («Механический апель­син», «Доктор Стрейнджлав»), то в заметенном снегами отеле («Сияние»), то на вьетнамской войне («Цельнометаллическая оболочка»), то в современном мегаполисе («Широко закрытые глаза»). Однако тема была одна: происхождение зла и его обита-

ние на земле в различных оболочках - от социальных систем до интимных отношений между мужчиной и женщиной.

В «Космической одиссее», кажется, режиссер выразил этот сю­жет наиболее полно, проиграв его во всемирных масштабах истории, теряющейся во мгле веков и пространства, выходящего за рамки Солнечной системы.

Время этого фильма напоминает время Ветхого Завета и намно­го превосходит по своей всеохватности эпическое время гомеров­ских «Илиады» и «Одиссеи». Пролог картины, названный «На заре человечества», служит, как мне представляется, не только ключом к пониманию произведения, но всего творчества Кубрика в це­лом.

Нам показана стая приматов, в которой царит первобытный коммунизм: все вместе добывают себе прокорм, никто не экс­плуатирует друг друга. Кажется, у них нет даже вожака, члены стаи равны в правах, не знают насилия и охоты, питаясь падалью и кореньями скудной растительности. Подобье конфликта проис­ходит лишь из-за пресной воды: к единственной на округу луже приходят члены соседней стаи, порождая у наших обезьян неудо­вольствие и боязнь того, что вода вскоре иссякнет.

Однако все меняется из-за странного события: в одну из звезд­ных ночей посередине стойбища возникает черный обелиск вне­земного происхождения, напоминающий гигантскую надгробную плиту. От соприкосновения с ним у обезьян меняется рисунок по­ведения. Выражаясь языком Орсона Уэллса[50], на всех них появ­ляется «печать зла»[51].

Из стаи вдруг выделяется вожак, который, споря за лужу с пре­сной водой, убивает члена соседней стаи. Эта гипотетическая первая кровь, пролитая на Земле разумным существом, показана Кубриком подробно и выразительно. Он же, вожак, выясняет, что кости животных, разбросанные повсюду, могут быть прекрасны­ми орудиями убийства и охоты. И вскоре стая начинает питаться свежим мясом. По-видимому, здесь же появляется неравенство

между членами стаи.

Кончается этот эпизод гениальной монтажной фразой: вожак, запятнавший себя убийством, подбрасывает вверх кость... и она превращается в космический корабль XXI века.

Импульс насилия в мире Кубрика парадоксально связан с разу­мом, в данном случае с разумом космическим, вечным, посланни­ком которого на Земле выступает черный обелиск. Разумное на­чало и насилие в стае происходит из-за соприкосновения с этим обелиском и далее имеет выход в цивилизацию, олицетворением

которой выступает в фильме космический корабль и компьютер. Но компьютер в финальной части «Одиссеи» неожиданно сходит с ума. Это высшее воплощение разума начинает убивать членов космической экспедиции (то же самое, что делал персонаж Ни-колсона из «Сияния»), и единственный уцелевший член экипажа вынужден его отключить и демонтировать. Сверхмощный ком­пьютер, убийца и маньяк, умирает, напевая механическим голо­сом легкомысленную эстрадную песенку. Это, наверное, самое ] страшное место развернутой в космосе притчи, перед нами тре­тья ипостась мира по Кубрику (она же последняя) - Безумие.

Схематически генезис сюжета в его философском измерении выглядит примерно так:

НАСИЛИЕ	РАЗУМ	БЕЗУМИЕ
(злая воля)	(цивилизация)	(гибель)

70 Кто же является Богом в этом странном, искривленном наси-

лием мире? Одна из моих студенток, Катя Федорова, сказала как-то, что Бог у Кубрика страшный. Это совершенно верно. Но уди­вительнее всего, что сам режиссер внятно и определенно назвал этого Бога по имени, исключая двоящиеся трактовки и спекуля­ции. Этот Бог - Заратустра[52], причем не в понимании христи­анских теософов и поэтов, например, того нее Даниила Андреева, который ввел исторического Зароастра в Синклит мира[53] как предтечу Христа.

Заратустра, по Кубрику, - это бог Фридриха Ницше, бог сверх­человека, чуждый состраданию и помощи малым сим. Дело в том, что музыкальная заставка, как и музыкальный финал всей карти­ны, - тема Рихарда Штрауса[54] «Так говорил Заратустра». Назва­ние - прямая цитата из Ницше.

Естественно, что время подобного фильма как бы замкнуто в са­мом себе; это круг, где конец подобен началу и где изменения не приводят к новому качеству. В финале «Одиссеи» этот круг-яйцо материализуется на экране, и в нем оказывается «запертым» че­ловеческий эмбрион. Однако Кубрик остается все-таки христи­анским художником, или, скажем более осторожно, художником, впитавшим в себя вместе со скепсисом XX века и христианскую традицию нравственных оценок. Он знает, что подобный мир, где безумие вытекает из разума, а разум имеет исток в насилии,

Обречен на гибель, этот мир нежизнеспособен, во всяком случае, человек в нем обречен на поражение.

идеалы, данные миру Французской революцией, но и Нагорную] проповедь Иисуса Христа.

Генезис сюжета «Списка Шиндлера» можно определить через следующие ипостаси: исходное чувство, после которого в душе героя начинаются изменения, - сострадание и любовь. Состра-, дание к девочке в красном пальтишке (единственное цветовое пятно в черно-белом фильме), которая спасается бегством во время погрома. Второй ипостасью мира Оскара Шиндлера я бы ' назвал сердце. Шиндлер творит свои дела именно сердцем, не I разумом и логикой, которые заведомо подскажут не ввязываться • в опасное и неприбыльное дело укрывания евреев. И разум ока-'-жется прав - в реальной жизни (не в фильме!) Шиндлер оконча-' тельно разорился. Но если итог «мира страха», по Кубрику, - это безумие, то венец христианского мира - просветление, личное духовное спасение, что и происходит с героем «Списка», поме­щенного после своей физической смерти в «Аллею праведных» в Иерусалиме.

Можно даже попытаться графически сравнить эти два непохо­жих друг на друга художественных мира.

НАСИЛИЕ	РАЗУМ	БЕЗУМИЕ
(злая воля)	(цивилизация)	(гибель)
СОСТРАДАНИЕ	СЕРДЦЕ	ПРОСВЕТЛЕНИЕ
(доброе дело)	(культура)	(спасение)

Я сознаю некоторую наивность построенной модели, однако искусство - в известном смысле дело наивное; «поэзия должна быть глуповата», как выразился когда-то Пушкин.

Сравнивая «китов» наших художественных миров, мы заметим, что в мире страха, несмотря на его видимую иррациональность, большую роль играет разумное начало. (Дьявол, по Библии, -«умный дух». И бесы - «умные». Они, в отличие от апостолов, знали, что Христос не великий пророк и целитель, а воплощен­ный на земле Бог.) Парадоксально то, что, несмотря на присут­ствие разума, конечный пункт развития этого рационального мира - безумие

Во втором мире доминантой является любовь. Сердце «мыслит» в основном любовью, чувством совершенно непрактичным, но спасающим в итоге других и того, кто это сердце носит. (Именно поэтому «дьявол не любит тех, кто любит».)

Интересен образ времени в этом втором мире. Это, конечно, не круг, так как для персонажей возможен духовный рост и вну­тренние изменения. Это, по-видимому, вертикаль. (И любой тео­лог поставит на ней перекладину +.)

Время Евангелия (в отличие от эпического времени, например, «Илиады») имеет свое внятное начало, связанное с Рождеством Иисуса Христа (от Иоанна это начало «вынесено в космос»: «В на­чале было Слово...»), и свой конец, связанный в Воскрешением Спасителя. Именно за счет этого четыре священных книги име­ют определенный нравственный итог, которого не имеет древ­ний эпос. Из-за нравственного итога нельзя, например, «Войну и мир» Льва Толстого назвать полноценным эпосом, так как его ге­рои подводятся под вполне определенный нравственный вывод.

Рассматривая эти две схемы, мы увидим, что первая вообще ха­рактерна для любого так называемого декадентского мира «цве­тов зла», «литературы проклятых»[59] и т.д. Вторая - для произве­дений так называемого гуманистического направления. Наивно думать, что гуманизм исключает альтернативную форму и поиск новых выразительных средств. Подтверждение тому - творче­ство американского режиссера и сценариста Джима Джармуша, который является авангардистом и гуманистом одновременно.

Заключая эту тему, приведу не очень смешной анекдот из сво­ей жизни. В 90-х годах прошлого века все отечественные газеты (впрочем, как и сегодня) были забиты криминалом, описани­ем бандитских разборок и фотографиями изуродованных тру­пов. Так писали тогда в «Московском комсомольце» о взрыве на Котляковском кладбище: «С деревьев свисали фрагменты тел». Но меня как терпеливого читателя это почему-то не сильно впе­чатляло. Испугало другое: внезапно в ряде газет промелькнуло сообщение, что И. С. Тургенев был, оказывается, агентом царской охранки, работавшим за рубежом...

Я почувствовал, что мир из-под моих ног куда-то уходит и сам я повис в безвоздушном пространстве. Это еще один повод заду­маться над эмоцией по имени «страх».

Примечания:

[1] Георгий Гурджиев (9 января 1872, Александрополь, Россий­ская империя - 29 октября 1949, Нёйи-сюр-Сен, Франция) - греко-армянский, французский философ и мистик первой половины XX века. Его работа была посвящена саморазвитию человека, росту его сознания и бытия в повседневной жизни. Также уделял большое внимание фи­зическому развитию человека, отчего был прозван, а в последние годы жизни и представлялся как «учитель танцев».

Двоюродный брат Сергея Дмитриевича Меркурова, советского скульптора-монументалиста.

[2] Жак-Ив Кусто (фр. ^ас^ие8-VVе8 СоизСеаи; 11 июня 1910, Сен-Андре-де-Кюбзак, Бордо, Франция - 25 июня 1997, Париж, Франция) -знаменитый французский исследователь Мирового океана, фотограф, ре­жиссер, изобретатель, автор множества книг и фильмов. Являлся членом Французской академии. Командор ордена Почетного легиона. Известен как «капитан Кусто».

74 Совместно с Эмилем Ганьяном в 1943 году разработал и испытал аква­ланг.

[3] В сборник входят статьи Г. Гурджиева «Взгляды из реального мира» и «Вестник грядущего добра», а также философа-мистика и жур­налиста П. Успенского «В поисках чудесного» (главы из книги о Г. Гур-джиеве).

[4] «Маги говорят, что мы находимся внутри пузыря. Это тот пу­зырь, в который мы были помещены с момента нашего рождения. Сна­чала пузырь открыт, но затем он начинает закрываться, пока не запи­рает нас внутри себя. Этот пузырь является нашим восприятием. Мы живем внутри него всю свою жизнь. А то, что мы видим на его круглых стенках, является нашим собственным отражением...» (Из «Рассказа о силе» Карлоса Кастанеды.)

[5] Карлос Кастанеда (англ. СагЬз СазСапейа; 25 декабря 1925 Кахамарка, Перу - 27 апреля 1998, Лос-Анджелес, США) - амери­канский писатель и антрополог (доктор философии по антрополо­гии), этнограф, мыслитель эзотерической ориентации и мистик, автор книг-бестселлеров, посвященных шаманизму и изложению необычного для западного человека мировоззрения. Сам Кастанеда пользовался термином «магия», однако, по его словам, это понятие не полностью передает суть учения, основанного на традициях древних и новых «видящих» - толтеков - «Пути воина».

[б] Дионис (римск. Вакх, Бахус) - в греческой мифологии вечно юный бог плодоносящих сил земли, растительности, виноградарства и виноделия, известный как бог с бычьими рогами, поскольку любил принимать вид этого могучего животного; сын Зевса и фиванской ца­ревны Семелы. Зевс, явившийся перед царевной в сверкании молний, нечаянно испепелил свою смертную возлюбленную, но успел выхватить из пламени недоношенного Диониса и зашил его себе в бедро. В поло­женный срок бог родил ребенка и отдал на воспитание нимфам. Возму­жав, Дионис, странствуя по свету, встретил покинутую Тесеем Ариадну и женился на ней. Дионис славился как бог, освобождающий людей от забот и снимающий путы размеренного быта, поэтому шествие Диони­са носило экстатический характер: в нем участвовали сатиры, вакханки и менады. Опоясанные змеями, они все крушили на своем пути и сла­вили Диониса, упиваясь кровью растерзанных ими диких животных и увлекая за собой толпы ликующих людей. Пенфей, царь Фив, пытался заточить в темницу дерзкого бога, но Дионис покарал Пеифея: менады по его приказу в ярости разорвали царя Фив на куски. Исследователи склонны считать, что культ Диониса имел восточное про­исхождение. В Греции он получил распространение гораздо позже, чем другие боги, и утвердился там с большим трудом. Несмотря на то что имя Диониса можно встретить еще на табличках критского линейного пись­ма, относящегося примерно к XIV веку до н. э., популяризация его культа приходится наУ11-УШ века н. э. Именно в этот период культ Диониса стал вытеснять культы других богов и героев. В число 12 олимпийских богов Дионис вошел гораздо позже. В Дельфах он стал почитаться наряду с Аполлоном. В Аттике ему были по­священы специальные праздники - дионисии, которые включали в себя состязания поэтов, торжественные процессии в честь бога и т. д., а также Пеней, во время которых показывались и исполнялись новые комические произведения. В период эллинизма культ Диониса слился с культом фри­гийского бога Сабазия, и бог получил свое постоянное прозвище - Саба-зий. В Древнем Риме Дионис почитался под именем Вакха (Бахуса). (Мифология древнего мира, - М.: Белфакс, 2002; Легенды и сказания Древней Греции и Древнего Рима, - М.: Правда, 1988.) [7] Александр Мень (22 января 1935, Москва - 9 сентября 1990, Семхоз, Московская обл.) - священник Русской православной церкви, богослов, проповедник, автор книг по богословию и истории христиан­ства и других религий.

[8] Пифагор Самосский (др.-греч. Пг>8ауора$ 6 Хбциод, лат. РуЛа^огая; 570-490 г.г. до н. з.) - древнегреческий философ и мате­матик, создатель религиозно-философской школы пифагорейцев.

Сам Пифагор не оставил сочинений, и все сведения о нём и его учении
основываются на трудах его последователей, не всегда беспристрастных.
[9] Платонизм - философское учение Платона и его последовате-

лей, утверждающее абсолютную реальность идей и бессмертие души. Некоторые истолковывают платонизм как утверждение, что универ­сальные понятия существуют независимо от их конкретных воплоще­ний.

[10] Исайя, или Исайя (Иешаяху; буквально «спасение с Ие­говой») - один г-13 великих библейских пророков, сын Амоса, выхо­дец из знатной иудейской семьи. Родился в Иерусалиме около 765 го­да до н з. Исайя примечателен, в первую очередь, своими проро­чествами о Мессии, а также идеями социальной справедливости и всеобщего равенства (сходные с книгами Амоса и Осии), что дает основания считать Исайю предтечей социалистических мыслителей по­следующих веков.

[11] Книга пророка Исайи, глава б, стихи 5-8. [12] А.С. Пушкин «Пророк» (1826).

[13] Апостол Павел (Савл, Саул, Шауль) (предп. 5/15, Таре - 64/67, Рим) - «апостол язычников» (Рим. 11:13), не входивший 76 в число двенадцати апостолов и участвовавший в юности в преследо­вании христиан. Пережитый Павлом опыт встречи с воскресшим Иису­сом Христом привел к обращению и стал основанием для апостольской миссии. Павлом были созданы многочисленные христианские общины на территории Малой Азии и Балканского полуострова. Послания Павла общинам и отдельным людям составляют значительную часть Нового За­вета и являются одними из главных текстов христианского богословия. [14] Апостол Петр (греч. АзгоотоХос; Пстро?; умер около 64 года в Риме) в христианстве - один из двенадцати апостолов (учеников) Ии­суса Христа. Б католицизме традиционно считается первым папой Рим­ским.

[15] Яхве (Ягве, Иегова) - предположительные произношения лич­ного имени Бога в Ветхом Завете (Танахе). Буквенным обозначением это­го имени в древнееврейском языке является тетраграмматон. Яхве в пра­вославном христианстве - Бог единый в Троице. Яхве называют Отцом, так как Он - Творец, Законодатель, Защитник, Божество, верховный и мо­гущественный Владыка и Патриарх. Имя Яхве в большинстве христиан­ских религий относят не только к Богу-Отцу, но также и к Иисусу Христу и Святому Духу. Широко распространен также другой вариант транскрип­ции имени - Иегова.

Произношение Иегова используется в христианском мире уже более 200 лет и является наиболее распространенным в таком произношении,

но в большинстве переводов Библии на русский язык встреч^^ется редко

(Исх. 6:3, Исх. 15:3).

[16] Аполлон - в греческой мифологии сын Зевса и тит&ниды Лето, брат-близнец девственной богини охоты Артемиды. Он занимал ОД¹™ из главных мест в греческой и римской традициях и считался богом-стреловержцем, прорицателем, светоносным покровителем искусств. Аполлон родился на плавучем острове Астерия, приютившем возлюблен­ную Зевса Лето, которой ревнивая Гера запретила ступать ^на твердую землю. Будучи еще ребенком, он убил гигантского змея Пиф^она1 опусто­шавшего окрестности Дельф, который был отпрыском матери-земли Геи и через трещину в скале передавал свои предсказания. Убив «удовищного Пифона, Аполлон основал на месте древнего прорицалшца храм и учре­дил Пифийские игры.

Известна, что Зевс, разгневанный независимым нравом Аполлона, дваж­ды заставлял его прислуживать людям. За убийство ПифонД бог был по­слан служить пастухом к царю Адмету в Фессалию, где вмес^{ге с} Гераклом спас от неминуемой смерти супругу царя Алкесту. Второй раз Аполлон и Посейдон как. участники заговора против Зевса в образе смертных служили у троянского царя Лаомедо!™³- Согласно мифу, именно они возвели стены Трои, а затем разрушилг¹ их, гневаясь на Лаомедонта, который не отдал им договоренной платы. Возможно, поэтому в Троянской войне бог-стреловержец помогал тр<°^янЦам, ^{и его} стрелы девять дней несли чуму в лагерь ахейцев. Аполлон, и мевший связи со многими богинями и смертными женщинами, часто быРал отвергнут. Его отвергли Дафна, превращенная по ее просьбе в благ'°Р°Д^{НЬ1И лав}Р (с тех пор голову бога украшает лавровый венок), и КассанИР^а-Аполлон был прекрасным музыкантом; кифару он получил от Гермеса в обмен на своих же коров. Бог являлся покровителем пев'Ц°^в1 был пред­водителем муз и жестоко наказывал тех, кто пытался соперничать с ним. Однажды Аполлон победил в музыкальном состязании саттфа Марсия. Но после состязания Аполлон, взбешенный злословием и дерз⁸⁰⁰™⁰ Марсия, живьем содрал с несчастного кожу. Он поразил своими стрелами вели­кана Тития, пытавшегося оскорбить Лето, и циклопов, ковавших молнии для Зевса; участвовал в битвах олимпийцев с гигантам™ и титанами. Культ Аполлона был широко распространен в Греции, &• главным цен­тром его почитания считался Дельфийский храм с оракулсом. В древности в Дельфах проводились пышные празднества и состяза^1НИЯ1 немногим уступавшие славным Олимпийским играм.

[17] Сатиры - в греческой мифологии духи лесов, д<емоны плодоро­дия, вместе с силенами входившие в свиту Диониса, в гкульте которого они играли решающую роль. Эти падкие на вино создания бородаты, покрыты шерстью, длинноволосы, с торчащими рожкагми или лошади-

ными ушами, хвостами и копытами; однако торс и голова у них чело­веческие. Хитрые, задиристые и похотливые, сатиры резвились в лесах, гонялись за нимфами и менадами, устраивали злые каверзы людям. Известен миф о сатире Марсии, который, подобрав флейту, брошенную богиней Афиной, вызвал на музыкальное состязание самого Аполлона. Соперничество между ними кончилось тем, что бог не только победил Марсия, но и живьем содрал с несчастного кожу. (Мифология древнего мира, - М.: Белфакс, 2002; Легенды и сказания Древней Греции и Древнего Рима, -М.: Правда, 1988.) [18] Менады («безумствующие») - в древнегреческой мифологии спутницы и почитательницы Диониса. Также назывались вакханками, (по имени Диониса - Вакх), бассаридами (по одному из эпитетов Дио-, ниса-Бассарей), фиадами, мималлонами.

Дата добавления: 2014-12-08