Традиционный ориентализм

Пересмотр принципов

После окончания второй мировой войны ориентализм стал испытывать особенное давление этого кризиса, так как не только почва стала уходить из-под ног, но то население, которое раньше было «объектом» изучения, отныне стало его суверенным «субъектом».

Ключевые работы основных школ ориентализма на Западе (во Франции, Великобритании, Германии, Голландии, Испании, Италии, России, США) относятся к направлению, сложившемуся в период европейской гегемонии. Эти школы имеют немало разнообразных достижений: изучение древних цивилизаций, собрание древних рукописей в европейских библиотеках и издание их каталогов; публикация многих важнейших исследований; новые методологии, которыми могли воспользоваться и восточные ученые; и наконец, это движение способствовало пробуждению национального самосознания в различных странах Востока, а также дало толчок развитию науки.

Однако это направление не стало преобладающим в рамках ориентализма. Хотя оно составляет существенную часть работы, проводимой в университетах и научных обществах, оно отнюдь не перекрывает работ, проделываемых как в целом, так и в этих центрах.

Другое направление исследований охватывало группу ученых, бизнесменов, военных и колониальных чиновников, миссионеров, журналистов и авантюристов, основная цель которых состояла в обследовании территории, предназначенной для оккупации и в воздействии на сознание народа, чтобы обеспечить его подчинение европейским державам. Существуют слишком многочисленные подтверждения такого подхода, так как мы все еще находимся в периоде унижения и оккупации.

Несмотря на очевидные различия между этими направлениями, все еще можно говорить об определенном сходстве в использовавшихся ими общих концепциях, методах и научном аппарате. Существовала базовая общность интересов (и не только интересов) по отношению к тому другому миру, который вскоре был назван «третьим» по отношению к истории.

Каковы основные черты традиционного понимания Востока?

1. На уровне постановки проблемы оба направления рассматривают Восток и его народы как «объект» изучения, отмеченный «инаковостью» как существенной и конституирующей чертой. Объект изучения принимается за пассивный, не взаимодействующий, не обладающий исторической субъектностью «предмет», не действующий в истории, не самостоятельный, не обладающий суверенной властью над самим собой. Единственно значимый Восток, который может получить ограниченное признание, – это философски отчужденное начало, иное даже по отношению к самому Востоку, получающее свое определение извне.

2. В содержательном плане оба направления воспринимают страны и народы Востока в рамках концепции, сводимой к этнической типологии. Для второго направления такой подход смыкался с расизмом.

В рамках обоих направлений выявлялась действительно существующая специфика, однако оторванная от истории, воспринимаемая как неизменная сущность. Возникал «объект» изучения, по отношению к которому познающий субъект занимает трансцендентную позицию. Так возникал homo Sinicus, homo Africanus, homo Arabicus (а иногда и homo Aegipticus), в то время как «нормальный» человек – это европеец на протяжении всей истории от античного времени. Мы отчетливо можем установить, как в период от XVIII до XX в. гегемонизм имущего меньшинства, механизм которого раскрыли еще К. Маркс и Ф. Энгельс, и антропоцентризм, разоблаченный 3. Фрейдом, шли рука об руку с европоцентризмом в гуманитарных и социальных науках, особенно тех, которые были направлены на изучение неевропейских народов.

3. Наиболее престижным полем исследований было, естественно прошлое восточных народов и культур. Явно или имплицитно утверждая, что наиболее блестящий период истории восточных стран в прошлом, тем самым признавали, что их упадок был неизбежным. С середины XIX в. основные принципы изучения Востока опирались на образцы, сформированные на материале античной истории и «погибших» древних цивилизаций, полностью оторванных от связи с современностью.

4. Прошлое изучалось в его культурных (языковых и религиозных) характеристиках в отрыве от проблем социальной эволюции. Общее усиление иррационализма в Европе до и после Г.В.Ф. Гегеля объясняет особое внимание к изучению религиозных феноменов и парапсихической, эзотерической сферы. Вместе с тем наметившееся в конце прошлого века оживление в изучении античности, особенно в исторической филологии, объясняет особое место, отведенное лингвистическим и религиозным исследованиям в традиционном ориентализме. Однако изучение живых восточных языков (таких, как арабского) так, как если бы они были мертвыми, неизбежно приводило к многочисленным ошибкам и несуразностям.

5. История, изучавшаяся как «структура», переставала быть историей и превращалась в экзотику.

6. Научные исследования ученых из различных восточных стран обрекались на замалчивание и большей частью подвергались тотальному игнорированию – за исключением тех немногих работ, в которых проводилась та же ориентация, что и в метрополии.

Однако начавшееся в конце XIX в. возрождение народов Азии, Африки и Латинской Америки, быстрое ускорение этих процессов в результате побед национально-освободительного движения в колониальных странах, появление группы социалистических стран – все это потрясло до основания здание традиционного ориентализма. Неожиданно для себя как специалисты, так и общественность столкнулись с пропастью, отделяющей ориентализм от объекта исследований, с несоответствием концепций, научного аппарата и методов исследования реальной жизни.

Отвергнутый историей и национальным пробуждением Восток традиционный ориентализм оказался в стороне от научного прогресса. Возникла настоятельная необходимость пересмотра всей ^стемы мышления.

Дата добавления: 2014-12-17