Ее история – любовь 9 страница

На другой день она впервые в России надела белоснежную натяжку. В 65 лет обтянуть свою наготу и выйти к людям в натяжке – это ли не скандал? Но Натали потому и не приезжала раньше, чтобы не подумали, что она хочет демонстрировать какую-то внешнюю прелесть. Она глубоко убеждена, что образ настоящей красоты создается не внешними, а сугубо внутренними течениями... Надо знать о богатстве духовной традиции и «примирять» – именно от слова «мир» – свою плоть к ее высокому послушанию. Жить с интересом к себе, с тем интересом, который ведет каждого к образу Божьему, сокрытому в нас: «Найдите его в себе и начинайте работать над собой, сколько бы вам ни было лет, зная, кто вождь и по какой дороге идти»...

Как-то Натали все же спросили: а вы не боитесь, что в том, что вы делаете, люди будут видеть именно прелесть, чисто внешнюю привлекательность? Конечно, она этого боялась и боится, ибо знает, что настоящая красота рождается совсем по-иному – через Откровение к новым тайнам, и подходить с ними к себе надо от сокровенной глубины – не внешне. Она давно поняла, что непреходящая красота не внешнего порядка, хотя каждый озабочен, прежде всего, своей внешностью, и женщина – особенно.

Но именно иной подход дает основу для внешнего преображения. Подкрасить глаза, губы – пожалуйста, Натали не говорит, что этого не надо, и сама так делает. В свои 80 лет подчеркивает карандашом выразительность глаз и губ, и это нормально – «избегать показывать разбитый вид», – говорит она с улыбкой. Но подход к внешнему и внутреннему порядку согласовывается в себе, и нет преимущества у одного перед другим.

В свои мудрые зрелые годы Натали приехала в Россию только для того, чтобы с любовью подойти к русским женщинам и к новой молодежи. Со смелостью показать свой жизненный эксперимент и сказать женщинам: «Учите мужей любить вас не по закону мужского звериного разгула, а по образу Господнего порядка. Жена – не вещь мужа, а храм его любви и своей. Если любовь не страсть, не пустое слово, а послушание сердца, она придаст силы на восхождение. Поведение наше зависит от нашего дыхания в любви. Не будет этой осознанности, особого «потустороннего» знания, так и останетесь на уровне зверином, не сумеете родиться в себе по-иному, если не услышите тихий внутренний зов и не войдете в суть христианской традиции – в разговор с Господом и Его творением».

Однажды после такого разговора о новом рождении человека Галина Григорьева заявила довольно резко: среди женщин, которые нас, Натали, сейчас слушают, вряд ли найдется хотя бы одна, которая прожила жизнь без абортов. Натали ответила, что не будет судить никого. Лучше помолчит. Тут требуется покаяние и молитва. Мужской пол принуждает женщину к такому сиротству. В каждой стране – не только в России у нее отнимают душу – величие – само желание жить, потому что отстраняют Закон Божий, и не только мужчины, но и женщины сегодня с главнейшим законом еще не знакомы.

Зато женщина стала вровень с мужчиной, завоевала себе положение в социуме, у нее высокие научные звания. Теперь по своему социальному статусу она ничем от мужчины не отличается, кроме разве что зарплаты, но при этом потеряла, по убеждению Натали, свой истинный статус – лицо жены для единого, по Господнему постановлению, мужа. Стала просто «женским полом», что вполне устраивает и социум, и государственную машину, и тот «мужской пол», который ею «рулит». За таким положением дел Натали видит универсальную драму всего мира, который погряз в страданиях и болезнях. Женщина есть титул – она несет призвание любви и жизни, но никак не «подравнимость» мужу, а призвание с ним к единству.

Однако большинство современных женщин, как ни странно, этого практически не ощущают, даже стремятся к равенству полов, думая, что в этом их достижение, и о потерях не задумываются. Хотят, в первую очередь, от мужа избавиться, чтобы выбраться из-под его сапога, как говорит Натали. Она уверена, что высшее предназначение женщины – защита избранной Богом ее породы: ее чрево уже как бы освященное Богом. И Господь дает ей возможность оплакать падение – потерю «царского статуса» покаянием. Пока у женщины нет покаяния – царские врата ей не откроются. Тут мало ее человеческих сожалений. Чтобы восстановить свое онтологическое место, нужно глубокое покаяние не только женщины, но и мужчины. Он первый перед Богом держит ответ за порученную ему мужественность и несет ответственность образа Божьего.

Но и мужчины, и женщины сами сегодня создают в обществе и в семье губительный быт, легкомысленно выбирая примитивную «свободу». И это вместо Бытия! Где тут Эрос Господний, где Его невеста и где тот чин, которому положено завершить сотворение единства? Действительно, о какой другой теме, более важной, чем эта, и писать, и плакать, и радоваться?! – восклицает Натали.

Однако такие ее размышления, особенно по началу, вызывали полное недоумение и неприятие у тех, кто ее слушал, люди попросту не понимали, о чем Натали говорит. Всех интересовала и восхищала яркая, благополучная с виду судьба. Глядя на нее, женщины были уверены: у такой «королевы» есть время думать о высоком, она не зажата в тисках быта и может себе позволить над ним воспарить.

Наверное, в каком-то смысле это было естественно, думала Натали, нельзя сказать, чтобы тут была зависть, скорее любопытство: как же такое возможно? Не все даже француженки, а уж тем более русские женщины живут в таких обстоятельствах, к тому же они сейчас из своего смертного быта только-только выскакивают полуживые, печалилась Натали.

Обстоятельства ее жизни, достаточно обеспеченной, конечно, были благородными, но и с этим благородством надо было управляться, мудро замечала она. С новыми обстоятельствами сжиться ей тоже было не легко. И Натали бесконечно хотелось помочь русской женщине подняться от быта до бытия – дарованной, но пока неведомой ей высоты...

Дело вовсе не в материальных благах: Натали может радостно жить в маленькой чистой комнате, имея только стол и стул, ей мало что необходимо. Это она хорошо знала по жизни и судьбе своей матери. В полном бедствии она никогда не теряла своей высоты, не мирилась с хаосом и беспорядком, умела во всем найти живое дыхание и даже если не имела ничего в руках, всегда имела самостоятельно избранное внутреннее построение.

Такое воспитание передается из поколения в поколение. Эти корни питали ствол ее жизни, и он дал молодые побеги. Натали в этом смысле всегда равнялась на мать. Потому она любой разговор, особенно с молодыми, старалась повернуть в ту сторону, которая для нее важнее всего: женская чистоплотность породы «чрева святого» – это явление не звериное и не человеческое, но Господнего рода.

Натали хотелось передать созидательность опыта женщины, которая, получив французское воспитание, сумела сохранить русский дух. Ей внимали с жадным интересом. Женщины мечтали избавиться от нищеты и беспорядка во всем. Натали часто бывала в домах у своих учениц и мысленно сокрушалась: глазу не на чем было остановиться. То есть вещей как раз было много. Ей демонстрировали хрусталь и фарфор как символ достатка, а для нее это были слезы от всего потерянного, загроможденность пространства. Нет пространства – нет и свободы для него. Уберите все, побелите стены и промолите их!

Ей хотелось взять тряпку, ведро, все вычистить и вымыть. Купить белую краску и отбелить. Как раз Горбачев на весь мир объявил перестройку. Значит нужно на деле все перестраивать, не теряя и дня. И Натали села писать письмо Горбачеву – романтическая все-таки женщина! – чтобы президент СССР разрешил ей приезжать в новую Россию без проволочек, скажем, раз в месяц, регулярно, на недельку и лучше с сыновьями – то с одним, то с другим. Привозить необходимые материалы и, засучив рукава, показывать, как можно за два-три дня добиться чистоты, белизны и радости в реальном преображении жилья – в «маленьком, но удаленьком» пространстве. Натали с сыновьями в своем замечательном доме под Парижем действительно многое построили сами, и мы еще обязательно расскажем об этом. Письмо президенту было готово, но, увы, так и осталось не отправленным... Женская мечта в немощи гибнет и часто смехотворна, сокрушается Натали.

В 90-ом году она приняла у себя на даче в Тимекуре первых гостей из России, не только учеников, но и бригаду телевизионщиков, которых она пригласила, прежде всего, для беседы о сакральной архитектуре тела – самой волнующей для нее теме. Но журналистов гораздо больше заинтересовала свадьба младшей дочери Татьяны, которая проходила в том самом замечательном доме, о котором мы уже говорили – семейной вилле Tethys. Грандиозный вид на океан, венчание, торжественный прием на 250 гостей. Журналисты тоже буквально напросились, и Натали их привезла, решив, пусть уж и свадьбу снимут.

Фильм показали по ленинградскому телевидению 31 декабря 1990-ого года. Журналистка сидела у камина в гостиной дома в Тимекуре и с бокалом Бордо вспоминала хорошие времена. Громадный черный шнауцep по кличке Урал тихо дремал на белом ковре. Говорила, конечно, совсем не о том, что вдохновляло Натали, и она опять горевала, что не сумела довести разговор до серьезной цели, очень жалела, что согласилась такую бригаду принять. Потом были другие телевизионщики, но их интерес и поведение оказались не лучше – всех нужно было срочно спасать от самих себя, переживала за них Натали.

Она никогда не сомневалась, что приезжает в Россию к женщинам, у которых изломали судьбу, украли время, лицо, жизнь, но они – подвижницы, ибо все претерпели. Грубая мужская сила все в них разрушила. Безбожие уничтожает сан человека, приговаривая к бездуховности, а значит, к смерти. Искажает не только человека и его поведение, но и всю землю. Твердь тоже осиротела. «Тут прогулка не по раю, поданному Адаму на завершение, а по немощи и полному развалу во всем. Нет веры, нет грамоты, нет семьи, нет земли!» – не устает горевать Натали.

Но она уверена, что после такого распятия может быть только воскресение. И настойчиво приезжает в Россию с одной целью – подойти к женщине, полюбить ее глубоко – она та, которая призвана воспитанием передавать корни жизни, и сама корнями воскресать. Душа ее способна воссиять над этим пеплом. Вот почему Натали боготворит избитых жизнью русских стариков, которых видит в наших храмах, которые еще и сегодня со святым терпением несут свое распятие. Их лица – полная рана, а внутри разбитого тела-храма – просвещенность, необъятная боль и райское терпение. Натали за них молится!

Сознательно прожитые мгновения

Незадолго до 1990-ого года Натали познакомилась с исключительной француженкой, которая, по мнению большинства мужчин, занималась совсем не женским делом: расшифровкой глубочайшей глубины (уж простите эту тавтологию) символики библейского письма. Ее зовут Анник де Сюзенель. В свое время Натали тоже хотела начать изучение ветхозаветного иврита, чтобы попытаться, пусть и на склоне лет, прочитать Библию в первоисточнике. Так что встреча с удивительной соотечественницей стала для нее настоящим подарком судьбы.

Она как-то услышала по радио объявление: известный богослов и ученый выступает с лекциями «Символика человеческого тела», и пришла их послушать. Именно труды Анник де Сюзенель, которые потом Натали перевела на русский, стали тем фундаментом, которого ей недоставало в осмыслении науки о движении через построение сакральной архитектуры тела. Работы Анник помогли Натали шагнуть от символики к реальности в сотворении внутреннего храма образа Божьего по христианской традиции.

Анник долгое время работала ассистентом анестезиолога, выхаживала больных, видела их страдания и часто слышала вопросы: почему это случилось именно со мной? Почему у меня язва желудка или воспаление легких, почему я страдаю от поджелудочной железы или почему у меня злокачественное новообразование? Ответы на многие такие вопросы она нашла совсем не в медицинских источниках.

Она стала изучать библейскую традицию и приняла православие под влиянием своего наставника, епископа Иоанна, главы французской православной церкви. В миру его звали Евграф Ковалевский, он был братом мужа Софьи Ковалевской. Русский эмигрант, петербуржец помог открыть Анник мощь и правду православной веры. Под его руководством она изучила древнееврейский язык, чтобы постичь глубину Священного Писания в первоисточнике, поскольку наслоения переводов, сделанных в разные времена, не могли не отразиться на содержании. Она действительно нашла неточности, даже искажения, и об этом у нас речь впереди. Помогал ей не только православный священник, но и раввин Эмануиль Левин – они оба передавали толкование Ветхого Завета на одном языке.

Анник продвигалась постепенно, чтобы понять тот язык, на котором три года проповедовал сам Иисус. О своих открытиях ученый и богослов рассказывает не только в книгах, но выступает также с лекциями, которые, к радости Натали, оказались гораздо доступнее книг: живой разговор о развитии нашего рода. Когда она переводила эти лекции на русский язык, то поняла, как можно онтологически обосновать науку движения через корни традиции. Символика составила рамку для построения сакрального входа в архитектуру тела образа Божьего. Как можно попытаться сохранить дарованное каждому здоровье? Господняя милость с нами, с нашим телом-храмом, говорит Натали, и надо уметь слушать и слышать, чтобы помочь себе оздоровить Его творение. Собственно, этому и учит ее новая наука –метафизиология.

– Труды Анник де Сюзенель – это настоящий клад для будущего развития, притом не только биологического, – продолжает Натали. – 33 года она занималась изучением смысла божественного содержания нашей истории и простыми словами дала толкование самого истинного Откровения так, как до нее не сделал никто, ни один мужчина. При этом Анник не передает ни одной мысли от себя. Это – грандиозный толчок человеку, чтобы он сам в себе преобразился, стал именно образом Божьим, рождаясь заново красотой телесной и плотью Господней – «током дыхания на вертикаль».

– Везде, по всему миру, каждый человек – храм Божий в своей уникальной архитектуре тела, – уверена Натали. – Женщина через свое чрево дает новую жизнь каждому человеку – святому и не святому. Предшествующие поколения формируют генетическую ношу добра и порока, неизбежное накопление, и что оно преподаст – тайна. Тело не существует без души, без Господнего дыхания. И на время пребывания человека на Земле ему дано тело, хранилище, в котором Господь все поставил на свое место – органы, их функции и Себя также течением крови и ежедневным ее очищением.

Приезжая в Россию, она радостно делится секретами, знает, что это не ее секреты, но не каждый, кто ее слушает, готов им открыться, принять их в свою глубину. Безусловно, Натали не врач и не богослов, но у нее особый подход к здоровью, проверенный ее опытом, этим он нам и интересен. Как писал один из великих французских ученых Клод Бэрнар, «если есть факт, противоречащий господствующим теориям, то надо отодвинуть теории и углубиться в изучение этого конкретного факта». Углубимся и мы, следуя мудрому совету замечательного просветителя. И поведет нас за собой первооткрывательница метафизиологии в реальном теле-храме русская француженка Натали Дроэн:

– Весь наш внутренний состав есть чудо. Из поколения в поколение, еще до своего рождения, человек, как мы говорим, природой выстраивается по суставам на предвиденную вертикаль: от стопы к щиколотке, от щиколотки к колену, к бедренной кости – и далее, по нефу, по вертикальному развитию позвоночника. Наше чудо – наш внутренний собор, все функции органов по оси хребта. Мои проймы бедра, верхняя граница бедренного сустава ограничивает двойность ног. Мой таз – чрево – чаша жизни, в ней создаются воды, предназначенные, чтобы подавать новую жизнь. Клетка от двойности пола – мужского и женского на соединение – сливается в чудо рождения нового неповторимого человека. Это же чудо, но чудо истинной реальности!

– Вы говорите о «двойности пола», «двойности ног», но дело ведь не в цифре два, а в чем-то ином? Что стоит за такой «двойностью»?

– Двойность во всем есть воля Божья. Двойность – это чудо реальности: невидимой и видимой. Господь Словом творит сперва свет, потом бездну – тьму – как ответ свету. Это уже первая двойность. Потом свет станет днем, а тьма – ночью, свет наверху, тьма – внизу, и это вторая двойность. Один человек составляет мужское и женское явление – это третья двойность. Сперва Господь сотворяет Адама «мужским и женским», то есть завершенным в целом. И потом, чтобы человеку не было одиноко, Господь отделяет от Адама его же невидимую половину – жену и показывает ему, так что вовсе не из ребра рождается Ева. В такой двойности нет противоречия, а есть путь от одного к другому.

Например, любовь мужа сливается с его любовью – женой: «плоть моей плоти, кость моей кости», – восклицает Адам. Их любовь в соединении с Любовью Господней даст роды – плод. Не людские страсти, но, помимо них, это встреча с «чином мужа», его родом по Господнему желанию, не устает повторять Натали. Это встреча принца с принцессой, а принцип Господний: Его любовь в человеке своем. Две клетки, мужская и женская, уже в единстве, когда сбылась их встреча – принцип основного корня превосходит все их желания. Встреча закрепляется волей Божьей, чтобы дать любви жизнь вечную в лице ребенка. И так до последнего поколения времен земных.

– И только незнание законов онтологических приводит к несовершенству законов человеческих, – с горечью продолжает Натали, – и теперь позволительны не только аборты, но и клонирование, эвтаназия, гомосексуальные браки, а потом мы это чудовищное отступление оплачиваем страданиями и болезнями, несущими новые ужасы. И каждый новый ужас отвечает ужасом всему человечеству, поскольку каждый ответственен за другого.

Но спасение любому христианину, по милости Божьей, есть оно дается покаянием исповеди, чтобы отмолить прощение за великий грех. Строгость состоит в том, чтобы не отступать от своего рода, который получаем от родителей. А если их нет или они не достойны, не хотят знать о корнях традиции, то моя ноша должна вымаливать свой несчастный род Любовью через всю жизнь. В силах каждого, утверждает Натали, начать очищение рода, чтобы тело-храм выступило, как она говорит, «на сушу» осознанным образом.

– Что значит «осознанным», с чего надо начать? – допытываюсь снова и снова, и Натали терпеливо разматывает клубок возможных неясностей и непониманий.

– Самое главное начало есть осознание своего Господнего рода. Человек есть существо, которое от рождения несет в себе образ Божий, и несет его в своем внутреннем храме, названном телом. Но до сих пор никто не учил, как тело – храм духа и плоти – дыханием милости Отца небесного может преображаться и расти. Зачем стопу ставить так, а не иначе? Вроде как хочешь, так и ставь, ведь когда маленький человек делает первый шажок, все радуются. Он встал! Вертикаль на ходу – он растет – питай его, да и только. Так как же питать?

Природа дает человеку энергию, потенциал, и он будет с ним расти сначала с молоком матери – биологически. Опять дар Божий – сверхприродный. Но важно расти не только биологически. Если мать будет следить за воспитанием, то много шансов, что и ребенок вырастет воспитанным. Если она не будет забывать молитву как принцип жизни, спокойно со-творяя свой быт послушанием законов онтологических. Если же мать не будет за этим следить, а только за тем, сколько ребенку нужно спать и есть, то человек будет расти как неухоженная дикая трава. Но милость действует со своей тайной, и малыш все равно может оказаться потом даже святым – это тайна Господней любви к человеку! Милость и молитва к тайне не в наших руках...

– Новый Завет учит нас возлюбить Господа свыше нас. В этом я вижу, – говорит Натали, – ответ на вопрос, как жить, зачем человек живет, и как ему расти. С любовью Господней. Мы молимся: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас!» Это значит – прости нас и награди милостью Твоей, иначе мы опускаемся, калечимся, каждый сам себя, да и окружение толкает вниз, и мы теряем равновесие, цель и смысл жизни. «Символика» Анник де Сюзенель объясняет сегодняшнему быту суть невидимого, суть забытую и гонимую социумом. Господь сотворил чадо по образу своему, и каждый человек имеет Господнее зерно в крови – оно живет Его зародышем во чреве каждой матери. Вот реальность, которая в быту, как правило, отвергнута, – заключает с горечью Натали.

В течение года они с Анник встречались регулярно, почти каждую неделю. Однажды Натали пригласила ее присоединиться к ней во время поездки в Россию, и они вместе приехали в Ленинград, потом в Москву и в Киев. В Ленинграде их встречал импозантный молодой человек – это был Николай Кратюк. За год до этого, впервые увидев Натали, он сразу пригласил ее посмотреть свои уроки. Натали пришла и увидела йоговские, как она говорит, «выкрутасы». Тогда она встала сама, помолчала и стала показывать поклон, образность, вертикальность. И пока она была в Ленинграде, каждый день приходила на занятия Николая. С того раза он от нее старался не отступить ни на шаг.

Когда она приехала с Анник, то они выступали в паре: сначала Анник читала лекцию о символике тела, Натали переводила и потом под духовные песнопения уже показывала свой опыт сакральной архитектуры тела. Это были незабываемые для многих женщин встречи, которые собирали сотни людей в разных замечательных дворцах Петербурга. Проходили они и в Таврическом саду, в оранжерее, в прекрасном светлом зале, где Николай все сделал своими руками и стены сам покрыл белым лаком. Он так мечтал сохранить это дивное место для истинной красоты и новой работы.

Но вскоре эту студию у него отобрали – сюда пришли новые хозяева, которые искали выгоду вовсе не в таких уроках оздоровления. Николай перебрался на фьючерсную биржу, где, казалось бы, здоровью совсем места нет. Но ее возглавлял один из его учеников, и там, где днем считали деньги, по вечерам Николай стал проводить свои особенные занятия. Залы менялись, а Николай оставался самым заинтересованным учеником Натали.

Она часто думала, почему Бог послал ей тогда в ученики не женщину, а мужчину, хотя в Россию она приезжает именно к женщине? Среди ее многочисленных последовательниц долгое время не было лидера, готового подойти к истокам христианского движения, и только мужчина увлекся глубиной темы, глубиной нового подхода, который открывался на занятиях Натали. Николай хотел открыть свою особую школу, но ему нужно было учиться самому. Прежде всего, учиться самому.

Он так заинтересовался сакральной темой, что предложил Натали после того, как она закончит перевод «Символики», вместе с ней еще поработать над текстом, чтобы адаптировать его к современной речи, более доступной для людей. Приходил каждый вечер после ее и своих занятий, после всех встреч, и они сидели до глубокой ночи. Николай стал первым учеником, который старался проникнуть в суть новой, ему не знакомой истины движения, и этим он Натали восхищал.

До встречи с ней каким только движением он ни занимался: индийскими танцами, кун-фу, каратэ, тайцзы, надолго увлекся йогой, особенно популярной у советских интеллигентов. Но, встретив Натали, впервые увидел такой образ движения, который его действительно покорил, и которому ему захотелось учиться. Возможно, так же когда-то Натали увидела Трефилову как образ истинной «проработанной красоты» – не только внешней, но с внутренней глубиной. Так, благодаря работе с Натали, Николай подошел к осмысленно понятому движению через совершенно новую для него библейскую традицию.

Вместе с Натали в Ленинград тогда же приехал и оператор из Киева Александр Дирдовский, с которым Натали много ездила, он и тут снимал уроки в Таврическом. Потом все пленки он отдал Николаю, и весь тот архив, показывающий первые ростки объяснений как раз таким женщинам, которые были еще очень далеки от пророческой грамоты, находится теперь у вдовы Николая. И Натали сожалеет, что никогда эти пленки не видела, что с уходом Николая они больше не служат продвижению темы, делу просвещения. А память должна быть живой...

Вслед за автором «Символики» Николай задавался вопросами: почему Священное Писание постоянно говорит о теле – Ева ранена в пятку, Иаков ранен в бедро в ночной битве с ангелом, сила Самсона коренится в его волосах и так далее, а мы тело повергаем в «грех», отбрасывая знание и традицию? Оказалось, ответ на вопрос, почему нас преследуют те или иные недуги, мы можем найти, обратившись к библейской традиции во всей ее полноте.

Человеческое тело – отражение живого Творца, поэтому каждый орган и каждая часть тела, помимо физиологической функции, несут еще и первозданную, духовную, чтобы мы могли вос-сотворить в себе образ Божий, преображающий нас, и продолжать «рождаться осознанно до подобия», полагает Анник де Сюзенель. Но куда там говорить о подобии, когда и от «образа» мы так далеки, уверена Натали. Надо уметь свое тело-храм преображать дыханием сакральным – метафизиологическим, и в этом, в конце концов, суть уникального опыта замечательной русской француженки.

Если мы не выполняем свою онтологическую программу – послушанием, со-творяя себя осознанным дыханием, вниманием, преодолением ниспосланных бед, то потенциал и энергии, предназначенные для духовного развития, блокируются, поясняет Натали. Если нет дыхания осознанного, то энергии, не находя своего воплощения, порождают болезни, о чем и рассказывает в своей «Символике» Анник де Сюзенель.

Иногда наша болезнь прямо указывает нам, по какому пути нужно идти. И я вспомнила, как однажды у меня заболело колено. Как будто бы ни с того, ни с сего – я не ударяла его и не падала. Многие месяцы мучилась, недоумевала, за что, почему, а надо было задуматься, о чем говорила мне эта боль? Ответ я нашла спустя годы в «Символике», и вот что говорит об этом Анник де Сюзенель:

«Колено является символом рождения в соотношении с этой неосуществленной тьмой. Коронка колена – мозг этого рождения. В астрологии коронка колена изображает Сушу, а стопа – Рыбы и Воды. Происходит как бы диалог между стопой и коленкой – взойти от Вод к Суше, к Свету. Если человек поднимается – все наши суставы в целом имеют значение уровня квалификации, уровня сознательности нашего тела. В древнееврейском языке колено – Берер – благословение, выступление к Свету. Когда такой сустав выступает к Свету, он подает человеку информацию о том, что он, человек, живет в большой Тьме и является пылью.

Пыль – это плодородие, возвращение к своей внутренней тьме, непояснимости, для того, чтобы выйти из рабского состояния и стать человеком осознанным. Колено соответствует такой сознательности, такому благословению, этой возможности нового рождения на вертикаль. Колено соединено с осознанностью. Рисунок икры голени являемся этой дорогой, которая доведет нас до совершенства по вертикализации».

Когда я теперь вспоминаю те давние болевые ощущения в колене, у меня нет сомнения в том, что они были для меня важным сигналом духовного неблагополучия: ищи дорогу к храму, встань на путь совершенствования, «подойди к себе!». Но тогда я этот сигнал не услышала. Пробудиться меня заставили только очень глубокие потрясения, и по мере выхода из «рабского состояния» боли в колене постепенно ушли.

Церковь – вот наша больница, и первая церковь – наше тело храм духа, который внутри себя необходимо вос-создавать, – настаивает Натали. Если же мы лечим только внешние, физические проявления болезни, то мы не слушаем послание Творца, которое Он нам передаст через тот или иной телесный недуг. Мы пытаемся врачевать внешние следствия, не подозревая о существовании глубинных истинных причин. А чтобы понять их, надо возвратиться к своим корням, и мы призваны погрузиться в мистический язык Ветхого и Нового Завета – язык пророческий, а не наш язык, обедневший, пустой, безбожный, грубый, смертельный, уверена Натали.

Так «Символику» французского ученого-богослова другая француженка с русскими корнями обращает в реальность. Именно Натали дала глубокое толкование той реальной науки, которую назвала «метафизиологией», соединив науки, которые развиваются человеком – медицину, биологию, физиологию и другие – с наукой о человеке – Библейским Пророчеством. То есть она стремится соединить «нижнюю», исходящую от человека, науку с «высшей», со-творить встречу одной и другой.

Чтобы понять это, надо отбросить многие привычные представления и стереотипы. Почему человек не только в России, а повсюду утратил высокую настоящую связь дыхания с Богом, которую Натали называет «вертикализацией осознанности»? Только невидимое переливание крови с настоящим видимым преображением тела-храма восстанавливает здоровье, рождает красоту. И то, и другое, по убеждению Натали, метафизиологического порядка с образованием законов Божьих. Это та реальность, которая приглашает сегодня женщину восстановить свой образ Божий осознанным крещением, открыв в себе Господний статус.

Как и все, Николай Кратюк многие годы ничего об этом не знал, никогда не задумывался, да и могло ли быть по-другому, если Библия в советской стране была под запретом? Он работал артистом пантомимы, любил блистать, вращался среди богемы. Круговерть каждый день – то Театр Музкомедии, то Ленконцерт, то телевидение... Но однажды он понял: все это пустое, суета сует. Его призвание иное – ему как раз исполнилось 33 года. Николай вместе с дочерью принял крещение, попытался сам осмыслить христианскую традицию, жить с иным внутренним наполнением. Но как же продвигаться в этом направлении одному без корней, без глубинных знаний, без авторитета? И судьба послала ему встречу с Натали Дроэн.

Если наше тело – сосуд любви, Божественное творение, то как же нам подступиться к его секретам, как его совершенствовать? Дыханием через движение – только дыхание дает жизнь. При этом движение внутреннее придает смысл движению внешнему, а красота внутренняя рождает и красоту внешнюю. Нужно вырабатывать «чувственность правильности течения крови, со-творяя в своем теле-храме жизнь по образу» – так наставляла своего ученика Натали. И ученик внимал всем сердцем.

Дата добавления: 2014-11-29