ПЕРЕСТРОЙКА». 1985-1991 23 страница

Наиболее ярким и последовательным выразителем русской идео­логии применительно к новым условиям был Г. М. Шиманов, издап-ший в 1971 г. на Западе книгу «Записки из Красного дома». Публициа обнажал корень мирового зла (и трагедии России), усматривая его и катастрофическом тупике западной цивилизации, по сути дела, отка-

562

завшейся от христианства и заменившей полноту духовной жизни фальшивым блеском материального благополучия. «Я скажу, — писал Шиманов, — что теперь, после опыта тысячи лет, загнавшего чело­вечество в невыносимый тупик, разве не ясно, что только подлин­ное, возрожденное христианство может быть выходом из тупика? Что необходима иная, новая, не языческая — буржуазная, но аскетичес­кая и духовная цивилизация?» Такая цивилизация может возникнуть на русской духовной основе. Судьба России — не только ее судьба, но всего человечества, которое сумеет выйти из тупика, опираясь на тра­диционные духовные ценности русского народа. Русским нужно объе­диняться на своих духовных основах, чтобы выполнить свою миссию Перед Отечеством и миром. И в этом объединении атеистическая Со­ветская власть не является препятствием, ибо она может быть преоб­разована изнутри в совершенно иное качество, главное же —- возро­дить в себе коренное русское самосознание. «Нам надо вспомнить, — декларировал Шиманов, — о том, что мы русские, вспомнить не для того, чтобы через минуту снова забыть об этом, но для того, чтобы уже навсегда соединить свое сердце с сердцем народным, соединить еудьбу свою с судьбою Отечества, соединить надежды свои с надеждами лучших русских людей о религиозно-национальном возрождении Росcuu... Но мы обязаны трезвыми, мы обязаны православными глаза­ми смотреть на вещи. Величайшее зло — не искать Божией правды и \\е созидать свою жизнь по этой правде. Будешь искать и будешь стро-им> — и никакая власть тебе в этом помешать не сможет. Советская класть это не только безбожие и величайшая в мире гроза, это также И некая тайна и орудие Божьего Промысла... Процесс возвращения русского духа в себя, процесс возвращения русского сознания уже на-Чилсн, и остановить его ничто не сможет».

Журнал просуществовал недолго. В феврале 1974-го в редакции произошел раскол, по сторонним наблюдениям. Дело кончилось тем, чн> С. А. Мельникова и бывший политический заключенный, пере-цодчик И. В. Овчинников, выпустили в апреле 10-й номер «Веча» и Ч июля 1974 г. закрыли журнал. В сообщении редакции о его закрытии пни написали: «Возбуждение уголовного дела против русского патри-мшческого журнала... может быть только результатом усилий тайных русофобов, которые надеются уничтожить в этой стране великий народ, великую культуру». Осипов же вместе с бывшим политзаключен­ным В. С. Родионовым выпустил номер нового самиздатского журнала «Земля», заявив тем самым, что знамя русского возрождения по-прежнему находится в его руках.

Тем временем КГБ начало следствие по факту издания журналов. Viшовное дело против В. Н. Осипова возбуждено по личному указа­нию Андропова. 28 ноября 1974 г. он был арестован, а пока он нахо­дился под следствием, Родионов и Машкова выпустили второй номер - Ь-мли» (ноябрь 1974). На этом история журнала закончилась. В обвини-

тельном заключении по делу Осипова, в частности, говорилось: «Дей­ствуя с так называемых легальных позиций, прикрываясь лживыми дек­ларациями о своей лояльности к советскому государству и якобы пат­риотическим характером своих устремлений, Осипов, опираясь на лиц, в прошлом судимых за особо опасные государственные преступления (имелись в виду Л. Бородин, О. Волков и священник Д. Дудко. —Авт.), поддержку зарубежных антисоветских организаций и органы буржуаз­ной пропаганды, в 1970—1974 гг. с целью подрыва советской власти, консолидации антисоветских элементов занимался преступной деятель­ностью по изданию, размножению и распространению на территории СССР и вне его пределов нелегальных машинописных журналов "Вече" и "Земля", отдельные статьи которых содержат клеветнические измыш­ления, порочащие советский государственный и общественный строй, реакционные, шовинистические и славянофильские взгляды». 26 сен­тября 1975 г. В. Н. Осипов осужден Владимирским облсудом по ст. 70 УК РСФСР на 8 лет строгого режима. Всего за 1961 — 1983 гг. Осипов провел 15 лет в заключении и ссылке. Этот срок отражал степень стра­ха интернационально-космополитического режима перед открытой пропагандой «реакционных» славянофильских взглядов.

В 1974 г. бывший член ВСХСОН Л. И. Бородин начал издание жур­нала «Московский сборник», посвятив его проблемам нации и рели­гии. В своей издательской деятельности он опирался на помощь моло­дых христиан, которые группировались вокруг Г. М. Шиманова (про­раб В. В. Бурдюг, поэт С. Бударов и др.), принадлежали к пастве отца Дмитрия Дудко и поддерживали хорошие отношения с другими дис­сидентами либерально-патриотической ориентации — Осиповым, Якуниным, Шафаревичем, Огороди и ко вы м, Капитанчуком.

Первый номер журнала увидел свет в сентябре 1974 г. В нем были опубликованы воспоминания сына Николая Бердяева об отце; статья философа Ренаты Гальцевой; продолжение работы Иванова (Скура­това) «Триумф самоубийц» о годах «большого террора» (начало печа­талось в «Вече»); материалы Бородина — его полемика с историком церкви А. Красновым-Левитиным, статья о национальных проблемах, часть романа «Лебединая песнь». Во втором номере помимо двух ста­тей Бородина напечатана работа Глебова (псевдоним философа С. Хоружего) «Карсавин. Биографический очерк». В третьем номере помещены неподписанная статья всхсоновца Вагина о философе Фе­дорове, статья по психиатрии Чернышова, литературоведческая ста­тья Бударова. В журнале также печатался Шиманов. Тираж сборника составлял 20—25 экземпляров.

После ареста в апреле 1975 г. на квартире С. Бударова макета тре­тьего номера Бородин был доставлен в прокуратуру и получил «Пре­дупреждение по Указу ПВС СССР от 1972 года». Он сразу же отошел от издания, передав его в руки помощников, а сам вернулся в Сибирь и занялся литературной деятельностью. А в 1982 г. был арестован и

осужден за публикацию своих произведений на Западе по ст. 70 УК РСФСР к 10 годам лагерей и 5 годам ссылки. Бурдюг, Розанов и Буда-ров подготовили четвертый номер «Московского сборника», но не получили благословения отца Дмитрия Дудко на его публикацию. Из­дание прекратилось.

В середине 70-х годов произошла идеологическая переориентация крупного математика и диссидента, члена сахаровского Комитета прав человека в 1971 — 1973 гг. И. Р. Шафаревича (член-корреспондент АН СССР с 1958, академик РАН с 1991, президент Московского матема­тического общества). Он написал ряд работ с критикой тоталитарной системы. Особенно широкую известность приобрели его статьи «Обо­собление или сближение?», «Есть ли у России будущее?», вошедшие в сборник «Из-под глыб» (составлен А. И. Солженицыным, издан в 1974 в Париже), а также книг «Социализм, как явление мировой истории» (ипервые опубликована в Париже в 1977) и «Русофобия» (написана в 19X0 г., распространялась в «самиздате», многократно переиздавалась, начиная с 1989). Эти работы создали автору репутацию идеолога нацио­нально-православного движения, сразу же вызвав критику в кругах демократически настроенной интеллигенции, профессиональных ис­ториков и этнографов, находящих в них разного рода натяжки и не­точности. Однако теория «малого народа», развиваемая Шафаревичем lie лед за французским историком О. Кошеном, получила широкое признание в патриотических кругах. В соответствии с ней осуждается слой людей, которые противопоставляют себя всему остальному на­роду, с презрением относятся к его традициям и тем самым утверж-лшот свое право распоряжаться им как материалом для собственного I цорчества. В России ядро «малого народа» составляет еврейство. С опуб-ликованием такой теории ее автор обвинялся в антисемитизме.

Во второй половине 70-х годов в «самиздате» появилось течение, Позднее названное «национал-коммунистическим». Оно претендовало Ми то, чтобы вместе с властями бороться против сионизма за само­бытное Российское государство. Существовали две группировки таких •коммунистов»: православные во главе с Г. М. Шимановым и Ф. В. Каре­линым; язычники во главе с А. М. Ивановым (Скуратовым), В. Н. Еме-,>иповым, В. И. Скурлатовым. Обе группировки активно отмежевыва­лись от диссидентства в его либеральной ипостаси, критиковали дея-Кньность МХГ, Рабочей комиссии, Христианского комитета защиты (и'рующих, Солженицынского фонда.

Лидер первой группировки Шиманов с 1962 г. находился в пастве щищенника Д. Дудко и получил известность в диссидентских кругах в конце 60-х годов. В то время он был обычным активным православным Неофитом, писал статьи на правовые темы, распространял работы дру-|их авторов, водил экскурсии по церквам, преследовался властями: был упплен с работы, лечился две недели в психлечебниие. О пребывании в >юм заведении Шиманов написал повесть «Записки из Красного дома»

(1971). Ее публикация за рубежом принесла автору славу яркого публи­циста движения инакомыслящих. С тех пор он, не имеющий другой профессии, трудился на случайных низкооплачиваемых работах.

В 1972 г. Г. М. Шиманов порывает отношения с кругом бывших демократов-западников и становится публицистом «националистичес­кого» направления. В 1973 г. в этом новом качестве он обратил на себя внимание тремя письмами редактору парижского журнала «Вестник Р.С.Х.Д.» Н. А. Струве по поводу опубликования в 97-м номере «анти­русского», по оценке Шиманова, сборника «Метанойя» (в переводе с греч. — покайтесь, перемените свои мысли). Письма были включены в самиздатский сборник «Письма о России» (1973). Здесь же были поме­щены специально написанная для сборника статья Шиманова «Вера в чудо», работы давнего участника подпольных религиозных структур Ф. В. Карелина (псевдоним Н. Радугин) «Буди, сие, буди», статьи кан­дидата медицинских наук В. И. Прилуцкого (псевдоним Л. Ибрагимов), Д. Дудко и другие материалы. Тираж сборника (10 экз.) разошелся по знакомым. Критика «Метанойи» сделала Шиманова в глазах либера­лов олицетворением крайних проявлений русского шовинизма.

В 1974 г. Шиманов перешел на позиции «национал-коммунизма». Он стал считать, что сочетание власти Советов с православием было бы идеальным государственным устройством для русского народа. Эту мысль он изложил в статье «Письмо Наталье Сергеевне». Основой ста­тьи стадо письмо жене правозащитника Б. И. Цукермана, уехавшей к тому времени вместе с мужем в Израиль. Оппонировать Шиманову взялся Осипов, обратившись к нему с открытым письмом. Ответом стала еще более жесткая работа «Как относиться к советской власти». Дискуссия была прервана арестом Осипова. Позднее некоторые статьи Г. М. Ши­манова публиковались в «Московском сборнике» Л. Бородина.

В 1980—1982 гг. выпущено пять номеров самиздатского журнала «Многая лета». Основными его авторами, кроме редактора Шимано­ва, были Ф. Карелин и В. Прилуцкий. Вокруг них группировался кру­жок из десятка единомышленников. Объем каждого номера составлял около 200 машинописных страниц, изготовлялось 10-15 экземплярои журнала, часть номеров тиражировалась на появившихся к тому вре­мени ксероксах. Основная идея журнала состояла в том, чтобы скло­нить Советскую власть к политике «здравого смысла», укрепить власть за счет коммун, объединенных по родовому и религиозному признн-кам. В 1982 г., после угроз КГБ, Шиманов прекратил выпуск журнал и С его закрытием организованные структуры русского диссидентского национального движения перестали существовать.

В религиозном отношении в русском национально-патриотичеС' ком движении были не только христиане. К середине 70-х годов сфор­мировались небольшие, но устойчивые группы «неоязычников», при зывавших вернуться к дохристианским верованиям. «Неоязычники" считали праславян и древних славян частью племен древних ариек

имевших общую культуру и религию на пространстве от Индии до Испании. Среди них выделялись три лидера. Одним был упоминав­шийся публицист А. М. Иванов (Скуратов), вторым — выпускник фи­зического факультета МГУ, кандидат философских наук, бывший ком­сомольский функционер В. И. Скурлатов, третьим — В. Н. Емельянов, иыпускник Московского института восточных языков, кандидат эко­номических наук, переводчик с арабского и английского языков, пре­подаватель Московского института иностранных языков и ВПШ при ЦК КПСС.

А. М. Иванов (Скуратов) для выявления корней древней арийской религии обращался к древнеиндийским и древнеперсидским тракта­там (он был профессиональным переводчиком), научным работам по истории, философии, филологии, религии на европейских языках. Ему принадлежат работы по разоблачению христианства: «Тайна двух на­чал» (о происхождении христианства; 1971), «Христанская чума» (1979). 11 других сочинениях популяризировалось мировоззрение арийских народов — «Заратустра говорил не так» (критика Ницше), «Основы ирийского мировоззрения» (1981). Иванов не считал себя неоязычни­ком. Он говорил, что у него своя религия, близкая к зороастризму. И отвергал пропагандируемую Емельяновым и Скурлатовым «Веле-сону книгу», считая ее исторически недостоверной. Об этом им напи­сана специальная работа «История как орудие геноцида. Несколько слов в защиту венедов» (1981).

Разносторонней была деятельность В. Н. Емельянова. Первое его иыступление относится к 1973 г., когда редакция журнала «Вече» по­лучила его «Критические заметки русского человека о патриотиче­ском журнале "Вече¹¹». Журнал характеризовался в них как «сионист­ский предбанник», в то время как по-настоящему русский журнал Л»»лжен был, по его убеждению, «публиковать материалы о никчем­ности научных работ сионистов-псевдоученых». Автор подвергал кри­тике христианство и ислам как «дочерние компании иудаизма», при-нуманные для порабощения «гоев».

Одно из выступлений Емельянова вызвало большой резонанс не ттько внутри страны, но и за ее пределами. Это была статья с обзо­ром политической ситуации в западном мире, опубликованная Н февраля 1979 г. в «Комсомольской правде», выходившей тиражом И млн (гл. редактор В. Н. Ганичев). В ней утверждалось: «Правительство Картера представляет собой самое большое логово евреев и масонов, кпкого Америка еше никогда не знала». Отклики на статью появились It американских газетах и зарубежных изданиях на русском языке. |1, Ушкуйник (псевдоним генерал-майора Ю. М. Ларикова, артиллери­ста. участника Гражданской войны) в эпилоге своей известной «Па­мятке русскому человеку» (1979), повествующей о негативной роли Иудеев и масонов в России, написал, что «прочитал статью проф. Емельянова с чувством глубокой радости и удовлетворения».

Емельянов входил в круг авторов, разоблачавших в своих книгах реакционную сущность сионизма и теоретически обосновывавших советскую антиизраильскую и проарабскую политику. В этот круг вхо­дили также Ю. С. Иванов — «Осторожно: сионизм!» (1969, 1970); В. В. Большаков — «Сионизм на службе антикоммунизма» (1972); Е. С. Евсе­ев — «Фашизм под голубой звездой» (1971); «Расизм под голубой звез­дой» (1981); В. Я. Бегун — «Вторжение без оружия» (1973, 1979), «Пол­зучая контрреволюция» (1974) и «Рассказы о детях вдовы» (1986); В. И. Скурлатов — «Сионизм и апартеид» (1975; с 1989 занимается ис­ключительно политической деятельностью, являясь председателем ис­полкома правления Либерально-патриотической партии «Возрождение» и членом других организаций); Л. А. Моджорян — «Сионизм как форма расизма и расовой дискриминации» (1979) и «Международный сио­низм на службе империалистической реакции» (1984); В. А. Семенюк, автор книги «Националистическое безумие» (1976); и др.

В 1979 г. В. Н. Емельянов написал книгу «Десионизация», изгото­вил на ротапринте небольшой ее тираж. В ней помимо описания исто­рии, структуры и методики функционирования «сионо-масонского концерна» был опубликован устав Всемирного антисионистского и а нти масоне кого фронта (ВАСАМФ) как организации защиты от ев­рейского нацизма, освобождения народов мира, и прежде всего сла­вян, от его оккупации. В начале 1980-го он послал книгу всем членам Политбюро. Последние не одобрили идеи автора. Более того, Емелья­нова уволили с работы, а 26 марта того же года исключили из партии, Основная причина — отказ назвать людей, помогавших в издании «антисоветской и антисемитской», по заключению экспертов, книги. 10 апреля 1980 г. он был арестован и помещен на шесть лет в Ленин­градскую спецпсихбольницу по обвинению в убийстве жены. (Она была убита топором и расчленена, Емельянов утверждал, что некие люди принесли ее в таком виде к нему в мешке.) После освобождения и 1986 г. примкнул к патриотическому объединению «Память» Д. Д. Васи­льева, от которой отделился в 1987 г., создав свою организацию, с 1992 г. называет себя также «Председателем Всемирного Русского правитель­ства». Емельянов продолжает пользоваться уважением в кругах мос­ковских язычников, считающих себя русскими патриотами. Вероятно, среди активистов названных и других диссидентских движений были и другие, кому не помешала бы своевременная врачебная помощь.

После известного заявления С. К. Цвигуна об «обезвреживании» страны от всех антиобщественных элементов (1981), означавшем, что диссиденты в большинстве своем изолированы от общества в местах заключения или находились под гласным наблюдением КГБ и МВД, русское национально-патриотическое движение было представлено упомянутым обществом «Память». Объединение получило название по историко-публицистическому двухтомнику В. А. Чивилихина «Па* мять» (1978, 1981), в котором с патриотической позиции рассказьпш»

лось о русской истории и культуре, показывалось величие России, ее героев и подвижников. Оно выросло из общества книголюбов Мини­стерства авиационной промышленности (1979; руководитель инженер Г. И. Фрыгин) и объединения «Витязи», созданного в 1978—1979 гг. для подготовки к празднованию 600-летия Куликовской битвы (его нозглавлял руководитель московского городского общества ВООПИК журналист Э. Д. Дьяконов). Название «Память» появилось в 1982 г.

До конца 1984 г. общество возглавляли Г. И. Фрыгин и Э. Д. Дьяко­нов. Затем председателем правления историко-литературного объеди­нения (новый статус «Памяти») недолго была Е. С. Бехтерева. Участ­ники объединения были активистами подготовки и проведения празд­нования 600-летия Куликовской битвы (1980), реставрационных субботников, встреч с отечественными писателями и историками, обсуждений творчества поэтов и художников прошлого, движений против поворота северных рек и в защиту Байкала, трезвеннического движения. Работа «Памяти», носившая в 1982-1984 гг. умеренный ха­рактер, подготовила почву для более радикальных выступлений в пе­риод «гласности». Новый период в истории общества связан с лидер-С'шом в нем с октября 1985 г. фотографа Д. Д. Васильева. В патриотиче­ских кругах он известен с \969 г., когда, будучи директором клуба парфюмерной фабрики «Новая заря», устроил вызвавшую ажиотаж поставку картин И. С. Глазунова. Когда выставка закрылась, директора унолили с работы. Позднее он был сотрудником художника.

§ 4. Национальная политика и национальные движения. 1964-1985

С принятием в 1961 г. новой Программы КПСС связывалось начало нового этапа в развитии национальных отношений в стране. Его осо-(Ч'пности виделись в дальнейшем сближении и достижении «полного единства» наций. Предполагалось, что «строительство материально-тех­нической базы коммунизма ведет к еще более тесному объединению сонетеких народов. Все интенсивнее становится обмен материальными и духовными богатствами между нациями, растет вклад каждой респуб-инки в общее дело коммунистического строительства. Стирание граней между классами и развитие коммунистических общественных отноше­ний усиливают социальную однородность наций, способствуют разви-IMк) общих коммунистических черт культуры, морали и быта, дальней­шему укреплению взаимного доверия и дружбы между ними. С победой коммунизма в СССР произойдет еще большее сближение наций, воз­рос гет их экономическая и идейная общность, разовьются общие ком­мунистические черты их духовного облика. Однако стирание нацио­нальных различий, в особенности языковых различий, — значительно

более длительный процесс, чем стирание классовых различий*. Нацио­нальную политику, призванную регулировать национальные отноше­ния на новом этапе их развития, партия обязывалась проводить «с по­зиций пролетарского интернационализма, на основе... ленинской нацио­нальной политики», не допуская «ни игнорирования, ни раздувания национальных особенностей». Важнейшей целью этой политики было «по-прежнему» обеспечивать фактическое равенство наций, народно­стей «с полным учетом их интересов, уделяя особое внимание тем рай­онам страны, которые нуждаются в более быстром развитии». Растущие в процессе коммунистического строительства блага было обещано «спра­ведливо распределять среди всех наций и народностей».

Однако «развернутое строительство коммунизма» в стране продол­жалось недолго. В ноябре 1967-го Л. И. Брежнев объявил, что в СССР построено развитое социалистическое общество, в дальнейшем пред­стояло его совершенствовать, коммунистические цели отодвигались за пределы обозримого исторического горизонта. Новые власти отказались и от других методологических новаций хрущевского периода. Однако положение о новой исторической общности было сохранено и получи­ло дальнейшее развитие. В докладе ЦК партии XXIII съезду (март—ап­рель 1966) содержалась уточненная формулировка о советском народе. Применен был термин «многонациональный советский народ». Это ис­ключало возможность отождествления «новой общности» и «полного единства наций» с новой коммунистической нацией, якобы выковыва­ющейся из традиционных этнических групп и заменяющей их. Левацкие трактовки новой общности были раскритикованы и приглушены.

Положение о якобы вполне сформировавшейся в СССР новой исторической общности содержалось в выступлениях Генерального секретаря ЦК КПСС на XXIV (1971) и XXV (1976) съездах партии. В развитие этого положения в ИМЛ при ЦК КПСС подготовлена; выпушена двумя изданиями книга «Ленинизм и национальный в рос в современных условиях» (1972, 1974), дававшая официозную тр товку феномена. В книге разъяснялось: «Советский народ предста ет собой не какую-то новую нацию, а является исторической, бо широкой, чем нация, нового типа общностью людей, охватываю все народы СССР. Понятие "советский народ" появилось как отра ние коренных изменений сущности и облика советских наций, выражение их всестороннего сближения, роста их интернацион ных черт. Но и при тесном переплетении интернационального и на опального в социалистических нациях последние образуют советск народ, оставаясь в то же время его национальными компонентам Упрочение «новой исторической общности» предста мял ось важн шей целью государственной национальной политики. На протяжен 70—80-х годов в стране издано несметное количество книг и стат призванных создать видимость благополучия и успехов в осущест нии «ленинской национальной политики».

Видимость движения теоретической мысли создавалась полными изощренной схоластики трудами, трактующими соотношение расцвета, сближения и слияния наций, национального и интернационального, характер интернационалистических процессов в обществе. В действи­тельности же ширился разрыв между наукой, политикой и жизнью. Оживляющееся национальное самосознание третировалось как про­явление национализма. Реальные противоречия национальной жизни и межнациональных отношений игнорировались. «Нациология» в ус­ловиях «развитого социализма» заметно активизировалась по празд­ничным датам — в связи со съездами партии, юбилеями Октябрьской революции и образования СССР. Это не могло не накладывать отпе­чатка «заздравности» на значительную часть трудов, посвященных национальной проблематике.

Новая историческая общность людей в СССР была не только со­творенным мифом, но и реальностью. В нынешних средствах массовой и мформации признание того, что был и действительно советские люди, чисто отождествляется лишь со своего рода неполноценностью (отсю­да презрительное — «совок»). Однако этим не отменяется тот факт, что на уровне общественной рефлексии ощущение «советсконарод-носги» имелось. Любители футбола разных национальностей болели, как за «свои» — киевское и тбилисское «Динамо», ереванский «Ара­рат», за «наших» советских космонавтов, независимо от их нацио­нальной принадлежности. Иными словами, определенно существова­ло некое субстанци он арное пространство не с этническим, а граж­данским основанием. В этой связи вряд ли следует оценивать только кик «национальный нигилизм» позицию авторов писем в редакции шзет в период обсуждения Конституции СССР 1977 г., в которых предлагалось фиксировать в паспортах — «национальность: советский; родной язык: армянский». Вряд ли надо ставить клеймо «шовинист» и ии тех, кто считал необходимым дополнить ст. 36 проекта Конститу­ции фразой: «Требовать сообщения сведений о своей национальности И каких бы то ни было официальных документах (паспортах, удосто-церениях, билетах, именных анкетах и т.п.) запрещается». Тем самым чжетские люди» пытались ослабить «нациесохраняющие» параметры жпиальных документов ради усиления «маркировок» принадлеж-ости к общегражданской, политической общности советских людей. В постсоветское время сохранилось немало авторитетных обше-иоведов, продолжающих убеждать, как это делает, например,, Г. Кара-Мурза, что «согласно всем современным представлениям о государстве и нации советский народ был нормальной полиэтниче-ой нацией, не менее реальной, чем американская, бразильская или Нлийская нации». Разумеется, степень «советскости» была различной ришых групп населения, однако единое хозяйство, единая школа и иная армия делали советский народ гораздо более сплоченным, чем тайные полиэтнические нации. Убедительным аргументом в пользу

существования такой общности является рост числа этнически сме­шанных браков — интернационализации наиболее интимной семей-но-личностной сферы. Переписью населения 1959-го в стране зафик­сировано 50,3 млн семей, из них 10,3% смешанных в национальном отношении. К 1970 г. смешанные семьи составляли 13,5%; в 1979 — 14,9; а в 1989 — 17,5 (12,8 млн из 77,1 млн семей). За каждым из супругов обычно стояли группы родственников, которые таким обра­зом многократно увеличивали число породненных между собой лю­дей различных национальностей.

О формировании новой общности говорили также данные пере­писей, а именно — о значительном числе нерусских людей, призна­вавших русский, язык межнационального общения, своим «родным» языком. По переписи 1926 г. зафиксировано 6,4 млн таких людей; в 1959— 10,2; в 1979— 13; в 1989 г. их насчитывалось уже 18,7 млн. Если бы процесс перехода на русский язык не был достаточно естествен­ным и добровольным, то подавляющее их большинство не стали бы называть его «родным», ограничиваясь указанием на «свободное вла­дение» им. Переписи населения показывали также постоянный рост числа свободно использующих русский язык наряду с родным нацио-, нальным языком. В 1970 г. в СССР жили 241,7 млн человек (из них 53,4% были русскими). К 1989 г. их число увеличилось до 286,7 млп; среди них русских по национальности насчитывалось 145,2 (50,6%). В России в 1989 г. русские составляли 81,5% из 147,4 млн жителей. При этом русский язык считали родным и свободно им владели 81,4"' населения СССР и 88% населения России.

Принятая в 1977 г. Конституция характеризовала построенное и СССР «развитое социалистическое общество» как общество, «в кон' ром на основе сближения всех социальных слоев, юридического и фактического равенства всех наций и народностей возникла новая историческая общность людей — советский народ». Народ провозгл.1 шалея главным субъектом власти и законотворчества в стране. «В власть в СССР принадлежит народу. Народ осуществляет государстве ₍ную власть через Советы народных депутатов... все другие госуд ственные органы подконтрольны и подотчетны Советам», — глас ст. 2 новой Конституции. В других статьях декларировалось равноправие граждан вне зависимости от расовой и национальной принадлеж ности (ст. 34); утверждалось, что «экономика страны составляет ели ный народнохозяйственный комплекс» (ст. 16); в стране имеется «ели ная система народного образования» (ст. 25). В то же время Основпоц Закон страны утверждал, что «за каждой союзной республикой сохри няется право свободного выхода из СССР» (ст. 72), каждая союзная автономная республика имеет свою Конституцию, учитывающую и «особенности» (ст. 76, 82), территория республик «не может быть и i менена» без их согласия (ст. 77, 83), «суверенные права союзных рее публик охраняются Союзом ССР» (ст. 81). Таким образом, «советски

народ» в Конституции представал на словах единым, но реально раз­резанным на различные «суверенные» и «особенные» части. Послед­нее соответствовало также духу никем не отмененной Декларации прав народов России, провозгласившей еще на заре Советской власти (2 ноября 1917) не только «равенство и суверенность народов Рос­сии», но также их право «на свободное самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства».

Исследователи выделяли в единой «новой исторической общнос­ти» явно различающиеся по возможностям реализации своего сувере­нитета нации, народности, этнические и национальные группы. Едино­го мнения об их соотношении в советское время так и не было сформи­ровано. М. И. Куличенко в работе «Нация и социальный прогресс» (1983) полагал, что из 126 национальных общностей, зафиксированных при обработке материалов переписи 1959 г., к категории наций принадле­жали 35 национальностей, к народностям — 33, к национальным груп­пам — 35, к этническим группам — 23. Из 123 общностей, выявленных переписью 1979-го, к нациям отнесены 36, народностям — 32, нацио­нальным группам — 37, этническим — 18 национальностей. Но это был лишь один из вариантов типологизации общностей; были и другие, существенно отличавшиеся от приведенного. Разные возможности для реализации жизненных интересов имели народы «титульные» и «нети­тульные», национальные большинства и меньшинства.

Дата добавления: 2014-11-29