Метод опроса 1 страница

Роль и значение метода опроса в исследовании тем больше, чем слабее обеспеченность изучаемой сферы социальной реальности статистической и документальной информацией, и чем меньше изучаемые явления и процессы доступны непосредственному наблюдению.

Метод опроса не является универсальным, его применение наиболее плодотворно в сочетании с другими методами, позволяющими дополнять и контролировать полученные с его помощью данные. К методу опроса социолог обращается в том случае, когда для решения исследовательской задачи ему необходимо получить информацию о сфере сознания людей: об их мнении, о мотивах поведения, об оценках окружающей их действительности, о жизненных планах, целях, ориентациях, о видах деятельности в различных сферах социальной практики, об информированности людей и т.п. Во всех подобных случаях именно люди, непосредственные участники изучаемых социальных процессов, выступают в роли уникального источника информации, который не может быть заменен никаким другим. Однако методом опроса социологи получают информацию и о поведении людей, о различных событиях, явлениях, фактах, т.е. о таких фрагментах социальной реальности, которые могут изучаться методами наблюдения или анализа документов.

Отечественный и зарубежный опыт социологических исследований свидетельствует о преобладающем использовании социологами метода массового опроса, причем достаточно часто он выступает в качестве основного и единственного метода сбора эмпирических данных. В ряде случаев популярность метода опроса обусловлена природой изучаемых явлений и процессов. Например, такие направления социологических исследований как социология средств массовой коммуникации, общественного мнения, профессиональной ориентации молодежи, социально-психологического климата трудовых коллективов и другие связаны с активным развитием и использованием в первую очередь метода опроса. Вместе с тем, среди различных направлений социологических исследований можно выделить такие, где метод опроса играет в настоящее время лишь дополнительную роль, а перспективы его развития связываются с углублением исследовательского поиска. Именно таким образом обстоит дело, например, в социологическом изучении демографических процессов в обществе, где ведущим источником информации остается статистика. Обращение демографов к методу опроса в последнее десятилетие вызвано недостаточными познавательными возможностями традиционных статистических исследований при изучении мотивов демографического поведения и других его факторов, связанных с состоянием сферы сознания.

Таким образом, познавательные возможности метода социологического опроса связаны в первую очередь с изучением сферы общественного сознания. Даже в тех случаях, когда социолог использует метод опроса для получения данных о поступках, фактах, явлениях, событиях, он получает информацию о состоянии этой реальности в том виде, как она отражается в сознании людей. Интерпретировать эту информацию невозможно без знания законов, по которым общественное сознание отражает объективную реальность. Именно поэтому ключевой проблемой при использовании метода опроса является проблема качества данных, их надежности. Все существующие методические рекомендации по поводу применения метода опроса подчинены решению этой главной задачи.

Существует множество организационных и технических разновидностей метода опроса, но его суть неизбежно сводится к общению социолога-исследователя с совокупностью людей (опрашиваемых, респондентов) в форме вопросно-ответного диалога. Особенность этого общения состоит в том, что оно, с одной стороны, имеет исследовательский характер и, следовательно, должно отвечать строгим требованиям научной процедуры. А с другой стороны, источником необходимой социологу информации выступают отнюдь не исследователи, а рядовые участники изучаемых процессов, которые осмысливают и осознают эти процессы в ограниченных рамках повседневного житейского опыта. Опрос как метод исследования реализует свои познавательные задачи тем успешнее, чем он будет ближе к обычной житейской беседе, в которой респонденту все доступно и понятно: и задачи опроса, и язык общения, и темы, затрагиваемые в беседе и ожидаемая польза от результатов опроса.

Таким образом, в социологическом опросе реализуется познавательное взаимодействие двух различных уровней общественного сознания: научного, теоретического, носителем которого выступает социолог, и обыденного, практического, носителем которого выступает опрашиваемый, респондент. [6].

Это обстоятельство является принципиальным для обоснования методики опроса и интерпретации его результатов независимо от технической разновидности опроса. Поэтому целесообразно, на наш взгляд, отойти от общепринятой в учебной литературе традиции и рассмотреть сначала общие принципы построения вопросника, а затем перейти к характеристике основных видов опроса.

Содержание вопросов, их формулировка, их последовательность и взаимосвязь в структуре вопросника должны отвечать двум группам требований. Во-первых, вопросы должны быть необходимыми и достаточными для обеспечения эмпирической проверки гипотез исследования, для решения его познавательных задач. При нарушении этой группы требований социолог на этапе интерпретации результатов опроса и подготовки отчета с разочарованием обнаруживает, что по некоторым аспектам проблемы была собрана излишняя информация, но при этом опрашиваемым не были заданы крайне необходимые вопросы, без которых невозможно убедительное объяснение изучаемых явлений и достаточное обоснование рекомендаций.

Эта группа требований обеспечивается на этапе операционального определения понятий, о чем говорилось в соответствующем разделе. Операциональное определение понятий заканчивается получением списка единиц искомой информации. При построении вопросника это означает, что каждый вопрос рассматривается как специфический измерительный инструмент, предназначенный для получения необходимой (искомой) информации. Иначе говоря, для каждого вопроса анкеты должна быть определена его познавательная задача, его искомая информация. Только при таком определении можно оценить качество вопроса и проверить, дает вопрос искомую информацию или нет?

Вторая группа требований к построению вопросника и отдельного вопроса вызвана необходимостью учитывать социально-психологические особенности опрашиваемых, совокупностей людей, выступающих источником информации, необходимой для решения познавательных задач. Это значит, что автор анкеты должен учитывать информированность опрашивавших о предмете опроса, специфику их языка, традиции общения, представлений о престиже, и чувстве собственного достоинства и др. С учетом этих требований связаны такие факторы качества результатов опроса как искренность и достоверность ответов респондентов, их установка на участие в опросе и на сотрудничество с анкетерами или интервьюером.

В практической работе при конструировании вопросника обе группы требований часто пересекаются и должны учитываться комплексно и во взаимосвязи. Например, требование к доступности языка вопросника для респондентов часто оказывается, связано с требованием дополнительной операционализации научных терминов, которые социолог непосредственно включает в формулировку вопросов. Кроме того, требование доступности языка оказывается связанным и с информированностью опрашиваемого, с его включенностью в изучаемую сферу жизнедеятельности. Авторы анкеты часто привносят в формулировки вопросов тот уровень анализа изучаемых проблем, который стал для них привычным и естественным при разработке концептуальной части исследовательской программы. При этом не учитывается, что респонденты, являясь непосредственными участниками изучаемых социальных процессов, в то же время отражают и осмысливают их в своем сознании по преимуществу и виде эмпирических представлений, основанных на практическом опыте, полученном ненаучным путем.

Например, практически каждый взрослый человек читает газеты, смотрит телепередачи, слушает радио, посещает кинотеатры, получает информацию из множества других источников (лекции, доклады, семинары, курсы и т.п.) Однако можно ли с уверенностью утверждать, что столь же обязательно каждый участник этих информационных процессов задумывается над их социальным смыслом, их структурой или над эффективностью деятельности отдельных каналов информации? Многим ли известно, что выбор привычных предметов повседневного обихода (радио, газета, журнал, телевизор…) называется в соответствующей отрасли социологии системой средств массовой коммуникации? Многие ли из телезрителей, включая вечером голубой экран, думают о том, что они воспитывают в себе всесторонне развитую личность? Не удивительно, что значительная часть респондентов затрудняется объяснить пришедшему домой интервьюеру как, например, газета, получаемая по подписке, воздействует на его личность, а также оценить эффективность этого воздействия по пятибалльной системе.

А между тем, авторы анкет с непосредственностью энтузиастов предлагает респондентам поразмыслить над множеством сугубо научных проблем, являющихся предметом профессиональной исследовательской деятельности социолога. В подобных случаях происходит неадекватное соотнесение двух уровней сознании: научного и обыденного. Оба вида сознания являются универсальными в том смысле, что они применимы к любой сфере общественной жизни. Различие между этими формами сознания не в предмете, а в их уровне и в методах «добывания» информации, на которых они основаны. Таким образом, речь идет о том, чтобы при формулировке анкетных вопросов не предлагать респонденту задач, требующих применения специальных знаний и навыков, которыми он не располагает. Обычно вопросы, сформулированные на уровне научного сознания, содержат понятия, требующие дополнительного эмпирического описания (операционализации). Это означает, что для каждого из таких понятий требуется подобрать соответствующие индикаторы, по поводу которых и будут заданы конкретные вопросы. Так, понятие «повышение социальной активности» должно быть раскрыто в названиях конкретных видов деятельности, из которых складывается для авторов анкеты содержание этого понятия. Только при этом условии можно считать, что создана одна из предварительных предпосылок для общения с респондентом по поводу нужных социологу данных.

Аналогичным образом обстоит дело в том случае, когда обыденному сознанию неявно приписывается несвойственная ему функция: построение к примеру классификации сложности и машиновооруженности существующих в эмпирической практике видов трудовой деятельности, причем в качестве критериев предложены единичные и весьма произвольные примеры. Респондент может назвать свою профессию, может описать содержание выполняемых операций, но он не должен классифицировать и кодировать виды своей деятельности по неизвестной ему схеме. Эту задачу должны решать кодировщики в соответствии со специально разработанной стандартной методикой. В тех случаях, когда социолог перекладывает свою работу на плечи респондента, он неизбежно расплачивается за это снижением качества полученных данных.

Перевод исследуемой проблемы на уровень обыденного сознания - одно из важнейших предварительных условий при разработке надежной методики опроса. Это условие предусматривает комплекс более конкретных методических и технических требований к построению каждого отдельного вопроса и их объединению в блоки, в вопросник.

Как уже говорилось, разработка вопросника непосредственно связана с конечным уровнем эмпирической интерпретации понятий, на котором социолог получает перечень единиц искомой информации или индикаторов. Этот перечень указывает социологу, о чем необходимо спросить респондента (о каких событиях, фактах, явлениях, мнениях), чтобы описать изучаемую проблему в совокупности эмпирических данных.

Приступая к разработке вопросника, социолог решает уже другую задачу - как следует спросить респондента, как сформулировать вопрос, чтобы получить искомую информацию. Умение социолога правильно решить эту задачу связывается в методике опроса с качеством получаемой информации, с логической обоснованностью вопроса. Требование обоснованности сводится к обеспечению каждого индикатора адекватно сформулированным вопросом или блоком вопросов, т.е. адекватным инструментом для получения единиц искомой информации. Измеряем ли мы с помощью сконструированного вопроса именно ту характеристику, которая нам нужна, а не какую-либо другую? На первый взгляд требование выглядит парадоксально: ведь спрашивающий, во-первых, всегда знает, о чем он спрашивает и, во-вторых, обращается к тому человеку, который является (с большой вероятностью) потенциальным носителем необходимой информации. Тем не менее, как доказывает практика, расхождение познавательной задачи вопроса со смысловым содержанием его формулировки для анкеты - весьма распространенная ошибка, встречающаяся во многих вопросниках. Это обстоятельство свидетельствует о не разработанности методической операции «перевода» - общих исследовательских задач сначала на уровень частных конкретных познавательных задач, формулируемых в виде единиц искомой информации (Э. Ноэль называет их «программными вопросами»), [55, с. 76-81] а затем их «перевод» на уровень обыденных представлений опрашиваемых.

Необходимость этой операции тем более важна, что эмпирические данные многозначны по своей природе и могут быть по-разному интерпретированы в различных контекстах в связи с различными познавательными задачами.

Отсутствие четкого определения познавательной задачи вопроса приводит к замене индикаторов, которая не всегда осознается исследователем, и, в конечном счете, к получению данных, неадекватных искомой информации. Например, социологу требуется информация об уровне знаний, которыми располагают респонденты о различных аспектах деятельности своего предприятия. Для решения этой задачи часто задаются вопросы о том, как респондент оценивает уровень своих знаний. Например: «Знаете ли Вы, сколько колонн объединяет Ваше автохозяйство (парк, автокомбинат)?: I. Знаю. 2. Знаю понаслышке. 3. Не знаю». Другой пример: «Знаете ли Вы, какие издаются приказы и распоряжения по Вашей колонне и Вашему автохозяйству в целом? По автохозяйству: I. Знаю хорошо, слежу за доской приказов и объявлений. 2. Знаю, но не всегда. 3. Не знаю».

Границы интерпретации ответов, полученных на подобные вопросы, зависят от определения их познавательной задачи. Если целью исследователя является получение данных о фактическом уровне знаний опрашиваемых, то приведенные формулировки вопросов следует признать логически необоснованными, поскольку такие конструкции вопросов дают информацию о самооценке знаний, но не об их фактическом состоянии.

Самооценка человеком уровня своих знаний формируется под влиянием целого ряда трудно учитываемых субъективных факторов. Критерии самооценки у различных людей, как правило, не совпадают. Мало информированные люди могут иметь более высокую самооценку, чем высокоинформированные, но ощущающие дефицит информации. На формирование самооценки влияют и уровень притязаний, и престиж, и нормативные представления респондента и т.п.

Для получения данных о фактическом уровне информативности применяются другие методические решения: вопросы экзаменационного типа, либо специально разработанные тесты на измерение информированности. В связи с приведенными примерами целесообразно было бы предложить респондентам в первом случае назвать число колонн, входящих в автохозяйство, а во втором случае задать открытий вопрос о содержании любого из последних приказов или распоряжений, прочитанных ими на доске приказов. Полученные ответы можно оценить и закодировать по степени их истинности, т.е. соответствию их содержания реальному положению дел, т.е. фактическому числу колонн и содержанию приказов, находившихся на доске объявлений на момент опроса.

Таким образом, вопросы о самооценках уместны и обоснованны только в тех случаях, когда исследовательская задача состоит в том, чтобы определить уровень уверенности респондентов в своих знаниях, уровень соответствия его притязаний по поводу информированности уровню удовлетворения этих притязаний.

Другим распространенным видом ошибки, связанной с заменой индикаторов, является изучение фактического поведения методом самооценки этого поведения самими респондентами. Социологи довольно часто предлагают респондентам вопросы, требующие от респондента усредненной оценки периодичности или регулярности различных видов деятельности в течение более или менее длительных периодов. Весьма распространены и вопросы о величине затрат времени на различные виды деятельности. «Сколько Вы в среднем тратите на чтение номера газеты?». «Сколько часов Вы обычно тратите на просмотр телепередач в будний и выходной день?», «Сколько рабочего времени Вы теряете (в среднем) в течение смены из-за недостатков в организации труда и других, независящих от Вас причин?». Пока немногочисленные методические эксперименты, позволяющие сравнить ответы на подобные вопросы с фактическим поведением людей, свидетельствуют о том, что возможности памяти респондентов иногда весьма значительно «корректируются» их представлениями о том, каковы существующие нормы поведения в данной сфере деятельности и насколько соответствует реальное поведение отвечающего этим общепринятым нормам. При этом происходит смещение информации о фактическом поведении в сторону нормативных представлений респондента, и это смещение тем больше, чем сильнее несовпадение желаемого и действительного поведения. В подобных ситуациях при формировании ответа респондента на вопросы социологических анкет вступают в действие объективно существующие защитные механизмы человеческой психики, следствием которых и является не всегда осознаваемое респондентом смещение информации в целях сохранения психологического равновесия, желаемых положительных представлений о себе самом.

Следовательно, чем конкретнее вопрос и меньше нагрузка на память респондента, тем больше шансов получить от него достоверную информацию о затратах времени, периодичности или регулярности различных видов деятельности. Обобщать данные о распределении поведения людей во времени должен социолог, основываясь на ответах респондентов на предельно конкретнее вопросы об отдельных фактах поведения. Не случайно наиболее достоверным методом получения сведений подобного рода считается метод бюджетных исследований рабочего и внерабочего времени, основанный на самонаблюдении и последовательной регистрации всех видов деятельности с пятнадцатиминутным интервалом в течение дня от подъема утром до отхода ко сну вечером.

Распространенность приводившихся видов методических ошибок, на наш взгляд, вызвана вполне понятным и естественным стремлением социологов к использованию более простых и экономичных методических решений. Ясно, что разработка тестов для измерения информативности респондентов по различным проблемам или применение громоздкой техники самофотографии для изучения бюджетов времени, периодичности занятий, требует увеличения затрат времени и людских ресурсов на сбор и обработку данных. А вопросы о самооценках просты по конструкции, удобны для заполнения респондентами и не требуют сложной обработки.

Однако при определении содержательной пригодности формулировки вопроса социологу приходится учитывать, что экономичность и организационная простота методического решения - далеко не достаточные критерии его оценки. Более того, экономичность исследования и качество эмпирической информации вступают в противоречие, которое в исследовательской практике встречается очень часто. Если это противоречие разрешается социологом с помощью подмены индикаторов, без изменения познавательных задач, то он, как правило, «расплачивается» за экономичность неадекватностью полученных данных.

Соответствие формулировки вопроса возможностям респондента как источника информации обеспечивается не только «переводом» познавательной задачи вопроса на уровень житейского опыта опрашиваемых.

Частными направлениями решения этой проблемы выступают такие требования как учет компетентности, информированности респондента о предмете опроса; учет особенностей языка и культуры опрашиваемых, их аналитических возможностей. Ясно, что для обеспечения этих условий социолог нуждается в информации о состоянии общественного мнения и общественного сознания по поводу предмета проектируемого исследования. Ему необходимы также данные об уровне информированности и компетентности тех социальных групп, которые он планирует опрашивать.

Более конкретной и точной «привязке» к особенностям «поля» будущего исследования способствует проведение специализированных пробных (пилотажных) исследований.

Опыт проведения таких исследований свидетельствует о том, что даже самый тщательный предварительный анализ подготовленной методики опроса, проведенной «в кабинете» и основанный на максимально полном учете всех методических требований и рекомендаций, содержащихся в литературе, не может обезопасить от методических просчетов. Каждая исследовательская ситуация уникальна по сочетанию познавательных задач, лексики вопросника и правил его заполнения, по социально-психологическим особенностям опрашиваемых. Поэтому каждая эмпирическая, экспериментальная проверка анкеты дает социологу новую конкретную информацию, необходимую именно для данного исследования.

Таким образом, учет социально-психологических особенностей респондентов предполагает использование информации о возможностях памяти респондентов, их аналитических способностях, об их представлениях о нормах поведения, о престиже, чести, собственном достоинстве, о круге возможных и «неподходящих» тем для разговора с незнакомым представителем официальной организации, в роли которого выступает анкетер или интервьюер.

Поскольку требования к формулировке вопросов образуют сложный комплекс, включающий логические, психологические, социолингвистические и другие критерии, то социологу трудно обеспечить соблюдение всех этих требований, руководствуясь только интуитивными представлениями о качестве различных возможных вариантов построения вопроса. Основной такой оценки должна быть рациональная схема анализа, содержащая перечень структурированных критериев, с которыми можно соотнести конструкцию каждого вопроса. Хотя в социологии на сегодняшний день не разработана методика такого анализа качества вопросов, применяемая социологами, тем не менее, могут быть использованы существующие классификации вопросов по различным основаниям. В каждой из таких классификаций типы и виды вопросов выделяются и определяются в связи с методическими требованиями к их построению.

Например, в зависимости от целей, с которыми задаются вопросы, они подразделяются на содержательные и функциональные. По содержанию выделяют вопросы о фактах, знаниях, мнениях, установках, мотивах поведения, а также в зависимости от предметной специфики изучаемых переменных (труд, досуг, идеология, семья, спорт и т.д.). Выделение этих вопросов связано со спецификой осознания людьми различных сфер социальной практики. Эта специфика определяет особенности конструирования вопросов в отраслевых направлениях социологии, а также вопросов о различных аспектах социальных процессов. Известно, например, что вопросы о мотивах поведения респондентов, об их мнениях, установках, т.е. о фактах сознания чаще вызывают затруднения при ответах и дают менее надежную информацию, чем вопросы о фактах поведения, поступках, событиях, доступных непосредственному наблюдению. Это связано с тем, что мотивационная сфера человеческого поведения труднее осознается и формулируется в виде ответов.

Функциональные вопросы решают различные методические задачи по управлению ходом вопроса, его психологической атмосферой, логической строгостью. Основные виды функциональных вопросов:

Ø вопросы-фильтры;

Ø контрольные вопросы;

Ø контактные вопросы.

Необходимость в вопросах-фильтрах возникает тогда, когда исследователю нужно получить данные, относящиеся не ко всей совокупности опрашиваемых, а только к некоторой ее части. Для того, чтобы отделить интересующую исследователя часть респондентов, которым нужно задать отдельные специализированные вопросы, и задается вопрос-фильтр.

Подобные задачи неоднократно возникают при разработке методики опроса. При опросе работников предприятия требуется, например, задать несколько отдельных вопросов молодым рабочим, спросить об условиях труда матерей, имеющих детей дошкольного возраста и т.п. Каждый такой специализированный блок вопросов открывается вопросом-фильтром «Являетесь ли Вы…?», «Есть ли у Вас...?». Вопрос-фильтр должен иметь указатель-отсылку: к заполнению какого вопроса следует переходить респондентам, принадлежащим к различным группам. Например, после вопроса-фильтра «Есть ли у Вас дети дошкольного возраста?» (да, нет) следует блок вопросов для тех, кто имеет детей этого возраста. Поэтому в вопросе-фильтре рядом с вариантом ответа «нет» должно быть указание: «Переходите к вопросу №…». Иногда такой «указатель перехода» делается в виде стрелки, указывающей на соответствующий вопрос. Применяется и другой вариант графического оформления. После вопроса-фильтра помещается обращение к респонденту, например, такое: «Внимание! На следующие три вопроса отвечают только те, у кого есть дети дошкольного возраста. Остальные переходят к вопросу №…»

После окончания специализированного блока вопросов можно опять поместить обращение к респонденту «Внимание! Вопросы для всех!».

Пренебрежение исследователя вопросами-фильтрами часто приводит на стадии заполнения анкет и анализа данных к путанице и смещению результатов, к возрастанию числа не ответивших. Например, в исследовании образа жизни задавался вопрос о том, как респондент оценивает свои отношения с членами семьи, изменились ли они за последнее пятилетие к лучшему, к худшему или не изменились. Поскольку вопрос о том, живет ли респондент в семье или отдельно, размещался в конце анкеты (в «паспортичке»), то вопрос об изменении отношений в семье оказался без необходимого логического фильтра. Анализ ответов показал, что на этот вопрос не ответили 294 человека (3% опрошенных). В то же время данные о составе семьи свидетельствуют о том, что среди опрошенных 928 человек проживают без семьи (9% опрошенных)

Следовательно, 6% опрошенных ответили на вопрос об изменении отношений в семье, хотя на момент опроса являлись одиночками. Таким образом, отсутствие вопроса-фильтра привело к утрате четких границ интерпретации полученных данных. Действительно, вполне возможно, что среди одиночек, оценивших изменение отношений в семье за минувшее пятилетие, какая-то часть имела семью раньше в течение пяти лет, т.е. оценивала прошлые отношения. Кроме того, при ответе на данный вопрос понятие «семья» могло пониматься частью респондентов как поддержание родственных связей без совместного проживания. Но такое понимание противоречит определению понятия «семья», которое дано в вопросе о составе семьи (в «паспортичке») – «совместно проживающие и ведущие общее хозяйство».

Приведенный пример показывает, что вопрос-фильтр решает две задачи. Во-первых, он помогает респондентам четко различать вопросы, адресованные отдельным группам со специфическими признаками, т.е. обозначает адрес вопроса, обеспечивая логику общения с различными частями совокупности опрашиваемых. Во-вторых, вопрос-фильтр обеспечивает логику анализа и интерпретации эмпирических данных, полученных методом опроса, организуя эти данные в соответствии со структурой изучаемой характеристики. Однако для того, чтобы вопрос-фильтр был сформулирован четко и воспринимался респондентами однозначно, необходимо обозначить познавательную задачу вопроса и адресат вопроса. В приводившемся выше примере нечеткая формулировка и неоднозначное восприятие вопроса респондентами вызвано именно нечеткостью адресования вопроса и его познавательной задачи.

Вопрос об оценке респондентом изменений семейных отношений в том виде как он задан в анкете может служить для решения только двух задач: 1) выявить оценку состояния отношений в семье (изменились они или не изменились), 2) если отношения изменились, то выявить общую оценку этих изменений независимо от их характера и содержания. Однако ценность такой информации весьма сомнительна, поскольку изменения отношений в семье всегда имеют четкую социально-нормативную окраску, которая может противоречить субъективной оценке отвечающего. Например, респондентка, получив развод с пьющим супругом и оставшись одна с двумя детьми, оценивает это событие как изменение семейных отношений к лучшему, в то время как для общества это еще один случай проявления нестабильности семейных связей.

Следовательно, для интерпретации ответов на подобные оценочные вопросы нужна дополнительная фактографическая информация. В данном примере необходим вопрос-фильтр о том, какого рода изменения произошли в семье за минувшее пятилетие.

Контрольные вопросы имеют целью выяснение устойчивости или непротиворечивости ответов респондента, которые он дает на предшествующие вопросы по той же теме, проблеме. Например, задается общий вопрос об удовлетворенности работой, затем полученный ответ контролируется несколькими вопросами о некоторых частных аспектах удовлетворенности рабочей ситуацией, о желании сменить работу. Совокупность полученных частных ответов рассматривают как контроль на непротиворечивость высказываний общей оценки. Применяется также процедура психологического контроля на искренность с помощью специальных тестов.

Специальные вопросы используются для управления психологической ситуацией интервью. Для установления контакта с респондентом, создания у него положительной мотивации на опрос применяются, так называемые, контактные вопросы, которые могут быть прямо не связаны с темой исследования, но позволяют отвечавшему высказаться на тему для него наиболее актуальную, близкую, показывающую его информированность и компетентность. В практике опросов чаще всего эта функция возлагается не на специальные вопросы, а выполняется «попутно» вопросами, наиболее простыми по смыслу и технике заполнения, но одновременно дающим необходимую исследователю информацию.

Дата добавления: 2014-12-07