В образовании 5 страница

3. Лидер третьего уровня – политик, действующий в системе властных отношений, в которой политическое лидерство представлено в виде социального института. Личностные характеристики, имеющие принципиальное значение в первом случае, существенные во втором, на третьем уровне, как правило, не оказывают на политическое поведение лидера и отношение к нему решающего влияния. Деятельность политика в данном случае определяется внешними регулятивами, присущими конкретной политической культуре.

Исторически возникшее политическое лидерство связано не только с формированием интересов, но и с появлением личности, как одного из потенциальных субъектов политического действия. В античности политическое лидерство носило личностный характер, представляя собой влияние, основанное на авторитете конкретного индивида, его достоинствах. В средневековой Европе политическое лидерство постепенно теряет нравственно-этическое содержание. Влияние лидера основывается не столько на личных достоинствах, сколько на способностях к руководству конкретной политической общностью. От лидера требуется не столько быть нравственным образцом, сколько умение сплотить группу для достижения поставленных целей, умение сформировать групповой интерес. Такая тенденция к прагматизации политического лидерства наиболее отчетливо обнаружила себя в эпоху Возрождения и в период буржуазных революций.

В современном обществе политическое лидерство представляет собой способ построения власти, основанный на интеграции различных социальных слоев (групп), посредством специфических механизмов вокруг выдвигаемой лидером программы (концепции) решения социальных проблем и задач общественного развития.

Политическое лидерство служит институтом, который включает большую часть населения в решение социальных проблем в масштабе общества в целом. Как механизм интеграции общества, политическое лидерство создается посредством не только правовой регламентации деятельности политика, но и моральными регулятивами.

В механизме политического лидерства правовая регламентация деятельности политика связана с инструментами юридического контроля за принятием решений, их использованием, осуществлением обратной связи «политик – общество».

Процесс зарождения политического лидерства можно наблюдать на примере стихийно возникшего митинга. Он может начаться на базе спонтанно собравшейся толпы без участия политических лидеров. Однако в ходе такого митинга обычно появляются инициаторы, пытающиеся перевести эмоциональный порыв в коллективные действия. Если это удается, то инициаторы становятся зачинщиками, которые могут повести людей, скажем, на штурм правительственных учреждений. В том случае, если лежащие в основе преимущественно стихийных действий людей потребности и мотивы имеют для них достаточно высокую личностную значимость и требуют систематических коллективных усилий, то в процессе их осуществления происходит устойчивое распределение функций и их институциализация, появляются лидирующие позиции и сами политические лидеры, т.е. возникают элементы политической организации. Примерно таким способом возникло после августовского 1991 г. путча в СССР движение защитников «Белого Дома» и конституировались его лидеры.

Институализация лидирующих позиций отражается в понятии формального лидерства. Оно представляет собой приоритетное влияние определенного лица на членов организации, закрепленное в ее нормах и правилах, и основывающееся на положении в общественной иерархии, месте в ролевых структурах.

Субъективная способность и готовность человека к выполнению роли лидера, а также признание за ним права на руководство со стороны членов группы (организации, общества) характеризуется категорией неформального лидерства. В малых группах, основанных на непосредственных контактах их членов, институализация лидирующих позиций может не происходить, здесь на первый план выдвигаются индивидуальные качества лидеров, их способность объединить группу, повести ее за собой.

В крупных объединениях, эффективность коллективных действий которых требует четкой функционально-ролевой дифференциации и специализации, а также оперативности управления и жесткости (например, в армии), институализация и формализация (официальное закрепление) лидирующих позиций, наделение их сравнительно большими властными полномочиями обязательны. Именно к такому типу объединений и деятельности относится и политика. В ней действуют огромные массы людей, ставящие перед собой вполне определенные, ясно осознанные цели и испытывающие непрерывное противодействие со стороны политических оппонентов. В силу таких особенностей политики, институализация и формализация лидирующих позиций проявляются в ней особенно отчетливо. Это придает формальным аспектам политического лидерства особое, приоритетное значение. В политике выполнение потребностей социальной системы и ее подсистем в самоорганизации и упорядочении деятельности масс людей зависит не столько от индивидуальных качеств лидеров (хотя это тоже очень важно), сколько от силы и влияния институтов власти.

Лидерство присуще различным формам социально-политической организации. Что же непосредственно лежит в его основе? Какова природа этого феномена? Почему одни люди становятся лидерами, а другие довольствуются ролью исполнителей воли лидера?

На этот счет в современной политологии несколько теорий. Прежде всего, это теория черт. Она создавалась на основе выявления качеств, присущих идеальным лидерам-героям. Суть этой теории состоит в объяснении феномена лидерства выдающимися качествами личности – превосходящие интеллектуальные дарования доставляют личности выдающееся положение, рано или поздно приводящее к лидерству. Среди черт, присущих политическому лидеру, обычно называют острый ум, твердую волю, кипучую энергию, незаурядные организаторские способности, умение нравиться людям, компетентность и, особенно, готовность брать на себя ответственность. К обязательным качествам современных политических лидеров в демократических странах все чаще добавляют фотогеничность, внешнюю привлекательность и ораторские способности.

Для проверки теории черт были проведены конкретные исследования. Они в значительной мере опровергли эту теорию, т.к. оказалось, что при детальном анализе индивидуальные качества лидера почти полностью совпадают с полным набором психологических и социальных признаков личности вообще. Кроме того, в некоторых сферах деятельности, прежде всего в области предпринимательства, высокие интеллектуальные и моральные качества являются скорее препятствием для занятия лидирующих позиций, чем условием успеха. На протяжении многих лет, а часто и всей жизни, многие выдающиеся способности людей оказываются невостребованными, не находят применения.

Все это вовсе не означает полного отрицания теории черт. Очевидно, что для занятия лидирующих позиций в условиях политической конкуренции действительно нужны определенные психологические и социальные качества. Однако их набор значительно варьирует в зависимости от исторической эпохи и особенностей конкретного государства. Даже в наши дни личностные качества, дающие шансы на политический успех, существенно отличаются, например, в Европе и на Ближнем Востоке. К тому же, во многих, главным образом недемократических государствах, политическими лидерами часто становятся заурядные, серые личности, не обладающие яркой индивидуальностью.

Учет всего этого породил вторую волну теории черт, или ее факторно-аналитическую концепцию. Она различает чисто индивидуальные качества лидера и характерные для него черты поведения, связанные с достижением определенных политических целей. Между этими двумя группами свойств лидера могут быть существенные различия. Их можно проиллюстрировать на примере Ленина. Его индивидуальные черты, проявляющиеся в отношениях с близким окружением, никак не выказывали в нем жестокого деспота, жаждущего насилия и равнодушного к страданиям людей. Однако его упорство и даже одержимость в стремлении к достижению утопической по своей сути цели коренного переустройства общества на коммунистических началах, сделали из него диктатора, отрицающего общечеловеческие нормы морали и не останавливающегося ни перед какими преступлениями (приказы о массовых расстрелах ни в чем не повинных людей – заложников) ради удержания большевиками власти.

Факторно-аналитическая концепция вводит в теорию лидерства понятие целей и задач, связанных с определенной ситуацией. В результате взаимодействия индивидуальных качеств лидера и стоящих перед ним целей, вырабатывается стиль его поведения (стиль лидерства), составляющий его «вторую природу». Стиль и целевая ориентация лидера несут на себе отпечаток конкретных социальных обстоятельств.

Идею зависимости лидерства от определенных социальных условий развивает и обосновывает его ситуационная концепция. Лидер, по этой теории, - функция определенной ситуации. Именно сложившиеся конкретные обстоятельства определяют политического лидера, детерминируют его поведение и принимаемые им решения. Так, например, ситуация в исламском Иране неизбежно отвергнет политиков европейского или американского склада. Точно так же и религиозный лидер-пророк не сумеет проявить себя на политической арене Запада. Таким же образом требования к лидеру значительно различаются и в зависимости от того, находится ли данное государство в состоянии кризиса или развивается стабильно.

С точки зрения ситуационного подхода, лидерские качества относительны. Один человек может проявить черты лидерам на митинге, другой – в повседневной политико-организационной работе, третий – в межличностном общении и т.п. В целом же, лидеров отличают, главным образом, готовность взять на себя ответственность за решение той или иной задачи и компетентность.

Ситуационная теория не отрицает важную роль индивидуальных качеств личности, однако не абсолютизирует их, а отдает приоритет в объяснении природы политического лидерства требованиями объективных обстоятельств. На основе этой концепции, подтверждаемой эмпирическими исследованиями, был получен вывод, что в современном западном обществе большие шансы на успех имеет беспринципный человек, ориентирующийся на политическую конъюнктуру. Однако такие выводы, как и ситуационная теория в целом, подтверждаются далеко не полностью, поскольку ограниченность этой теории состоит в том, что она недостаточно отражает активность лидера, его способность переломить ситуацию, раньше других заметить новые прогрессивные тенденции и возможности их использования и заблаговременно решить острые социально-политические проблемы.

Уточнением, развитием и качественным обогащением ситуационной теории явилась теория, объясняющая феномен лидера через его последователей и конституентов. По этой теории, именно последователь воспринимает лидера, воспринимает ситуацию и, в конечном счете, принимает или отвергает лидерство.

Достоинством такого подхода к лидерству является рассмотрение его как особого рода отношений между руководителем и его конституентами, выступающих в виде цепочки взаимосвязанных звеньев: конституенты - последователи, активисты – лидер. Лидер и его конституенты составляют единую систему. В современной политологии круг конституентов лидера понимается достаточно широко. В него включаются не только политические активисты и все достаточно четко определившиеся приверженцы (последователи) лидера, но и его избиратели, а также все те, кто взаимодействует с ним, оказывает на него влияние. Анализ конституентов во многом позволяет понять и предсказать политическое поведение лидера, предвидеть принимаемые им решения.

В формировании и функционировании отношений «лидер - конституенты» особенно велика роль политических активистов. Именно они достаточно компетентно оценивают его личные качества и возможности, организуют кампании в его поддержку, выступают «приводным ремнем», связывающим его с массами, т.е. «делают» лидера. Именно через конституентов проявляется воздействие на политику господствующей политической культуры.

В демократическом государстве претенденты на лидирующие должности могут рассчитывать на успех лишь в случае совпадения их имиджа с ожиданиями большинства народа. Взаимодействие лидера и его конституентов следует рассматривать как обоюдонаправленное, с двусторонним движением. Причем лидеры могут в значительной мере менять свою социальную опору. Самостоятельность лидера по отношению к конституентам прямо зависит от характера политического строя, от степени концентрации власти в руках руководителя и от политической культуры общества в целом.

Природа политического лидерства достаточно сложна и не поддается однозначной интерпретации. Пояснить его субъективные механизмы помогают психологические концепции и, в частности, психоаналитическое объяснение лидерства. Как считает основоположник психоанализа Зигмунд Фрейд, в основе лидерства лежит подавленное либидо – преимущественно бессознательное влечение сексуального характера. В процессе сублимации оно проявляется в стремлении к творчеству и, в том числе, к лидерству. У многих людей обладание руководящими позициями выполняет своего рода компенсаторные функции, позволяет подавлять или преодолевать различного рода комплексы, чувство неполноценности и т.п.

Определенные психологические потребности отражает и подчинение лидеру. Субъективное принятие лидерства закладывается еще в детстве, когда ребенок нуждается в покровительстве и авторитете родителей. И в этом смысле авторитет руководителя государства подобен авторитету отца семейства.

Заметный вклад в развитие психоанализа внесли ученые Э. Фромм и Т. Адорно. Они выявили тип личности, предрасположенной к авторитаризму и стремящейся к власти. Такая личность формируется в нездоровых общественных условиях, порождающих массовые неврозы и стремление человека убежать от всего этого в сферу господства или подчинения. Для авторитарной личности власть является психологической потребностью, позволяющей избавиться от собственных комплексов посредством навязывания своей воли другим. Обладание безграничной властью над другими, их полное подчинение доставляют такому человеку особое наслаждение. Оно является формой своеобразного садизма. Одновременно авторитарная личность имеет и мазохистские черты, поскольку при столкновении с превосходящей силой она восхищается и поклоняется ей. Слабость же других вызывает у нее презрение и желание унизить их.

Такой тип поведения в психологическом смысле является проявлением не силы, а слабости. Авторитарная личность, не имея подлинной силы, пытается убедить себя в обладании ею с помощью господства над другими. Такая личность иррациональна, руководствуется в первую очередь эмоциями и не терпит равенства и демократии. Она воспринимает всех других людей, мир в целом сквозь призму отношений «силы – слабости».

Эмпирические исследования подтвердили реальное существование авторитарного типа личности, выявили ее некоторые новые черты. В целом же это направление психоанализа значительно расширило представления о психологических мотивациях стремления к лидерству, хотя оно конечно же не исчерпывает все типы таких мотиваций.

Совокупность различных интерпретаций политического лидерства позволяет увидеть его разнообразные стороны, аспекты, однако еще не дает целостной картины этого феномена. Попытку решить эту задачу, осуществив комплексное исследование лидерства, представляет его интерактивный анализ. Он учитывает четыре главных момента лидерства: черты лидера; задачи, которые он призван выполнять; его последователей и конституентов; систему их взаимодействия; механизм взаимоотношения лидера и его конституентов. И все же, создать единую универсальную концепцию лидерства, по всей вероятности, невозможно, поскольку само это явление чрезвычайно многообразно по своему проявлению и функциям, зависит от исторических эпох, типов политических систем, особенностей лидеров и их конституентов и других факторов.[98]

Богатство понятия лидерства отражается в его типологии. Существуют разнообразные классификации лидерства. Прежде всего, в зависимости от отношения руководителя к подчиненным оно делится на авторитарное и демократическое. Авторитарное лидерство предполагает единоличное направляющее воздействие, основанное на угрозе санкций, применения силы. Демократическое лидерство выражается в учете руководителем интересов и мнений всех членов группы или организации, в их участии в управлении.

Одна из наиболее распространенных типологий лидерства восходит к учению М. Вебера о способах легитимации власти. В соответствии с этими способами лидеров подразделяют на традиционных (вожди племен, монархи и т.д.) – их авторитет основан на обычае, традиции; рационально-легальных или рутинных – это лидеры, избранные демократическим путем; харизматических – наделенных, по мнению масс, особой благодатью, выдающимися качествами, способностями к руководству. Харизма складывается из реальных способностей лидера и тех качеств, которыми его наделяют последователи. При этом индивидуальные качества лидера нередко играют второстепенную роль в формировании его харизмы.

В основе первого типа лидерства лежит привычка, второго – разум, третьего – вера и эмоции. В современной политологии нередко используются четыре собирательных образа лидера: знаменосца, или великого человека, служителя, торговца и пожарного. Лидера-знаменосца отличает собственное видение действительности, привлекательный идеал, «мечта», способная увлечь массы. Яркими представителями были: В.И. Ленин, Мартин Лютер Кинг, аятолла Хомейни и др. Лидер-служитель всегда стремится выступить в роли выразителя интересов своих приверженцев и избирателей в целом, ориентируется на их мнение и действует от их имени. Для лидера-торговца характерна способность привлекательно преподнести свои идеи и планы, убедить граждан в их преимуществе, заставить «купить» эти идеи, а также привлечь массы к их осуществлению. И, наконец, лидер-пожарный ориентируется на самые актуальные общественные проблемы, насущные требования момента. Его действия определяются конкретной ситуацией. В реальной жизни эти четыре образа лидерства обычно не встречаются в чистом виде, а сочетаются у политических деятелей в различных пропорциях.

Имеются и другие классификации лидерства. Так, политические деятели делятся на правящих и оппозиционных; крупных и мелких; кризисных и рутинных; пролетарских, буржуазных, мелкобуржуазных и т.д.

Разнообразие типов лидеров во многом объясняется богатством направлений их деятельности, широким кругом решаемых задач. Эти задачи прямо зависят от конкретной ситуации, в которой осуществляется лидерство. Они возникают на базе определенных потребностей общества, социальных групп и организаций. Осознание таких потребностей проявляется в форме задачи. В этом аспекте функции лидера обычно сводятся к своевременному учету всех потребностей, четкой формулировке целей, взятию на себя ответственности за их реализацию, организации масс на ее осуществление. Это достаточно формальные функции, характеризующие основные этапы (стадии) осуществления социальной роли лидера. Что же касается характеристики функций лидера с точки зрения их содержания, то к ним можно отнести следующие:

1. Интеграция общества, объединение масс. Лидер призван воплощать в себе и представлять во взаимоотношениях с другими государствами национальное единство, объединять граждан вокруг общих целей и ценностей, подавать пример служения народу, государству, отечеству.

2. Нахождение и принятие оптимальных политических решений. И хотя лидеры не застрахованы от ошибок, часто действуют не лучшим образом, все же именно способностью найти наиболее приемлемые пути решения общественных задач обычно оправдывается их пребывание на руководящих постах.

3. Социальный арбитраж и патронаж, защита масс от беззакония, самоуправства бюрократии и т.п., поддержание порядка и законности с помощью контроля, поощрения и наказания. Эта функция достаточно детально обоснована в концепции плебисцитарной вождистской демократии. Хотя социальный патронаж на деле реализуется далеко не всегда, вера в «хорошего царя», «отца народов», покровителя слабых и т.д. до сих пор широко распространена не только в массовом сознании государств с патриархальной культурой, но и в странах с вековыми демократическими традициями.

4. Коммуникация власти и масс, упрочения каналов политической и эмоциональной связи и тем самым предотвращения отчуждения граждан от политического руководства. В условиях сложной многоступенчатой иерархии власти, ее бюрократизации эта функция особенно значима. С помощью средств массовой информации и, прежде всего, телевидения, а также в ходе встреч с избирателями и других мероприятий, президент и иные политические руководители имеют достаточно широкие возможности непосредственного общения с народом.

5. Инициирование обновления, генерирование оптимизма и социальной энергии, мобилизация масс на реализацию политических целей. В этой группе объединены несколько близких по своей направленности функций. Лидер призван охранять народные традиции, своевременно замечать ростки нового, обеспечивать прогресс общества, вселять в массы веру в общественные идеалы и ценности. В большей мере выполнение этих функций присуще харизматическим лидерам, однако не только им. Так, например, достаточно успешно справился с задачей преодоления вьетнамского синдрома, национального пессимизма и апатии американский президент Р. Рейган.

6. Легитимация власти. Эта функция присуща главным образом лидерам в тоталитарных обществах. Когда политический режим не может найти своего оправдания в исторических традициях и демократических процедурах, то он вынужден искать его в особых качествах харизматических лидеров, которые наделяются необыкновенными, пророческими способностями и в большей или меньшей степени обожествляются. Так было и в нашей стране, когда большевистская власть, безжалостно разрушая многовековые традиции, узаконивала свои действия гипертрофированным авторитетом Маркса, Ленина и Сталина, наделяя их чертами земных божеств.[99]

Каковы же наиболее характерные черты регионального лидерства современной России? Прежде всего следует отметить, что к нему как нельзя кстати подходит определение, данное американскими психологами Д. Катцем и Р. Канном, которые под лидерством понимают «оказывающий влияние элемент, который проявляется помимо механического исполнения рутинных поручений организации»[100]. Речь идет о стремлении некоторых лидеров современной российской провинции к статусу, перекрывающему их должностные полномочия и прерогативы.

Огромная территория России, различные плотность населения, уровень жизни и доходов и целый ряд других факторов обусловливают значительную дифференцированность восприятия одних и тех же политических лидеров, фактов и событий в различных частях нашей страны. Как показывают исследования, даже такая характеристика образа, как узнаваемость по фотографии (в данном случае речь идет о федеральных политиках), сильно зависит от расстояния, на котором находится респондент от Москвы.[101] В большинстве случаев, чем дальше от Москвы, тем меньше граждане узнают политика по предъявленной им фотографии.

Качественный анализ приписываемых политикам характеристик не дает большого разброса. В образе Ю. Лужкова вне зависимости от того, где проводился опрос, преобладают оценки его деловых и организаторских качеств. Качественные отличия в оценках встречаются только в образе Г. Зюганова. Так, жители Москвы склонны давать положительные оценки его психологическим и морально-этическим качествам, подчеркивают его образованность. А жители сибирских городов обращают больше внимания на его идеологические позиции и программные заявления, т.е. на собственно политическую составляющую. В разных уголках нашей страны граждане практически одинаково оценивают морально-этические качества политиков с небольшим перевесом в сторону негативных оценок. Среди основных качеств жители регионов, в которых проводились исследования, ценят в политиках «прямолинейность», «честность», «открытость», «доброту», «простоту». Наблюдаются различия в оценках политических качеств в центре и регионах.[102]

На региональном уровне в большей степени, чем на уровне федеральном, выражена условность разделения лидерства на формальное и неформальное. Иногда лидер, будучи отстраненным от занимаемой должности, продолжает оказывать существенное влияние на политические процессы в регионе. Поэтому прав Р. Такер, полагающий, что «лидерство есть указание направления, которое, в конечном счете, нацелено на политическое действие».[103] В этой связи достаточно вспомнить, к примеру, возвращение руководителя Свердловской области Э. Росселя в 1995 г., снятого Президентом Б.Н. Ельциным в 1994 г., и путем первых прямых выборов губернатора вернувшего свои полномочия.

Отличительной чертой регионального лидерства является ярко выраженное командное поведение руководителя и его окружения. Еще Н. Макиавелли писал, что «об уме правителя первым делом судят по тому, каких людей он к себе приближает».[104] Поэтому жизнеспособность и эффективность лидера в современной российской провинции напрямую зависят от того, насколько слаженно работают его помощники, консультанты, советники и т.д., в какой мере они усиливают или, наоборот, ослабляют политический потенциал их лидера.

Что касается политико-идеологических взглядов региональных лидеров, то в данной сфере имеет место стойкий прагматизм в высказываниях и политических контактах. В этой связи следует отметить, что советская номенклатура последних лет существования СССР, проявившая большие способности к политическому самосохранению, в новых условиях была вынуждена осваивать новый политический стиль. Ярким примером тому служит карьера бывшего члена Политбюро ЦК КПСС, а в постсоветскую эпоху главы администрации Орловской области Е.С. Строева.

Отличительной чертой регионального лидерства в современной России является своеобразный политический стиль, который демонстрирует провинциальная элита. Речь идет о некоем синтезе демократических и авторитарных вариантов политического поведения и действия.[105] Политическая власть, независимо от ее носителей, строится в форме пирамиды. В ее основе – те или иные главенствующие правящие силы, классы; над ними – их политически активная часть, организованная верхушка. Пирамида сужается до верхних этажей, высших органов управления государством, и венчается главой государства. Роль лидера возрастает в переломные периоды развития страны, когда политические события, темпы и формы радикальных преобразований приобретают отчетливо выраженную личностную окраску. В такие периоды власть перестает быть анонимной, резко повышается личная ответственность политика перед обществом за результаты ее деятельности.

Развитие института политического лидерства в России делает первые шаги в условиях становления демократической политической системы. В современных условиях многие признаки персонифицированной власти в России трансформировались из вождизма в политическое лидерство. Так, легитимность президента страны приобретает рационально-легальные черты: она формируется на всеобщих выборах; результаты свободного волеизъявления признаются всем обществом; наличие наряду с президентской властью представительных органов в лице парламента и т.д.

Однако изменились преимущественно внешние атрибуты личной власти и правила ее формирования. В действительности концентрация в руках президента такого объема законодательных, исполнительных и представительских полномочий, отсутствие реальных правовых рычагов контроля персонифицируют власть, хотя и в цивилизованной форме. Поэтому политическое лидерство в современной России имеет ряд особенностей:

· политические лидеры практически не вырабатывают стратеги развития, а реагируют на уже свершившиеся события. Таким образом, они не выполняют основные функции.

· политические лидеры не владеют методами когнитивного стиля руководства, который определяется по критерию простоты и сложности восприятия ими явлений и процессов, образующих объекты их профессиональной деятельности.[106]

· политико-культурная ориентация российских лидеров на власть как главную ценность служит проявлением их эгоцентризма, направлена на укрепление верховной власти в виде политического господства.

Это объясняется тем, что в нашей стране политика никогда не была профессией.[107]

Литература.

Блондель Ж. Политическое лидерство. Путь к всеобщему анализу. – М., 1992.

Вебер М. Политика как призвание и профессия // Избранные произведения. – М., 1990.

Головков А., Шахунянц А. Некоторые штрихи облика верховной власти в России // Власть. – 2001. – № 6.

Горяинов В.П. Концептуальная схема типологии объединений лидеров и их сторонников // Социс. – 2001. – № 1.

Гржейшак СЕ. Региональное лидерство в современной России: институ­циональный аспект // ОНС. – 2000. – № 1.

Дурдин Д.М. «Образ» политического лидера и возможности его измерения // Полис. – 2000. – № 2.

Идиатуллина К.С. Политический лидер и гражданское общество: проблемы и прориворечия регионального развития // СГЗ. – 2003. – № 3.

Кива А.В. Российская олигархия: общее и особенное // ОНС. – 2000. – № 2.

Кретов Б.И. Современные западные концепции лидерства // Социально-гуманитарные знания. – 2000. – № 4.

Кретов Б.И. Типология лидерства. // Социально-гуманитарные знания. – 2000. – № 3.

Оценка личностных качеств российских политических лидеров: пробле­мы измерения и интерпретации. «Круглый стол». // Полис. – 2001. – № 1.

Тулеев А.П. Политическое лидерство: сущность, содержание, функции // Вестник МГУ. Сер. 12. – 1999. – № 5.

Дата добавления: 2014-12-27