Социального поведения

-^

МИФ КАК Первой собственно человеческой формой ори-

СОЦИАЛЬНОЕ ентации человека среди себе подобных была ми-
ЯВЛЕНИЕ фология. Она представляет интерес для многих

наук — философии, истории, этнографии, куль­турологии, психологии, эстетики и др. Социология изучает миф с учетом своих научно-познавательных интересов — понять, как ре­гулируется общество.

Мифы, легенды, сказания, былины — это памятники мифоло­гического восприятия и объяснения мира. Этот мир удивительно полнокровен, осязаем, возвышен и в то же время привычен; он наполнен героями и злыми дуками, элементы будничной реально­сти здесь сочетаются с необычным, сверхъестественным, магичес­ким волшебством.

Общепризнанно (начиная, пожалуй, с В. Вундта), что мифы создаются на основе аффектации. А.Ф. Лосев, один из самых глубо­ких исследователей духовной культуры, подчеркивает, продолжая эту мысль: «Чтобы создать миф, меньше всего надо употреблять интеллектуальные усилия»*.

Рационально-интеллектуальные усилия в мифе минимизирова­ны, носят элементарный характер. «Общая черта этого (мифологи­ческого. — А.Э.) мышления — значение для него аналогии в ее наи­более действенной форме, в форме уподобления... Источник мифо­логического мышления — символически рационализированная ма­гия, полностью основанная на применении этого метода»**. В этой «наивысшей по своей полнокровности и эмоциональной напряжен­ности реальности», по выражению А.Ф. Лосева, понимание мира конкретно, фрагментарно-ситуативно.

Минимизированность рационально-интеллектуальной составля­ющей не дает мифологии возможность сделать главной опорой мышления анализ всеобщих, неодолимых социальных связей. Ми­фология апеллирует не к выявлению общих тенденций, закона, общих правил, господствующих в природе и обществе, не к причине, а к конкретно-образному, конкретно-чувственному, эмоциональному восприятию. Причинно-следственные связи еще не улавливаются. В мифах, сказаниях, легендах пересказывается череда событий — не более; непонятно, что от чего зависит, что на что способно

* Лосев А.Ф. Диалектика мифа. В кн.: Философия. 'Мифология. Культура. — М., 1991, с. 25.

** Вебер М. Социология религии (типы религиозных сообществ). В кн.: Из­бранное. Образ общества, — М., 1994, с. 84—85.

361

влиять, нет деления на зависимое и независимое, неодолимое. Все, что непонятно в пределах подобной картины мира, что не может быть осмыслено, усмотрено сразу же в личном опыте, личных на­блюдениях, приобретает сверхъестественное, фантастическое опи­сание. В этой ситуации вполне естественна шаблонно-автоматичес­кая ориентация и регуляция. Человек, не понимая сути происходя­щего, вынужден повторять те процедуры, которые были отобраны и проверены предками как безопасные, надежные (хотя, может быть, и не самые эффективные).

Преимущественно аффективное восприятие и обьяснение мира, при котором главная интеллектуальная процедура — аналогия, по­рождает еще одну специфику мифологии — неумение выделить глав­ное, важное и менее важное. Нет иерархии значений, деления на то, что не зависит от человека (потусторонний мир), и на мир, с кото­рым он реально сталкивается. Точнее, существует лишь «посюсто­ронний» мир. Люди, черти, демоны, духи — все живут и действуют в этом мире, они такие же, как и люди.

«Антропоморфизированные боги и демоны обладают лишь отно­сительным качественным превосходством по сравнению с челове­ком. Их страсти так же безмерны, как страсти сильных людей, и так же безмерна их жажда наслаждений. Но они не всеведущи и не все­могущи — в противном случае их не могло бы быть много — и не обязательно вечны (в Вавилоне, у древних германцев), они только могут продлить свое славное существование магической едой или напитком... подобно тому, как волшебное снадобье лекаря может продлить человеческую жизнь»*. Не случайно, сверхъестественное (боги, духи, демоны) наделяется гиперболизированными челове­ческими способностями: это супергерой, суперчеловек. Сверхъесте­ственное в мифологии оказывается всего лишь гиперчеловеческим.

Миф — это социокультурный феномен, выполняющий регуля­тивную, интегративную и социализационную функции в обществе, в том числе и современном.

Еще Э. Дюркгейм, анализируя тотемизм, распространенный у авст­ралийских аборигенов, отмечал, что тотемный медведь, волк и т.д. — это выраженный в сверхъестественной форме символ самой соци­альной общности, средство,объединения всех членов общины в еди­ное целое. Наличие обожествленного общего предка, наделенного мифопоэтизированными способностями, становится исходным и решающим средством выделения этой общины, формирования соб­ственного отличия, «Мы^- сознания»**.

* Вебер М. Социология религии (типы религиозных сообществ), с. 102. ** См.: Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни. Тотемическая система в Австралии. В кн.: Социология религии: классические подходы. Хре­стоматия.— М., 1994.

362

Итак, миф — это яркая, чувственно насыщенная картина мира, способствующая очень ограниченному, неглубокому его понима­нию, но характеризующаяся высокой эмоциональной достоверно­стью, правдоподобием.

_миф В современном обществе миф, соседствуя с бо-

в СОВРЕМЕННОМ ^лее рационализированными, осмысленными кар-
обществе тинами мира, продолжает играть немалое значе-

ние в жизни людей. В каждом обществе существу­ет своя мифологически-эмоциональная картина мира, которая со­ставляет образно-мифологическую основу его духовной жизни.

Миф о героическом советском народе — это был не просто лозунг, но определенное видение своего народа, его истории, миссии. И, надо сказать, этот мифологический образ «работал», и довольно успешно, сплачивая советских людей, вызывая у них чувство эти­ческого превосходства, уважение к собственной истории.

В создании мифопоэтического восприятия в современном мире большую роль играют искусство, средства массовой информации, в особенности кино и телевидение.

Воздействуя на эмоциональный мир людей, формируя у-них сугубо чувственное восприятие, современное кино, телевидение, литерату­ра руководствуются достаточно осмысленными целями и задача­ми. Поэтому миф в современном обществе, воплощенный в кино­фильм или книгу, всегда содержит те или иные рациональные (по­литические, нравственные и др.) установки и расчеты.

Нельзя забывать и о рекламе, которая стала сегодня одним из главных средств формирования мифологического восприятия жиз­ни, в частности материальных стандартов потребления. В этом слу­чае реализуются экономические установки и расчеты. Тем самым выявляется существенное обстоятельство: миф в современном об­ществе лишь внешне слаборационализирован — по сути он реали­зует определенные экономические, политические, нравственные установки, интересы.

■ Вместе с тем употребление слова «миф» в современном обще­стве нередко означает ложную, правдоподобную, но не истинную картину мира. С этим можно согласиться, если речь идет о мифах, «рассыпающихся в прах» при их рационально-интеллектуальной проверке на достоверность. Но нельзя считать, что мифология в современном обществе объединяет лишь надуманные, ложные мифы. Признавая особую роль эмоционально-чувственного (а не только рационального) восприятия мира, мы не можем не осознавать роль мифопоэтического, может быть, несколько возвышенного, воспри­ятия в жизнедеятельности современного общества.

Современный человек, наделенный не тйлько разумом, но и чувствами и эмоциями, не может (и не должен) быть лишенным

363

мифопоэтического осознания мира. Однако главное в том, являет­ся ли мифологическое восприятие мира дополняющим моментом в его ориентации в современном обществе или доминирующим, по­скольку стратегически важная линия поведения человека должна быть рациональной и осмысленной.

Мифологическое сознание — колыбель духовной жизни челове­чества. Это прекрасный, но все-таки «сон наяву». И судьба челове­чества коренным образом зависела от того, сможет ли оно развеять этот сон, сформировать иную картину восприятия и обьяснения мира.

Миф разрушался под натиском нескольких основных факторов. Во-первых, под воздействием интеллектуально-логических способ­ностей человека — развития письменности, возникновения науч­ных знаний (астрономии, медицины, математики), которые ранее были аккумулированы в храмах и составляли, как правило, моно­полию жрецов.

Во-вторых (и это особо важно), в результате усложнения соци­альной жизни: усложнялись взаимодействия людей, что требовало перехода от шаблонной малоосмысленной, автоматической регу­ляции к регуляции осмысленной, ориентирующей на всеобщие (эти­ческие) принципы.

М. Вебер очень точно заметил, что в греческой мифологии богиня правосудия Фемида, как и подобные боги в мифологических пред­ставлениях других народов, не была самой сильной и важной. «Эти­ческие притязания к богам растут со следующими моментами:

1) с ростом власти, с ростом притязаний к качеству правосудия;

2) с ростом рационального постижения мировых процессов...;

3) с ростом регламентации все новых типов человеческих отноше­
ний посредством... правил и зависимости людей от их соблюде­
ния;

4) особенно с ростом социального и экономического значения
надежности слова, данного другом, вассалом, должностным лицом,
партнером по обмену...*

Кроме того, и это в-третьих, в результате усложнения социаль­ной жизни углублялась социальная дифференциация, которая усиливала социальное различие между людьми, а это вело к иерар­хии, неравенству, а также к индивидуальному различению людей в общине, выделению личности, имеющей особые, дифференциро­ванные интересы, из общины.

Таким образом, человек и интеллектуально был готов жить бо­лее разумно, рационально. И реальная практика социальных взаи-

* Вебер М. Социология религии (типы религиозных сообществ), с. 104.
364 Ж

модействий наталкивалась на бредовость, «иллюзорность» подоб­ных регуляторов поведения.

Дата добавления: 2014-12-29